Текст книги "Дерзкая. Тайный поцелуй (СИ)"
Автор книги: Екатерина Васина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)
– Как? – задает вопрос Амирана.
Мы вместе с ней осматриваем собаку и расспрашиваем хозяйку. Кабинет первичного осмотра отделен от лобби прозрачным стеклом, я вижу, что там сидят еще двое. Но их случаи, видимо, не такие срочные.
Пока хозяйка лабрадора Микки подробно объясняет как тот сдуру решил перепрыгнуть через забор, я старательно вбиваю с компьютер все данные. Амирана осматривает пса и делает вердикт:
– Мы забираем Микки к доктору. Если возникнут дополнительные вопросы, я выйду к вам.
Лабрадор несмотря на размеры весит немного. Мы перекладываем его на каталку и увозим. Я оборачиваюсь, ободряюще улыбаюсь его хозяйке. Хотя на душе неспокойно. Так неспокойно, что приходится опять прикусывать язык. Амирана пыталась как-то подбодрить хозяйку Микки, но я вижу, что ситуация не слишком радужная. Если верить рассказу, у лабрадора проблемы с почками, периодически случается цистит и расстройство желудка. Также я слышу что-то про пару эпиоприступов и картина ну совсем перестает нравится. Наркоз при подозрении на эпилепсию. Да ф-ф-фак!
Причем не могу же ничего сказать. Мое дело молчать и улыбаться.
Или все же нет?
Глава десятая
– На подхвате у Амираны. – командует Дейв, входя в операционную. Он лишь на мгновение смотрит на меня, а затем все внимание переключает на пса.
– Так, что тут у нас?
Пока Амирана ему рассказывает, я разглядываю лабрадора. Мне что-то активно в нем не нравится. И дело не в хронических болячках и неестественно вывернутой лапе. Что-то царапает сознание, не дает стоят и спокойно следить за подготовкой к операции.
– … бессонница. Хозяйка говорит, собака в последнее время часто бродит, вздыхает, скулит.
– Черепушка!
Восклицание срывается с моих губ быстрее, чем я успеваю сообразить. Причем подгадываю же момент, когда Амирана и Дейв молчат. Потому слово точно повисает в стерильной тишине операционной. И все взгляды скрещиваются на мне. Даже лабрадор смотрит. Микки молодец, не рычит, не пытается укусить, только лижет руки и чуть поскуливает, когда нога начинает совсем уж беспокоить.
– Ты сейчас выругалась или хочешь что-то сказать? – интересуется Дейв.
– Внутричерепное давление. – отвечаю ему, а инстинкт выживания орет заткнуться. Но я же дурочка, не обращаю внимания на такие мелочи.
– Надо узнать у хозяйки Микки подробно как именно он ходит по ночам. Если скулит, ходит кругами и никак не может найти подходящее место, то это очевидные признаки внутричерепного давления. В принципе оно возможно при наличие эпилептических припадков, но тут возможно может также быть сердечная недостаточность. В таком возрасте не редкость. В таком случае наркоз следует пересматривать. И…
– Понял. – прерывает меня Дейв. – Амирана, порасспрашивай хозяйку Микки, я пока тут его осмотрю.
Амирана посылает мне сочувствующий взгляд, перед тем как выйти из кабинета: "мол, приятно было познакомиться, я тебя не забуду". Дверь закрывается, а я сглатываю. Незаметно так, хотя особой вины за собой не ощущаю. Но от взгляда Дейва и впрямь не по себе.
– Я не вмешивалась. – говорю быстро. – Просто изложила свои мысли и все.
– Предлагаю следующий вариант: свои мысли ты будешь излагать вне стен клиники.
– Но я же права!
– А это мы еще посмотрим. – обещает Дейв с каким-то зловещим смешком. – Ты не лазила в мою голову, Адри…
– Адриана. – цежу сквозь зубы. – Мы на работе.
– То есть, вне работы ты Адри? Ок, договорились. Так вот, Адр-р-риана, – он точно раскатывает на языке мое имя. – кажется у нас уговор насчет того, что ты должна.
