Текст книги "Бессмертные тоже плачут (СИ)"

Автор книги: Екатерина Козина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Бессмертные тоже плачут

Пролог

Она быстро шла по пустой улице. Время уже перевалило за полночь. Кроме стука ее каблучков по асфальту не было слышно никаких звуков.

Холодный ветер морозил щеки. С неба начинал накрапывать осенний дождь. Оранжевые фонари светили тускло. А опускающийся на землю туман уже начинал скрывать от любопытных глаз соседние дома.

Ей показалось, что позади кто-то есть. Оглянулась. Только вода в канале плескалась. На дороге не было ни людей, ни машин. Тишина. Грозная, пугающая тишина.

Запахнулась сильнее в пальто, ускорилась. Страх подгонял. Что-то было этой ночью особенно неприятное. И дело не в осени, которая уже прочно закрепилась в своих правах, обрывая с деревьев пожелтевшие листья.

Будто холодок пробирался тонкими пальцами по затылку, а затем вниз по шее.

Девушка поежилась. До дома оставалось всего-ничего.

Темная легкая тень пронеслась по крыше одного из домов. Она давно уже выслеживала себе жертву, и вот наконец-то нашла ту, кто мог ей стать. Идеальная кандидатка. Молодая, вкусная. И никого в округе. Никто ничего не увидит. Еще и туман сыграет на руку.

Девушка уже не шла – бежала. Каблучки отбивали дробь. Двадцать метров до парадной и спасена. Вот только от кого? На улице по-прежнему было пусто. И как она не оглядывалась, чувствуя на себе чей-то липкий взгляд, никого не видела.

Тень спланировала на землю прямо за угол дома. Скрытая туманом, как плащом-невидимкой, облизнувшись предстоящему пиру, она прытко бросилась вперед.

Завидев чей-то силуэт, девушка вскрикнула и бросилась бежать. Ноги подворачивались на неудобных каблуках. Длинная юбка мешала бегу.

Если бы не камень, кем-то любезно оставленный прямо перед подъездом, она бы успела. Успела бы распахнуть незапертую дверь, потому что домофон не работал вот уже неделю. Успела бы скрыться в парадной, подняться по лестнице и перевести дух в квартире, привалившись спиной к двери. Потому что тень, что преследовала ее, не могла зайти в дом без приглашения.

Но кирпич стал самым настоящим камнем преткновения. Девушка споткнулась о него, не разглядев в темноте, и упала на асфальт, раздирая руки и колени в кровь.

Она так и не увидела лица нападавшего. Просто кто-то навис сверху, тяжело дыша, а потом что-то больно проткнуло шею. Девушка еще пыталась подняться, пыталась отмахнуться слабеющей рукой от незнакомца, но силы покидали ее так же быстро, как кровь, которую нападавший поглощал.

1

– Девушка. Двадцать лет. Полное обескровливание, – доложил криминалист Лаврентий Павлович, только подошедшей Василисе. В отделе у него была кличка Берия. Но в глаза никто так не называл, конечно.

Она совсем недавно получила эту должность, почти с боем отвоевав возможность раскрывать дела. Мужчины никак не хотели уступать, пришлось доказывать, что Василиса Игнатьевна Кравцова, хоть и хрупкая на вид, но может раскрывать такие преступления, за которые не берутся даже самые матерые следователи.

И вот сейчас начальник Лев Игоревич отправил ее на дело, которое по всем показателям было новым висяком. Хотел поиздеваться, наверное. Как бы говорил: «Ты, Кравцова, не выпендривайся. А то все время будешь висяки получать».

Васька убрала светлые волосы в хвост и присела рядом с трупом девушки.

– Утром ее обнаружил сосед, вышедший на прогулку с собакой, – доложил ей помощник Антон Шмелев. Он только недавно закончил академию, и его приставили к Василисе, чтобы сразу бросить в бой.

– Поучится паренек, походит за тобой, может, потом и начальником твоим же станет, – усмехался Лев Игоревич.

