Текст книги "Ты моя жажда (СИ)"

Автор книги: Елена Бурунова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 25 страниц)

ГЛАВА 48

Осень в этом году дождливая. Но все равно на главной площади многолюдно. Паланкин сеньоры Феррат не пролазил сквозь толпу.

Устав от частых остановок, Зарина открыла шторку и позвала своего верного слугу. Тот в доли секунды уже стоял рядом с окошком.

– Госпожа, казнь сегодня, – склоняя голову, говорил он. – Палач неопытный, вот и долго так. Да еще этот чертов дождь! – недовольно выругался слуга, и резко отпихнул зазевавшегося человека, который отступая, напоролся на него спиной.

Испуганный мужик дернулся, и скрылся в толпе.

Разражено вздохнув, Зарина вылезла из паланкина. У нее совсем нет времени ждать, когда разойдутся пришедшие поглазеть на расправу над преступниками. Боджинг ждет ее. Переговоры с Драконами Зарина начала, как только уехал Маркус. И они проходили довольно успешно. Осталось всего лишь устроить встречу Драконов и Белых Львов, чтобы обсудить детали перемирия. Правда, сегодня она с Боджингом собирается обсуждать не заложников, а голосование на конклаве. А тут какая-то казнь тормозит кортеж временной главы клана Феррат.

– Дня больше нет, как только в проливной дождь! – зло подметила бессмертная.

Опираясь на руку Энжи, сто раз пожалела, что не впихнула свои ножки в цокколи. Грязь, смываемая водой, противно чвякала под ногами. А еще подол роскошного платья тряпкой тянул мусор за собой.

Крики приговоренных к смерти людей, заставили обернуться. Зарина долго жила на земле, чтобы привыкнуть к такому правосудию, поэтому пробежав равнодушным взглядом по подвешенному вниз головой голому мужчине, которого пилой распиливали палачи, она только брезгливо фыркнула. Как неаккуратно! Ну, и жестоко! А еще говорят, что бывшая жена Маркуса кровожадная. Да ее убийства молниеносные. Жертва даже не успевает понять, что уже мертва. От куда, вообще, у людей столько изощренной фантазии в плане придумывания казней? Как только не истязают они друг друга на плахе. Противно смотреть! А народу-то сколько собралось! Ну, так это зрелище бесплатное. Не театр и не бродячие акробаты!

– И детей еще с собой притащили! – расталкивая двух бабенок с малышами на руках, прошипела Зарина.

Кричащий человек замолчал, и тут же начал вопить другой, ожидающей своей очереди. Его голову запихнули под пресс и стали крутить рычаг. Даже истошные вопли не заглушили треск ломающегося черепа. В кульминации жуткого представления толпа ахнула. Голова преступника лопнула, как тыква, а глаза вылетели из глазниц. Зрелище не для слабонервных, но толпа не спешила расходиться, словно ожидая нового представления. Одна Зарина пробиралась среди зевак, желая побыстрее покинуть площадь кровавого правосудия.

Боджинг прибыл в Рим инкогнито и остановился не в своем палаццо, а в трактире неподалеку от порта. Недовольная тем, что ей пришлось через весь город тащиться, Зарина, натягивая капюшон на самые глаза, вошла в забегаловку для всякой местной швали. Маневрируя между столами и пьяными мужиками, она поднялась по ступенькам на второй этаж. Два азиата в европейских платьях, поклонившись, открыли двери. Долгожданную гостью они пропустили, а вот перед самым носом Энжи захлопнули дверь. Их господин ясно дал понять, что ждет только Зарину Феррат.

Сжав эфес рапиры, верный слуга остался в коридоре. Его взгляд придирчиво бегал по двум телохранителям Боджинга. Если они сделают хоть одно лишние движение, он не раздумывая убьет их.

