Текст книги "Дерзкая. Тайный поцелуй (СИ)"

Автор книги: Екатерина Васина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

Глава девятнадцатая

Дейв Райн

Я не могу бежать следом за Адрианой, как и не могу послать за ней Амирану. Все понимаю, сам проходил через такое. И да, мне не стыдно признаться, что тоже срывался, хотя принято считать типа мужики не плачут. Я же плакал. Мое первое усыпление произошло буквально на следующий день стажировки. Молодая кошка, попавшая под машину. Я все сделал, выслушал скупые похвалы от доктора, отработал смену. А потом сидел в баре, напивался и беззвучно плакал.

Мы не ожесточиться со временем, мы просто учимся абстрагироваться. Делаем свое дело, а наблюдаем точно со стороны. Надо учиться запирать чувства, иначе долго не проработаешь. Сгоришь, перегоришь, сойдешь с ума, впадешь в депрессию, сопьешься. Всякое может произойти. Я научился держать эмоции в узде. В первую очередь пациенты. Мои истерики не помогут им быстрее выздороветь.

Потому я остаюсь рядом с Эдвардом. Есть вещи, которые не хочется обсуждать, но надо. Например, что делать с Шарком. Мы связаны с компанией, что занимается кремацией питомцев. И чаще безутешные владельцы предпочитают воспользоваться их услугами. Но Эдвард отказывается. Я же молча киваю: его выбор, могу только мысленно поддержать. Мы с Амираной находимся рядом, пока он плачет, пока гладит Шарка.

– Ему сейчас хорошо. – тихо говорит Амирана. – Вы дали ему уйти от боли. Док, я документы подготовлю и передам на ресепшн.

Эту фразу она говорит уже на ухо, я едва заметно киваю. А сам выхожу из кабинета только минут через пятнадцать, убедившись, что с Эдвардом все в порядке.

Теперь на очереди Адриана. К счастью, больше пока пациентов нет. Так что я могу отправиться на поиски своей ассистентки. Хочется много ей сказать. Например, что надо уметь держать себя в руках. Что животные ощущают наше состояние и могут начать нервничать еще сильнее. И еще много чего.

Но тут я резко останавливаюсь. У женского туалета стоят две медсестры. При виде меня чуть смущаются, но затем одна резко встряхивает головой и подходит. Энни, вот как ее зовут. Точно.

– Доктор Райн, там ваша ассистентка…

– Что?

– Она плачет. – тихо говорит Энни. – Может… вы зайдете, а мы тут снаружи побудем, покараулим.

У нее милое лицо с веснушками. И рыжеватые волосы, стриженные под каре. Смутно припоминаю, что работать она пришла чуть меньше полугода назад.

– Думаю, это будет лучше сделать вам.

– Но вы же ее куратор.

М-да, логично. Тем более не стоит, чтобы другие знали, почему у Адри истерика. Это вопрос профпригодности. Так, ладно. На хрен все условности.

– Буду благодарен, если покараулите. – киваю и говорю тихо. – Энни, вы просто добрая волшебница.

У нее даже веснушки краснеют.

В женском туалете две кабинки, а еще пахнет лавандовым мылом и капает вода из крана. Основной же звук идет из крайней кабины.

Тихие рыдания. Такие, от которых меня точно начинает разрывать изнутри.

Надо же, а когда ссоримся с Латишей или с другой девчонкой и они пытаются реветь, я и не реагирую. А тут точно полоснуло ножом по ране.

Вашу мать, и опять мы в сортире. Я бы рассмеялся, не будь так хреново внутри. Кажется, это становится традицией в наших встречах.

Кабинка закрыта. Но замки ту хлипкие, а я крайне зол. Потому после хорошего усилия раздается треск. И дверца распахивается.

Адри поднимает зареванное лицо. Я же сглатываю, понимая, что ситуация то так себе. Я тут со сломанной дверью, она сидит в углу кабинки. Кажется, видел фильм, который начинался примерно так же.

– Удобно? – интересуюсь спокойным голосом. – У меня кабинет есть, там можно порыдать в более комфортной обстановке. С чаем, успокоительными и прочим.

В качестве ответа мне демонстрируют фак. Взгляд у Адри злой, темный. Чувство, что меня сейчас активно ненавидят.

Да плевать!

