Текст книги "Сердце тени. Книга 2"

Автор книги: Екатерина Стадникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

После всех жутковатых формальностей времени на чтение почти не осталось. Как только ребята заняли самые дальние места, откуда-то сверху спустились те самые светлячки, на поверку оказавшиеся крошечными феями.

– А почему они не улетают? – шепотом спросила мисс Варлоу.

– Если улетят, мы ничего не разглядим, – отозвалась Клер. – Эти книжки столько раз восстанавливали, что любой другой свет, кроме волшебного, уничтожит их.

– Знаете что? – Сон Клауса как рукой сняло. – Возвращайтесь на пары, а я тут посижу. Всегда мечтал попасть в какое-нибудь такое заведение.

– Мы еще увидимся? – Эмьюз с трудом сдержала зевок.

– Разумеется, – заверил мальчишка.

Когда за Тенью снова закрылись узорчатые двери, она невольно обернулась, чтобы еще раз взглянуть на не соответствующую библиотечному духу деревянную парочку.

– На улице потеплело? – очередной глупый вопрос слетел с губ.

– Нет, конечно, – улыбнулась Клер, убирая челку под беретку. – Там внутри холоднее, чем здесь.

Следующие несколько часов Эмьюз отчаянно клевала носом. Свинцовые веки отказывались держать глаза открытыми, а мысли разбредались кудрявыми овечками. Слова влетали в одно ухо и беспрепятственно вылетали в другое. Только уговор не спать до десяти вечера заставлял разум цепляться за сознание.

Есть не хотелось. Организм требовал упасть и перестать существовать до утра.

Когда к подружкам присоединилась шумная Урд, стало немного легче, но все равно голова безвозвратно превратилась в бессмысленный котел с монотонно булькающей вязкой жижей.

– Мэйс их выследил, – вкрадчивым шепотом объявила Йонсон. – Сначала операция «Типография», а уже потом ужин и все такое. Возражения?

– Никаких! – Эмьюз ответила за всех.

Девочки петляли между домами, стараясь не попадаться на глаза. В зябком воздухе свет фонарей казался акварельными мазками на камнях мостовой. Изо рта шел пар, но Урд демонстративно не застегивала куртку.

– Сейчас по одному вдоль стены, по лестнице вверх и направо. Незаметно и тихо. – Она явно чувствовала себя превосходно. – Клер на стреме. Варлоу, пошла! Доберешься, прячься за бортик и прикидывайся куском камня.

Охотничий азарт легко вытеснил сонливость. Постепенно все девочки перекочевали на крепостную стену и затаились.

– С минуты на минуту подтянутся сектанты, – выплюнула Урд, осторожно выглянув из укрытия. – Варлоу, смотри!

У прямоугольного подвального окошка соседнего дома выросла тощая фигура.

– Пригнись, – шепнула Йонсон, – Древесина вот-вот осматриваться начнет. Это «часовой», если я все правильно помню. На самом деле, они не прячутся, потому что даром никому не нужны.

Тощая девчонка и вправду стала вертеть головой, но делала это явно для вида. Уж очень неестественно-картинные позы она принимала.

– Это еще не все, – улыбнулась Урд. – Каждый раз один и тот же дешевый спектакль.

Часовая опустилась на одно колено и аккуратно выставила окошко наружу вместе с рамой. Через минуту первая защитница карликов скользнула в подвал. Потом еще, и еще, и еще парочка.

– Сколько их? – спросила Эмьюз.

– Сколько бы ни было, они трусливые, как цыплята. – Йонсон снова выглянула на лестницу. – Я скажу, когда будет можно начинать операцию.

– Скорее бы, – шепнула Эйприл. – Ног не чувствую уже! Замерзла, сил нет.

– Потерпи ради благого дела. – Урд стащила свою куртку. – На вот, укутайся. Не скули только. Сейчас часовая примет позу «как лихо я вас всех охраняю», и тогда мне придется ее чуть-чуть разубедить.

На какое-то мгновение в душу закрались сомнения: «А правильно ли мы поступаем? Вдруг есть и другой путь? Наверняка есть». Только они пропали так же быстро, как и нахлынули. В конце концов, пока кровь стучит в висках, удается не думать об удивительном смуглом лице и завораживающем благородстве его обладателя.

– Ну, вот и все, – выдохнула Йонсон. – Смотри, как это делается…

Урд почти на брюхе сползла вниз по лестнице, пользуясь густой тенью соседнего дома, и нырнула куда-то вбок.