Боджинг – безутешный отец, потерявший сына. Его было сложно уговорить принять условия перемирия, но все же Зарине это удалось. Через представителя они неделю обсуждали все пункты договора. Потом имена заложников. В списке от Драконов были пять приближенных Хипасо. Тот в свою очередь требовал вписать Ли, но узнав, что ее больше нет, вписал имя Чэн Ю. Генерала армии Боджинга. Переговоры зашли в тупик. Дракон не хотел расставаться с лучшим воином. Тогда Зарина предложила генерала от Белых Львов – Ката. Лучший полководец, прошедший Великую войну кланов. Выслушав все доводы временной главы клана Феррат, Боджинг все же принял решение. Чэн Ю на Ката.

Сидя за столом, глава клана Драконов ласкал обнаженную девушку, накаченную опиумом. Его губы нежно припадали к ранее на ее тонкой шеи, а язык слизывал капли крови.

– Кровь европеек не так изысканна вкусна, как азиаток, – отрываясь от девушки, с видом гурмана сказал Боджинг. – Но я привел сюда целую армию, забыв захватить пару-тройку китаянок.

– Если тебе хочется девок с твоей родины, я пришлю несколько, – усаживаясь напротив, предложила Зарина. – А теперь давай перейдем сразу к делу.

Отпихнув наполовину высосанную девку, Дракон поддался чуть вперед. Маркусу есть чему позавидовать. Таких преданных женщин поискать еще надо. Боджинг никогда не понимал Маркуса почему он отказался от Зарины. Даже Ли не шла ни в какое сравнение с этой рыжей бестией. Как же она похожа на Таю. Жена Боджинга тоже была из рода Лютов.

Смотря в зеленые глаза Зарина, Дракон вспомнил боль от утраты. Столько столетий прошло, но сердце до сих пор терзается от любви к женщине, погибшей в войне кланов. Она пожертвовала собой ради него. А Боджинг даже не смог уберечь единственный ее подарок – их сына Итаро.

– Если бы не память о Тае, я не пошел бы на эти переговоры, – возвращаясь на свое место, сказал Дракон. – Я уважаю ваш род, Зарина.

– Я пыталась спасти Итаро, – легко лгала бывшая жена Маркуса, – но Леонид уже вынес приговор. Мой голос не учли, Боджинг. Твой сын был мне родственником, – изображая скорбь, прошептала она.

– Саргано испортила власть, – сжав пальцы так сильно, что побледнели костяшки, процедил сквозь зубы безутешный отец. – И я не успокоюсь пока не убью каждого из их клана.

В угрозах Боджинга она нисколько не сомневалась. Азиаты не бросают слов на ветер. Но убийства Саргано не решат проблемы предстоящего конклава. А именно Феррат.

– И чего ты добьешься, убив всех Саргано? – спросила сеньора Феррат. – Ничего. Только развяжешь войну.

– Я займу трон Владыки, – уверенно заявил Боджинг, и сложил руки на груди.

– Трон? – переспросила, засмеявшись Зарина. Она относила Дракона к здравомыслящим вампирам, но, похоже, ошибалась. – Боджинг, может, у тебя и армия, но кроме Нереид за тебя не проголосует ни один клан. Они, наоборот, объединятся, чтобы уничтожить Драконов. Новую войну кланов мы не переживем.

И так узкие глаза азиата прищурились до еле заметных ниточек. Слова Зарины его задевали, возвращая на землю с пьедестала собственного высокомерия. Он же считал, что, собрав за столетия лучших воинов, нагонит страха на кланы и они подчинятся. Это так похоже на азиатов. Прийти многотысячной ордой и подчинить своей воле покоренные народы. Но то, что обыденно и понятно для простого смертного, для вампира имеет другую трактовку. Бессмертный не склоняют головы, признавая свое поражение. Они бьются до конца, пока сердце последнего не окажется в руках врага. Саргано не пойдут добровольно, как ягнята, на заклание. Драконы будут объявлены тиранам, пылающими захватить силой власть, и тогда даже Феррат поддержат Леонида в борьбе с Боджингом. Да и Нереиды быстро переметнутся на другую сторону, оставив своих союзников одних против объединенной армии кланов. Дракон не дальновиден.

– Мне нужна месть! – вскочил Боджинг и, раздувая ноздри, как бык, посмотрел на Зарину.

