Текст книги "Вся правда о Джеки"

Автор книги: Элен Кэнди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

3

Солнечные лучи, которые пробирались сквозь узорчатый тюль, прервали мой утренний сон. Я обругала себя за то, что забыла задернуть плотные шторы, и, сладко потянувшись, взяла сотовый телефон, чтобы узнать который час. Электронный дисплей показывал полдень по лондонскому времени. Значит, в Нью-Йорке только семь утра… В этот момент я поняла, чего мне так сильно не хватает: половина огромной кровати пустовала, и мне тут же захотелось позвонить в Лондон Стиву…

Мы познакомились три года назад в ненастный летний вечер… Весь день над городом сгущались темные тучи, а вечером зарядил холодный дождь. Он застал меня на улице, и я, спасаясь от стихии, забежала под карниз одного бара, где уже прятался молодой человек в промокшей пестрой футболке. Мы, как друзья по несчастью, мгновенно познакомились и решили, что нам необходимо пропустить пару стаканчиков в этом баре, чтобы не схватить простуду.

Мы сидели у барной стойки и пили джин с соком. Стив показался мне интересным парнем, и я в какой-то момент почувствовала, что меня с невероятной силой тянет к нему. Мне захотелось прикоснуться к его губам, мужественным рукам и плечам…

В ту ночь он остался у меня, но как именно все происходило, я помню смутно… Джин с соком сделал свое дело!

Утром, открыв глаза и увидев спящего рядом Стива, я подумала, что все пойдет по банальному сценарию. Парень проснется, позавтракает со мной тостами и кофе, бросит на журнальный столик визитку с несуществующим номером телефона и исчезнет за дверью. Навсегда. Если честно, я бы не пожалела об этом, так как получила все, что хотела… Но Стив сладко зевнул, взглянул на мои загорелые ножки и потянул меня обратно в постель. Больше мы не расставались. Правда, насытившись за несколько месяцев друг другом, мы немного остыли. Страсть угасла, но рвать отношения как-то не хотелось. Это напоминало привычку курильщиков: пользы никакой, со временем удовольствие пропадает, но очень трудно бросить.

Нас спасала только работа. По крайней мере, было о чем поговорить при встрече. Иногда мы посещали рестораны, где, думая каждый о своем, молча лакомились мясными блюдами, не смакуя пили красное вино и перекидывались примитивными вопросами типа «как дела на работе?».

Конечно, мне хотелось порой чувствовать себя любимой: ловить восхищенные взгляды мужчины, наслаждаться его заботой, дурачиться как дети, обнявшись гулять по улочкам Лондона до самого утра и не спешить домой, забывая, что завтра рабочий день… Но я сделала свой выбор: в моей квартире поселился Стив – монотонный, неразговорчивый и до скуки правильный. Зато надежный и реальный, в отличие от образа идеального возлюбленного, который рисовался в моем воображении.

Я как будто плыла по спокойному течению, но все-таки иногда мне нестерпимо хотелось встретить на своем пути горный водопад…

В трубке раздавались длинные гудки – Стив не брал трубку.

Интересно, чем он занят? – подумала я и захлопнула крышку телефона. В голову начали лезть подозрения и нелепые догадки. Я решила заняться делом. Взяла блокнот, снова пролистала и тщательно просмотрела каждую страничку.

Должна же быть хоть какая-нибудь зацепка…

Мой взгляд привлек один адрес, и я непроизвольно улыбнулась.

– Спасибо, Джеки… На сегодня допрос закончен.

Встав утром с постели, я привела себя в порядок: убрала русые волосы в пучок, подкрасила длинные от природы ресницы и в прекрасном настроении спустилась в столовую к завтраку.

За огромным продолговатым столом сидели Альберт и Саймон. Оба пили кофе и читали последние сводки в газетах. Увидев меня, Саймон встал и пододвинул мне тяжелый резной стул.

– Как вам спалось? – учтиво спросил Альберт, наливая мне кофе.

