Текст книги "Если мы снова встретимся (СИ)"
Автор книги: Елена Алискина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)
Настя посмотрела незадачливому ухажеру в лицо.
– Ты сейчас некрасиво пользуешься доверием моего брата. Да он тебе наговорил много лишнего, но меня заговорить сложнее, чем его, и я могу опровергнуть все твои слова, не прикладывая к этому ни малейших усилий.
Женя такому заявлению удивился.
– Не понимаю, – признался он.
– Позавчера я задала тебе контрольный вопрос, ответ на который мог подтвердить, что у нас действительно много общего, в том числе и прошлое.
– И какой? – спросил он, не в состоянии припомнить ничего подходящего. – Постой, это те вопросы, что ты написала в саду Терентьевых в день свадьбы Ларисы и Мешковского? Я готов на них ответить, и тогда мог, но ты была не в том состоянии, чтобы меня понять.
– Сейчас ты просто играешь на догадках, – поморщилась раздраженно Настя, вспоминая написанные на земле собственной рукой «Эндрю… Где же ты сейчас? Вспоминаешь ли обо мне?» – Я тебя спрашивала про Бостонское чаепитие. Ты сказал, что никогда не бывал в Англии, а я тебя спрашивала о филадельфийском восстании. Эндрю непременно понял бы меня, он очень много интересовался борьбой колоний. Выходит, ты ничего не помнишь и намеренно выдаешь себя за совершенно другого человека.
Женя с наигранным ужасом покачал головой.
– Ничего более оригинального тебе в голову прийти не могло? – насмешливо уточнил он. – Мы вообще тогда о чае говорили, я и не сообразил. Ну, допустим, не поняли друг друга. Забыли. Сейчас почему мне не веришь? Или я тебе настолько неприятен? Тогда так и скажи, только признай все же кто я. А то так и будешь ждать неизвестно кого до самой старости.
Настя от негодования разрумянилась и, не зная, что сказать, принялась усердно тереть руки.
– Замерзла? – спросил Женя.
– Нет. И не смей, слышишь, не смей, снова поднимать этот вопрос, – жестко велела Анастасия. – Антошка за свой длинный язычок и так получит, сколько заслужил.
– Да оставь ты брата в покое, – Женя по началу был расстроен, что разговор снова принял неправильный оборот, но теперь он как никогда узнавал свою старую дорогую и любимою знакомую. Излишнее упрямство, уверенность только в своей правоте и категоричность, излюбленные черты, присущие Эмили и как выяснялось теперь и Насти. – Хорошо, я не буду доставать тебя своей персоной, не стану больше ничего доказывать. Тебе нужно время, чтобы убедиться самой и разобраться. Когда соскучишься, позвонишь, номер у тебя мой есть. Потому что переубеждать тебя только хуже себе делать.
– Какой ты умный! – вспылила Анастасия. – Только можешь не ждать от меня милости, пустое дело.
– Время покажет, – примирительно улыбнулся Женя и тихонечко, почти шепотом попросил: – Только когда поймешь что ошибалась, не вздумай игнорировать меня из-за одной лишь гордости, ладно?
Настя опять покрылась ярким румянцем. Как ей надоел этот непонятно откуда появившийся дворник, расхаживающий в дорогих костюмах и с манерами средневекового рыцаря. Она пристально посмотрела в теплые кофейные глаза. Те искрились радужным весельем. Он вздумал смеяться над ней, ему еще и весело! Конечно, рассказывает ей сказки и радуется, что она слушает его. Но внешность у него была безупречная, этого уже не оспоришь. Настя постаралась представить каким на самом деле должен был быть «современный Эндрю», но в голове сидел один лишь Женя, затмивший собой все прочие образы и введения. Какое счастье, что к идеалам она относилась равнодушно. Ничто не может быть хуже самонадеянного идеала, решила Настя.
– Прощай, – сказала она, глядя в надоевшие ненавистные глаза, которые правда от её чувств хуже не становились. – И не вздумай больше мне попадаться.
