Текст книги "Притвориться ее боссом (СИ)"
Автор книги: Елена Макарова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)
31 глава. Денис
Рин нерешительно протянула руку, касаясь теплыми пальцами моей ладони:
– Ты так прощаешься со мной?
На расстоянии вытянутой руки – и уже не моя. Я совершил слишком много ошибок, и слишком долго заставил ее ждать. Одной лишь надежды оказалось мало.
Видел перед собой знакомую Рин: гордую, с волевым взглядом и стержнем внутри. Но чувствовал в ней незримые перемены. Слышал от Макса и Лили о ее жизни без меня: об успехах и достижениях. Она отлично справлялась одна.
Меня охватило необъяснимое отчаяние: вот-вот из рук ускользнет мое безбрежное будущее, мое счастье. Твердо знал, что именно с Рин оно ждет меня.
– Нет, пытаюсь начать все с чистого листа, – терять нечего, и я пошел во банк: точно почувствовав добычу, рывком притянул Рин к себе и поцеловал. Приготовился получить жесткий отпор и более того – звонкую оплеуху, но Рин податливо распахнула губы. Ее объятия – возвращение домой, поцелуи – утешение от обид и потерь. Как я мог добровольно отказаться от этого?
Тогда поступить так казалось правильным. К тридцати четырем годам жизнь превратилась в замкнутый круг: гонка за очередной юбкой, стремительный побег и тотальное одиночество. Я отшучивался и говорил, что доволен всем, что моей жизни можно только позавидовать. Но на самом деле боялся любить, боялся быть уязвимым и зависимым – потерять здравый смысл и закончить, как родители. Для меня они и их нездоровые отношения закрепились в сознании как любовь – такой жизни я не хотел.
Даже пример лучшего друга не стал для меня откровением – только злился, не хотел признавать, что вот они нормальные отношения. Это означало признать и другое: что сознательную часть жизни я заблуждался и потратил впустую. Вдруг оказался в королевстве кривых зеркал, где все не то, чем кажется, где уродливое красиво, ошибочное – истина.
Встреча с отцом не принесла ни облегчения, ни понимания, как быть дальше. Я так устал от всего, что отправился в путешествие. Как бродяга, как изгой. Прибился к каким-то индонезийским хиппи, слушал философские лекции местных гуру, наблюдал за аскетами. Жил практически под открытым небом, но в душе был мир и покой: никаких забот и хлопот. Наверное, так бы и провел остаток жизни, если бы не тот случай на пляже. Меня как молнией пронзило – я должен вернуться. Безвозвратно теряю драгоценное время, которое мог бы провести с Рин.
– Дай мне еще один шанса, – шептал, покрывая нежными поцелуями ее лицо, – дай нам шанс.
Игнорируя мои мольбы, она произнесла:
– Ужасно тосковала по тебе, – и точно кошка, что ластиться к хозяину, уткнулась носом в мою шею. – Но время, что мы провели врозь, пошло мне на пользу, – как смертельный приговор, и хладнокровный отказ, – думаю, и тебе.
– С этим бы поспорил: я превратился в голодранца с пляжа, а ты – в неземную богиню. – Кожей почувствовал, как ее губы растянулись в улыбке, и еще крепче обнял. – Богиня, которая смеется над моими глупыми шутками.
– Они не всегда глупые, – вскинула подбородок, заглядывая в глаза. – Иногда идиотские, – язвительно поддела.
Наверное, в этот момент я осознал, насколько сильно сам тосковал по ней.
– Я готов на все, чтобы заслужить твое прощение.
Выражение ее лица стало серьезным:
– Мне не за что тебя прощать. Знаю, ты не хотел причинять мне боль. Ты, как израненное животное, что кидается и пытается укусить тех, кто пытается помочь и вылечить.
– Скорее я бешеный пес, которого следовало пристрелить, – не вовремя пошутил, не совладав с внезапным внутренним порывом.
– Как и твой бесконечный юмор – это лишь защита, – игнорируя неуместность моего комментария, заключила она.
– От тебя я не хочу защищаться. – Коснулся ее непривычно темных волос и поправил шелковистую прядь, упавшую на лицо: – Я далеко не подарок, и со мной никогда не будет легко и просто, но с тобой в мою жизнь пришли свет и тепло, а без тебя один лишь мрак и одиночество.
– С тобой мне всегда было легко и просто, – перевернула всю мою вселенную коротким признанием. – Поэтому мне так нравилось проводить время у тебя – никаких рамок и ограничений. Рядом с тобой я могла быть собой.
