Текст книги "Тюрьма для тысячи кукол"

Автор книги: Елена Донцова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– Как это? – изумилась Лада. – Они ведь жили вместе, твои родители?

– Ну, видишь ли, у отца было одно условие. Он хотел, чтобы мать родила ему двух сыновей. Чтобы был выбор, когда придет время назначить достойного наследника. Вот тогда он вроде как собирался расписаться с мамой и чохом усыновить всех детей. Но лично я в это не слишком верю. Если бы у мамы родился второй сын, он, наверно, потребовал еще одного – ведь к тому времени было ясно, что из меня наследник никакой. Девочки вообще в счет не шли. А зря, между прочим. В Маринке были все качества, которые отец надеялся найти в идеальном сыне. Думаю, все дело в его жадности. Отец даже вообразить не мог, что кто-то может претендовать на его деньги. Вот и морочил маме голову.

– Ты его не любил? – догадалась Лада.

Эта мысль показалась ей очень приятной.

Ведь если Николай не любил своего отца, у него тем более нет повода таить зло на ее семейство.

– Не очень, – легко согласился Николай. – Знаешь, я не умею, как Маринка, любить вопреки.

– Как это?

– Ну, на Марину отец смотрел как на пустое место, слова ей доброго никогда не сказал, зато она его просто боготворила. Накидывалась на мать, когда та ссорилась с отцом, – очень боялась, что отец обозлится и нас всех выгонит из дома. Могла часами стоять под дверью его кабинета, надеялась, что он с ней мимоходом заговорит. А уж когда он… ну, словом, когда отца не стало, она чуть не ослепла – так плакала.

– Ужасно, – пробормотала Лада. – Теперь понятно, почему она на меня так накинулась.

Николай вдруг замедлил шаг, внимательно посмотрел на Ладу. И спросил:

– А ты… ты любила своего отца?

– Конечно! – с готовностью откликнулась Лада. – У нас ведь была самая нормальная семья! Отец нас всех одинаково любил, играл с нами, истории всякие рассказывал.

На последней фразе у Лады защемило в груди. Впервые за много лет она почувствовала, как сильно не хватает ей отца. Николай ласково сжал ее руку:

– Извини, не нужно было спрашивать. Я понимаю, каково тебе было потерять его.

– Но отец жив! – воскликнула Лада. – Я это точно знаю! Он жив и когда-нибудь обязательно вернется к нам.

– Правда? – Николай недоверчиво заглянул ей в лицо. – Я почему-то думал…

– Я сама думала. Много лет. Мне только вчера тетя рассказала, что папа жив и все эти годы он помогал нашей семье!

– Вот как, – медленно, отстранение произнес Николай.

Лада вдруг почувствовала, как кровь прилила к щекам. Даже дышать стало почему-то трудно. На миг ей показалось, что она предала своего отца.

Парень словно бы почувствовал ее смущение, потому что сказал:

– Наверно, не стоит нам говорить об этом, верно?.. Лучше расскажи мне о себе.

– Да чего там рассказывать, – отмахнулась Лада. – Лучше объясни, почему тогда сказал, будто ты разбил эту дурацкую куклу?

– Может, я так надеялся подружиться с тобой? – подмигнул ей Николай.

– Каким это образом? Ясно, что после того случая меня бы больше в ваш дом никогда не пустили.

– Ну, если бы тетю Любу уволили, я бы точно тебя никогда не увидел. А так тетя Люба еще до того случая обещала, что однажды возьмет меня к вам в гости. Поразительно…

Лицо Николая вдруг разом помрачнело, он судорожно втянул в себя воздух.

– Что?! – испугалась Лада. – Что – поразительно?

– Поразительно, что, если бы твою маму отец выгнал тогда с работы, все сейчас были бы живы, – бесцветным голосом закончил Коля. – Получается, что я спас ее от увольнения и этим… обрек…

Лада снова испугалась, что он сейчас развернется и уйдет. И поспешно произнесла:

– Правда, давай закроем тему родителей. И вообще, моя тетка вечно твердит, что все мы – только игрушки в руках у жизни. Ни в чем ты не виноват!

– Мудрая женщина твоя тетка, – усмехнулся Николай. – Вы с ней близки?

