Текст книги "Как воспитать приют и мужа (СИ)"
Автор книги: Елена Белильщикова
Соавторы: Анна Витор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)
– Лучше обернись, попаданка, – Мейсон вошел бесшумно.
Я рывком обернулась. Он замер с Энни на руках. Она обмякла с закрытыми глазами.
– Энни! – вскрикнула я, бросаясь вперед.
На ладонях вспыхнула магия, но Мейсон оказался быстрее. Меня отбросило назад темной волной, приложив спиной о стену.
Я коротко застонала. Уже собралась кинуться снова, но в этот момент сами собой защелкнулись железные оковы. Они плотно обхватили запястья. Я дернулась, но без толку. Лишь грубые края оцарапали кожу.
– Пусти меня!
Мама бросилась к решетке с грозным:
– Не трогай ее!
Мейсон коротко выпалил усыпляющее заклятье. Мама рухнула на пол, как марионетка с обрезанными ниточками.
Я попыталась использовать магию. Оковы ярко вспыхнули, и по телу прокатился разряд боли. Похоже, Мейсон позаботился о защитном заклятье. Я дернулась от неожиданности, срываясь на стон.
– Не пытайся. Я готовился к этому не один день. Как только настанет нужный час, я проведу ритуал.
Мейсон прищурился, глядя на песочные часы. В глазах вспыхнул одержимый огонек, а по губам скользнула улыбка предвкушения. Ведь в верхней половине песка осталось совсем чуть-чуть.
Мейсон опустил Энни, все еще спящую под заклятьем, на каменную плиту. Свет от магических символов заиграл на бледном личике.
– Энни! Энни! – я забилась в оковах, и по щекам хлынули слезы.
Мейсон подошел ко мне. Он протянул руку, гладя по голове. Я вжалась в стену, пытаясь отвернуться, избежать прикосновения.
– Не волнуйся. Вы умрете быстро, – усмехнулся Мейсон.
После этого он начал подготовку к ритуалу. В худощавых и неестественно длинных, как паучьи лапы, пальцах замелькали склянки и кристаллы.
А я прикрыла глаза, откидываясь затылком на стену. Сердце застучало часто-часто, отсчитывая неумолимо убегающие секунды.
***
Спустившись в ущелье, Юлиан сразу направился знакомой дорогой. Хорошо, что бесконечные повороты и развилки все-таки более-менее отпечатались в памяти. Наконец впереди показался вход в грот, где в прошлый раз встретили Мейсона.
Погасив магический огонек, Юлиан осторожно вошел внутрь. Пальцы стиснули рукоять меча. Взгляд метнулся по сторонам.
Никого.
Только горящий посреди грота огонь.
Запястье коротко обожгло болью.
– Черт! – выругался Юлиан.
Он посмотрел на ниточку с парой бусин, обматывающую руку. Небольшой артефакт, позволяющий засечь сильное магическое воздействие вроде портала. Артефакт, настроенный на комнату, где Юлиан оставил Элеонору.
«У нее нет ничего, чтобы переместиться оттуда… значит, кто-то пробрался к ней!» – мелькнуло в голове.
Юлиан окинул взглядом грот. Потайной ход. Тот самый, в котором скрылся Мейсон в прошлый раз. Присмотревшись к стене пещеры, Юлиан сразу заметил более темную часть. Он бросился к ней.
Удар магией со всей силы, без единой мысли. Камень задрожал. С высоких сводов посыпалась мелкая крошка.
Вот только потайной ход остался закрытым.
Юлиан бросился к стене, обшаривая ладонями в поисках какого-нибудь потайного камешка. В голове в сотый раз пронеслось, как Мейсон открыл потайной ход. Тогда все уже заволокло зеленым магическим дымом, позволяя видеть лишь силуэт в темной мантии. Явно не по размеру. Мейсон, похоже, даже споткнулся о край напоследок, хватаясь рукой за сталагмит.