Тщеславно радовался, что со мной она была счастлива, до тех пор, пока не осознал к чему она вела:
– Но теперь я не нужен рядом, чтобы быть собой. – Она покачала головой. Казалось мир обрушился на голову, а солнце померкло. Случилось то, чего я так боялся. – Позволишь остаться хотя бы твоим другом? – все, о чем мог теперь просить.
– Нет, – очередной выстрел в сердце. – Совсем недавно на сессии у психолога мы обсуждали твое возвращение: как я поступлю? У меня не было сомнений. Я четко знала, чего хочу. – И когда я думал, что все потеряно, и готов был принять смерть от ее рук, она подарила свет надежды: – Хочу быть твоей девушкой. Официально. С настоящими свиданиями и прочими плюшками. И никаких других женщин, – выдвинула главное требование.
– Только ты, – с воодушевлением согласился, – никто другой не нужен, – и поцелуй за поцелуем доказывал это.
Устроил бы свидание ей прямо сейчас, и пылкое ночное продолжение, но внезапно окруживший нас переполох напомнил, что мы находимся в больнице и ожидаем появления на свет детей Макса.
Источником нескончаемого гомона стало семейство Орловых. Они ввалились в зал ожидания и наперебой стали галдеть. Пришлось отпустить Рин.
– Дениска! – мать Макса-Людмила Петровна– начала щипать меня за щеки. – Вернулся! – душа меня в объятиях, приговаривала: – Наш мальчик. Ну наконец. Похудел-то как. Непременно должен зайти в гости – я тебя хоть накормлю. Бедняжка.
Тут вмешался Орлов-старший:
– Не приставай к нему! Видишь, о нем есть, кому позаботиться, – и с улыбкой бросил короткий взгляд на Рин. Оттесняя жену, он похлопал меня по плечам: – Ну с возвращением, – и по-отцовски обнял. – Но в чем-то Людочка права: не забывай стариков, хоть иногда навещай, а то пропал и не ответа, ни привета. Мы же переживаем.
– Простите, – повинился, точно пристыженный школьник, – больше так не буду.
– Какие же вы душные, – раздался за спиной обреченный стон. Я обернулся и увидел Егора – младшего брата Максима. Все такой же все недовольный подросток. – Ну привет, что ли, – лениво поприветствовал. – Если твоя поездка не похожа не “Мальчишник в Вегасе”, я даже не собираюсь слушать о ней.
– У меня для тебя есть пара пикантных историй из Таиланда, – многозначительно намекнул. Лицо Егора застыло, видимо он припомнил все слухи о местных “женщинах”.
– Братуха! – дал пять, изображая любящего брата. – Расскажешь о всех грязных деталях? – прошептал, чтобы никто не услышал и не отвесил ему подзатыльник.
– Само собой, – заверил, потрепав его за плечо.
– Дэн! – почти безумный визг заставил меня врасплох. Я едва успел сообразить, как на меня запрыгнула девица и повисла точно обезьянка. – Как классно, что ты вернулся! – незнакомка поцеловала меня в щеку и окончательно растерялся.
– Катюш, – одернул ее Орлов. – Великовозрастная девица, а все ведешь себя как ребенок.
Она послушна расцепила руки и спрыгнула на пол. И только тогда я узнал в ней еще недавно нескладного подростка – двоюродную сестру Макса.
– А ты подросла, – лишь вымолвил. – Меня точно полгода не было?
– Да ну тебя, – захихикала она, толкая меня в грудь. – Посмотрел мир? Каково это – путешествовать?
– Отвали, мелочь, – встрял Егор. – Я первый спросил.
– Сам ты мелочь! – возмутилась она. – Никому не нужны твои байки про трансов, больной ты извращенец!
– Так! Прекратите! – попытался приструнить шумную молодежь Орлов.
– Так он первый начал!
– Не важно кто начал, прекратите вы оба немедленно!
Я наблюдал за безобидными семейными дрязгами и ощущал себя частью этой сумасшедшей семьи. Они шумные, надоедливые и незнающие границ, но при этом заботливые и любящие. Много лет назад они приняли в свою семью. Долгие годы я считал себя одиночкой, но просто не замечал, что все это время у меня окружали близкие люди.
Арина, словно почувствовав (но скорее, просто прочитала это по моему лицу), что во мне нечто переменилось, поймала мою руку и крепко сжала. Поймал ее взгляд – полный нежности и любви. Я наконец дома.
– Сын! – раздалось радостное у нас за спинами.