А Василиса только губы поджимала. Что она могла сказать? Да ничего. Придумать, за что ее можно уволить, было легче легкого. Поэтому она брала все задания, которые ей выдавали и даже не пыталась спорить. Просто выполняла свою работу.

– Это уже вторая похожая жертва, – пробормотала Кравцова.

Неделю назад они уже находили такой же труп в переулке недалеко от Невского. Похоже, что здесь было не просто убийство. Орудовал настоящий изощренный маньяк. Это уже был не просто висяк. Дело принимало очень интересный оборот, и Лев Игоревич теперь приложит все усилия, чтобы отдать эти убийства кому-нибудь более опытному.

Но Кравцова знала, что если она поймает маньяка, тут же окрещенного ей больным психопатом, то быстро укрепится на рабочем месте и заслужит наконец-то признание.

Оставалось только раскрыть преступление, чтобы мечты превратились в реальность.

– Есть какие-то улики? – спросила она, возвращаясь в реальность.

Достала из кармана пальто блокнот и ручку и, покусав в задумчивости ее кончик, стала записывать все мысли, которые приходили.

– Ничего. Пусто. Голяк, – развел руками Шмелев. – Василиса Игнатьевна, а можно я пойду? Холодно.

Паренек трясся, как осиновый лист. Еще бы. На улице не больше пяти градусов тепла, даже иней на траве еще не растаял, а он в пиджачке. Уши и нос у Шмелева покраснели, парень громко хлюпал носом и кутался одолженный у кого-то шарф.

– Хорошо, езжай в отдел. Только домой по пути загляни, пальто, что ли, возьми, – махнула ему рукой Вася.

Антон был забавным. Эдакий непутевый дурачок, который в скором времени легко может ее подсидеть. Лев Игоревич постарается.

– Спасибо, товарищ Кравцова, – отсалютовал белобрысый молодой человек. – А то я с утра не посмотрел на градусник. Думал, тепло. Солнце же светило.

– Иди уже, Шмелев, – усмехнулась Вася.

Вообще-то паренек должен был опросить всех возможных свидетелей, а не только соседа с собачкой. Пройтись по домам, поспрашивать о жизни убитой. Может, кто-то что-то из окна видел.

– Все приходится делать самой, – вздохнула Вася и, убрав свой блокнот обратно в карман, пошла в сторону дома.

Как она и ожидала, никаких свидетелей не оказалось. Судя по всему, девушка погибла ночью, когда жильцы уже спали. А те, что бодрствовали, не видели ничего дальше метра в окне.

– Такой туман был! – причитала Зинаида Ивановна, которая выловила Василису прямо возле подъезда. – Вы же расследуете преступление, да? Девочка хорошая была, работала много. Я еще ночью не спала. Услышала вроде бы шум какой-то, в окно зырк. А там туман, ничего не видать. Так и легла обратно. А это, видимо, ее убивали.

– Вы только не волнуйтесь, вашей вины-то нет, – попыталась успокоить женщину Вася.

– Конечно нет! – фыркнула Зинаида. – А где твой начальник? Следователь. Я ему все расскажу. А то помощники нынче слишком много о себе думают.

– Хочу вас разочаровать, Зинаида Ивановна, но следователь здесь я.

Старушка недоверчиво окинула взглядом Кравцову.

– Да? – протянула она. – И давно у нас к мужской работе женщин допускать начали?

Василиса решила просто стерпеть эти нападки. Привыкла уже.

– Прошу прощения, но мне пора работать, – девушка улыбнулась и направилась в следующую парадную.

***

– Ну-с, как подвижки с Ленинградским вампиром? – в кабинет заглянул Лев Игоревич Головин.

Полненький, невысокий, с пышными черными усами и залысиной на голове.

– С кем? – переспросила Василиса, раскладывая все записи по столу.

– Маньяк твой.

– А, вы про больного психопата? – усмехнулась девушка. – Пока никаких подвижек. Улик нет, свидетелей нет. Голяк. Пока проверяем родственников девушки.