Взгляд резко метнулся в сторону. Вот он! Тот самый каменный «шип», торчащий из пола. Юлиан схватился за него рукой. Немного нажима – и сталагмит поддался, как рычаг. Он лишь слегка сдвинулся в сторону, а впереди уже загрохотало. Часть стены сдвинулась, открывая темный ход.
Помня, как быстро он закрылся в прошлый раз, Юлиан поспешил в потайной тоннель. Вовремя. Стоило оказаться внутри, как «дверь» вернулась на место, оставляя в полной темноте.
Юлиан взмахнул ладонью: собрался зажечь магический шарик. Правда, рука так и замерла в воздухе. Ведь издали донеслись отголоски.
– Элеонора? – беззвучно шевельнулись губы.
Первым порывом было броситься вперед, выхватив меч. Юлиан усилием воли удержал себя на месте. Вдох-выдох. И максимально тихие шаги вглубь по тоннелю. Наощупь. Ведя ладонью по стене, чтобы не выдать себя светом.
Наконец впереди забрезжили странные блики. Юлиан поспешил к ним. Спрятавшись за каменным выступом, он осмотрелся.
Грубый тоннель пещеры сменялся ступенями, вырубленными в камне. Они вели в помещение, больше напоминающее подвал или подземелье какого-нибудь замка. Замка, где занимаются самыми жуткими ритуалами.
В дальнем конце комнаты располагалась решетка, за которой скрывалась небольшая камера. В ней на полу лежала женщина в очень знакомом ярко-желтом сарафане.
А в основном помещении находились трое. Мейсон, суетящийся среди оплывших свечей. Элеонора, прикованная к стене железными оковами. И хрупкое тельце Энни, лежащее на огромном плоском камне с магическими символами, светящимися зеленым.
«Не успел», – глухо и жестоко пронеслось в голове.
Ярость застелила разум. Юлиан уже дернулся вперед, собираясь кинуться на Мейсона. Сжать бы голыми руками горло – и плевать на магию и оружие!
Только потом в глаза бросилось, что платьице на груди Энни мерно колышется. Живая. Дышащая.
Юлиан не смог сдержать вздох облегчения. Захотелось прислониться горячим лбом к ближайшей стене, приходя в себя. Однако в этот момент Мейсон достал продолговатую шкатулку. Поворот ключа в небольшом замочке – и в тощих длинных пальцах оказался ритуальный кинжал, похожий на меч-фламберг. Тонкое лезвие шло волной, а посередине было выгравировано какое-то заклятье.
– Нет! – коротко вскрикнула Элеонора.
Мейсон рывком повернулся к ней. Пользуясь моментом, Юлиан ударил магией. Сфера энергии ударила прямиком по кинжалу, выбивая из рук. Он отлетел на пол, прокрутившись на нем, как стрелка компаса.
– Не смей их трогать! – прорычал Юлиан.
Он вышел на свет, и коротко свистнула сталь обнаженного клинка.
***
Я рванулась в оковах, как только увидела Юлиана. Так сильно, что грубые железные края больно оцарапали запястья.
– Юлиан! – вскрикнула я.
В первую секунду он рванулся ко мне. На руках затрещала магия, чтобы разрушить оковы. Однако Мейсон оказался быстрее. Мощные разряды вырвались из его ладоней, устремляясь к Юлиану.
Он едва успел развернуться. Вовремя вскинутый магический щит задрожал от силы удара.
– Зря ты пришел! – выкрикнул Мейсон. – Или хочешь посмотреть, как умрут твои жена и дочь? Им не место в этом мире! А этой попаданке еще хватает наглости перемещаться туда-сюда! В конце концов, притащит за собой с Земли каких-нибудь тварей вроде упырей и уничтожит этим наш мир!
– На Земле нет упырей! – огрызнулся Юлиан, замахиваясь мечом.
– Да какая разница?! – увернувшись от удара, Мейсон окончательно рассвирепел.
