Текст книги "Дерзкая. Тайный поцелуй (СИ)"

Автор книги: Екатерина Васина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

– Нам просто надо будет объехать несколько виноделен, выбрать одну и оставить заявку на банкет. Это для моего дяди.

Я кратко поясняю загоны своего родственника. А сам смотрю в темные глаза Адри, которые становятся все больше. Вот просто ощущаю как ей хочется сейчас повертеть пальцем у виска. Но нет, сдерживается. Но во взгляде так и читается: "Вы все долбанулись?"

– Ну и на кой я тебе сдалась? – выдает она, едва я заканчиваю рассказ. – Бери свою Латишу или еще кого.

"Да на хрен они мне не сдались!"

Мой молчаливый вопль скорее на себя, чем на нее. Потому что сейчас почти ненавижу себя за то, что беру ее еще по одной причине.

Я хочу проверить устоит ли она перед чарами Картера. Который явно начнет распускать хвост, стоит только Лоре отвлечься.

Да и сама Лора… что-то подсказывает мне: она попытается отойти в сторону, давая Картеру возможность сесть в лужу.

И понимая все это я тем не менее зову Адри с собой. Хочу увидеть какая она. Латиша или кто-то из других знакомых не подойдут. Карт их знает почти всех, а они меня не интересуют.

Я хочу видеть рядом Адри. И хочу узнать, легко ли она поддается улыбкам женатиков. Ведь чуть не согласилась тогда пообедать с Картером.

Воспоминание заставляет меня сжать кулаки.

– Ну… – в реальность меня возвращает смешок Адрианы. – Раз мы едем такой компашкой, то ты не будешь приставать. Иначе уволят обоих.

– Просто хочу показать тебе виды.

На ней сегодня белый расстегнутый халат, под которым бледно-розовая футболка и облегающие джинсы. А еще эта невыносимая женщина почему-то не надела лифчик. Так что я могу видеть очертания напряженных сосков. Хочется запахнуть на ней халатик и заорать: "Не соблазняй тут всех, дура!"

Но проблема в том, что единственный озабоченный тут – я.

– Ну ладно. – пожимает плечами Адри, отчего ее небольшая грудь под футболкой чуть приподнимается, а у меня резко пересыхает во рту. – Давай сгоняем, я не против. Заодно поспрашиваю у тебя кое-какие моменты о местных протоколах лечения.

Так, сейчас мне как никогда нужна дыхательная техника. И от возбуждения, что распирает штаны, и от радости, что Адри согласилась поехать.

Кажется, я влип по самые уши.

Глава восемнадцатая

Адриана

Я выхожу с работы какая-то оглушенная. Много чего ожидала, но только не приглашения от Дейва съездить на винодельни. Да еще такое…странное.

Оно реально странное. Брать с собой малознакомую девчонку, да еще в поездку с родственниками… нет, может, тут такое нормально. Но что-то я сомневаюсь.

А я еще и согласилась.

Ладно, а самом деле почему бы и нет? Это просто поездка по винодельням, подобное не запрещено. А если кое-кто решит приставать…

Нет, не решит он. Почему-то эта уверенность так и крепнет во мне.

Насчет себя же могу не волноваться. Да, внутри меня сходит с ума либидо, но карьера и учеба должны быть на первом месте.

Обязаны, я сказала!

– Адри!

Я оборачиваюсь на мужской голос. Робби. Вылезает из машины и улыбается изо всех сил. Сегодня теплее, чем вчера, так что парень в футболке с короткими рукавами. И можно любоваться его татухами. Что-то яркое, абстрактное, со странными символами.

– Ты как узнал, что у меня сегодня утренняя смена?

– Извини, у меня куча знакомых. Латиша, например. Она же встречается с Дейвом, а ты – его ассистентка.

– Ну да.

Точно, Латиша его родственница. Ф-ф-фак! Ну вот зачем мне вспоминать о том, что Дейв с кем-то встречается?

– И зачем приехал?

Да, вот так в лоб. Чего мило улыбаться и гадать?

– У меня тут перерыв, может, кофе выпьем?

– Робби, а ты кем работаешь? – улыбаюсь ему.

– В автосалоне Тойота, менеджером по продажам.

– И насколько близко ближайший салон?

