Текст книги "Если мы снова встретимся (СИ)"
Автор книги: Елена Алискина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)
Наконец ему удалось познакомиться с девушкой в фиолетовом пальто. Её звали Анастасия, он даже теперь знал всю её семью и случайно подружился с младшим братом. А дальше что. Едва ли она согласится на предложение куда-нибудь сходить или просто побродить по парку. Настя. Почему-то с её появлением он стал чувствовать одиночество намного острее. И эта постоянная тоска покоя не давала. Со Снегиревыми было хорошо. Легко и весело. Особенно если дома была Настя. Анастасия Снегирева.
Телефон вяло напомнил о себе беззвучным вибро-звонком. Женя вышел из кухни и, пройдя в комнату, достал его из кармана куртки.
Секунда потребовалась, чтобы увидеть номер звонившего. Он замер, не зная ответить или игнорировать. Всё-таки нажал на зеленую кнопку.
– Женя, это мама. У тебя всё хорошо?
– Да, мам, – грустно улыбнулся сын. – Ты потеряла телефон?
– Зарядить забыла. У папы взяла. Кстати, он с тобой так и не поговорил?
– Нет.
– Я только узнать как твои дела. Скоро вернешься?
– Скоро.
– Тогда до встречи. Увидимся. Целую.
– И я тебя, – ответил и отключил телефон.
Ему всегда так легко удавалось распознавать людей. Как хорошо помогала такая способность в бизнесе. Подписывать договор и быть уверенным в своих партнерах на сто процентов.
На восемнадцатилетние отец подарил ему обанкротившийся старый заводик, решив проверить сына – сможет тот зарабатывать самостоятельно или будет пригоден только тратить заработанное. Смог. Завод заработал, забурлила деятельность, вслед открылась небольшая фирма по реализации продукции. Женя предпочитал вести свои дела самостоятельно от отца, хоть и входил в объединение, руководствовался сугубо своими доводами. Так продолжалось семь лет. За это время была куплена машина, началось строительство собственного жилья. И всё исключительно на свои деньги, заработанные трудом и мыслью. И вот отец решает подписать договор с сомнительными на Женин взгляд болгарскими партнерами. Сын отстаивает права, ему такое партнерство не нужно, но отец напоминает, что президентом является он и последнее слово останется за ним.
Перед Женей до сих пор стоял последний разговор в отцовском кабинете.
– Это приказ и не спорь, – настаивал глава семьи. – Ты и так всегда поступаешь на свое усмотрение. Но этот проект поддерживают все фирмы. Абсолютно все. Ты не можешь быть в стороне, на особицу, иначе тебе придется отделиться от меня. Раз решение принято единогласно, тебе придется подчиниться.
– Болгары вскоре обанкротятся, они и заключают с нами контракт, чтобы как-то смягчить свое падение, – отстаивал своё мнение сын. – Позволь мне не участвовать в общих переговорах. Я уверен в их банкротстве. Как я могу подписывать договор на одни убытки, противореча здравому смыслу. Меня любой предприниматель поймет. Если знаешь, что дело прогорит, так зачем браться за него.
– Откуда ты можешь это знать? И не убеждай меня. Это всего лишь твоё воображение. Тебе, видите ли, так кажется. Предпринимательская интуиция хороша только до того момента, пока она не начинает диктовать тебе необоснованные действия. В данном случае ты заблуждаешься. Разговор окончен.
– Пап, – Женя пробовал доказывать по-разному, примеряя на себе немного расслабленный дружеский тон. – Но можешь ты мне хоть раз в жизни поверить. Я не ошибаюсь, правда. Если не веришь… А хочешь, если окажется, что прав был ты, я целый месяц проработаю дворником. Буду существовать на одно это пособие и жить там, где живут все остальные представители этой профессии. Видишь, я даже согласен на такие кошмарные условия, чтобы ты только мог мне поверить.
– Нет, мы поступим как сказал я, а если ты каким-нибудь там невероятным образом окажешься прав, я лично извинюсь перед тобой и признаю, что управленец из тебя вышел куда лучше меня. Решено.