Он взмахнул рукой. Темная магия приняла форму стаи летучих мышей. Эфемерных, расплывчатых, но готовых отравить одним укусом. Этот прием я запомнила еще с тех пор, как меня учил Дамиан. И сейчас сердце мучительно замерло, оборвалось от страха за самого дорогого мне человека. Того, кто в сто раз дороже, чем все земное прошлое.
Юлиан и Мейсон сошлись в схватке не на жизнь, а на смерть. Ритуальный кинжал резко вспыхнул зеленым. Лезвие потянулось, как змея, выползающая из норы. В итоге, в руке Мейсона оказался полноценный меч с волнистым клинком. Оружие схлестнулось так яростно, что едва не посыпались искры.
Оба противника – ловкие, быстрые, натренированные и разъяренные. Оба – расчетливые, способные на хитрости и разгадывающие уловки друг друга за секунды.
Взмах ровного меча – глубокий порез на боку Мейсона. Ответный удар волнистого клинка – кровавый росчерк на плече Юлиана. Я вскрикнула, словно острое лезвие прошлось по мне.
В пылу схватки противники не забыли и о магии. Причем, все повышая ставки. С каждым разом – более опасные, беспощадные, изматывающие заклятья.
«Они же так за десять минут потратят весь запас энергии! Одно непонятно… кто первый?» – мелькнула жуткая мысль.
С десятью минутами я прогадала. Вскоре оба сбились с дыхания, растратили почти весь запас и получили еще несколько порезов. И все-таки у каждого в глазах остались огонь и упорство идти до конца.
Прищурившись от ярости, Юлиан набросился на Мейсона с чередой частых замахов. Меч замельтешил так, что и взглядом не уследить. У меня перехватило дыхание от надежды. Ведь Мейсон начал пятиться, едва успевая парировать.
Замах – он оказался прижат к стене.
Замах – выбитый волнистый клинок полетел на пол, снова уменьшаясь.
Юлиан приставил острие меча к шее Мейсона. На секунду они замерли, одинаково тяжело дыша. А потом прозвучало отрывистое:
– Сдавайся.
Затравленно глядя в глаза, Мейсон поднял руку. Пальцы задрожали, ложась на кончик меча, будто он мешал дышать.
– Пожалуйста… не убивай… лучше отдай под суд.
– Обязательно, – мрачно кивнул Юлиан. – И тебя казнят по закону. На главной площади. Потому что, уверен, у тебя были и другие преступления. Об исчезновениях рядом с Драконьим Скелетом давно говорили…
– Все ради могущества и вечной жизни! – в глазах Мейсона вспыхнула одержимость.
Он резко сжал пальцами клинок. Так, что еще немного – и он обагрился бы кровью. Вместо этого пальцы Мейсона ярко вспыхнули ядовито-зеленым светом. Магия огнем прокатилась по мечу.
Юлиана, не ожидавшего такой подлянки, отбросило через все помещение. Я рванулась в оковах, не в силах помочь. А его швырнуло прямиком на подставку с хрустальным шаром, вырубленную прямо в камне. Ударившись головой, Юлиан обмяк на полу.
– Нет!.. – слетело с моих губ.
«Ну же… давай, вставай, пожалуйста… открой глаза!» – взмолилась я про себя.
Юлиан замер. В свете оплывших свечей и ярких символов его лицо резко побледнело. Мейсон ногой оттолкнул меч подальше.
Я забилась в оковах, как пойманная птица. Снова попыталась использовать магию, не обращая внимания на боль, пронзившую все тело. Такую сильную, что слезы хлынули из глаз.
Мейсон подошел ко мне. Одним жестом он разомкнул оковы.
Я отчаянно бросилась вперед, собираясь ударить в челюсть хорошо отработанным приемом. Мейсон с легкостью перехватил мое запястье, заламывая руку за спину. Он толкнул меня, приложив о стену. Не столько больно, сколько унизительно. Я рванулась, пытаясь высвободиться.
В этот момент магические путы кольцами обвили все тело. Мейсон схватил за них, как за веревки. Я попробовала упереться в пол ногами, извиваясь всем телом. Без толку.