– Я думала ассистентка все же имеет право голоса.
– Когда ее попросят высказать мнение. И явно не под руку.
– У меня были стажеры. – я стараюсь говорить спокойно. – И порой они выдавали очень даже интересные теории.
– Я предпочитаю практику. – Дейв склоняется над Микки, явно давая понять, что разговор пора заканчивать. Я пару секунд разглядываю темноволосую голову, понимаю, что бить врача глупо и опасно, после чего перевожу взгляд… на хирургические инструменты. Нет, нельзя думать о кровопролитии. Так что в итоге, до возвращения Амираны, я смотрю в потолок. А Дейв общается с Микки и называет его "хорошим мальчиком".
И тем не менее, от торжествующей улыбки удержаться невозможно, когда медсестра сообщает те симптомы, что я и предполагала. А это значит, что Микки надо проверить сердце более скурпулезно.
В итоге с собакой мы возимся долго. Но ногу оперируем, ставим гипс и передаем его хозяйке. Та ждет питомца уже с мужем. Тот выписывает круги по лобби и литрами пьет кофе. А при виде Микки бросается к нам.
А время уже подбирается к пяти вечера. А это значит, что смена Дейва подходит к концу. Я понимаю, что с непривычки у меня уже гудят ноги и чуть ноет в висках. А ведь раньше и целый день проводила в клинике. Тем не менее внутри ровная спокойная радость. Я уверена, что справилась. После того случая с Микки, стараюсь держать язык за зубами.
– Адриана, идем поговорим.
Дейв перехватывает меня на выходе из уборной. Еще так с деланным вниманием оглядывает и предупреждает:
– У нас тут окон в туалете нет.
– Я в курсе. О чем поговорим?
– О нас с тобой. – вздыхает Дейв. – Но не то, что ты успела подумать, а о совместной работе.
В коридоре сейчас шумнее, чем утром. Мимо пробегает Амирана, уже в куртке. Она сдала пост вечерней медсестре и торопится забрать сына из садика. Я с завистью смотрю ей вслед. Мне хочется есть, хочется снять кроссовки и плюхнуться на диван. Желательно с чем-то холодным. И вытянуться.
Но вместо этого мы заходим в крошечный кабинет, где помещается лишь стол да пара кресел. ну и узкие полки на одной из стен. Окно за спиной Дейва закрыто зеленоватыми жалюзи, потому ощущение, что я очутилась в аквариуме.
В таком пространстве находится рядом с Дейвом не слишком хорошая идея. Внутри снова пузырьки, снова логика сталкивается с феромонами. Я смотрю на нахмуренные брови мужчины, на то, как он постукивает пальцами по столу. Эти пальцы сегодня творили чудеса на операционном столе. А у меня в голове одна картина: как они лезут мне под блузку. Это странно, потому что сам Дейв определенно не мужчина моей мечты. Его кузен гораздо привлекательнее, обходительнее и улыбчивее. В нем я не ощущаю той колючести, что есть в Дейве.
– Кажется, я знаю, кто победит в номинации "поедание глазами".
Фраза Дейва действует как пощечина. Оказывается, я все это время стою и смотрю на него. А этот тип стоит по другую сторону стола и с такой коварной ухмылочкой подмигивает.
– Адриана. – опять он выделяет мое полное имя. – Я думаю для нас обоих будет лучше, если ты все же откажешься здесь работать. В противном случае придется обвинить тебя в сексуальном домогательстве.
– Это шутка?!
"Конечно, это шутка", – облегченно хохочет что-то внутри меня. И в этом хохоте нотки истерики.
– Я шучу вне работы. – сообщает Дейв. – А сейчас моя смена как раз подошла к концу. Так что да, шутка. Тем более я не стану сопротивляться если что. Но так как романы на работе – табу, то давай ты устроишься в другую клинику? Я могу дать рекомендации, хорошие рекомендации.
– Не совсем понимаю. – я тоже опираюсь о стол.
И теперь наши лица совсем близко друг к другу. Я даже вижу, что глаза у него не бездонно-темные, а точно с легкими зеленоватыми точками. Как у кошки.