Ожидание убивало. Ничего не подозревающая девчонка-часовая подпирала плечом стену, изображая полную невозмутимость. Прикрыв глаза, она увлеченно беседовала с собой, время от времени жестикулируя и гримасничая.

Эмьюз всего лишь моргнула. Может, на секунду отвела взгляд… Только тощая девчонка пропала, как сквозь землю провалилась!

– Что-то там неладно, – прошептала мисс Варлоу. – Пойду посмотрю поближе.

Но это не понадобилось. Место горе-охранницы уже заняла Урд и приветливо махала рукой.

– Вот теперь можно идти всем, – улыбнулась Эмьюз.

Стараясь не шуметь, подружки спустились вниз.

– А эта где? – коротко спросила Клер.

– За углом, – сообщила Йонсон. – Я ей пообещала оторвать уши, пришить на лоб и сказать, что так и было, если вздумает дергаться или шуметь. Даже не помяла – так, припугнула только. Жаль, что Мэйсона нет.

– Что значит «нет»? – обиженно мурлыкнул тихий голос.

Два золотых глаза вспыхнули в темноте, и серый кот лениво отделился от стены.

– Отлично, дорогой, – обрадовалась Урд. – Мы лезем внутрь, а ты с мышами покараулишь, чтоб наши цыплята не разбежались.

– Не вопрос, – согласился Мэйсон.

– Тогда попрыгали. – С этими словами она скрылась в подвале.

Клер скользнула следом, а за ней и Эмьюз. Темная комнатка, заставленная ящиками, оказалась пуста. Не успела мисс Варлоу расстроиться, как подружки поманили ее вперед.

– Веди себя осторожно, – выдохнула Клер девочке прямо в ухо. – В полу люк.

Тут буквально из-под ног вырвались лучи голубоватого света, и незнакомый загадочный голос заговорил:

– Я, Ноктюрна, призвала вас, чтобы обсудить чистоту наших рядов! – В непроницаемой тишине можно было услышать биение сердец. – Да начнется тайное собрание!

Слушатели отозвались жидкими хлопками.

– Бабс… она не меняется, – проворчала Урд.

Тем временем назвавшаяся «Ноктюрна» продолжила свою речь:

– Моих ушей достиг слух о том, что одна из наших сестер уверена, будто может лучше меня выполнять обязанности главы ОРК. – Кто-то картинно ахнул. – Она распространяет небылицы, порочащие мою репутацию, и перевербовывает первокурсников. Все те обвинения несправедливы! А сама эта особа лживая двуличная ехидна. Я могу отчитаться за каждую монету взносов. Но не буду, потому что оправдывается тот, кто виновен! Она поливает вас всех грязью за глаза. Пора принимать меры.

– И чего такого Голубая Звезда могла сказать про меня? Мы подруги, и я вообще не слышала от нее ничего обидного или плохого. – Неуверенные возражения захлебнулись в возгласах крайнего неодобрения.

– Вот именно, что про тебя! – заверила Ноктюрна. – А я, как твоя настоящаяподруга, спешу предупредить. Вопрос, как с ней бороться?

– Позволь мне сказать? – вклинился третий голос.

– Не позволяю, а прошу! – Урд аж передернуло от омерзения.

– Голубая Звезда разболтала мне, что летом встречалась с каким-то мальчишкой, пока гостила у бабушки…

Эмьюз не понимала, чего все ждут. Зачем слушают эту гадость?

– И как это может сыграть нам на руку? – Голос Ноктюрны стал приторно-сладким.

– Я неплохо знакома с молодым человеком нашей Звездочки и вполне могу нечаянно не сдержаться. – Аудитория отозвалась хищным хихиканьем. – Пока она станет выпутываться из этого, времени на сплетни не будет.

– В самом деле, – подхватила главная змея, – если бы я пользовалась благосклонностью такого славного парня, не стала бы изменять ему. А так – сама виновата. Раз ты гулящая кошка, однажды об этом узнают все.

– Да что вы такое говорите?! – Возражения стали жестче. – Как вообще можно за глаза обсуждать человека и называть это«тайным собранием»? Вы сами сейчас просто сплетничаете. А я так и не услышала никаких внятных подтверждений вашим словам.

– Бедняжка, – мурлыкнула Ноктюрна. – Ты хочешь подтверждений? Вчера Голубая Звезда сказала мне, что ты совершенно безмозглая. Да-да! Именно так. И еще что она может заставить тебя сделать все, что угодно.