– До скорой встречи, – сдержанно поправил Женя. В душе у него царил давно не напоминавший о себе покой, и ощущалось чувство теплого долгожданного счастья. Он знал, что всё теперь будет хорошо. И пусть Настенька сейчас на что и сердится, скоро она поймет, что была не права и тогда они снова смогут быть счастливыми, снова будут вместе и уже никакие непонимания не встанут у них на пути. Да они и сейчас несильно мешают, ведь главное, что они смогли встретиться снова в этом огромном мире.
– Кота отдай, – послышался голосок с нескрываемым раздражением.
Женя послушно протянул Симона. Настя забрала зверя и поспешила домой, опасаясь, что скажет еще что-нибудь ненужное.
Как бы ей хотелось одним разом забыть этого Женю с его излишней самоуверенностью. Конечно, она еще не раз вспомнит «дворника», и будет очень надеяться, что её любимый нисколечко не похож на него.
Во вторник утром Настя набрала номер, указанный в визитке. Ей ответил лично Петр Егорович и, как ни странно сразу вспомнив её имя, пригласил на собеседование.
– Как вы заметили это не Никитская. Я сейчас нахожусь в одном из филиалов, как раз в том, где вам предстоит работать. Так что подъезжайте прямо сюда.
Настя быстро собралась, мысленно перекрестившись и пожелав себе удачи, вышла на улицу.
В её резюме Петр Егорович заглянул всего пару раз и то довольно бегло, сообщив после этого без лишних вступлений, что она принята.
На своей будущей работе Настя провела более двух часов. Оформлял её Токарев, поздоровался как со знакомой, но говорил исключительно о деле. Затем Петр Егорович проводил Настю в её отдел, представил всем членам коллектива. Познакомил с сотрудником, кому предстояло вводить Снегиреву во все дела. Этим сотрудником оказалась женщина предпенсионного возраста с темными крашеными волосами сколотыми в прическу и в строгом темном брючном костюме. Женщину звали Галина Федоровна, и Насте она понравилась. Галина Федоровна выступала старшей по отделу, и временно замещала руководство.
В общих чертах Настю всё очень устраивало, и она осталась довольна новым местом работы.
Дилов предложил проводить её до выхода.
– Петр Егорович, – спросила Настя по дороге, – не сочтите мой вопрос излишним любопытством, но почему вы Галину Федоровну не ставите начальником отдела. Она ведь намного опытнее меня, отлично знает свою работу, ни один год проработала на предприятии. На мой взгляд, она отменная кандидатура.
– Честное замечание, – Дилов посмотрел на Настю и еще раз убедился в правильности своего выбора. – Только Галина Федоровна сама не хочет на место начальника. Ей через пол года на пенсию уходить, да и образование у неё среднее. Она сама считает себя не проф. пригодной для подобной должности. А для любого руководителя важна вера в собственные силы. Поэтому я искал молодого энергичного и смелого специалиста, готового к обучению и полной самоотдачи. Что собственно и нашел в вашем лице.
– Чему я несказанно благодарна, – Настя вежливо распрощалась с Петром Егоровичем и направилась по узкому тротуару к перрону.
Через пол часа ей позвонила Дина и предложила встретиться.
– Ну рассказывай уже! – нетерпеливо требовала Дина.
Она с Настей сидела в маленьком кафе на Первомайском и ожидала сделанный заказ. У Васиной сейчас был обеденный перерыв и прекрасно зная, что не успеет вернуться на работу до его окончания, всё-таки выбралась в центр. А когда еще можно было поймать неуловимую подругу. Та даже не успела заехать домой после собеседования.
– Меня взяли на должность начальника маркетингового отдела, – просияла счастливая Настя, всё еще до конца не веря в собственную удачу.
– Поздравляю, Аська! – воскликнула Дина, перегнувшись через стол и пожимая руки Насти. – Я так рада за тебя. Теперь у тебя будет нормальная работа с нормальной зарплатой. Будешь ездить в центр всего с одной пересадкой.
– В центр ездить как раз и не буду, меня взяли в филиал, ближний пригород. Придется ездить на электричке, но поверь это того стоит. Меня уже успели с коллективом познакомить, вроде нормальные все люди, улыбались по-крайней мере дружелюбно.
