Текст книги "Жертва Киднеппинга"

Автор книги: Эльчин Гасанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

Был теплый, ясный день. Небо – словно бледное отражение спокойного моря. Ни облаков, ни ветра. Пляж спокойный и тихий, если не считать шороха прибоя. В предвкушении шока от погружения в холодную воду они раздевались, болтая и смеясь, как всегда. Но чувствовалось уже нечто новое.

Хохоча, пересекли они буруны и поплыли. Маша первой выбралась из воды и побежала по песку к скалам. Рашид неспешно последовал за ней. Она повернулась к нему лицом, когда он приблизился и остановился в нескольких шагах от нее.

Стекавшая ручейками с ее спутанных волос на лицо и шею вода сверкала на ее коже. Он смотрел на розовое от солнца юное тело Маши, на ее тонкую талию, на маленькие торчавшие соски ее небольших грудей. Она тоже пристально смотрела на него.

С похожим на шок ощущением Рашид понял, что никогда по-настоящему не видел ее. Вроде та же девочка, но уже не совсем та. Яркое солнце омывало ее влажную кожу. На поднимавшейся и опадавшей в ритме дыхания груди плясали солнечные зайчики. Впервые Рашид подумал о Маше так, как не думал о ней никогда раньше, и почувствовал внезапное смущение и странное волнение. Ему стало не по себе – а ведь раньше он никогда не чувствовал себя неловко рядом с ней. Он смотрел на нее и думал о ее и своей собственной наготе.

Долго они простояли так. Потом Рашид приблизился к Маше и обнял ее. Глаза ее оставались широко открытыми, когда он поцеловал ее. И раньше они целовались – торопливо, нервно. Но этот поцелуй был по-настоящему первым, тем, который каждый из них запомнит как первый.

Руки Маши обвились вокруг шеи Рашида, но – заметил он – она не прижалась к нему всем телом. Он еще крепче обхватил ее спину и притянул к себе.

Она высвободила свои губы и прошептала:

– Не надо, Рашид. Пойдем окунемся еще. Но он продолжал крепко обнимать ее. Она неуклюже опустилась на песок. Ее тело сохраняло прохладу моря, а его спину обжигало солнце. Он чувствовал восхитительную мягкость ее бедер под собой, ее зовущую плоть под своей. Его сердце билось так, что вот-вот – казалось ему – должно было сотрясти все его тело. Ему не хотелось бы, чтобы Маша почувствовала, как громко и учащенно бьется его сердце. И ему почему-то стало стыдно.

Ее приоткрытые губы были совершенно сухими, настолько, что он разглядел на них мелкие морщинки. Его рука прикоснулась к ее боку, легла на ее юную грудь.

– Рашид, я боюсь.., боюсь.

– Не бойся, Маша. Все хорошо. Все в порядке, Маша. Он тоже боялся. У него пересохло в горле, и голос его дрожал. Ему самому он показался высоким и тонким. Рашид слышал, как набегавшие волны разбиваются о мокрый песок и шуршат, отбегая назад. Эти звуки смешивались с шумом крови в его жилах, с биением его сердца, словно море захлестывало его и прокатывалось сквозь него.

– О, Рашид, я люблю тебя. Я очень люблю тебя, Рашид.

– Я люблю тебя, Маша. Я всегда буду любить тебя... Рашид вздохнул, вспоминая, как стремительно превратилась Маша из смеющегося сорванца в незнакомку, в отличное от него создание, в женщину, которую можно было полюбить со всей страстью неуклюжего подростка.

Она была первой. И хотя с тех пор у него были другие женщины с податливыми телами, с жадными, зовущими губами, Маша Балыгова оставалась для Рашида первой...

– Так как? – Голос Акпера вырвал его из прошлого. Рашид заморгал, взглянул на друга, потом так поспешно налил пиво в свой стакан, что пена перелилась через край и растеклась по полированной поверхности стойки.

– Отстань, Акпер, – пробурчал он. – Я уже большой мальчик. Все это случилось семь с лишним лет назад.

Бармен промокнул пролитое пиво и тщательно протер стойку белоснежным полотенцем.

– Так где твоя умница? – спросил Рашид.

– Щас будет. – Ухмыляющийся Акпер соскользнул с табурета.