Робби смотрит на меня, а потом разражается смехом. Таким веселым, что я невольно улыбаюсь ему в ответ. И такими нас застает Дейв, вышедший из клиники. При этом его лицо мрачнеет пропорционально нашему смеху.

– О, Дейв, привет!

– Рад тебя видеть.

Да, да, по тону так и чувствуется. Мне кажется или скрип зубов Дейва я чувствую на расстоянии?

– Кстати, поздравляю!

– С чем именно? – цедит Дейв.

Я тоже смотрю на него с интересом: да, да, с чем? Может, у Мистера-Крутого-Ветеринара сегодня день рождение? Может, он с утра выпил и теперь раздает предложение сгонять на винодельни направо и налево?

– Ладно, каюсь, подслушал случайно как Латиша с Кирой болтали, как раз на вечеринке были. Поездка в Майами, да! Чувак, я завидую!

– Что?!

Мы с Дейвом переглядываемся: наши вопли звучат одновременно.

– Пляж Саут-Бич. – уже тише продолжает Робби и заканчивает уже едва ли не шепотом! Вот же бл…л…л…

По-другому и не скажешь. У меня улыбка с привкусом полыни. Майами, да? Меня на винодельню, Латишу – в Майами. Слушайте, у него прямо девушки на каждый день!

– Какое на хрен Майами?

Я кошусь на Дейва и едва не верчу пальцем у виска: забыть про такое? Или он так глупо пытается зачем-то оправдаться передо мной?

– Робби. – Дейв уже шипит. – Еще раз, какого хре…

Но Робби, тот самый, который только что звал меня пить кофе, пятится к машине.

– Так… знаете…. пошел я.

– Стоять!

Но от такого рыка Робби окончательно замолкает. И я только вижу как его машина скрывается за поворотом.

Ну и мне пора. А Дейв пусть начинает мечтать о Майами.

– Адри…

– Почему бы тебе все же не позвать Латишу в выходные? – спрашиваю тихо. – Вдруг ей не понравится то, что я еду с тобой.

– Так, Адри, стой!

– Не, не, не. – я начинаю пятиться, а Дейв не рискует схватить меня за руку при куче народу вокруг.

– При чем здесь Латиша? Я вообще не в курсе этой поездки!

– В любом случае желаю удачи, счастья и все такое! Пока, пока!

Вот хорошо, что вокруг много народа, и Дейв не осмеливается хоть как-то меня остановить. А я торопливо огибаю прохожих, спешу к остановке.

Дура, дура, дура! Мне так и хочется заорать это во все горло. Дело ведь не в том, что я согласилась на идиотскую поездку на винодельни. Дело в том, что на миг я ощутила себя девушкой Дейва. Несмотря на то, что это глупость, что это невозможно и вообще он занят!

Хорошо, что как раз подходит мой автобус. И я успеваю заскочить в него прежде, чем Дейв добегает до остановки. Смотрю в окно и шепчу ругательства.

Где вообще мой мозг, когда я вижу его?

Дейв не пытается забежать в автобус. Он словно понимает – я не обрадуюсь этому. Стоит и смотрит на меня.

Я на него.

"Выйди", – читаю по губам.

Вместо ответа показываю оттопыренный средний палец. И отворачиваюсь. Пусть милуется со своей Латишей. А я – ассистентка, у меня с ним только работа.

* * *

– Хорошо, что ты вернулась!

Таким возгласом меня встречает мама. Она выскакивает из гостиной, стоит мне закрыть за собой дверь. Нира на ее руках издает тонкое "мяуууууу", и машет лапой в мою сторону.

– Что такое?

– Я не могу ничего делать! Адри, эта кошка не слезает с рук! Стоит мне опустить ее на лежанку, как начинается истерика!

– Она в стрессе. – я перехватываю Ниру и прижимаю к себе. Сердце кошки бьется быстро-быстро, а еще мне не нравится ее дыхание. То ли свист, то ли едва уловимый хрип. Ф-ф-фак, неужели проблемы с сердечно-сосудистой системой.

– Теперь в стрессе я. – стонет мама. – Серьезно, полдня просидела с кошкой на руках, пересмотрела "Академю "Амбреллу", пила и ела одной рукой.

– Когда ты в последний раз так расслаблялась?

Мама смотрит на меня, потом сдувает с лица светлые прядки и улыбается.

– Ладно, один-один. Я действительно отдохнула, но давай все же что-то сделаем.

