Текст книги "А мы пойдем на Север"

Автор книги: Елена Алчевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Глава 5.

Монахиня.

Две монашки едут на машине. У них заканчивается бензин.

К счастью, недалеко была заправка. Подходят к кассе:

– Мы заглохли недалеко, бензина налейте в канистру.

Продавец:

– Канистры у нас закончились. Могу налить в

больничную «утку». После операции осталась.

– Ну давайте хоть в «утку»! А то сюда не доедем.

Налил он им бензина, монашки возвращаются к машине,

заливают в бачок из этой "утки". Мимо проезжает мужик,

останавливается, и с взглядом, полным уважения, говорит:

– О-о-о, сёстры, мне бы вашу веру!

Просто анекдот.

14.06. – 16.06.  859г.

Надеялась, что сегодня попробую раскрутить на информацию юного викинга, но не получилось, ситуация сложилась нестандартная. Благодаря моим лекарствам Гуннар стал быстро поправляться. Температура спала, кашель и насморк прошли, а всякие синяки и содранная кожа за серьёзные раны здесь не считались. Так что он, как взрослый мужчина, предложил свою помощь по зачистке драккара. Я её отвергла, заявив в качестве оправдания, что боюсь ещё за его здоровье, вдруг снова простынет. Чтобы он не возражал, велела ему перетаскивать к пещере всё, что будет перевозить Диване с дромона. Он и поможет, и за ним трое наблюдателей проследят. Почти как в детской загадке про волка, козу и капусту. Поэтому с чистым сердцем отправилась с Линой к драккару. Со слов викинга, их хирд возвращался с удачного похода к берегам Англии. Они разграбили какую-то крепость на северо-востоке острова. Вроде Линдисфарн или что-то похожее. Даже не крепость, а монастырь. Но тоже крепкий. Высадившись на берег, наши бравые воины уничтожили весь скот, наевшись и пополнив запасы продовольствия, а потом разграбили монастырь и убили всех монахов и монахинь. Кстати, впервые узнала, что в это время в монастыре жили и служили господу и мужчины, и женщины одновременно. Однако! Надо будет почитать соответствующую литературу, интересно всё-таки.  Нападение на монастырь было настолько кровопролитным, а зверства после боя настолько ужасающими, что о викингах стали рассказывать просто жуткие легенды. Спросила, кто у них был ярлом, сделал вид, что не услышал. Набрали храбрые воины огромное количество серебряной монастырской утвари, денег немало, даже золотые монеты нашлись, и отбыли восвояси. Только не могу понять, почему они здесь, на юге Балтики оказались, а не в Дании, Швеции или где-то там.  А гость молчит как воды в рот набрав. Ну, еще не вечер.

Трудно нам с Линой было выносить с корабля награбленное. Драккар ещё больше заполнился водой, так что, если бы не водолазный костюм, спасибо Роду, обеспечил, то вряд ли мы что-нибудь достали. А так подобрали всё подчистую. Почти. Барахло всякое не брали или выбрасывали, а ценности, сами понимаете… К обеду, точнее, позднему полднику, мы вытащили всё что смогли на берег, осталось только всё рассортировать, упаковать и отвезти. Хорошо тут Диване поработал, за неполный день управились. Но устали зверски. Так что с чистой совестью решили немного отдохнуть и перекусить. Я видела, что Лину что-то мучает, но не понимала, как это может быть связано с английским монастырём или драккаром. Она ведь бретонка, если правильно её поняла. Ладно, подождем. Мы поели и побаловали себя чаем из пакетиков, которые вновь ввергли в шок нашу гостью. Хотя, дело здесь не в пакетиках. Проследила за её взглядом и увидела мокрую то ли накидку, то ли плащ, то ли еще какую-то часть одежды, расшитую золотыми нитками и жемчугом, на которую она смотрела каким-то неизъяснимым взглядом. Почему такое волнение? Тряпка была очень красивая, не смотря на потрёпанный вид. Видно, за время нашего ланча, её прибило к самому берегу. Мы её заберём, и ткань дорогая, а жемчуг ещё дороже. Но из-за такой мелочи волноваться так не стоило. Я, конечно, поинтересовалась, что её так растревожило. Девушка попыталась меня убедить, что ничего особенного с ней не происходит. Как же, так сразу и поверила. Можно было бы, конечно, деликатно промолчать, но тут сплелись два фактора. Во-первых, мне было действительно любопытно. Во-вторых, совместный разговор с ней мне был очень полезен. В плане обучения разговорного жанра на латыни. Не то, чтобы думала услышать что-то очень интересное, но учебные тренировки, это наше всё. Так что шансов промолчать ей не оставила. Тем более Лине самой явно хотелось поделиться наболевшим.  Надо сказать, история девушки меня реально удивила.

