Текст книги "А мы пойдем на Север"

Автор книги: Елена Алчевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)

– Ты, Голуба, случаем, не помнишь, как зовут этого милого купца, разорившего ваш дом?

– Я его имя до смерти не забуду. Рахамим.

– Удивительно, с таким именем только в менялы и ростовщики идти.

– А что с ним не так? Имя как имя. – Опять малявка.

– Ну, для кого как. Рахамим означает "Жалость". Впрочем, это не важно. Мир большой, но дорог на нём мало. Авось, когда и встретимся. Думаю, теперь ты говорить будешь. ‒ Я указала на следующую девушку, тоже очень красивую. Но это понятно, рабынь-уродин в Константинополь возить не стоит, там таких дурнушек своих хватает. А эта…

Высокая, тонкая, изящная и с абсолютно белыми волосами. Не альбинос, нет, просто цвет такой. Губы полные, яркие, розовые без всякой краски. Нос прямой, губки полные. Кожа нежная, прозрачная.  Глаза мало того, что большие, точнее огромные, так ещё и ясно-серебристо-голубые. Как в сказке. Это самое лучшее, что у неё есть. Если бы ресницы и брови были хоть чуть потемнее, цены ей вообще не было бы.

– Меня зовут Ведана, то есть Ведающая, мне 17 лет. Жила в деревне рядом с заливом. Семья большая, только девочек четверо, а парней шестеро. Моя мама первой женой была, но рожала только девочек. Две старшие уже замуж вышли. А младшая, меньше меня на два года была. Мама последними родами умерла, я тогда у ведуньи училась, но меня не позвали маме помочь.  Как в возраст вошла, двое ко мне сватались, и оба на охоте погибли. В деревне решили, что Лес мне замуж идти не разрешает. Я животных хорошо понимаю, лечить их могу. Они меня любят, и я их. Вот этим и стала заниматься. Тем более и людей могла пользовать, но не хотела. Я мамину смерть хорошо запомнила. До ведуньи пешком часа четыре идти, но никто не позвал. Так что я больше животных люблю. Отец ещё одну жену взял, вот она ему сыновей и нарожала.

Не врёт. Вон Дэзи почти на коленях у неё лежит. А ведь здесь она никого к себе близко не подпускает. Кроме того, и мой Аленький цветочек все слова её подтверждает.

– Что дальше с тобой стало?

– Особо-то и говорить нечего. У нас в деревне неурожай вышел, к тому же в том году и шторма осенью сильные были. Морозы большие пришли. Всё одно к одному. Охота тоже была неудачной, ещё шатун троих мужиков порвал. Дети от холода замерзали. Много людей умерло. В моей семье только двое младенцев ушли за грань. Я всех своих тянула в жизнь. Но в деревне было страшно. Старейшины решили трёх самых красивых девок византийцам продать, точнее, обменять на еду и посевные. Вот меня в том числе и выбрали. Никто в семье не заступился. Мне даже казалось, что мачеха сама старейшинам меня отдала. Те согласились, за ведунью очень много давали. Тем более, что для деревни это не большая потеря, ещё одна ведающая подросла, но у неё глаз кривой. Её бы не купили. И с семьями не надо было ссориться.  Да и старая ведунья еще долго проживет, у неё две ученицы были. Так что продали. Две подружки потонули, а я вот выжила.

Ну что тут скажешь. Даже рыжая малявка промолчала. Во все времена людям живётся не просто, а в голодные годы – тут и думать об этом не хочется. Остались две, самые молодые девчушки, которые наверняка ещё и кровь не сбросили. Начнём с той, что далеко сидит, заторможенность в ней какая-то есть. Надо к ней присмотреться повнимательнее.

– Теперь послушаем тебя, девочка, да-да, та, что в капюшоне. Рассказывай.

