Текст книги "Бессмертные тоже плачут (СИ)"

Автор книги: Екатерина Козина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

5

Сегодня ему повезло, окно в кабинете оказалось не закрытым, и Валерке удалось легко взять четыре пакета крови. Домой он возвращался в немного приподнятом настроении, все так удачно обернулось.

Та девушка, которую он, не удержавшись, укусил, осталась жива. У него есть запас еды на целый месяц, а то и больше, и теперь можно не бояться того, что-то кто-нибудь из них с Ритой сорвется.

***

Рита долго лежала на полу, изучая деревянные треснутые доски, по которым ползали какие-то жучки. Ей было все равно, что они могут заползти ей в волосы или в уши. Холодное безразличие словно сковало девушку изнутри.

В груди жгло от голода, казалось, что там уже несколько дней формируется черная дыра и скоро сможет поглотить саму Риту. Она была бы даже рада такому исходу событий. Не придется оправдываться перед собой, не придется быть самоубийцей или терпеть Лагунова с его моралью.

На первом этаже скрипнула половица. Девушка подумала, что это, должно быть, вернулся домой Валерка. А потом напряглась, вспомнив, что ее друг ходить бесшумно. И знает, где и что скрипит.

Запах человека проник в ноздри раньше, чем Рита сообразила, что сейчас произойдет. Она уже была на ногах и кралась, будто хищник на охоте, вниз по лестнице. Слюни заполнили рот. Мозг уже рисовал вкус крови. Девушка облизнулась.

Там внизу возле двери стоял какой-то маленький мальчик, пионер. Лет десяти, наверное. Мальчик боязливо оглядывался. А с улицы его подбадривали трое других смельчаков.

– Давай, Витек. Иди. Как увидишь призрака – сделай снимок, – подначивали его мальчишки.

Рита замерла. Сейчас человек боролся внутри с вампиром. И человек пока выигрывал, но девушка боялась, что это ненадолго. Через сколько она сорвется и набросится на этого глупого мальчишку, который решил показать, что ничуть не боится выдуманных призраков. Вот только он не знал, что бояться надо никаких не призраков, а самых настоящих вампиров. Вампиров, которые ждут в тени своего часа, ждут заблудших мальчишек, чтобы полакомиться их чистой свежей юной кровью.

Рита переступила с ноги на ногу. Ботинок издал шелестящий звук, и мальчика, услышав его, с душераздирающим воплем, будто его сейчас будут резать, опрометью бросился к выходу.

Другие пионеры, подумав, что их друг что-то заметил, тоже не успели скрыть испуга и помчались, вопя во все горло о призраках заброшенного дома, куда глаза глядят.

– Славно, – буркнула Рита, прислоняясь к обветшалой стене. Хотелось есть. Живот стонал от голода. Но она не могла сейчас взять и погнаться за свежатинкой. Человек пока крепко держал вампира в узде. Дети не могли стать ее ужином. Они ни в чем не виноваты.

– О, ты встала, – на пороге появился довольный Валерка. Он извлек из-под куртки пакет с кровью и протянул Рите. – Приятного аппетита.

Рита приняла подачку и даже не стала кривиться от холодной невкусной крови. Согреть ее они никак не могли. Их тела уже много месяцев как перестали излучать тепло.

– Тут были дети, – после нескольких глотков через силу, хрипло сообщила Шарова.

Валерка забеспокоился. У него на лице явно читалась тревога.

– Ты…

– Удержалась, конечно, – бросила Рита. Он сомневался в ее силе воли? И если так, может ли она через несколько дней оправдать его ожидания? Убить кого-нибудь. Насладиться этим прекрасным вкусом теплой, живой крови?

Девушка допила жидкость и бросила пакетик на пол.

– Мерзость, – сказала она. – Но, спасибо.

– Да, холодной кровь кажется просто невыносимой. Но другого выхода у нас нет.

Валерка протянул Рите руку, помогая подняться на ноги. Девушка приняла помощь и, оказавшись с Валеркой нос к носу, втянула воздух. В ее глазах зажегся подозрительный огонек.

– Почему от тебя пахнет человеком? – спросила она.

– Пришлось пройтись в толпе, – пожал плечами парень, явно соврав.