– Спасибо, хорошо. Так устала, что заснула просто мгновенно, – ответила я, усаживаясь и принимая от него чашку с дымящимся напитком.

Я чувствовала, что Саймон не сводит с меня глаз.

– У вас чудесный кулон! – Альберт пододвинулся ближе, чтобы рассмотреть мое украшение. – Я его еще вчера заметил. Джеки тоже любила кулоны…

Я вежливо улыбнулась ему, с удовольствием отпила глоток прекрасно сваренного кофе и взяла тост со своим любимым апельсиновым джемом. Мужчины отложили газеты, и некоторое время мы молча завтракали.

– Есть какие-нибудь предположения, что-нибудь нашли интересное в блокноте? – наконец нарушил молчание Альберт и взглянул поочередно на нас с Саймоном.

– Да, я просмотрела записную книжку сестры, – начала я, – и кое-что интересное там обнаружила.

Саймон и Альберт начали внимательно слушать.

– Когда Джеки исполнилось восемнадцать, она ушла из дома… – продолжила я.

– Она мне никогда об этом не рассказывала! – перебил меня Альберт.

– В тот день в семье разразился жуткий скандал. Джеки в пух и в прах разругалась с отцом и ночью сбежала из дома. Я примерно догадываюсь, куда она могла пойти, так как ее единственным другом был молодой человек, с которым она познакомилась в Интернете. Он жил в провинциальном городе штата Техас. С него мы и начнем поиски. В книжке я обнаружила техасский адрес. Возможно, именно этого человека…

Саймон усмехнулся:

– Мы будем проверять все адреса в этой книжке? Тогда расследование затянется на годы!

– Нет, Саймон. Мы будет действовать по цепочке. Сначала Техас: найдем того парня, расспросим его и узнаем, в каком направлении продолжила путешествие моя сестра. Может быть, этот человек что-то знает о сейфе… Альберт, сколько лет вы женаты на Джеки?

Альберт задумался.

– Я предложил ей руку и сердце, когда ей было двадцать шесть. То есть в браке мы шесть лет…

– А сейф открыт лет десять назад и существует до сих пор, – напомнил Саймон.

Я улыбнулась и покачала головой.

– Значит, Джеки открыла депозитный сейф за четыре года до свадьбы. Еще четыре года она разъезжала по стране в поисках своего счастья… Мы найдем ее попутчиков, начиная с техасского друга, чтобы узнать о прошлом Джеки и сузить круг подозреваемых, если принимать вариант убийства… В чем я очень сильно сомневаюсь…

– Почему? – прервал Альберт. – Почему вы так уверены?

– Во-первых, женская интуиция меня никогда не подводила, во-вторых, я просто чувствую, что Джеки жива и у нее все в порядке. Мы родные сестры как никак. – Я посмотрела на Альберта, и мне показалось, что он немного успокоился. – Не переживайте, мы найдем вашу жену. Тем более что всем известно: если детектив искренне заинтересован, то дело быстрее раскрывается. А я очень хочу увидеть сестру…

– Я понимаю. – Альберт покачал головой. – Деньги на затраты я буду переводить вам на карточку, на имя Саймона. Не экономьте. Делайте все, чтобы Джеки быстрее нашлась.

– После завтрака отправимся… – Я повернулась к Саймону.

– Я закажу билеты. Какой город нам нужен? – Саймон встал из-за стола.

– Питер Кокс… – Я открыла записную книжку. – Барнхарт. Мы едем в Барнхарт.

4

Саймон купил билеты на самолет до Далласа. Получилось так, что наши места в салоне были далеко не соседними. Саймон сидел ближе к выходу, а я в самом дальнем углу салона. Может, оно и к лучшему – было время спокойно все обдумать.