– Смотрите у меня, товарищ Кравцова. Если маньяка не поймаем, переведу в младшие следователи. Будете на побегушках. Вон, у Лаврова, например, – Головин рассмеялся и довольный вышел из кабинета.

Лавров Арсений Витальевич, сидевший в этом же кабинете, сочувственно посмотрел на Василису.

– Не даст он тебе покоя, Кравцова. Никак не успокоится, что тебя к нам перевели.

Арсений работал следаком лет на пять больше Васи. Поджарый, высокий, красивый. А в свои тридцать четыре года почему-то до сих пор не женат. В отделе говорили, что он женат только на работе. И были правы. Личной жизни у Лаврова не было.

– Да никуда твои алкаши от тебя не разбегутся, завтра же будут на том же месте. Сходи, развейся пока, – иногда говорил ему Головин, когда Арсений собирался на ночь глядя ехать разговаривать с очередными свидетелями, которыми частенько оказывались выпивохи со двора.

Лавров же только головой покачивал, брал портфель, накидывал пальто, и выходил в ночь из душного отдела.

– Не даст, – согласилась Вася. – Но это пока я дело не раскрою. Потом поймет, с кем связался.

Она поправила горловину серого свитера, который носила почти постоянно – удобно и тепло, и уткнулась в записи, пытаясь найти хоть какие-то совпадения, кроме того, что обе убитые девушки возвращались поздно ночью домой, и не было никаких свидетелей в это время.

2

– Вот, – Рита швырнула на деревянный столик, сколоченный из двух ящиков несколько купюр.

– Что это? – удивился Валерка, даже не притрагиваясь к деньгам.

Он лежал на потрепанном старом матрасе, который они недавно нашли на помойке. Рядом стояла почти пустая бутылка молока.

– Деньги. Или ты ослеп? – фыркнула девушка, садясь на скрипучий стул, любезно оставленный здесь прошлыми хозяевами.

– Я вижу, что деньги. Откуда они у тебя? – парень взглянул на девушку.

За последние полгода она очень сильно изменилась. Конечно, им пришлось многое пережить. Побег из дома, чтобы не сорваться на своих родных, переезд из города в город. Когда на попутках, а когда на своих двоих.

Без денег. Без планов. Пока просто выжить. Немного вырасти, научиться себя контролировать. А потом можно будет и на работу устроиться. Когда восемнадцать исполнится. Года через два.

Главное это сейчас не попасться Носатову, который идет по их следу, будто собака-ищейка. Они узнали об этом совсем недавно, когда заметили бывшего врача, караулящим их возле одного из старых домов, где ребята остановились на несколько дней.

– Как он нас находит? – удивлялся Валерка.

– Даже не знаю, – усмехалась Рита, деланно хлопая ресницами.

И вот сейчас, когда Рита бросила на столик деньги, Валерка начал подозревать неладное.

– Ты их украла? – спросил он сурово.

– Даже если так, то той девушке они были все равно уже ни к чему, – усмехнулась Рита.

Она закинула ногу на ногу и стала подпиливать где-то раздобытой пилочкой ногти.

– Не хочешь рассказать по подробнее? – предложил парень.

– Пожалуй, нет. Пойду еще погуляю, – она вскочила на ноги, не желая больше оставаться в старой заброшенной квартире дома, который подлежал сносу.

Они остановились здесь, как и всегда, всего на пару дней. Особо не обживались. Только матрасы для сна нашли, хотя им сон, больше уже не был нужен.

– Никуда ты не пойдешь, – вдруг твердо произнес Валерка.

– Это еще почему? – она развернулась на каблуках ботинок и сложила руки на груди. – Ты не моя мамочка, чтобы командовать.

– Потому что, наверняка, Носатов где-то рядом. Нам не стоит пока светиться.

– Мы уехали в Ленинград! Тут миллион домов и улиц. И ты думаешь, какой-то бывший врач сможет нас отыскать? Да у него после смерти Левы вообще шарики за ролики заехали. Небось, случайно нас находил. Может, он вообще, помочь хочет. Откуда тебе знать? Ты ведь с ним не разговаривал с Той ночи.