– Не знаю, – растерялась Лада. – Знаешь, я вообще ни с кем особенно в семье не общалась… почти их не замечала… – Она мучительно подбирала слова. – То есть, понимаешь, я как будто спала все эти годы. А ты как будто меня разбудил… Как принц в сказке…

– А я ведь даже не поцеловал тебя, – негромко проговорил Коля. И положил руку ей на плечо.

У Лады душа ушла в пятки. Она застыла на месте, затем медленно развернулась к Николаю. Он обнимал девушку уже обеими руками, но к себе не прижимал, вглядывался в ее лицо. Она закрыла глаза. Потом его руки скользнули по ее шее, взъерошили волосы и вдруг… исчезли. Лада в недоумении приоткрыла один глаз.

– Тебе нужно возвращаться, – хриплым, чужим голосом сказал ей парень.

– Никуда я не вернусь!

– Послушай! – Николай снова взял девушку за плечи, но на этот раз его руки уже ничего не обещали, только направляли. – Я понимаю, ты ждешь от меня, что я поступлю как в романах, увезу куда-нибудь… Но в данной ситуации это невозможно: меня ждут мать и сестра. А тебя – твоя семья. И, какие бы серьезные у тебя ни были причины для побега из дома, я всегда – на стороне семьи.

– И что, если я сейчас побегу, догонишь и отволочешь домой? – прошипела Лада.

– Отволоку, – согласился Николай.

– Предатель!

Тот только усмехнулся. Лада несколько секунд пыталась испепелить его взглядом, потом сказала, чуть не плача от обиды и разочарования:

– Ладно, я после убегу, ты и не узнаешь. Все равно с ними не останусь!

– Разумеется, – сказал Николай.

И Лада окончательно поняла, что не нужна ему. И бросилась в сторону гостиницы. Назад она не оглядывалась, но слышала шаги парня – размеренные, равнодушные. Ей хотелось упасть и умереть на месте, например от сердечного приступа. Может, тогда бы он перестал быть таким равнодушным. Но приступ не случился, и она нырнула в холл гостиничного здания.

– Лада! – окликнул ее Николай.

Она остановилась, но оборачиваться не стала – по лицу вовсю струились слезы.

– Я позвоню тебе завтра. Встретимся… если захочешь, – как ни в чем не бывало сказал он.

Девушка прошипела что-то вроде «Ага, дожидайся», но едва ли парень услышал ее шепот.

В холле гостиницы она рухнула на диванчик, устало закрыла глаза. Лада чувствовала себя совершенно измученной. Ей даже захотелось снова впасть в спячку, ни о чем не думать, ничего не чувствовать. Но сердце ныло в груди и словно подсказывало ей: обратного пути нет.

Кажется, она так и задремала на диване. К действительности ее вернул рык над самым ухом:

– Чего расселась?! Тетку хочешь уморить?

Лада открыла глаза, тяжко вздохнула – ну конечно, снова Артем. Смотрит на нее с ненавистью, руки сжаты в кулаки, только присутствие посторонних мешает ему схватить сестру за волосы и протащить по всем этажам до их номера.

– Что тебе от меня надо? – слабым голосом спросила Лада. – Отстань!

– Я тебе сейчас отстану! Тетка в номере с сердечным приступом лежит!

– Притворяется, как всегда, – скривилась девушка.

– Ага, надейся! Мы уже скорую вызывали. Тетка из-за тебя, мерзавки, не дала себя в больницу забрать!

Лада испуганно вскочила на ноги. Бросилась к лифту. Брат, тяжело ставя ноги, по-стариковски согнувшись, шел за ней шаг в шаг. Отцепился только у дверей номера.

Внутри сильно пахло каким-то лекарством. Тетка, опираясь на несколько подушек, сидела почти прямо и неотрывно смотрела на дверь. Она часто задышала, увидев племянницу.

– Тетечка! – бросилась к ней Лада. – Что с тобой? У тебя сердце болит?

– Эй, не тряси ее! – вмешался Миша, который с похоронным видом сидел на стуле рядом с кроватью. – Не видишь, что ли, тетечке плохо?

Лада видела. За эти годы она хорошо изучила теткин характер. Та часто и с удовольствием симулировала всякие ужасные болячки – когда решала, что племянники относятся к ней недостаточно трепетно. Тогда тетка ложилась в постель и с маниакальным упорством лежала без движения сутками, оглашая квартиру жалобными стонами и ужасными хрипами. К этому Лада и ее братья давно привыкли и не обращали особого внимания.