– Тут поможет только время. – вздыхаю я. – Ну и успокоительное. Я сегодня купила его. Идем, Нира, видимо, теперь моя очередь таскать тебя на ручках.

Оказывается, кошка вошла во вкус. Я ем вместе с Нирой, умываюсь с ней же, переодеваюсь под ее нескончаемые разговоры. Полное чувство, что у моей новой питомицы недостаток общения. Сфинксы очень общительные, они нуждаются в хозяине или в сородичах. Потому Нира отказывается слезать с моих рук.

А вечером возвращается Рэй. К тому времени я уже валяюсь на диване, а Нира лежит на груди и мурлыкает, навевает дремоту. От этого наползает дрема, лень. С трудом открываю глаза, вижу Рэя в гостиной и… подскакиваю. Нира лишь мявкает, когда я стискиваю ее.

– Ты мне нужен!

– Зачем?

Отчим едва не пятится от моего энтузиазма. А при виде Ниры и вовсе глаза становятся круглыми.

– Держи! Твоя очередь!

– Чего?

– Надо гладить кошку. – говорю ему сурово. – Кошке требуется любовь, ласка, внимание…

– И чего-нибудь пожрать! – подхватывает Рэй. – Знаю я их. Такая горячая! Так, и что? Просто держать?

– Гладить!

Наш с мамой одновременный ответ перебивает звонок мобильника. Моего. Правда, при виде номера, я невольно бормочу уже привычное "ф-ф-фак". Дейву то что понадобилось? И не взять нельзя, он же мой босс.

– Слушаю. – отвечаю как можно суше и деловитее.

– Выйди, а?

– Чего?!

На всякий случай я отхожу в сторону кухни. Хорошо еще мама и Рэй заняты Нирой и обменом новостей. Так что им не до моих разговоров.

– Выйти можешь? – повторяет Дейв. – Я неподалеку.

– Сталкер что ли? – не выдерживаю я. – Преследуешь?

– Ни за что. Это просто разговор.

– Ф-ф-фак! – шиплю я. – О чем разговаривать, босс? Мистер Крутой Ветеринар, ты хочешь мне лекцию прочитать, м-м-м?

– Я хочу убрать недомолвки, которые могут помешать работе!

Просто медленно опускаюсь на один из барных стульев. Вот как так? Стоит себе внушить о том как не надо реагировать на мужчину, так этот самый мужчина приезжает под окна и просит поговорить.

А с Дейвом мне даже разговаривать опасно. Да что там, приближаться ближе чем на метр не стоит, у меня голова кружится.

– У нас есть недомолвки, которые стоит обсудить вот так, на ночь глядя? А вдруг Латиша приревнует?

– При чем здесь она?

– Ну так чемоданы в Майами небось собирает. – хмыкаю я. – Слушай, извини, Дейв, не выйду. Дело даже не в работе, просто мне по-человечески обидно за твою девушку. Я молчу о том, что ты целуешь других в барах, так еще и под окнами мартовского кота изображаешь. До завтра.

– Адри…

Но я уже сбрасываю вызов. Говорить нам не о чем. И да, мне сейчас не до отношений, сначала – цель. Потом – мужчины.

– Кто это, милая?

Ну да, мама тут как тут.

– Обсуждала завтрашнюю смену.

– Адри, – мама чуть прикусывает губу, всегда так делает если нервничает. – Я все понимаю, ты стремишься учиться, сделать карьеру. Но тебе не кажется, что иногда стоит чуть расслабиться? Тебе всего двадца…

– Я знаю сколько мне. – перебиваю ее. – Мама, я тебя люблю, и Рэя люблю. Но также я люблю себя и хочу строить свою жизнь. В нее входят свидания, но они не на первом месте. Я в новой стране, мне надо тут устраиваться и…

– Устраиваться можно по-разному. Например…

– Выйти замуж как ты?

Ладно, у меня вопрос вырывается сам собой, нечаянно. И сразу мысленно сжимаюсь, так как уверена – мама сейчас обидится. Я же вроде как намекаю, что она предпочла спрятаться за мужем и так далее.

Но мама в очередной раз удивляет меня. Она лишь подходит к Рэю, который вовсю сюсюкает с Нирой, и весело хохочет.

