Текст книги "Яблоко для Адама"

Автор книги: Элен Кэнди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

Элен Кэнди
Яблоко для Адама

1

В небольшом городке Норт-Литл-Роке, штат Арканзас, взошло солнце и приветливым светом разлилось по улочкам, скверам и паркам. В бледно-голубой цвет окрасилось посветлевшее небо, на котором еще несколько часов назад горели яркие звезды. Теперь на небосклоне можно было наблюдать только маленькие точки птиц и тающий след самолета. На улицах было безлюдно. Время от времени вдоль спящих домов неспешно проезжало одинокое такси, нарушая утреннюю тишину. Вскоре стали открываться булочные, кофейни, и в прозрачном воздухе повис аппетитный аромат обжаренных кофейных зерен и свежеиспеченных булочек. Спустя некоторое время город начал просыпаться…

По комнатке, залитой светом, расхаживала молодая девушка в красном атласном халатике, держа в руке чашку кофе со сливками. Она подошла к манекену в виде человеческого корпуса, стоящему в углу комнаты, и набросила на него большой лоскут набивного льна. Отойдя немного назад, девушка задумалась на пару минут, потом одобрительно покивала головой. Поставив пустую чашку на журнальный столик, она открыла огромный шкаф и достала пузатую старую сумку, в которой хранились бумажные выкройки. Затем она расстелила материю на столе, булавками прикрепила выкройку и обвела по контуру мелком.

Ее работу прервала монотонная трель телефона, донесшаяся из соседней комнаты. Девушка положила на стол мелок, отряхнула руки и, зайдя в спальню, взяла трубку с тумбочки.

– Ева, дорогая! Я не знаю, что делать! Помнишь, пару недель назад я купила платье для завтрашнего выступления? Так вот, я похудела на четыре фунта. И теперь это чудесное платье просто на мне висит! Ева! – взмолилась трубка. – Помоги!

Ева отчетливо представила и платье, и страдальческое выражение лица Лоры Мэтиссон, и полную фигурку лучшей подруги.

– Успокойся! Принеси его сегодня в школу на репетицию. Я посмотрю.

Трубка облегченно выдохнула:

– Хорошо. Спасибо. А детские костюмы готовы? – Лора все свободное время посвящала детям из школы святого Патрика. Она ставила концертные номера и вела кружок танцев для девочек.

– В следующий раз попрошу тебя ставить сценки с более реальными персонажами! А то с костюмами клубничек я промучилась две ночи! – Ева взглянула на диван, где лежали костюмы из красного бархата на трикотажной основе, и улыбнулась.

– Ты же знаешь, у меня бурная фантазия! – начала оправдываться трубка.

– Тогда пиши фантастику. Из тебя получится первосортный писатель! – засмеялась Ева. – Ладно, до скорой встречи.

Ева положила трубку и, подойдя к дивану, взяла один из сценических костюмов клубнички. На красной ткани с мягким ворсом красиво переливались большие стеклянные стразы ярко-желтого цвета, напоминающие косточки садовой ягоды. Листики костюмчика, державшие форму благодаря подкладке, были сделаны из зеленого вельвета. Ева повертела в руках изделие и мысленно похвалила себя.

Сложив костюмы в пакет с пластиковыми ручками, она подошла к зеркалу. Оттуда на нее смотрела прехорошенькая девушка с большими миндалевидными черными глазами. Шелковистые, с золотистым оттенком волосы спадали на покатые плечи. На загорелой шее висел золотой медальон в виде сердца, обрамленный кристаллами. Ева улыбнулась и, достав из косметички черную тушь, подкрасила и без того густые и черные ресницы.

Подойдя к платяному шкафу и сбросив атласный халатик, она надела приталенный жакет и юбку-карандаш из черного букле. На ее миниатюрной фигурке этот собственноручно сшитый костюм смотрелся великолепно. Ева убрала золотистые волосы в тугой пучок, повертела в руках туфли-лодочки на высокой шпильке и, обувшись, захлопнула за собой дверь.