Но когда тетка начинала крепиться, тайком пила лекарства и не позволяла себе расслабиться даже в лежачем положении – вот тогда все понимали, что дело плохо. Тем более что теткино сердце давно уже не хотело трудиться в полную силу.

– Тетечка, прости меня! – взмолилась Лада. – Я тебе наговорила ужасных вещей! Ты меня прощаешь?

Сидя на корточках у краешка кровати, она гладила тетку по руке и нетерпеливо заглядывала ей в лицо. Обычно прощение не заставляло себя ждать долго. На этот раз женщина молчала.

– Ну, тетечка, миленькая! – взвыла Лада.

– Прощу, но при одном условии, – негромко, с натугой проговорила тетка.

– При каком условии? – заволновалась Лада. – Что для тебя сделать?

– Не для меня – для себя сделай, – произнесла та. Ее пальцы были вялыми и пугающе холодными. – Ты должна уехать, Лада, сегодня же… вернуться в Питер. Я с тобой поехать не смогу. Полетишь с Андреем. Он уже купил билеты и скоро будет здесь. Иди собирайся.

– Я тебя не оставлю, – вконец перепугалась Лада. – Нет-нет, тетя, я никуда не полечу! Так нельзя!

Тетка утомленно прикрыла глаза. Миша немедленно пнул сестру ногой и сделал страшные глаза.

– Ладно, я полечу, – отчаянно выдохнула Лада. – Пусть Андрей меня с ума сведет своим нытьем. Только, тетя, скажи, что тебе уже лучше!

– Мне лучше. – Белые губы женщины с трудом шевелились. – Спасибо, милая. И не сердись на меня.

– Да за что, тетя?

– Оставь тетю в покое, – проскрипел над ее головой голос Артема.

Лада и не заметила, как он вошел в номер.

– Сказано тебе, чтобы шла собираться.

Тетка зашевелилась среди подушек, села ровнее. И сказала:

– Подожди, Тема, не гони ее. Мне вроде как полегчало. Лада должна знать, что происходит. Несправедливо скрывать это от нее.

– А что вы от меня скрываете?! – так и подскочила девушка.

– Сядь, деточка, – так же тихо продолжала говорить тетка. – Я все тебе расскажу. Я знаю, тебе очень понравился этот мальчик. Знаю, что тебе будет непросто забыть его. Только вот встречаться-то вам нельзя…

– Да почему нельзя?!

– Великое зло пролегло между твоим и его семейством, – заговорила тетка в привычной своей манере, и все присутствующие несколько воспрянули духом. – В огне сгинуло невинное создание, маленький ангелочек. Твой отец до последнего старался что-то исправить. Но у него ничего не вышло. Под домом был гараж, огромный, на несколько машин. Они взорвались, и дом вспыхнул в один момент. А та женщина, несчастная мать, она не смогла поверить, что ее дитя погибло…

– Подожди, тетя, – прошептала Лада. – Значит, младшая сестра Николая вовсе не умерла, а… погибла, сгорела?!

Никто не ответил на ее вопрос. Лада беспомощно глянула на братьев: Миша уткнулся глазами в собственные коленки, Артем стоял посреди комнаты, как изваяние. Его глаза горели странным пламенем, словно отблеском того чудовищного пожара. У тетки по лицу текли слезы.

Она снова заговорила:

– Как истинная мать, она оказалась очень настойчивой. Отыскала в Питере адрес и однажды пришла в наш дом. Вначале я гнала ее, потом пожалела, даже пыталась как-то утешить. Но ей нужен был Артем, и это вынуждало меня быть жесткой. Я твердила ей, что малышка сгорела, что не нужно ее искать. Но что можно доказать безумной? Потом она заболела, об этом написал мне ее сын.

– Николай? – прошептала Лада.

Тетка слабо кивнула:

– От него было несколько писем. Сперва он просил, потом начал угрожать. А потом подстерег тебя…

– Мы случайно…

– Нет, – вздохнула тетка. – Не случайно. Мы ожидали чего-то такого, даже не хотели в этот раз брать тебя с собой. Но как тогда быть с распоряжением твоего отца? Мы рискнули – и чуть не случилась беда. Какое счастье, что Тема узнал его! Несчастный наверняка замышлял против всех нас что-то чудовищное.

Больше Лада не могла сдерживаться: она истерически всхлипнула, бросилась в другую комнату. Теперь ей все стало ясно. Вот почему Коля был так холоден с ней! Он пытался скрыть, что на самом деле ненавидит ее больше всех на свете.