Рита презрительно взглянула на него. Какая толпа ночью? Он не умел нормально лгать, и в этот раз ему тоже не удалось.

– Она была вкусной? – только и спросила девушка, поднимаясь по лестнице обратно в их комнату.

– Она осталась жива, – пытаясь оправдаться, заметил Лагунов.

– Она. Была. Вкусной? – повторила свой вопрос Ритка.

– Да. Безумно, – только и смог выдохнуть парень.

***

Еще больше недели Рита и Валера провели в своей берлоге. Только Лагунов несколько раз выходил на улицу, чтобы достать из мусорного ведра какую-нибудь старую газету, чтобы не сойти с ума от безделья.

– Тут пишут, что Ленинградский вампир на какое-то время перестал убивать. Думают, что он боится некой Кравцовой, что взялась за его дело, – сообщил Валерка, по его мнению, интересные новости.

– Кто вообще эта Кравцова? Разве следователи не сплошь мужчины? – фыркнула Ритка, выковыривая грязь из-под ногтей.

– Это старший следователь по делу маньяка, которого они прозвали Ленинградским вампиром. Тут пишут, что она берется за дела, которые другие следователи считают висяками. У нее уже четыре успешных раскрытия. А тетка молодая. О… Тут пишут, что недавно вместе с ней видели какого-то нового следака. Ни имени, ни фамилии не знают. Но он всегда ходит в темных очках. Вот странный тип.

Рита только пожала плечами, ее зацепило только одна фраза, что маньяк боится Кравцовой. Она не боялась. Просто не хотела пока сильно подставляться. Надо было немного выждать, к тому же еда у них пока была, хоть и полуфабрикаты.

– Если убийца реально вампир, то смертным придется очень постараться, чтобы его поймать, – заметила Рита. Она вообще была уверена, что даже если ее поймают рядом с жертвой, то ничего не смогут ей предъявить.

Как, по их мнению, маньяк выкачивает из жертв кровь? Через шланг? Или иглу втыкает? У нее с собой не будет ничего, чем это можно было бы сделать. Она обычная школьница, которая случайно проходила мимо, увидела лежащую женщину, хотела помочь, вот и застали на месте преступления.

Живот опять заурчал. Подходила к концу первая неделя.

– Я есть хочу, – сообщила Рита Лагунову. Тот удивленно посмотрел на нее.

– Мы только ели. Прошла неделя. Вообще-то, раньше и раз в месяц обходились.

– Да. Но я голодная. Дай пакет, – она протянула руку.

Валерка покачал головой.

– Нет. Мы не можем постоянно красть кровь из больниц, она ведь может пригодиться кому-нибудь.

– Да. Например, она пригодится мне и не даст помереть от голода, – Рита встала и сама пошла к Лагунову.

Еда лежала в коробке рядом с его матрасом. Небось, боялся, что Шарова вылакает все сразу, если получит доступ.

– Дай, – потребовала девушка. У нее опять начиналась ломка.

– Нет, надо потерпеть. Мы не можем постоянно воровать кровь, – резонно заметил Лагунов.

– Пожалуйста, мне очень нужно, – чуть не плача, попросила Рита.

Она знала, что если не выпьет сейчас эту жижу, то скоро ей сорвет крышу, она бросится на улицу и будет искать людей. И вряд ли люди, которые ей попадутся, останутся в живых.

– Нет, – снова ответила Валерка.

Тогда Рита ловко прыгнула на коробку, выхватила из нее пакетика и, отпихивая ногами Лагунова, разорвала тот зубами и стала вливать холодное содержимое себе в рот.

– Рита, ты сошла с ума! – закричал на нее Валера. Отнимать уже почти пустой пакетик смысла не было. – Ведешь себя как наркоманка.

– Откуда вам вообще такие слова известны, товарищ Лагунов? – возмутилась она, повеселев.

Приступ прошел, будто его и не было. Рита снова чувствовала себя нормальным человеком. Без нестерпимой жажды. Хотя мысль о теплой крови все еще будоражила ее сознание.

– Полегчало? – буркнул Валерка.

– Да. И если ты будешь ограничивать меня в еде, я за себя не ручаюсь, – сказала она.