– А как еще. Им теперь всем надо быть добрыми и пушистыми. Ты теперь их новый начальник. Ох, и сложно тебе придется первое время, но ничего, я знаю – ты справишься. А твоё начальство, кстати, как, не шибко суровое? – спросила между прочим Дина.
– С директором мне, к сожалению, познакомиться не удалось, он в это время был на производственном объекте. Меня оформлял его заместитель, а им оказался Виктор Владимирович.
– Кто такой Виктор Владимирович? – тут же переспросила подруга, понимая, что что-то интересное она пропустила.
– Нас познакомили на свадьбе Мешковского, он его дальний родственник какой-то.
– Родственник Мешковского, – поморщилась Дина. – Да, подруга, тут я тебе не завидую. Моя богатая фантазия помогает мне представить, каким должен быть этот тип.
– Зря ты так, Динка. Виктор нормальный человек. Меня смущает лишь то, что он друг… а если директор и есть… ой, нет, чур меня! Еще чего не хватало. Завтра же узнаю фамилию директора филиала.
– Зачем? – не поняла Дина и с негодованием проследила за официанткой, принесшей на подносе их заказ. – Девушка, – окликнула её Васина, – нельзя быть настолько невнимательным к своим клиентам. Я у вас «Капучино» просила, вы же мне черный принесли.
– Извините, пожалуйста, – официантка забрала чужую чашку и пообещала принести с молоком.
– И побыстрее, – велела Дина тоном недовольной королевы. К подруге она обратилась с прежней добродушной полуулыбкой. – Так о чем ты говорила? Хотя не важно. Сегодня ты от меня не отвертишься. В воскресенье к телефону не подходила, ладно, простим на первое время; вчера в не зоны доступа была; тоже помилуем. Но сегодня ты здесь передо мной и тебе придется ответить на все мои нудные вопросы. – Дина засмеялась. – Давай, признавайся, кто был тот невысокий смуглый красавец?
– Один случайный знакомый. И можешь ты, Динуль, настроение испортить! – Настя спрятала глаза в широкой фарфоровой чашке фруктового чая.
– Ну уж нет! Меня такой ответ не удовлетворяет, – заспорила Васина. – Или ты мне говоришь, кто этот джентльмен с розами или я не знаю, что с тобой сделаю…
Она в растерянности оглядела стол и остановила свой выбор на заварном чайнике.
«Уж его то ты на голову мне не оденешь», решила Настя и, сделав вид, что не слышит приятельницу, сказала:
– Завтра мой первый рабочий день. До работы мне добираться минут так сорок, я подсчитывала. Оказалось, что мы с Алексеем теперь будем работать по соседству.
Дина недовольно мотнула головой.
– Не хочешь не говори, сама когда-нибудь узнаю. Ты только про меня не забывай. Звони иногда, ладно.
– Как место свободное появится, так сразу, – пообещала Настя.
– Я не о работе, – упрекнула Васина. – В гости заходи ко мне. Или когда по городу прогуляться захочется. Не зазнавайся там, в своей корпорации.
Настя рассмеялась и потрепала подругу по руке.
– Да, что ты, Динуль. Какие зазнайства. Мы же с тобой лучшие подруги. У меня сейчас конечно с работой времени будет меньше, в такой процесс нешуточный вникать придется, да и ответственность большая ложится как на начальника отдела. Однако выходные мне все равно положены. Так что ты и не заметишь, что мы в разных местах теперь работаем.
– Не замечу, как же, – усмехнулась Дина и сразу искренне улыбнулась. – Я за тебя очень рада Настюнь, правда, очень.
Ясный безветренный вечер напоминал больше раннюю весну, чем позднюю осень. Воздух, пропитанный ароматной морозной свежестью приближающейся зимы, приносил запах опавшей листвы и увядшей травы.