Лина действительно была дворянка. Причём титулованная. Дочь весьма богатого барона из города Кемпер, что в Бретани, т.е. на западе Франции. Впрочем, жители этого региона французами себя не считали, ибо их не очень далёкие предки прибыли сюда из южной Британии. Ещё не забылись подвиги короля Артура и истории Тристана с Изольдой.[11]  Расположение города было весьма удачно, у слияния рек Стейр, Оде и Же, и поэтому возникло такое его необычное название, по-бретонски Кемпер – «Слияние рек».

Согласно легенде, город был основан королём Грандлоном после затопления его столицы Кер-Иса. Вообще-то интересная история, как по мне. Город Кер-Иса был столицей Бретании. Король построил её в заливе Дуарнене для своей дочери Дахут. Чем она заслужила такую честь, неизвестно, зато все знают, что эта самая дочь стала причиной гибели этого прекрасного города. Кер-Иса был отделён от моря огромным бассейном, спасавшим город от наводнений. В плотине, отделявшей бассейн от города, была потайная дверь, а ключ от неё всегда был у короля, на его шее, да на золотой цепочке. Но однажды дочь короля, поддавшись уговорам сатаны (это по легенде), вытащила у спящего отца ключ и открыла дверцу в плотине, и город был затоплен водой. Для чего это понадобилось сатане, неизвестно, но удивляет тот факт, что виновница осталась жива. Более того, она и папу Градлона спасла. Разбудила, предупредила, привела чёрного и свирепого жеребца, на котором они и ускакали из затопляемого города. Решили они спастись, почему-то переплыв бушующее море на этом морском, так сказать, жеребце. Почему он морской – не знаю, легенда умалчивает. И почему не по суше ускакали, а в море ушли, тоже не понимаю.

Но вот здесь в повествование вплетается святой Гвенноле. Он догоняет в море отца с дочерью, на чем – история умалчивает, и обвиняет девушку в том, что она ведьма и чернокнижница, ну и гибелью жителей Исы заодно упрекнул. Не потому, что их утопила, а потому что души этих граждан остались под водой. Из-за этих грехов, он приказал королю бросить дочь в море, что тот и сделал. Добрый человек. Кто именно? По мне и тот, и тот одного поля ягоды. После утоплении принцессы, святой Гвенноле тотчас спас короля, а Дахут превратилась в русалку. Но с тех пор, во время сильного шторма, ночью, слышен звон колоколов Кер-Иса, а иногда они звонят, предупреждая о сильной буре. Лина не раз слышала их звон, и утверждала, что уже трижды воды моря расступались, и люди видели Город. И Лина верила в это истово. И все бретонцы считают, что Ис был самым красивым городом на земле, и что он обязательно всплывёт тогда, когда в нём отслужат мессу. Проверив, остались ли ещё пакетики с чаем, Лина шёпотом продолжила рассказ:

– Но некоторые люди говорят, что это несчастье произошло из-за того, что король Градлон предал кельтских богов. Все знают, что незадолго до этого наводнения, король ездил на охоту, и там, в древнем лесу, встретил последнего друида Бретани. И тот велел ему вернуться к родным богам. Но король этого не сделал и Город ушёл.