– Отлично, почему бы вам не позвать Голубую Звезду и не поговорить всем вместе прямо? – Едва ли слова собеседницы были приняты на веру. – В противном случае вы все просто сборище завистливых стерв!

Тут Урд молча спрыгнула в люк. Эмьюз хотела последовать, но Клер ее удержала.

– Не сейчас, – прошептала она.

На подвал обрушилась гробовая тишина.

– Дошло, наконец, что это за люди? – Эмьюз отдала бы все, лишь бы посмотреть немую сцену вблизи.

– Астара? – Голос клеветницы дрогнул.

– У меня есть имя! – выплюнула Урд. – Вообще-то, Бабс, разговаривают не с тобой.

– Я Ноктюрна! – вскинулась та.

– Угу, – скептически отозвалась Йонсон. – Помню-помню. Ты еще «аватар прекрасной богини карликов, призванной защитить свой народ». Мама с папой тебя тоже зовут именно так? А чего это ты позеленела? Порази меня громом и молнией, или чем там у вас у карликов положено?

– Я тебя прокляну, – процедила сквозь зубы Бабс.

– Вперед! – подбодрила Урд. – Ради этого могу даже волос своих надергать, хоть из носа!

Диалог не очень походил на переговоры о газете, скорее на перепалку старых врагов.

– Скажи, что меня остановит от того, чтобы не накапать ректору о посиделках в подвале архива? – Вопрос застал членов ОРК врасплох. – Моральную сторону даже не трогай. Я настолько тебя презираю, Бабс, что почту за честь заложить.

– Кто поверит хулиганке? – бросила та.

– «Хулиганке», может, и никто, – спокойно парировала Урд. – А вот Тени… Леди Варлоу, покажитесь-ка публике, не стесняйтесь.

– Твой выход, – улыбнулась Клер. – Прыгай аккуратно, а как приземлишься – пружинь. На прямые ноги падать больно.

В неверном свете голубых огней, которые держали девочки из ОРК, их лица выглядели нарисованными. «Талантом художника обделили», – отметила про себя Эмьюз. Она рассчитывала увидеть нечто другое. Если не прекрасных девушек, то хотя бы что-то близкое к тому. Отчего-то сделалось немножко обидно. Столько тайны и тумана, а под ним невзрачные тощие рыбы.

– Это вы заставили толпу студентов извиниться перед младшим коридорным? – Девочка, защищавшая Голубую Звезду, поправила роговые очки.

– Никто никого не заставлял. – Мисс Варлоу выпрямилась.

– Не скромничай. – Урд похлопала Эмьюз по плечу. – Нет, ты, конечно, не кричала, как некоторые, не выпендривалась. Просто сказала извиниться, и все извинились. Что, сектанты, хотите узнать мои условия?

– А у нас есть выбор? – Бабс одарила ее ледяным взглядом.

– Не нужно строить из себя страдалицу за идею, – покачала головой Йонсон. – Я не требую ничего сверхъестественного. С этого дня вы официально превращаетесь в типографию студенческой газеты и бесплатно размножаете то, что мы вам скажем.

– Хорошо. – Бывшая Ноктюрна побагровела. – Только чур не вмешиваться в дела ОРК.

– Не очень-то и хотелось, но ровно до того момента, пока вы слезно жалеете карликов, а не стряпаете дешевые сплетни по углам, – заверила Урд. – Ну или пока вы не пытаетесь вносить самовольные поправки в статьи, разумеется.

После того, как секретный подвал остался позади, а впереди замаячила перспектива горячего ужина, Эмьюз крепко задумалась. До визита к девочкам из ОРК мисс Варлоу, конечно, знала об их существовании, но совершенно не интересовалась этим фактом. События, произошедшие с ней, – вполне уважительная причина забыть о смятой листовке в кармане.

«У всего есть причина и следствие», – размышляла Эмьюз. – «Можно было догадаться, что Урд не просто так чуть не покусала ту студентку со скобками на зубах». Взрослые Тени ведут всякие расследования, а она, Леди Варлоу, не научилась замечать очевидных вещей! Правильно написали в проклятой метрике: «невнимательна, неусидчива» и еще что-то там.

Стараясь как-то реабилитироваться, в первую очередь, перед самой собой, Эмьюз попросила Урд отстать немного.