Рашид проследил глазами, как Акпер прошел в противоположный конец стойки, где она загибалась к стене, и заговорил с сидевшей там женщиной. Рашиду не удалось рассмотреть ее, но он услышал, как она вдруг рассмеялась в ответ на слова Акпера. Чудесный радостный смех от души веселящегося человека. Рашид попытался вообразить себе, как она выглядит, но безуспешно. Все равно люди не бывают такими, какими их себе представляешь.

В следующее мгновение они оказались рядом, и Рашид обнаружил, что встает и говорит:

– Как поживаете, гражданка Духина? Акпер предостерег меня, что вы умны, но не предупредил, как вы хороши. Это был хоть и неуклюжий, но явный комплимент.

– Вы, видно, взволнованы, – откликнулась она. – И вынуждаете меня перейти к обороне. Меня зовут Нюня.

– Чудесно, я буду называть вас Нюня, а то видите ли, Духина, слишком официально... – Рашид замолк на середине предложения и проглотил слюну. – Я хотел сказать... – попытался он поправиться и снова замолчал.

Она расхохоталась:

– Не смущайтесь. На самом деле у меня нет никаких любовников. И все же зовите меня Нюня, господин Гатыгов.

– Рашид.

– Послушай, дружок с остекленевшими глазами, – вмешался Акпер, – я позволил себе пригласить Нюню отобедать с нами. Она настаивает на омаре.

– На шейках омара, – поправила его девушка. – Лангет мне нравится больше, но платите вы, а шейки омара стоят шесть долларов.

Пытаясь загладить свою неловкость, Рашид нерешительно вставил:

– И вы будете иметь все ш.., всех омаров, каких только пожелаете. – Б..., что случилось с его языком?

Он смотрел на Нюню. Удивительно приятно было смотреть на нее. Она выглядела восхитительно. На ней был черный костюм из ткани, похожей на тафту. Жакет был застегнут на одну пуговицу – как раз между высокими грудями, – он свободно ниспадал по бокам и сзади заканчивался своеобразным "хвостом". Вероятно, многие мужчины начинали заикаться, увидев ее, попытался успокоить себя Рашид.

Она все еще смеялась над ним, скорее забавляясь, чем злорадствуя, потом весело потребовала:

– Ну пошли же. В баре-то нас не накормят. Они заняли столик в быстро заполнявшемся ресторане и сделали заказ. Нюня беззаботно щебетала, пока они поглощали суп и салат.

– Как вы полагаете, позволительно женщине выпивать одной в баре? – внезапно спросила она Рашида.

– Ну, нет, – забормотал он. – Я хочу сказать: да. Разумеется. Мужчины же выпивают.

– Вот как? Никакого двойного стандарта?

– Я полагаю.., нет. Вообще-то я не думал об этом.

– Так подумайте, – потребовала она. Рашид нахмурился:

– Мне нужно привыкнуть к вам, Нюня. – Внезапно он решился. – У нас с Акпером намечается небольшое дельце в девять. Что вы скажете, если мы поужинаем вместе в полночь и вы займетесь моим дальнейшим воспитанием? Обещаю, что угощу вас самым толстым лангетом, какой только удастся найти.

Он поджала губы, делая вид, что обдумывает предложение, потом спросила:

– Вы что, волк?

– Настоящий ягненок.

– Согласна.

Обед протекал весело, сдобренный беззаботной болтовней Нюни. Когда они покончили с шейками омаров, Нюня сообщила ему свой адрес, и он записал его в толстый блокнот, который всюду таскал с собой во внутреннем кармане пиджака. В нем были пометки типа: "Заказать ружье для Алика" или "палатку для Мамеда". И Рашид долго искал букву "Н", пока Нюня нетерпеливо барабанила пальцами по столу и вопрошала: "Настоящий ягненок?" И оба они прекрасно знали, что она шутит.

За кофе и сигаретами разговор пошел на убыль. Рашид взглянул через стол на Акпера и не донес чашку с кофе до рта. Некрасивое лицо друга выражало удивление, смешанное с отвращением и даже гневом. Он смотрел через плечо Рашида на кого-то или на что-то за его спиной. В тот же миг полузабытый сладковатый запах проник в его ноздри.

