Текст книги "Среди них скрывается монстр... Книга 1 (СИ)"
Автор книги: Екатерина Юдина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)
– Нет, просто захотела сделать небольшую паузу, – я попыталась ответить улыбкой, но она получилась нелепой и вымученной. Жорж задавал слишком много вопросов, как для такого малознакомого человека. – Ты разве занимаешься рисованием? Я тебя раньше не встречала в институте. Да и Этьен, кажется, говорил, что ты фехтовальщик.
– Да, я свою жизнь посвятил фехтованию. Вот пару недель назад приехал из Китая. Там проходил чемпионат мира. Поэтому и не могу приходить часто в клуб из-за поездок на соревнования и тренировок. А в «Десин Дарт» я по возможности захожу, чтобы повидаться с сестрой, – Жорж пожал плечами.
Разговаривать с Жоржем было неприятно. Для меня он являлся практически незнакомым человеком, поэтому нашу беседу я поддерживала исключительно из вежливости. Но, когда он затронул тему клуба, и, спросил почему я ушла, мне пришлось мягко свернуть наш разговор и под первым попавшимся предлогом, ускользнуть в другой зал, где я встретила Этьена. Громоздкий парень, пришел без пары, но легко нашел себе компанию в лице Арне и его девушки. Да, Арне, привел с собой обворожительную незнакомку. У этой девушки были длинные волосы светлого цвета, бронзовая кожа, пухлые губы и большие карие глаза. Видно, Арне не терял времени и легко нашел себе спутницу. Я ощутила легкое чувство обиды, будто мне была неприятна изменчивость парня. Но я не имела права чувствовать себя брошенной. Узнав Арне получше, я поняла, что он не такой уж и плохой человек. Возможно, я даже немного привязалась к нему и немного скучала по взбалмошности парня. Но Арне свободный человек и может делать все, что захочет. А я буду рада, если мы сможем просто дружить.
Рядом с Арне и его девушкой я почувствовала себя жутко неловко. Старалась не смотреть на них и все время разговаривала исключительно с Этьеном. Только сейчас я поняла, что скучала по этому парню и его жуткости. Этьен уникален и то, что раньше вызвало у меня неприязнь, теперь казалось забавным и даже немного милым. Улыбаясь этому громоздкому парню, я значительно увлеклась разговором с ним и даже согласилась встретиться с Этьеном в кофейне через несколько дней. Он казался более болтливым, чем обычно и я была не против по-дружески провести с ним немного времени и, наконец-то, обсудить возможность написания портрета его племянника.
Немного позже, меня отвлекла Мадлен. Ее муж так и не смог приехать, поэтому сестра уже собиралась ехать домой. Распрощавшись с этой троицей, я пошла провожать Мадлен. Только, уже будучи около выхода из зала, я обернулась, ловя на себе взгляд Арне. Я невольно улыбнулась, а парень так и остался хмур и сдержан, будто, в данный момент, я становилась для него так же безразлична, как и все окружающие. От холода в глазах Арне, мне стало неприятно, будто внутри что-то перевернулось и нечто важное раз и навсегда исчезло из моей жизни.
Вечер проходил лучше, чем я ожидала и Гросье сказала, что несколько картин уже продано. Все было бы вообще отлично, если бы не Реми, постоянно мелькающий перед глазами. Он портил настроение, из-за чего я бегала от парня, словно от огня. К сожалению, окончательно отгородиться от него я не смогла.
Ближе к полночи, когда выставка подходила к своему концу и посетители начали расходиться, собираясь на улице, около выхода, в ожидании своих машин, Реми застал меня в уже опустевшем зале. Напрягшись, словно натянутая струна, я кинула на него гневный взгляд, собираясь пройти мимо парня и вновь избежать нашего разговора. Но, мне не удалось этого сделать. Реми схватил меня за руку и легко дернул на себя. Руку обожгло жаром его прикосновения и на лице возникло брезгливое выражение.
– Не смей прикасаться ко мне, – злостно прошипела я, вырывая свою руку из хватки парня. Я даже показательно вытерла запястье о платье, будто пыталась очистить его от невидимой грязи.