– Ассистентка, – сообщаю ей. – или вы выходите из туалета, или я вынужден буду вытащить вас за шиворот. Это унизит вас, нарушит нашу с вами репутацию. Так что?

В ответ молчание и ненавидящий взгляд. Я со вздохом протягиваю руку. На миг замирает дыхание, но тут же становится чуть легче, когда Адриана принимает ее.

Правда, я по-прежнему боюсь, что она сейчас ее откусит. Такие взгляды у голодных акул бывают.

Ладно, будем лечить так, как знаем. Сами проходили.

В коридоре я подмигиваю Энни и ее подруге, шепотом обещаю завтра прислать пиццу и кофе. Медсестры хихикают и просят с двойным сыром. Девушки, для вас – хоть с тройным. С любой начинкой, мать ее.

В кабинете мне удается провести с Адри всего пятнадцать минут, так как привозят кошку, что не может разродиться. В итоге я с трудом удерживаюсь от желания запереть дверь, так как боюсь побега Адри. Но она точно читает мысли.

– Я сейчас приду.

– Нет. – почти рявкаю. – ты сидишь тут, Велимова! Сидишь, пьешь чай и ждешь меня. Приказ, ясно? Мой приказ. Считай меня самодуром. И пей его, ради Бога!

Кажется, это заставляет Адри встряхнуться. По крайней мере, она снова начинает щуриться. Я уже понял, что так она делает, когда злиться.

– Слушаться, ассистентка Велимова!

С этими словами я выхожу из кабинета и плотно закрываю дверь. Вот так. Пусть посидит там еще часик. А после смены я уже знаю куда потащу ее. Перед тем как отправиться вечером на культурную встречу с коллегами.

Внутри пищит голос, что так нельзя. Но я себя успокаиваю: это просто приведение в порядок подчиненной.

Порой заглушать внутренний голос просто отличная идея!

* * *

Я недооцениваю упрямство Адрианы. В душе надеюсь, что ей хватит ума просидеть в кабинете всю смену. В конце концов, в чем проблема? Сиди, отдыхай, я с Амираной негласно договариваемся прикрыть. Так нет же, ненормальная ассистентка Велимова вползает в кабинет с очередным пациентом и его хозяином. Правила рабочего этикета не позволяют мне наорать на нее. Амирана покашливает и взглядом советует мне прекратить втягивать воздух сквозь сжатые зубы, а дышать более спокойно. Хорошо, тем более сейчас внимание должно переключиться не на встрепанную Адриану, а на…хомяка со сломанной лапой. Эти создания специально суют их куда попало? Третий за неделю!

А, нет, пятый. Спустя пару часов мне приносят еще двоих хомячков. Эти, правда, потрепали друг друга. Я просто смотрю на мелких воинственных парней и думаю, что они порой опаснее овчарки. И лечить их гораздо сложнее. В итоге, мы возимся с ними довольно долго. И смена заканчивается. Наконец-то! Я безумно люблю свою работу, но сегодня все идет через задницу. Такие дни случаются, к счастью, редко.

– Завтра вторая смена. – сообщаю Амиране и Адри.

– Я готова плясать. – сообщает медсестра. – Серьезно, Дейв, в первую выспаться не успеваю. Пока разгоню своих спать и приготовлю обед, то уже время к полуночи. А еще надо свой любимый сериальчик глянуть, хоть одним глазком.

– Ну куда ж мы без сериальчика. – соглашаюсь я. – Хорошего дня, Амирана.

– И тебе, Дейв. – откликается она. – Пока, Адри.

– Пока. – машет та.

– С-с-стоять. – тихо шиплю я, видя, что Адриана пытается боком-боком улизнуть следом за Амираной. Шиплю так, что слышит только Адри.

– Тебе чего? – шипит в ответ.

– Поехали.

– Куда?

– Увидишь. – отвечаю коротко.

– Только не говори, что это свидание!

Адри настроена воинственно. Даже солнцезащитные очки, при выходе на улицу, она надевает каким-то слишком резким жестом. И отбрасывает волосы назад так, точно бьет ими невидимого противника.

– Беседа по душам с сотрудником и подчиненным, который во время работы испытал стресс. – слова сами собой слетают с языка. – Тем более пятница, время, когда можно посидеть перед выходными и слегка расслабиться. Обычно наши коллеги собираются часов в семь, ну у кого нет вечерней смены.