Аня с Алексеем по установившийся традиции каждый вечер гуляли по осеннему парку. Деревья скинули золотисто-багряный наряд и стояли рядами вдоль аллеи как невозмутимые гвардейцы её величества возле Букингемского дворца. Людей в вечернем парке встречалось мало. Погода больше располагала к домашним посиделкам перед телевизором, чем к прогулкам, почти полностью окутанным вечерними сумерками.
Однако Алексей с Анютой этого и не замечали вовсе. Первые их встречи после знакомства проходили в ясные солнечные теплые дни, выпавшие на первые числа осени и эта погода так и осталась с ними. Им казалось, что и теперь деревья покрыты золотом, купол неба голубой и высокий, а облака отражают алые краски заходящего солнца. Счастливы те люди, в душе которых всегда царит солнце и свет.
Аня увлечено рассказывала Зайчикову о том, что поведал ей Тошка на кануне.
– Я рада, что Ася нашла своего человека, но я совсем её не понимаю. Почему она так себя ведет с Женей. Ему нет никакого смысла ей лгать. А она все равно не верит ему.
– Не так легко поверить в подобные вещи, – сказал Алексей.
Они медленно шли по полупустой аллее. Из старых, установленных еще в советское время репродукторов звучала классическая музыка, ни то Бетховен, ни то Брамс. Аня держала Алексея под руку и их пара всем видом своим говорила, насколько люди могут быть счастливыми.
– Ты же поверил, – возразила в свою очередь Анюта. – И я поверила. Всё у нас хорошо получилось. А Настя страдает непонятно из-за чего. Ещё и Женю мучает. Пусть она и моя любимая сестра, но в данной ситуации понять её не могу.
– Все по-разному переживают лучшие моменты своей жизни. Кто-то несказанно радуется нагрянувшему счастью, кто-то неизвестно чего пугается. Твоя Настя просто запуталась и неудивительно. Нас ведь с тобой никто не знакомил, сдружить не пытался. А на твою сестру постоянно стремятся повлиять окружающие. То подруга, то собственный брат. Могу поспорить, что и ты не раз успела подумать, как помирить Настю с Женей.
Аня посмотрела на Зайчикова с улыбкой провинившегося котенка.
– Ты прав. Я думала посоветовать Жене написать письмо для Аси. Если до неё произнесенные слова не доходят, может мысли на бумаге её больше убедят.
– Анечка, ненужно никого убеждать. Они сами во всем разберутся.
– Ты так думаешь? – спросила Аня, доверчиво заглядывая в любимые глаза. Алексей утвердительно кивнул, и она сменила тему. – Как у Славы дела, купил квартиру?
– Сегодня у нотариуса свидетельство получил. Теперь мой брат счастливый обладатель двушки на окраине столицы. Одиннадцать лет на неё копил. Страшно подумать, сколько мне придется собирать на своё жилье.
– Накопим как-нибудь, – подбодрила Анечка.
– И ты готова так долго ждать? – спросил Алексей немного опечаленным тоном.
Жилищный вопрос для него был самым болезненным. Ему и хотелось сделать предложение своей любимой, и в тоже время приводить её в съемный дом казалось чем-то неуважительным по отношению к Ане. Она коренная москвичка, привыкшая с детства к комфортной жизни, а тут чужое, взятое в аренду жилье. И что сейчас почти половина города жила подобным образом Алексея совсем не интересовало, люди могли жить так как считали возможным, а для него такой вариант возможным не представлялся. Выросший в крепкой семье с русским укладом ему представлялся дом не просто местом для ночлега и свободного времяпровождения. Дом в представлении Алексея являл собой, прежде всего очаг, который собирал бы родных людей вместе, отдавая им свое тепло и позволял бы отдыхать душой. Место с таким значением никак не могло быть временным или арендованным. Дом в жизни человека должен быть один и свой. Только когда еще у них с Анютой появится такой дом, представлялось сложно даже в самых заоблачных мечтах. Но Алеша твердо для себя решил, что пока он не обретет достойное для них жилье, ни о какой свадьбе с любимой он не заговорит.
Семью надо создавать в благополучных правильных условиях.
Конечно Анечка заверила его, что будет ждать сколько придется и даже пошутила, что может уехать с Алексеем на его родину, к родителям, но Зайчиков надеялся, что сможет придумать вариант получше.