***

Через две недели, когда запасы крови подошли к своему концу (Валерке даже пришлось отдать один из своих пакетиков, чтобы Рита не свихнулась окончательно), было решено выбираться на промысел.

Ритка уже снова страдала от нехватки еды. Лицо осунулось, побелело. Губы совсем потрескались. Щеки впали, а круги под глазами говорили о том, что девушка не спала уже несколько дней. И хоть ребята были уверены, что вампирам сон не нужен, его отсутствие все равно сказывалось на самочувствии и мыслях.

Лагунов вечером перед выходом на улицу, как всегда, включил старенькое радио на батарейках. Оно шумело, кряхтело и почти не выдавало человеческих звуков.

– Выключи уже эту жуткую штуку, – закрывая уши руками, рычала Рита.

– Погоди, вдруг что-то новое узнаем.

И он узнал. Попал на новости.

– Сегодня в девять часов вечера полный автобус людей попал в аварию. Три погибших, десять в тяжелом состоянии. Им требуется переливание крови. Если среди вас есть желающие помочь своим соотечественникам, то больница номер один будет принимать всех желающих доноров до самого утра.

Лагунов выключил и опасливо посмотрел на Риту. Она поняла без слов – сегодня еды не будет. Сегодня кровь нужнее тем людям. Вот только понять и принять – оказались для нее абсолютно разными вещами.

Девушка вскочила на ноги и бросилась прочь из комнаты. Скорее по лестнице. На ледяную улицу.

Ветер трепал ее клетчатую рубашку, ботинки отбивали молотами по асфальту. Рита бежала. Бежала как можно дальше от Валеры с его моралью, от чертового радио, которое ни разу еще не сообщило приятные новости, бежала от себя.

Ей показалось, что кто-то бежит следом, поэтому Рита быстро свернула в одну из подворотен, запрыгнула на крышу и побежала по ней, громыхая на весь Ленинград. Перепрыгивала с дома на дом, надеясь оторваться от преследователя.

Она бежал до тех пор, пока первая снежинка не коснулась носа. Удивленная, девушка замерла, пытаясь немного отдохнуть. Огляделась по сторонам. Она в незнакомом районе. Сверху начинает сыпаться снег. Как вернуться обратно к их дому, Рита не знает.

Она повертела головой, оглядываясь. Никого не видно. Преследователь, кем бы он ни был, отстал. Тем лучше.

Может, это был Носатов с его манией прибить каждого вампира. А может, кто-то и пострашнее сумасшедшего доктора.

Рита услышала внизу чьи-то шаги. Это вышла на прогулку с собакой девушка. В животе заурчало. Может, это как раз ее ужин? Все равно больше никого нет.

Она только немного выпьет, не всю. Девушка ей не сделала ничего плохого, заботится о своем любимце. Просто несколько глотков крови.

Рита ловко спустилась по водосточной трубе, стараясь не привлекать внимание и медленно пошла следом за хозяйкой с овчаркой. Собак Рита не боялась, даже любила, поэтому испытывала к ее владелице самые теплые чувства, которые способен хищник испытывать к своей еде.

Девушка завернула в парк. Собака обнюхивала каждый куст. Вот оно. Здесь никто ничего не увидит.

Рита стала быстро подходить к незнакомке, намереваясь наконец-то поужинать. Но как только она приблизилась слишком близко, собака, до того спокойно гуляющая и не замечающая ничего вокруг, вдруг ломанулась на нее с лаем.

Ритка ошарашенно отступила назад, взвизгнула.

– Простите, она не любит чужаков, – пробормотала девушка, оттаскивая беснующуюся собаку от Риты. Слюнявые, почти что покрытые белой пеной, челюсти щелкали почти у самого Ритиного лица. – Фу! Лиза, фу! Вы подошли слишком близко, извините.

Шарова поняла, что и пытаться не стоит сожрать эту девушку.

– Ничего, это вы меня простите, – пробормотала Рита, быстро отступая в тень деревьев, а потом срываясь прочь.

Вот ведь напасть! Жрать ей захотелось теперь еще сильнее. От испуга, наверное.

И в этом районе нельзя никого искать на ужин, потому что девчонка с собакой может вспомнить ее лицо. Придется Рите еще покружить по городу, чтобы найти достойный ужин.