– Не хочу. – закусывает губу Адри и отворачивается. Стоит ей отвести взгляд, и точно вокруг меня набегают тучи. Хотя стоит солнечный день.

– Ну и значит не поедем. – успокаиваю ее. – Садись.

Адри косится на мою тачку, я на всякий случай оглядываю борта. Нет, чистая, мыл буквально пару дней назад. Да и пыль еще найти надо с таким количеством дождей.

– Она не кусается. – говорю на всякий случай.

Нет, ну мало ли, может, она тоже смотрела тот ужастик, где машина жрала своих пассажиров. Название из головы выветрилось. Но помню в детстве я едва не напустил в постель лужу, когда решил посмотреть его в одиночку.

– Она то не кусается…

Причем я сначала даже не понимаю подтекста фразы. То ли феромоны заставляют мозг работать с задержкой, то ли просто сказывается усталость. Но я несколько мгновение просто смотрю на Адри.

Потом доходит…

Знала бы она, что хочу ее укусить. Зубами ощутить вкус кожи, нежность. Почувствовать как она вздрогнет от прикосновения и тут же затушить легкий укус поцелуем.

– Обещаю вести себя прилично.

– Мужчины всегда очень много обещают.

– Адри… – я даже отворяю перед дней дверь тачки. Почувствуй себя гребаным джентльменом. Только цилиндра и плаща не хватает. И сигары во рту

– Адри, – повторяю с наслаждением ее имя. – Я с удовольствием посоревнуюсь в том, чьи фразы острее. Но только в другом месте.

– Да в каком?!

Я лишь захлопываю за ней дверь. Сейчас узнает. Почему-то кажется, что именно туда стоит ее отвезти. Пусть и путь не самый близкий.

Это кафе, ну или бар, хрен его знает, я отметил год назад. "The Holy Crab", такое заведение с оранжево-красной вывеской, что светится вечерами и иногда подмигивает. Внутри светло, много дерева и особо доставляет доска на всю стену, где подробно нарисован лобстер и то, как его разделывать. Я угадал: Адри так сразу и начинает разглядывать это чудо рисования.

– Кстати, тут вон и как краба разделывать тоже нарисовано.

– Какого… хрена?

Я молча подталкиваю ее к свободному месту. Здесь не надо дожидаться у стойки, пока подойдет официант и отведет тебя к столику. Смотришь на свободные и садишься сам.

– Доверься мне. – говорю Адри. – Ты когда-нибудь ела крабов? У тебя нет аллергии на морепродукты?

– "Нет" на оба вопроса. Но что…

– Тихо! – грожу пальцем.

Адри открывает рот, но тут же машет рукой и даже чуть улыбается.

– Ладно, посмотрим, что ты задумал. – говорит почти весело. – У тебя слишком таинственный и важный вид. Если начну докапываться, станешь обижаться, мужчины на такое способны.

– Ха! – только и отвечаю я, а потом подходит официант. Я его знаю.

– Привет, Генри! – у него на бейджике имя, но я его и так помню. Парень тут работает больше года, мы периодически сталкиваемся и улыбаемся при встрече.

– Добрый день, Дейв. Как ваши дела?

– Вот…захотелось помедитировать.

– Как обычно?

– Да. И милой леди тоже.

Генри кивает и исчезает так же внезапно, как и появился. Спустя минуту на нашем столе уже высокие стаканы с водой и льдом. А заказ – я уверен – вовсю готовится.

– Не привыкла еще везде пить воду. – ворчит Адри, но тянется за стаканом. Я смотрю как она пьет, а у самого пересыхает во рту. Да это смешно уже! Женщина вызывает желание только лишь тем, что решила попить воды.

В итоге, я и сам выпиваю почти половину своего стакана. Залпом. И выдыхаю.

– Здесь мило. – сообщает Адри.

И тут у нее смешно так округляются глаза. Это Генри приносит ведерко. Они недавно сменили обычное глубокое блюдо на такое небольшое ведерко, блестящее и с морского цвета каймой по краю. На тарелке же лежат щипцы и два специальных ножа.

– Выглядит угрожающе. – отмечает Адри.

Я сейчас готов откусить себе язык и прочие части тела, так как в голове туман и одна мысль: как, черт подери, сексуально звучит ее акцент!

– Главное используй их только против крабов. – выдавливаю из себя.