– И ты получишь свою месть, но только если поступишь мудро, – хитро улыбнулась бывшая жена Маркуса. – Помоги Феррат занять трон Владыки и мы не останемся в долгу. Мы сделаем все по закону.

Уже смеялся Боджинг, не веря обещаниям палачей. Особенно тем, что давала королева интриг и заговоров.

– Я вам трон, а вы мне голову Леонида? Что-то не верится, – сев обратно, сказал Дракон. – Допустим я отдам своей голос за Маркуса. Хасан меня поддержит и проголосует тоже за Феррат. Но Вольдемар и Хипасо за Саргано. Остается голос Маркуса, но за себя он голосовать не будет.

– Север проголосует за Феррат, – нисколько не опасаясь, что все сказанное здесь, дойдет до Леонида, сеньора Феррат открывала свои карты. – Маркус выехал навстречу Вольдемару. Три голоса против одного, значительный перевес.

– А если нет, что тогда?

– Боджинг, для тебя очень важно, чтобы Феррат заняли трон Владыки, иначе судилища над тобой не избежать, – Зарина выдерживала паузу, пока Дракон нахмурив брови пытался вспомнить где успел нарушить закон. – Я знаю, что Ли искала тайную библиотеку Саргано. А еще знаю, что библиотека сгорела, и вместе с ней Ли. Как ты думаешь, что сделает Леонид, когда снова станет Владыкой? Он объявил об утрате тысячелетних знаний и назовет виновного. Ли была из клана Драконов и подчинялась тебе, значит ты виновен в том, что библиотека сгорела. Но если мы станем во главе кланов, то призовем Саргано ответить за то, что они скрыли пожар в библиотеке и не оправдали возложенных на них надежд. Хранители не сохранили наследие поколений, – с сарказмом подметила Зарина. – И уже будет не важно кто поджег ее. Иметь значение будет лишь то, кто не предотвратил этот пожар.

– Библиотека сгорела, – повторил Боджинг. Есть ли смысл теперь всему этому конклаву? Законы – это единственное что сдерживало кланы от войны. Но может, и к лучшему что тысячелетних свитков нет. Без них ни один суд не будет считаться справедливым. Черные глаза азиата хитро посмотрели на Зарину. – А знаешь, этот пожар мне даже на руку. Теперь условия буду диктовать я. Война? Плевать мне на последствия войны. У меня самая многочисленная армия, где генерал Чэн Ю всего лишь песчинка в бескрайней пустыне. Я без сожаления пожертвую им. Поверь мне, за пятьсот столетий я собрал лучших воинов со всех уголков Азии и, когда плыл сюда, то предполагал, что Феррат не упустит шанс заключить тайный союз со мной. Вам нужен трон Владыки, а мне голова Леонида. Я дам вам этот трон, даже если мне придется объявить войну Саргано, но у меня одно условие.

Такая решительность Боджинга не в ходила в планы Зарины. Она предусмотрела абсолютно все. Даже отказ Драконов, но то, что дальше сделал их глава стало для нее неожиданностью. Он поднялся со стула. Обошел свою гостью, и подойдя сзади, положил свои руки ей на плечи. Медленно убрав край плаща, коснулся губами тонкой шеи Зарины. От такого прикосновения у бывшей жены Маркуса замерло сердце. Боджинг, конечно, очень сексуально привлекательный мужчина, но понимая какое условие сейчас он назовет, Зарина отстранилась от нежных губ потенциального союзника. Цена уже начинала смущать ее.

– Драконов и Белых Львов скрепят заложники, а кто станет гарантам нашего договора? – шептал Боджинг, настойчиво развязывая шнурок на плаще. – Мне нужна ты. Всего лишь одна ночь с тобой и мой голос на конклаве будет принадлежать Феррат.

Будь Зарина обычной женщиной, уверенной, что все блага мира сыплется на голову только потому, что природа одарила ее красотой, то поверила бы каждому слову Дракона. Но бессмертная лишь равнодушно сказала своему новому поклоннику, сбрасывая его руки с себя:

– Боджинг, тебе нужна не ночь со мной, а ты просто хочешь отыметь весь клан Феррат в моем лице, чтобы потом шантажировать Маркуса, намекнув ему: каким способом договаривается его бывшая жена. Так, мой милый, вела дела только твоя Ли, но не я, – Зарина встала и, повернувшись к Дракону, игриво пробежалась своим пальчиком по его щеке.