Все разом стихли и обернулись: Максим в специальном медицинском халате и нелепой шапочке стоял в дверях. Он словно пребывал в шоке и не до конца осознавал произнесенное мгновение назад.
– Мальчик! – первой пришла в себя мать семейства. – Внук! Витя, ты слышал? У нас родился внук!
И началась цепная реакция: восклицали и поздравляли друг друга, передавали из объятий в объятия все еще ошалелого Макса. Только до меня дошла очередь, как из палаты донесся крик Лили:
– Маааааааксииииим!
Он забыв обо всем, стремглав бросился обратно к жене. Еще несколько минут напряженного ожидания и он снова возник в проходе:
– Дочь!
Снова поднялся гам, возобновились обоюдные поздравления. А я наблюдал за лучшим другом: как он привалился к спиной к стене, как его глаза наполнились слезами счастья. Такого, что, казалось, он не способен выдержать.
– Поздравляю, папашка, – встряхнул его, крепко обнимая.
– Я стал отцом, – словно до тех пор не верил в это. – Ты бы видел их – они такие крошечные, такие беззащитные.
На Макса вдруг обрушилась вся ответственность за две невинные жизни.
– У них большая и любящая семья, – напомнил за поддержку и опору за его спиной, – они под надежной защитой.
Макс уперся руками в колени и глубоко выдохнул, борясь с мандражом:
– И еще у них самый крутой дядя на свете.
От этих слов у самого в горле ком встал.
– Сукин сын, все-таки растрогал меня, – я смахнул слезы.
И мы как два дурака с раскрасневшимися глазами нервно посмеивались, то охваченные радостью, то паникой.
Немного придя в себя, Макс заметил в кругу семьи Арину.
– Помирились? – кивнул в ее сторону. – Простила тебя, дурака?
Я на миг залюбовался ей: само очарование и участие к моей родне.
– Лучше: дала мне шанс. – Заставил себя отвести от нее взгляд: – Как снова не накосячить и не потерять ее на этот раз навсегда?
– Никак, – пожал плечами. – Никто не знает, что будет завтра. Живи здесь и сейчас. Наслаждайся жизнью. Настанут трудные времена – сплотитесь и преодолейте их вместе.
Я снова посмотрел на Арину. Она подняла на меня взгляд. Чуть склонила голову на бок и улыбнулась. И этого было достаточно, чтобы мое сердце замерло. Тогда я решил, что чтобы не случилось, я буду бороться до конца.
Эпилог. Арина
– Максим по гроб жизни будет мне обязан, – ворчал Денис, вынужденный останавливаться на каждый оклик папарацци и позировать для очередного фото. – Засранец проводит время с семьей, – умело улыбался на камеру, играя предписанную роль, – а я должен отдуваться здесь за него.
Сегодняшний вечер – один из рядовых светских раутов. И первый наш с Денисом совместный выход в свет. Мы не скрывали отношений. Одних этот факт заставил пролить немало горьких слез, а других – злословить и моей наивности и беспринципной натуре Дениса. Некоторые не гнушались делать ставки: “долго ли продержится бабник Романов”. Но я не обращала внимания на пересуды: Денис не давал повода усомниться в нем. Как и сейчас, он крепко держал за руку и не смотрел ни на кого, кроме меня.
– Предпочел бы присматривать за двойняшками? – с коварной улыбкой напомнила, какой выбор он сделал.
Видимо воображение живо нарисовало, как бы проходил вечер в обществе двух неуемных сорванцов, и с лица Дениса в одночасье исчезла вся скука и усталость.
– Восхитительный вечер! – с энтузиазмом подхватил с подноса бокал рислинга. – Какая кислятина, – скривился. Несмотря на не любовь к сухому вину, вновь сделал глоток. Он пил и комично морщился, заставляя меня улыбаться. Порой он вел себя как малый ребенок, обескураживая окружающих. Но это лишь одна сторона медали.
– Денис! – из толпы папарацци раздался очередной окрик.
Проворная девушка в худе и потертых джинсах, ловко ратсраликивая локтями своих коллег, пробилась вперед. Я хотела отступить, но Денис остановила меня: опустил руку мне на талию, привлекая ближе к себе. Прекрасна понимала, что уже сегодня по сети разлетятся фото с заголовком “Заместителя директора «Orlov Group» был замечен с новой подружкой”.
– Кто ваша спутница? Давно вместе? Когда планируете свадьбу?
На миг оторопела от такого бестактного допроса, но Денис невозмутимо ответил первым:
– Моя очаровательная спутница – любовь всей жизни.