Женя тогда ничего не стал больше говорить. Убедить отца не удалось, его право.
Через два с половиной месяца болгарская компания прогорела не оставив после себя и кирпичика. Разговор, начавшийся когда-то, продолжился, тоже в кабинете, но уже не в офисе, а в собственном семейном особняке на окраине Москвы.
Отец тогда сильно ругал незадачливых партнеров. Для компании уроны были столь незначительны, что их можно было не подсчитывать. Пострадали в основном отдельные предприятия и фирмочки, одной из которых и руководил Женя.
Только сын не упрекал отца, не говорил что предупреждал. Да, у него не было возможности ослушаться и что с того, отец ошибся, с кем не бывает.
– Не сердись, – поддерживал Евгений отца. – Людям свойственно ошибаться. Следующий раз будем внимательнее.
– Ты считаешь виновным меня? – недовольно посмотрел отец на Женю.
– Я не думал обвинять тебя, пап. Но признай, что сделка могла не состояться согласись ты со мной, – примирительно говорил сын. – Бизнес не может идти идеально, в нем постоянно случаются пробоины. И неважно какой опыт и знания у руководителя, есть вещи независящие от одного человека.
– Я понял, пытаешься доказать какой ты молодец. Ты ведь говорил, предупреждал!
Отец был крайне раздражен.
– Признай поражение и забудь.
– Какое поражение, Женька. Я в своей жизни столько провалов пережил, это не поражение, а приобретение опыта, навыков. А вот ты стремишься показать мнимое превосходство, тешишь свое самолюбие. Хочешь казаться более значимым и умным, чем есть на самом деле, – в своих пустых размышлениях отец и не заметил, как перешел на оскорбления.
– Просто сдержи слово, – глядя в глаза, попросил Евгений.
Он не ждал извинений, и признание что он лучше отца, всего лишь хотел услышать одобрение в свой адрес. Подтверждение, что он поступает правильно. За все годы отец так ни разу и не сказал ему, что мол умница сынок, достойная смена выросла, или дескать хорошо стараешься, я вижу твои труды. Но ничего. Семь лет молчания. Для отца он вроде как и не существовал. Всего лишь еще один филиал, фирма из многочисленных фирм, работающих под его началом. А то, что этой фирмой управляет его сын, это не имеет значения, и довольно хорошо управляет.
– Слово сдержать, извинений захотелось?! – опасно тихо говорил отец. Он не был тираном или самодуром, сегодня просто не его день, он раздражен, раздосадован. И разумеется он в душе гордится сыном, очень гордится, просто немного глубже чем следовало. Да и не считал он возможным хвалить его. Дочь это да, девочкам полезно повторять какие они умницы и красавицы. А сын должен понимать, что хвальба только портит человека, делает его тщеславным. Только и сам он до конца не понимал – иногда всё же следовало хвалить и проявлять гордость по отношению к родному ребенку, иногда это поднимает самооценку. – Можно подумать ты бы сдержал своё обещание. Да ты и дня не продержишься в условиях нищеты и трудовых обязательств.
Последнее предложение прозвучало как ультиматум. Проверка характера.
Женя с достоинством принял условия.
– Ошибаешься. Снова ошибаешься, папа. Продержусь. Я умею сдерживать обещания. Только и ты сдержи свои. Месяц я проработаю дворником, а ты будь любезен в течение месяца признать свои заблуждения.
Долго и упорно смотрели в глаза. Затем разошлись. Женя уехал из дома и больше не возвращался. У него был месяц. Четыре недели чтобы испытать собственную силу воли, и тридцать дней, чтобы удостовериться в порядочности отца. Тот должен был позвонить, сдержать слово. Он же был предприниматель, практически равносильно купцу. Купеческое слово тверже алмаза, это его честь, совесть и гарантия.
Снова раздалось тихое жужжание лежащего на диване телефона. Мониторчик высветил «Антон Снегирев».
– Да, Тошка. Привет, – сказал Женя, поднося телефон к лицу.
– Это, Настя, – послышался приятный голосок. – Извините, что беспокою. Вы мне в заключение сделали несколько формулировок, смысл которых, к сожалению, мне неясен.