– Не люблю отвечать на вопросы, от которых мне неприятно, – на всякий случай предупредила та.

– Я просто не понимаю, зачем членам ОРК так прятаться, разве они делают что-то дурное? – Начать следовало издалека. – Чего особенного в желании «облегчить работу карликов»?

– А все просто. – Йонсон заложила руки в карманы. – Когда твоя реальная жизнь пустая, как башка Ирвина, и наполнить ее по-настоящему не хватает тяму, нормальные ребята превращаются во всякую… ерунду. Ничего противозаконного они не делают (почти ничего), но буквально жаждут верить в обратное. Не вышли из «загадочного» возраста. Так они чувствуют свою несуществующую значимость.

– Почему тогда?.. – но договорить не получилось.

– Слушай. – Урд остановилась. – Просто запомни: они жалкие и мелочные. Эти любят пускать пыль в глаза. Не веришь, вступи в ОРК. Твои нервы, не мои. Я познакомилась с Бабс, когда была мелочью, как ты. Глупая мечта – доказать, что можешь делать добро…

– И вовсе не глупая, – возразила Эмьюз.

– Глупая, глупая, и не спорь. – Девочка грустно усмехнулась. – Добро нужно делать, а не доказывать, что ты это можешь. Обдумай на досуге. Тут мы с Бабс и разошлись. Ей хватало самого внимания сочувствующих и последователей, готовых просто смотреть той в рот, а мне… Ты еще даже не зеленая, Варлоу, вот через годик я покажу, что значит «облегчать работу карликов», если не разругаемся в хлам. Не хочешь поссориться, не интересуйся моей биографией. Такие дела.

– Ну вы чего там? – окликнула подруг Клер.

– Шнурок развязался, – солгала Урд.

На углу, под фонарем, компанию уже поджидали Клаус и Би. Сердце Эмьюз сжалось! Уж очень счастливой выглядела эта парочка. Робин о чем-то оживленно щебетала, а мальчишка слушал, придерживая большой черный футляр.

– Как успехи? – поинтересовалась мисс Варлоу, незаметно оттесняя Би подальше.

– Нашел больше, чем искал, – признался мальчишка. – Вот она – спасительная книга!

– Вынес всю библиотеку? – покосившись на ящик, усмехнулась Йонсон.

– Вовсе нет, – пожал плечами тот. – Здесь одна книга в пяти защитных футлярах и две дежурные феечки в комплекте.

Клаус демонстративно тряхнул чемодан, отозвавшийся обиженным звоном.

– Не делай так, они же живые! – возмутилась Эмьюз.

– Больше не буду. – Мальчишка едва заметно смутился.

– Кто вообще придумал сажать фей в эти штуки? – проворчала она, осматривая здоровый, обтянутый кожей ящик с ручкой и двумя лямками.

– Так тут принято, – виновато отозвался Клаус.

Повисла пауза. Достаточно неловкая, чтобы понять, кто лишний.

– Мы… вперед пойдем. – Урд подтолкнула в спины Клер и Эйприл. – Хаулинг, тебе нужно особое приглашение? Потопали в трапезный, дорогая! С правой ноги, шагом марш!

– Я подожду Эмьюз, – увернувшись от цепких рук Йонсон, парировала та.

– Не стоит, Би, – вмешалась мисс Варлоу.

Робин нехотя поплелась вслед за остальными, поминутно оборачиваясь.

– Ты… помнишь уговор? – Клаус взял девочку за руку.

– Помню, – кивнула та. – До десяти спишь ты, а сейчас уже почти семь. Может, до одиннадцати?

– А продержишься? – Его ладонь сделалась влажной.

– Для тебя – да, – подтвердила Эмьюз. – Ты же просил четыре часа сна.

– В любом случае, я дам рацию. – Клаус отстегнул черный кирпичик от пояса. – Когда терпеть станет совсем невмоготу, утопи большую кнопку до упора и разбуди меня. В смысле, скажи что-нибудь вот сюда, чтоб я проснулся.

– Ясно. – Тень бережно приняла свое новое сокровище.

– Есть еще кое-что, о чем тебе нужно знать… – Мальчишка вытер мокрую ладонь о брюки.

Эмьюз ободряюще улыбнулась.

– Абстинентный синдром, – выдавил тот.

– Кто? – не поняла она.

– Да-да… я знаю море страшных бессмысленных слов. – Клаус нервно рассмеялся. – Просто если тебе вдруг станет плохо, вспомни, что… я люблю тебя. Слышишь?