Девочка что-то сказала. Но на славянский, который с тем или иным акцентом использовали все присутствующие, её говор был совершенно не похож. Мы все переглянулись и уставились на это чудо. Дело в том, что каждое племя говорило на каком-то своём наречии, но все они базировались на одной основе. Так что друг друга неплохо понимали. Иногда с помощью жестов и мимики. А тут никто и ничего не разумеет. Растерялись все. Она смотрела на нас коровьими глазами и молчала.  Странная девочка. Очень странная. Большая голова, пологий лоб, впалые тёмно-голубые, почти синие, глаза. Наружные уголки глаз подняты, придавая облику внешне улыбчивое выражение. Лицо низкое. Короткий плоский нос и широкий в крыльях. Немного выступающий полуоткрытый рот. Кожа тонкая, и слегка смуглая.  Черные прямые волосы, но даже на вид мягкие.  Небольшой живот и стройные бедра. Тело коротковатое, с широким корпусом. Ноги относительно короткие, руки длинные. Красавицей назвать нельзя, но что-то в ней такое интересное есть. Необычная девочка. За какие достижения её везли в Византию? И что делать с языковым барьером?

– Алжаф атцлуоаа  аиллит жукщур? – Что-то подобное я услышала уже от рыжей малышки.

– Шгрдк опри каккоккум сухон. Оотмшгршугп  цщугрем ж щфкержммм иашурлуа ли. Дрпоа кша саам. Ридыкр  мрос. – Ответила незнакомка.

– И что это было? – Повернулась я к рыжей занозе.

– Она саамка, или лапландка, их по-разному называют. Жила на самой высокой террасе реки Сухоны. Судя по всему, викинги её украли, когда она одна собирала травы, а их было много. Потом продали византийцу. Нашего языка не знает.

– А ты, стало быть, её язык знаешь? Откуда, не расскажешь?

– Почему ж не расскажу. –  Рыжая бестия улыбнулась и на голубом глазу заявила. – Мой отец из купцов. Братьев нет. Вот он меня купеческому делу и учил, и счёту, и письму, и языкам. Это всё купцу надо знать. Иначе никак. Я хорошо старалась. Учителя хорошие были. Языков много выучила, хотя и не глубоко, так, только сколько стоит и какой красивый цвет, ну примерно так. А сюда попала, потому что на караван напали, всех перебили, отца тоже убили. – Тут она скорчила рожу, типа "я печалюсь". – Разбойники меня византийцу и продали.

Тут уже я не выдержала:

– Наверное, купец тебя в гарем Византийского императора хотел продать?

Вся компания дружно прыснула. Интересненько, саамка тоже улыбнулась. И эту свою эмоцию сразу же попробовала скрыть. Не чисто что-то в нашем королевстве.

– Ну, почему сразу в гарем. Да и заплатили за меня гроши. Кому-нибудь да пригодилась бы.

– Да уж, это несомненно. Сил у меня нет твой рассказ слушать, так что я с тобой потом поговорю. Теперь вы, двое. Похоже, что мать с дочерью, не так ли?

Обе черноволосые, с чуть вывернутыми яркими губами и волоокими, чуть выпуклыми глазами и неким туманом во взоре. Смуглые, невысокие, полноватые, даже на взгляд мягкие и нежные. Но с характером, и та, и другая. Той и разницы между ними, что у старшей морщины на лице, а у молодой нет.

– Да, моя госпожа. Меня зовут Авива, Весна, по-вашему. Мне 37 лет. А это моя дочь, Эсфирь, моя Звездочка, чтоб ей хорошо жилось. Я честная жена ювелира Барака, пусть ему икнется за то, что случилось. Уже как 40 лет прожил, хоть бы чуть ума собрал по людям, чтоб мы так не страдали из-за этого шлимазла. Мы-таки хорошо жили в Гданьске, родня мужа поселилась туда ещё в 7 веке от него. И сыновей обучил, хоть и мастер. Но он же ж лучший ювелир в городе, таки что, нужно было об том кричать над морем?

– Авива, таки шо, где-то ж ваш муж таки немного напортачил?

– Ох, и не договорить! Город наш был большой и не поверите, с рынком-торжищем. Он какому-то гою на том самом рынке обещался сделать самые красивые драгоценности, как у царицы Савской, шоб он её никогда не видел. Но таки сделал. Тот заказчик даже расплатился, как будто честный человек. А потом угостил нас всех халвой, чтоб ему рот склеило, и мы очнулись уже в трюме того судна. Вся семья и дети. Он еще приходил к нам в трюм, шоб надо было сказать, шо нас продаст в Византии за приличные деньги.