Так себе шутка, могу и лучше.

А затем приносят четырех крабов. Больших. Красных. На огромном блюде. А к ним – два стакана с ромом. Да, сегодня я хочу практически заставить Адри выпить этот напиток. Его не так много, он расслабляет, а ей это сейчас надо. Можно найти другие способы, но почти все они несут не совсем приличный характер. Или откровенно сумасшедший. Про вторые я расскажу ей.

Когда она выпьет хотя бы половину порции.

– Мамочки. – выдыхает Адри. – Монстры какие-то.

– Они вареные.

– Вареные монстры звучит еще страшнее.

А я вдруг понимаю, что смотреть на Адри и ее удивление – одно удовольствие. Приходится, правда, сдерживать смех. Просто она так забавно реагирует на многие вещи. Думаю, самоирония у нее в крови.

– Де-е-ейв! – тянет шепотом Адриана. – Эм-м-м…у меня знания по разделке монстров только в теории.

Я же перевожу дыхание. Пока объясняю и показываю тонкости поедания крабов, Адри внимательно слушает. Глаза сверкают, она узнает что-то новое. И ей безумно интересно. Кажется, если утренние проблемы и стрессы не забылись, то уже отошли на задний план.

Но я ошибся. Адри, расправившись с клешней, выпивает ром и сообщает.

– Больше алкоголя не надо. А ты машину оставишь здесь?

– Уедем на такси. – отвечаю ей. – Машину отгонят, я позвоню. Есть такая служба. Иногда можно, особенно если сидишь и общаешься с девушкой.

– Которую утром заставил…

– Стоп! – прерываю ее. – Так, давай сразу кое-что проясним. Никто никого не заставлял, Адри. Я просто проверю твою работу и все.

– Тогда почему это, а не… что-то другое?

Краб кажется сухим и на вкус как песок. Адри смотрит требовательно, аж в сумую глубину души. Но я отказываюсь понимать ее возмущение.

И краб снова становится сочным и нежным.

– Ты делаешь то, что выпадет. Подписываясь стать ветеринаром ты же не ожидала, что тебе придется все время гладить милых зверюшек и максимум – перевязывать им симпатичные хвостики? У нас работа не самая благодарная, Адри. Наши пациенты могут укусить, оцарапать, они не испытывают к нам благодарности. Максимум – терпение.

– А мне овчарка руки лизала. – вдруг говорит Адри. – Когда я ей лапу промывала после укуса другой собаки. Это еще в России было и…

– Это очень воспитанная овчарка.

– А ты быстро выгорел.

От такого заявления я лишь усмехаюсь. Слышу подобное не первый раз.

– Просто я принимаю тот факт, что порой надо принимать решения, которые сам раньше не одобрил бы. Мне проще лечить животного с ясным разумом. А если станешь рыдать как каждым пациентом, то скоро или спятишь, или сопьешься.

– Никто не просит рыдать, но…

– Нет. – жестко припечатываю я. – Именно рыдать, в то время когда надо собраться и помочь. Если берешь себя в руки, то шансов на спасение у животного сразу становится побольше.

– Взять бы эту ногу и…

– Я не хочу знать как далеко распространится предел твоих фантазий, Адри. Ешь давай. Медитируй.

Через час, Адри сдувает со щеки прядь волос и шипит:

– Медитировать? Мне крушить направо и налево хочется!

Перед ней остатки первого краба. А впереди второй!

– Еще рому? – не могу удержаться от усмешки. А в ответ мне мрачный взгляд и ответ:

– Спасибо, мне и без алкоголя уже весело.

На второго краба у нее уходит тоже около часа. От моей помощи Адри категорически отказывается. Я и не настаиваю. Мне нравится, что наша встреча так затянулась, мне нравится смотреть на Адри. То, как она облизывает губу, как хмурится, как говорит, в конце концов. Один ее акцент чего стоит!

– Почему ты не приехала сразу с матерью?

– Зачем? – удивляется Адри. Она расправляется с клешней, при этом выглядит несколько кровожадной. И щипцами размахивает слишком бурно.

– Я так понимаю вы с ней очень близки.

– Ага. Потому мама и не пыталась утащить меня с собой. То есть, она, конечно, уговаривала. Но мне хотелось тогда самостоятельности и все такое. Тем более не хотела бросать личную жизнь.