– У папы с мамой большой дом в Рязани, – поддержал он шутку невесты. – Полагаю, они будут рады нашему соседству.
А про себя подумал, что он обязан обеспечить Анечку жильем здесь, в её родном городе.
Настя вышла на полупустынной станции небольшого городка. Первое, что сразу приковало взгляд – пушистые крупные снежинки, медленно спускающиеся на землю плавным ковром откуда-то с нечеткого купола неба. Расцвело, но теплые лучи так и не показались. Когда Настя выезжала из города в электричке еще светили лампочки, теперь её ослепил белый свет начинающегося снегопада. Первого снега в текущем году. Такого долгожданного и как всегда такого неожиданного одновременно.
Она шла по замерзшему тротуару вдоль коричневого высокого забора из металлических листов. За забором скрывался комплекс из двух основных цехов металлургического завода, а на окраине его территории стояло кирпичное двухэтажное здание руководящей фирмы. В какой-то степени новое место работы Насте напоминало предыдущее, только промышленная зона была намного больше и офисные помещения выглядели солиднее. Сходство её не тяготило, а наоборот придавало уверенности. В стенах главного офиса корпорации ей было бы куда неуютнее.
Белые мошки снега быстро облепили Настю, перевоплотив её черную беретку в расцветку далматинцев, осеннее клетчатое пальто гостеприимно пропускало морозный воздух, заставляя свою владелицу ускорять шаг, сокращая оставшуюся дистанцию к двойным дверям проходной. Пропустив въезжающую на заводскую территорию машину, она достала пропуск и с взволновано бьющимся сердцем вошла вслед за автомобилем.
Сегодня ей предстояло провести целый день среди совершенно незнакомых людей, суметь составить правильное мнение о каждом и представить достойно себя. Снегиревой хотелось верить, что она способна справиться с доверенной ей должностью и была счастлива получить руководящее место. Но, поднимаясь на второй этаж и подходя к двери своего отдела, Настя поняла насколько тяжело ей дастся сегодняшний день. Будь она рядовым работником бумажной сферы прошла бы сейчас, тихонечко села за свой стол и принялась за привычное дело, обращаясь к коллегам только по возникающим вопросам. Но она их руководитель, и прямого общения с каждым точно не избежать. Ей надо подать себя умным серьезным человеком и знающим своё дело профессионалом. На удачу именно такой Снегирева и была по жизни.
Глубоко вздохнув, она уверенно открыла дверь.
В большой комнате с двумя рядами столов вдоль окна сидело лишь два человека. Старшая над отделом Галина Федоровна и девушка лет двадцати, чей стол находился возле стеклянной двери, ведущей в отдельный кабинет Снегиревой. С девушкой Настю вчера не познакомили по причине отсутствия первой.
– Доброе утро, – мило улыбнувшись, сказала Настя, переведя взгляд с девушки на Галину Федоровну.
– Здравствуйте, – ответила женщина и чуть улыбнулась в ответ. – Вы очень рано. У нас обычно все ровно к девяти подходят.
Словно извиняясь, закончила Галина Федоровна и, не зная, что еще сказать, вернулась к лежащим перед ней документам.
– Прийти за десять минут это еще не очень рано, – мягко произнесла Настя и потянула ручку двери. Её кабинет оказался запертым.
«Пришла, – подумала Настя, – только тебя здесь никто особо не ждал. Правда и ждать еще некому было. Но завтра всё равно приду также. Пусть привыкают, что начальство появляется чуть раньше установленного времени, может и сами научатся приходить не в последние секунды».
– Ой, подождите, извините, пожалуйста, я сейчас открою, – девушка вышла из-за стола и засуетилась вокруг Насти, выронила ключ из рук, снова извинилась, и, наконец, открыла перед новой начальницей дверь.