«Той ночью» Рита называла ночь, когда Валерка обратил ее в вампира. История была интересная, даже душещипательная, но Шарова предпочитала ее не вспоминать.

Какая разница, кем она была в прошлой жизни. А человеческая жизнь с болезнью, которая убивала ее каждый день – была определенно прошлой. Рак остался там же, где и школа, бабушка и подростковые проблемы.

Теперь она стала бессмертным вампиром. Существом, которое пьет кровь, имеет большую силу и может никогда больше не спать. Она стала другой.

Валерка – тот был другой. Став полноценным вампиром, даже главой вампиров – стратилатом, он пытался оставаться человеком. Соблюдать правила их жизни, стараться не сорваться и не выпить человеческой крови. И не важно, что из-за этого он был слабее.

Единственный раз, когда Лагунов выпил кровь прямо из человека – когда обращал Ритку. С тех пор, страдая от жуткого голода, он больше никого не кусал.

Каждое полнолуние Ритка и Валера забирались в какую-нибудь больницу и просто крали по одному пакетику донорской крови. Так и выживали.

Но Рите совершенно не нравился такой расклад. Раз уж стал вампиром – живи по-вампирски. Никто тебе не указ. Даже, если их поймают люди, они же могут в одно мгновение перерезать им глотки своими острыми ногтями.

В общем, Рита Шарова совершенно не разделяла чаяний Валерки и его попыток оставаться человеком.

Именно поэтому, совершенно не опасаясь Носатова, по какой-то причине посчитавшего себя самым настоящим Ван Хельсингом, она снова отправилась на ночную прогулку.

Один прыжок, и девушка оказалась на крыше дома. Ночной Ленинград был таинственный, красивый и даже немного жутковатый. Но Рита больше ничего не боялась.

Пока она была человеком, то каждый день смотрела в глаза смерти, потому что знала, что скоро умрет. Рак был беспощаден, и ничто не могло ей помочь. Кроме укуса стратилата.

Страх остался где-то в прошлом. Теперь только веселье, сила и новые возможности.

Пока они прятались по заброшенным домам, у Шаровой созревал самый настоящий план. Они с Валеркой обладали огромной силой, но почему-то жили, как самые настоящие беспризорники, хотя могли бы легко найти богатый красивый дом, найти себе прислугу и жить припеваючи.

Сейчас Рита, стоя на крыше одного из домов, смотрела на город и была уверена, скоро весь он будет у ее ног.

Радостно засмеявшись, девушка разбежалась, и прыгнула вперед, расправив руки, будто крылья. Ветер обдал ее лицо холодными каплями дождя, запах прелых осенних листьев проник в легкие, закружился там, поднимая Риту все выше и выше к облакам.

Потом полет закончился. Ботинки ударились по рубероиду соседнего дома. Девушка сгруппировалась и перекатилась через голову, тут же вставая.

Вот она – свобода!

Луна вышла из-за туч, освещая город. Ее город!

В животе снова засосало под ложечкой. Сегодня еще раньше, чем вчера! С каждым днем голод просыпался все чаще. И теперь его сложно было утолить просто пакетиком с донорской кровью. Ей нужна была теплая, свежая, еще не покинувшая человеческое тело, подпитывающая ее силой. Той силой, которой у нее никогда раньше не было.

Она бежала по крышам, выглядывая новую жертву. Пускай Лагунов питается отбросами, полуфабрикатами. Ей это не нужно. Она всю свою детскую жизнь провела по больницам и на капельницы уже смотреть не может, а пакетики с донорской кровью выглядят именно так.

Когда и ей делали переливания. Знали бы они, что теперь кровь ей нужна не для того, чтобы течь по венам, а для еды.

Облизнулась. В животе засосало все сильнее. Казалось, там начинала образовываться черная дыра и засасывать в себя все внутренности.

А вот и новая жертва.

***

– Мужчина. Тридцать два года. Не женат. Полностью обескровлен, – доложил Берия Василисе. – Третье убийство за две недели. Тут точно орудует маньяк.

– В другие города запросы послали? Есть что-нибудь похожее? – поинтересовалась Кравцова у Шмелева.