– Каких именно?
– Если честно, то их много, – виновато призналась Настя. – Вы сейчас очень заняты?
– Абсолютно нет. Мне прийти к вам?
– Была бы весьма благодарна.
– Хорошо, сейчас зайду, – пообещал Женя, попутно снимая с вешалки куртку.
«Век буду помнить тебя добрым словом, «Ондер-корпорация», – подумал он, выходя из дома. – Подарила мне такой замечательный повод для общения».
– Ну что, придет? – интересовался Антон, забирая у сестры свой мобильный.
Настя, повинно улыбнувшись, кивнула.
– Что бы ты без меня делала, – усмехнулся младший брат, добавив: – да и без Жени тоже. Он практически всю твою презентацию за тебя сделал, а ты даже номера его не узнала.
– Я вообще ничего о нем не знаю, – созналась девушка.
– Моя сестра черствый бездушный человек, – смеясь, упрекнул Антошка. – Тебя вообще кроме работы что-нибудь интересует?
– Как раз всё кроме неё. Ладно, переставай критиковать, иди лучше чайник поставь, – велела Настя.
Она посмотрела в окно. Вечерело. В окнах квартир зажигался свет, завешивались шторы. Настя тоже щелкнула кнопкой выключателя. Зал осветился мягким желтым светом электрической лампочки обрамленной бело-оранжевым плафоном люстры. У окна светился монитор Тошкиного компьютера.
Родители к пяти часам вечера ушли на юбилей к знакомым. Аня ушла на весь день к Алексею. Старшая сестра оказалась права, родители Зайчика были в восторге от будущей невестки. Аня старательно укрепляла установившееся приятное впечатление.
Женя пришел через пятнадцать минут после телефонного разговора. Доходчиво объяснил Анастасии все неясные для неё выражения. Она чувствовала при этом себя бестолковой школьницей, которой терпеливый учитель объясняет пропущенную тему.
– Если вам не нравится, можно переформулировать иначе, – предложил Евгений видя, что Настю что-то беспокоит.
– Нет, нет. Ненужно, – быстро сказала Настя. – Я теперь поняла. Спасибо. Так неудобно. Извините, пожалуйста. Предложили помощь и на вас же всё переложили. Составлено всё очень хорошо. Спасибо.
– Нашли за что благодарить, – улыбнулся Женя. – Мне совсем нетрудно было. Я сейчас вижу, как можно было лучше сделать. Но переделывать, пожалуй, не будем, – увидев Настино умоляющее выражение лица, заверил молодой человек и посоветовал: – Чтобы лучше запомнить надо у зеркала прорепетировать или перед кем-нибудь.
– А она сейчас перед нами и продемонстрирует свои способности убеждения, – нашелся Антон. Он принес на подносе три бокала с чаем и горку бутербродов на плоской белой тарелке.
– Да не обязательно, – смешался гость. – Я, пожалуй, пойду, если вопросов больше нет.
– Без чая не отпустим, – уверил Тошка.
– Не отпустим, – улыбнулась Настя. – Вы никуда не торопитесь? – на всякий случай уточнила она. Получила отрицательный ответ. – Тогда присаживайтесь к столу. А я попробую составить вступительную речь. Будете представителями корпорации, – решила Ася, – надеюсь, они во время слушания, конечно, есть не будут.
– Всё возможно, – пошутил Женя. – Я где-то читал, что некоторые фирмы выбирающие себе новых партнеров и сотрудников ставят их в нестандартные неожиданные ситуации, полностью сбивая с толку и мысли, а потом смотрят как те несчастные будут выкручиваться.
– Спасибо, Женя, подбодрили, – просмеявшись, Настя приняла серьезное выражение лица и встав так, чтобы можно было видеть экран с презентацией, начала свой монолог. – Итак. Зовут меня Анастасия Сергеевна Снегирева, я являюсь представителем фирмы «Железная Русь»…
– То есть «железячки», – пояснил развеселившейся Тошка.