Всё это было, конечно интересно, но что её так взволновало? Город был затоплен два или три века тому назад, чего сейчас-то так расстраиваться?  И причём здесь эта вышитая тряпка?! Я решила честно, прямо в лоб, спросить её об этом. Спросила. И вот тут у девушки началась форменная истерика. Видно, поведала она эту сказку только для того, чтобы отдалить рассказ о том, что действительно её тревожило. А история была такая…

Лина не была единственным ребёнком в семье. Но всё было не просто. После неё родилось четверо детей, причём все девочки. Мама её была крайне религиозна, но молитвы не помогали, мальчик, наследник рода, не появлялся. К тому же сестрёнки не доживали даже до года. То болезнь, то нянька недосмотрела, то заспали и дитё задохнулось, то ещё что. Кузина матушки, бесприданница, приехала к ним во время третьей беременности баронессы, дабы помочь ей по хозяйству ввиду слабого её здоровья. Лина по малости лет ничего плохого не замечала, наоборот, любила молодую, здоровую женщину, всегда весёлую и добрую. Ну, так ей казалось. После четвёртой девочки мама не оправилась. Кровотечение остановить не смогли, обычное дело. После похорон прошло две недели, как отец женился на молодой и здоровой тётушке. Причина была важная, женщина была на третьем месяце беременности. Были сделаны соответствующие пожертвования в храм, где с пониманием отнеслись к данной ситуации. Тихо и скромно отметили свадьбу и через положенное время, родился здоровый, крепенький мальчик. Отец был счастлив. Мачеха ещё больше. И Лина тоже. Но не долго.

Вскоре любимая тётушка перестала заботиться о девочке и улыбаться тоже. На Лину не только покрикивали, но и заставляли и день, и ночь ухаживать за братом, и следить как бы чего не вышло. Отец был так рад мальчику, что остальное его не интересовало. А когда родился второй малыш, про свою дочь он просто забыл. Зато тётушка о ней помнила. Чем ей мешала девочка, Лина не понимала. Братьев она любила, ухаживала за ними с удовольствием, да и по жизни она была не конфликтной, старательной девочкой.  Судя по всему, здесь были замешаны деньги. Со слов Лины, приданное её матери было очень большое и после смерти баронессы всё должно было достаться дочери. Но и отец, и мачеха этому не были рады. Кто из них придумал ту комбинацию, Лина не знала, но на семейном совете решили девочку посвятить Богу. А чтобы немного сэкономить на приданном для невесты Христовой, решили отправить её в такой монастырь, куда добираться придётся не один день. Тогда, возможно, там и не узнают насколько девочка была богата. И такой монастырь нашёлся, причём обоснование этого выбора было железное.

Помните святого Гвеноле, который спас короля Градлона? Так вот. Оказывается, ему во сне явился апостол, объяснивший, что Гвеноле следует основать в Бретани аббатство. С одиннадцатью своими учениками он это и сделал в 487 г. В самом глухом углу этой самой Бретани. Став, разумеется, основателем и первым настоятелем монастыря Ландевеннек. Лину быстро собрали, приданное тоже. Сколько и чего там было, она, конечно не знала. Но думаю, не всё что ей было положено. Девочке уже исполнилось 9 лет, так что для божьей невесты она уже подходила. За эти века аббатство разрослось и стало жить по уставу святого Бенедикта[12]. Здесь были школа, библиотека, особенно много было римских и греческих авторов. В школе изучали латынь, переписывали труды античных ученых. Как ни странно, были включены для молодых девиц музыка и арифметика. При аббатстве ведь был, как обычно, ещё и женский монастырь.  Монахинь и послушниц было немного, около 30 человек. Многие женщины, жившие здесь, имели посредственное отношение к религии. Но кого это волновало? Лину сразу же отдали в послушницы. Она принесла обеты бедности, послушания и целомудрия. До 13 лет она прожила по этим заветам, работая по хозяйству, особенно любила кухарничать и возиться в саду. Училась раны обрабатывать и принимать роды. Привыкла к распорядку, её научили верить в своё предназначение, заботится о душе и людях. Умели монахини работать с детьми. И так, наверное, шла бы её жизнь до конца дней, если бы не смерть их аббата.