Тот засуетился, начал покусывать губу.

– Нет, то есть, я собирался, но меня вызывали и вот я… – забормотал парень.

– Вернемся в отдел – сразу начинай обзванивать. Такое ощущение, что убийца делал уже это раньше. Слишком хорошо у него получается. Ни одной осечки.

И вот тут она оказалась не права.

– Есть. Волос!

Темный длинный волос зацепился за бегунок на молнии.

– Думаешь, он может принадлежать маньяку? – удивленно спросила Кравцова. – Думаешь, какая-то женщина нападает на здоровых мужиков и других девушек, валит их на землю и сливает кровь?

Берия только пожал плечами. Его делом было составление отчета об умершем и поиск улик. А предположениями и разгадыванием загадок должны были заниматься следователи.

***

Она увидела этого мужчину и поняла, что сможет отлично полакомится. Может, даже не будет его убивать. Рита вообще-то и ту девушку не планировала выпивать до последней капли крови, но в голове будто что-то перемкнуло. Как только попробовала на вкус свежую багровую густую жидкость, уже не смогла себя контролировать.

Но тогда она была ужасно голодна. Даже голова кружилась. Зато сейчас. Сейчас ей просто хотелось немного перекусить.

Мужчина на вид немногим старше тридцати лет. Стоял, опершись руками на парапет и смотрел на воду. Один. Никого из людей поблизости.

Рита не хотела нападать, будто дикий зверь, как это было с прошлой жертвой. Сейчас ей хотелось теплого человеческого разговора, а потом немного крови. Совсем чуть-чуть.

Она спрыгнула на землю в переулок между домов, пригладила волосы и пошла к мужчине.

Услышав шаги, мужчина вздрогнул, обернулся.

– Не угостите сигареткой? – спросила Рита развязным голосом.

– Я не курю, – откликнулся мужчина. – И тебе не советую. Сколько тебе вообще лет, девочка? Шестнадцать-то есть?

Рита поняла, что диалога не получится.

– Вам-то какое дело, дядя, небось стояли тут, думали, как утопиться побыстрее, – буркнула она, так же опираясь руками на парапет. – Жизнь дерьмо. Холод собачий. А у него даже сигареты нет.

Мужчина удивленно взглянул на девушку.

– Половина второго, что ты здесь одна делаешь? – он снова попытался наладить диалог.

Ритка слегка усмехнулась, но он не видел ее улыбки. Секунда и она встала на парапет.

Тонкая фигурка балансировала на каменном ограждении, расставив в стороны руки.

– Да вот прыгнуть решила. Я все равно уже что мертвая, – ответила она. Ветер развивал полы клетчатой рубашки, наспех накинутой на футболку.

Мужчина отметил, что для осени девушка одета слишком легко.

– Стой, – попросил он, протягивая ей руку. – Зачем прыгать? Успеешь еще. С родителями поругалась? Или в школе все плохо? Из дома сбежала?

Она ловко опустилась вниз и села, свесив ноги в сторону воды.

– Все наладится, слышишь? – мужчина накинул Рите на плечи свою куртку. – Давай, слезай. И я отведу тебя домой.

– Спасибо, – тихо прошептала девушка, уже почти передумав лакомиться кровью этого добряка. – А вы-то что делать собирались здесь?

Он закусил губу, но все же признался.

– Прыгать.

Она слезла обратно на дорожку, протянула руки к мужчине, желая обняться.

Удивленный таким странным поворотом событий, но растроганный благодарностью девочки, он позволил ей обнять себя.

Несколько секунд она колебалась. Зачем убивать хорошего человека. Но затем голод полностью затмил разум.

– Все равно ты собирался умирать, – произнесла холодным голосом Рита и впилась ему в шею.

Сначала он задергался, не понимая, что происходит, а потом обмяк. Через несколько секунд ноги совсем перестали держать. Мужчина упал на дорожку. А Рита все никак не могла остановиться. Сладкая, густая, вкусная кровь текла ей в рот.