– Если бы я хотел отыметь твой клан, то отыметь бы его на поле брани, – поймав рукой ладонь гостьи, Боджинг поднес ее к губам и поцеловал, не отрывая своих пронизывающих черных глаз от нее. – Я просто хочу тебя, а другой возможности у меня не будет. Не будешь моей сегодня, завтра я внесу твое имя в условие договора между нашими кланами. Как ты думаешь, Маркус отдаст тебя мне на кануне конклава? Решай сама: эта ночь или тысяча лет в моем гареме? Ну, или не в гареме, – подмигнул Боджинг. – Никто не узнает, – наклонившись, он прошептал на ей ушко так, что его дыхание приятно защекотало, – обещаю.

– Тебе опиум в голову ударил? – спросила Зарина, пытаясь увильнуть от его навящевого внимания.

– Ты лучше опиума, – не останавливался Дракон, тянув подол платья вверх. – Еще на переговорах с Белыми Львами захотел тебя. А я привык получать все, чего захочу.

– Как и я, Боджинг, – ее губы на этот раз сами поцеловали Дракона. – Но я не уличная девка, чтобы отдаваться на вшивой соломе, – и острая посеребренная сталь стилета больно царапнула шею азиата, заставив его убрать свои руки и замереть на месте. – Хочешь меня? Добейся меня. Отдай свой голос за Феррат и тогда я подарю тебе самую лучшую ночь в твоей жизни. А может, даже и не одну, – лукаво улыбаясь, Зарина спиной пятилась к дверям. – Тебе решать, Дракон: стать мне другом или врагом.

– Твои враги долго не живут, Люта, – с восхищением он провожал в темноту силуэт бывшей жены Маркуса. И когда она ушла, опустив руки, прошептал, – но и друзья не похвастаются долголетием.

На следующее утро Боджинг официально въехал в свой палаццо и отправил посла сообщить Владыке о своем прибытии на конклав. А уже вечером с восточными дарами нанес дружественный визит сеньоре Феррат.

ГЛАВА 49

Его приближающиеся шаги Зарина расслышала еще во дворе своего дома. Алесио, пыхтя, бежал к своей любовнице. Явно ее Птенчик сегодня не в духе. Не дожидаясь, когда откроется дверь, бессмертная накинула халат и уселась за туалетный столик. Ночь была бессонная и нужно было привести себя в порядок. Новый день принес новые заботы.

– Он был здесь! – ворвавшись в покои, закричал Его Высокопреосвященство. – Вчера всю ночь он был с тобой! И только на рассвете ушел!

Причесывая растрепанные пряди, она даже не удостоила Алесио и взгляда. Ее рука медленно с каким-то удовольствием пробегала гребнем по рыжим волосам, когда ее любовник рвал и метал от злости.

– Я знаю, что ты мне изменила с Драконом! Я убью его! – выхватив из ножен дорогой венецианский меч, купленный на днях, молодой любовник бросился к окну, потом к постели, желая изобразить все свое негодование от измены Зарины.

Но все эти движения были не только смешны, но и напрасны. Боджинг давно ушел, как сам всего мгновение назад кричал Алесио. К тому же, если его и нужно было искать, то не в спальне любовницы. Дракон был в гостях у Зарины, но дальше гостиной он не заходил. Она не из тех женщин, кто платит наперед.

– Если он ушел, тогда зачем ты его здесь ищешь? – наблюдая за магистром в зеркале, спросила Зарина.

– Я хочу убить этого азиата! – выпалил он, не скрывая презрения к сопернику. – Убить за то, что он осмелился обладать тобой!