Оглядываясь через плечо, он пытался припомнить, откуда ему знакомы эти духи. И тут он увидел ее.

Высокая, полногрудая, широкобедрая, в тесно обтягивающем сером платье с глубоким вырезом, бесстыдно обнажающим пышную грудь. Черные волосы с пробором посредине были гладко зачесаны и ниспадали сзади, словно два отдающих в синеву крыла.

Он сразу узнал ее. Она изменилась, очень сильно изменилась, но Рашид не забыл ее чувственного лица, ее надменной улыбки. Он вскочил на ноги, с шумом опрокинув стул. Уставившись на нее, он изумленно воскликнул:

– Маша!

Глава 6

Несколько человек повернули голову в их сторону, но тут же утратили к ним интерес. Маша Балыгова пробежала кончиком красного языка по чувственной нижней губе.

Она сделала шаг к Рашиду, протянула свои белые нежные руки и схватила его бронзовые кисти.

– Рашид, милый! – задушевно прошептала она. – Как здорово! Как здорово снова увидеть тебя! – Она нежно пожала его руки.

У Рашида одеревенело лицо, но все же он ухитрился, хоть и несколько механически, представить ее, и через мгновение Маша уже сидела за их столиком, нежно сжимая пальцы правой руки Рашида. У него пересохло в горле, и голова пошла кругом от неожиданной встречи с ней.

– Вот так сюрприз, – проговорил он как автомат. – Я и не подозревал... Думал, что ты в Турции или где-то в Штатах.

– Я была там, милый. – Произнося "милый", она снова сжала его пальцы, и он почувствовал спазмы в желудке. – Я пела в ночном клубе в Стамбуле. Чудесный город, такой живой, энергичный. – Она повернулась к Нюне, словно только сейчас заметила присутствие другой женщины, и спросила:

– Кайф, а не город, не правда ли?

– Просто обалденный, дорогая, – сухо ответила Нюня. Улыбка Маши едва не погасла, но тут она снова обратилась к Рашиду, сверкая превосходными белыми зубами, особенно яркими на фоне ярко-красных губ.

– Я уже не Маша, а Марьям. Марьям гораздо лучше подходит певице. Начиная со следующего понедельника я буду петь здесь. Ты должен посмотреть мое выступление, меня это порадует.

– С удовольствием. – Рашид совершенно запутался, пытаясь примирить нынешнюю блестящую, вызывающе одетую Марьям с той Машей, образ которой он хранил в своей памяти. Краем глаза он заметил, что Нюня внимательно наблюдает за ними, и повернулся к ней:

– Вы, наверное, догадались, что мы старые приятели. Я очень давно знаю Машу... Марьям.

– Я догадалась, – ответила Нюня без намека на сарказм.

Марьям на несколько минут полностью завладела разговором. В конце концов она предложила:

– Пойдемте наверх – там веселее.

– А что там, наверху? – поинтересовался Рашид.

– Дорогой, разве ты не знаешь? Хм, я приехала только вчера и уже знаю тут все.

Нюня негромко кашлянула и промокнула губы салфеткой.

Марьям невозмутимо продолжила:

– Я осмотрела все заведение. – Ее глаза заметно расширились. – Здесь можно потерять немного денег, но можно и выиграть.

– Вот как? – удивился Рашид.

– Вот так.

Рашид бросил взгляд на Акпера. Тот кивнул и с ухмылкой сказал:

– Звучит привлекательно. Это должно быть забавно. Они прошли к скрытому за кулисами лифту. Марьям нажала черную кнопку, и он медленно поднялся на один этаж. Из лифта они попали в коридор, ограниченный слева закрытой дверью. Прямо перед собой они увидели арку с вельветовыми занавесками. Через нее все четверо вступили на богатый ковер зала, обставленного еще роскошнее, чем ресторан внизу, и не менее просторного.

Рашид прикинул, что здесь находилось человек пятьдесят, и, бросив взгляд на свои часы, отметил, что до восьми осталось несколько минут. В зале стояли две рулетки, столы для игры в кости, покер и очко, полный комплект символов легких денег – от "блек джек" до "одноруких бандитов".

Вдоль стены тянулся длинный ряд игральных автоматов, напомнивших Рашиду Монте Карло. У противоположной стены они увидели небольшой бар, здесь же были расставлены удобные кресла и диваны для уставших и разочарованных игроков.