Когда кровь закончилась, девушка отпустила голову мужчины. Та ударилась о мостовую.

– Вот же черт, – сознание потихоньку возвращалось к Шаровой. – Зараза!

Она пнула парапет. Почувствовала боль в ноге, но тут же забыла о ней. Она опять это сделала. Не хотела ведь! Чертов голод! Как вообще Валерка так долго держится? И почему она никак не может это контролировать?

В ней словно две сущности живут. Одна – та девчонка из школы, больная, вот-вот должна умереть, но продолжает сострадать людям. Другая – жестокий вампир, готовый убить любого, если захочется перекусить.

И вторая сущность все чаще побеждала.

Рита понимала, что исправить уже ничего нельзя. Она с ужасом глянула на мужчину, только что разговаривающего с ней. А теперь он лежал обескровленный, с распростертыми руками и смотрел невидящими глазами в затянутое тучами небо.

Шарова стянула с плеч его куртку и бросила на труп. Ей чужого не надо. Разве что… Вытащила все деньги. Ему они уже не пригодятся. Отдаст потом Валерке. Может, он правильно ими распорядится.

Когда все механические действия были выполнены, девушка сорвалась с места и бросилась прочь. На глазах выступили слезы, горло душили подступающие рыдания.

Она снова становилась прошлой собой. Той, которая не могла смириться со смертью невиновного человека. Забежала в какой-то переулок и разрыдалась.

– Я себя ненавижу! – закричала она, ударяя кулаками по стене, пиная ее ногами.

Потом, устав, сползла по этой же каменной влажной стенке вниз, обхватив руками голову. Пальцы запутались в волосах, стянули кожу.

– Ненавижу. Ненавижу, – шептала она.

А на языке все еще оставался привкус крови незнакомца.

***

Пошатываясь, Рита вошла в комнату. Валерка уже спал. Она стянула с себя мокрую рубашку, швырнула ее в угол и улеглась в джинсах и футболке на свой матрас.

– Тебя долго не было, – заметил Валерка, переворачиваясь.

– Гуляла, – сдавленно проговорила Рита, отворачиваясь к стене.

Она ненавидела себя, но еще больше она сейчас ненавидела Валеру, который сделал с ней такое. Хотела ли она стать монстром, который убивает людей? Нет. Она просто хотела помочь ему тогда, просто поделилась своей кровью, чтобы он смог победить противника. Но даже не предполагала, что все обернется вот так.

Рита вспомнила, как тяжело ей было первые несколько месяцев. Правда, сейчас оказалось не легче, хотя она думала, что уже разделалась со своим прошлым я, который ревет в подворотнях из-за убитых ею людей.

Закусила губу и попыталась уснуть. Если очень постараться, то сон все же сморит. Да, он уже был не нужен для восстановления сил организма, но вот для мозга оказался необходим. Рита спала, чтобы не сойти с ума.

***

Первые две недели после обращения оказались самыми жуткими в ее жизни. Сначала она думала, что сможет жить так же, как и до этого. Ходить в школу, учить уроки, гулять с друзьями.

Но не учла одного. Бабушку.

Вернувшись, как обычно, домой, Рита столкнулась с ней нос к носу. Взгляд тут же упал на венку на шее старушки.

– Милая моя! – всплеснула руками бабушка. – Как ты? Когда он забрал тебя, я думала, больше не увижу. Мое ты золотцо. Риточка.

Она протянула к ней руки, попыталась обнять. Но Рита поняла, что если окажется близко к шее – не выдержит. Укусит.

Девушка отшатнулась назад, спешно стараясь придумать, что сказать бабушке, чтобы не обидеть ее.

– Я… я в порядке, да. И, мне кажется, здорова, – произнесла Рита, делая еще один шаг назад. – Хочу побыть одна.

И она, рванув с места, закрылась у себя в комнате. Дождалась, пока бабушка уйдет на кухню, готовить обед и потянулась к телефону.

– Валер, что мне делать? Я с трудом держусь, – зашептала она в трубку.

– Ало? Кто это? – раздался женский голос на той стороне.

