Текст книги "Воспитание грубиянки (СИ)"
Автор книги: Элен Форс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Я говорила и говорила, не отдавая отчета, что только злю его сильнее. А меня никто не будет защищать от него.
Понедельник. Вечер.
Джо.
Во мне кипело все от ненависти. Моим первым желанием было приехать к ней домой и придушить суку, лживую продажную шлюху, которая строила из себя благородную девицу. Смотрела мне прямо в глаза и нагло врала.
Мы никогда не были близки с этим куском дерьма, называющим меня своим сыном. Я старался делать вид, что уважаю его, ради матери. Но последнее время, мне было сложно делать, даже это.
Дато пригласил меня к себе в кабинет, чтобы поговорить о мужских делах. Такие разговоры никогда не заканчивались ничем хорошим.
– В знак примирения, я решил подарить тебе новую игрушку, красивую куколку. Тебе понравится такая! Она в твоём вкусе. – мужчина щёлкал в воздухе своими жирными пальцами, делая вид, что облизывается.
– Ты, наверное, перепутал меня с Наной. Не играл никогда в куклы. – отрезаю, не желая играть в его грязные игры.
– Да брось, ты понял о чем я, эта кукла особенная. Ее отец уверяет, что она ещё девственница, и внешность просто закачаешься! Дарю! Я мог бы взять себе, но отдаю тебе, знаю же, как ты реагируешь на рыженьких. Есть у тебя такой пунктик. Но взамен, ты перестанешь мешать мне! Будешь вести себя хорошо. – Дато смеётся, вызывая у меня оскомину. – Делай с девкой, что хочешь, хоть прибей. Отец у нас на крючке, он продаст ее с потрохами.
Он нашёл в телефоне фото девушки и протянул мне. Я даже не хотел смотреть туда, пока не увидел краем глаза знакомую шею с рыжим завитком. На фото была Эмма. В кремовом платье и пуантах, одна бретелька съехала сексуально до середины руки. Это фото было с фотосессии, оно было откровенным и явно личным. Я видел профили в ее социальных сетях, там было все прилично.
– Откуда такие фото? – меня выдаёт взволнованный голос, мне не удаётся сдержать себя в руках при виде Эммы.
– Ее отец согласен на все, чтобы уладить проблемы. Он по уши затоплен дерьмом. Его дача заложена ещё год назад, накоплений ноль, квартира стоит три копейки. Этот дурак хотел прокрутить у меня под носом махинацию, ну я присек. Не люблю воров, ты же знаешь.
Ублюдок продавал дочь за свой долг. А куколка так говорила о своих родителях восхищенно, что я завидовал ей. Хотел такую же крепкую семью. Не хотелось бы ее разочаровывать. Нужно уладить вопрос с долгом отца так, чтобы она не узнала ничего.
– И как к этому относится девчонка? Счастливо ждет меня? – с вызовом бросаю телефон на стол. Эмма никогда не пойдет на это, пусть даже не надеются.
– Она любит дорогие шмотки и богатеньких мальчиков, поэтому согласна предоставлять любые эскортные услуги. Отец уверяет, что на мази. – слова Дато меня коробят.
– Не дорого ли за одну девку столько отвалить? – Эмма не могла себя продать, не пошла бы никогда на такое. Не верю. Скорее всего, это хитроумный план Дато.
– Она того стоит, кожа как у куклы, ни одного изъяна. Личико какое, ммммм, думаю минет будет бабахать какой… закачаешься. да и я помню, как ты с детства умираешь по таким рыжим! – он противно подмигивает, напоминая мне о прошлом, тут же отзывающемся эхом, напоминая обо всем. Я оскалился, желая придушить Дато. Я уничтожу его за то, что он думает о минете с моей куколкой.
– Завтра ужин, они приведут показать тебе девку. Так что приходи, посмотри на неё. Понравится или нет. – я просто кивнул. Нельзя было показывать ему мои настоящие мысли. Дато не должен был знать обо мне и Эмме.
Месть это холодное блюдо. Когда я уже вышел, стал звонить Веталю, чтобы он напряг все свои связи и теперь уже сам узнал о ее отце. а потом я позвонил Серому, я никогда не лез в бизнес отца, чтобы мать была счастлива, но этот ублюдок уже перешел границы, и пора заставить его платить за все!