Она попробовала собрать свои вещи, но все валилось из рук. Лада прислушивалась к тому, что происходит в комнате тетки. Вот кто-то постучал в дверь номера. У Лады оборвалось сердце. Но потом она услышала деликатный женский голос, голоса братьев. Эти голоса не имели отношения к ее страданиям. Она снова принялась бесцельно перекладывать свои одежки с одного места на другое, пока на столе не образовалась целая куча перекрученных, измятых вещей. Лада секунду смотрела на кучу, а потом с безумным видом выскочила из комнаты.

У кровати тетки сидела чужая женщина в белом халате – наверно, братья пригласили сиделку. Она терпеливо поила тетку из большой пузатой чашки и что-то тихо приговаривала при этом. Тетка пила с закрытыми глазами. Лада на цыпочках пробралась мимо ее кровати – и бросилась в номер братьев.

Артем был там, бесцельно бродил из угла в угол. Младший брат уткнулся взглядом в телевизор.

– Тема! – крикнула Лада.

Тот замер, поднял на сестру бесконечно усталые глаза:

– Ну что еще? Если что-нибудь выдумала, чтобы не ехать, то, честное слово, Ладка…

– Тема, скажи мне правду! – закричала Лада. – Вам ведь удалось спасти малышку, да? Вы вынесли ее из огня и отец увез ее с собой!

Миша подскочил на диване и во все глаза уставился на сестру. Артем и вовсе оцепенел. Потом помотал головой, словно отгоняя от себя наваждение, и тихим голосом спросил:

– Откуда ты это взяла?

– Сверток! – выкрикнула девушка. – Я сама его видела тогда, на кухне. И Миша говорил, что ты потом всю дорогу нес его в руках. Вы даже Мишу взяли, чтобы он вам на дорогу фонариком светил. Значит, это был очень важный сверток, да? И в нем была сестра Коли!

Артем еще несколько секунд изучал ее недоумевающим взглядом – а потом из его груди вылетел хриплый смех.

– Господи, Лада, – с трудом проговорил он. – С тобой не заскучаешь! Все эти годы мы думали, что у тебя вообще никаких мыслей в голове нет, а оказалось – полно, но исключительно дурацкие. В том свертке была одежда!

– Так я тебе и поверила! – взвизгнула Лада. – Какая еще одежда?

– Да обыкновенная, моя одежда! Когда все случилось, отец… он вроде как не в себе был. Все твердил про мою одежду, мол, надо ее побыстрее снять. Дома загнал меня в ванную, приказал раздеться догола и принять душ. Сам проследил, чтобы я три раза намылил голову. Потом я под его надзором одежду связал в сверток. И только после этого отец позволил мне обработать его ожоги. Перед уходом мы с отцом даже заспорили из-за того свертка. Я хотел его просто выкинуть в помойку. А отец твердил, что увезет его с собой. Прав был, кстати: на следующий день милиционеры все помойки в районе до основания перерыли. А мне даже фонарик было не взять: в одной руке этот тюк, а еще ведь надо было отца вести, у него глаза были повреждены, почти ослеп. Пришлось будить Михаила, хотя отец был против. Он вообще не хотел даже в комнату к вам заходить…

– Почему? – вздрогнула Лада. – Почему папа не захотел с нами попрощаться?

– Потому что та девочка действительно погибла в пламени, – тихо ответил Артем. – Она и ее нянька. И отец сказал, что он теперь не имеет права видеть собственных детей. Я, может, потому и Мишу взял, чтобы он хотя бы с младшим простился…

Тут Артем поспешно отошел в угол номера, повернулся спиной к брату и сестре. Лада ошарашенно смотрела на его спину и думала о том, что в ту страшную ночь Тема сначала пытался разбудить ее. Может, он думал тогда, что отцу нужно увидеть именно ее, единственную дочь? Зачем, зачем она тогда так упорно притворялась спящей?!

– Так что? – повернулся к ней Артем. Глаза его были сухие и воспаленные. – Есть еще вопросы или займешься наконец сборами?

– Займусь. – Лада побрела к двери.

– Я, пожалуй, тоже выйду ненадолго, – подхватился и Миша.

Лада догадалась, что он просто не хочет сейчас оставаться в компании старшего брата.

– Тут за углом какой-то магазинчик. Может, купить что-нибудь тебе в дорогу?