– Да что творится с тобой в последнее время? – Реми выглядел таким же раздраженным и его голос прозвучал слишком несдержанно. Глаза сощуренные и брови сдвинуты на переносице. Парень злился. – Уходишь из клуба и ведешь себя неадекватно. Думаешь, я не заметил, что ты игнорируешь меня?
– Какая тебе разница? Хочу и игнорирую, – я буквально выплюнула эти слова, после чего сделала резкий шаг в сторону и пошла к выходу, но Реми ловко обогнал меня и перекрыл собой дорогу. От такой настойчивости темноволосого парня, гнев еще сильнее запылал в голове, сжигая собой все нормальные мысли.
– А что, если я волнуюсь? – раздраженно зашипел парень, опуская руки в карманы штанов. Но от этого он стал казаться еще более напряженным. – Ты об этом не подумала?
– Волнуешься? – у меня дух перехватило от возмущения. – Знаешь, куда можешь засунуть свои волнения? Реми, я еще раз предупреждаю, больше не подходи ко мне. Я обо всем знаю.
– И что же ты такого знаешь? – Реми приподнял брови и скривил губы. Дешевый цирк и паршивый актер. Естественно, он будет до последнего отнекиваться и не признает свою вину. Насильник не хочет быть раскрытым. Но я то увидела в его глазах скользящее, еле заметное сожаление.
Все это подействовало на меня, как красная тряпка на быка. Изнывая от злости, я была готова наброситься на Реми, хотя бы ради того, чтобы сорвать с его лица дурацкую маску и прекратить этот нелепый цирк, но меня остановил Арне, внезапно зашедший в зал. Его торопливые шаги, отдающиеся эхом, в этом, практически опустевшем зале, привлекли наше внимание. Сделав шаг назад, таким образом, увеличивая расстояние между мной и темноволосым парнем, я сжала ладони в кулаки, пытаясь успокоиться.
– Вы, что опять ссоритесь? Сколько можно? – Арне фыркнул, подходя ближе. – Реми, тебя искала Вева. Ваша машина подъехала.
Некоторое время Реми неотрывно смотрел на меня, а я не отводила от него своих глаз. Небольшое противостояние взглядов, остановило время, и на мгновение мне показалось, что в этом мире больше нет ничего кроме меня, Реми и бесконечной ненависти.
Мне стало чуточку легче, когда Реми, больше ничего не говоря, ушел прочь, каждым своим движением, давая понять, что он все еще был зол. Ненадолго закрыв глаза, я глубоко вздохнула, но водоворот внутреннего гнева это не успокоило. Мне хотелось выругаться во весь голос и проклясть мир, таким образом, выплескивая собравшиеся эмоции, но рядом все еще стоял Арне и мне приходилось сдерживаться.
– Реми хороший парень, – сказал Арне, тихо и спокойно, но в его тоне звучало неприятное для меня убеждение. – Вам не стоит ссориться. Постарайтесь найти общий язык и ты поймешь, что твоя неприязнь к нему напрасна.
Возникло жгучее желание возразить и сказать Арне, что он ошибается насчет Реми и этот ублюдок точно не является хорошим парнем. Но я сдержалась. Все это не касалось Арне и, меньше всего на свете, я хотела, чтобы Арне узнал о моем унижении. У меня было желание скрыть это абсолютно ото всех, ведь изнасилование меня не сломило, но это могла сделать жалось окружающих меня людей.
Я хотела просто вернуться к прежней жизни.
Один: не бери телефон.
Ты знаешь, он звонит лишь потому, что пьян и одинок.
Два: не впускай его.
Ведь тебе придется выгнать его снова.
Три: не будь ему другом.
Ты знаешь, это приведет к тому, что ты проснешься утром в его кровати.
Находясь под его чарами, тебе его не забыть.
У меня теперь новые правила и я считаюсь с ними,
Я должна напоминать себе про них.
У меня теперь новые правила и я считаюсь с ними.
Я просто должна напоминать себе про них.