Мейсон подтащил к камню, где лежала Энни. Он швырнул меня к ней. Пусть и связанная, будто замотанная в кокон, я попыталась подняться. Однако магические нити вспыхнули ярче, притягивая к камню. Ни вырваться, ни шевельнуться. Мне осталось только извиваться в путах, рыча от бессилия. Перед глазами все размылось из-за слез. Я зло заморгала, пытаясь сморгнуть их, и повернула голову набок.
Юлиан, поморщившись, начал приходить в себя. А Мейсон, подобрав кинжал, как раз начал поворачиваться в его сторону, чтобы глянуть на часы. В них остались считанные песчинки.
«Нужно отвлечь его! Иначе он просто добьет Юлиана, чтобы не помешал!» – мелькнуло в голове, и сердце быстро-быстро зашлось в панике.
Пока я лихорадочно соображала, как бы привлечь внимание, в Мейсона полетел камень. Совсем небольшой, он тюкнул в затылок.
– Что за?.. – Мейсон потер голову, оборачиваясь.
Моя мама пришла в себя. Она замерла за решеткой с видом «дайте скалку», сверкая глазами с грозным:
– А ну, быстро убрал руки от моих девочек!
Глава 30
Бросив кинжал на край камня, Мейсон развел руки в стороны. На них загорелись сгустки зеленого огня. Отблески отразились в глазах. Я дернулась в путах, понимая, насколько мама сейчас беззащитна.
– Да как ты смеешь?! – Мейсон едва не задохнулся от возмущения. – Ты – какая-то тетка с Земли! И на меня, потомственного темного мага!..
Она напрочь забыла про магию, ринувшись к решетке.
– Ты кого теткой назвал?! – глаза зло блеснули.
Губы поджались в тонкую гневную линию. Мама наклонилась, одним движением сдергивая с ноги туфлю. Она легко пролетела между решетками.
Мейсон едва успел увернуться, чтобы не схлопотать каблуком по лбу. С губ сорвалась парочка грязных литорийских ругательств. Руки взметнулись вверх. Зеленый огонь соединился в одну мощную сферу. Еще немного – и полетела бы к решетке.
Мама взвизгнула, отскакивая в сторону. Хотя это не спасло бы… Если бы не острие меча, которое уперлось между лопаток Мейсона. Ведь пока мама отвлекла внимание на себя, Юлиан успел подняться на ноги, пусть и покачиваясь. А еще – неслышно подобрать свой клинок.
– Сдавайся, Мейсон, – прозвучало хрипловато. – Предлагаю в последний раз.
– Оклемался? – усмехнулся Мейсон. – Значит, придется добить!
Он хитро взмахнул рукой, и сфера огня полетела назад. Юлиан вовремя отпрянул в сторону, но был вынужден отвести меч. Магический удар пришелся по часам. Они разлетелись на мелкие осколки. А за секунду до этого я увидела, как упала последняя песчинка.
Воспользовавшись, что в спину больше не упирается клинок, Мейсон резко развернулся.
– У меня нет на тебя времени! Если упустить эту минуту, ничего не получится! –его голос дрогнул, будто вот-вот начнется истерика.
«Всего минута. Нужно, чтобы Юлиан продержался всего минуту… но у него почти нет сил», – подумала я, напряженно наблюдая.
Мейсон атаковал яростно, не думая. В Юлиана полетела череда ярких сфер. Отбить все – невозможно. Однако на то мой муж – и лучший боевой маг, чтобы полагаться не только на энергию. Он пригнулся от одного удара, увернулся от другого, а от третьего – ускользнул в сторону плавным, как у танцора, шагом… А потом Юлиан вскинул руку в ответ. Всего один крохотный шарик стремительно полетел к Мейсону.
Тот не успел увернуться, получив им в грудь. Глаза закрылись, и тело обмякло. Мейсон упал на колени, а потом рухнул на пол. Как убитый, если бы не резкий всхрап. На всякий случай Юлиан сковал магическими путами, а потом бросился ко мне и Энни.