Лада потрясенно глянула на младшего брата – никогда прежде он не предлагал что-нибудь ей купить. Пожала плечами:

– Ну, купи минералку.

Миша, накидывая ветровку, выглянул в окно номера, хихикнул:

– Во, твой несется с билетами! Сияет, будто тетка ему жениться на тебе разрешила! Беги, встречай любимого!

У Лады даже не нашлось сил наорать на брата. Она чувствовала себя усталой и опустошенной.

Миша умчался, а Тема сказал сестре:

– Ты, если надо, с Андреем в нашем номере поговори. Тетку не беспокой. И в холле тоже с ним не сиди – устроишь там ор, красней потом за тебя. А я все равно в ванную иду.

– Чего мне орать, – хмуро отозвалась Лада. Но выглянула из номера и призывно помахала Андрею рукой.

Он спешил по коридору, тяжело дыша и вытирая платком широкий лоб. Щеки его полыхнули огнем, едва он заметил девушку.

– Ладонька, – пробормотал Андрей, бочком протискиваясь в номер. – Господи, как же я волновался, когда ты ушла на встречу с этим страшным человеком. Детка, разве можно так с нами поступать?

– Я тебе не детка, – привычно огрызнулась Лада. – И не надо тут заводить про страшных людей. Я и так согласна лететь. Ради тетки, конечно. Когда вылет?

– Через три часа. Но надо еще добраться до аэропорта.

Андрей шумно перевел дыхание. Похоже, он и вправду опасался, что девушка категорически откажется лететь.

– Только не вздумай в самолете приставать ко мне со своим нытьем! – предупредила Лада. – У меня и так нервы на пределе.

– Как скажешь, детка, – вздохнул Андрей, присел на краешек стула и уронил на колени руки.

Неожиданно Ладе стало его жалко. Она минуту присматривалась к нему, потом озадаченно спросила:

– Слушай, почему ты все это терпишь от меня? Любой другой давно бы обозлился.

– Да я просто люблю тебя, Лада, – пробормотал Андрей, не поднимая головы.

– Любишь? А за что ты меня любишь? – продолжала выпытывать девушка. – Вот тетка говорит, что ты зло на меня копишь. И не бросаешь потому, что уже слишком много его накопил.

Андрей поднял глаза, горькая улыбка пробежала по его губам.

– Знаешь, я глубоко уважаю Генриетту Павловну и… жалею ее. Твоя тетя никогда не знала любви. Иначе не говорила бы так. Знаешь, детка, я когда тебя в первый раз увидел – мне так хорошо стало. Будто я всю жизнь искал что-то, беспокоился, с ума сходил, – и вдруг вот оно, передо мной. Наверно, если бы не встретил тебя, то продолжал бы искать до конца своих дней. Сходился бы с женщинами, расходился, мучился. А теперь мне ничего, спокойно. Даже если не получится у нас ничего, все равно ведь я тебя уже нашел. А в жизни, знаешь, всякое бывает…

Лада слушала, замерев, впитывала в себя каждое слово. Андрей словно облекал в слова то невысказанное, что кипело в ее душе. Ведь она и сама то же самое почувствовала, когда увидела Николая! Будто всю жизнь мучилась от страха, что никогда не встретит его. И ведь она тоже могла вот так: сходиться с мужчинами, даже выходить замуж, потом бросать их, и не понимать, почему так все в ее жизни происходит.

– Я только одного не могу себе простить, – все еще говорил Андрей. – Что я такого сделал, чем тебя оттолкнул? Для меня ничего не изменилось с той нашей первой встречи. А вот ты стала другой. Я ведь нравился тебе тогда, вначале?

– Нравился. Меня даже тянуло к тебе, – равнодушно согласилась Лада. – Только ты много ныл, и мне это быстро надоело.

Она была слишком огорчена, чтобы думать еще и о чужих чувствах. Тут от своих не знаешь, куда деваться.

– Если бы можно было выпросить у судьбы еще один шанс! – отчаянным голосом проговорил Андрей. – Я на все бы пошел, чтобы вернуть твои чувства. Мне кажется, я мог бы убить ради тебя.

– Убить? – встрепенулась Лада. – Кого убить?

– Того, кто причинит тебе боль. Себя, если бы для тебя так было лучше.

– А меня ты мог бы убить? – с жадным любопытством спросила девушка. – Чтоб, как в книгах пишут, никому не досталась?