(Dua Lipa «New Rules»)
Картина пятая… (L'attrape-rêves)
L'attrape-reves
Я уверена в том, что женщины, умеющие вкусно готовить, обладают неким подобием причудливой магии. Искусно шаманя над разнообразными блюдами, они передают им собственную энергетику, смешанную с чарами. Другого объяснения тому, что эти женщины могут создавать еду любой сложности, я придумать не могла, ведь, проведя половину дня на кухне, около духовки, я добилась лишь разочарования, депрессии и апатии. Как бы тщательно я не старалась следовать рецепту, печенье, которое я старалась приготовить, больше походило на жутковатые комки грязи. Пахло оно еще хуже, чем выглядело.
Кто бы поделился со мной магией? Или просто у меня руки растут не из правильного места? Никогда не думала, что готовить намного сложнее, чем писать картины и смешивать краски. Мука – пыль из самых нижних кругов Ада. Я пыталась быть аккуратной, словно сапер старающийся обезвредить смертоносную бомбу, но, в итоге, вся кухня покрылась слоем муки и на шкафчиках остались белые отпечатки от моих рук. Даже я была с ног до головы вымазанная в ней. Мука, смешанная с молоком, будто въелась в кожу, оставаясь на ней сухой, потрескавшейся коркой. Она прилипла к волосам, создавая неприятные комочки и, кажется, даже забилась в легкие, из-за чего мне стало так тяжело дышать. Просто невыносимо. Я возненавидела эту адскую смесь больше всего на свете и пообещала себе, что больше не буду пытаться, что-либо испечь. А ведь, причиной моих мучений была Мадлен. Вернее ее глупые советы.
Честно, я ненавижу извиняться, ведь, для того, чтобы попросить прощения, нужно признать свою неправоту, что иногда бывает не так уж легко, как хотелось бы. Но чувство вины перед Арне, начало погребать меня под невыносимо тяжелыми завалами сожалений. Вспоминая свое отношение к парню, все сказанные слова, насквозь пропитанные пренебрежением и последнюю ссору, я краснела, чувствуя себя невероятно невоспитанной и грубой. Будто я какая-то стерва, коей в жизни не хотела быть. И мои совестные мучения еще утяжелялись помощью Арне, когда мне казалось, что практически все отвернулись от меня. Вот так и оказалось, что светловолосый парень был прав. Я еще та малолетняя дура, не способная нормально рассмотреть внутренний мир человека и судившая лишь по стереотипам.
Я долго раздумывала над тем, как извиниться перед Арне. Много раз прокручивала в голове слова, которые можно сказать, но все они казались мне нелепыми и чересчур наигранными. Тем более, когда я звонила парню, он ответил далеко не сразу и сказал, что сейчас сильно занят, поэтому перезвонит, когда будет время. Прошло уже два дня, а от него, по-прежнему, ничего не было слышно, а вновь звонить я не решалась. Не хотелось навязываться.
Тогда-то мне на помощь и пришла Мадлен, о чем я теперь крайне сожалела. Описав ей сложившуюся ситуацию в двух словах, при этом, совершенно не вдаваясь в подробности, я хотела лишь поныть и пожаловаться на жизнь, но сестра, желая помочь, сказала, что будет намного проще испечь печенье и угостить им Арне. Таким способом, я, вроде, напрямую не извиняюсь, но угостив его вкусностями, собственного приготовления, делаю шаг навстречу к парню, показывая, что хочу оставить все разногласия позади. Тогда мне идея понравилась, но теперь я понимала, что, если угощу Арне своим печеньем, парень точно подумает, что я желаю ему смерти. При чем, в самом прямом смысле. Я пыталась попробовать эту гадость и, во рту, до сих пор, остался неприятный вкус, а на зубах поскрипывали маленькие кусочки скорлупы от яиц.
Находясь на грани срыва, тяжело было сохранить самообладание. Пять часов я готовила, но добилась лишь невероятной грязи и мерзких на вкус угольков, вместо печенья. Злостно осмотревшись по сторонам, я фыркнув, сняла с себя фартук и с гневным шипением кинула его на пол, после чего, пошла в ванную, оставляя в коридоре, после себя, дорожку из муки.