– Серьезно? – недоверчиво хмыкнула папарацци.
– Абсолютно, – и перевел взгляд на меня, заставляя верить каждому слову.
– Вас не смущает его репутация, – не унималась настырная девица, – закоренелого холостяка, что меняет женщин как перчатки?
– Не смущает, – не сводила глаз с Дениса, – люблю его со всеми недостатками.
Она хмыкнула и собиралась еще о что-то спросить, но, заметив кого-то в толпе за нашими спинами, опустила камеру и поспешно ретировалась. А через мгновение рядом возник мужчина: дорогой, несомненно пошитый на заказ, идеально сидящий костюм, прозорливый взгляд. Я не была лично с ним знакома, но сразу узнала: известный продюсер Андрей Соболев.
– Куда она подевалась? – всматривался в толпу снующих папарацци.
– Полагаю, сбежала от вас, – отметила я, поддерживала разговор, будто это в порядке вещей – вести беседы с незнакомцами.
– Заноза в моей зад… – Он запнулся и по-деловому оглядел нас. После недолгого раздумья протянул руку: – Андрей Соболев.
– Денис Романов.
– Из «Orlov Group»? – усмехнулся, будто одобряя все некогда услышанное о компании и Денисе в частности. Потом уставился на меня, предлагая представиться.
– Арина Азарьева, – не заставила себя ждать.
В его глазах сразу вспыхнул неприкрытый интерес.
– Моя невеста, – воинственно заявил Денис, теснее прижимая к себе.
– Ясно, – отмахнулся Соболев, будто этого его вовсе не интересовало. – Дружеский совет: если снова столкнетесь с этой дикой амазонкой, держитесь подальше. От нее одни беды.
– А как ее имя?
– Баринова, мать ее, Виктория, – яростно процедил сквозь зубы и, не прощаясь, растворился в толпе. Видимо, отправился на поиски своей амазонки.
Мы с Денисом переглянулись:
– Эксцентричный.
– Просто псих.
Мы двинулись дальше в глубь зала. Сегодняшний выход, как и сказал Денис, не был развлечением – рутинная, но необходимая, работа. Нам предстояло завязать полезные знакомства, поддержать уже имевшиеся связи. И одну встречу я одновременно ждала и боялась. Прошел ни один час, прежде чем она состоялась.
Те, кого, я так ждала, непринужденно беседовали с гостями: Поля, как всегда на высоте: прическа, платье, украшения; отец, как всегда, статен, горделив и сдержан. Впервые я увидела их лично, не на обложке журнала и в ленте соцсетей. Знала обо всем, что происходит в их жизни: они съехались и живут вместе. Он сделал ей предложение. Скоро должна состоятся грандиозная свадьба. В верхнем ящике моего рабочего стола лежало присланное ими приглашение.
Поля улыбнулась, видимо какой-то шутке, и отвела взгляд в сторону. Миг и она уже не сводит с меня глаз, еще миг – оборачивается отец.
Денис поймал мою руку, сжимая похолодевшие пальцы:
– Все будет хорошо.
Я безмолвно кивнула и последовала за ним. Шла позади, словно прячась за его спиной.
– Добрый вечер, – Денис первым радушно приветствовал обоих. – Полина, чудесно выглядите, – обратился к тете, не забывая сделать комплимент,
– Рад встрече, – привычно сдержанно ответил отец. – Давно не виделись, – смотрел прямо на меня.
– Много работаю, – точно оправдываясь виновато произнесла я.
– Я слышал, – коротко. – Глава пиар-отдела, верно?
– Верно, – уверенно расправила плечи, будто только вспомнила, чего достигла за то время, что мы не общались.
– Горжусь тобой, – объявил прямо в лоб.
Я яростно вцепилась в руку Дениса, ошеломленная услышанным. Казалось, подсознание сыграло со мной злую шутку и слова отца лишь иллюзия. Горькая насмешка над самыми потаенными моими надеждами. Повисла пауза – я не могла вымолвить и слова.
На помощь пришел Денис:
– Поздравляю с предстоящей свадьбой, – сменил тему разговора.
– Надеюсь, вы придете, – Поля с надеждой посмотрела на меня.
В ту же секунду я вспомнила бессонные ночи, что Поля сидела у моей кровати, когда я болела; как помогала с домашними заданиями; как репетировала со мной выступления на школьных праздниках – как заботилась и любила меня словно родную дочь. Почувствовала укол вины за то, что не была с ней рядом, когда она готовилась к столь значимому событию в жизни.