Когда она направилась по пустой улице куда-то в сторону центра, ей снова показалось, что кто-то смотрит, следит за ней. Рита покрутила головой. Но преследователь был слишком скрытен и не показывал себя. Придется снова отрываться. Не может же она прямо при нем напасть на кого-нибудь. Даже с учетом того, что убивать Рита не хотела, ей надо было немного свежей крови, и только.

6

– Вася, ты почему так долго? – мама стояла в коридоре, завернутая в потрепанный халат.

Василиса привязала собаку к дверной ручке и стянула с себя шапку.

– Да прошлись с Лизой. Ждала, пока она дела все сделает, – ответила Кравцова. Не будет же она говорить матери, что собака напала на какую-то девчонку, шатающуюся по парку. Зачем родительницу лишний раз беспокоить.

– Ты сама говорила, что в городе маньяк орудует. И по ночам на одиночек нападает, – мама продолжала сверлить Василису взглядом. – А потом берешь и делаешь то, от чего предостерегаешь других. Ходишь ночью по улице.

– Мам, – Василиса подошла к матери, приобняла и чмокнула ее в щеку. – Я же с Лизой, что может со мной случиться. Она ведь у нас охранница.

– Старая уже охранница-то. Вон, до утра дотерпеть не может, – буркнула мама, немного оттаивая. – Мой ей лапы и спать давай. А то опять завтра не выспишься. Будешь с синяками под глазами ходить. Всех мужиков распугаешь.

Вася только усмехнулась. Какие мужики, когда она вся погружена в расследование. Она даже с собакой смогла только в ночи выйти, потому что с работы вернулась полчаса назад. Потому что в бумажках зарылась так, что ее саму видно за ними не было, что уж говорить о синяках под ее глазами.

– Хорошо, хорошо, – согласилась девушка, не собираясь спорить с родительницей.

– Ты только и делаешь, что соглашаешься. Только ни с кем не гуляешь, все в работе своей. Так одна и будешь до конца жизни. И я внуков не дождусь, наверное.

– Мам, не начинай, – грозно предупредила Кравцова. Эти разговоры, как пожары летом, вспыхивали в самый неожиданный момент и долго не могли потухнуть.

Для мамы замужество и дети были больной темой на протяжении последних лет семи. Как двадцать Василисе стукнуло, так и началось.

– Что не начинай, – обиделась сразу мама. – Ты только и делаешь, что маньяков ловишь. Лучше бы ты так женихов ловила! Кто тебе стакан воды в старости принесет? Маньяк твой?

– Надеюсь, что нет, – усмехнулась Василиса, протирая Лизе лапы.

Собака терпеливо выносила экзекуции, которые терпеть не могла. Но так уж приучил ее покойный Игнат Романович, Васин отец. Погиб пять лет назад в перестрелке, тоже в милиции работал. Вася ради него и пошла следователем. Хотела продолжить отцовское дело.

Мама поджала губы. В последнее время дочка совершенно не велась на ее причитания. Просто слушать отказывалась.

– Да я как лучше ведь хочу! – сказала мать свою коронную фразу. – Чтобы ты одна не осталась.

– Вот поймаю вампира этого, вот тогда начну с мужчинами знакомиться, хорошо? – улыбнулась девушка примирительно.

– Хорошо, я тебе чай заварила. Пей и спать, – а сама, запахнувшись сильнее в халат, скрылась в большой комнате и включила телевизор.

***

Рита слонялась по улице до самого утра. И когда наконец-то почувствовала, что преследователь отстал, подкараулила первого вышедшего на работу мужчину и набросилась на него со всем остервенением. Мозг в этот момент не работал. Голод уже давно затмевал разум, но девушка старалась держать себя в руках, даже видя одиноких прохожих.

И вот теперь она дала волю своим зубам, а точнее ложному языку. Даже вампиром она была не таким, какими их привыкли представлять. А неправильным, пьющим кровь через язык, похожий на трубочку. Она была противна самой себе.

Мужчина обмякал в ее объятиях. Рита хотела остановиться, даже мысль промелькивала, что стоит оставить его в живых, ведь она уже подпиталась. Но остановиться не получалось. Человек внутри нее кричал, что так нельзя. А пиявцу было все равно.