– Попрошу без комментариев, – тем же деловым тоном произнесла «серьезная» Настя. – Позвольте ознакомить вас с деятельностью нашего предприятия и представить бизнес-план, исходя из которого вам предстоит решить… – одновременно со сказанным Ася перелистывала листы слайд-шоу, показывая продукцию своей фирмы и основные показатели за текущий год.
Вечер выдался чрезвычайно веселым. Насте удалось досконально освоить будущую защиту. Опасения быть непонятой или показаться непрофессиональной улетучились. В завершении Женя, полностью включившись в игру, задал пару весомых вопросов от лица представителей корпорации. Ася успешно отвечала, чувствуя, что если и не убедит настоящих представителей в эффективности работы «Железной Руси», то точно покажет свою фирму достойно и перспективно.
В понедельник Настя представила свою работу на суд Полена. Михаил Георгиевич похвалил сотрудницу и на полном серьезе заявил, что теперь «Ондер-Индустри» никуда от них не денутся. Настя придерживалась иного мнения, но спорить не стала.
Настал пугающий и волнительный вторник. Снегирева облачилась в заранее купленный элегантный бежевый костюм из тонкой шерсти, сделала деловую прическу – расчесала волосы на левую сторону и заколола валиком. Макияж помогали наносить Аня с мамой, косметики старались использовать по-минимуму, цвета выбрали естественные и неяркие. Внешний вид соответствовал внутреннему деловому настрою.
Бруско самолично вызвался заехать за Снегиревой на своём «побитым временем» фольцвагене.
Главное здание корпорации «Ондер-Индустри металлопромышленность» разместилось на Большой Никитской. Здание представляло собой прямоугольную громаду бетона и стекла устремленного в высоту голубого ясного неба столицы.
Зал для конференций расположился на втором этаже. Просторная комната с окнами закрытыми жалюзи, тусклым освещением настольных ламп и большим белым экраном, натянутым на стену против ряда столов и мягких кресел.
Войдя в столь строго-официальное деловое помещение Настя поняла, что по дороге ненароком растеряла весь свой боевой дух. К счастью ей выделили время для подготовки и, собрав всю волю, девушке удалось вернуть сбежавшую уверенность.
Комиссия, то есть представители корпорации, состояла из четырех человек, трех мужчин приблизительно одного возраста – сорока с небольшим лет. И молодой, тридцатилетней женщины – пресс-секретаря.
Говорила в основном Настя, повествуя о деятельности своей фирмы и стараясь доказать преимущества присоединения её к «Ондеру», понимая всю неосуществимость поставленной цели.
Бруско сидел рядом с комиссией и довольно ухмылялся – вот мол какие мы преуспевающие и хорошие, незаменимая находка для вас.
Представители «Ондер-Индустри» внимательно выслушали докладчицу, от вопросов, впрочем, воздержались и попросили гостей подождать за дверью до принятия решения. Совещание продлилось недолго, но даже за это время Бруско успел надоесть Насте своими неразумными репликами. Они ожидали в коридоре, сидя на светлых кожаных диванах в окружении глиняных кадок с цветущими декоративными растениями.
– Михаил Георгиевич, вы так уверены в нашей победе? – с большим сомнением обращалась Настя к начальнику.
– А как иначе! – не разделял колебаний директор «Железной Руси». – Ну вы, Анастасия Сергеевна, поразили меня конечно, – восхищенно произносил Бруско. – Так все обделать, так преподнести. Еще ходили за мной, жаловались, материалов вам, видите ли, не хватало. Да разве кто-то из наших сотрудников мог бы лучше сделать?! Уверен, что ни Ниночка, ни Дина Юрьевна и пятой доли ваших разработок не осилили бы. А вы!
«И я тоже, – мысленно не согласилась Настя, – если бы не наш дворник Женя, я вообще тут не сидела бы с вами, а ходила на собеседования, ища новую работу».
В коридор вышли двое. Женщина пресс-секретарь и один из мужчин, в строгом сером костюме и ярко-синем галстуке.
Женщина подошла к Бруско и протянула ему ответ в письменной форме. Разумеется отказ. В бумаге подробно объяснялись причины такого решения и необходимые требования для фирм, желающих присоединиться к корпорации.