Тяжелый чемодан с раритетной книгой грохнулся на мостовую под оголтелый звон испуганных фей. Эмьюз снова заключила мальчишку в объятья, так беспомощно и по-детски трогательно.

– Повтори, – попросила она, уткнувшись носом в грубую ткань.

– Люблю тебя. – Горячий шепот нежным дыханием мазнул по щеке. – Теперь иди и не забудь про рацию.

– Не забуду, – эхом отозвалась Тень.

Подружки успели добраться почти до самого Трапезного, но так казалось даже лучше. Эмьюз шла словно не по промерзшей мостовой, а прямо по ласковым белым облакам! Она бы ничего не заметила, если бы что-то большое не толкнуло ее, промчавшись мимо.

– Эй! – обиженно прикрикнула Эмьюз, но боковая улица оказалась пуста.

Присмотревшись получше, девочка заметила знакомые алые глаза в темном углу под лестницей.

– Пеппер? – позвала Эмьюз.

Призрачный пес охотно выбрался из укрытия и нерешительно застыл на границе темноты.

– Ко мне, Пэп. – Мисс Варлоу похлопала себя по коленкам.

Голубоватый зверь радостно завилял пушистым хвостом и робко подобрался поближе.

– Ты очень спешишь? – серьезно спросила Эмьюз, глядя прямо в умные алые глаза. – Я должна поужинать, подружки ждут… Пойдем со мной?

Пеппер будто задумался, а потом коротко кивнул.

– Только стань опять невидимым, ладно? – Попытки разговаривать со странным зверем больше не казались глупостью. – Там много тех, кому тебя видеть не стоит.

Призрачный пес тихонько чихнул и пропал, но девочка знала, что он следует за ней. Эмьюз чувствовала шерсть Пеппера, щекочущую ей руку.

«Прямо как на той двери», – подумала мисс Варлоу. – «Правда, собака не живая, да и я… только Тень».

* * *

Джулиус достал из кармана плашку. Ни внешний вид, ни странные символы на ней ничего ему не говорили. Даже материал, из которого штуковина изготовлена, не наталкивал на мысли. Еще один вопрос к Фолии?

Сэр Коллоу взглянул на часы и зевнул. От съеденных лекарств клонило в сон. Джулиус стащил сапоги, закинул свои длинные ноги на стол, вытянулся в кресле и закрыл глаза.

Упрямая девчонка подождет, а полчаса здорового сна очень пригодятся. Голова прямо-таки отказывалась соображать.

– Никс, – приказал он зеркальцу.

– Чего тебе? – не слишком вежливо откликнулась Тень. – Хочешь снова соврать про Маркуса? Он умер, и теперь неважно, как.

– Если неважно, зачем стараешься кинуть в меня камень поувесистее? – Джулиус даже не пытался смотреть на свою пару. – Захочешь правды, прочтешь мою память.

– Тогда зачем я понадобилась? – удивилась Корникс.

– Разбуди меня через часик, – попросил он. – Устал, как собака.

– Хорошо и… прости, что набросилась. – Тон Никс смягчился.

– Ты всегда набрасываешься. Привык. – Неуклюжая шутка поставила точку в разговоре вместо прощания.

Сон свалился пыльным занавесом, отсекая реальность от внутреннего мира непроницаемой стеной. Джулиусу чудился знакомый запах и мягкая постель с пуховым одеялом. Тихие шаги в коридоре и звук готовящегося завтрака.

Та самая комната. Вот сейчас Никс в ночной рубашке с ромашками распахнет дверь и начнет обзывать его лентяем – но минуты шли, а Корникс не появлялась.

– Это сон, Джулс, ты не можешь оживить прошлое даже здесь, – внутренний голос звучал грустно и громко.

Дом пуст. Джулиус спустил ноги с кровати и неторопливо оделся, стараясь сохранить забытое ощущение детства.

Коллоу представил, что в комнате за стенкой Фолия заканчивает утренние упражнения и вот-вот вспомнит о его существовании, чтобы посмеяться над почти дистрофической худобой или неуклюжими движениями. Даже когда Джулиус станет крепче, наставница продолжит подтрунивать над ним. Хорошо, Мария с утра до ночи твердила, что метрика и отражение в зеркале поправимы.

Скрипучие ступеньки… На первом этаже нежный запах жасмина с улицы. Разговор на кухне заставил замереть и прислушаться.