Когда я летела в Нью-Йорк, то подозревала, что Альберт причастен к исчезновению Джеки: жена надоела – вот и решил избавиться, а чтобы увести от себя подозрения, нанял молодого детектива. Я знала много подобных случаев. Иногда мужья-тираны расправлялись со своими женами, но их выдавали эмоции. Они были агрессивными, злыми, жестокими. Их рукопожатие оставляло синяки на моей руке… Но, когда я увидела Альберта, это предположение сразу улетучилось. Его рукопожатие было еле ощутимо. Я видела его слезы. Голос Альберта был мягким и нежным. Нет, Альберт не способен на убийство. Меня заинтересовал еще один факт: почему у Альберта и Джеки разные спальни? Неужели они не были любовниками? Возможно, Альберт не интересуется женщинами? Тогда вполне вероятно, что Джеки могла завести роман на стороне. Но для чего ей было инсценировать крушение самолета? Что-то здесь не так…

Через пару часов самолет приземлился в Далласе. Взяв багаж, я направилась к выходу.

– Вы успели поспать? – спросил Саймон, беря мою сумку.

– Нет, я думала о Джеки… Теперь нам нужно пересесть на поезд до Биг-Спринга, а до Барнхарта придется добираться автостопом…

Вечером мы с Саймоном сели на поезд. Я расположилась у окна, Саймон занял свободное сиденье напротив меня. В вагоне было прохладно. Я достала из сумки теплый жакет и встала, чтобы убрать багаж на верхнюю полку.

– Позвольте, я вам помогу… – Саймон вскочил с кожаного сиденья и взял у меня сумку.

Он легко забросил ее на верхнюю полку, обернулся ко мне… и замер. Мы смотрели друг на друга. Саймон находился так близко, что я чувствовала аромат его одеколона. Еще чуть-чуть, еще пара дюймов… и наши губы могли бы слиться в поцелуе. Меня завораживало его горячее дыхание… Поезд тронулся, и я опомнилась. Почувствовав, что оказались в неловкой ситуации, мы сели на свои места и молча начали смотреть на погруженный в сумерки уплывающий вокзал Далласа.

Минут через десять Саймон решил сгладить ситуацию:

– Лара, сколько вы не виделись с сестрой?

– Четырнадцать лет, – ответила я и взглянула на собеседника.

– Вы искали встреч?

– Я даже не представляла, в какой точке земного шара находится моя сестра!

– А она вас искала…

– Что? – встрепенулась я.

– Альберт рассказывал, что Джеки ездила в Калифорнию, в Сакраменто. Там же ваш отчий дом?

– Да… – закивала я головой.

– Пару лет назад, съездив в Сакраменто и узнав, что вы уехали в Лондон, Джеки летала туда, заходила в ваш институт. Но так и не нашла вас.

– В то время я была в Австралии на стажировке. Наши пути, видимо, разошлись… – Внутри меня все трепетало.

Значит, Джеки все-таки искала меня! Я почувствовала, что по спине пробежали приятные мурашки…

Вскоре у меня опять начали закрываться глаза.

– Я еще не привыкла к нью-йоркскому времени. В Лондоне сейчас уже ночь…

Саймон приглушил свет и протянул мне теплый плед.

– Я разбужу вас завтра. Спокойной ночи… – пожелал он мне и вышел из купе, чтобы я могла переодеться.

Сквозь сон я почувствовала, что моего плеча коснулась чья-то рука. Открыв глаза, я увидела Саймона.

– Доброе утро, Лара. Просыпайтесь, я буду ждать вас в вагоне-ресторане, – сказал Саймон и исчез в дверном проеме.

Я посмотрела в окно: на фоне гор мелькали немногочисленные деревья и кустарники. В вагоне было жарко. Я сняла кофту и убрала волосы в пучок.

Саймон сидел за столиком и пил кофе. Увидев меня, он помахал мне рукой.

– Присаживайтесь, я на свой риск заказал завтрак. Вы любите сыр? – поинтересовался он.

– Да, – ответила я и отпила кофе. – Саймон, у меня к вам вопрос… Как давно вы работаете на Альберта?