Я мучительно ждал, когда Эмма напишет, что у неё проблемы. что ее пихают под мужика, ровесника ее отца и его сыночка. Но Эмма молчала. Даже не ответила на мое сообщение. Тогда я решил встретиться с ней лицом к лицу, надеясь, что она скажет правду. Дал еще один шанс. Она солгала, сказала, что у них запланирован семейный ужин.
Как полный дурак, я решил дать ей последний шанс, утешая себя, что её могли обмануть и не рассказать правду об ужине, поэтому я смотря из холла ресторана на столик, спросил «где она, что делает», но она увернулась от ответа, ни сказав ни слова. Она все знала, она пришла сюда, чтобы продать себя.
Эта сука одела облегающее платье в тон коже, от которого казалось, что она абсолютно голая. Собрала волосы, чтобы раскрыть сексуальность своей чувственной шеи, оставив пару локонов, показывая красоту волос. Мой член встал на эти Чертовы локоны, я оттрахаю ее и вытру сперму ее волосами.
Она сидела и выдавала себя за девственницу, не поднимала глаза, изображала невинную овцу. Но я то знал, как она вчера стонала подо мной, как хлюпало у неё между ног от возбуждения.
Я превращу ее в жизнь в ад. Я сжал кулаки. Я доверился впервые женщине, ударил из-за неё друга. А она оказалась такая же шлюха, просто берегущая свою девственность на потом, чтобы повыгоднее продать себя.
Понедельник. Вечер.
В моей голове образовался какой-то провал. Я ничего не помнила, совершенно ничего не соображала. Все произошедшее в ресторане было как в тумане.
Очнулась, только в машине, на заднем кожаном сиденье. За рулем сидел разъярённый Джо или Даниил Жонишвили, он гнал по МКАДу, параллельно куря, нервно и шумно. Мне было нехорошо от сигаретного дыма, но я послушно молчала, не решаясь заговорить с ним. За окном был ливень, и я невольно подумала, может было бы хорошо, если бы мы разбились?
Моё платье порвалось по шву, пошло обнажая правую ногу. Я попыталась натянуть платье, чтобы скрыть хотя бы трусики, но шов разошёлся еще дальше, делая только хуже. Ну и к черту. Я откинулась и постаралась успокоить свое бушующее сердце. Его сестра называла его психом и ублюдком, мать боялась, а отец мечтал спрятать в психушке. Стоит ли мне бояться за свою жизнь рядом с таким человеком? Родители вот не боялись.
В горле запершило от кома, разрастающегося и заставляющего задыхаться. Слезы потекли по щекам, и я прижалась щекой к холодному стеклу.
Я ощущала себя рыбой, выброшенной на берег, пытающая поймать хотя бы немного кислорода, но ей не удавалось. Я попыталась найти телефон, но его нигде не было. И в голове вспыхнуло воспоминание, как Джо выбросил его у ресторана, закинув меня в машину. Именно так я и порвала платье, когда вписалась в дверцу машины, боль в коленке пришла неожиданно и запылала с силой. Я застонала.
– Джо. – я прошептала его имя. Он делал вид, что не слышит меня. И я ударила кулаком по сиденью. – Скажи мне, хоть что-нибудь, черт возьми! Не молчи!
– Закрой рот, Эмма! Я не хочу с тобой разговаривать. – его голос был безразличен и холоден, ни тени эмоции. – Ты не имеешь право раскрывать рот без разрешения, ты моя собственность. Я купил тебя за свои собственные деньги у твоих родителей, за такие суммы убивают. Ты обошлась мне в десять миллионов. Ты можешь противиться и продолжать вести себя вызывающе дальше, только какие последствия будут? Мне уничтожить твою жизнь, жизнь твоих родителей? Я могу сделать, что хочу. Потому что с завтрашнего утра вся недвижимость, которая есть у твоей семьи по документам – моя. Она была вся заложена, и погасив долги, я ее выкупаю. Так что закрой свой рот.