«Неужели это я? Не может быть», – мелькнуло в голове. Тоненький писклявый голосок, так не похожий на тот, к которому Джулиус уже успел привыкнуть.

– Жалеешь, что проспал и остался со мной? – ласково спросила Мария.

– Что проспал – жалею, а что остался с тобой – нет. – Коллоу одними губами повторил свою реплику.

– Они скоро вернутся. – Любопытство гнало вперед по знакомому коридору.

Джулиус не стал ему отказывать и робко заглянул в кухню.

Мария ловко орудовала ситом, а на столе поднимался белоснежный холмик воздушной муки. Как давно это было… Но ведь было же!

– Ну-ка перестань грустить! – Она стащила с головы платок и утерла им лоб. – Обними меня быстро!

Маленький белобрысый мальчик, тощий, как жердь, сорвался с лавки и котенком прижался к цветастому переднику.

– Поклянись, что любишь меня больше, чем Никс! – пискнул он.

– Клясться не буду, но это правда. – Мария обняла ребенка, стараясь не испачкать его рубашку.

– Тогда поклянись, что бросишь курить, – продолжил тот.

– Только если ты навсегда останешься моим добрым, ласковым и отзывчивым мальчиком, – улыбнулась она.

– Клянусь. – Тот, другой Джулиус отстранился и поднял голову.

– Верю. – Мария вернула свой платок на место и снова занялась мукой.

Сердце бешено колотилось, обжигая душу и высекая слезы. Но сухие глаза все еще не отрываясь смотрели в прошлое.

– Когда Никс прекратит смеяться надо мной? – Маленький Джулиус подпер щеки кулаками.

– Когда ты станешь старше, – отозвалась Мария.

– А когда это произойдет? – оживился тот.

Тэсори снова отложила сито.

– Однажды твои волосы перестанут быть такими светлыми, а голос станет мужественным. – Она серьезно посмотрела ребенку в лицо. – Из мальчика ты превратишься в юношу.

– Это волшебство? – спросил он.

– Вроде того, – кивнула Мария. – Тут наша Корникс еще начнет строить глазки. Ты будешь самым красивым на свете, ты и сейчас просто маленький ангел.

– Э-э-э… лучше пусть дразнится!

Две фигуры растворились в радужных переливах звонкого смеха. Прелесть сна в том, что можно позволить себе слабость, ведь осудить ее некому. Джулиус медленно опустился на колени и закрыл лицо руками. Часть его жаждала поскорее убраться из этого дома, чтобы сохранить остатки собственного достоинства.

– И что? Сдержал клятву? – Сириус присел на корточки.

– А то сам не знаешь, что нет, – процедил Коллоу. – Твоя работа?

– Красиво, но, увы. – Мальчишка обвел коридор взглядом. – Это ты сам себя мучаешь. Мария тебя баловала?

– Еще как, – признался Джулиус. – Может, поэтому я вырос самовлюбленным скотом…

– Прекрати. – Сириус легонько толкнул его в бок. – Ты сейчас похож на желе из крыжовника!

– Утешил, – рассмеялся он. – Пошли отсюда.

– Запросто, только за дверью начинается уже моя реальность, – предупредил тот. – Если ты со своей еще что-то можешь сделать, как-то исправить… попросить прощения, то я уже опоздал. Понимаешь, каково это?

Джулиус поднялся на ноги и подал руку Сириусу. На мгновение показалось, что есть между ними что-то такое – понятное без слов.

– Давай останемся? – предложил он. – Надеюсь, Фолия мне сегодня не приснится.

– Спасибо, но нет. – Мальчишка убрал челку со лба. – Я решил кое с кем тебя познакомить. Только ты нафантазировал свой дом слишком высоко над моим воображаемым уровнем моря.

– И что сие означает? – Джулиус поднял бровь.

– Примерно то, что из дверей придется прыгать на ближайшую крышу, – издевательски пояснил Сириус.

– Легко! – Принимать любые вызовы – дурная черта, но отказать себе в удовольствии Коллоу не мог.

– Спорим, я улечу дальше, если даже разбегаться не стану? – Голубовато-серые глаза вспыхнули неподдельным азартом.

– Не выйдет! – строго возразил Джулс. – Я с тобой больше не спорю. Убьешься еще.

– Это вряд ли, – грустно пошутил тот.

Джулиус боялся, что на берегу обидел Сириуса своей грубостью. Но с другой стороны, кому понравится такое нахальное вторжение туда, где привык всегда быть один?