Ага, кошак… мартовский.
– Дейв, – продолжаю фразу, не убирая взгляда, – я не думаю, что это будет проблемой. У тебя есть девушка, я к занятым парням не пристаю. Это первое. Второе – ты не в моем вкусе.
– И именно поэтому ты три раза облизала губы с того момента как мы вошли в кабинет?
– Здесь сухой воздух.
У меня сейчас уши воспламеняться!
– В Ванкувере всегда высокая влажность. – напоминает Дейв.
Его взгляд откровенно смеется и… затягивает.
В своей жизни я люблю совершать идиотские поступки. Причем не специально, а по вдохновению. Тогда они какое-то время даже кажутся нормальными. Пока не накатывает отрезвление.
Так и в этот раз. Резко подаюсь вперед, так, что теперь ощущаю дыхание Дейва. Прямо на своих губах. Кажется, еще миллиметр и смогу коснуться его губ своими. Что тогда произойдет? Локальный взрыв? Рождение новой Вселенной? Многоразовый оргазм?
– Мне. Здесь. Нравится. – говорю ему тихо-тихо.
А после отстраняюсь. Внутри меня трясет, ладони мокрые, а внутри сухо, как в пустыне. Воды, срочно холодной воды!
На секунду мне кажется, что Дейв продолжает тянуться ко мне, но нет. Он выпрямляется, а затем несколько поспешно садится в кресло.
– Думаю, ты можешь идти домой. – сообщает он, начиная перебирать бумаги. – До завтра. Расписание смен тебе скинут на почту.
– И тебе хорошего вечера.
Какое счастье, что я в брюках. Не видно, как ноги дрожат. Стараясь не оглядываться иду к выходу. Всего пара шагов, а ощущение, что сейчас задымится спина и все, что ниже. Не выдерживаю и оборачиваюсь…
Дейв спокойно просматривает бумаги, порой вскидывая взгляд на экран компьютера. И бровью не поведет, точно не он минутой назад предполагал, что я от него тащусь.
Дверью мне удается не хлопать. Также удается спокойно добраться до дома, несмотря на многочисленные пробки. Выражения, которые я повторяю мысленно, не в счет. Я их не высказываю вслух, жалею уши людей вокруг. А перед глазами тот момент в кабинете, дыхание Дейва на губах, запах и даже, кажется, привкус чего-то терпкого, с ноткой пряностей. Интересный парфюм, такой врезается в память и поселяется там навеки. А еще глаза с зелеными крапинками, совсем близко. С тараканами внутри них.
Он не мой типаж, определенно. Если на то пошло, Картер гораздо ближе к идеалу мужчины. Но он женат. И это сразу табу.
Не любила и не люблю небритых мужчин. Пусть сейчас это модно и стильно. Предпочитаю все же не испытывать все прелести целования с кактусом. Ну и сам характер Дейва. Кто в здравом уме будет спорить на то, пошлет незнакомая девица какого-то парня или нет? Кто вообще в здравом уме идет наблюдать, сбежала она или нет?
Так что зря Дейв сильно беспокоится за свое целомудрие, хотя где оно там у него – непонятно. Физическое влечение – не любовь, а всего лишь зов гормонов. А я не животное, а разумное существо, так что с этим смогу совладать без проблем.
Глава одиннадцатая
Дэйв
"А ну с-с-с-с-сидеть!"
Мне кажется, я слышу как мой вопль разносится под сводами пустой черепушки. Пустой, потому что мозг, кровь и остальное явно сейчас в другом месте. Оттого я сижу, а не пытаюсь проводить Адри до выхода из клиники. От одного ее запаха у меня тут же встал. И пока что успокаиваться не желает.
Так что я продолжаю сидеть и смотреть за дверь, за которой скрылась девушка.
Адриана… Адри… от ее имени веет чем-то мягким, почти забытым. Что-то подобное я испытал когда нашел книгу, обожаемую мной в детстве. Ее имя хочется повторять на разные лады.
"Это клиника", – говорю сам себе.