Кто-то схватил ее за шкирку и отбросил в сторону. Рита упала на асфальт, ошалело оглядываясь. Она еще никогда не видела Валерку таким.

Он тяжело дышал, вокруг глаз расползлись черные прожилки. Взгляд был такой, будто он готов на месте убить Риту.

– Это ты. Все это время это была ты, – процедил он, сжимая кулаки.

Рита подскочила на ноги, собираясь бежать, но со всех сторон были высокие стены дома. Один проход через подворотню, на его преграждал Лагунов.

– Да. Но я, я не хотела. Так получалось. Я пыталась остановиться! – слова прозвучали не искренне. Перед лицом опасности, все человеческое в Рите спряталось. Остался только лживый вампир, жаждущий еще крови. Ненасытный убийца. Хищник. Охотник.

– Скольких людей ты убила? – Лагунов сделал шаг к Рите, намереваясь схватить ее за руку. Девушка отступила, упираясь спиной в стену.

Если сейчас прыгнуть, может получиться взобраться на крышу. У вампиров прыгучесть повышенная, должно все выйти.

– Не вздумай бежать. Я сильнее тебя, и всегда смогу догнать.

– Ты следил за мной, – обвинительно сказала Рита. – Всю ночь. Это ты следил!

– Да. Потому что я отвечаю за тебя, Шарова! – закричал он. – Это из-за меня ты стала такой! И теперь… Сколько? Скольких ты убила?

– Не знаю. Четверых? Пятерых? – она пыталась вспомнить, но разум отказывался подсчитывать людей. Зачем? Это ведь просто еда. – Ты же не считаешь, сколько выпил бутылок молока.

– Это люди! Живые!

– Ну, теперь нет, – усмехнулась девушка. Она понимала, что это ее последние минуты. И как бы хорошо не относился к ней Лагунов. Как бы не дорожил ей. У него есть принцип. Он не приемлет убийства. А она совершила целых пять. И теперь, скорее всего, должна будет умереть из-за этого.

Он протянул в сторону Риты руку и твердо произнес:

– Теперь у тебя больше нет своей силы воли. Как стратилат, я приказываю тебе, во всем подчиняться мне и не иметь возможности даже шагу ступить без моего разрешения.

«Не убил. Хотя лучше бы убил, чем такая жизнь», – подумала Рита, не в силах даже пошевелиться, не то, что ответить своему господину.

***

– Новый труп! Еще и утром, – ужаснулась Василиса, прихлебывая из чашки обжигающий чай. Времени, чтобы дождаться, когда он остынет, не было. Надо было срочно выезжать на место, опрашивать свидетелей.

Зевнула. Сделала еще два обжигающих глотка и отставила кружку в сторону.

– Подвезти? – предложил Дмитрий, перехватив Кравцову на ступенях милицейского участка.

– Вы что здесь делаете? – удивилась женщина, натягивая на голову шапку – по ночам температура уходила в минус, и утром воздух еще не успевал достаточно прогреться.

Дмитрий усмехнулся. Он по-прежнему был в своих затемненных очках, хотя тучи уже которую неделю бороздили небо над Ленинградом.

– Я думал, Вы уяснили, что мы теперь работаем вместе над делом Ленинградского вампира.

Кравцова поджала губы. Опять этот выскочка хочет подсидеть ее, или присвоить себе все лавры, когда они поймают убийцу.

– Конечно, – она постаралась улыбнуться. – Но я предпочитаю метро. Встретимся на месте. Антон! Ты где застрял?

Антон, натянувший куртку только на одну руку, спешно выбежал из отдела.

– Я тут, – пропыхтел он, продолжая одеваться.

– Поехали уже, – махнула девушка рукой и быстро зашагала к метро.

***

Василиса и Шмелев прибыли на место раньше Огнева. Они уже успели осмотреть тело, когда тот подъехал на Чайке. Откуда такая машина у простого следователя можно было только догадываться.

– А я предлагал подвезти, – заметил Дмитрий, с наслаждением наблюдая за взглядами коллег.

Теперь уже совершенно точно убедившись, что перед ней не простой гражданин, служащий на благо СССР, а кто-то посерьезнее, Василиса стала доверять ему еще меньше, чем до этого.