Провалявшись в горячей воде не меньше чем час и, вылив на волосы бутылку шампуня, я пришла к выводу, что мне придется выкинуть несколько кастрюль и формы для выпечки. На кухню я в ближайшие дни не зайду. Уже тошнило от нее. И убирать там не буду. Лучше потрачу немного денег и вызову клининговую службу. Что же до Арне… Мне стыдно отвозить ему то, что я приготовила, но, поскольку идея Мадлен мне нравилась, я решила купить печенье в пекарне. Ну и что с того, что его испекла не я? Зато Арне останется жив и не пролежит в больнице ближайший месяц, а то и два.
Когда я вызывала такси, на улице уже вечерело. Стоило подождать завтрашнего дня, чтобы быть уверенной в том, что светловолосый парень точно будет на работе, но моя неусидчивость твердила о том, что следует сделать все сегодня. Да и жутко устав, я была настроена проветриться. Если не удастся встретиться с Арне, я могла прогуляться по району Монмантра и полюбоваться картинами уличных художников, продающих свои творения вдоль тротуара. Иногда там попадались настоящие шедевры.
Заехав в пекарню «Brioche», я, среди всего изобилия, вкусно пахнущей выпечки, выбрала печенье с яблочным джемом, попросив упаковать его в красивую коробочку и прозрачную пленку замотать серой лентой. Возможно, Арне и не любит сладости. Я ни разу не видела, чтобы он ел нечто подобное, но об этом, в данный момент, я старалась не думать. Меня больше волновала зависть по отношению к тем, кто испек все эти чуда из муки. Пекари с золотыми руками, а не такими корявыми, как у меня. Но я, все равно, решила, что экспериментировать с готовкой больше не буду. Иначе мои нервы не выдержат и я сойду с ума. Просто я не отношусь к разносторонним людям, которые, удивляют своей многогранностью и множеством навыков, успевая делать несколько дел за раз. С этим просто нужно было смириться.
Как и ожидалось, рабочий день в отделении хеджевого фонда еще не закончился. В холле меня, встретила все та же девушка с аккуратно уложенными светлыми волосами и безрадостной, дежурной улыбкой. Поскольку, я на этот раз оделась более подобающее, и джинсам с футболкой предпочла юбку и блузку, девушка отнеслась ко мне более уважительно, но так же задала уже знакомые вопросы, когда я сказала, что мне нужно встретиться с Арне Габеном. Судя по всему, она меня не помнила, но наш разговор закончился тем же, что и в прошлый раз. Если я не записана в его расписание, встретиться с Арне мне не удастся. Но, на этот раз, у него было не совещание, а встреча с деловыми партнерами, в каком-то из ресторанов Отель-Де-Виля. Правильнее было уйти и ждать звонка от Арне, но мое упрямство победило в войне со здравым смыслом и я решила ждать.
Арне приехал примерно через полтора часа и в холл зашел вместе с женщиной в возрасте, одетой в строгий деловой костюм и имеющей при себе массивную папку с проглядывающимися файлами. Удивился парень моему приходу или нет, я не поняла, так как выражение его лица совершенно не изменилось и все, что я смогла рассмотреть в его зеленых глазах, так это жуткую усталость и сварливость. Его спутница скользнула по мне строгим взглядом, своих серых, как сталь, глаз, но на этом ее интерес закончился.
Проходя мимо диванчика, на котором я сидела, Арне кивнул мне, таким скупым образом, поздоровавшись и попросил, ту светловолосую девушку, проводить меня к нему в кабинет, после чего, он с той женщиной, о чем-то переговариваясь, свернули в коридор и вскоре скрылись с виду. Я добилась желаемого и сегодня мне все же удастся встретиться с Арне, но его безразличность начинала угнетать. Возможно, даже раздражать. Я видела, что светловолосый парень жутко занят и, скорее всего, у него, действительно, нет времени для того, чтобы уделить мне хотя бы немного своего внимания, но именно это и выводило меня из равновесия. Я привыкла к дружелюбности Арне и его предложениям сходить на ужин, из-за чего теперь, холодный взгляд парня и невозможность увидеть его в тот момент, когда мне захочется, немного напрягали.