Внутри колет. Неприятно и резко. Хотя о чем я? Передо мной красивая молодая женщина, далеко не глупая, с чувством юмора. Конечно, у нее были мужчины.

А вот насчет того, что будут, я думать не хочу. Иначе покалывание станет невыносимым.

– А теперь уже не хочешь самостоятельности.

Мне хочется выпить ром из горла. Залпом. Я никогда этого не делал, но кажется сейчас подходящий случай. Конечно, не отваживаюсь на такое.

– Просто решила изменить жизнь. – коротко отвечает Адри. – Итак, раз сегодня обед откровений, то может скажешь честно какого хрена позвал меня завтра? Или уже передумал?

– Дейв Райн своих решений не меняет. – парирую я. – А в чем проблема?

– Ну-у-у – она чуть наклоняет голову к плечу, отчего сердце делает переворот. – Наверное, в том, что меня зовет в такую поездку мой фактически босс, у которого роскошная девушка и явно куча друзей. И любой бы составил компанию.

А вот и не признаюсь. Тем более я почти и не вру, когда отвечаю.

– Говорю же, мне нужен кто-то с раздвоенным языком и все.

– А меня не засудят за оскорбление?

– Так не оскорбляй. – пожимаю я плечами. – Ладно, Адри, просто хочу пообщаться с умным человеком. Ну и показать тебе винодельни заодно. Никого из моих друзей этим не удивишь. Да и поездка скорее с деловым оттенком, надо выбрать место для банкета. Так что?

– Буду думать.

Ну да, как же иначе.

Мы выходим из ресторана лишь через два с половиной часа. На улице пасмурно, но тепло. И эта влажность, которая особенно чувствуется весной. Я подставляю лицо теплому ветру, вдыхаю запахи родного города. Адри рядом с интересом оглядывается.

– Не была в этой части?

– Еще нет.

Я вдруг невольно пытаюсь смотреть вокруг ее взглядом. Перекресток, не самый шумный, но и не тихий. Деревья с набухшими почками, торговый молл напротив. Ничего не бросается в глаза. Но при этом запахи моря и весенних цветов вливаются отовсюду.

– Красиво. – бормочет Адри. – Спасибо за обед, а вот и мое такси.

Вот тут просто удар под дых. Я запланировал, что мы едем на одном такси. Пусть еще немного побыть рядом, и обменяться парой колкостей. Это заряжает почище энергетика. Сейчас чувство, что могу бегом домчаться до дома.

Ну да, или до Луны стартовать на энергии либидо.

– Погоди…

– Нет-нет. – ахает Адри притворно. – Ты большой мальчик, док, сам доберешься. А у меня кошка дома не поглажена, книга не дочитана, пробежка не пробегана и все такое. До завтра, скинь мне адрес, куда подъехать сообщением.

Она направляется к темно-серому автомобилю, что только подъехал. Но вдруг замирает. А когда поворачивается, то взгляд немного сумасшедший. И недоверчивый. Мол, неужели я это делаю?

Два шага, она встает возле меня. Запах духов, легкий, точно еще один отголосок весны. А затем мгновенное прикосновение ее губ к моим. Точно разряд и прямиком в сердце. И контрольным – в мозг. Я только успеваю ощутить вкус рома на губах, как Адри резко отстраняется и буквально впрыгивает в такси.

– Это же… – я не сразу замечаю что говорю пусть и тихо, но вслух. – Это…это ром или женское "я так хочу"?

Чую, юмор тут не помешает.

Глава двадцатая

– Ты сегодня припозднилась.

Голос мамы доносится из гостиной. Из холла я слышу как бормочет телевизор. Наверное, смотрит сериал или новости. Прислушиваюсь: ага, новости. Что-то про планируемые праздники.

– Я…я заезжала пообедать.

– Обед – дело важное. У тебя поэтому голос дрожит?

Дрожит? Я прикладываю пальцы к губам, в зеркале мое отражение повторяет жест. Я опять бледная, а вот щеки красные, как и губы. Взгляд дикий, как у уличной кошки. М-м-м, я бы сказала даже похотливый. Всю дорогу в такси я смотрела в окно, а в голове изумленный взгляд Дейва. В тот момент когда я его поцеловала.

Сама не знаю как это произошло. Просто в один момент мое "хочу" пересилило разумное "нельзя". И так получилось…

Короче, теперь у меня с Дейвом два поцелуя, куча столкновений в местных туалетах и тысяча взглядов.