– Судя по некрозу тканей, смерть наступила всего три или четыре часа назад. То есть, где-то в четыре-пять утра, – доложил Лаврентий Павлович.

– Схема немного поменялась, – удивилась Кравцова. – Раньше он нападал только ночью.

– Просто долго искал новую жертву, вот и все, – фыркнул Дмитрий. – Никакого изменения схемы. Искал всю ночь, нашел под утро. Еще и сорвался, потому что совсем рядом с окнами напал.

– Спасибо, Дмитрий Павлович. Ваши предположения мы тоже учтем, – Василиса открыла блокнот и честно записала обе теории. – Антон, теперь нам надо опросить всех соседей. Кто вызвал полицию?

– Вызвала скорая помощь. А вот ее вызвал какой-то парень. Представился Ваней Петровым. Но, думается мне, что это не настоящее имя.

Кравцова пожевала ручку. Здесь, в принципе, не было ничего подозрительного. Просто мальчишка не захотел проблем. А они у него бы были, как у первого человека, который нашел тело. Так что, с одной стороны, он совершенно правильно поступил. А вот с другой… Этот парень мог кого-нибудь видеть.

– Давай тогда опросим всех жильцов. Может, кто-нибудь сможет нам мальчика описать, если в окно с утра выглядывали.

– Удачи, – усмехнулся Дмитрий, подходя к телу и принюхиваясь.

Он хмыкнул, сделав какие-то выводы, и встал.

– Что вы только что сделали? – поинтересовалась Василиса.

– Не важно. Это мои личные методы, вы все равно ничего не поймете. Пока ничего определенного я сказать, к сожалению, не могу.

Кравцова уже отчаялась найти хоть кого-нибудь, кто мог видеть убийц или мальчишку, нашедшего труп. Все ответы были одинаковые – никого не видели, ничего не знаем.

– Не шалю, никого не трогаю, примус починяю, – цитатой из «Мастера и Маргариты» ответил один старичок.

И вот когда осталось несколько неопрошенных человек и почти ноль сомнений, что ничего нового они не узнают, оказалось, что одна женщина что-то все же видела.

– Да я всю ночь не спала. Ребенок капризничал, – это была молодая мамочка, даже младше Василисы. – Под утро подошла к окну. Вниз посмотрела. Там двое подростков. Ругаются. Парень на девушку кричал. А она без куртки. В одной рубашке. Я даже испугалась, что простудится. Потом вроде помирились. И поспешили куда-то.

– А труп? – встрял Шмелев.

– Его я не заметила. Он ведь не ругался.

Кравцова и Шмелев переглянулись.

– Описать подростков сможете? – устало спросила Василиса.

– Вряд ли. Темно же было. Девушка в клетчатой рубашке. Больше ничего не вспомню.

Вася замерла. Она уже видела девчонку в клетчатой рубашке. Буквально сегодня ночью, когда гуляла с собакой. Еще и удивилась, что та так холодно одета. Подумала, что девушка просто выскочила на улицу на минутку. А получается, что она до самого утра так ходила? Как она не замерзла за столько времени? Ночью температура ниже нуля опускалась!

– Спасибо, если что-то еще вспомните, звоните в наш отдел. Вот номер. Меня зовут Кравцова Василиса Игнатьевна. Зовите к телефону, – она быстро написала в листке от блокнота номер и положила на кухонный стол. – До свидания.

Василисе теперь было много о чем подумать. Девушка, которая засветилась в двух местах за одну ночь, наталкивала на мысли, что она может быть причастна. С другой стороны, Василиса не может быть точно уверена, что это была именно та девушка, с которой она встретилась ночью. Мало ли девушек в клетчатых рубашках?

Кравцова помассировала виски. Никаких особых зацепок у нее не было. А искать подростка в рубашке – просто смешно. Сколько таких? Да и подозреваемая, если так можно было называть, уже несколько раз могла сменить одежду.

«Как бы мне не хотелось, но эту версию придется отбросить», – со вздохом сказала сама себе Василиса и вычеркнула из блокнота описание девушки в рубашке, которое было самым настоящим тупиком в этом деле.