Хреново то, что на работе у меня служебные романы не приветствуются. Я чуть слукавил, говоря Адри о том, что они совсем вот запрещены. Но политика руководства такая, что в стенах клиники стоит работать, а не флиртовать. Тем более обвинения в сексуальном домогательстве еще никто не отменял.
Я не выдерживаю и набираю номер Картера. Я знаю, что он меня пошлет, но мне надо с ним поговорить.
– Что тебе? – слышу сухой тон кузена.
– Вот только не надо спускать собак. Ты сам же запрещаешь романы с подчиненными.
– Придурок, ты где роман успел увидеть? Или принимаешь желаемое за действительное? Новая ассистенточка пришлась по вкусу?
Я так и вижу как Картер сейчас сидит в ресторане, в руках стакан с водой, он же у нас за здоровый образ жизни и все такое. Он его вертит, дожидается свой заказ, где обязательно много зелени, а сам разговаривает со мной. И так снисходительно улыбается.
– Карт, – я намеренно сокращаю его имя, зная как он бесится от этого, – а что там у тебя по брачному контракту? Если Лора уличит тебя в измене, то ей ровно половина всего нажитого? А дом вы как делить будете? Или ты как честный, хоть и блядоватый муж, оставишь все ей и детям, а сам съедешь куда-нибудь в хибарку?
– Закройся!
Да, у нас теплые отношения двух родственников.
– Не оскорбляй Лору подкатами к другим женщинам. – советую устало. – Понимаю, что тебе насрать на мои слова…
– Именно так, не лезь в чужую жизнь. То, что Лора – твоя подруга, не означает, что тебе стоит давать нам советы.
– Тогда считай это не советом, а требованием. Увижу рядом с Адрианой – подниму тему о домогательстве.
Картер ругается вполголоса, но затем берет себя в руки. О да, он умеет выглядеть спокойно и достойно. Особенно для тех, кто не знает, что у него внутри.
– Взаимно, Дейв. Ты же понимаешь, что в клинике полно людей, которые с радостью присмотрят за тобой? Клюнул на девочку?
– Как ты там сказал… не лезь куда не просят?
– Хочешь, я ей откажу в месте? – продолжает изгаляться Картер. – Что не сделаешь для любимого родственника, м-м-м? Тебе уже надоела та риелторша с шикарной задницей? Решил для разнообразия замутить с себе подобной?
На самом деле на миг я понимаю, что это выход. Картер откажет Адриане, а я вроде и не при чем. Она перестанет быть моей коллегой, после чего смогу за ней приударить.
– Я не верю в твой альтруизм.
– Конечно, мы же родственники, ты меня выучил. Но с этим делом могу помочь. А взамен всего лишь мелочь.
Я молчу, ожидая продолжения. На театральные паузы Картера уже давно перестал реагировать. Так что спустя несколько секунд он продолжает:
– В брачном контракте пункт об измене прописан в обе стороны. Так что если Лору поймают "на горячем", она получить лишь алименты на детей, но ничего из нажитого.
– Лора из тех, кто никогда не изменит.
– Если только им не будет друг детства. Тот, кто ей сильно нравился в школе.
Я отказываюсь слышать то, что он мне предлагает.
– Ты сейчас серьезно или просто обдолбался и тебе мерещится всякая хрень?
– Приз будет ценным. – сообщает кузен, которого я сейчас мысленно никак иначе чем "урод" назвать не могу.
– Засунь его себе в задницу и прокрути. – советую я ему. – Если ты еще раз предложишь нечто подобное, я тебе туда же твой поганый язык затолкаю. Мудак ты и ублюдок паршивый.
– Тебе напомнить в чьей клинике ты работаешь? – мигом теряет благодушие Картер.
Да пошел ты!
– Я работаю здесь по личной просьбе твоего отца. Уволишь? Без проблем, я уйду к конкурентам. Они меня уже звали не раз. Только давай напомню, что следом за мной уйдут по меньшей мере два первоклассных ветеринара, которых я притащил сюда. И которым я скажу, что ты за тварь.
– Лоре тоже скажешь?