Я прокрадываюсь в гостиную. Мама там свернулась клубком на диване, рядом спит Нира. Обе выглядят такими довольными.

– А ты…

– Я собрала вещи. – зевает мама. – Завтра с утра уезжаем с подружками. Присмотришь за Рэем. Дочь, что с тобой? У тебя вид, точно ты ограбила банк и удирала от полиции.

– Ну я…

Если я никому не расскажу меня просто разорвет изнутри от эмоций. Внутри меня все бурлит, полыхает, требует уже сдаться. Теперь я понимаю когда эмоции и мозг начинают спорить. Точное ощущение, что сходишь с ума.

– Ма-а-ам.

– Что дорогая?

Нира тоже приподнимает голову, зевает во весь рот и снова засыпает. Ей все равно как там у меня на личном фронте. Она просто отдыхает.

– Я сейчас, – сглатываю и тараторю. – Я сейчас сидела в кафе, выпила ром с боссом, который вроде как приводил меня в себя после того как мне пришлось усыпить больную собаку. Скажи это нормально или нет? Фух!

Ф-ф-фак, я чувствую себя школьницей, которая впервые влюбилась и хочет с кем-то поделится. А мама еще так внимательно наклонила голову к плечу. В руках чашка с чаем, на самой – клетчатый домашний костюм. Наслаждается человек жизнью. Нира явно берет с нее пример. А я помню как мама работала на трех работах, потому что папа скрылся и алименты не платил. Потому что мы снимали квартиру, а еще помогали бабушке и дедушке. Это потом она нашла работу переводчиком и стало чуть полегче. А я в институте подрабатывала с первого курса, чтобы стараться не просить у мамы денег. Помню как она приходила домой ближе к одиннадцати вечера и просто падала на кровать. А вставала в шесть. И я вместе с ней.

Так что понимаю, почему сейчас она старается наслаждаться жизнью. Понимаю, почему она работает для удовольствия.

– И-и-и? – подначивает меня мама. – Пока не вижу состава преступления, дорогая.

– Просто это не прям вот босс, но я его ассистентка. А еще это он позвал меня завтра на винодельни, куда едет с его братом и золовкой. А еще у него есть девушка, потому не понимаю…

– Стоп! Тебе неприятно, что он так себя ведет?

– Приятно! – вырывается у меня.

Ф-ф-фак, опять щеки как помидор. Взрослая самостоятельная женщина, а все туда же.

– М-м-м, и в чем проблема? – удивляется мама.

– Он мой босс и у него уже есть девушка!

– А-а-а, да да, рабочая этика и угрызения совести. Дорогая, ты в курсе, что все это, я про запрет отношений на работе, в основном для того, чтобы пресечь домогательства. И да, поверь, романы среди коллег здесь встречаются весьма часто. Другое дело, что их стараются не афишировать. И признаются если дело заканчивается свадьбой, ну или совместным житьем.

– Но… это правда?!

– Нет, ну я могу ошибаться. – тянет мама с такой хитринкой в голосе. – Но у меня есть друзья, две пары, которые познакомились на работе. Одни так два года шифровались, потом пригласили всех на свадьбу. Та-дам! А этот твой босс симпатичный?

– Он… – я лихорадочно пытаюсь подобрать определение Дейву. – Он настоящий. И он часто бесит.

– О-о-о-о-о, – тянет мама, – тут похоже не просто флирт, тут кое-что серьезное. Хочешь совет? Выполнять ты его не обязана.

– Хочу!

Но вместо совета мама вдруг округляет глаза и вскрикивает. А Нира рядом с ней начинает биться в конвульсиях. Это уже не просто судороги, это приступ эпилепсии. Миг, и я оказываюсь рядом.

– Не трогай ее! – останавливаю маму.

Сама слежу за Нирой. И мысленно отсчитываю секунды приступа.

– Что… что с ней! Господи, Адри, она описалась!

На светло-коричневой коже дивана и правда расплывается лужа.

– Да, такое бывает. – отвечаю я. – Ну, милая, ну все хорошо. Ф-ф-фак! С какой дури то?!

Приступ длится почти двадцать секунд, а затем отступает. И оставляет Ниру с круглыми глазами, тяжело дышащую и дрожащую.