Саймон намазал сыр на еще горячий тост и положил нож на край тарелки.

– Около трех лет.

– Тогда ответьте, пожалуйста: Альберт… может любить женщину? Он не…

– Да, вы угадали, – прервал меня Саймон. – Альберт не интересуется женщинами, как объектом страсти.

Я невольно улыбнулась.

– Тогда зачем Джеки и Альберт поженились? – спросила я.

– Лара, Альберту нужна хорошая репутация. Он все-таки владелец заводов, известная личность! Джеки была нужна ему для прикрытия. Он старается не выдавать своего интереса к мужчинам. И я думаю, что в обществе ему это удается. Но как вы это определили? – Он отложил тост и вопросительно посмотрел на меня.

– Ну… у него очень слабое рукопожатие, не мужское…

– Но он же пожимал руку женщине, это можно объяснить деликатностью, – не принял моего довода Саймон.

– Потом, я заметила, что у Альберта и Джеки разные спальни…

– Многие супруги предпочитают отдельные комнаты! – возразил Саймон, вытирая губы салфеткой.

– Ну… я не знаю… Альберт очень чувственный, эмоциональный… Он внимателен к деталям… Саймон, вы можете сказать, что во мне изменилось после того, как вы разбудили меня на завтрак? – Я с улыбкой взглянула на него.

– Э-э-э… – Саймон потер подбородок. – Ну…

Я не стала долго мучить собеседника:

– Я убрала волосы в хвост и сняла теплую кофту. Вы этого не заметили. А вот Альберт заметил на мне маленький кулон…

Саймон пожал плечами и опять взял тост.

– Альберт очень эмоционален, способен замечать детали, интересуется украшениями… Это женские черты характера. Я сделала свой вывод на основании сочетания всех этих фактов. Кулон, разные спальни, слабое рукопожатие, слезинки на мужских щеках, – пояснила я.

Саймон кивнул и протянул мне тост, намазанный сыром.

– Вы любите свою работу? – спросил он.

– Очень! – усмехнулась я. – Быть частным детективом интересно, все дни не похожи друг на друга. И я уверена, что, благодаря своей профессии, смогу наконец найти Джеки!.. Посмотрите, какой удивительный пейзаж!

Через полчаса мы стояли на вокзале.

– Такая глушь! – поныла я. – Как же мы теперь доберемся до Барнхарта?

Как только я это произнесла, на пыльной дороге показался небольшой фургончик. Саймон сразу же выбежал на дорогу и начал голосовать. Машина затормозила. Дверь открылась, и на нас взглянул пожилой мужчина в ковбойской шляпе и с зубочисткой в зубах.

– Простите, – начал Саймон, – нам нужно срочно добраться до Барнхарта.

– Сынок, я еду только до Биг-Лейка.

Я плюхнулась на свою сумку и закрыла лицо ладонями.

– Красавица, почему ты такая грустная? – Мужчина рассмеялся. – Что вы забыли в Барнхарте? Это же деревня! Дыра!

– Я ищу свою родную сестру, мы не виделись больше десяти лет! Она попала в беду, ей нужна наша помощь! – начала умолять я водителя. – Нам нужно добраться до Барнхарта. Мы вам хорошо заплатим! Пожалуйста!

Старый ковбой немного поразмыслил.

– Четыреста долларов наличными! – наконец потребовал он и выплюнул зубочистку.

– По рукам! – радостно воскликнул Саймон и подхватил мою сумку.

Пару часов мы ехали по гладкой асфальтированной дороге. Водитель весело подпевал заводной песне, звучащей по радио. Я смотрела на пустынные пейзажи, а Саймон пролистывал записную книжку Джеки.

Вскоре мы выехали на бездорожье. Машину начало трясти.

– Вы знаете Питера Кокса? – спросил Саймон.

– Питера? Конечно знаю. Он поставщик отменного мяса. У него большая ферма. Да и сам Кокс славный малый, старательный, деловитый. Вы к нему едете, что ли? – Мужчина, опять выплюнув зубочистку, посмотрел на Саймона.