– В смысле заложена? – мой голос был жалок, как и я сама. Еще неделю назад я так была уверена в себе, я была способна на все! У меня была семья, квартира в Москве, дача, хорошее образование и высокооплачиваемая работа, а теперь я “кобыла в стойле этого мудака”. – Отец никогда не говорил, что у него проблемы до этого случая…
– Ты либо хорошая актриса, либо конченая дура! Твой отец жулик, постоянно проворачивающий грязные делишки, в последнее время у него все не клеилось, и он заложил всю недвижимость. А вчера он продал тебя Дато.
Понедельник. Ночь.
Я обратила внимание на то, что Джо или Даниил упрямо называл отца по имени. Но сейчас меня больше беспокоило то, что Джо говорил о моем отце. Может быть сегодня он повёл себя и не совсем красиво, но он всегда защищал меня.
– Я не понимаю! Не верю! Он не способен на такое, он не продавал меня никуда и никому! – рычу я, впиваясь когтями в его шею. – Ты просто больной ублюдок, мозг которого придумывает всякую чепуху!
– Ты сама продалась? Решила подзаробать для семьи? – он продолжает настаивать на своём, причиняя мне душераздирающую боль.
– Джо, что за чушь ты несешь! Услышь меня, пожалуйста, меня никто не продавал! Отец потерял контракт и ему нужен был месяц, чтобы продать дачу! Он попросил сходить с ним на семейный ужин, поулыбаться семье Жонишвили и все! Я ничего не сказала тебе, потому что ты неадекватный! – я кричала, пытаясь заставить его услышать то, что я говорю. Голос сорвался.
– Ты очень хорошая артистка, Эмма. – Джо заторозил у огромных черных ворот, раскрывающихся ему на встречу. Мы приехали в огромный загородный дом. Немного мрачный на мой взгляд, заброшенный и пустой. Вокруг было темно, ни одного огонька, и мне стало не по себе.
– Где мы? – я чувствовала себя главной героиней триллера.
Но Джо не удостоил меня ответом, вышел из машины, распахнул мою дверь и грубо вытащил меня. С такой небрежностью, как старый мешок, что я упала, сдирая коленки, но он не замедлился, практически волоча меня по земле. Я взвыла, умоляя его остановиться.
– Даня, не ожидал тебя увидеть. – к нам спешил мужчина средних лет, весь седой. Он осекся увидев нас, но Джо было безразлично.
– Виктор Андреевич, я сейчас спущусь к Вам поговорить, дайте минуту. – мужчина был шокирован происходящим.
Он подхватил меня, поднимая с колен. По ногам струились ручейки крови, но Джо даже не замечал этого. У меня слиплись распухшие от слез глаза, я повторяла шепотом “Джо, отпусти меня”.
Парень затащил меня в дом, включая свет. Не нужно было быть гением, чтобы понять, тут давно никто не живет. Я стояла у порога в порванном платье, разодранных колготках и спутавшимися волосами от дождя. Джо наконец-то выпустив меня, прошелся по дому, трогая мебель. Внутри все было обставлено в классическом стиле.
Когда Джо обернулся, я пошатнулась и прижалась спиной к стене, его лицо исказилось гневом и ненавистью. Он смотрел на меня с отвращением. От дождя рубашка прилипла к его телу, и был виден рельеф мышц. Грудь тяжело вздымалась.
Понедельник. Ночь.
– Иди за мной. – короткий приказ.
Он направился к белой лестнице с черными кованными перилами в центре зала. Я послушно пошла за ним, чтобы не злить и не раздражать, и в надежде, что он даст мне пластырь. На втором этаже нас встретил темный длинный коридор с большим количеством дверей, за которыми что-то скрывалось. На стенах висели фотографии в рамках, я не успевала разглядеть, что на них, семеня за Джо, ведущем меня в самую глубину дома.
Он распахнул дверь, за которой скрывалась огромная спальня, подтолкнул меня к следующей двери в комнате, за которой, как я уже догадалась скрывалась ванна.
– Смой кровь! – еще один приказ.
С этими словами он развернулся и вышел. Я, морщась, стянула колготки или то, что от них осталось. Затем включила воду в раковине и стала медленно смывать кровь, морщась от боли.
В доме даже не было пыли, но все было пустое и не живое, тут точно никто не жил. Тишина давила на ушные перепонки.