За дверью действительно ждало небо. Голубое и по-летнему чистое. Яркое полуденное солнце играло на карнизах и водосточных трубах, а флюгеры как один замерли в ожидании ветерка.

– Вопрос можно? – Джулиус взглянул вниз.

– Страшно? – Сириус сел, спустив ноги с порога.

– Да я не об этом! – отмахнулся он. – Зачем ты со мной так… возишься?

Мальчишка запрокинул голову. Беззаботная улыбка не сумела обмануть живое сердце, замаскировать странную тоску.

– Причин предостаточно, – заверил он. – Я имею представление о том, ктоты и каковты, – чем не причина? Сам вон не знаешь этого, а так собой доволен.

– Что значит «не знаешь»? – возмутился Джулиус, но собеседник подскочил на ноги и кузнечиком перелетел на соседнюю крышу.

– Всему свое время! – крикнул он уже оттуда. – Сейчас просто чудовищно рано! Ты ведь так и так мне не поверишь. Сам бы себе не поверил. Прыгай уже! Если я не твержу, что мы спешим, это не значит, что нужно впадать в задумчивость при первом удобном случае!

Только Джулиус сорвался с порога, дом Тэсори пропал.

– Как станем спускаться? – Вопрос, которого Сириус явно ждал.

– Для водосточной трубы и карниза ты слишком неуклюжий, – скептически оглядывая рослого светловолосого мальчишку, отметил тот.

– Либо ты берешь свои слова обратно, либо я тебя отсюда сброшу, – пригрозил Джулс, закатывая рукава.

– Не сегодня, – отмахнулся Сириус. – Если ты вспомнишь, когда в последний раз делал что-то такое сам, без помощи знаний аркана, я непременно все возьму, еще извинений сверху досыплю. А так…

Джулиус молча бросился на обидчика! Несколько секунд борьбы. Желание хорошенько вздуть загадочного дружка неожиданно разгорелось лесным пожаром. И за его проклятые намеки и недомолвки, и за попытки совать нос, куда не просят, и за обидные подколки, – за все сразу! Крыша ушла из-под ног, и мальчишки покатились под уклон!

– Сейчас упадем! – Сириус попытался уцепиться, нелепо раскинув руки.

– Никогда не боялся падать! – зарычал Джулс. – Я проснусь, а ты останешься здесь… один. Все еще уверен, что знаешь меня лучше, чем я сам?!

Черепица закончилась. Коллоу закрыл глаза, но вместо пробуждения почувствовал под собой стог ароматного сена! Тело болело, как один сплошной синяк.

– Откуда это здесь? – спросил он, сталкивая с себя Сириуса.

– Ничего умнее в голову не пришло, – признался тот, утирая разбитую губу. – Удивил только тем, что с первого удара не сломал челюсть. И даже ни одного зуба не выбил. Слабо.

– Так это я мигом исправлю. – Запал сошел на нет, а его место занял стыд.

– Перестань. – Мальчишка съехал на мостовую. – Я виноват только в том, что нечаянно подсмотрел краешек твоего счастливого прошлого. Ты ведь из-за этого злишься?

– Пожалуй, – нехотя согласился Джулиус. – Пропустим взаимные извинения? Мы, кажется, куда-то спешили?

– По техническим причинам я пока никуда спешить не могу, – простонал Сириус, расправляя плечи. – Так что можешь смело просить прощения.

– Прошу, – буркнул он.

– Прощаю.

Друзья медленно брели по пустым улицам Шейдивейл, мимо главного здания, дальше вглубь, через арку в парк…

– Стыдно? – тихо спросил Сириус.

– Угу. – Джулиус сосредоточенно смотрел себе под ноги.

– Я тоже был не прав, – сообщил тот. – Ясно же, что с крыши по водосточной трубе спуститься нельзя. Она не лестница и для подобных упражнений не предназначена. Попытайся мы, грохнулись бы оба. Даже не перебрались бы на нее.

– Пообещай, что больше не станешь задирать меня? – Дорожки парка разбегались в разные стороны, увлекая под тенистые кроны величественных деревьев.

– Обещаю. – Сириус замер и прислушался.

Откуда-то из-за кустов раздался истошный рев:

– Пончик!!! Пончик!!! – С минуту скрытый от глаз мальчишка вопил и дубасил палкой по чему-то твердому.