– Мы хотели бы, чтобы ты была с нами в этот день, – превозмогая себя и собственную гордыню, признался отец. – Вы оба, – почти поперхнувшись, добавил.
Последние слова прозвучали как признание Дениса важной частью моей жизни; моей независимости и проявление уважения к моим решениям и выбору. Отец перестал видеть во мне маленькую девочку, что жаждала его внимания. Наконец он примирился с тем, что я повзрослела.
– Конечно, – вздохнула, осознав, что все это время не дышала.
На его лице отразилось облегчение. Растроганная Поля поджала губы, сдерживая чувства:
– Спасибо, девочка моя.
Но я позабыла о приличиях и обняла тетю, утешая. Тепло и любовь ее рук, как и прежде, окутали меня.
Я много о чем хотела спросить ее, еще больше – рассказать. Но было не место и не время. В этот раз покидая семью, я знала, что расставание будет недолгим.
***
Я с наслаждением ступала босыми ногами по прохладной мощеной аллее. Дорогу освещали мерцающие, словно звезды в ночном небе, фонари.
– Что закажем? – Денис нарушил молчание размышлениями, в такт шагов размеренно покачивая моими туфлями в руках – Индийская? Итальянская? Европейская?
Я не удивилась предложению поужинать в столь поздний час. Как и его не смущало, что я разгуливаю босой по ночному городу городу. Лишь с издевкой поинтересовалась:
– Может быть, Лерчик нам что-нибудь по-быстрому приготовит?
– Я, между прочим, тогда проявил изобретательность и заботу, – вспыхнул Денис, размахивая в воздухе пальцем. И будто грозя, добавил: – До конца жизни будешь припоминать тот случай?
– Когда ты станешь старым и сморщенным, как сухофрукт, и тугим на ухо, – не забыла отметить, – буду громко кричать об этом, чтобы точно расслышал, старый пень.
Денис заставил меня остановиться:
– Собираешься провести со мной всю жизнь?
Это прозвучало так неоднозначно, словно предложение руки и сердца. Но заглядывая в будущее, я не представляла его без Дениса:
– Я не против.
– И завести детей? – осторожно шагнул на неизведанную территорию.
– Когда-нибудь, – беззаботно пожала плечами.
Только на лицо Дениса легла тревожная тень:
– Не боишься, что мы не сможем стать хорошими родителями? Ни у кого из нас не было хорошего примера.
Думала. И тоже боялась: не справиться, не оправдать ожиданий. Особенно сильно мной овладевал этот страх, когда я наблюдала, как Максим и Лиля виртуозно, с огромной любовью и чуткостью, справляются с детьми. Лиля словно была создана для материнства. О себе я такого сказать не могла. Но после длительной работы с психологом я четко уяснила:
– Мы – не наши родители, и у нас другие отношения, и мы будем подсказывать друг другу, когда один из нас будет теряться и не знать, что делать.
– Хочется верить, – прочла в глазах Дениса некоторое облегчение и надежду. – Но со свадьбой и детьми не будем торопиться, – к нему вернулись непринужденность и игривое настроение. – Мы же никакие-то там чокнутые Макс и Лиля. Начнем с малого: съедемся.
– Хочешь жить вместе? – на этот раз я застыла на месте, вынуждая его обернуться.
Он подошел ближе, заключая в объятия:
– Хочу засыпать и просыпаться в твоих объятиях, – коснулся поцелуем, убеждая в серьезности своих намерений.
– Да вы романтик, Денис Юрьевич.
– Я превращаюсь в романтика только рядом с вами, Ариночка.
Я улыбнулась, вспоминая былые времена. Казалось, это было так давно. И мы были совсем другие. Потерянные и несчастные.
– При мысли о браке и семье мне становится не по себе, – неуверенно, вполголоса, признался, доверяя мне свои самые большие тревоги, – но я люблю тебя и хочу всегда быть рядом.
– А мне не по себе, – так же шепотом поделилась я, – когда говорят, что любят и хотят быть рядом.
– Мы психи? – с плутовским прищуром взглянул.
– Еще какие, – с улыбкой подтвердила, ни капли страшась это факта.
– Ну и плевать, – отмахнулся, как от пустяка. – Главное, мы вместе и счастливы в нашем безумстве, – сжал мою ладонь и повел свою безумную босую невесту домой.
– Счастливы безумно! – тишину ночной улицы пронзил мой напевный возглас и слился с нашим хулиганским смехом.