Бедняжка Алесио! Он выглядел сейчас таким потерянным и жалким. Взъерошенные волосы, красные от слез глаза и трясущиеся руки, сжимающие оружие. Вид побитого, но взбешенного пса, раньше рассмешил бы Зарину, теперь же просто умилял. Она даже не разозлилась, что Его Высокопреосвященство повысил на нее голос, и вбежал с оружием в ее спальню. На такое еще никто из смертных любовников ни разу не отважился. За всю долгую жизнь Зарины так страстно ее не ревновал даже Маркус в столетия их семейной идиллии.

Довольно улыбнувшись, бывшая жена главы клана Феррат повернулась к своему ревнивцу и поманила его к себе.

– Нет, и даже не подумаю! – капризно завернув надутые щеки, пропищал Алесио. – Как ты могла так поступить с мужчиной, который любит тебя?

Мужчина?! Серьезно? Когда это ее Птенчик вдруг стал мужчиной? Ряса и посох магистра Черных Братьев не прибавляли ему лет. Желторотый юнец, у которого еще и бороды-то нет. Но гордость, с которой он поднимал свой нос вверх, заслуживает особой похвалы. Сдавленный смех Зарины, привлек к себе внимание. Любовник посмотрел исподлобья на сеньору Феррат.

– Иди ко мне, мой Птенчик, – снова позвала она, раскрыв свои объятья.

– Я не Птенчик! – продолжал капризничать Его Высокопреосвященство, набивая себе цену и заигрывая с терпением Зарины.

– Нет, конечно, ты теперь не Птенчик, – хохотнула она, и иронично подметила, – после такой сцены ревности ты мой мужчина. Ну, иди же ко мне, мой мужчина.

Опуская меч со стилетом, Алесио подошел к своей бессмертной любовнице и упал на колени. Обхватив руками ноги Зарины, уткнулся в них и чуть ли не запричитал голосом обманутого рогоносца:

– За что ты так со мной? Я же люблю тебя, Зарина. Никто тебя никогда не будет так сильно любить, как я. Жизни мне без тебя нет, любимая. Ты самая лучшая женщина во всем мире. И я умру, если ты бросишь меня, – потом опомнился и, всхлипывая, добавил. – Нет, не умру. Сначала убью того, ради кого ты меня бросишь. Вот так! – и утерся напоследок рукавом бархатного камзола.

Какой ж он милый мальчик. Особенно сейчас, когда смотрит своими искренними глазками на женщину всей его жизни. За сотни лет у Зарины не возникало желание обратить ни одного из своих увлечений. Наигравшись ими, как кошка с мышатами, вампирша убивала надоевшие игрушки. Но в последнее время, нежившись в объятьях своего Птенчика, она все чаще представляла его рядом с собой в качестве постоянного бессмертного спутника жизни. И даже с неохотой, но признавая, что иногда она скучает по нему. Единственное что останавливало Зарину подарить Алесио вечность был его возраст. Слишком юный, а ей хотелось увидеть, как из мальчишки он превратится во взрослого мужчину. Осталось потерпеть всего лет десять и тогда она сама без клянченья любовника обратит его.

– Алесио, ты единственный мужчина в моей постели, – впервые она не соврала и оправдалась перед тем, кто ее любил.

– Единственный? – осторожно переспросил он, поднимая свои заплаканные глаза.

– Конечно, – заверила она своего обиженного Птенчика и нежно поцеловала. – Сегодня я полностью твоя. Весь день посвящу своему мужчине.

Слова Зарины вернули молодому любовнику уверенность. Не дожидаясь, когда женщина всей его жизни первая сбросит с себя халат, Алесио медленно потянул за край, оголив белоснежные плечики любимой. Припадая к ним губами, поднимался к ее тонкой шее. Чувства, которые он испытывал сегодня к Зарине теплой негой текли по телу, рождая желание нежно обладать возлюбленной. Ему не хотелось играть в пресмыкающегося раба и властную госпожу. Он хотел ее, как мужчина хочет женщину.

– Идем в постель, – поднимаясь с колен и увлекая за собой к ложу, говорил Алесио.

Зарина улыбнулась, расстегивая его камзол. Туда она и намеревалась тащить Алесио.