Не смотря на совместное проживание с монахами на одном острове и в одном монастыре, греховных связей между мужчинами и женщинами в этой обители не было. Во всяком случае, Лина в это верила. Возможно, где-то как-то кто-то с кем-то, но если это и было, то хранилось в абсолютной тайне. Всё изменилось с приездом нового пастыря. Лина так рассказала эту историю:

– Мы долго оплакивали нашего аббата. Он как отец родной нам был. Добрее его я людей и не встречала. – Да, с её родственниками это не удивительно. – Но вскоре прошёл слух, что аббатом у нас будет Ален, в миру Арнульф, граф Санса. Незаконнорождённый сын императора Людовика I Благочестивого от Теоделинды Сансской. Мы тогда удивились очень, слухи ходили, что он ещё в 40-е годы умер, а тут… но встретили его хорошо, для любого монастыря высокая честь, когда им управляет такой высокородный аббат. Когда он приехал, то мы все ещё больше удивились. С ним была его родная сестра Альпаис, жена Бего, графа Парижа. Он давно уже умер, и после его кончины она стала аббатисой монастыря Сен-Пьер-ле-Бас в Реймсе. Все сначала подумали, что она просто проводила своего брата-близнеца на новое место служения. А оказалось не так. – Лина замолчала.

– Что не так? Он не хотел быть аббатом?

– Да нет, конечно. Ну, они… Она, сменила имя, стала Эльфейд. Когда она постриглась в монахини, ей дали имя Мария. А здесь она стала Эльфейд.

– Понимаю, что это нарушение устава, но почему ты так остро на это реагируешь?

– Я случайно услышала…

– Хорошо, услышала. Что именно?! Господи, ну говори же наконец, не тяни кота за хвост!

– Какого кота?! – Так, надо успокоиться и взять себя в руки.

– Что ты такого страшного услышала про Эльфейд?

– Понимаешь, меня послали тогда убрать келью, выделенную Эльфейд, то есть, Марии.

– Да, понимаю. И что случилось, когда ты, наконец, убрала комнату?

– Понимаете, госпожа, я просто рассматривала её драгоценности. Я ничего не тронула, но, когда услышала, что она открывает дверь и с кем-то разговаривает, то испугалась и спряталась за камином. Он большой и там выемка была большая, там дрова складывают, но было лето…

– Стоп. Про дрова я всё поняла. Что дальше?

– Они разделись и легли в кровать. И… и… и…

– Понимаю. Я также предполагаю, чем они там занимались. Только не знаю, с кем.

– С братом-близнецом.

– Ясно. Конечно, тебя это шокировало, но времени прошло довольно много, так что думаю, уже можно успокоиться.

– Это ещё не всё.

– Да?

– Они много разговаривали. Радовались, что путешествие закончилось, и они могут себе позволить всё, что угодно. Они договаривались, как убрать нашу игуменью, чтобы эта…эта сука могла занять её место. Чтоб всегда быть вместе.

– Бедная девочка, услышать такое.

– И это ещё не всё.

– Да что же больше-то?!

– Когда они ехали из Парижа к нам, то так схитрили, что смогли проехать через лес Броселианд.[13] Они нашли склеп Мерлина[14] и там провели языческий свадебный обряд. Они отринули Бога Иисуса Христа и Деву Марию. Они глумились над ними. Они провели какой-то ритуал, и из огромного мегалита проявилось лицо Мерлина. Они потребовали от него, чтобы он провёл их в другой мир, потому что здесь брату и сестре нельзя быть супругами. Но Мерлин отказался. Тогда они принесли в жертву Деве Озера[15] семь девушек и та обвенчала их по языческому обряду. Она велела им ехать в наше аббатство и жить как муж и жена. А Мерлин рассмеялся и сказал, что тот, кто предал одного бога, то легко продаст и второго. Дева Озера снова его замуровала, а этим велела жить легко и счастливо, хорошо любить друг друга, иначе она превратит их в камни. И они долго ещё занимались этим. Я только перед рассветом смогла уйти, когда они уснули.

А вот это уже серьёзно. Девушка искренне верила в Христа и не могла смириться с таким циничным попранием всех христианских устоев. Рана душевная ей была нанесена сильная.