Я даже не запомнила, как ослабевали магические путы. Как Юлиан поддерживал меня, помогая подняться на камне. Только то, как мы безумно прижимались друг к другу, срывая короткие жадные поцелуи. Такие страстные, чтобы сказать, как сильно испугались друг за друга. Не словами. Я суетливо проводила ладонями по его лицу и волосам, чувствуя кровь. А он, казалось, и не замечал. Лишь смотрел на меня блестящими глазами, как на величайшее сокровище.
Отстранившись, Юлиан подхватил на руки Энни. Он прикрыл глаза, собираясь использовать магию. Между бровей залегла морщинка.
– Ты потратил слишком много, – я накрыла его ладонь своей мягко, но непреклонно. – Лучше я.
Моя рука легонько опустилась на лоб Энни. Прикрыть глаза, шепнуть заклятье, направить магию – это уже давно стало так же естественно, как дышать. Закончив, я с тревогой посмотрела на дочь. Ее ресницы вздрогнули. Она сонно заморгала, оглядываясь по сторонам.
– Мама? Папа? – пробормотала Энни. – Где?..
– Все хорошо, мы в безопасности, не бойся, – прошептала я, гладя ее по волосам.
На минуту мы замерли так. Втроем. Рядом. Энни притихла в кольце наших объятий, а я и Юлиан прислонились друг к другу лбами. Кое-как осознав, что все позади, мы отстранились.
Мама замерла за решеткой в одной туфле. Подойдя, я прикоснулась к замку, чтобы разрушить заклятье. Спустя пару минут стараний оно поддалось. Выйдя, мама пнула спящего Мейсона носком туфли.
– Что теперь будет… с этим? – ярко накрашенные красным губы презрительно скривились.
– Отдадим городской страже. В последние месяцы в этих местах пропадали люди. Иногда находили тела с магическими символами, вырезанными на коже, – рассказал Юлиан. – Похоже, Мейсон долго искал способ получить могущество.
– И бессмертие, – я задумчиво посмотрела на Мейсона, поудобнее перехватив Энни на руках. – А теперь из-за своей же глупости отправится на казнь. Вот и вся вечная жизнь.
– Куда ему вечную? – усмехнулся Юлиан. – Если он и с обычной не разобрался, зачем жить. Не считая жажды власти, чтобы забить пустоту.
Наши взгляды встретились, и я тепло улыбнулась. Ведь сейчас, рядом с мужем и дочкой, особенно ярко почувствовалось, что есть кое-что гораздо важнее любого могущества.
***
Перед тем, как открыть для мамы портал на Землю, мы решили устроить прощальный вечер. В саду возле замка накрыли стол со сладостями и закусками.
Неподалеку раскинули плед прямо на траве. Энни устроилась там, вертя в руках цветы. Пыталась сплести веночек для тряпичной куклы.
Я замерла в отдалении, наблюдая. На губах заиграла теплая улыбка.
Мимо проскользнули служанки, принеся еще пару тарелок с нарезанными фруктами. А когда они ушли, ко мне практически подкралась мама.
– Эля, нам нужно поговорить, – заявила она.
Я вздрогнула от неожиданности. И от этого напряженного тона.
Мама взяла меня за руки, подводя к столику. Она уселась в одно из плетенных кресел, расправляя на коленях пышное платье в мелкий цветочек. На лицо упала тень от шляпки. На вид – обычная литорийская аристократка, если бы не земной яркий маникюр. Правда, немного облезший за время наших приключений.
– Как сложно придется Энни… – издалека начала мама. – Этот мир – не лучшее место для ребенка. Здесь же даже школ нормальных нет.
Я напряженно выпрямилась в кресле напротив, возразив:
– Зато можно нанять учителей. В том числе и тех, которые научат пользоваться магией.
– И толку от этой магии? Одни беды! Думаешь, этот Мейсон был единственным психом? Вдруг на нее однажды нападет еще какой-то чокнутый маг? Об этом ты подумала?
– А вдруг на Земле ее сбила бы машина? Или мы попали бы в авиакатастрофу? В каждом мире – свои опасности! – парировала я. – И вообще, толку об этом говорить.
