Текст книги "Воспитанница повелителя тьмы"

Автор книги: Екатерина Вострова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Екатерина Вострова
Воспитанница повелителя тьмы

Глава 1

– Дрянная девчонка, это что? Это что, мать твою, я тебя спрашиваю?!

Аня вжалась в угол, стараясь казаться меньше и незаметнее, чем есть. Мать проснулась с больной головой после очередной попойки, и если с ней не спорить и не отвечать, то она быстро успокоится.

– Да ты чуть всю квартиру не сожгла, мерзавка!

Мама ударила полотенцем по лицу, почти не больно. Впрочем, Аня прекрасно понимала, что заслужила. Готовить у нее всегда получалось из рук вон плохо, но сегодня выходные. Это в будни она может бесплатно есть в школе как малообеспеченная, а вот в выходные приходиться готовить себе самой, мать обычно еще с пятницы уходит в загул и довольствуется той закуской, которую приносят собутыльники.

Вот и в этот раз Ане с картошкой не повезло. Сама виновата, надо было варить – это проще. А тут ей захотелось жареной. Запах был такой, что даже мама, еще не до конца отошедшая после вчерашнего, проснулась.

– Дура, всю сковородку испортила! И в кого только ты никчемная?! Уж явно не в меня. Я в четырнадцать уже умела готовить! Полы – весь дом мыла! Матери помогала! А ты?! Тунеядка, дома палец о палец не ударишь! Да ты посмотри только на себя! Ты когда последний раз свои патлы расчесывала? А ну заплетись!

Аня чуть расслабилась. Кажется, гроза миновала, и мама уже забыла про картошку, сев на своего любимого конька – Анину внешность.

Из ее рассказов девочка знала, что та в молодости была красавицей, первой в своем классе. Это уже потом, пытаясь прокормить дочь, от усталости, бесконечных подработок и алкоголя, которым женщина пыталась снимать накопившийся стресс, ее глаза и волосы потухли, кожа испортилась, появились морщины.

Аня пошла в отца – проклятого предателя, бросившего беременную девятнадцатилетнюю девушку на произвол судьбы. Белые волосы, чересчур длинный нос, бледная кожа и крупные черты лица. Страшилище, да и только.

– Позорище! – вынесла вердикт мать и повернулась к холодильнику. – Так, а где моя бутылка?

– Какая бутылка? – неправдоподобно высоким голосом переспросила Аня.

– Дрянь! Воровка! Тут была непочатая бутылка, куда ее дела?

– Я не брала, – поспешно выпалила девочка, слишком поспешно.

– Ах, ты!..

Неожиданно мама схватила ее за руку, тряхнула что было силы. Голова непроизвольно запрокинулась, ударяясь о стенку. Аня взвыла от боли, но это только еще больше раззадорило женщину.

– Не устраивай мне спектаклей, я не потерплю воровку в своем доме!

– Я правда не брала, ты, должно быть, забыла, что выпила ее вчера.

– За идиотку меня принимаешь! Куда ты ее дела? Сама, небось, пила? Ах ты дрянь, алкоголичка малолетняя!

– От алкоголички слышу! – не выдержала Аня, и в этот момент тяжелая рука матери отвесила ей звонкую пощечину.

Щеку ожгло огнем, к глазам подступили слезы.

Но, видимо, этого было мало, женщина схватила девочку за ухо и, словно желая сделать больнее, повела ее за собой, по дороге выкручивая ухо.

– Будешь сидеть в кладовке в темноте, пока не вернешь украденное!

– Нет, – страх холодной удушливой волной затопил сознание. Больше всего на свете Аня боялась тесноты и темноты, даже не столько темноты, а неспособности видеть, когда вокруг напирают стены. Ей часто снилось, что она слепнет, и потом оказывалось, что это и не слепота вовсе, а просто она лежит одна в закрытом гробу, и никто не слышит ее криков о помощи. Она просыпалась с громко стучащим сердцем, дрожа от не отпускающего ужаса, долго потом лежала, не в силах уснуть, предчувствуя непреодолимую угрозу. Мама об этом ее детском страхе прекрасно знала и часто пользовалась, запирая в кладовку и подкладывая тряпки под дверь, чтобы внутрь совсем не проникало света.

– Я верну, верну! Отпусти!

Мать ослабила хватку, Аня рванула в коридор, где она спрятала бутылку, в осеннем сапоге, хранящемся в шкафу.

– Забирай свое пойло! – давясь злыми слезами, девочка швырнула бутылку на пол, но не рассчитала силы.