– Да, – кивнул Саймон.

– Не! Тот, кто находится с Питером, никогда не попадет в беду. Любая женщина за ним, как за каменной стеной. Он бы не дал в обиду вашу сестру, и сам никогда не причинил бы ей вреда!

– Вы ничего такого не подумайте, – вступилась я, – Питер друг нашей сестры, он поможет ее найти!

– А вот это правильно! Питер всегда помогает людям! – Ковбой поправил шляпу и опять принялся подпевать радио: – Хэй-хэй!

Мы проезжали пыльные улочки маленького городка Барнхарта. Вдоль узкой дороги стояли двухэтажные дома, вторые этажи которых были достроены из толстых бревен. В домах были открыты окна, и занавески блеклого цвета вырывались наружу.

Старик остановил машину и показал на дом Питера Кокса. Саймон протянул ему четыреста долларов.

– Я возьму одну сотню, чтобы на обратную дорогу бензина хватило! – Старичок взял одну купюру и, аккуратно свернув ее, положил в карман рубашки. – Красавица! Удачи тебе в поисках сестры! Ты ее непременно найдешь! Слушай свое сердце, оно никогда не ошибается!

Старый ковбой подмигнул мне, захлопнул дверь, и машина рванула вперед. На дороге поднялась пыль, и я зажмурила глаза.

5

Дом Питера был большим. Мы открыли калитку и вошли во двор. Вдруг из-за угла выбежала огромная мохнатая собака с репьем на боках и всполошила лаем всю улицу. Я невольно попятилась назад. Собака рванулась в нашу сторону с оскаленной пастью, но огромная железная цепь натянулась и отбросила псину назад.

Дверь, состоявшая из плотной прозрачной сетки и деревянной рамы, отворилась, и на пороге появилась женщина лет тридцати в длинном сером платье.

– Кто вы?! – крикнула она с порога.

– Здравствуйте, нам нужен Питер Кокс, – отозвался Саймон, – по личному делу.

– Его сейчас нет дома. Он будет только вечером.

– Можно, мы его подождем? – спросил Саймон, изнывая от жары.

Женщина кивнула и, спустившись по деревянной лестнице, зачмокала губами. Собака сразу успокоилась и дружелюбно завиляла хвостом.

– Заходите, я привяжу пса.

Придя в себя от испуга, я пошла к дому. Хозяйка последовала за нами. Она сняла фартук с пятнами от соуса и, аккуратно сложив его, бросила на тумбу.

В доме было довольно уютно, но местами глаз резала безвкусица и беднота: заштопанная большими красными заплатками скатерть, картина с облупленной краской, светильник, покрытый обычной тряпкой вместо абажура.

– Хотите чаю? – гостеприимно предложила молодая женщина. – Вы, наверное, устали с дороги?

– Спасибо, не откажемся! – поблагодарил Саймон.

А я продолжала осматривать комнату. На камине, явно находившемся в нерабочем состоянии, громоздился большой кубок. Я прочла надпись: «Гонки на лошадях». Значит, Питер Кокс хороший наездник. Повсюду также стояли огарки свечей с застывшими слезами воска.

Девушка принесла чай.

– Меня зовут Лара Джонсон, а это мой компаньон Саймон Даррел, – решила познакомиться я.

– Меня зовут Анжелина Кокс. Вы закупаете у моего мужа мясо? – поинтересовалась она.

– Нет, нам нужно у него расспросить об одной девушке…

Анжелина напряглась и густо покраснела.

– Не переживайте! – заметила я ее волнение. – Питер лет пятнадцать назад виделся с моей сестрой. Мы ее ищем и хотим узнать, куда она направилась после их расставания.

Анжелина выдохнула и улыбнулась.

– Хотите яблочного пирога?

На городок опустился вечер, стало прохладно. Послышался звонкий лай собаки.