Ева очень любила весну. Ей приятно было смотреть на разбухающие почки деревьев, на прорезающую землю светло-зеленую траву, на бледно-голубое небо… Весной Еве нравилось все в природе.

Она шла по тротуару и любовалась витринами, в которых отражались ласковые лучи весеннего солнца. Переложив большой пакет с костюмами в другую руку, Ева перешла дорогу. На углу дома стоял лоток с фруктами. Пожилой продавец в белом фартуке и в красной клетчатой панаме доставал спелые яблоки из деревянного ящика. Он тщательно, до блеска, натирал каждый фрукт и аккуратно выкладывал их в виде пирамиды на прилавок.

Ева остановилась и взглянула на корзину с яблоками.

– Доброе утро, мистер Литковский, – поздоровалась она с продавцом.

– А! Ева! – улыбнулся мужчина и убрал тряпочку в карман фартука. – Тебе, как всегда, два фунта яблок?

Ева кивнула и, взяв бумажный пакет, принялась выбирать яблоки из деревянного ящика. Пожилой продавец взвесил пакет на старинных весах с гирьками и с приветливой улыбкой протянул его Еве. Было заметно, что девушка ему нравится. Она расплатилась, попрощалась с мистером Литковским и направилась в сторону школы.

Ева поднялась по лестнице и, открыв тяжелую дубовую дверь, зашла в прохладное помещение. В холле стояла тишина – дети были на уроках. И Ева, цокая высокими шпильками по мраморному полу, направилась в студию подруги. Небольшая комната, которую Лора оборудовала зеркалами, находилась в дальнем углу холла. Ева подошла к студии, дернула за ручку, но дверь была заперта. Девушка взглянула на часы и уныло вздохнула.

Ну почему я всегда прихожу заранее? – с укором спросила она себя. Ведь знаю же, что Лора никогда не появляется раньше назначенного времени.

Ева села на деревянную скамеечку, стоящую возле огромного окна, и достала яблоко. Протерев его платочком, она откусила сочный плод.

Яблоки… Самое прекрасное, что создано природой! – замурлыкала от удовольствия Ева.

Она взглянула в окно и задумалась о чем-то мимолетном, неважном, о чем легко можно забыть через минуту.

– Простите, вы не подскажете, как пройти в актовый зал? – спросил приятный мужской голос.

Ева обернулась и увидела перед собой молодого человека, державшего в руке саксофон. Ева немного растерялась и торопливо спрятала в пакет надкусанное яблоко. Мужчина заметил смущение девушки и улыбнулся.

– Любите яблоки? – спросил он и взглянул Еве в глаза.

– Это моя слабость… – призналась она. – Хотите? – И, достав из пакета целое яблоко, протянула очаровательному молодому человеку.

Мужчина рассмеялся и поблагодарил за угощение. Ева не могла отвести от незнакомца глаз. Этот парень был по-настоящему красив. Голубые глаза, такие же голубые, как весеннее небо, добрая улыбка с ямочками на щеках, светло-русые волосы, прямой нос…

Вы мне нравитесь, хотела было сказать Ева, но опомнилась. Она опять посмотрела на молодого человека, который тоже не сводил с нее взгляда.

Он одернул светлую вязаную безрукавку с темно-синими ромбами, поправил воротничок бежевой рубашки и протянул девушке руку.

– Алекс Харрисон, – представился он. – Можно просто Алекс.

– Ева Глинштейн. – Она вложила свою руку ему в ладонь.

Алекс нежно сжал тонкие пальчики Евы и нехотя отпустил. Он повертел в руке зеленый плод и рассмеялся.

– Вы случайно не из Эдемского сада? – Он взглянул на Еву.

Она улыбнулась и отвела взгляд.

Это комплимент? – подумала она. Интересно, что этот парень делает в школе святого Патрика?