Звон стекла, ругань матери. Словно черно-белые кадры.

Не помня себя от страха, она выскочила в подъезд в чем была и сбежала вниз. Футболка, потертые джинсовые шорты, а на ногах домашние тапки. Хорошо, что не шлепки, а с задниками, и при беге они не сваливались.

Ей все чудилось, что мать гонится за ней, что вот-вот догонит, и тогда ей воздастся за все. Наверняка отлупит ее и снова посадит в проклятую кладовку. Только на этот раз это будет не на день или два. А дольше, гораздо дольше.

И снова она будет сначала плакать, биться в ужасе, а затем тихонько скулить, царапая стену, покрываясь мокрой испариной, задыхаясь от паники, и мечтать умереть от разрыва заходящегося в бессильном беге сердца.

Она сама не заметила, как оказалась на окраине города.

Где-то далеко шумели машины, а здесь было пустынно и тихо. Пахло строительной пылью. Аня остановилась у обнесенного забором дома.

Насколько она знала из новостей, компания, строившая его, банкротилась, так что тут все встало. Перелезть через забор оказалось несложно. Ловкости ей всегда было не занимать.

Ни дверей, ни стен. Дом строился из блоков и пока представлял собой лишь поставленные друг на друга колонны.

Кое-где были уже поставлены пролеты лестниц, и поднимаясь по ним, она споткнулась о разбитую бутылку. Чертыхнувшись, Аня пнула ее, и та с глухим стуком покатилась по бетону. Очевидно, не одна она решила рассмотреть заброшенную стройку.

То, что она сейчас видела, напоминало ей собственную жизнь. Она всегда хотела добиться чего-то большего. Закончить школу с медалью, поступить в университет. Заставить мать наконец гордиться ей, чтобы та признала, что была неправа на ее счет.

Ну и что, что хозяйка из нее так себе. Зато по физике и математике – она лучшая в классе! Вот только от исполнения собственных мечтаний она была так же далека – как и этот дом от того, чтобы стать жилым.

Она бродила, обходя разбитые стекла и окурки. Подняться можно было только на третий этаж из шести – дальше лестниц не было.

Забравшись наверх, девочка подошла к краю. С одной стороны город, многоэтажки. С другой – чуть виднеется свалка.

Не повезет тем, у кого окна будут выходить в ту сторону. Правда, вполне вероятно, что дом никогда не достроят, так что вряд ли этот вид будет кого-нибудь волновать.

– Низковато, чтобы прыгать. Только ноги переломает, – раздался над ухом ленивый, чуть скучающий голос.

Девочка крикнула от неожиданности, действительно чуть не свалившись вниз, и начала озираться по сторонам.

– Кто здесь?

– Хм… Она меня слышит?

Девочка никак не могла понять, откуда идет звук и кто говорит. Скорее всего, голос мужской, но не слишком низкий.

Благоразумно отойдя от края и не переставая крутить головой, она быстрым шагом двинулась к ближайшей лестнице. Права была мать, говоря, что она дура. Вот кто ее просил лезть на стройку? Мало ли какие маньяки здесь могут прятаться.

– Я справа, – снова раздался голос, и Анна резко повернулась направо, но по-прежнему никого не увидела.

– Точно, слышит, – резюмировал голос. – Стой, мелочь, не убегай!

После этой фразы ее уже было не остановить. Она чуть не свалилась, пока спускалась по лестнице без перил, затем снова перелезала через забор.

Девочка уже думала, что избавилась от маньяка, когда совсем рядом с ее ухом вновь раздались командные повелительные нотки:

– Приказываю остановиться!

– Пошел к черту! – крикнула она и припустила еще быстрее.

Ей чудилось, что маньяк за ее спиной, дышит прямо в затылок. Сердце стучало так, что, казалось, оно скоро окажется впереди нее.

– От меня не убежишь, – голос казался раздраженным.

Перебежать пустую дорогу, завернуть за угол, быстрее туда, где не так пустынно и есть свидетели. Она много раз об этом слышала в школе и по телевизору – нужно стараться быть на виду, тогда злоумышленники не смогут тебе навредить.

В глазах темнело от напряженного бега. Где-то неподалеку должен быть супермаркет, можно спрятаться и переждать там.

– Да остановись же ты! Стой, машина! – предупреждение было своевременным. Аня резко затормозила, и в это время справа действительно выскочил красный форд.

– Дубль несчастный! – она понятия не имела, что это, но звучало как самое страшное оскорбление. – Ты первая, кто услышал меня за почти пятнадцать лет, и думаешь, что можешь так глупо сдохнуть?!