– Питер вернулся! – Анжелина обрадовалась и побежала встречать мужа.

Она что-то шепнула ему на ухо, и они вошли в дом.

– Добрый вечер, чем могу помочь? – Питер снял шляпу и взглянул на нас с Саймоном.

Сбросив жилет и перчатки на деревянную лавку возле входной двери, мужчина приветливо улыбнулся нам. Он был высокого роста, крепкого телосложения. На фоне покрасневшей от солнца кожи его улыбка казалась белоснежной.

Питер сел напротив нас в кресло и замер, посмотрев на меня.

– Мне кажется, я знаю, кто вы… Вы так похожи на Джеки… С ней что-то случилось? – Он, не отрываясь, смотрел на меня.

По моей спине пробежал холодок. Анжелина, видимо, не хотела слушать о прошлых связях своего мужа и тактично удалилась на кухню.

– Я сестра Джеки. Меня зовут Лара, а это Саймон. Мы разыскиваем ее.

– Но я не видел ее больше десяти лет! Как я вам смогу помочь? – удивился Питер.

– Нам нужно знать, куда она от вас уехала…

– Я посадил ее на поезд до Шрифпорта, – ответил он.

Я быстро достала записную книжку и, бегло пролистав, нашла адрес некого Жака Мари, живущего в Шрифорте.

– Есть! – обрадовалась я.

Как только я положила блокнот обратно в сумку, в доме погас свет.

– Не беспокойтесь, у нас это обычное явление, – тихо произнес Питер и принялся чиркать зажигалкой и поджигать свечки, стоявшие на столе и камине.

– Вы не подскажете, где у вас можно снять номер в гостинице? – поинтересовалась я.

– Зачем? У меня большой дом. Две свободных спальни найдутся. А завтра утром я отвезу вас на вокзал. – Питер поставил зажженную свечку на стол. – Давайте выйдем на веранду…

Питер попросил Анжелину принести вишневую настойку и пару стопок.

– Попробуйте это чудесное зелье! Еще мой прадед на каждом празднике угощал им земляков. Он говорил, что этот рецепт нашептала ему русалка в горном озере. Эта настойка исполняет желания… – Питер протянул мне хрустальную стопку с терпким вишневым напитком. – Не побрезгуйте!

Мне не хотелось обижать гостеприимного хозяина, и я одним глотком опустошила стопку. Приторная жидкость моментально обожгла мне горло и грудь, от нее остался привкус пьяной вишни. Но мое настроение за считанные секунды поднялось, и я уже не чувствовала усталости.

– Ну как? – ждал моего мнения Питер.

– Замечательное зелье… – прошептала я.

– Вы загадали желание? – не успокаивался он.

– Да, – ответила я, – чтобы с Джеки все было в порядке. Это мое единственное желание на данный момент.

Питер улыбнулся, чокнулся с Саймоном и, опрокинув в рот напиток, поставил на стол пустую стопку.

Он посмотрел вдаль и улыбнулся.

– Когда-то мы сидели здесь с Джеки, пили эту настойку, а потом, как маленькие дети, желали, чтобы каждый человек в этом мире нашел свое счастье…

Питер замолчал. Через пару минут он тяжело вздохнул и вновь наполнил стопки вишневым зельем.

– Я помню нашу первую встречу. Погода стояла пасмурная. Набежали грозовые тучи, поднималась пыль столбом. Я ехал домой из Биг-Лейка. Мои мысли были о перекупке скота, и, не обращая внимания на дорогу, так как знал ее как свои пять пальцев, я погрузился в расчеты. Но тут мое внимание привлекла молодая девушка, идущая по обочине дороги с огромной сумкой. Она обернулась и, увидев мою машину, принялась голосовать. Я конечно же остановился и спросил, куда ее отвезти. Она ответила, что ей уже все равно. Девушка была грустной и разочарованной. Я спросил ее имя. Она представилась – Джеки. Так мы и познакомились, – рассказал Питер и замолчал.