– Но таки как могло, чтоб вы своего супруга не остановили его перед той странной сделкой?

– Как говорила моя тетя Циля: "Женщина была создана для того, шоб мужчина не сдох от счастья!". И таки она права. Я подарила ему столько детей, хороших, как ни посмотри, так чтоб ещё и следила за его бизнес?!

– А что? Я думаю, шо вы-таки и правы. Ну, кто у нас остался? Ага. Расскажи о себе, женщина.

– Я плохо говорить. Говорить Азерсайе.

Восточная женщина средних лет. Спокойная, терпеливая, работящая и послушная. Скромно смотрит вниз. Смуглая кожа, почти без румянца, морщины проступают довольно рельефно, черные прямые волосы, темно-карие раскосые глаза. Но довольно большие. Стройная не по годам, я бы даже сказала, поджарая. Её подруга начала говорить:

– Приветствую вас, госпожа. С этой семьей я познакомилась в Булгаре. Эта женщина по имени Чичак, Цветок, по-вашему. Она жена мастера, изготавливающего сложные луки, по имени Сариль. Он хазарин. Ей 34 года, она родила ему трех сыновей и четыре дочери. Дочерей они с мужем уже отдали замуж, в другие рода. На их кочевье напали булгары, их семью оставили в живых из-за мастерства мужчин. Сыновья тоже сложные луки делают. Такие мастера ценятся. А ее взяли только потому, что муж сказал, что без неё не пойдет, пусть забивают. Но такой мастер на вес золота, так что забрали и её.

– Понятно. Теперь ты расскажи уже о себе.

– Меня зовут Азерсайе, что означает Огненная Тень. Я из семьи знаменитого мастера-оружейника Пулада. Недаром его имя означает Железо. И характер такой, и с металлом знал, как справляться.

Женщина задумалась. Средних лет, невысокая, но в теле. Очень домашняя, мягкая на вид, но сила воли просматривается не вооруженным взглядом. Настоящая хозяйка дома и семьи. Тоже смуглая, но не сильно. Глаза карие, нос с горбинкой, пухлые губы.

– Мы жили в Исфахане. Это очень древний и великий город, но в 7 веке Сасанидское государство пало под ударами войск арабского халифата. И наш прекрасный город был разрушен и превратился в подобие большой деревни. Но ремесленная слобода потихоньку возрождалась, оружие нужно всем. Несколько поколений наших предков жили в этом городе, и слава о их работе разносилась далеко. Я вышла замуж за лучшего ученика моего отца, Зартошта, который не только ковал отличное оружие, но и знал тайну литья дамасской стали. Это был секрет его рода. Жили мы счастливо, родилось трое сыновей, муж учил их мастерству, мы ни в чем не нуждались. Два года назад, старший сын влюбился в девушку. Не из нашей слободы. Она была дочерью купца, который покупал у нас товар не один год. Так вот и познакомились. У Азерпулада уже была невеста из наших, но он никого не хотел, кроме этой новой девушки. Весь в деда. Её звали Мунира, что означает Яркая, Блестящая, такой она и была. Сын сказал, что уйдет из дома, если не разрешим жениться. Мы с мужем сдались и согласились на свадьбу. Девушка вела себя скромно, только попросила, чтобы обряд свадебный был по заветам предков, как говорил Заратуштра. Но так как арабы травили его последователей, мы, обсудив, решили проводить ритуал в маленьком храме на 9 стрелищ от города. Собрались только семьями, чтоб никто не знал, даже ученики и подмастерья. Отец заболел, так что остался дома. И хорошо.

– Почему?

– На нас напали.

– Извините, что перебиваю… – Вот ведь как отец меня выдрессировал, правила поведения я знала на уровне инстинктов. Но здесь, думаю, царевна не должна извинятся перед простыми людьми. Ладно придумаю что-нибудь. – Но мне кажется, что нападавшие, как только смяли ваше сопротивление, семьи жениха и невесты развели по разным помещениям. Я права?