– Мам, принеси плед. – прошу я.

– Адри, что с ней?

Я понимаю состояние мамы. Она не ветеринар, а со стороны такой приступ смотрится жутко.

– Эпилепсия. Не знаю пока отчего. Но попробую выяснить.

Я укутываю Ниру в плед, и отдаю маме. Пока та воркует над ней, вытираю диван, а потом сажусь с планшетом.

– Так… – бормочу себе под нос. – Возраст десять лет. Давай, Нира, еще раз пройдемся по твоим анализам и обследованиям. Трам-пам-пам.

Я отрываюсь от планшета только часа через три. Голова гудит от информации. А вопросов стало ничуть не меньше. В чем-то Дейв прав, нам всем тяжело соображать, когда дело касается кого-то близкого. А Ниру я успела полюбить. И теперь ловлю себя на растерянности, на ощущении бессилии.

А еще хочется кое-что сделать. Очень хочется. И потому я этого не сделаю.

Тем более, если эпилепсия у Ниры врожденная, то тут только наблюдать. И поддерживать.

Еще и Рэй приходит домой. Уставший, явно мечтающий упасть куда-нибудь и просто лежать. Уж не знаю, что у него сегодня было на работе, но выглядит отчим так, точно разгружал вагоны.

– Я ее с собой заберу. – сообщает он, едва узнает, что случилось с Нирой.

Сгребает обалдевшую кошку в охапку и поднимается по лестнице.

– Только в кровать не писать. – слышу я его голос, удивительно нежный. – Слышишь, мисс Морщинка, не сметь прудить в мою постель. Слушай, ты чего надумала то болеть? Ты вообще в курсе, что болеть вредно?

– Вы ребенка родить не думаете? – интересуюсь я у мамы. – Кажется, у кого-то некуда родительскую любовь девать.

– М-да-а-а-а-а. – только и тянет озадаченная мама. Глаза у нее блестят как-то странно.

– Знаешь, – продолжает она. – Я ж что сказать то хотела, меня тут Нира отвлекла. Иногда стоит прислушиваться к тому, что называют "интуицией". У женщин она очень часто срабатывает в нужном направлении. Другое дело, что ее порой можно перепутать с дуростью. Но тут уже надо учить различать.

– Мам, а если кратко? У меня голова забита диагнозом Ниры и…

– Может, тот мужчина просто для тебя как запретный плод? Может, если его надкусить, он окажется червивым?

Мама выдерживает театральную паузу, а затем отправляется наверх. Прихватив с собой кувшин с лимонадом и пару стаканов.

– Э-э-э… – только и могу протянуть я вслед ей.

– Нет-нет, дочь, сама решай и сама понимай, что я имела в виду.

– Ну е-мое-е-е!

Я откидываюсь на спинку дивана, прикрываю глаза. Очень зря, потому что перед глазами – глаза Дейва, на губах – вкус его губ. А тело начинает гореть только лишь от мысли, что он может меня коснуться.

Не уверена, что это "яблоко" окажется червивым. Более того, в глубине души зреет уверенность: если что-то произойдет, то я не смогу ограничиться одним "глотком". Мне понадобиться больше, гораздо больше.

Возможно, все дело в том, что у меня очень давно не было мужчины.

Но тогда почему другие не вызывают такой реакции? Рядом с тем же Робби я спокойна и сдержанна.

– Ф-ф-фа-а-ак! – издаю стон куда-то в пространство гостиной.

За окном уже сумерки, весенний воздух вливается из открытой двери на задний двор. Пьянящий запах, коварный. Под его воздействием совет мамы кажется все более логичным. Ведь я очень увлекающаяся личность. Вдруг и правда, Дейв меня интересует как нечто недоступное? Ведь не зря же многие фанатеют от музыкантов, артистов и так далее. Почему бы мне не фанатеть от ветеринара? Он все-таки жизни спасает и все такое.

Проблема в том, что фанатка из меня паршивая. Я вижу в Дейве недостатки, но они меня хоть и бесят, но не отвращают. Я не могу смотреть на него, затаив дыхание. Не могу глотать каждое слово и кивать восторженно.

Но при этом сейчас мне хочется позвонить. Наверное, ужасно непрофессионально, но я уверена, что рядом с ним смогу собраться и продумать план обследования Ниры.

– Сама смогу! – издаю тихое шипение. – Я тоже ветеринар!