Лифт медленно тянулся вверх, поднимая меня и девушку на нужный этаж. В прошлый раз, когда я гуляла по первым этажам здания, видела, что во многих кабинетах кипела работа и «белые воротнички», с усердием трудились, сидя в кожаных креслах за компьютерами. Но на четвертом этаже, куда мы поднялись, было очень тихо, словно все здание внезапно опустело. Не смотря на новый ремонт и приглядный вид интерьера, мне казалось, что в этом длинном и узком коридоре, по которому мы не торопясь шли, не хватало лишь мигающих лампочек, чтобы придать этому месту жутковатости, которую часто пытаются воссоздать в фильмах ужасов.
Кабинет Арне, оказался в самом конце коридора. Просторный, но практически пустой. Бело-серый цвет обоев, веял стерильной чистотой и угрюмостью, среди которых не было места личным вещам, наподобие фотографий, картин или цветов. Неприятное место не идущее ни в какое сравнение с уютом моей мастерской. Но после того, как девушка ушла, оставляя меня наедине, я не смогла сдержаться и походила по кабинету, внимательно рассматривая все предметы. Арне долго не было, поэтому, начиная изнывать от скуки, я успела полежать на кожаном диванчике, посидела за его столом, пародируя бурную работу важного боса и даже покаталась на кресле из одной стороны кабинета в другую. В общем, я просто дурачилась, пытаясь отвлечься от угрюмости этого места и не дать ему впитаться в мое сознание, оставляя там неприятный осадок.
Можно сойти с ума, если долго, в одиночестве, находиться тут, поэтому, когда Арне, наконец-то, зашел в кабинет, я ощутила поток облегчения, прошедший легкой волной через все тело. Но парень, по-прежнему, не обращал на меня никакого внимания. Разговаривая по телефону, он быстрым шагом, промаршировал через кабинет и, подойдя к массивному дубовому столу, открыл верхний ящик, после чего свободной рукой начал рыться в бумагах, лежащих там.
– Где вы нашли такого переводчика? – голос Арне был пропитан невиданным раздражением и не нужно было долго думать, чтобы понять, что парень негодовал. – И почему вы не проверили договор то того, как поставить подпись? Куда, в конце концов, смотрели юристы? Они слепые?
Сидя на диванчике, я вертела в руках песчаные часы, которые до этого взяла со стола Арне, чтобы хоть чем-то занять время. Но посмотрев на Арне и прищурив взгляд, я слегка сдавила в руках выпуклое стекло, борясь с желанием, каким-нибудь образом привлечь внимание парня. Ненавижу, когда меня игнорируют.
Арне, тем временем, продолжал заниматься своими делами, будто в кабинете он был совершенно один. Парень прошел из одной стороны комнаты в другую, направляясь к шкафу, откуда он достал папку, после чего, вместе с ней, вернулся к столу.
– Нет, я этого не понимаю, – так же зло сказал Арне в телефон. В уголках его губ залегли маленькие морщинки, искажая лицо угрюмостью. – Это ваша ошибка и просто так спустить ее мы не можем. Завтра утром, сходите к юристам. Я буду ждать вас ближе к десяти. И, Вольгарт, в вашем интересе прийти вовремя. В одиннадцать меня на месте уже не будет.
Арне еще какое-то время слушал своего собеседника, но, потом торопливо с ним распрощался и нажал на отбой. Глубоко вздохнув, он устало потер лицо ладонью и повернулся ко мне. Ну, наконец-то, и столетия не прошло.
– Привет, у тебя ко мне какое-то дело? Проблемы с «Алтитюд»? – Арне взъерошил волосы на затылке и ненадолго закрыл глаза. Он оперся о стол и слегка наклонился вперед, больше не имея сил держать при себе прежнюю строгость. Смотря на его измотанный вид, мне стало жаль Арне, но слегка кольнуло то, что в моем визите он не видел ничего, кроме деловой выгоды. В какой момент, я стала для него одной из всех тех стервятников? Когда он поставил меня на одну планку с ними? Неприятно. Даже немного злит то, что он такого мнения обо мне.