Марьям не отпускала руку Рашида, и Нюня вполне естественно потянулась к Акперу, она выглядела крошечной рядом с его долговязой фигурой.

Акпер присвистнул сквозь зубы:

– Как вам это нравится, а? Центр игрового бизнеса. Я знал – тут есть что-то подобное, но даже не подозревал, что дело поставлено на такую широкую ногу. – Он с усмешкой посмотрел на Рашида:

– Строго же блюдется закон в Баку, а?

Рашид покачал головой:

– Да уж! Похоже на монетный двор. Ты доволен?

– Ага. Я.., б...!., был доволен. Похоже, мы будем удостоены особой чести.

– Как это?

– Здешний босс – большой человек. Похоже, нам окажет внимание сам Омар Бармагов.

Рашид проследил за взглядом друга и увидел высокого, широкоплечего мужчину, решительно пересекавшего зал по направлению к ним. Люди уважительно расступались перед ним, кивали ему, заговаривали с ним. Не обращая на них внимания, он двигался по прямой, убежденный, что никто не посмеет встать у него на пути. Самоуверенный, в прекрасно сшитом костюме, с сердечной улыбкой на красивом лице.

Остановившись перед ними, он негромко пророкотал:

– Ну и ну! Какой сюрприз! Рад вас видеть, Акпер бек. Я все думал, когда же вы навестите меня. – Он протянул руку с тщательно ухоженными ногтями.

Акпер ответил на рукопожатие и сказал:

– Случайность. Марьям ханум, – он кивнул на Марьям, – любезно...

– Вот и чудесно. Как поживаешь, дорогая? – Бармагов улыбнулся Марьям и продолжил:

– Марьям будет петь у нас в клубе.

Акпер представил Нюню и Рашида, потом польстил Бармагову:

– Отличное у вас заведение. И доходное, должно быть?

– Еще бы. Однако вы ошибаетесь, Акпер бек. Это не мое заведение. – Он вежливо улыбнулся. – Я иногда отдыхаю здесь, только и всего.

Акпер расхохотался.

Наблюдая за ними, прислушиваясь к их разговору, Рашид ощущал прямо-таки электрическое напряжение, возникшее между двумя мужчинами, хотя они обменивались самыми обычными фразами.

Бармагов был слишком самоуверенным, слишком елейным, на взгляд Рашида, которому совсем не понравилась его снисходительная манера.

– Меня можно считать новичком в игре, Омар бек, – сказал он. – Может, я выиграю целое состояние?

– Вполне вероятно. Новичкам везет. Вмешался Акпер:

– Неужели здесь можно выиграть, Омар бек?

– Разумеется, – рассмеялся тот. – Заведение довольствуется небольшим процентом. – Он помахал длинными пальцами. – А теперь оставляю вас во власти желтого дьявола. Удачи вам всем. – Он повернулся к Акперу и отрывисто проговорил:

– Мне пора, Акпер бек. Выпивка за счет заведения.

Не останавливаясь Бармагов повернул голову, вышел из казино.

– Бррр! – воскликнула Нюня, когда он исчез в арке. – Красивый мужик, но у меня от него мурашки.

– На многих он производит такое впечатление, – согласился Акпер. – Извините нас, ханум, мы на минутку. – Кивнув Рашиду, он вышел в арку.

Рашид поспешил за ним. В коридоре Акпер показал пальцем на дверь, на которую Рашид обратил внимание, выходя из лифта. Бармагов как раз входил в эту дверь, затворяя ее за собой. В комнате Рашид успел заметить кусок большого коричневого письменного стола и глубокое кресло рядом с ним.

– Видел, Рашид? – спросил Акпер. – Сукин сын уверяет, что никак не связан с клубом. Он просто живет здесь, вот и все. У него там две комнаты – кабинет и спальня. Здесь он работает и живет. – Помолчав, он добавил:

– Я даже знаю, что в кабинете у него нет сейфа, только крепкий письменный стол. Могу спорить, в нем хранятся важные бумаги. Сомневаюсь, чтобы он, подобно мне, держал все в голове. Уверен, многое у него зафиксировано черным по белому. Может, никакого криминала. Может, все зашифровано. Но этот парень запустил свои грязные лапы в такое количество темных делишек, что просто обязан вести учет. Он наверняка ведет соответствующие записи. Я бы отдал год жизни за возможность проникнуть в его кабинет и покопаться там часок.