Михаил Георгиевич какое-то время стоял с открытым ртом и непонимающим выражением в глазах, потом зло выругался, крикнул оскорбительную фразу в сторону конференц-зала, будто его там могли услышать, и чуть ли ни бегом поспешил покинуть вражескую территорию. О своей сотруднице он естественно забыл.
Мужчина подошел к Насте и представился Петром Егоровичем.
– Анастасия Сергеевна, верно? Извините если вопрос покажется вам не скромным, кем вы работаете?
– Маркетологом, – ответила спокойно Настя.
– Замечательно, – непонятно чему кивнул Петр Егорович. – Не сочтите излишне навязчивым, но какая у вас зарплата?
– Небольшая, – позволила слабо улыбнуться себе Снегирева.
– Замечательно, – повторил собеседник. – А не желаете ли сменить место работы? Понимаю, предложение неожиданное, вы не торопитесь, подумайте. Нам в один из филиалов требуется человек, вы, думаю, очень нам подойдете. Ваше умение держаться, стиль речи, способность работы с информацией. К слову, а где вы взяли наши внутрикорпоративные архивные данные?
Настя внимательно посмотрела на стоящего перед ней человека.
– Мне помог один из ваших сотрудников. Но имя можете не спрашивать, я не знаю. Помогли общие знакомые.
– Что ж, тем лучше для сотрудника, – довольно ухмыльнулся Петр Егорович. – Простите, сколько вы работаете на занимаемой должности?
– Полтора года, – без промедлений ответила девушка.
– Малова-то, – нахмурился человек. – Небольшой опыт, но немалые таланты… Возьмите мою визитку, позвоните на следующей неделе. Если мы никого не возьмем, то сможете прийти на собеседование.
Насте хотелось напомнить, что её пока никто не увольнял, но она не стала делать этого. Полено, скорее всего не заставит себя ждать. Обещал же – если дело провалится, то Насте не работать в «Железной Руси».
– На какую должность вы меня хотите пригласить? – спросила Настя.
– Начальника отдела маркетинга, – безразлично ответил Петр Егорович.
У Насти же сердце до затылка допрыгнуло.
– Я непременно позвоню, – заверила Настя, прощаясь с Петром Егоровичем, и аккуратно убрала визитку в отдельный кармашек сумки.
На работе её встретила Дина с траурным выражением лица.
– Полено велел писать тебе по собственному, – убитым голосом произнесла подруга. – Он всерьез решил сократить штат. Рабочим на заводе тоже достанется.
– Сочувствую рабочим, – мило улыбнувшись, обмолвилась Снегирева.
– Аськ, ты не расслышала? Тебя уволили! – громче повторила Васина.
– Всё я расслышала, – спокойно сказала Настя. – Но меня этот факт больше не огорчает. Ох, Динка, меня кажется хотят взять в «Ондер-Индустри металлопромышленность». Представляешь?
– Вот это да! – обрадовалась за подругу Дина. – Как тебе удалось покорить хмурых дяденек большого бизнеса?
– Сама не знаю, им понравилась моя презентация, то как я её представляла. В общем, пока неясно точно, нужно звонить на следующей неделе, там конкуренция на место большая. Но всё может быть, Динуль, всё может быть.
Настя видела в глазах Васиной настоящий восторг и была несказанно счастлива, что у неё есть такая подруга. В наше время не каждый может похвастаться такой. Очень много зависти и корысти.
Написав заявление об уходе, Снегирева с легким сердцем покидала родную комнатку и прощалась с их невеликим коллективом. Жалеть не приходилось, слишком много нервов было оставлено в этих стенах, особенно за последнюю неделю.
Дина основательно пыталась уйти вслед за подругой, но Насте удалось убедить ту остаться. Без бухгалтера «железячка» существовать не могла, как бы Михаил Георгиевич не сокращал штат. После длинных уговоров Дина согласилась со Снегиревой и вернулась к недоделанному квартальному отчету.
Жизнь на фирме продолжалась, только теперь уже без Насти. А она нисколько не жалела. И если бы её еще взяли работать в корпорацию, пусть даже не начальником отдела, а рядовым работником, она всё равно была бы счастлива. Совсем недавно еще только мечтала работать на большом нормальном предприятии. Теперь Настя знала на каком именно. И всё благодаря одному дворнику их района.