– Ты решил познакомить меня с психопатом, испытывающим жгучую ненависть к кондитерским изделиям? – шепотом поинтересовался Джулс.

– Он хотя бы на людей не кидается, как некоторые, – нахмурился Сириус. – А «Пончик» – это кот.

– Неужели по зверьку можно так колотить? – Коллоу вытянул шею.

– Идем, сейчас все поймешь. – Он шагнул в кусты.

На полянке неподалеку среди хорошо утоптанной травы поднималась знакомая золотистая сфера, только была она меньше метра в диаметре. Вокруг сферы кружил парень лет двадцати со здоровой дубиной в руках. Заметив, что не один, он обернулся. В широко распахнутых серых глазах вспыхнул недобрый огонь.

– Черт бы тебя побрал, Малькольм, с твоими дурацкими советами! – Парень отступил на шаг и, размахнувшись, ударил палкой сферу, внутри которой дремал рыжий в полоску кот. – Можжевельник, значит, и мед… Пончик! Очнись!

– Молоко и мед… – робко вставил Сириус.

– Да, убегать он, конечно, перестал, – игнорируя реплику, продолжил псих. – Эксперимент прошел удачно, но как теперь достать кота? Вот сейчас я тебя этой дубиной промеж рогов… Пончик, милый, очнись!

– Рик, ничего с ним не случится! – покосившись на Джулиуса, возразил тот.

– А если Пончик будет спать, пока не сдохнет от голода? – Парень бессильно опустился на колени. – Мы убили моего кота…

В первые секунды Джулиусу показалось, что он смотрит на себя в зеркало, но как только Рик начал метаться, размахивая дубиной, и вопить «Пончик, Пончик!!!», это чувство улетучилось. Да и что у них могло быть общего? Желание намять бока Сириусу, или как его правильно? Рик гораздо ниже ростом, хоть и крепче, скорее всего, одинаковый цвет волос и глаз ввел в заблуждение.

Тем временем, Сириус присел на корточки рядом с другом и постучал по сфере костяшками пальцев.

– Эта крепче, чем прошлая, – тихо сказал он.

– Увы. – Рик тоскливо взглянул на плененного зверька и добавил: – Сонный капкан.

– Давай изловим кошку? Вдруг твой Пончик на ее крики проснется и разрушит сферу изнутри? – подбодрил Сириус.

– Сейчас Пончик сыт, – отозвался парень. – Коты в принципе спят сутками… надеюсь, ты прав. Можно попросить кошку у Анны.

Рик загадочно улыбнулся.

– Пока могу показать штуку, – вспомнил он. – Забавное растение. Полночи с ним провозился. Малькольм! Тебе не интересно?

– Нам в оранжерею, – пояснил Сириус.

Он грустно плелся вслед за Риком, не глядя под ноги.

– Значит, Малькольм? – Джулс сунул руки в карманы. – Ну ее, эту память. Просто расскажи про растение. В нем же дело?

– Какой я «Малькольм»? – грустно улыбнулся тот. – Это имя мне совсем не подходит. Сириус – ближе к истине.

– Как хочешь. – Мудрое живое сердце приказывало соглашаться.

Джулиус знал, что лишний. Собачья тоска в голубовато-серых глазах разрывала душу. Наверное, если бы Счастливчик или Ловкач каким-то чудом появились бы здесь, он сам забыл обо всем.

– Плачу золотом за твои мысли. – Сириус помахал ладонью у Джулиуса перед лицом.

– Вот досада, и именно сейчас голова пуста, как торба нищего, – отшутился тот. – Лучше скажи, чем все закончилось для Пончика?

– Кошка его разбудила, – подмигнул мальчишка. – Только выяснилось, что и с его стороны сонный капкан так же нерушим, как и с нашей.

– А универсальный аркан ключа? – Судьба кота его мало волновала, просто хотелось отвлечься.

– Рик додумался до него позже, когда мы уже приволокли в парк пушку и пытались выстрелить из нее в Пончика… то есть в сферу. Это была моя вторая блестящая идея, – признался Сириус. – Отец грозился бросить нас в ров!

– Знаешь, а пушка до сих пор там… – Лицо собеседника просияло.

Ответить он не успел, потому что все трое вошли в оранжерею.

– Смешное растение, – подал голос Рик. – Оно реагирует на любовные зелья. Цвести начинает. Чего ты смотришь на меня такими круглыми глазами? Ничего противозаконного. Я же не людей этой гадостью пою, а травку поливаю!