– Ты поэтому сбежала из монастыря? – Мне было важно, что она ответит.

– Нет. Я рассказала всё игуменье. Не знаю, поверила ли она мне, но через два дня она умерла. Ночью упала с лестницы. Я думала, что со мной тоже такое случится, но Господь уберёг. Видно, она ни с кем не поделилась моим рассказом. Игуменью ведь выбирают на всю жизнь, отказаться она от своего послушания не могла. Ну вот и…

– Скорее всего. Тогда почему ты убежала?  Кстати, когда это всё случилось?

– Два года тому назад. Мне как раз 13 лет исполнилось.

– Ну, и…?

– Жить стало невозможно. Сначала аббат Ален вместе с сестрой выгнали всех старых монахинь, мол они не приносят аббатству никакой пользы. Те, кто попытался защитить их, оказались либо в старых катакомбах, либо их тоже выгнали. За непослушание. Набрали молодых девочек. Красивых. В основном, либо крестьянок, либо бедных горожанок, но все они были сиротами. Каждый день пиры, девочки там прислуживали как бы. Игуменья новая нас, старших монахинь, не трогала.

– Извини, что перебиваю. А почему не трогала?

– Нас было четверо, дворянок. Две баронессы и две дочери шевалье. Не очень богатые, но у всех были семьи. Родные пусть редко, но приезжали.  Эльфейд по-другому поступила. Она говорила о нашей молодости, которая скоро пропадёт, и мы ничего не узнаем о жизни. Что на пиру мы встретим очень красивых и богатых дворян, которые нам помогут и всё такое. Она не говорила так откровенно, но понять было можно. Мы же не дуры. Кассади польстилась. Через полгода бросилась в реку. Она понесла. Эльфейд, сразу как Кассади согласилась жить с мужчинами, подарила ей амулет, который привезла из Броселианда и полгода он ей помогал. Потом она один раз его не взяла с собой и вот, сразу же забеременела. Кассади потом и горячие ванны принимала, и пила мочу своего любовника, и шалфей, три дня настоянный, и даже проглотила пчелу![16] Но уже поздно было, ничего не помогло. Её отец очень строго к таким вещам относился, а тут весть пришла, что он, мол, приезжает её навестить. Его по этому времени не ждали совсем. Вот она от страха и утопилась. А может ей и помогли. Барон был не только богат, но и очень влиятелен. Но сбежать я решилась по другой причине. Я молчала, пока меня не трогали. А тут приехал к нашему аббату «друг детства».  Мало того, что ему 62 года было, так он ещё очень плохой для мужчины болезнью был болен. Вот и приехал лечиться. А из девственниц только я одна и осталась.

– А причем тут твоя девственность и его болезнь?

– Так такие срамные болезни только девственностью и можно вылечить. Только девушка должна быть во всех смыслах чиста, чтоб даже не целовалась никогда с мужчиной. Вот он в монастырь и приехал. Ведь в невесты христовы с семи лет выдают и строго за ними следят.

– Понятно. Что дальше было?

– Тут уже проси-не проси, сопротивляйся-не сопротивляйся, а сказали сразу, что или я пойду к нему, или меня силой отведут. А потом утопят, что б я отцу ничего не рассказала. Тем более он к тебе не часто приезжает. Скажем, что простудилась и умерла.

– Как же ты спаслась, девочка?!

– Если бы не Адольф, мой "Благородный волк", мой рыцарь, я бы уже была мертва. Но я не могу рассказать, как всё было, там не только мы двое замешаны. Если хотите, спросите его сами. Если захочет, расскажет.

Тут она была в своём праве, поэтому я не стала настаивать на продолжении. Но ее рассказ меня немного шокировал. Честно скажу, были у меня некоторые иллюзии про монашескую жизнь. Нет, я читала про Римских Пап-содомитов и монахов, склонных к таким извращениям, но вроде как это единичные случаи, а превращать аббатство в бордель, это уже за гранью.

– Да, кстати, почему та тряпка так на тебя так подействовала, что ты аж расплакалась?

– Это была казула.

– Казула? – Вот кто-нибудь что-нибудь понял? Я – нет.