– Да, доча, я выскочила замуж, побыла домохозяйкой, да и сейчас работаю скорее в удовольствие. Но что плохого в этом? Каждый выбирает свой путь, милая. Возможно, тебе стоит немного пожить для себя? Познакомиться с…

– Мама! – я уже почти рычу. – Не хочу знакомиться, хочу от личной жизни отдохнуть.

И тут я вижу как в темных маминых глаза мелькает вина. Нет, только не это!

– Я не о Нике сейчас. – говорю торопливо. – Просто не доверяю мужчинам. Такое ведь бывает?

– Так! – перебивает меня Рэй. – Если вы собираетесь обсуждать женские закидоны, то я ушел к себе. Переоденусь и спущусь. Лысая фигня, ты со мной?

Судя по тому, что "лысая фигня" громко мурлычет и сидит у него на руках, Нира не против такого прозвища.

– Мама, мы с тобой просто разные. Я…я сама сейчас не знаю толком чего хочу. Но точно не отношений. Я пока не готова, я ее не обжилась в этой стране. Блин, да мне просто хочется учиться! И работать!

– Не буду с тобой спорить. Но хочу напомнить, что отношения и работу остальные как-то совмещают.

– А я псих. – бубню себе под нос. – Я долбаный псих и мне нужна работа. А еще хочу снять квартиру, но это пока никак.

– Рэй сказал вы это обсудили.

– Потому я и говорю, что того самого… с вами пока живу.

– Иногда я не понимаю в кого ты такая. – бормочет мама. – Ведь и мальчиками интересовалась, и на свидания бегала. А тут точно подменили.

Я машу рукой и просто ухожу в комнату. Устала, я устала. Мне хочется в душ, смыть усталость и этот идиотский разговор с Дейвом.

Надеюсь, он уже уехал домой, а не решил остаться перед домом. Это уже, знаете ли, преследование.

Но ни в одном из окон я не вижу машины Дейва. И немного отлегает от сердца, но при этом царапает внутри. Что ж я такая ненормальная то? Почему? Почему этот засранец не идет из головы? Что в нем такого? Офигенная улыбка? Сильные руки с темными волосками? Глаза. в которых черти пляшут? Обалденный поцелуй?

– Просто мужчины давно не было. – говорю вслух.

А сама смотрю в зеркало. Ок, допустим, я могу ответить на вопрос чем мне приглянулся Дейв Райн, но тогда другой вопрос: а во мне то что такого? Недоступность, которая разжигает? Да ну ладно, я не одна такая. Латиша гораздо сексуальнее, она явно знает его лучше. А у меня синяки под глазами, акцент и ничтожный опыт с мужчинами. А еще неумение флиртовать, зато умение отшивать.

– А-а-а-а-а-а! – тихо рычу и падаю на кровать. Прямо в одежде. У меня сейчас голова лопнет, мозги из ушей полезут и все такое. Почему нельзя просто заснуть и отдохнуть? Уберите Мистера-Крутого-Ветеринара из моей головушки!

Руки точно сами собой скользят по груди и животу, футболка мешает, царапает кожу. Она опять становится слишком чувствительной, слишком горячей.

– Ф-ф-фак. – шепчу жалобно.

Кровать слишком просторная, мне слишком сейчас холодно и одновременно бросает в жар. Мысли в голове путаются, я переворачиваюсь на живот, вцепляюсь в подушку. Внутри все горит, плавится. И в голове образ Дейва, его чуть хриплый голос.

Что сказать, сон приходит далеко не сразу. Я лежу и стараюсь дышать ровно, изгнать из головы Дейва, мысли о том, где он сейчас. Я не должна ревновать чужого мужчину.

* * *

Оставшиеся два дня до пятницы проходят… странно. Я даже радуюсь, что мои смены выпадают на утро. Я не высыпаюсь, а в сонном состоянии на Дейва реагировать проще. Организм хочет кофе и кроватку, а не вот это вот все. И сознание сконцентрировано на том, чтобы думать о работе, не допустить ошибку. Так что, к счастью, Дейв занимает мои мысли уже после смены. Когда сам он далеко, а вокруг меня только родственники и Нира.