Но только Ева собралась задать ему этот вопрос, как в холл вбежал молодой парень и окликнул Алекса:

– Ну долго тебя еще ждать?

Алекс махнул ему рукой и, подмигнув Еве, отправился вслед за другом.

– До встречи, Ева… – ласково сказал он.

– До встречи, Алекс… – ответила ему она.

Поднимаясь по лестнице, ведущей в актовый зал, Алекс прокручивал в голове их разговор. Ему понравилась эта девушка. Он вспомнил ее темные как ночь глаза, золотистые волосы, убранные в тугой пучок, и что-то кольнуло у него в груди и приятным теплом разлилось по телу.

Ева… – шепнул Алекс и с удовольствием откусил сочное яблоко.

Ева тоже думала о саксофонисте. Кто же он? Почему она раньше его не встречала? Она выглянула в окно и увидела голубое небо. И вспомнила глаза Алекса, излучающие тепло…

– Прости, я немного опоздала! – проговорила Лора, переводя дух.

Лора, как, впрочем, и всегда, была одета по моде. На ней был темно-синий жакет до бедер с блестящим рисунком и черные брюки из крепа. Ее угольно-черные волосы волнами спадали на плечи, и Лора постоянно демонстративно откидывала локоны назад.

– Ничего страшного… – успокоила подругу Ева. – Что делают в школе саксофонисты? – стараясь говорить непринужденно, спросила она, поглядывая на двери актового зала.

Лора жеманно улыбнулась и откинула назад черные локоны:

– Ты же должна помнить Дэниса!

Ева внимательно взглянула на подругу и удивленно произнесла:

– Дэнис Литрой? Ты же с ним рассталась еще год назад! Я помню, как ты сильно переживала по этому поводу!

Лора сначала поникла головой, но через пару минут опять засияла:

– На что только не пойдешь ради любимых деток! Тем более что он мне должен! Помнишь, он разбил мою машину? – Лора достала ключ из кожаной сумки и вставила его в замочную скважину.

– Но ведь у тебя была страховка? – заметила Ева.

– Да. Но он-то об этом не знает! – засмеялась Лора и открыла скрипучую дверь студии.

Ева покачала головой и последовала за подругой в танцевальный зал.

В прохладной студии было темно. Лора подошла к занавешенному плотной материей огромному окну и одним движением руки отдернула штору. Лучи утреннего солнца моментально разлились по всей комнатке, отражаясь в многочисленных зеркалах, играя солнечными зайчиками на паркете.

Ева оглядела студию и взглянула на стену, где висели рамки с фотографиями. Воспитанницы Лоры Мэтиссон позировали в пестрых нарядах со стразами и в прелестных детских шляпках, над которыми Ева провела не одну ночь.

– Значит, ты пригласила Дэниса выступить на завтрашнем концерте? – не успокаивалась она.

– Да, думаю, что джаз полезен для детей.

Ева с улыбкой посмотрела на подругу и принялась доставать костюмы из пакета. Она аккуратно вдевала пластмассовые плечики в горловину платьев и вывешивала их на деревянный станок.

– Я думала, что Дэнис придет один и сыграет что-нибудь на своем тромбоне, но он же не может без своей команды! – Лора выделила последнее слово и скорчила смешную гримасу. – Теперь на малюсенькой сцене будут торчать шесть взрослых мужиков со своими странными инструментами! Так Дэнис мне еще сделал выговор, мол, в зале акустика плохая! У нас тут что – Ла Скала?

Еве всегда было смешно, когда ее подруга начинала возмущаться. У Лоры появлялись афро-американские жесты и выражения, и от этого Еве становилось еще смешнее.

А Лора тем временем, не стесняясь в выражениях, вспоминала все свои неурядицы в отношениях с Дэнисом. Ева прекрасно понимала, что ее подруга до сих пор питает к парню симпатию, но не желает этого показывать. Эти горячие эмоции и ее детальные воспоминания о довольно продолжительных отношениях выдавали Лору с головой.