– Нет, с «Алтитюд» все отлично. Я просто пришла проведать тебя и принесла тебе… – я сняла свой рюкзак и, расстегнув змейку, выудила оттуда упаковку печенья, после чего положила его обратно. Мне стоило быть аккуратной, так как картонная коробка не спасла печенье от повреждений, в следствии моей любви швырять рюкзак, и оно превратилось в крошку. Такое, как подарок я точно преподнести не могла. – Или не принесла. В общем, забудь. Как у тебя дела? Какие-то проблемы на работе? Ты выглядишь измотанным.
– Нет, на работе все, как обычно, – Арне пожал плечами, после чего обогнул стол и сел за кресло. – Обычный рабочий день, со всеми его вытекающими проблемами, – последние слова Арне произнес тихо, но с ощутимым недовольством. Парень достал из стола какие-то бумаги и, не смотря на меня сказал: – Так ты, Клоди, просто пришла проведать меня? Не обижайся, но ты выбрала не самое лучшее время для визита.
– Арне, сейчас уже почти девять часов вечера, – я отвела взгляд от парня и посмотрела на часы, висящие на стене. Длинная черная стрелка мерно шла по белоснежной поверхности, переходя от одной цифры к другой и издавая при этом еле слышное тиканье. Завораживающий и нудный звук. – Сколько ты еще будешь работать? Оставь все свои дела назавтра и расслабься. Знаешь, у тебя кабинет мрачнее некуда. Может, выберемся отсюда и сходим попить чая? Мы так давно не виделись и я бы хотел с тобой поговорить.
Я чувствовала, что поступаю неверно, пытаясь поучать парня насчет того, как ему нужно проводить свое время, но ничего не могла поделать с собой. Арне выглядел ужасно изнуренным. Кожа слегка посерела и под глазами легли темные круги. Казалось, что еще совсем немного и он превратится в робота, в программе которого будет заложена лишь возможность заниматься работой, вытесняя собой время для сна и отдыха. Сколько себя помню, Арне был мне безразличен, но увидев его таким, я почувствовала, как сердце сдавливает от переживаний. Но, судя по всему, в моей заботе Арне не нуждался.
– Я не могу отложить свои дела назавтра иначе, потом выбьюсь из графика, – Арне говорил таким тоном, будто я ранее сказала несуразную чушь. – Я понимаю, что мой кабинет для тебя неприятен, но уйти сейчас нет возможности. Поэтому, если ты хочешь поговорить со мной, то мы можем сделать это и тут.
С таким Арне было невыносимо разговаривать. Вся знакомая мне дружеская теплота, будто выветрилась оставляя место леденящему душу безразличию. Парень казался далеким и чужим, словно мы совершенно незнакомые люди, познакомившиеся всего лишь пару минут назад. Но более неприятным было ощущение, будто мы поменялись местами. Раньше Арне звал меня поужинать вместе, а я отказывалась из-за постоянной работы. Теперь же, я предлагала парню вместе выпить чая, но получала его отказ из-за сильной занятости. Оказывается, это неприятно и даже обидно. Интересно, Арне тоже чувствовал себя таким неловко брошенным, всякий раз, слыша мое «Нет»?
– Не стоит, – я отрицательно помотала головой, слегка наклонив голову вперед, из-за чего, несколько прядей темных волос упали на лицо. – Раз ты сильно занят, я не буду отвлекать тебя от работы. Давай встретимся в другой раз. Только скажи, когда тебе будет удобно.
– Хорошо, Клоди, – Арне согласился, но на меня, он по-прежнему не смотрел. Листая бумаги, парень скользил взглядом по мелкому шрифту и водил пальцем по строчкам. – Я завтра посмотрю свое расписание и перезвоню тебе насчет встречи.
И опять слова показались мне неприятными. Слишком отчужденно они были сказаны. Врезавшись в мой разум острыми когтями, эти слова спустились густым осадком на душу, пачкая голову невнятными мыслями. Жутко хотелось, чтобы он оторвался от этих чертовых документов, поднял голову и, посмотрев на меня, своим беззаботным взглядом, вновь улыбнулся. Что имеем, мы не ценим, а потеряв – плачем. Теперь я скучала по вниманию Арне.