Как же он изменился за эти месяцы. Из неопытного юноши на глазах превращался в молодого, но уже в дальновидного магистра. Он, как губка, впитывал в себя каждое сказанное Зариной слово, становясь ее пока еще несовершенным отражением. Бессмертная находила в Алесио присущие только ей черты характера. Его Высокопреосвященство не просто удовлетворял свои желания тела с ней, а учился у своей любовницы, как когда-то она училась у Маркуса познавать размытую грань миропорядка в обществе людей и вампиров. Такой необузданной жаждой знаний он заставил Зарину пересмотреть свое отношение к нему. Теперь ее Птенчик не просто увлечение, а что-то более значимое в ее бессмертной жизни. Ее ученик! И пока по всем предметам у школяра отлично.

После долгих любовных утех Зарина, положив голову на грудь Алесио, слушала, как бьется его молодое сильное сердце. Ее тонкий пальчик чертил замысловатые линии на плече любовника. Давно она не испытывала такого умиротворения в объятьях человека. Все предыдущие отношения были скорее, как удовлетворение физической потребности в телесных наслаждениях и пищи. Его Высокопреосвященство для бессмертной не был сладкой закуской и после секса.

– Ты ведь не любишь меня, – поглаживая спину любовницы задумчиво произнес Алесио. – Совсем не любишь. Я это знаю.

Зарина приподнялась и посмотрела на него. Любовь? Есть ли она в мире бессмертных? Нет. Столетия летят, как мгновения. И ты не замечаешь перемен вокруг себя. Все, кого ты когда-то любил, становятся лишь воспоминанием. Воспоминанием, которое приобретает нечеткие образы с каждым новым днем. И в этой бесконечности сложно любить тех, кто уже завтра, может, станет для тебя пустотой. Конечно, можно дарить бессмертие каждому человеку, который хоть как-то затронул фибры твоей души, но что делать, если любовь вампира так же переменчива, как прожитые им эпохи? В мире бессмертных любовь есть, только она скорее похожа на дружескую привязанность, чем на чувства простых мужчин и женщин. Когда время над тобой не властно, ты не спешишь жить. Не спешишь любить сердцем, отдаваясь не душевным порывам, а инстинктам. Так и Зарина. Будучи человеком она безумно полюбила Добрыню. Любила так, как в последний раз! И когда он предал лютой ненавистью возненавидела его. Став вампиром подарила свое сердце Маркусу, но оказалось, что клятвы бессмертных в вечной любви всего лишь слова. Уже через сто лет он охладел к ней. Охладел, как к женщине, но при этом нуждался в ее совете прежде, чем принять важное решение для клана.

Вечно все, но только не любовь. И став вампиром, ты утрачиваешь способность любить так самоотверженно и страстно, как человек. Вот эту истину Зарина поняла за семьсот лет своей жизни. И сейчас она попыталась объяснить ее своему юному любовнику.

– Когда ты станешь одним из нас, любовь уже не будет так важна для тебя. А если посчастливится прожить первые пятьсот лет, ты больше не будешь задаваться таким вопросом, как любишь-не любишь. Алесио, – Зарина приблизилась своими губами к его губам, и, чуть коснувшись их, поцеловала. – я не люблю тебя, но это не убавляет твоей значимости для меня. За долгие столетия ты первый человек, о котором я не перестаю думать ни днем, ни ночью. И я горжусь твоими успехами в ордене.

Любовник обнял ее крепче и тяжело вздохнул.

– А я буду любить тебя всегда, – прошептал он, закрывая от удовольствия глаза.

Его бессмертная любовница одним поцелуям не ограничилась. Ее губы не торопясь прокладывали дорожку к возбужденному члену Алесио. Еле коснувшись кончиком языка головки, и обведя круг, она как можно глубже заглотила ждущую ласки плоть. Сомкнув плотно пухлые губы, начала медленно двигаться вверх-вниз, и поигрывать с уздечкой языком при каждом движении члена во рту. Гортанный стон сорвался с губ молодого любовника, когда он ощутил, как зубы Зарины острым лезвием проходятся по самому дорогому. Она не оцарапала его, но ощущение было настолько сильным, что дрожь пробирала до костей. И эта же дрожь возбуждала до придела, заставляя юношу полностью отдаться новому наслаждению во власти бессмертной. Сегодня Зарина была самой страстной и нежной любовницей. Ведь с Алесио она позволила себе быть счастливой.