– Ты его любишь? – спросила Ева. – Я же вижу… Он тебе до сих пор не безразличен!

Лора не ожидала от Евы такого вопроса и растерялась:

– Не знаю, дорогая, не знаю… Мне кажется, что я совершила глупость. Скажи, зачем я пригласила его на концерт? Зачем? – Лора присела на стул и сжала в руках кожаную сумочку. – Я набрала его номер телефона… Мне было так одиноко… Я хотела услышать его голос. Я забыла, что у него стоит определитель. Он меня спросил, что мне нужно. Я ответила ему, что он мне должен, и пригласила выступить на концерте. Дорогая, я для него выбирала платье. Хотела, чтобы он меня увидел такой красивой и независимой… – Лора закрыла ладошками лицо. – А он только поздоровался, спросил, как у меня дела, и скрылся за дверями актового зала. Видите ли, его джаз-банд не любит посторонних на репетиции!

Ева внимательно наблюдала за подругой. Теперь Лора была совершенно искренней, так как она позабыла черный жаргон и пошлую жестикуляцию.

Дверь внезапно открылась, и в студию ворвалась танцевальная группа Лоры. Девочки в возрасте семи-восьми лет окружили Лору и что-то воодушевленно начали рассказывать мисс Мэтиссон, горячо ее целовать и крепко обнимать. Ева с умилением за этим следила.

Лора заменила им мать, подумала Ева. Лора дарит свою любовь маленьким сиротам… Это так замечательно! Она смотрела, как Лора поправляла воротнички каждому ребенку, как хвалила их за хорошие отметки. А девочки, перебивая друг друга, хвастались и тыкали пальчиками в лощеные тетрадки.

– Доброе утро, мисс Глинштейн! – поздоровались они хором с Евой.

Ева улыбнулась и показала на их новые сценические костюмы. У девочек загорелись глаза. Они принялись разглядывать платья-клубнички и, прикладывая их к груди, позировать перед зеркалом.

– Дорогая, взгляни. – Лора достала из пакета свое вечернее платье. – Я ничего подобного еще не видела. Правда, оно замечательное?

Платье действительно было великолепным. Юбка из золотистых кружев, продублированных подкладочным атласом того же цвета, ниспадала волнами. Открытый топ на тоненьких бретельках, с изысканной цветочной вышивкой, повторяющей мотив кружев, подчеркивал пикантность наряда.

– У меня нет слов… – выговорила Ева, ощупывая материал платья. – Во сколько начнется концерт?

2

Проснувшись утром еще затемно, Ева ворочалась в постели. Она пыталась заснуть: считала прыгающих овец, как ее в детстве учила мать, напевала монотонную и бесконечную песню про кота на крыше, но все было тщетно. Как только Ева начинала засыпать, перед ее глазами появлялся симпатичный саксофонист. И волнение перед утренним концертом в школе святого Патрика захватывало Еву. Она вспоминала его небесно-голубые глаза, русую челку, ямочки на щеках, нежное рукопожатие. И сон опять снимало, как рукой.

Ева открыла глаза и присела на кровати. В комнате было темно и прохладно. Немного поежившись под одеялом, Ева собрала силу воли в кулак и встала с постели. Утренняя прохлада обволокла тело Евы, и на коже выступили неприятные мурашки. Ева попрыгала на месте, сделала несколько движений, которые издалека напоминали утреннюю зарядку, и побежала в ванную комнату.

Через полчаса она в старом, но очень любимом вязаном пуловере стояла на балкончике и встречала рассвет. На улице, как всегда в этот час, было безлюдно. И Ева полностью погрузилась в свои мысли. Она прокручивала в голове все сценарии их с Алексом второй встречи. Что Ева ему скажет, что он на это ей ответит. И как только Ева произносила имя Алекс, у нее начинали трястись коленки.