Я даже никуда не хожу, не отвечаю на звонки Робби. Для всех – у меня болит голова из-за скачков погоды. В Ванкувере и правда с погодой творится нечто ненормальное. Хотя Рэй утверждает, что это типично для весны. Но я правда ощущаю себя немного разбитой, когда утром за окном солнце, через полчаса дождь, а потом опять солнце, а затем ливень. Я не понимаю как одеваться, не понимаю как выходить гулять. И в конце концов, в четверг вечером просто валяюсь на постели и глажу Ниру. Хоть она начинает приходить в себя. Предпочитает компанию Рэя, но когда его нет дома, то ходит за мной хвостиком. А у мамы предпочитает выпрашивать еду.

– Хорошо быть кискою, – бормочу в потолок, – хорошо собачкою… как там дальше?

Осенью идти в колледж, с документами вопрос я утрясла. С деньгами… ну к счастью у меня есть сбережения от продажи квартиры, что оставила бабушка. С ними я сюда и приехала. Их как раз хватит на обучение, а на все остальное надо зарабатывать. С мамы и Рэя я денег брать не собираюсь.

Нира под моей рукой вдруг перестает мурлыкать и приподнимает мордочку. Тоска из ее взгляда ушла, теперь там привычное для сфинксов любопытство и желание все-все разузнать.

– Рэй пришел? – спрашиваю у Ниры.

Она коротко мявкает и убегает вниз, я лениво спускаюсь следом. Еще один день прошел в каком-то сонном состоянии. Уже десять вечера, есть возможность заснуть до того, как мне в голову полезет Дейв.

– О, мисс Ленивая Лепешка опять лежала весь день? – примерно так приветствует меня Рэй. Они с мамой ходили куда-то в кино, я даже не стала узнавать куда именно.

Я занимаюсь тем. что гоню из головы Дейва. Читаю ужастики, лишь бы не любовные романы, смотрю ужасы и триллеры. Из дома выходить не рискую, так как в голове пульсирует страх: встретить Дейва с его девушкой. И плевать, что Ванкувер город огромный и столкнуться случайно – ничтожный шанс. Я же уже сталкивалась с ним.

– Рэй, девочка устает. – вмешивается мама.

– Нет. – отрезает тот. – Девочка пытается впасть в депрессию, хотя к ней не имеет ни малейшего повода. Нира, котенька моя, иди сюда.

Нира одним прыжком оказывается у Рэя на руках, мордочкой тычется ему в щетину, мурлычет так, что слышно, кажется, во всем доме.

– Адри, – ахает мама, – это правда? Но… но какая депрессия, милая? У тебя все есть, ты осенью идешь в колледж. Ты что, тоскуешь по родине? По друзьям?

– Мама, все у меня в порядке! Считай я до конца еще не пришла в себя.

– Да, да, – ворчит Рэй, – а то я не успел тебя узнать. То носишься как бешеная, а то превращаешься в лепешку и лежишь целый день.

– Не целый. – возражаю вяло. – До обеда я в клинике.

В итоге мне удается убедить родителей, что все в порядке, для вида выпиваю таблетку от головы и удираю обратно в спальню. Хочу дочитать ужастик.

А к утру мне почти удается выспаться. Возможно, Стивен Кинг и правда отличное средство от безответной любви.

Увы, увы, влюбленность это или любовь – неважно. Дейв из моей головы неохотно уходит только под давлением кучи книг. В итоге, на работу я приезжаю почти бодрой, с кофе в руках и зонтиком подмышкой. На небе ни облачка, но я уже не верю. Ванкувер оказался весьма коварен в плане погоды.

Вот хорошо, что Дейв со мной общается сейчас только по делу. Еще бы не косился периодически так, точно прикидывает что-то.

Я вбегаю в клинику и почти сразу сталкиваюсь с Амираной. Медсестра кидает на меня быстрый взгляд и командует.

– Идем быстрее, скоро приедут пациенты на девять утра.

– Что там будет?

Но обычно болтливая Амирана сегодня хмурая. Лишь говорит, что Дейв все объяснит и уходит. Я же быстро накидываю халат, мою руки и пытаюсь понять, где носит Дейва. В кабинете его нет, я уже туда постучала.

Его нахожу у кофемашины, в конце коридора. Там такой отличный закуток, где можно передохнуть две минуты, глотнуть обжигающий напиток и снова отправиться в бой.