«Надо будет как-нибудь его отблагодарить» решила девушка по дороге домой.
– Ты идешь со мной? – спросила Аня сестру, собираясь в прихожей. – Я в универмаг, платье хочу выбрать к предстоящему съезду родственников.
– Подожди, я быстро, – Настя ушла в комнату одеваться.
Первый день в роли безработной её вполне устраивал. Встала она в начале десятого, переделала домашние дела, почитала книгу, к приходу брата из школы приготовила обед, потом занялась ужином. Татьяна с Аней пришли в начале пятого, наскоро поужинав, младшая сестра стала собираться по магазинам.
Родители восприняли Асину новость об увольнении крайне спокойно. Папа заверил, что дочь обязательно возьмут в понравившуюся ей корпорацию, мама тоже подбодрила, пообещав, что если Насте и не удастся устроиться в престижную фирму, то она поговорит со знакомой и та устроит её бухгалтером в мебельный салон.
От поддержки семьи Настя почувствовала себя еще более уверенной и позволила себе расслабиться, устроив неделю незапланированного отпуска.
У подъезда девушек ждала белая иномарка.
– Анют, ты бы сказала, что с Зайчиком собираешься, – упрекнула Настя младшую сестру. – Я потом одна бы по магазинам прошлась.
– И ничего не выбрала, – недовольно проворчала Анюта. – Алеша одолжил у брата машину специально, чтобы проехаться с нами по магазинам.
– А ты не подумала, что ему не слишком интересно будет с нами ходить по примерочным?
– Ему со мной всегда интересно, – безапелляционно заявила младшая Снегирева, – сам не раз говорил.
– Это был комплимент, – разъяснила Настя и улыбнулась жениху сестры. – Здравствуй, Алеш.
– Привет, – весело ответил тот. – Что, сначала на Цветной Бульвар?
Аня кивнула, и они сели в машину.
Пробираясь по узким улочкам и переулкам, минуя пробки и заторы машина выехала на стоянку перед большим торговым центром.
Отделы вечернего платья сияли новыми манекенами в блестящих, перламутровых шелках и мягком бархате. Бижутерия отражала все гирлянды потолочных лампочек. Босоножки на тонких шпильках расшитые бисером и стразами красовались на стеклянных полочках, заманивая покупателей с завидным успехом.
У Насти от обилия шикарных вечерних нарядов, запахов дорогой парфюмерии и предоставленного выбора различных аксессуаров кружилась голова. Она не была ярой поклонницей шопинга, выбиралась в магазины нечасто, но когда это случалось получала истинное наслаждение от мероприятия. Выбрать вечернее платье на свадьбу двоюродной сестры для неё представилось заданием сложным. Прирожденный вкус к классическим интеллигентным фасонам приходил в ужас от изобилия стеклянных украшений и ярких ядовитых цветов. Устав рассматривать висящую на вешалках одежду, Настя принялась наблюдать за людьми.
На глаза попадались женщины с довольными лицами и пакетами в руках, девушки со скучающими гримасками, переходившие из одного отдела в другой, всем видом говорящие, как им скучно бродить по секциям, где нет ни одной нормальной вещи, при этом сами они были разодеты словно собрались выступать в цирке на арене.
Насте от созерцания окружающих становилось весело. Потом она нашла потерявшихся Аню с Алексеем. Они остановились у манекена с желтым платьем. Платьишко смотрелось мило, свободная юбка по колено, верх, подчеркивающий фигуру, треугольный вырез, средний до локтя рукав. Платье выгодно играло за счет качественного материала, мягкого, пастельного оттенка и белого плетеного шнура тонкого пояса.
Ане захотелось примереть наряд. Он подошел идеально.
– К нему не хватает жемчужной нити, – задумчиво проговорил Зайчиков, внимательно разглядывая Анюту, – а за мной остался подарок на день рождения…
Договорив фразу, Алексей молча вышел из отдела и пошел в сторону лестницы на следующий этаж.