Настя кивнула в безмолвной благодарности и вошла в небольшую квадратную комнату с одним окном. Письменный стол стоял в середине, справа от двери находился узкий шкаф, наполненный папками, по другую сторону от двери стояла деревянная полочка с цветами. Напротив стола, от входа, друг против друга разместились два мягких стула для посетителей. Обойдя стол и занимая место предназначенного с этого дня ей, Настя заметила тумбу, приставленную с права от стола. На ней стоял системный блок, принтер и факс. Нажав кнопку запуска, Настя перевела взгляд на монитор, стоявший на краю стола. Экран зажегся приветствием.
– Все последние рабочие файлы я внесла вчера вечером, – сообщила девушка, наблюдая за Настиными действиями. – В этой комнате последнее время никто не работал, поэтому если что-нибудь понадобится, обращайтесь. Да, вешалка у нас общая, за дверью.
Настя только сейчас вспомнила, что не сняла пальто. Замерзнув на улице, она никак не могла нагреться даже в помещении. Сняв верхнюю одежду она вышла вслед за секретаршей в большую комнату.
Две настенные вешалки висели в углу в форме буквы «г». На одной висели темное длинное пальто, по Настиному предположению, Галины Федоровны и рядом светлый пуховик секретаря. Настя повесила рядом своё сиреневое клетчатое полупальто и спросила у девушки её имя. Та в ответ смущено улыбнулась и представилась Настей.
– Будете чай? я могу сделать, – спросила секретарь Настя.
– Спасибо, но нет, – ответила Снегирева и с незаметной улыбкой вернулась в свой кабинетик.
Ровно в девять, будто ожидая за дверью, стали входить работники маркетингового отдела. К началу десятого часа весь коллектив был в сборе.
Настя легко смогла погрузиться в предоставленный поток документации и отчетности.
Пару раз к ней заглядывали её подчиненные, принося бумаги, навещала её и Галина Федоровна, заботливо интересуясь, как дела и все ли Анастасии Сергеевне понятно.
Настя старалась привыкнуть к новому обращению. На предыдущей работе её тоже называли по имени отчеству, но там это звучало как обязательный атрибут офисной жизни. Здесь же подчиненные вносили в её имя уважительные нотки, что заставляло Настю подмечать интонацию каждого, кто к ней обращался.
В обеденный перерыв в кабинет Снегиревой заглянула секретарь Настя и принесла чашку чая с крекером.
– Простите, я не знала, что вы любите. У нас обычно все в перерыв в булочную ходят, здесь недалеко, через улицу. Если хотите, я могу вам что-нибудь купить, пирожков там, если конечно вы такое едите… – Настя растерялась и замолчала.
Снегирева удивленно на неё посмотрела. Разница в возрасте у них была года четыре, но девушка вела себя так, будто перед ней была взрослая, умудренная опытом и сединами суровая начальница.
– Спасибо за чай. А за пирожками я и сама могу прогуляться, – вежливо поблагодарила Анастасия Сергеевна. – Буду рада, если на первый раз вы пройдетесь со мной. А то еще заблужусь и обратно не вернусь.
Девушка вымучено улыбнулась и согласилась.
Насте хотелось, как можно скорее стать частью чужого коллектива, побыстрее освоиться самой и чтобы к ней привыкли, не хотелось быть вдалеке, но и уважения тоже требовалось заслужить. Суметь не стать «доброй подружкой» и в тоже время не показать себя как «предвзятая начальница, взирающая на всех свысока».
По маленькому подмосковному городку они прогулялись вчетвером. Снегирева, Галина Федоровна, секретарь Настя и сотрудница Вера. Магазинчик кондитерской выпечки смотрелся приветливо и товар его тоже выглядел аппетитно, не вызывая у покупателей мнительной опаски за свое здоровье.
– Мы здесь постоянно берем что-нибудь на обед. Сюда иногда и салаты привозят, но в основном пиццы и плюшки разные, – молоденькая секретарша постепенно привыкала к обществу новой начальницы и становилась разговорчивее.
– Никогда не думала, что начальнику отдела небольшой фирмы по статусу положен секретарь, – честно удивилась Снегирева.