Что со мной? Я же взрослая женщина! – поражалась Ева сама себе. Алекс… тяжело вздыхая, начинала она опять о нем думать.

Время медленно передвигало стрелки часов. Но Ева не смотрела на часы. Она смотрела на небо и представляла глаза Алекса. Вскоре на небосклоне поблекла луна, погасли звезды и появился красноватый диск солнца.

Ева не могла поверить, что после мимолетного разговора с незнакомцем она могла влюбиться.

Любовь с первого взгляда? Какая чушь! Это придумали неисправимые романтики. Ха! Как ошибалась Ева… Она влюбилась. Она влюбилась в небесно-голубые глаза саксофониста…

Ближе к полудню Ева открыла тяжелые дубовые двери школы святого Патрика и вошла внутрь. В холле было шумно. Взад и вперед бегали маленькие дети, что-то громко выкрикивали и смеялись. Ева быстро прошла мимо веселой и разбесившейся детворы и проскользнула в студию Лоры. В зале играла музыка, и Лора громко считала и хлопала в ладоши, отбивая ритм. Девочки в костюмчиках клубничек старательно вытанцовывали па. Ева помахала рукой подруге и тихонько присела на стул в углу студии. Она с умилением смотрела на шесть юных созданий, которые улыбались и выстукивали каблучками ритм.

– Все умнички! Кейт, четче движения перед поворотом. Сара, ты немного спешишь! – Лора подошла к одной из воспитанниц и убрала в шишечку непослушную прядь волос. – Девочки, а теперь в актовый зал. Сидите за кулисами и ждите выступления! – скомандовала Лора и улыбнулась Еве.

Девочки послушались мисс Мэтиссон и выбежали из студии.

– Твое платье готово. Ты будешь королевой вечера, – подбодрила подругу Ева и протянула пакет с нарядом.

Лора кивнула и откинула угольно-черные локоны назад.

– Я видела сегодня Дэниса… – поникла она. – Он так хорошо выглядит.

– Дорогая, ты очаруешь его своим платьем! Давай примерь уже! – не терпелось Еве.

Лора зашла за ширму и сбросила красную льняную блузку. Через пару минут она появилась перед Евой во всей красе. Топ с цветочной вышивкой соблазнительно облегал пышную белоснежную грудь Лоры. Тюлевая юбка с золотым подкладочным атласом ниспадала мягкими волнами. Лора покружилась и мило улыбнулась подруге.

– Ты прекрасна! – воскликнула Ева.

Лора подмигнула ей и подошла к зеркалу. Она достала из маленькой кожаной сумочки серьги с подвесками и продела их в мочки ушей. Потом, взяв несколько шпилек, завернула угольно-черные локоны в низкий узел, открыв красивую шею.

– Дэнис умрет при одной только мысли, что потерял такую неземную красоту! – сказала Лора своему отражению и рассмеялась. – Пора действовать, подруга!

В актовом зале было душновато и темно. Вскоре на сцене зажглись софиты, и публика умолкла. Поднялся занавес, и на сцене появилась Лора под продолжительные овации зала. Она жеманно поклонилась, крепко сжала в руках микрофон и по привычке мотнула головой, забыв, что вместо распущенных локонов у нее на затылке красуется элегантный узел.

Ева, усевшись в первом ряду, с волнением ждала выступления Алекса. Она время от времени поправляла золотые кудри, облизывала губы и трепала рукава блузки из белой жатой ткани с черным орнаментом.

После несколько затянувшегося, на вкус Евы, пения семилетнего малыша под аккордеон на сцене опять появилась Лора. Она мельком взглянула на подругу, сидящую в первом ряду, и объявила следующий концертный номер:

– Дорогие друзья, сегодня для вас выступает джаз-банд «Лесли Янг». Поприветствуйте! – Лора захлопала в ладоши.