– Хорошо, я буду ждать твоего звонка, – больше мне нечего было сказать, хотя хотелось подойти к парню и, схватив за ткань идеально выглаженной рубашки, хорошенько встряхнуть его, намереваясь сорвать с лица это надоевшее выражение отчуждения. Пусть мои действия разозлили бы его или удивили. Все это было бы лучше, чем этот холод.
– До встречи, Арне, – я встала с дивана и, закинув лямку рюкзака на плечо, пошла к выходу. На душе грустно и тоскливо. Все же, мрачность этого кабинета передалась мне.
– До встречи, Клоди, – такое же тихое и безразличное.
Арне так и не поднял голову, когда я выходила из кабинета.
***
Валяясь в кровати и нежась в первых лучах, еще не жаркого, утреннего солнца, я довольно потянулась, утопая в смятом одеяле и разбросанных подушках. Легкий запах цветов, исходящий от постельного белья, приятно щекотал обоняние и, через приоткрытое окно, с улицы, веял свежий воздух. Мягко, тепло и удобно. Идеально.
Редко утро бывало таким прекрасным. Не было сонливости и усталость ушла вместе с красочными сновидениями. Хотелось улыбаться и встречать предстоящий день с прекрасным настроением, наплевав на весь негатив.
Вроде ничего необычного. Время от времени, в жизнях людей, возникают вот такие вот беспричинные моменты полные счастья, но, для меня, это утро стало некой чертой, ставящей меня перед веским выбором.
Вспомнив об Реми, я ненадолго перестала улыбаться и, перевернувшись на живот, уткнулась лицом в мягкую подушку. Я не хотела о нем думать и больше всего на свете, желала, чтобы этот парень, раз и навсегда исчез из моей жизни. Поэтому, это решение далось само по себе. Я поняла, что не хочу мстить своему насильнику, таким образом, опять погрязая в липком болоте и с головой уходя в свой личный Ад. Выбери я тропинку мщения, мои дни опять наполнились бы мраком, нервами и переживаниями. И вновь моя душа повисла бы над глубоким обрывом, готовая, в любой момент, сорваться вниз. Зачем мне это? Почему бы мне просто не попытаться забыть про случившееся? Да, тот случай мерзкий и противный, но я была бы последней слабачкой, если бы поддалась нервам и впала в глубокую депрессию, каждый день жалея себя и страдая по утраченной невинности.
К черту все. Хочу начать жизнь с нового, белого и не испачканного черными каракулями, листа. Пусть я все еще ненавидела Реми, но омрачать свою жизнь этими негативными чувствами не собиралась. Стоит вычеркнуть этого ублюдка из своей жизни и попытаться больше не встречаться с ним. Но, если Реми вновь будет лезть ко мне, присылая сообщения и цветы, тогда я буду действовать.
Пока все тихо и моя жизнь возвращается в прежнее русло, я хочу радоваться вот таким вот дням.
Приняв это решение и переступив через воображаемую черту, чтобы в дальнейшем пойти, как мне казалось, по светлой тропинке, я решила окончательно вернуться к прежней жизни и наполнить ее новыми красками, создавая смесь невероятно интересных дней.
В то утро, еще немного повалявшись в кровати, я решила сходить в Булонский лес. И, черт, как же я скучала по этому месту. Бодрящий кофе и ароматные маффины в руках. Вокруг зелено и яркие цветы пестрят вдоль бесконечных тропинок, скрытых под тенями пышных деревьев. Тут кипела своеобразная жизнь, веющая сказкой и витала атмосфера волшебства. Просто невероятно.