Повисло недолгое молчание. Мама взяла со стола тканевую салфетку, комкая в пальцах, а потом снова подняла взгляд.
– Элечка, ну, не место тебе здесь. Другой мир, ни единой родной души. Давай вы переедете на Землю. Ко мне. Будем жить все вместе. С Энни я всегда помогу, не чужой же человек. А Юлиан… ну, если любит, пойдет за тобой куда угодно. А нет – значит, не такая и любовь!
Мама собралась сказать что-то еще, но так и замерла с приоткрытым ртом. Ведь я резко вскочила из-за стола, отрезав:
– Не смей так говорить о моем муже!
– Солнышко, я жизнь прожила! – она драматично приложила ладонь к груди. – И этих мужчин знаю. А что, если через год-два найдет какую-нибудь местную ведьму? А ты тут одна, с ребенком на руках…
– Мам, почему тебе так сложно поверить, что у меня может быть все хорошо? – я зло подалась вперед, опираясь ладонями на стол. – Что я могу быть счастлива.
Мама обиженно вскочила следом. Отчаянно, будто сама не веря, она выпалила:
– Да потому что ты не справишься без меня!
– Но справлялась эти годы! Я выжила в чужом мире. Нашла в нем свою любовь. Пережила столько, что тебе и не снилось, когда за нами охотился сам император! А я не сломалась. И вместо того, чтобы плакать в подушку, открыла приют для сирот, которые нуждаются во мне. Понимаешь, мама? Моя жизнь здесь – не пустая, – жестко отрезала я, гордо выпрямляясь. – А ты пытаешься привязать меня к себе, потому что в твоей нет ничего кроме сериалов, журналов и посиделок с подружками.
На каком-то этапе моей прочувствованной речи у мамы задрожали губы, но потом она забыла даже расплакаться. Только растерянно, как потерявшийся ребенок, развела руками.
– Но у меня никого нет! Сижу дома одна, как дура! Папа вечно в разъездах по работе! А твоя сестра мне даже не звонит после той ссоры, когда уехала! Жить нормально я ей, видите ли, не давала! – мама фыркнула. – И мой брат тоже! Столько лет – ни одного звонка, ни единого слова!
С моих губ сорвался обреченный вздох. Подойдя ближе, я взяла ее руки в свои. Так, как сделала бы с любым из воспитанников приюта.
– Так позвони ты ему. Первая. Мама, ты взрослая, – заговорила я мягко, но непреклонно. – Хватит ждать, что весь мир побежит выполнять твои капризы. Хватит ждать чуда. Ты сама можешь его создать, слышишь? Своими руками. Только стань немножко сильнее, и тогда мир пойдет тебе навстречу. Я же смогла выжить даже в чужом.
На моем лице появилась легкая ободряющая улыбка. Мама задумчиво посмотрела на меня, словно не узнавая, и прошептала:
– Ты стала совсем другой…
– Повзрослела, – я чуть сильнее сжала ее ладони прежде, чем отпустить.
В сад вышел Юлиан. Энни побежала к нему, чудом не спотыкаясь в длинном светлом платьице. Он подхватил ее на руки, покружив в воздухе. Раздался звонкий детский смех.
Я засмотрелась на них, таких веселых и счастливых. Глядя на меня, мама улыбнулась и тихо сказала:
– Тогда иди. Зови своего мужа к столу. Пора прощаться.
Эпилог
Сегодня к Энни впервые приехал учитель-маг. Мы наняли лучшего в столице Литории, хоть он и оказался чудаковатым добродушным старичком, вечно теряющим пенсне. Зато знающим столько заклятий, что мне и не снилось. Как только закончилось занятие, Энни подбежала ко мне в саду с криками:
– Мама! Мама! Я теперь волшебница! Самая настоящая!
Я отложила книгу, с которой отдыхала в беседке, и присела на корточки. Энни так подросла с того момента, как мы чуть не погибли в пещерах. Ее способности тоже начали раскрываться, и судя по всему, магия ей досталась сильная.