Что это за дом, Джо купил его? У меня было столько вопросов и ни одного ответа. А как хотелось получить. Трудно было остановить кровь обычной водой, но другого выбора у меня не было. Когда все удалось, я вернулась в комнату и села на краешке кровати как послушная кобыла.
Через десять минут вернулся Джо, в его руках виднелась огромная длинная цепь, и я истошно вскрикнула от страха. Качая головой и забираясь на кровать все дальше, словно это могло мне помочь. Джо молча прикрепил цепь у ножки кровати, защелкнув замок, затем потянулся к моей ноге, схватил за лодыжку и потянул на себя. Еще секунда, и замок защелкнулся вокруг моей ступни, Джо вытащил ключ и проверил прочность пут. Где он вообще нашёл её?
Эмоции покинули меня, не было сил сопротивляться. Он еще раз посмотрел на меня, усмехнулся и вышел из комнаты, ничего так и не объяснив. Не знаю, сколько я так лежала, пока не поняла, что он не вернется. Попыталась встать, чтобы понять, как можно ходить с этой штукой. Она была жутко тяжелая, и каждый шаг давался с трудом, металл вокруг ноги давил психологически, хотя я могла просунуть два пальца. Длины цепи хватало, чтобы дойти до ванной, или выйти из комнаты до коридора. Но не дальше, как будто я не первая, кто был прикован в этом доме, и длина цепи проверялась.
Вторник. Утро.
Мне было невыносимо плохо и грустно, хотелось кричать, и не было сил плакать. Колени продолжали кровоточить. Но та боль была ни чем, в сравнении с тем, что было внутри. Я свернулась калачиком на кровати и заревела. Меня никто не искал и никто не готов был помочь мне, я была на цепи неизвестно где, у человека, который лежал в психушке. У меня не было будущего, это разъедало и уничтожало меня. Я пошла бы сейчас на все, только бы меня отпустили. Только бы глотнуть свежего воздуха.
Все люди такие сильные, пока их не начинают ломать, отбирать свободу. Только со стороны они могут бравировать и говорить, что лучше бы умерли, чем согласились на унижение. Но в реальности, так хочется жить, что ты согласен на все.
Я так и не заснула, не сомкнула глаз. Так и лежала на полу, словно парализованная. Лежала и смотрела на ковер, на его ворсинки. В голове даже не осталось ничего. Была только пустота. Во мне, вокруг меня.
Я четко расслышала тяжелые шаги в кромешной тишине, это не были шаги Джо. Он ходил как тигр, бесшумно и угрожающе. Перед моими глазами возникли старенькие кроссовки, я попыталась поднять глаза и увидела пожилого мужика, взирающего на меня с жалостью и болью.
Он подбежал ко мне, проверяя мои ноги, и когда увидел цепь на ноге, даже присвистнул.
– Господи, да что же творится такое.
Я молчала, разглядывая кровавое пятно на ковре, образовавшееся от моих коленок. Они воспалились из-за того, что я ничем их не обработала, и теперь неприятно пульсировали.
– Я принесу перекись! И позвоню Дане, негоднику, что он тут устроил, бедная девочка. – старик погладил меня по голове и поспешил из комнаты. А я продолжала так и сидеть, ничего не чувствуя.
Мужчина вернулся озабоченным и начал обрабатывать мои ноги, заботливо дуя на них. Обмотал бинтом, вопросительно заглядывая в глаза. Могу только представить, о чем он думал.
– Я принесу тебе бульон! У меня только доширак, чем богат, но тебе нужно поесть!
Я смотрела на него, а слезы снова стали течь по щекам. Этот незнакомец проявил больше любви и нежности ко мне, чем мой отец вчера. И я была очень благодарна ему за эту заботу.
– Ну тише, тише! – он погладил меня по голове. – Если бы я мог, то снял бы эту фигню с твоей ноги. Даже представить не могу, что в голове Дане происходит, что он такое учудил.
Он приготовил мне лапшу, которую я съела с удовольствием в полной тишине. Он включил мне телевизор, где шел сериал, и я невольно одним взглядом поглядывала его, стараясь не думать, что дальше.
Во дворе засигналила машина, и я знала кто приехал. Я подошла к окну. Во двор заехал его джип, и из машины вышел Джо, достал пакеты: с одеждой и едой. Он был во вчерашнем костюме, помятый. К нему подошел Виктор Андреевич и что-то гневно стал говорить. Джо потер рукой лоб, что-то отвечая. Взял пакеты и направился в дом.