– Тебя? Господи, что ты, детка?! Да я бы волосу с твоей головы не дал упасть! А потом, ты не находишь, что в такой ситуации разумнее начать с себя? – Андрей улыбнулся, нервно облизал крупные бледные губы. – Так, по крайней мере, сразу бы все кончилось…

Лада слушала. Губы ее приоткрылись, щеки разрумянились. Она спустила поклоннику даже очередную «детку». Ей было необходимо понять, можно ли любить ее, а если можно, то насколько сильно. Андрей был сбит с толку выражением ее лица, и, замолчав, он протянул к ней руки…

Девушка тут же пришла в себя, отпрянула в угол.

В этот самый момент в комнату с шумом и грохотом влетел Миша. Мальчик тяжело дышал, его щеки пылали, глаза лихорадочно блуждали по номеру. Лада обеими руками схватилась за грудь.

– Тетя?! – крикнула она.

– Я к ней не заходил, – скороговоркой ответил Миша. – Слушай, где Тема?! Это срочно!

Старший брат уже выходил из ванной, замотавшись в пару полотенец.

– Что ты орешь на всю гостиницу? – привычно укорил он.

– Я только что видел нашего отца! – выкрикнул Миша.

На несколько секунд в номере повисла тишина. Все пытались хоть как-то переварить информацию. Потом тихим и внятным голосом заговорил Артем:

– Я думаю, ты ошибся, Михаил. Прошло много лет, ты был совсем маленьким… Наверняка ты не учел, что наш отец сильно изменился за это время.

– Да все я учел! – завопил оскорбленный недоверием подросток. – Это точно был отец! Что я, никогда не пытался вообразить, как он теперь выглядит?!

– Ладно, расскажи все по порядку, – приказал Артем.

– Ну, зашел в магазин, купил конфеты и воду Ладке в дорогу, чипсы грибные себе и решил прямо на улице съесть, чтобы ты не вопил. Пошел по улице в сторону проспекта, потом повернул обратно. Вдруг, спиной чувствую, кто-то смотрит на меня! Оглянулся, а там мужчина стоит и явно за мной наблюдает. Ну, сперва мне это ужасно не понравилось. А потом я его узнал!

– Как далеко он стоял?! – спросил Артем.

– Ну, я уже на полпути к гостинице был, а он – на проспекте. Я хотел подбежать к нему, а он рукой махнул: не надо! Потом ладонь мне показал – вот тут я не понял: или он помахал мне, или показал пять пальцев? Я сразу подумал, что как раз пять дней и осталось до нашего отъезда! Я головой закивал. А он ушел.

– Идиот, почему ты за ним не побежал?! – всплеснула руками Лада. – Ты что, прилип к той дорожке?

– Не прилип, – с достоинством ответил мальчик. – Просто я сразу понял, что подходить не надо. Он же не позвал, сам не подошел. Значит, так нужно было.

– Так, я никуда не улетаю! – торжественно объявила Лада. – Даже не начинайте уговаривать! Это же мой отец! И я тоже имею право встретиться с ним!

Снова молчание. Все смотрели на Артема, ожидая его решения, а он неловко подтягивал на себе распадавшиеся полотенца, моргал близорукими глазами. Потом не слишком уверенно сказал:

– Наверно, с учетом новых обстоятельств Лада должна остаться. Вдруг отец сможет появиться совсем ненадолго? Мы не знаем, что происходит… конечно, сейчас нам необходимо держаться всем вместе.

Завозившись на диване, подал голос и Андрей.

– Но вдруг тут какая-то ловушка? – умоляюще проговорил он. – Сначала тот парень, сын убийцы, теперь появился кто-то, похожий на вашего отца. Может, все-таки лучше мне увезти Ладу?

– Не похожий, а отец, – презрительно процедил Миша. Андрея он не выносил и разговаривал с ним исключительно сквозь крепко сжатые зубы.

– Лада останется, – подвел итог Тема. – Вот только вывалить все это сейчас на тетку – все равно что добить ее собственными руками. Придется соврать. Лада, Андрюха, идите и попрощайтесь с ней, как будто улетаете.

Лада громко вздохнула, давая понять, как ей неприятно обманывать тетку. И почти бегом устремилась к своему номеру.