Его Высокопреосвященство ушел от Зарины, как и Дракон, на рассвете. Только в отличие от азиата он уходил довольно улыбаясь, а не хмуро сдвинув брови. Знал бы Алесио, что ждет его сразу же за воротами дома возлюбленной, то остался бы еще на час. Только он завернул за угол, как спину пронзила острая боль и что-то теплое по текло по телу.

– Отдашь ей, – знакомый голос сзади зашипел в ушах, а шершавые руки убийцы впихнул в ладонь что-то холодное. – У тебя еще есть время попрощаться с ней.

О ком говорил знакомый голос Алесио понял, и цепляясь за выступающие камни стен домов, он шел к Зарине, оставляя за собой кровавый след. Его ладонь из последних сил ударила по воротам.

* * *

С ветром в распахнутые окна влетел и запах крови. Зарина вдохнула глубоко-глубоко и вскочила с постели. Алесио – это его кровь! Она мигом преодолела длинный коридор с высокой лестницей, и когда уже выбежала в сад, то увидела, как Энжи несет Алесио на руках.

– Алесио! – закричала Зарина, подбежав к нему. – Алесио, мой Птенчик! Кто? Кто посмел?!

Энжи осторожно положил его на мраморную дорожку.

– Я открыл ворота, а он уже чуть стоял, – пряча виноватые глаза, бубнил слуга-телохранитель.

– Кровь! Ему нужна кровь! – схватилась за последнюю возможность вернуть любовника к жизни. Надкусив свое запястье, Зарина приложила рану к побледневшим губам Алесио, но он не пил.

Ее милый Птенчик лишь приоткрыл веки и, тяжело вздохнув, улыбнулся прежде, чем его сердце замерло навсегда. То, что Алесио увидел в зеленых глазах Зарины сделало его счастливым. Она лгала, когда говорила, что не любит его. Любила. По своему любила, раз страх за него так исказил ее прекрасные черты. И ярость, и боль, и растерянность вихрем сменяли маски на ее лице.

– Пей, я прошу тебя, пей! – причитала бессмертная, обнимая бездыханное тело своего Птенчика. – Алесио, пожалуйста.

Оно еще хранило ее запах, когда она прижималась к нему сильнее, чтобы влить капли живительной крови. Всего несколько минут назад они распрощались, договорившись встретится вечером, и вот в ее жизни снова наступила пустота. Кто посмел забрать у Зарины ее милого Птенчика? Кто этот смертник?!

– Госпожа, его больше нет, – робко прошептал Энжи, опасаясь подходить ближе к своей хозяйке.

Такой он еще ее не видел. Сеньора Феррат убивается по какому-то мальчишке, словно он был дорог ей! Это мир сошел с ума, или его госпожа тронулась умом? Нет, скорее она влюбилась? Влюбилась в человека?! За столько столетий она позволила себе любить и кого? Этого желторотого юнца! Ума не постижимо сердце Зарины оттаяло, чтобы вновь испытать боль разочарования.

– Это было в его руке, – протянув раскрытую ладонь, сказал слуга.

Медальон, который когда-то принадлежал Зарине. Она отдала его своему сыну, когда Добрыня продал ее варягам. А потом ее сын подарил его Кейтлин. Как же Зарина ругала Мирослава, что он раздаривает такие памятные вещи какой-то девчонке из семьи Мойры. Ведь этот медальон единственное, что осталось у Зарины от отца. И вот он снова вернулся к ней, но какой ценой.

– Абрахам Риз, я лишу тебя не только последнего глаза, но и языка, – процедила сквозь зубы сеньора Феррат, сжав в ладони медальон. – Обещаю, ты будешь жить мучительно долго. Вечность в темноте и безмолвии.

От таких слов Зарины у Энжи пробежал холодок между лопаток. Кара, уготованная убийце ее любовника, даже для вампира была слишком жестокая.