Я трахалась с человеком, которого даже не знаю. Не было бы так смешно, если бы не было так грустно.
Джо поднялся слишком быстро. Замер на пороге, осматривая пятно крови на полу, а потом меня. У него под глазами снова залегли сильные черные синяки, как в день нашей первой встречи. Костюм был помят, и выглядел он неважно. На его шее был свежий засос. Я закусила губу от злости и боли. В краешке зеркала я увидела свое отражение, выглядела я ужасно.
– Я принес тебе вещи. – он бросил пакет в мою сторону. – Переоденься.
Я зазвенела цепью, намекая ему, как я это сделаю с ней на ноге. Он подошел ко мне, наклонился, провел руками по бинтам. Я вздрогнула от этого прикосновения. Джо достал с внутреннего кармана ключ и застегнул цепь, а я просто разглядывала засос. Он умудрился пристегнуть меня как дворовую собаку и свалить трахаться.
Для меня это очень важно.
Вторник. День.
– Переодевайся, и пойдем завтракать. – он скинул пиджак на пол и пошел вниз на первый этаж, ведь где-то там должна была быть кухня. Я послушно подошла к пакетам. Внутри было два пакета с бельем. Я сглотнула от содержимого: четыре комплекта развратного белья с чулками, подвязками. Они были даже не эротичными, а не прилично вульгарными. Тигровый, ярко-розовый, красные и белые в сетку. Джо старался, когда их выбирал. Я выбрала бельё, хотя бы похожее на трусы и лифчик и одела его. Из одежды были только халаты, короткие платья. Он хотел унизить меня, показать, что я просто шлюха.
Я закуталась в халат и пошла вниз, каждый шаг отдавался болью.
Внизу Джо сидел на диване, закинув вальяжно ноги на журнальный стол. В руках у него была чашка кофе. Вид у него был уставший.
Он жадно рассматривал меня, задержавшись на торчащих сосках из-за холода, мне было не удобно и я скрестила руки на груди. Ждала, когда он скажет хотя бы слово.
– Сними халат. – скомандовал он.
Передо мной сидел совершенно другой человек. В электричке я встречала молодого несостоявшегося хулигана, уверенного в себе, но ничего не имеющего в кармане, кроме своей силы. В Сочи рядом со мной был жгучий ревнивец, охраняющих меня, как дракон сокровище. А сейчас передо мной сидел мужчина, у которого была власть и деньги, и он ничего не боялся. Он чувствовал себя хозяином. Он знал, что останется безнаказанным.
Я не пошевелилась и ничего не сказала. Я больше не куколка.
– Ты, наверное, не поняла, я вчера купил тебя для исполнения всех моих желаний. Понимаю, что ты, наверное, хотела более взрослого и опытного самца нашей семьи, но увы, прийдется отрабатывать передо мной. – он сделал паузу, а я ничего не понимала, что он говорит. Про какого более взрослого и опытного он говорит. – У моего юриста сейчас на согласовании бумаги по выкупу долга твоего папочки, я практически владелец всей недвижимости, что у вас есть. Могу позвонить ему и отменить сделку, ты пойдёшь домой и поможешь родителям собраться на улицу.
– Ложь.
– Что именно?!
– У моего отца все в порядке с имуществом.
Джо подался вперёд и отставил в сторону кружку кофе. Я рассматривала его засос и внутри все неприятно посасывало. Я была противна сама себе. Нашла место ревновать, и главное – кого?
– Что ж. – он достал телефон и набрал какой-то номер, поставив на громкую связь.
– Да, Даниил Александрович! – голос моего отца по сторону трубки был спасательным кругом. Я подалась даже на встречу.
– Владимир, боюсь, нам придётся расторгнуть сделку. – Джо смотрел мне прямо в глаза, выжигая чувства. – Я приостанавливаю выкуп долгов.
– Ну как же! Даниил Александрович! Умоляю, мы вроде бы обо всем договорились. – Отец всхлипнул, и внутри меня все сжалось, я никогда не видела его жалким. Меня словно ударили. – Нам некуда идти!