– Лора сама тебя выбрала. – сообщаю я Картеру. – Очень надеюсь, что ее глаза откроются. И она выставит тебя куда подальше.
– Ну-ну, облизывайся дальше на красотку новенькую. Но помни, глаза у меня везде. Одно движение, Дейв, и даже заступничество моего папочки не поможет.
И этому придурку тридцать лет? Я осторожно кладу мобильник на стол, а после стискиваю кулаки. Мне сейчас хочется врезать не только Картеру, но и себе. За то, что на миг воспринял его идею ничего так себе подходящую.
Поддаться зову гормонов и выгнать девчонку из клиники? Я вспоминаю ее взгляды во время операции, голос, когда она говорила насчет Микки. Кстати, угадала верно, тем самым дав лабрадору больше шансов.
Выгнать ее, чтобы приударить? Вы, млять, серьезно? Не проще ли просто расслабиться и продолжить работать, как всегда? В конце концов, симпатий может быть много. И ок, если припрет, всегда можно представить вместо Латиши эту малышку.
Стоит мне вспомнить о ней, как мобильник взрывается звонком.
– Милый! Я уже освободилась! Показала пять домов, скорее всего один из них купят. Правда, завтра мне придется встретиться в семь утра с потенциальными покупателями, но думаю, оно стоит того.
– Поздравляю. – я смотрю на часу. – Ты звонишь, чтобы мы отметили это дело?
– Я не отмечаю теоретических сделок, Дейв, когда ты это запомнишь. Но! Робби предлагает сегодня посидеть в караоке-баре.
– Фу! – отвечаю с искренним отвращением.
– Я ему говорила, что ты не любишь все эти штучки, но он заявляет, что там есть закрытые кабинки для тех, кому надоели песни. Так что? Милый, я хочу выдохнуть хоть ненадого. Почему бы нам не выпить пива и не поболтать с Робби?
Поболтать с Робби идея, конечно, неплохая. Кузен Латиши, в отличие от Картера, вполне вменяемый тип. А еще он работает в автомобильном салоне. Так что пообщаться я с ним хочу еще и по сугубо меркантильным целям. Давно подумываю сменить автомобиль. А Робби работает в "Хонде". Как раз эту марку я нежно люблю и уважаю. Так что идея Латиши стала казаться не такой уж плохой.
– Ладно, – смотрю на часу, – Во сколько? Я хочу заехать домой, сегодня Микки подкинут.
Микки – королевский пудель родителей. Они завозят мне его, когда уезжают очередное путешествие.
– Ну собираемся часов в девять.
– Хорошо, – киваю одобрительно, – завтра у меня вторая смена, так что после караоке можем поехать ко мне.
– Но у меня…
– Возьми вещи с собой. От меня тебе проще доехать.
– Вообще-то да, – признается Латиша со смешком, – тем более дом близко к центру, так что от тебя мне там минут десять на машине с учетом пробок.
– Ну все, договорились. До встречи.
– Я тебя обожаю.
– Угу-м, – мычу в ответ.
Интересно, почему у меня не выходит сказать Латише, что я ее тоже обожаю? Может, потому, что для меня эта фраза звучит слишком напыщенно? Я уж молчу про такую простую и при этом сложную: "Я тебя люблю". На ней точно перекрывает кислород и все, горло сжимается.
Вот правильно, что все идет от детства. В старшей школе я признался в любви. Один раз. Не самойй популярной девочке, надо сказать. Милая, но не лидер, не суперкрасотка. А что услышал в ответ? Смех и слова, что извини чувак, но такие как ты только для дружбы. Надо сказать, я не выглядел ботаником или что-то типа того. Обычный пацан, обычное поведение. ну разве что с животными любил и люблю возиться. Ну худой был слишком, спасибо тетке с Орегона, которая все бубнила у меня над ухом, что я растолстею как ее муж. Потому что вот у нас брови похожие. И вообще он мой дядька, а значит у нас это на генном уровне. Надо сказать, что дядя мой к сорока годам весил слишком много, не пытался ничего предпринять и в итоге заработал инсульт. Все закончилось крайне плохо. Так что пацаном я безумно боялся повторить его судьбу и старался есть как можно меньше. Пока мама не выяснила причину того, почему я питаюсь одними помидорами. И пока не устроила разнос и мне за наивность, и тетке – за тупость.