Я поставила пустую стопку на столик.

– Чем была разочарована моя сестра?

– Джеки разочаровалась в парне, к которому она ехала из Сакраменто. Она рассказала позже, что долго переписывалась с молодым человеком. Но, приехав к нему, она перепугалась. Дверь ей открыл немолодой мужчина с огромным пузом. Он обманул ее… Джеки убежала. Автостопом она добралась до Биг-Лейка, а вскоре на ее пути попался я. Мне тогда было тридцать, я выглядел куда привлекательней! – Питер рассмеялся. – Я был холост, только начинал свой бизнес, уже имел этот довольно большой дом. Но мне было очень одиноко. Да, девушек на выданье было достаточно и в Биг-Лейке, и в Барнхарте, но я хотел себе другую жену, особенную, и поэтому не торопился с выбором. Когда я увидел Джеки, сердце мое замерло. Ветер жестоко трепал ее длинные черные локоны, она прикрывала ладошкой от пыли свои огромные голубые глаза. А ее родинку над правой губой… Эту маленькую точку я не забуду никогда… Я влюбился, влюбился с первого взгляда, как мальчишка. И мне порой кажется, что эта любовь еще не прошла.

Я с замиранием сердца слушала Питера. Мне было понятно каждое его слово. Возможно, так на меня действовала вишневая настойка…

– Я предложил Джеки ночлег. Она посмотрела на меня усталыми глазами и поблагодарила. Всю ночь я просидел на этой веранде. Я долго думал, но уже не о перекупке скота, а о той девушке, которая сладко спала на моей постели.

Утром я хотел ее поцеловать, но побоялся напугать и тихо уехал на работу. Весь день меня мучил вопрос: эта загадочная девушка уже покинула мой дом или ждет моего возвращения? С огромной скоростью я мчался домой, и сердце вырывалось из груди. Я даже толком не припарковал машину и ринулся к дверям. В доме стояла тишина, я очень расстроился. Но вдруг из кухни послышался голосок, который напевал незнакомую мне песню…

– Это, должно быть, была колыбельная. Она пела ее каждый день мне перед сном… – Я почувствовала, как на глаза набегают слезы.

– Я присел на лавочку возле порога и молча вслушивался в слова. Джеки не знала, что я уже дома, и не стесняясь продолжала петь. Вскоре я почувствовал аппетитный запах жареного мяса. Встав с лавочки, я тихонько, еле слышно пробрался на кухню. Джеки стояла перед плитой и готовила ужин. Она повязала мой фартук на свою тонкую талию и, не замечая меня, переворачивала котлеты и снова запевала эту песню. В эту минуту мне так сильно захотелось, чтобы Джеки навсегда осталась у меня, ждала меня с работы, готовила ужин. Я просто хотел быть с ней рядом… Джеки обернулась. Увидев меня, она рассмеялась и позвала за стол. Я очень давно не ел женской стряпни. Всегда питался в забегаловках на дороге. Ужин был отменный.

Вечером мы вышли на веранду. Я достал вишневой настойки. Джеки выпила напиток, села на ступеньку поодаль от меня и опять тихонько запела. Я спросил ее, что за песню она все время напевает. Она ответила, что где-то там, далеко, сейчас ложится в свою кроватку родной и самый любимый человечек на свете, и она, Джеки, поет ему колыбельную… Она смахнула слезу со щеки и начала петь снова. Я не хотел ей мешать, не хотел ее прерывать, я видел, что Джеки сейчас очень трудно. Она хочет быть с тем человечком, но судьба распорядилась иначе.

– Вы помните эту песню? – вдруг спросил Саймон.

Питер немного задумался.

– Только несколько строк…

Я встала с лавочки, села на ступеньку и еле слышно запела:

– Скоро звезды зажгутся на небе и докажут, что мы не одни. Они падают к нам на ладони, только руку свою протяни… – Я остановилась, мне стало больно вспоминать эту колыбельную.