– может не нужно было воровать? – Джо смотрит мне прямо в глаза, растаптывая окончательно.
– Пожалуйста, что я могу сделать для Вас? Эмма, Вам не понравилась? Она неопытная, простите ее, но обещаю, она будет стараться, дайте поговорить с ней.
Если утром лёжа на ковре, я думала, что хуже в моей жизни быть не может, но я сильно ошибалась. Все это время Джо говорил правду. Отец продал меня с потрохами его отцу! Просто обещал, что я буду обслуживать его за спасение.
Папа, мой милый Папа.
Вторник. Вечер.
Джо смотрел на меня, не отрываясь и я разрыдалась, шмякнувшись на колени перед ним. Белые бинты постепенно становились алыми. Меня трясло, и мне жутко хотелось, чтобы рядом со мной был тот человек из Сочи, а не этот чёрствый мудак.
– Джо, я клянусь! Клянусь тебе, что я обещала отцу просто побыть на семейном ужине! Я боялась тебе сказать, потому что ты убил бы всех за этим столом! На кону стояла моя семья. Джо! – я даже не надеялась, что он поймёт меня или услышит.
Он положил руку мне на голову и поднял ее, как у маленького котёнка.
– Я просил о двух вещах тебя: не лгать мне и слушаться. И Я не верю тебе, лучше сделай мне минет, я устал. – его тон и манера говорить унижали меня. Джо задался целью превратить мою жизнь в ад. Было жутко больно: от слов, от действий отца и прикосновений Джо. Я отползла и прошептала:
– Тогда рви контракт с отцом, я собираюсь жить на улице.
Он прищурился, замер, как хищник перед прыжком. Я была уверена, что он взвешивает все, определяет, где его собираются обмануть. А я ждала. Если отец не боялся меня подложить под старого грузина, то почему я должна бояться, что ему придётся искать ночлег?
Джо тут же набрал номер и просто бросил в трубку:
– Серый, останавливай сделку.
Во и все, моя семья стала нищей.
– Я могу идти? – спрашиваю его безжизненным голосом, желая оказаться подальше от всех.
– Нет. – его улыбка больше напоминала оскал. Я сглотнула. – Раздевайся до гола, пока я не решил стукнуть тебя.
Было в его взгляде столько сумасшествия, что я сразу поняла, что неподчинение приведёт к чему-то похуже, чем сбитые коленки. И я торопливо сняла халат и белье, не раздражая его. Он показал пальцем подойти к нему, и я подошла. Джо даже не мигал, его зрачки были размером с блюдца, и я боялась его.
Скулы на его лице дергалась, нервный тик?!
– Я жду свой минет. – повторил он.
Я опустилась на колени и послушно стала расстёгивать его штаны, дрожащими пальцами получалось медленно, но Джо не торопил меня. Его член уже был готов, когда я взяла его в руку. Он был слишком широким для моей ладони, поэтому я неловко погладила его. Мне не было противно делать минет Джо, но делать его по принуждению я не хотела.
Мужчина положил руку на голову, чтобы подтолкнуть, но я заупрямилась. Раньше он никогда не обращался так холодно со мной. Позыв был так силён, что я не смогла справиться с ним, меня стошнило на пол, прям перед ним, а потом я отключилась. Провалилась в темноту, ничего не чувствуя. Сознание меня покинуло.
Сознание стало приходить ко мне от того, что чьи-то руки протирали меня.
– Мама?! – мне так хотелось почувствовать родные руки.
– я за неё. – голос Джо. Я дернулась, словно меня удалили и открыла глаза. Я лежала в ванной, а парень купал меня. Только сейчас я поняла, что практически упала прямо в свою блевотину, от этого меня затошнило опять. – Не дергайся. Врач приедет чуть позже, осмотрит тебя.
На Джо были только спортивные штаны. Мой взгляд был прикован к все тому же засосу на шее. Ревность меня разъедала. Не об этом нужно было думать. Какое-то время назад я лишилась чувств.
Вторник. Ночь.
Где-то в глубинах дома раздалась уже знакомая мелодия и Джо отдал мне мочалку, направившись за своим телефоном.
– Что у тебя?! Да? Ты уверен, это хорошая новость! Я хочу взять за яйца Дато и чем быстрее тем лучше! – я изо всех сил напрягла слух, пытаясь понять о чем он.