– Эм-м-м, привет. Тут Амирана сказала, что ты мне скажешь, что сегодня за первый пациент и…

– На девять утра записаны Эдвард Моун и его спаниель по имени Шарк. Шарку одиннадцать лет и у него вторичный иммунодефицит. – Дейв отхлебывает кофе, продолжает. – На лечении около восьми месяцев, сейчас пошло резкое ухудшение.

Я слушаю его слова про парвовирус, что послужил причиной иммунодефицита, про то, как пытались поддержать организм собаки. А внутри разрастается противный холодок. В районе живота. Такой, как при приеме стоматолога, или как если тебе предстоит сложная операция.

– Дейв, – перебиваю его речь, – погоди. То есть… вылечить его нельзя?

– Ты и сама знаешь, что иммунодефицит практически не поддается лечению, можно проводить поддерживающую терапию. Но неделю назад у Шарка начали отказывать почки, печень в критическом состоянии.

Холодок стал сильнее, поднялся по спине.

Многие считают, что в какой-то момент ветеринары перегорают, перестают чувствовать эмоции пациентов. Неправда. Я пока не могу абстрагироваться и делать все с холодной головой.

– Усыпление? – спрашиваю не своим голосом. Руки в карманах халата начинают дрожать.

– Они оба мучаются. – тихо отвечает Дейв. – Ты когда-нибудь усыпляла, Адри?

Я киваю и прикусываю губу почти до боли. Один раз мне пришлось это сделать, а вечером напилась и рыдала.

– Отлично, иди с Амираной и приготовьте все.

– Но они еще не пришли!

– Просто сделай то, что я говорю.

– Он может передумать. – бормочу я упрямо. – Мы не можем настаивать на усыплении, а он может отказаться.

– Док, я все сделаю. – говорит Амирана, которая неслышно подкрадывается со спины. – Вы это…поболтайте. Что я, не знаю разве, как это сложно?

Она уходит, а я понимаю, что холодок добрался до рук.

– Дейв, я…

– Адри, это всегда тяжело.

– Именно, но у тебя больше опыта и…

– И поэтому я буду присутствовать и смотреть как ты это делаешь.

Холод перекидывается на затылок. Я смотрю на руки Дейва, в которых зажат стакан с кофе. И понимаю, что даже горячий напиток меня не согреет. Это другой холод.

– Почему я? Разве у вас это не делают техники?

– Нет, это делает врач. Адри, ты врач?

– Врач, который предпочитает спасать жизни…

– И убирать боль. – перебивает меня Дейв. – Идем, идем, мистер Моун уже скоро будет.

Мы идем в третий кабинет, куда как раз должны проводить пациентов. Мне в нос слишком сильно бьет запах лекарств вокруг. Хотя до этого я думала, что здесь скорее пахнет чистящим средством и сухими кормами.

Мистер Моун напоминает мне такой крепкий дуб. Из тех, что могут стоять по двести-триста лет и даже не покачнуться. Но сегодня он явно готов упасть. Седые волосы растрепаны, глаза покрасневшие, точно он недавно плакал. Хотя почему "точно"? Скорее всего так и было.

– Доброе утро, – произношу тихо, – меня зовут Адриана Велимова и…

– Она мой ассистент, мистер Моун. – перебивает меня Дейв. – Здравствуйте. Жаль, что нам приходится встречаться по такому поводу.

– Шарку больно. – говорит мистер Моун. – Ему очень больно, я два раза за ночь делал те уколы… от боли.

У него на руках тихо поскуливает спаниель. Обычный песик черно-белого окраса. Дейв осторожно берет его у мистера Моуна, ставит на смотровой стол. Я пока стою рядом и не могу толком говорить. Шарк выглядит похудевшим, но при этом лижет руки Дейва и продолжает тоненько повизгивать. Мистер Моун дергается от каждого такого звука.

Я продолжаю молчать, пока Дейв тихо разговаривает с ним. Только протягиваю руку Шарку и чувствую как по пальцам скользит его язык. На миг закрываю глаза. Не смогу, я не смогу!

– Я понимаю. – слышу дрожащий голос мистера Моуна. – Понимаю, что ему можно продлить жизнь на месяц… два… три. Но ему будет постоянно больно, он будет страдать.

Дейв молчит, давая ему высказаться.

– Доктор Райн, вы тогда уже мне все объяснили. Я думал, я долго думал и понимаю, что иногда надо вовремя отпустить. Скажите, так ведь будет правильно? Я не… – его голос на миг прерывается. – Я не предам Шарка?