– Я секретарем на пол ставки работаю, – уточнила та. – Меня сюда брали младшим специалистом по рекламе, я учусь на заочном, буду когда-нибудь пиар-менеджером. У нас до вас начальник был, Афанасьев, не слышали? Он умудрялся сразу на трех должностях сидеть. Был практически уравновешен в правах с Виктором Владимировичем, только права подписи не имел. Так вот он и распорядился, чтобы у него в отделе маркетинга свой секретарь был. Расширение штата никто не предусматривал, меня и попросили временно поработать.
– Нет ничего более постоянного, чем временное, – улыбнулась Снегирева.
– Точно так. Потом нам не до рекламы стало, так что теперь я только секретарь. Но меня это очень устраивает, – быстро заверила девушка, поднимаясь с Анастасией Сергеевной на свой этаж. Они шли вдвоем. Галина Федоровна понесла обед мужу, который работал на заводе. Веру остановила у самого входа знакомая из отдела бухгалтерии.
Подходя к отделу, Снегирева услышала свое имя и, по голосу говорившей поняла, что слова далеко не лестные. Секретарша попыталась как можно скорее протиснуться в открытую дверь, но начальница ей не позволила, задержав за рукав. Они стояли напротив открытой двери и Снегирева четко слышала, как экономист Валентина, женщина сорока лет с яркой внешностью крашеной брюнетки, возмущалась по поводу появления неизвестно откуда взявшейся девчонки, занявшей место руководителя.
– Я вообще не понимаю откуда Дилов откопал её и о чем думал, – зло говорила она пятерки обступивших её людей. – Нет, ему то хорошо, он сделал свое дело, устроил нам тут всем вселенскую проверку, тоже мне доверенное лицо от корпорации! Ему с ней не работать, а нам какого! У нас весь отдел первоклассных специалистов, которым всем далеко за тридцать, а он над нами девочку поставил. Еще бы из детсада привел. Он нас за кого считает? Да любой из нас прекрасно бы справился с должностью начальника отдела, зачем с улицы было приводить!
Слушатели согласно кивали и поддакивали. Насте было неприятно выслушивать, но она стояла и молча ждала, когда Валентина выговорится.
Валентина, помолчав, продолжила:
– И директор наш тоже хорош, ему вообще никакого дела нет, кто на фирме работает.
– Ну не скажи, – не согласился на этот раз Леонид, тоже экономист из их отдела. – Директор всегда выбирает хороших людей, к кадровому вопросу подходит очень серьезно.
– Да, только сейчас ему не до кадров. Говорят, он в Москву собрался, – понизив голос, вставила Валентина. – Так что ему безразлично, кто кем и где теперь будет работать. А иначе он ни за чтобы не утвердил эту Настасью Сергеевну.
– А если директора в Москву переводят, что с нами тогда будет?
– Что с нами может случиться, – успокаивающе произнес Леонид. – Будет у нас директором Токарев или еще кто-нибудь, вот и все. «Неотступный» не затем вставал из руин, чтобы снова с самого разбега туда нырнуть. Завод не закроют, поклясться могу.
– Кто ж спорит, что завод закроют. Промышленное производство нашей стране очень нужно, только вот маленькая фирмочка при нем нет. Переведут наши отделы в центр, и будут заниматься нашими проблемами столичные профессионалы. – Валентина усмехнулась, глядя на своих коллег. Многие из них жили в маленьком городке, где находился завод, найти другую работу рядом с домом для них будет непростой задачей. – Вы как знаете, я же пойду и буду всеми силами добиваться снятия с должности нашей начальницы.
– И кто тебя послушает, не ты брала, не тебе и увольнять, – усмехнулся один из сотрудников.
– Ничего, пару дней подожду, а потом пойду к заместителю директора и скажу, так мол и так, наша Настасья Сергеевна не справляется со своими обязанностями, по причине неспособности умственного мышления и умения скоро принимать решения, – рассчитала свой план Валентина.
– Анастасия Сергеевна, не слушайте вы её, – попросила огорченная до слез Настя. – Валя вечно болтает всякую ерунду, но на самом деле она так не думает, правда.