А самой аж смешно. Точно маленькая девочка, топающая ногой перед взрослым дядей.

* * *

«Адри, я заберу тебя сам. Через час буду».

Я моргаю осоловело. Только что видела сон, в котором Дейв, мой бывший и еще куча народа смешались в странных эпизодах. Там еще были самолеты с прозрачными крышами, инопланетяне и что-то еще. Сны мне всегда снятся немного сумасшедшие, о них то рассказывать неловко.

За окном только-только занимается рассвет, но соловей под окном решил, что пора начать распевку. Из приоткрытого окна тянет прохладой, так что приходится натянуть на плечи одеяло.

"Адри, я заберу тебя сам. Через час буду".

Я перечитываю еще раз пять, не меньше. И ведь, паршивец такой, выбора мне не оставляет. Куда подъезжать не сказал, я уже пообещала, что поеду.

Еще и поцелуй этот вчерашний. Сейчас я не знаю как вести себя с Дейвом. Точнее, знаю, но и боюсь, и стесняюсь. И вообще точно школьница перед первым свиданием с самым популярным парнем школы. Никогда такого не замечала за собой.

У меня час. Я почему-то не сомневаюсь, что Дейв приедет и вытащит меня из дома. Причем сделает так вежливо, что отчим и мама сами меня ему отдадут. Еще и платочками вслед помашут.

В итоге я вскакиваю и начинаю метаться по комнате в шортах и майке. Потом останавливаюсь и на цыпочках бегу в ванную. Там контрастный душ смывает остатки сна. Я безжалостно расчесываю волосы, пока они не начинают падать на плечи блестящей волной. А после стягиваю их в хвост. Крем, защита от солнца и немного затонировать синяки под глазами. Они меня всегда выводят из себя.

Родители спят, только Нира с сонным видом ходит за мной по пятам. Явно выпрашивает есть.

– Немного. – предупреждаю ее строго. – И не подлизывайся, у тебя расписание на холодильнике висит. Изучи для разнообразия.

Нира зевает и всем своим видом говорит, что в расписаниях не нуждается. А я продолжаю с ней беседовать, чтобы хоть немного успокоиться. Но сердце все равно колотится так, что даже немного не хватает воздуха.

Я хватаю телефон, едва он начинает вибрировать. Вместе с ним внутри меня тоже что-то вибрирует. И ладони становятся влажными.

Да что ж такое то? Это просто мужчина! И это даже не свидание!

Себе то хоть не ври, шепчет нечто внутри меня. Ехать рано утром по винодельням, весной, да ее в компании его кузена и золовки. Ну да, нефига не свидание, а деловая встреча.

– Да. – выдыхаю в трубку. Выходит едва слышно, но Дейв весело отвечает.

– Я уже возле дома, Адри. Ты еще спишь? Или все же готова выходить.

– Сейчас. – отвечаю коротко и первой разрываю разговор.

Ф-ф-фак, руки, руки дрожат. Я смотрю на пальцы с бесцветным коротким маникюром. Эй, прекратите трястись!

И буквально через пару минут выхожу из дома. С сумкой через плечо и курткой на плечах. Погода сейчас такая, что проще перестраховаться и взять что-нибудь теплое.

Знакомая машина рядом с домом. А Дейв видимо решает поиграть в джентльмена. Потому и стоит рядом с ней, сияя улыбкой. Такой искренней, что я сглатываю и мысленно говорю "мамочки".

На нем обычные синие джинсы и темно-серая рубашка, поверх наброшена кожаная куртка. Небритость прибавляет плюс сто к харизме, как и черти в глазах. На таких мужчин оглядываются, их приглашают сняться в рекламе чего-то брутального.

– Привет. – говорит он. – симпатичный костюмчик.

– Спасибо. – я радуюсь, что звуки у меня выходят вполне нормальными. И да, я выбрала для поездки голубой спортивный костюм. А он чего ожидал? Платье в горошек или мини?

– Поехали. Кузен ждет нас на выезде из города.

– Мы не на одной машине?

– Зачем? – удивляется Дейв.

Он распахивает дверцу, а взгляд не отрывается, скользит по моему лицу.

– Адри, мы с Картером ненавидим когда за рулем кто-то из нас. Так что ради всеобщей безопасности решили ехать на двух машинах. Так удобнее и лучше.