Единственное, что слегка утяжеляло настроение, это апатическое чувство одиночества. Женевьева оказалась стервой, но, раньше, она была хорошей подругой, не дающей мне ощутить себя уязвимой, из-за отсутствия рядом близких людей. Мадлен, как всегда, работала и я не могла украсть хотя бы час ее времени. Гросье хорошая женщина, но она не являлась моим другом и, думаю, если я приду к ней с задушевными разговорами, Гросье посмотрит на меня, как на умалишенную. Почему-то я вспомнила про Арне. Хорошо было бы прогуляться с ним по Боуленскому лесу. Но чтобы парень был привычно улыбчивым, а не сосредоточенно хмурым. Вот только, Арне тоже не являлся моим другом и наскучать ему своими звонками, навязывая свое внимание, я тоже не могла. Поэтому, сев на лавочку, я положила рядом с собой бумажный пакет с маффинами и, отпив глоток уже немного остывшего кофе, достала из рюкзачка телефон, намереваясь позвонить маме. Мы, в последнее время, редко созванивались и за это мне было стыдно. Мои родители одни из немногих, кто всегда был рад мне, а я временами совершенно забывала про них, погружаясь свои проблемы.
Я долго разговаривала с мамой. Она спрашивала про то, как я питаюсь, чем занимаюсь и как мои дела. Обычные вопросы от которых мне стало невероятно тепло на душе. Так приятно знать, что за меня переживают и меня любят. Мама даже спустилась в папину мастерскую, где он трудился над новой скульптурой, и дала ему телефон. Папа был, как всегда, неразговорчив. Истинный представитель мужского пола, не разменивающийся на пустую болтовню. Но мне было приятно услышать его глубокий, слегка охрипший, голос.
Ближе к обеду, когда я возвращалась домой, у меня зазвонил телефон, донося из рюкзака приглушенную мелодию. Сразу я подумала, что это Арне, так как парень все еще не перезвонил мне, хотя обещал это сделать сегодня. Но оказалось, что звонил Этьен. Еще на выставке, мы договорились встретиться и парень хотел уточнить день и время. Я была рада звонку этого парня. В конце концов, мне хотелось поговорить еще с кем-нибудь, за исключением своих родителей, поэтому, предложила встретиться после обеда, надеясь, что у Этьена найдется свободное время. К счастью, все сложилось более чем отлично и, после того, как я зашла домой для того, чтобы переодеться, сразу же поехала к назначенному месту.
Оказывается, Этьен еще тот скромник. За его жутковатой и слегка зловещей внешностью, скрывается нечто милое и доброе. К сожалению, этого просто так не рассмотреть и, я уверена, что многие люди все также побаиваются Этьена, испытывая рядом с ним непроглядный страх. Нужно долго всматриваться в глаза парня, замечать каждое его движение, веющее неуверенностью и легкую, практически, незаметную улыбку, чтобы понять, каким на самом деле он являлся.
Как и договаривались, мы с Этьеном, встретились в кафе, расположенном, недалеко от площади Бастилии. Сев в дальнем углу, практически пустого помещения, мы долго листали ламинированные страницы меню, поначалу, таким образом, пытаясь отвлечься от неловкого разговора. Наше общение шло крайне тяжело и я не могла найти общих тем для разговора, но увидев неловкость парня, значительно расслабилась. Попивая чай в уютном кафе, мы напрочь забыли про время и я с удовольствием слушала про то, как делается вино и какие сорта винограда для этого больше подходят. Этьен рассказывал об этом с особым упоением, показывая, что в свою работу он невероятно влюблен.
Позже, обсудив потрет племянника Этьена, мы перескакивали с одной темы на другую и я вскользь спросила у парня про Жоржа, пытаясь понять, что он за человек. Я сомневалась, что в дальнейшем буду много общаться с этим рыжеволосым парнем, но он производил невероятное впечатление и мне хотелось узнать о нем немного больше. Так, от Этьена, я узнала, что семья у Жоржа очень необычна. Его дед, по маминой линии, владеет акциями нескольких компаний, отец известный журналист, мать пианистка, сестра художник, а он увлекся спортом, но насчет своего будущего, по словам Этьена, еще не был уверен. Со временем Жорж собирался открыть школу фехтования, но пока что он никуда не спешил и просто отдавался полностью спорту. Неоднозначный парень этот Жорж, но, думаю, что не мне судить о странностях.