– Это криминал, Акпер. Зачем тебе это? И так у тебя не спокойно, напряг. Акпер ухмыльнулся:

– На всякий случай. Ладно, вернемся, а то девчата рассердятся.

Как только они вошли в казино, Марьям схватила Рашида за руку:

– Пошли поиграем. – Она помахала Акперу и Нюне. – И вы попытайте счастья! Здесь забавно, не правда ли?

И она повела его от одного стола к другому. Они остались без мелочи после обхода "одноруких бандитов" и проиграли двадцатку в кости. Рашид вдруг обнаружил, что наслаждается всем этим: жужжанием голосов, щелканьем шарика на колесе рулетки, грохотом костей перед выкидыванием... Атмосфера напряженного ожидания заразительна, в ней ускоряется пульс. Потягивая коктейль и лениво перебрасываясь фразами с Марьям, Рашид наблюдал за мимолетными выражениями на лицах игроков.

Марьям все больше начинала походить на ту девушку, что Рашид знал давным-давно, и он чувствовал, как его грудь переполняется волнением, затрудняющим дыхание. Он попытался проанализировать свои эмоции, понять, какие чувства пробуждает в нем Марьям. Ему хотелось схватить ее за плечи и встряхнуть в отместку за то, что она заставила себя ждать так долго, так безнадежно.

Она снова была рядом. Случайное или кажущееся случайным прикосновение ее пальцев к его руке или щеке вызывало дрожь во всем теле. Ее шея была такой белой, обнаженная декольте грудь – так соблазнительна, что у него пересыхало во рту, ему трудно было говорить.

Они выпили еще по коктейлю и, снова наполнив стаканы, подошли к рулетке. Через несколько минут, беззаботно делая ставки, Рашид выиграл пару сотен. Он улыбнулся Марьям:

– Мне давно следовало попытать здесь счастья.

– Конечно же, милый. Ты многое потерял.

Он пристально посмотрел на нее и пробормотал:

– Это уж точно. Очень многое.

Она чуть выпятила губы и изобразила поцелуй, глядя при этом на рот Рашида. Он внезапно ощутил, как по коже пробежали тысячи иголочек, ее горячее дыхание опалило его.

Рашид забормотал скороговоркой:

– Давай уйдем отсюда, Марьям. Пошли. Мы должны поговорить, побыть наедине.

Она рассмеялась:

– Не сейчас, Рашид. Никогда не прекращай игры, пока выигрываешь. – И она снова повернулась к рулетке.

Пожав плечами, Рашид наобум разбросал свои фишки по столу. Через несколько минут он пересчитал их: восемь красных и пятнадцать белых – всего на пятьсот пятьдесят долларов. Собрав фишки в две горсти, он сказал:

– Хватит, Марьям. Давай обменяем их на деньги и начнем тратить.

Глядя на фишки, она поинтересовалась:

– Сколько?

– Пятьсот пятьдесят.

– Ладно, Рашид, не валяй дурака. Тебе же везет! – Ее глаза сузились. – У меня предчувствие. Красное! Цвет крови, цвет.., моих губ. Поставь все на красное. И, выиграешь или проиграешь, мы пойдем. Хорошо, милый?

Рашид колебался, и Марьям скривила губы:

– Ты боишься? Боишься рискнуть?

На челюстях Рашида вздулись и опали желваки. Он поставил все фишки на красное.

Крупье крутанул колесо и запустил шарик в предназначенную для него канавку. Рашиду было наплевать, выпадет ли красное или черное, да хоть фиолетовое! Наморщив лоб, он неотрывно следил за Марьям.

Шарик щелкнул и упал в одну из тридцати восьми ячеек. Крупье пробубнил скучным голосом:

– Номер семь, красное.

Марьям сильно сжала руку Рашида.

– Я же говорила! Ну как?

– Прекрасно.

Марьям собрала фишки и кивнула Рашиду:

– Пошли, счастливчик. – Она рассмеялась. – Сегодня твоя ночь.