На голос секретарши обернулись разом все и тут же точно торнадо пронеслось. Мгновение и все были у своих столов. Кто-то начинал приступать к работе, кто принялся убирать баночки после обеда. Одним словом, занятие нашлось сразу и всем.
Снегирева с завидным спокойствием подошла к женщине, так рьяно высказывающей свое недовольство по поводу её появления.
– Вы мне что-то хотели сказать, Валентина Дмитриевна? – спросила экономиста Настя.
– Абсолютно ничего, – поджимая губы в сухом отказе, пожала плечами Валентина и перестала перебирать в руках старые дискетки.
– Вот и хорошо, – согласилась Анастасия Сергеевна. – Если не хотите, чтобы человек узнал, что вы о нем говорили, не говорите этого. Еще лучше не думайте.
Настя под настороженные взгляды подчиненных удалилась в свой кабинет.
Теска-секретарша тенью последовала за ней.
– Не обращайте внимания, – попросила девушка, – они не со зла. Валентина никому жаловаться не будет. Она нормальный человек, иногда правда бывает тщеславна и завистлива, но это непостоянно, только временами.
– Повесишь мое пальто, – не слушая секретаря, обратилась Снегирева.
Настя унесла одежду и быстро вернулась.
– Вы не сердитесь на них? – спросила расстроенная девушка.
Ася посмотрела на неё и поняла – если не забыть, что случилось, то они расплачутся обе.
– Я ждала нечто подобного и вполне понимаю Валентину. Неприятно, когда в коллективе происходят кардинальные изменения. Смена начальства это в первую очередь стресс для работников. Давай забудем, хорошо.
– Хорошо, – заулыбалась девушка. – Вы не волнуйтесь, если наш директор утвердил кого-то, то он ни за что не поменяет решение.
– А директор, какой он из себя? – спросила задумчиво Анастасия Сергеевна, – я вчера с ним так и не познакомилась, и сегодня его опять нет. Неудобно, но я имени его даже не знаю.
– Евгений Борисович, – охотно сообщила секретарша и к ней вернулась утраченная беззаботная разговорчивость, так неожиданно открывшаяся по дороге к кондитерской.
«Евгений все-таки, – досадно пронеслось у Снегиревой в голове, – хоть и с русским отчеством. Что ж, остается уповать на фамилию, у моего смуглого знакомого она никак не может быть русской».
– У нас не очень принято обсуждать начальство…
– Я заметила, – усмехнулась Ася.
Настя-секретарь покрылась виноватым румянцем.
– Но когда говорят, то говорят обычно как Нафаня о Кузе.
– Это как? – Снегирева кое-как подавила удивленную улыбку. Мультик о домовенке в их семье знали хорошо, только что могло быть общего у человека занимающего пост директора фирмы с добрым смешным детским персонажем, догадаться было сложно.
– О Евгении Борисовиче говорят «молодой, но сёрьезной», – подсказала девушка, замечая растерянный взгляд начальницы. – Директор на самом деле очень серьезный, ответственный человек. Строго и много спрашивает. Требовательный. Но как мне кажется, честный и добрый. Сама я в фирме только второй год работаю, но те, кто здесь давно очень довольны им. Жалко если Евгений Борисович уйдет. У него хороший заместитель, но не настолько преданный делу. Евгений Борисович может продумывать все вопросы до мельчайших деталей, никогда не забудет о сотрудниках, нам на все праздники выходные дают, подарки дарят, поздравляют. С отпусками, больничными или просто день нужен, тоже проблем не бывает. У меня родственница в Москве в центральном офисе корпорации работает, мы с ней иногда впечатлениями обмениваемся. Так у них там в несколько раз порядки жестче. Многим может не нравится, что с нас требуют много и строго, если один раз ошибку допустил, то все, точно уволят. Так, например, в прошлом году главный по безопасности что-то не досмотрел и на заводе авария случилась, рабочие травмы получили, наш директор уволил того, кто не досмотрел, а рабочим полностью лечение было оплачено. Зато теперь на заводе полный порядок, в планах станки обновить, хотя и те еще совсем новые. В общем, если человек ответственный и добросовестный, то его ни за что не уволят, можете мне поверить.