Джо всегда исключительно называл своего отца по имени, а отчество у него было другое, и не похож он был на этого тучного грузина. А значит, Дато не родной его отец.
Когда Джо вернулся, я продолжала вяло лежать, угрюмо ожидая дальнейшей своей судьбы.
– Ты заболеть хочешь? Простудиться? Выбирайся! – он был раздражен. На его лице все также дергалась скула.
– Джо.
Парень приподнял бровь, смотря на меня.
– Расскажи мне правду.
Джо.
Я выпил все, что было в баре, но опьянение так и не приходило. Голова уже гудела от выпитого, меня подташнивало. Но рассудок так и не хотел дурманиться, отбросить в туман происходящее.
«Скажи мне правду, Джо»
В груди все болело и ныло, как будто мне снова было семь… Вокруг меня все собирались на похороны, а я только и мог, что смотреть в одну точку перед собой. Самый дорогой и близкий человек в моей жизни, тот на кого я ровнялся – умер от инфаркта, неожиданно и скоропостижно.
Мой отец был всем для меня. И он бросил меня, когда мне было семь, оставив меня одного в этом огромном мире, проведя черту в моей жизни на “до” и “после”, на счастливо и во мраке.
Я помнил каждые выходные, смех мамы, шутки отца, и как он учил меня драться. Каждый вечер мы садились за стол и ужинали вместе, рассказывая все без разбору.
Потом он ушёл… прошло немного времени и мама отвезла меня в дом Дато, она была так счастлива первое время. Дато был многие годы партнером отца, а теперь он стал моим отчимом, потом появилась Нана… до меня не было времени, а Дато не любил меня с первого дня, я был копией моей отца, и внешне и характером. Напоминал ему, чьё место он занял.
Его ненависть укрепилась, когда он узнал, что отец завещал все мне, у матери был только небольшой денежный фонд. Но до моего совершеннолетия, держателем Папиных активов был Виктор Андреевич. Папы личный телохранитель и водитель по совместительству.
Я попросил еще одну бутылку виски, заметив Виталика, приближающегося к моему столику, Ему не нужно было приглашение, чтобы сесть за мой стол. Он смотрел на меня осуждающе.
– Я искал тебя весь вечер.
– И нашел же.
– Джо, в тебе вискаря будет скоро больше, чем соли в мертвом море, и меня это пугает. – он отодвинул стакан от моей руки. А я снова протянул руку, цепляясь за стакан, как будто от этого зависела моя жизнь. Перед глазами так и стояла куколка, лежащая на полу, возле дивана. Ее коленки были в крови, а рядом с волосами была лужица доширака.
Это же была моя вина? Я презирал себя за это; отец бы разозлился, что его сын вырос выродком, причиняющим боль женщинам. Но от мысли, что она хотела обменять своё тело… Я хотел поломать все части ее хрупкого тело. Или со мной, или ни с кем.
Внутри все сново запекло от боли. В моей жизни нет места счастью. Она тоже предала меня, обменяла на деньги.
– Что ты хочешь от меня, мой дорогой друг? Не мешай мне наслаждаться саморазложением.
– Я хочу, чтобы ты прекратил это, пошел домой и лег в теплую кроватку, отоспался и трезво оценил ситуацию прежде, чем натворишь… глупостей.
– Я не вернусь в дом Дато, а в моем доме она… когда я уходил ее коленки были стёрты до мяса, ты спросишь почему? Возможно, потому что до этого я всю ночь продержал ее на цепи.
Виталик налил в стакан и себе Макаллана, отхлебывая сразу же половину. Лицо моего бывшего сослуживца было сосредоточенными и тщательно подбирающим нравоучения, он всегда таким был. Моей совестью и наставником.
– Джо. Мой дорогой друг, я не знаю, что происходит в твоей голове, но поверь – ты сам себя съедаешь каждый день. Каждый раз, когда в твоей жизни происходит что-то хорошее, ты все портишь, а потом говоришь – в моей жизни может быть только дерьмо. Я знаю, что твой отчим, ублюдок, знаю, что матери ты своей не нужен, а сестра твоя меркантильная сука. Я помню твою первую любовь. – он крутил в руках стакан, и виски бросал блики на деревянны стол. При упоминании суки, меня всего передернуло. – Помню, как она оказалась, купленной твоим отчимом проституткой, пудрящей тебе мозги. И это еще то дерьмо. Но сейчас, я думаю, ты портишь все своими руками. Ты упираешься, и пытаешься ухватиться за любую мелочь, как доказательство, что девчонка предаст тебя.