– Ну, да. Казула. Такие плащи одевают на литургию епископы и кардиналы. Такой же плащ красного цвета новый аббат всегда надевал на вечернюю службу. Мне даже показалось, что он…

– Понятно. Но как видишь, никого из потустороннего мира здесь нет, так что давай собираться. Ещё долго идти.

 Обедать мы уже давно закончили, так что стали грузить и переправлять к пещере все добытое непосильным трудом северных морских разбойников. Диване тоже хорошо поработал, но ещё остался груз, с которым он один справиться не мог. У викингов остались мелочи, которые не стоили ни нашего времени, ни наших сил. Время тоже не резиновое, так что решила завтра закончить с дромоном, а послезавтра начать перегонять всё добро наверх. С Адольфом на тему побега из монастыря разговаривать не стала, хотя он и ждал моих вопросов. Лина ему, естественно, рассказала о нашей беседе. Было видно невооруженным глазом, что ему эта ситуация совершенно не понравилась. Ничего, потерпит. Это он ко мне попал, а не наоборот. К тому же, здесь Диване с Гуннаром греют уши, а эта тема весьма скользкая, да еще и деликатная. К тому же, как рыцарь, он явно не считает себя мне чем-то обязанным. Видимо, он еще не определил мой статус и мои возможности.  Я ведь не только женского полу, так ещё и несовершеннолетняя. Мне ещё тринадцати не исполнилось. С Диване обращаюсь по-товарищески. Сама работаю. За ними ухаживаю. Очень много непоняток. Кстати, я тут случайно увидела, что у Лины экскременты прямо шевелятся, думаю, что и у парней глистов невпроворот. Так что сегодня вечером надо будет дать гостям настойку Амурского бархата, а то недолго и заразиться. Следить за этим буду строго. Кажется, я всё-таки придумала более-менее логично выстроенную легенду о себе. Надо будет отработать несколько деталей и уточнить имена и даты. Но в любом случае, это всё возможно только в доме, без ноутбука ничего не получится.

Утром объявила, что мы заканчиваем здесь сбор трофеев и начинаем эвакуацию. У меня сложилось мнение, что гости до сих пор мне не верили. Ни в наличие усадьбы, ни в моём дворянстве, ни в чём. Судя по всему, они считали, что мы с пацаном нашли пещеру Алладина и пользуемся ею. Причем, совершенно не по чину. Наверняка, они между собой это всё как-то обговорили. Не знаю, что они планировали делать по выздоровлении, но, думаю, что ничего хорошего для нас с Диване. Сейчас они находились в некоторой растерянности. А когда мы, закончив паковать хабар, подошли к подъемнику, этот механизм поразил всех. Видно было и без очков как мозги вскипели у каждого гостя.

Грузовой подъемник в металлической шахте 30-метровой высоты, замаскированный высаженными рядом кустами и деревьями. Его я нашла еще в прошлом году, но тогда он мне не понадобился. Подъемник из профильной трубы, внутри большая грузовая кабина, из которой можно вытащить наружу дополнительное поле для крупногабаритных грузов. Может поднимать от 500 кг. до 5 тонн! Мы с Дэзи в эти дни прекрасно использовали лестницу, когда надо было подняться наверх, для здоровья полезнее. Гости это видели. Так что первое знакомство с моими необычными возможностями, произвело на гостей огромное впечатление. Лину мы долго уговаривали воспользоваться этим механизмом. Она только крестилась и шептала молитвы. Только после второго благополучного возвращения "бегающей клетки" она решилась в неё влезть. Парни тоже были в шоке, но держались более мужественно. Про быстрый подъем агрегата объяснила тем, что далеко наверху стоит мельница, которая тянет-потянет эти тросы. Про электричество говорить не стала, пусть думают, как им хочется. У меня фантазии не хватило это объяснить. Подняли всё добро за 7 часов, а после обеда начали отвозить его в усадьбу. Лошадей пока оставили на поляне, но завтра Диване пойдет их перегонять наверх. Хорошо, если за день управится, но скорее за два. А теперь – в усадьбу.