Часам к шести вечера все как-то утряслось. Артем снял для сестры номер в другом крыле гостиницы, чтобы избежать даже случайных пересечений с теткой. Та, по рапорту сиделки, была неспокойна и уже несколько раз порывалась встать и даже выйти из номера. Но лучше ей пока не становилось. В воздухе витала мысль о госпитализации.

Лада же не находила себе места. Слишком много на нее свалилось в последнее время. Да тут еще Андрей постоянно скребся к ней в номер, приносил бутерброды с кофе. Звал прогуляться с ним по вечернему городу. Лада шипела, демонстративно захлопывала перед его носом двери. Минутный интерес к нему уже прошел, и, когда Андрей в очередной раз заговорил о своих чувствах, она просто сбежала в ванную, заперла дверь и включила воду.

Все, что ей сейчас было нужно, – это видеть Николая. Именно увидеть, а не позвонить по телефону – она была уверена, что из телефонного разговора ничего не выйдет. Теперь, когда она знала все, ей стали понятны и его холодность, и странные перемены в настроении. Но возможно, еще не все потеряно?

В восемь вечера она сказала себе: довольно! С такими терзаниями она не дотянет до утра. Нужно действовать немедленно. Девушка огляделась и с удивлением обнаружила, что все еще сидит на бортике ванны, вся окутанная густым паром. Волосы отсырели и неприятно липли ко лбу и шее. Она поскорее выскочила из ванной комнаты. В номере, слава богу, было пусто. На столе сиротливо белела записка от Андрея:

«Родная, когда проголодаешься, позвони мне в номер, мы куда-нибудь сходим. Буду ждать хоть всю ночь. Люблю. А.»

Лада быстро переоделась, отыскала в чемодане дождевик – за окном, кажется, сгущались тучи. Опасливо выглянула из номера – не затаились ли в засаде братья или Андрей. Нет, все пусто и очень тихо, даже ее собственные шаги звучат так странно, будто в гостинице больше никого нет. Она бегом пронеслась по мрачному холлу и на улице сразу нырнула в аллею, подальше от открытой местности. Поймала такси и назвала адрес Николая.

Через пять минут она уже была на месте. И только тут задумалась – как ей повидать Колю и не нарваться, упаси бог, на его родственников. Особенно страшила встреча с Мариной. Дождь уже зарядил понемногу, а она все стояла у подъезда, косилась на ярко светящиеся окна и думала, как поступить. Наконец сообразила: надо позвонить по телефону. Сказать, что она рядом с домом, – и сразу отключиться. Конечно, это выглядит так, будто она бегает за Николаем, но какое это теперь имеет значение! Лада достала телефон.

В этот момент кто-то приблизился сзади и взял ее за плечи. Девушка пискнула, забилась. И услышала голос, ставший таким родным всего за несколько дней.

– Тише, не бойся, – почему-то шепотом говорил ей Николай. – Я бродил по улице и заметил тебя у подъезда. Ты не уехала? А я-то думал, что ты в небе или уже в Питере.

– Почему? – пробормотала Лада.

– Я был уверен, что тебя увезут. Лично я бы на их месте увез тебя еще вчера.

– И ты думал об этом, когда сегодня утром гнал меня домой?! – ужаснулась Лада. – Значит, тебе наплевать? Ты решил избавиться от меня?!

Она хотела отскочить в сторону, но руки Николая еще крепче сжали ее плечи, пальцы едва ли не вонзились в кожу. Было немножко больно – и это внушало надежду.

– Ты же не хочешь, чтобы я уехала? – с надеждой в голосе подсказала Лада.

– Не хочу, – прошептал Николай. – Но это не имеет никакого значения. Тебе необходимо уехать. Твои близкие поступают очень глупо, не отсылая тебя.

– Но почему я должна уезжать?! – в отчаянии вскрикнула девушка.

– Потому что в этом городе тебе оставаться опасно.

– Да почему опасно?! – недоумевала Лада. – Кто мне угрожает? Марина?

Николай вдруг убрал руки с ее плеч так стремительно, что она едва не потеряла равновесие. И вдруг снова стал чужим.

– При чем тут моя сестра? – ответил он и усмехнулся.

– Ну а кто тогда? Кто, кто, кто?!

– Пойдем. – Николай в полумраке нашарил ее руку. – Я отведу тебя в гостиницу.

– Опять в гостиницу! – в отчаянии закричала девушка. – Да сколько же можно! Что я, маленькая, что ли, чтобы меня за ручку таскали туда-сюда? Неужели ты совсем ничего ко мне не чувствуешь?! – И замерла, проговорившись.