Вторник. Ночь.
От злости у меня замкнуло челюсть, как это всегда бывало. Я услышал, как скрипят мои зубы. Мне хотелось закинуть этот стакан прямо в Виталика и за то, что он начал эти все болезненные воспоминания выворачивать.
Куколка и вправду внешне была очень похожа на бывшую. Я даже сначала принял ее за эту сучку.
– Джо, я видел это девочку, видел ее глаза и манеру поведения. Она не похожа на прожженную, матерую бабу, желающую грести деньги лопатой. Вспомни, как она боялась и дрожала в нашем присутствии после этого ужасного случая? Ты ли не сам смеялся над тем, как она считала тебя бедным и боялась, что ты слишком потратился в магазине вещей? И после всего этого она вдруг приехала и решить продать себя? Да даже если и решила, значит судьба была, чтобы это был Дато, и ты смог вмешаться. Ты винишь ее, что она не пришла к тебе за помощью. А должна ли она была идти к человеку, угрожающему поиметь ее по кругу?
Во рту были кисло, и не от лимона. Друг озвучивал мои мысли, которые крутились в голове уже два дня. Но вместе с ними кто-то повторял: ты успокаиваешь себя, она такая же продажная. Даже твоя мать продажная…
– Джо, твой отчим, самый мерзкий сукин сын, так почему такого не может быть и у нее? – Виталик продолжал промывать мне мозги.
Я посмотрел на него с недоверием. Перед глазами проплывали картинки из Сочи, самых счастливых дней в моей в жизни. Я был собой. Просто Джо без имени и фамилии. Без прошлого.
– К чему это ты, я начинаю пьянеть. – закрываю глаза.
– Я узнал, что ты просил. Тебе не приходило в голову, в кого, Эмма, в семье такая рыжая? – я недоверчиво посмотрел на него, пожимая плечами, алкоголь начал делать свое дело, медленно расслабляя тело и замедляя работу мозга. – Дам подсказку, обычно это передается от родителей по наследству, если мама ее, как ты мог уже видеть, блондинка, а папа русый, то Эмма не может быть рыжей никак.
– Я не понимаю. Может от бабушки досталось. – кривлюсь.
– Обычно рыживизна такого пигмента передаётся на прямую. – Веталь выдержал паузу, чтобы завладеть моим вниманием полностью и потом продолжил. – Владимир – не отец Эмме.
Я отставил стакан и схватил друга за рубашку, притягивая к себе.
– Что? И ты мне мусолил ваниль, гандон, когда у тебя такая информация?
– Какая? Тебе же и так все ясно! – на его губах заиграла улыбка.
– Да не жизнь, сплошное блядство! – я допил остатки виски, вставая, меня пошатывало. – Пошли, за руль сядешь. Я в таком состоянии не доеду до места назначения.
Прежде, чем выйти из бара, я снес половину столов, только на улице при вздохе свежего воздуха, меня отпустило. Виталик спокойно шёл за мной, ему было не привыкать забирать и успокаивать выпившего сумасшедшего Джо, у которого как обычно в жизни все пошло на Перекосят и нужно было срочно все чинить.
Мы сели в машину, я откинулся на сиденье.
– Продолжай. – говорю другу.
– Не знаю, кто ее настоящий отец, но мой кореш пробивал этого Владимира, его карьеру и прошлое. И наткнулся на не стыковки, капнул по ним глубже… – парень рассказывал неторопливо, заставляя меня изнывать от нетерпения.
– Давай ближе к делу
– Не торопи меня! – друг рассмеялся, зная мою привычку заглядывать в конец книги и только потом начинать ее читать. – У нашего с тобой общего знакомого Владимира в юности была одна пренеприятнейшая история. Когда он служил в армии, ему подстрелили яйцо, и не простое, а золотое, потому что как оказалось… у нашего знакомого была врожденная патология, у него всего от рождения было одно яйцо.