Переезд по пересечённой местности особенного удовольствия не доставил, но впечатление произвёл. Хотя к электро-погрузчику на пляже они уже привыкли.  Но здесь, наверху, у нас четырёх-опорные погрузчики были. Они брали до двух тонн груза и навесное оборудование у них было богатое. Многофункциональные, потому как. Поэтому за четыре рейса управились. Была загвоздка с гостями, никак не хотели садиться в кабины. Сиденье одно, гостю приходится садиться на двигатель, держаться за стойки, понимаю, комфорта мало. Но парни ещё в себя до конца не пришли, ранения были тяжёлые. Попробуй пройти по тропинке через бурелом 800м., а по дорожке для нашего транспорта ещё больше. Когда эту дорогу торили, то пришлось покрутиться-повертеться, потому что и один овражек, и ручей и кое-что еще мешали сделать прямое шоссе. Так что обошлись приличной трассой, но растянули её чуть больше, чем на полтора километра. Так получилось, что все крушения были на северо-западной стороне мыса. Нет, чтобы на наш пляж всех выбрасывало, до него от калитки всего 300-400 метров. Мы уже все поваленные деревья и кусты по дороге расчистили. И бухта там отличная и мелкая, и не глубокая, и до нашей пещеры недалеко, и вода там теплая и до ручейка, что разделяет наш пляж и каменную гряду, запад и север. Стоп. Что я несу? Еще не хватало, чтобы нашу прекрасную бухту захламить сором морских крушений. Ладно, и так справимся.  Гостей наших кое как усадили, привязали и поехали. Ну вот, и "Дом, милый дом", как говорят англичане.

Хотя сначала они увидели забор. Ну, забор и забор. Да уж нет, здесь не просто забор. Конечно, большая внешняя часть была оформлена из дуба, и очень аккуратно обработанного и фигурно выложенного. Но решётка из кованного металла, над ним, когда не каждый горожанин нормального кинжала мог купить… только ножи. Такое впечатляет. Замки на калитке и воротах тоже привлекли внимание наших гостей, и по материалу, и по тонкости работы. Огромное впечатление произвела наша поездка по дорожкам сада, декорированными необычными кустарниками и цветочными клумбами. Первый привезенный хабар мы с Диване на хозяйственный двор сразу сгрузили, так что вокруг была одна лепота!  Мы подъехали к дому со стороны задней террасы. Резные столбики, украшенные всякими капителями и пилястрами, поддерживающие открытый балкон второго этажа, резные балясины перил и лестницы, выложенные мраморными плитками и оббитые металлическими (!) планками, бронзовыми, между прочим. Двухскатная крыша над балконом, двойная дверь с аркой, ведущую в гостиную. Стеклянная, прошу заметить, и с двойными рамами. Я, кажется, говорила, что у нас оконные стекла пуленепробиваемые? Так вот, про окна промолчу, только отмечу, их было много и они были французские по дизайну. Даже неудобно как-то стало, мы фактически без подготовки заставили наших аборигенов пережить культурологический шок такой силы, что не каждому удается его пережить. Вынули раненых и Диване отправился разгружаться. Пока мои гости стояли в ступоре, парень успел вернуться и с высоко поднятым носом, открыл двери в гостиную, точнее – зал. Набрав полную грудь воздуха голосом Берримора возвестил:

– Прошу всех в дом!

Мне показалось, что гости шли за ним с вытаращенными глазами и открытыми ртами, прямо как за Нильсом с его волшебной дудочкой.  Шли они медленно, раны давали за себя знать. Да и любопытство замедляло движение. Диване шествовал впереди, не оглядываясь. Дойдя до общественного туалета в коридоре, широко открыл дверь, включил свет, в том числе и над зеркалом, и возвестил:

– Дамская комната, господа! Баронесса, прошу вашего внимания! Если вы повернёте вот этот краник, –  Ишь ты, все русские бытовые слова уже выучил! – То потечёт вода. Когда помоете руки, поверните его обратно. Если вы захотите опростаться, зайдите в эту кабинку. Когда всё сделаете, не забудьте нажать вот эту ручку, вода за вами всё смоет.