Коля стоял к ней вполоборота, на его лицо падал свет из окна на первом этаже. На миг Ладе показалось, что лицо это будто искажено болезненной судорогой, стало чужим и некрасивым.

– Чувствую, – кривя губы, ответил на ее вопрос Николай. – Всегда чувствовал, с той нашей первой встречи. Это ты хотела услышать? Теперь пойдешь домой?

– Нет!

– Прекрасно! Что еще ты хочешь обсудить?

– Ника, я знаю про твою сестренку! – отчаянным голосом закричала девушка. – Мне тетя сегодня все рассказала. Скажи, из-за нее ты так меня ненавидишь?

– Я тебя не ненавижу.

– Нет, ненавидишь, ненавидишь! И ты имеешь на это право! Только скажи: если бы не было этого кошмара, как бы ты ко мне тогда относился? Мне важно знать! – глотая слезы, выкрикивала Лада.

Свет стал еще ярче – на первом этаже приотворилось окно.

– Эй, молодежь, хватит орать под окнами! – прохрипел мужской голос.

Николай поймал Ладу за руку и потащил прочь от дома. Девушка молча вырывалась. Посреди детской площадки ей удалось намертво уцепиться за перила детской горки.

– Да я не в гостиницу тебя волоку! – только тогда разъяснил ей парень. – Пойдем, погуляем по набережной, хочешь, посидим где-нибудь? Только успокойся, ладно?

Лада успокаиваться не желала – когда Николай волновался о ней, он сразу переставал выглядеть чужим и отстраненным. Поэтому продолжала всхлипывать и тяжело вздыхать, пока он вел ее по направлению к той дорожке сквера, где всего несколько дней назад состоялась их первая встреча.

Кажется, распогодилось, тучи медленно уползали за Волгу. Николай укутал девушку в свою куртку и усадил на скамейку. Они молчали, только всхлипы Лады нарушали влажное, глухое молчание этого безлюдного места. А потом Коля спросил:

– Что еще тетушка тебе рассказала?

– Ну, она говорила про твою мать, – испуганно зачастила Лада. – Но я сама помню день отъезда, и как она бежала за нами, как хватала брата за руки. И как приезжала в Питер, я, кажется, тоже помню. Тетка отсылала нас к соседям и запрещала оттуда уходить. А еще тетя сказала, что ты писал ей письма. Но она не отвечала, потому что, потому что… ну что она могла тебе ответить? Ведь мы ничего не знаем о твоей сестренке!

Николай молчал, и это пугало ее еще больше. Она готова была нести любую чушь, лишь бы не висело между ними подобное железобетонное молчание.

– Папа этого не хотел, – снова забормотала девушка. – Он специально ждал, когда твой отец останется в доме совсем один. Я уверена. Но он почему-то ошибся…

– Я знаю, – спокойным голосом перебил ее Николай. – Эта я виноват, что в тот день Лиля оказалась в доме.

– Ты? – поразилась Лада. – Почему опять ты?

– Отец тогда решил отправить нас с матерью на Кипр, на две недели. Думаю, мы ему просто наскучили и он хотел пожить в одиночестве. Или… у него были дела, при которых нам не стоило присутствовать. Мама не слишком радовалась: Лиля была уж очень мала для такой поездки. Даже готова была оставить сестренку дома с Ниночкой – ей она полностью доверяла…

– Подожди, Ниночка – это няня твоей сестренки? – В памяти Лады воскрес образ молодой девушки с ребенком на руках.

– Ну, мы с Маринкой тоже считали ее своей няней, – отозвался Николай. – Уложив Лилю, она приходила к нам и играла с нами во все наши любимые игры. Водила на прогулки. Мама требовала, чтобы мы звали ее по имени-отчеству, но для нас она была именно Ниночкой. Даже Маринка неплохо к ней относилась, не шпыняла, как прочую прислугу. Ниночка должна была лететь с нами. Самолет был в полдень, а за завтраком разразился скандал. Из-за совершенной ерунды: я закашлялся и вытер рот ладонью. Отец начал орать, почему у меня нет носового платка. Я ответил, что забыл его в своей комнате. Отец сказал: замечательно, отправляйся в свою комнату и сиди там со своим забытым платком две недели. За границей такому дикарю нечего делать.