Марьям вывалила фишки перед одним из трех кассиров и уступила место Рашиду, чтобы он мог получить наличные. Краснолицый кассир с длинной, откляченной нижней губой поднял глаза от блокнота, в который он заносил какие-то цифры, отложил ручку и, небрежно взглянув на Рашида, спросил:

– Ободрали казино, а?

Рашид хотел было ответить, но промолчал, нахмурив брови. У кассира оказался высокий гнусавый голос, и Рашид припомнил слова Акпера о том, что звонивший ему осведомитель говорил так, словно играл на банджо. Описание точно соответствовало голосу кассира. Рашид хотел было намекнуть на телефонный звонок, но передумал и беззаботно сказал:

– Да вот выиграл немного. Полагаю, не велика потеря для вашего заведения?

Кассир отсчитал новехонькие, хрустящие стодолларовые банкноты, словно только что с печатного станка.

– Одиннадцать сотен. Неплохо. – Он улыбнулся, и его нижняя губа отвисла еще более гротескно. – Даже для нашего заведения.

Рашид взял купюры и протянул шесть из них Марьям:

– Держи, ты заслужила по крайней мере половину. Ее лицо стало серьезным.

– Нет, Рашид. Это твои деньги, а я достаточно насладилась, наблюдая за игрой.

– Если бы не ты, у меня была бы только половина этой суммы. – Рашид обратился к кассиру:

– Что вы скажете о девице, отказывающейся от денег? Не попытаетесь ли переубедить ее?

Кассир покачал головой:

– Меня прошу не вмешивать.

Рашид повернулся к Марьям и опять протянул ей деньги:

– Не спорь и бери свою долю.

– Нет, мне не нужны твои деньги, Рашид. Я бы... – Она помолчала, ласково поглаживая длинными пальцами рукав своего платья. – Мне было бы неловко.., за все.

Рашид засунул банкноты в свой бумажник, взял Марьям за руку и потянул ее к лифту, но тут же остановился и сказал:

– Я не могу уйти просто так, Марьям. Нужно сказать им.., э... Акперу, что мы уходим.

Марьям надула губы, сразу став похожей на ту девочку, которой она была много лет назад, и запротестовала:

– Мне-то казалось, что ты торопишься.

– Все верно, Марьям. Но я не могу молча смыться. Подожди здесь, я сейчас вернусь. Она остановила его:

– Нет. Я подожду на стоянке. Так будет лучше... Потом я тебе объясню. Я буду в голубом двухместном "Хундае".

Она вошла в лифт. Рашид огляделся, заметил непокорные рыжие волосы Акпера среди голов, склонившихся над столом для игры в кости, протиснулся сквозь толпу и тронул его за локоть.

Некрасивое лицо Акпера осветилось улыбкой.

– Где ты пропал? Подходящее местечко для кандидата в конгрессмены, а? Мы даже выиграли полтинник. Похоже, здесь играют честно.

– Мужик с голосом банджо, – выпалил Рашид и в ответ на вопросительно поднятые брови Акпера кивнул в сторону кассы:

– Он там – тот краснолицый.

– Ты уверен?

– Судя по твоему описанию голоса, это именно он.

Акпер нахмурился:

– Странно. Ладно, проверим. Спасибо.

Тут только Рашид увидел Нюню в толпе, сгрудившейся вокруг стола.

– Привет! – воскликнула она. – Что новенького? Рашид пожевал губу, потом забормотал, с трудом подбирая слова:

– Гм... Я хотел сказать... Ну, в общем, я ухожу. То есть мы поехали проветриться.

Внимательно посмотрев на Рашида, Акпер негромко спросил:

– Все еще на крючке, а?

– Может быть. Не уверен. – Рашид взглянул на Нюню. – Насчет ужина...

– Не волнуйтесь, Рашид, – улыбнулась она. – Как-нибудь в другой раз.

– Конечно. Обязательно, Нюня, – откликнулся Рашид и повернулся к Акперу:

– Уже половина девятого. Ты хочешь, чтобы я остался до встречи с тем парнем?

– Зачем? Телохранитель мне ни к чему, – ухмыльнулся Акпер. – Да ты и не очень годишься на эту роль. А теперь проваливай, приятель.