Занавес поднялся, и на сцене погас свет. Еву лихорадочно затрясло. Она жаждала увидеть Алекса…

Зажегся тусклый софит, и рассеянный белый свет упал на сцену. Публика замерла в ожидании…

И заиграл саксофон… Сердце Евы забилось еще чаще. Она смотрела на сцену, не отрываясь. Алекс нежно обнимал сакс и выдувал высокую и красивую мелодию. Он перебирал пальцами металлические клапаны, и музыка разливалась по залу. Через несколько секунд на сцене зажегся яркий свет, и послышалась барабанная дробь. Алекс опустил саксофон и отошел в глубь сцены. Мелодия, напоминающая качели, раскачивалась с каждой секундой. В углу играл молодой парень на контрабасе. Вскоре послышалась ноты трубы и тромбона, а чуть позже к ним присоединилась туба. Музыка была потрясающей!

Недалеко от барабанной установки Ева заметила Дэниса, который играл на тромбоне. Он действительно похорошел. На его смуглом теперь лице голубые глаза казались еще выразительнее, черная челка была поставлена гелем, синий галстук подчеркивал белизну сорочки… Да, Дэнис был красив. Раньше Ева знала его совершенно другим: бледным, небритым, пьяным и ставящим обожаемый тромбон превыше всего!

Возможно, Дэнис тоже принарядился перед встречей с Лорой! – От этой мысли Ева невольно улыбнулась. Она перевела взгляд на Алекса и… они встретились глазами. Ева почувствовала, что через ее позвоночник прошел электрический заряд. Музыкант мило улыбнулся и опять обнял сакс, перебирая пальцами клапаны. При этом он не отрываясь смотрел на Еву… А она на него. Ей показалось, что и барабанщик, и трубач, и все остальные исчезли, а также и зал, полный зрителей, тоже провалился в бездну. Остались только они двое: Алекс и Ева…

Алекс не мог отвести взгляд от Евы. Ее золотые кудри и черные, с ярким огоньком, миндалевидные глаза, обрамленные густыми ресницами, пленили его. Алекс опустил саксофон и улыбнулся ей. Сейчас больше всего на свете он боялся, что по окончании концерта Ева сольется с толпой и покинет актовый зал. Алекс не стал ждать. Он неспешно спустился со сцены под укоризненными взглядами остальных членов группы и, не переставая играть, подошел к Еве.

Остановившись перед ней, он завершил тонкую и пронзительную мелодию, от которой у Евы пробежали мурашки по коже. А потом на миг опустил саксофон и задал вопрос, от которого Ева растерялась.

– Мы встретимся после концерта? – выпалил он и принялся опять играть.

Ева замотала головой и с улыбкой посмотрела на Алекса.

– Вы самая красивая девушка! – воскликнул он и вернулся на сцену.

В этот момент Еве показалось, что жесткое деревянное кресло стало настолько мягким, что она проваливается, как в пуховых подушках, а спертый воздух, который битый час сдавливал ее грудь, вдруг вытеснила утренняя прохлада…

В тенистом парке, который располагался недалеко от школы святого Патрика, по аллее, выложенной терракотовой плиткой, шли двое. Она задорно смеялась и закрывала лицо ладошкой. Он не сводил с нее глаз. Пожалуй, он просто в нее влюбился. Так же, как и она, – с первого взгляда.

– Как давно вы играете на саксофоне? – спросила она.

– С тринадцати лет, – ответил он.

Они вышли к неширокой дороге. Она, как и всегда, купила пару фунтов яблок у господина в красной клетчатой панаме. А он сорвал ей несколько весенних цветов с клумбы.

Потом они, смеясь, перебежали на другую сторону улицы и остановились на углу ее дома.

В тот момент ей хотелось жить на другом конце города, чтобы долго-долго еще идти бок о бок с почти незнакомым, но в то же время ставшим таким родным саксофонистом.

Он не хотел, чтобы она уходила. А она не хотела, чтобы он ее отпускал.

– До встречи, Ева, – ласково сказал он.

– До встречи, Алекс, – ответила ему она.