– Куда он? – не поняла Аня.
Настя тоже не смогла разгадать поведение молодого человека и предположила, что тому просто надоели магазины.
– Платье я беру, – сказала Анечка продавщице. – Помогите нам подобрать что-нибудь моей сестре, тоже из вечернего.
Настя перемерила с полдюжины нарядов, только выбрать у неё всё равно не получалось. Платья сидели правильно, подчеркивая силуэт, придавая элементы торжественности, но Насте чего-то не хватало.
– Ась, ты же гостья, а не невеста, – возмутилась вконец Анюта. – Выбери хоть что-нибудь! Раньше у нас с тобой не было проблем с этим.
– Не хочу я что-нибудь, – Настя увидела входящего в стеклянные двери отдела Алексея. – Ань, вы поезжайте домой, вон Леше уже ждать надоело, за тобой идет.
– Ну уж нет, – мотнула головой Анна, – ты от меня не отделаешься. Будем вместе выбирать!
– Вы меня не потеряли? – весело спросил подошедший к ним Зайчиков. Вид его был весьма радостный, никаких признаков недовольств на лице не читалось. – Анечка, это тебе.
Он протянул младшей Снегиревой серебристую небольшую коробочку, перетянутую голубой атласной ленточкой.
Аня, улыбаясь, посмотрела в загадочное счастливое лицо Алексея и открыла подарок.
– Ты с ума сошел?! – тут же вскрикнула девушка.
«И это вместо благодарности» – пронеслось в голове у Насти.
В коробочке лежала тонкая нить мелкого жемчуга, недлинная, всего на один оборот вокруг шеи, но очень красивая. На голубой атласной подкладке сияли перламутровые ровные жемчужинки, отражая яркое освещение бежево-молочными переливами.
– Оно же ужасно дорогое, – в трех словах Аня умудрилась описать всё свое возмущение подарком. Однако Алексея такое поведение нисколько не смущало, он просто смотрел на свою невесту, улыбаясь, и предложил примерить подарок.
– Спасибо большое, пребольшое! – Аня внимательно оглядела своё отражение в зеркале и глаза её радостно засияли, она обернулась к Зайчикову и крепко обняла его, прошептав, – набалуешь ты меня, не успели пожениться, а ты уже жемчужные ожерелья даришь.
– Не ожерелье, а маленькое дополнение к твоему наряду, – тоже шепотом поправил Алексей. – И смею надеяться, в будущем смогу заработать тебе на что-то более стоящее.
– Только не на бриллианты, – засмеялась Анечка. – Я их терпеть не могу.
Настя стояла и смотрела на врученный сестрой чехол от украшения. Голубой атлас коробочки что-то ей напоминал, и она стремилась вспомнить что.
– Я знаю, какое платье мне нужно! – почти в голос выкрикнула Настя.
Обнимающаяся счастливая парочка тут же обратилась на неё с неподдельным вниманием.
Ася поспешно объяснила:
– Через несколько отделов есть одна секция, я там видела голубое платье, пойдемте, посмотрим.
– Пошли, – радостно согласилась Аня. Она взяла Алексея за руку и быстрыми подпрыгивающими шажками повела к выходу.
Настя пропустила их вперед, с улыбкой глядя вслед сестре. Какое, наверное, счастье, когда человек может так беззаботно радоваться жизни, и пусть со стороны эта радость выглядит по-детски, да в сущности Аня еще и есть большой замечательный ребенок.
Настя смотрела на Аню с Алексеем и думала, что внешность человека не имеет такого уж большого значения, чтобы чувствовать себя счастливым. Алексей Зайчиков не был особым красавцем. Приятная обычная внешность, самая простая и незаурядная. Таких на земле очень много, людей среднего типа. Но для младшей сестры молодой человек казался самым красивым и замечательным. Как впрочем, и она для него.
Насте вдруг стало интересно, а как выглядит её Эндрю, что собой представляет, чем занимается. Раньше ей и в голову не приходили подобные вопросы. Безусловно, она полюбит его любым, как бы он не выглядел, но вот как она его сможет узнать, и узнает ли? Должна, обязательно должна почувствовать.