– Но как вы догадались, госпожа?!

– Ведь это была засада?

– Да, но как вы?!

– Последний вопрос. Вы строго соблюдали секретность мероприятия, так что знали где будет происходить церемония только жених и невеста, ну и родители, так?

– Да. Но…

– Тут и думать нечего. Если была засада, то явно вас кто-то предал. Или купец, или невеста. Но раз вас не убили, а продали, то значит купец все организовал. – Нет, эта рыжая малявка не перестает меня удивлять.

– Девочка права. Могу только добавить, что скорее всего невеста и вовсе не дочь этого почтенного купца. Так рисковать жизнью своего близкого человека – это кем надо быть. Шальная стрела может где угодно пролететь и попасть куда угодно. Думаю, купец её специально к вам заслал, чтоб она все это дело со свадьбой устроила. Скорее всего, эта "невеста" была что-то типа гетеры, которые много знают и о любви, и как управлять мужчиной.

– О Заратуштра! А я себя упрекала, что не люблю невесту сына!

– Сердце матери – вещун. Парень, наверное, очень переживает, мол невесту не защитил. С мужем посоветуйтесь, может надо поделиться с сыном нашими подозрениями, чтоб он наконец успокоился.

– Спасибо, царевна!

– Да не за что. Продолжим. Я сказала все, что хотела и услышала все, что мне было нужно на этот момент. Вас 9 человек, Этна и Диване ответят на ваши вопросы, если они возникнут и, если на них можно ответить. Но завтра утром, вы должны дать мне абсолютно четкий ответ на мой вопрос. А я пойду, пообщаюсь с мужчинами на эти же темы.

– Моя царевна, я готова отдать вам свое слово и свою преданность прямо сейчас. А также готова принести кровную клятву верности.

Оп-па. Рыжая. Опять. Маленькая разбойница, сующая всюду свой нос. Не сказавшая ни слова правды за весь период нахождения здесь, кроме этих, последних. Интересно, кто же она такая?

– Не спеши, подумай. В любом случае, спрашивать буду всех и только завтра. День сегодня не подходящий. Спокойной ночи.

Так, теперь схожу к персу, нужно посмотреть, как он себя чувствует. Надо ещё и мои лекарства из будущего посмотреть, какие ему подойдут. Так же стоит попробовать выяснить, откуда у него сведения обо мне.  С чего это он меня так величает? Подставы не может быть по определению, просто так никто корабль на скалы не поведет и не выбросит, чтоб меня удивить.  Причём, на какие-то конкретные скалы и подходящие для катастрофы.  Притом, ночью и в шторм.  Если этот кто-то, конечно, не принадлежит к небесным высшим сущностям. А в это мне всё-таки не очень верится. Скажите, ну зачем им это надо?! Так что посмотрим, что он мне расскажет. Тогда и определюсь, что с ним делать. И не пожалела, что не пошла почивать. Рассказ аксакала оказался весьма увлекательным.

Когда подошла к лежанке перса, мальчишка поил больного с ложечки, но выглядел уважаемый Худай-наме Мухаммед ибн Джахм аль-Бармаки не в пример лучше, чем вчера. Думаю, что небольшой разговор он выдержит без каких-либо потерь для организма.

– Ассаляму ‘алейкум, почтенный Худай.

– Ва-алейкум ас-салям, моя госпожа. Только я должен признаться во лжи и получить наказание от моей госпожи.

Вот тебе и на! Ничего не понимаю, видимся впервые, это точно, я бы даже добавила, абсолютно точно. Ещё ни о чём не говорили, по причине его нездоровья, так в чём дело-то?!

– Вы, почтенный, сначала сообщите мне поточнее, какую ложь вы мне решили предложить? А потом я подумаю о наказании.

– Моя госпожа, вчера я представился не своим именем. Но вокруг были люди и насколько они вам преданы, я не знаю. Не говоря уже о рабах. Сейчас мы одни, – Я попыталась его перебить, но он продолжил. – Госпожа моя, не беспокойтесь, ученик мой знает про меня всё.