– Покажешь, чему научилась? – улыбнулась я.
– Конечно! – Энни радостно закивала.
Она взмахнула рукой, и с нее слетела золотистая светящаяся бабочка. Правда, только с тремя крылышками вместо четырех. Впрочем, это ничуть не помешало ей взмыть вверх.
Энни с восторгом в широко распахнутых глазах проследила, как золотистая точка становится все меньше и меньше. Она устремилась в ярко-голубое небо, скрываясь из виду.
– Ты у меня такая молодец! – я притянула к себе, звонко чмокнув в макушку. – Так быстро все схватываешь! Учитель наверняка был в восторге, да? Зная его, он точно сказал, что ты – самая талантливая девочка во всей Литории!
– Да… – Энни внезапно напряглась, немного выворачиваясь.
– Что такое, малышка? – моя ладонь скользнула по ее мягким светлым волосикам.
– Ребята в твоем приюте… они шушукались, что ты – не отсюда, не из Литории! А из другого мира! И в любой момент можешь вернуться домой и забрать меня с собой. А я не хочу! – топнула ножкой Энни. – У меня здесь друзья! Янтарь и Рубин!
Я улыбнулась на то, как она говорит про щенка и пони. Их подарили ей на день рождения. С тех пор Энни была неразлучна с этим зверьем.
– Во-первых, мы точно забрали бы их с собой! – я коснулась кончиком пальца ее носа. – А во-вторых, мой дом – здесь. С тобой и папой.
– Точно-точно? – нахмурилась Энни. – Но ты ведь родилась в другом месте!
– А начала жить здесь.
К нам подбежал Янтарь. Виляя хвостом, кудлатый рыжий щенок радостно залаял при виде маленькой хозяйки. Он начал подпрыгивать, пытаясь лизнуть ее в лицо. Со звонким смехом Энни потрепала его по голове и убежала.
А ко мне тихо подошел Юлиан. Он обнял со спины, положив руки на талию. Я расслабленно откинулась на него, прикрывая глаза. В теплых и нежных объятьях стало невероятно уютно.
– О чем говорили? – спросил Юлиан.
– О Земле. Энни боится, что я захочу туда вернуться.
– Можно подумать, тебя кто-то отпустит, – он бархатисто рассмеялся.
Юлиан коснулся губами моей шеи, прокладывая дорожку поцелуев. Дыхание сбилось. Я ослабела в его крепких руках, прикрывая глаза, и ресницы задрожали. Губы разомкнулись: захотелось ответить что-то игриво, в тон. Однако дыхания не хватило, и Юлиан опередил, горячо шепнув на ухо:
– Знаешь, что с тобой будет, если попробуешь сбежать от меня?
Я слегка повернула голову, чтобы смерить его взглядом с лукавым прищуром.
– Запрешь в спальне или сразу бросишь в подземелья? – губы изогнулись в хитрой улыбке.
Юлиан мягко развернул меня к себе, держа за плечи. Я замерла, глядя, как завороженная. Солнечные лучи, просеиваясь сквозь кроны деревьев, упали на благородные черты его лица. Черные волосы слегка заблестели, а в зеленых глазах появилось особое теплое выражение. Именно от него у меня запорхали бабочки в животе.
Юлиан медленно, будто смакуя каждую секунду, погладил меня по щеке. Он убрал прядь моих волос за ухо, а потом взял за подбородок. Сильные пальцы коснулись так бережно, будто я – фарфоровая куколка. Слегка наклонившись, Юлиан коснулся моих губ своими. От томительно сладкого поцелуя закружилась голова. Сердце затрепетало.
Когда Юлиан отстранился, я даже не сразу очнулась. Только потом веки дрогнули. Я подняла на него немного мутный взгляд.
Проведя кончиками пальцев по контуру моего лица, Юлиан прошептал:
– Если ты сбежишь, я пойду за тобой в любой из миров. Потому что мой мир – это ты.
Конец