– Здесь, – окликнула она идущих мимо Анюту и Зайчикова.
На белом пластмассовом манекене в самом центре выставленной витриной экспозиции висело нежно-лазоревое длинное, на пол локтя ниже колена, платье. Оно состояло из высококачественного крученого шелка с добавлением эластана для лучшей посадки и формы. Настя сразу выделила это платье среди других, но её смущал летний фасон, тонкие бретельки и открытый верх. Платье предназначалось для осеннего торжества и ей хотелось выбрать что-нибудь более удобное, как у сестры, но не найдя ничего по душе, Настя решила, что лучше платья небесного оттенка с мелкими точками бело-серебристых блестящих снежинок ей не найти. К тому же свадьбу играли в ресторане, навряд ли там должно было быть холодно.
– Асенька, тебе так идет голубой цвет, – одобрительно молвила младшая сестра, оглядывая ту со всех сторон. – И длина твоя. Мне кстати такая совсем не идет, я выгляжу как низкорослая цапелька, а вот тебе в самый раз. Очень элегантно и красиво. Ты у меня похожа на великосветскую даму на приеме у королевы, еще только волосы повыше заколоть и несколько локонов выпрямить!
– Прическами завтра займемся, так что, мне брать?
Аня утвердительно закивала головкой.
Выбор был сделан и они снова ехали по немноголюдным улочкам, добираясь до родного дворика.
Анечка всю дорогу весело щебетала о предстоящей встрече с родственниками, рассказывала Алексею о своих дядях, тетях, бабушках, двоюродных и троюродных братьях-сестрах.
Рено затормозил у первого подъезда и завернул с дороги на обочину, чтобы не закрывать проезд другим автомобилям.
– Ась, смотри, сегодня Женя работает, – махнула рукой Анюта знакомому.
– Зачем ты его зовешь? – возмутилась Настя.
– Поздороваться, – спокойно пояснила Аня.
Дворник с приветливой улыбкой подошел к троице молодых людей.
– Леша, познакомься, пожалуйста, это наш друг Женя, – улыбнувшись, молвила Анечка.
– Алексей Зайчиков, – протянул руку тот.
– Евгений, – ответил рукопожатием Женя.
– Вы тот самый дворник, который разбирается в программном обеспечении? – поразился Алексей.
– Да я, – согласно кивнул новый знакомый.
– Приятно познакомиться, – сказал Зайчик и открыл багажник, чтобы достать покупки.
– Взаимно.
Возникла молчаливая пауза.
– А мы завтра в Чехов поедем, к родственнице на свадьбу, – зачем-то сообщила Аня, заполняя пустоту в разговоре.
– Так мне завтра за вами, Настя, заезжать? – быстро оживился Женя. – Вы во сколько собираетесь отъезжать?
Настя от удивления потеряла способность речи.
– В семь, начале восьмого, – автоматически стала объяснять Анюта, – до родственником около двух часов придется добираться.
– Тогда я в половине восьмого буду у вашего дома, – решил дворник и словно опасаясь, что с ним начнут спорить, торопливо добавил: – До скорого. Мне работать надо.
Женя вернулся к своему занятию. Оставшиеся какое-то время в растерянности молчали.
– А его что, тоже на свадьбу приглашали? – удивленно спросил Алексей.
– Ага, – подтвердила Аня, – Дина с Настей, полторы недели назад.
– Ты зачем про Ларину свадьбу сказала, – сердито заворчала Настя на сестру, – я надеялась, что он и помнить не помнит о глупой Дининой выходке.
Настя зло отняла у Ани свой пакет с платьем и поспешила домой.
Анне удалось нагнать родственницу лишь в прихожей квартиры.
– Прости меня, Асенька, пожалуйста, я же не специально, – извинялась она, огорченная необдуманным поступком. – Ну хочешь, я сейчас найду его и скажу, чтобы он забыл об оговоре и никуда не собирался. Давай мы с Лешей ему всё объясним…
Алексей топтался тут же в узком коридорчике, не понимая, что Аня сделал такого неправильного и почему извиняется, раз Настя сама пригласила Евгения на свадьбу.