Воспоминания детства – вещь хорошая, но лучше заниматься настоящим и думать о будущем. Вопреки заявлению той девочки, чьего имени я и не помню уже, теперь со мной хотят не только дружить.
* * *
Погода, как это часто случается в Ванкувере, успевает поменяться два раза, пока добираюсь до дома. Легкий дождик сменяется на ливень, а затем выглядывает солнце. И вот уже вокруг радуги, дикая влажность и ощущение, что ты вошел в парную. Нет, в бар на своих двоих, а оттуда на такси. Потому что после такого дня мне необходимо выпить.
Эта чертова Адриана все стоит перед глазами. Причем почему-то именно глаза: огромные и такие темно-зеленые, точно сверкающие изнутри. Как ни гребано-сопливо это звучит, но чувство, что в них целый мир.
По крайней мере, ум там точно есть.
И что делать?
– Расслабиться и получать удовольствие. – ворчу я, открывая дверь квартиры. И почти сразу на меня набрасывается бешеный огромный комок песочного цвета. С взвизгами, стонами и захлебывающимся лаем.
Микки…
– Эй, чувак! – ору, отбиваясь от лап и языка. – Чувак, это моя любимая футболка… ну как так, то?! Микки, сидеть!
Приходится добавлять рычания в голос. Только тогда Микки, наконец, садиться. Но при этом умудряется двигаться на заднице, вилять хвостом и едва ли не подпрыгивать. Всем видом он показывает как рад меня видеть, как ему хочется обниматься и вообще мир прекрасен!
В итоге пока я принимаю душ, пока переодеваюсь в джинсы и другую футболку, уже темно-серую, с логотипом известного спортивного бренда, пока ищу ключи и на ходу выпиваю энергетик, Микки следует за мной по пятам. Натурально сидит в душевой, глядя на меня, чуть склонив голову набок, пытается лизнуть энергетик и обижается, когда я запрещаю.
– Это гадость, – говорю ему серьезно, – животным это пить нельзя.
"А тебе, значит, можно?" – спрашивает собачий взгляд.
– А я дурак. – говорю ему со вздохом.
Дожили, как говорится. Вслух беседую с животными. Но этим частенько грешат многие ветеринары. Интересно, если я когда-нибудь заведу себе кошку или собаку, то буду ей или ему желать доброе утро? Просто родители перед сном всегда гладят Микки и желают ему приятных снов. Прямо как мне в детстве.
В итоге я выхожу из квартиры под укоризненных собачий взгляд. Но Микки брать с собой плохая идея. Хотя бы потому, что он не пьет пива и не поет в караоке. Хотя мы могли бы неплохо исполнить какой-нибудь современный хит.
К бару я подъезжаю позже минут на десять, все же попадаем в пробку. Латиша уже уточняет, где меня носит и говорит, что все в сборе. А Робби пришел с какой-то новой девушкой, с которой познакомился вот прямо сегодня. Ну он может, он тот еще дамский угодник. И шутку вовремя выдаст, и улыбнется когда надо.
Бар встречает меня нестройными голосами, выводящими старый хит Бритни Спирс, полумраком и запахами картошки фри. Мимо компании девушек, явно пришедших отмечать сюда девичник и выводящих "Ooops, i did it again", я пробираюсь к одной из закрытых кабинок. Наша – третья. В полумраке выхватываю взглядом то одно лицо, то другое. Открываю дверь и попадаю в относительную тишину. Тут в основном болтают, а музыка доносится фоном.
– Наконец-то! – восклицает Латиша.
Она восхитительна в обтягивающих джинсах и простой белой рубашке с расстегнутым воротом. Волосы крупными кольцами падают на спину и плечи, губы влажно блестят от помады. Но я это замечаю потом. А пока пытаюсь понять, не пришли ли ко мне глюки. Может, я переработал, переутомился.
Потому что какого черта здесь делает Адриана?