Тут этот паршивец не удержался и все показал: жидкое мыло, туалетную бумагу, фен для рук. Лина и Адольф перекрестились, а Гуннар что-то сказал, но я не поняла. Вытолкав парней из туалета и закрыв дверь, Диване провёл для них такую же экскурсию. Оставив гостей знакомиться с сантехникой, мы пошли в свои комнаты, переодеваться. Я успела принять душ, одеться в домашнее и принялась готовить обед. Открыв дверь кухни, стала наблюдать за туалетами. Такое впечатление, что там никого нет. Диване спустился, душ он тоже принял, и стал накрывать на стол. Мы с ним поспорили, кто выйдет первым?  И тут открылась дверь мужского туалета. Я выиграла. Этим викингам, наверное, и на небесах долго удивляться не придётся. С совершенно пустыми глазами он прошёл на кухню и сел за стол. Мы с Диване переглянулись и направились к дверям, обозначенными буквами М и Ж. Лина сидела на полу около раковины и тряслась. Я села рядом, и мы ещё немного помолчали. Потом обняла её и тихонько баюкая, прижала к себе. Слёзы. Как же они нас, женщин, спасают. С ними и беда – не беда, а уж реализованная в жизни сказка, тем более. Кажется, она всё-таки приняла новую действительность. Не то чтобы совсем, но было видно, что ей уже не так страшно.  Наконец она подняла голову и в её глазах, наконец-то, увидела проблеск мысли.

– Пошли на кухню, суп, думаю уже сварился. Нельзя заставлять голодных мужчин так долго ждать. – Вот, эти слова были абсолютно понятны и, главное, не только влияли на подсознание, но и заставляли резко действовать по вбитому с детства алгоритму.

– Я сейчас. – Лина вскочила, и что характерно, первым делом посмотрела в зеркало. Его местонахождение она уже запомнила.

Я тоже встала и поддерживая девушку за локоть, вывела из этого страшного места. Мужчины уже сидели за столом, туда пристроила и Лину. Диване тут же начал наливать куриную лапшу в глубокие глиняные миски, правильно, что фарфоровые тарелки не взял. Хватит того, что они на полках красуются. К тому же миски были раскрашены в приятный изумрудный цвет, такого здесь вообще не видели. Положил деревянные ложки, они хоть и расписные, но более узнаваемы. А серебро и мельхиор мы им потом покажем. Парень сообразил налить в кувшин лёгкого белого сухого вина и выставил на стол. Кружек у нас не было, дали им небьющиеся стаканы SANGEMAMA. И налить порядочно можно, и видно, что пьёшь, и 300 грамм легкого вина не та норма для мужчины, чтоб сразу в отруб. Хотя, кто его знает, как наше вино на них подействует. Посмотрим. Себе налила Черного мускателя, люблю это десертное вино, а тут случай такой, да и нервы. Выпили без тоста, не до того. Думаю, парни ещё от добавки не отказались бы, но мы придвинули миски. Поели, лапша удалась. Разговор у нас назревал непростой, так что с готовкой не заморачивались. Но Диване не поскупился, нарезал пару сортов колбасы, буженины, копчёного мяса, сыра, раскрыл упаковки с нарезанной сельдью и скумбрией. Когда гости поняли, что рыба соленая, проглотили прямо с костями. Да, соль это золото средневековья. Белого хлеба для тостов выложил, здесь это не просто редкость, такого, думаю и при королевских дворах не пекут. А у нас уже больше года хранится в упаковках и в специальном шкафу, спасибо Роду. Поставил на стол маслёнку. Консервы решили не вскрывать, и такой еды хватало. Разложил столовые ножи с пластмассовыми ручками. Тоже произвели впечатление. Ещё выпили. Надо. Наложили гостям закуски, те, видно стеснялись, хотя у моря, возле костра, держались свободно, если не сказать больше. Мы переглянулись с Диване, видно было как его от любопытства корёжило. Я ему тоже говорила, что свою историю расскажу при случае. Думаю, что этот случай наступил именно сегодня. Если не гости, то он точно моего молчания уже не поймёт.