– Так, ясно. Тогда представьтесь для начала.

– Гияс-ад-Махин Абу-ль-Зартошт Фархад ибн Сохраб, ибн Шер, ибн Бехзад, аль-Ормэзд, аль-Пайам, аль-Форухар, аль-Бармаки, ат-Алборз. В переводе на латынь, нет, лучше на восточнославянском, моё имя обозначает: Помощь Луне, Отец тех-кто-от-Заратуштры, Фархад сын Прославленного, сын Льва, сын Рожденного великим и Лучшего из рожденных, сам – Благословение мудрости, Вестник, Сущность и Смысл, из клана Бармаки, пришедший с горы Алборз.  Мне 50 лет. Я родился в благословленный месяц…

– Э-э-а-а. М-да. Можно, я буду называть вас "уважаемый Фархад"?

– Разумеется, моя госпожа. Я и не предполагал иного!

– И давайте договоримся. Мне тоже нравится велеречивый и красивый восточный этикет, но у нас сейчас трудное время и тратить его на витийство, право, не стоит. Вы согласны?

– Да. – Вот ведь могут, когда хотят.

– А как зовут вашего ученика? – с некоторой опаской спросила моего визави.

Слишком быстро он согласился и на лице ни капли обиды. Я ждала другого отношения к моим словам, действительно не очень вежливым. Тем более представителя народа, где этикет и взаимоотношения между людьми, а тем более между мужчиной и женщиной, расписан буквально по буквам.

– Камран ибн-Бехнам, по-вашему – Успех, удача, сын Уважаемого, Почтенного, с хорошей репутацией.

Никакой обиды и ответы как в советской армии, кратко и четко. Хороший мальчик. С одной стороны, тонкий, стройный, с по-женски красивым лицом. Глаза как у газели. С другой, ощущается на грани восприятия некая стальная сущность этого красавчика, можно даже подумать, что он её специально прячет. Очень интересно.

– Камран подойдёт, я думаю. Теперь, когда мы уже закончили представляться, скажите, уважаемый Фархад, что с вами случилось на корабле?

– Ничего особенного. Когда багала напоролась на камни, началась паника. Часть команды спасались на чем только можно, но двое, помощник капитана, вместе со своим слугой забежали к нам в каюту, они знали, что мы богатые пассажиры, ну и решили взять что-нибудь на память. Камран воспротивился, ну и получил по голове. А у меня сердце не вовремя забарахлило. Ограбить нас не успели, корабль стало заливать, вот они и убежали.

– Понятно. Еще вопрос – кто вы и откуда меня знаете?

– Это долгая история, моя госпожа.

– А мы никуда не спешим. И очень прошу рассказать все основные моменты этой истории, без излишеств, разумеется.

– Повинуюсь, моя госпожа. Вы очень внимательны и осторожны. Вы знаете, о своём прапрадеде, праведном Филарете Милостивом и его пророчестве?

– Да, конечно.

– Тогда мне будет легче. Возможно вы подумали, что моё имя в части "Помощи Луне" всего лишь красивое название, но это не так. Вы знаете, что название моего клана, Бармаки, это звание, титул Верховных жрецов храма Наубехар около города Балха. Этот город заложил Великий Александр Македонянин, точнее её крепость, город и раньше был, но построил этот Храм первый Бармаки. И Храм этот был не зороастрийский, не буддийский, тем более не мечеть. Этот Храм был посвящён Луне. С начала времен. И откровенно говоря, таким и остался. Именно поэтому главным жрецом всегда был кто-то из нашего рода. Не все, но многие мужчины были посвящены этой Богине, и несли служение не только в Храме, но и в миру. Религии менялись, не говоря о правителях, но мужчины нашего рода охраняли и Храм, и Веру. Покланялись нашей праматери, что едина в трех лицах, чтили и защищали её память. Благоприятствовал этому тот факт, что всегда, подчёркиваю, всегда в храме был провидец или провидица, причём из нашего рода. Около 300 лет назад Дочь Луны из Храма, провидица по имени Махтаб "Лунный свет", провозгласила мировое пророчество.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Назад к карточке книги "А мы пойдем на Север"