– Вы поможете ему. – мягко отвечает Дейв. – Мистер Моун… Эдвард, давайте обдумайте все еще раз. И если уверены в решении, то…пообщайтесь с Шарком. Мы оставим вас ненадолго.

Меня едва ли не силой вытаскивают из кабинета. Прежде, чем дверь захлопывается, успеваю увидеть как мистер Моун склоняется к Шарку, зарывается в его шерсть.

– Я не могу сделать этого!

Вцепляюсь в халат Дейва. Ни за что! Не смогу, не буду! Я готова так же вцепиться ногтями в небритую морду собеседника.

– Ты это сделаешь. – точно отрубает Дейв, точно таким же шепотом. – Ты – врач, Адри, если не врешь. Пойдешь и сделаешь все, чтобы прекратить страдания.

– Врачи спасают жизни!

– Просто заткнись!

От тихой фразы я открываю рот и замолкаю, точно споткнувшись на бегу. Несмотря на то, что Дейв шепчет, в его тоне чувствуется сталь. И едва уловимое раздражение.

– Адри, жалеешь себя? А ты представь каково сейчас Шарку? У него медленно отказывают органы, его иммунитет разрушен. Малейшая инфекция и все…все! Мы полгода делали поддерживающую терапию, но она уже не помогает. Ты предлагаешь дать ему умереть в мучениях? Или все же прекратишь распускать нюни и поможешь?

– Сделай сам. Почему ты не можешь сделать это сам?

– Потому что я сейчас проверяю твой профессионализм. То, как ты умеешь действовать в любых ситуациях.

– Ненавижу тебя!

– Адри… – он берет меня за руку, но я выдираю ее. – У нас не то общение, которое приветствуется между доктором и ассистентом. Но мне плевать. А тебе сейчас советую взять себя в руки. Итак…

Я сейчас ненавижу его халат, ненавижу то, как Дейв смотрит на меня. Почему? За что? Почему я должна это сделать?

И одновременно понимаю логику Дейва. Оттого еще пакостнее внутри. Холодок уже по всему телу, я дрожу и не могу это скрыть.

– Адри…

– Надеюсь, Амирана принесет все, что приготовили. – говорю сухо и ухожу в кабинет. Дейв не успевает меня остановить, а выяснять отношение перед мистером Моуном не решается. ну и умничка. Не советую сейчас никому меня трогать.

– Ваше решение, мистер Моун. – спрашиваю мягко мужчину.

– Ему не будет больно?

– Нет. – никто сейчас не знает, как мне приходится выталкивать из себя слова. – Я введу ему глубокий наркоз. Шарк уснет, крепко-крепко, без болей. А затем введу другое лекарство и… все закончится.

– Извините, я…я… – мистер Моун буквально сотрясается в беззвучных рыданиях. А я прикусываю губу так, что еще немного и брызнет кровь.

– Не стоит стесняться чувств. – говорю ему. – Поплачьте, вспомните все, что вы пережили с Шарком.

Амирана кладет рядом со мной поднос. И беззвучно исчезает где-то за спиной. А внутри меня все покрывается ледяной коркой.

– Мистер Моун, вы выйдите или…хотите остаться?

– А я могу?

Поворачиваюсь к Дейву и тот едва заметно кивает.

– Можете, это же ваш друг.

Два шприца с прозрачной жидкостью и названиями лекарств. Я беру один, и тихо радуюсь, что руки не дрожат. Вся дрожь пока внутри, спрятана глубоко.

Мистер Моун протягивает руку к ошейнику Шарка, и тут я слышу голос Дейва.

– Не надо, Эдвард, не лишайте его этой принадлежности сейчас. Снимите… потом.

Хорошо, что внутри меня сейчас ледяная корка. Она помогает смотреть на происходящее как-то отрешенно. Это не я ввожу лекарство, а кто-то другой. Говорю слова сочувствия, делаю свое дело, а сама наблюдаю точно со стороны.

И когда уже все заканчивается, разворачиваюсь и ухожу. Все быстрее и быстрее… почти бегом. Кажется, сзади голос Дейва. Но… да пошел он! Я врываюсь в туалет, закрываюсь и только тут позволяю себе зареветь. Громко, в голос, при этом закрывая рот рукой.

Наверное, я очень хреновый врач.