Ритка тут же отключилась. Это же надо быть такой дурой, чтобы не спросить к телефону Лагунова.

– Риточка, иди ужинать, – позвала бабушка с кухни.

Девушка сжала руки в кулаки, пытаясь собраться с духом и войти на кухню. Несколько несмелых шагов. Пока все хорошо.

Ноги были будто деревянные. Кое-как села за стол. Бабушка быстро поставила перед ней тарелку. Борщ пах великолепно и напоминал по цвету кровь. Рита накинулась на него так, будто голодала несколько дней.

– Ты хоть хлебушком закусывай! – попросила бабушка.

Рита кивнула, впиваясь зубами в хлеб. Но она понимала, что от голода никуда не деться. Борщом и хлебом его не победить. Только одно может ей помочь – кровь.

– Спасибо. Я к себе, – она вскочила из-за стола и бросилась в комнату.

Заперла дверь. Прислонилась к ней спиной и замерла. Если первый день после обращения ей так плохо, то что будет потом? Что будет, когда она не поест на второй, на пятый день?

Рита сползла на пол и поджала колени к подбородку. Обхватила их руками. Она чувствовала себя чудовищем, готовым растерзать собственную бабушку.

– Ты чай будешь? – бабушка постучала в дверь.

– Нет! – откликнулась девушка. – Я спать легла.

– Рано ведь.

– Голова болит!

Бабушка отошла от двери, и Рита смогла наконец-то выдохнуть. Запах крови родного человека просто сводил ее с ума.

Она подошла к окну, распахнула его. Втянула свежий воздух, чтобы хоть немного притупить обоняние.

Может, и впрямь, лучше спать лечь? Обычно ведь, когда спишь, есть не хочется…

Рита легла на кровать и закрыла глаза. Она не знала, сколько так пролежала. Но бабушка через какое-то время перестала бродить по квартире. Наверное, легла спать. Сон сморил и девочку.

Проснулась она, стоя над бабушкой. Женщина спала, даже не ожидая, что ее внучка может ей как-то навредить. Рита, окончательно проснувшись, зажала себе рот рукой. Она не будет кусать бабушку. Ни за что.

Выбежала прочь из комнаты, скорее к себе. Взяла рюкзак, стала запихивать в него вещи. Через дверь не уйти – разбудит. Открыла окно и выпрыгнула в ночь.

Погуляла по городу, дожидаясь утра, а потом поймала Валерку, выходящим из дома.

– Я не могу, – призналась девушка, отводя его в сторону. – Не могу так, понимаешь?

Валерка понимал. Попробовав человеческой крови, он тоже начинал чувствовать этот голод. Будто наркоман, ему нужна была новая доза.

– Я почти напала на бабушку ночью, – пробормотала Рита, обхватывая голову руками. – На бабушку! Единственного родного мне человека!

– Успокойся. Мы что-нибудь придумаем. Значок на тебе? Солнце встает, – заметил Валерка.

Значок Рита носила не снимая. Молот и серп. Амулет для вампиров, чтобы ходить под солнцем и не превращаться под его лучами в пепел.

– Нам в школу пора, идем, – сказал парень, поворачиваясь в сторону здания.

Девочка схватила Валерку за плечо. Пальцы впились в ткань.

– Если я зайду в эту школу, так и не выпив чьей-нибудь крови, то за себя не ручаюсь. Всех, конечно, не сожру, но на одного пионера уж точно станет меньше.

Валерка развернулся, взял Риту за руку и повел куда-то между домов. Прямиком к больнице.

– Хочешь меня в психушку сдать? – усмехнулась она.

– Хочу взять нам немного крови, а потом придумаем, что делать, – произнес мальчик.

– Я и так знаю, что дальше делать. Я должна умереть.

Валерка замер и развернулся к Ритке.

– Нет, – сурово сказал он.

– Ты не понял, – усмехнулась она. – Меня должны признать мертвой. Тогда бабушка не объявит в розыск, и мы беспрепятственно сможем уехать отсюда. Ты, кстати, тоже должен будешь умереть.