– Наша мама была детским композитором. Эту песню она сочинила для нас с Джеки…

Я вытерла слезу рукавом кофты и взглянула на Питера:

– Что же было дальше?

Питер закурил. В темноте мелькнул оранжевый огонек, и запахло табаком.

– Джеки некуда было идти, а я не хотел, чтобы она вообще уходила. Я предложил ей работу за символическую плату – к моему возвращению она готовила ужин и убиралась в доме. Я дал ей крышу над головой, а она мне – желание возвращаться домой. Мы стали хорошими друзьями, любили коротать вечера на этой веранде. Когда я спрашивал ее о прошлом, она замолкала, и на ее глазах появлялись слезы. По ночам она тихонько всхлипывала в подушку.

Я хотел ее как-нибудь развлечь, вытянуть из неприятных воспоминаний. В то время в Биг-Лейке проходил традиционный карнавал. Конечно, я взял Джеки с собой. Она немного забыла свое горе и со всеми вместе танцевала, а я сидел и любовался ее грацией. Мы тогда очень хорошо повеселились. Друзья признали меня самым удачливым человеком: я имел бизнес, который процветал с каждым днем, огромный дом, доставшийся мне от деда, и красавицу-подругу, в которую был без памяти влюблен. Я наливал себе текилы и продолжал любоваться Джеки…

В ту ночь, когда мы опять сидели на веранде, я признался ей в любви. Она немного помолчала и сказала: «Когда-нибудь я уйду. Чувствуешь этот ветер? Он будет присылать тебе мой поцелуй, где бы я ни находилась…». Джеки взглянула на ночное небо. Я закрыл глаза и почувствовал легкое дуновение ветра.

Дни неслись с безумной скорость. День сменялся ночью, и вновь наступало утро… Я был очень счастлив, но каждое мгновение боялся, что Джеки уйдет. Это мысль не давала мне покоя.

Однажды ночью началась гроза. Сильный порывистый ветер гнул деревья. Мелькали молнии, шел проливной дождь. Я проснулся оттого, что дверь в моей спальне со скрипом отворилась. На пороге стояла Джеки. Она забралась под одеяло и прижалась ко мне. Я поцеловал ее. Этот поцелуй был самым сладким, самым долгожданным в моей жизни. С тех пор спальня у нас стала общей. Джеки была для меня родным человеком, самым близким. Она чудесная, таких, как она, очень мало на этом свете… – Питер замолчал.

Он посмотрел на меня и Саймона.

– Вы, наверное, устали от моего рассказа? Я попрошу Анжелину приготовить вам комнаты… – Он встал и ушел в дом.

Мы с Саймоном переглянулись и последовали за Питером.

На следующий день Анжелина накормила нас завтраком, и мы поехали на вокзал Мидленда. Питер был молчалив. Когда мы выехали на проселочную дорогу, он достал сигарету и закурил.

– Питер, а как долго Джеки жила у вас? – решила я прервать затянувшуюся паузу.

– Около года. Я уже собирался сделать ей предложение, но почувствовал, что она задыхается в этой дыре. Я не хотел, чтобы эта женщина стала несчастной, и отпустил ее с миром. Утром я увез ее на вокзал и посадил на поезд. Мне было больно понимать, что теряю любимую женщину, но я не мог ничего исправить. Поезд уехал. А я еще долго стоял на вокзале и чувствовал легкий ветерок – это Джеки слала мне прощальный поцелуй…

Я не стала больше ничего спрашивать у Питера. Видимо, ему было больно от этих воспоминаний, хотя прошло много лет. Похоже, время не всегда вылечивает раны…

Поезд пришел ровно по расписанию. Саймон достал сумки из машины и направился к вагону.

Мы начали прощаться с Питером.

– Лара, вы ее найдете, – сказал он. – Я верю, с ней все в порядке. Знайте, Джеки вольная птица. Как только она чувствует, что ее запирают в клетку, Джеки улетает…