Голос буквально дрожал от плохо сдерживаемой ярости.

– Вдох-выдох, и взяла уже себя в руки! Смотри по сторонам и под ноги, а то шею свернешь.

Никто и никогда так с ней не разговаривал. Четкие команды, сочащиеся ядом, действительно заставили встряхнуться.

Она еще раз огляделась. Вокруг никого не было.

– Кто это? – хрипло спросила Аня.

– Голос в твоей голове, – прозвучал неожиданный ответ, уже более спокойно. – И ты меня слышишь.

– Я… спятила?

У нее мелко дрожали руки, дыхание еще не восстановилось после быстрого бега, а осознание того, что ее только что чуть не сбила машина, заставляло все внутри сжиматься.

– Нет. Как тебя зовут?

– Аня, – и тут же прикусила язык. Вот зачем нужно было называть реальное имя? Еще бы фамилию и адрес маньяку сказала! Мало ли сейчас современной техники.

Может быть, на нее нацепили динамик? Она судорожно ощупала свою одежду, но ничего не нашла.

– Что ты делаешь? – невидимка забавно потянул последнее слово, будто сам сейчас сомневался в ее адекватности.

– Ищу динамик, – после каждого слова приходилось переводить дух, – не хочу… считать себя сумасшедшей.

– Ты не спятила.

– Тогда кто вы? – она замолчала, слова давались все труднее из-за пересохшего горла.

– Можешь звать меня Повелитель, – хмыкнул голос.

– У моей шизофрении мания величия, – нервно хихикнула Аня, дрожащими пальцами убирая налипшие от бега к лицу пряди. – Я, пожалуй, пойду…

Не дожидаясь ответа, развернулась и на этот раз пошла, уже внимательно смотря по сторонам и не ускоряя шага.

От собственного безумия бежать бесполезно.

– В свое время меня как только ни называли, – услышала она. Звучало так, словно невидимка говорил о чем-то приятном. – «Повелитель Тьмы», «Мастер Смерти», «Господин хаоса»… Эй, ты куда?

Может быть, на этой стройке где-то утечка газа, или она надышалась испарений вредных веществ, оставленных там? У нее галлюцинации, и это плохой признак. Не хватало еще, чтобы к издевательскому «нищебродка» в школе прибавилось «чокнутая».

– Это только кажется, это только кажется… – шептала себе под нос Аня, не сбавляя шага.

Она успела вывернуть на оживленную улицу и теперь неслась вперед, то и дело врезаясь в других людей.

– Думай что хочешь, дубль, но я теперь от тебя никуда не денусь, – самодовольно пропел над ее ухом невидимка. Ну хоть кто-то из них сейчас был рад! – Ты и представить себе не можешь, как долго я искал в Изнанке того, кто способен меня услышать.

– Ты моя галлюцинация, – опустив низко голову, шепнула она, – и ты меня пугаешь… Особенно, когда кричишь.

– Ты чуть под машину не угодила. Я испугался! – возмутился голос, вновь повышая тон. – Представь себя Робинзоном Крузо, Пятница которого в первые же минуты знакомства был сожран акулой.

Девочка поежилась, вновь вспоминая чудом не произошедшее столкновение. Может быть, хотя бы выслушать эту галлюцинацию? Как-никак, та ей только что спасла жизнь.

– Я готов доказать свою реальность, – почувствовав ее колебания, голос заговорил твердо и уверенно. – Я могу ходить сквозь стены и быстро преодолевать любые расстояния в пределах Изнанки. Спроси меня то, о чем ты не знаешь, и потом проверь.

– Что такое Изнанка? – Аня остановилась, достав старенький кнопочный мобильный, и поднесла его к уху, делая вид, что разговаривает по телефону.

– Ваш мир.

– Не поняла.

– Есть два мира, связанных между собой. Тот, откуда я родом, и этот. Этот у нас называют Изнанкой. А всех кто его населяет – дублями.

– Почему?

– Оставим экскурс в историю для другого раза. Сначала я хочу, чтобы ты убедилась в моей реальности.

– Если ты окажешься реальным, это напугает меня еще больше, – негромко проговорила девочка, сглатывая ставшую вязкой слюну.

Как и любой подросток, она видела кучу фантастических фильмов про всяких избранных и особенных, про супергероев. Ей нравилось, но она никогда не мечтала оказаться на их месте.

Все, чего она всегда хотела – это быть нормальной, чтобы у нее был отец, чтобы мама не орала на нее за мельчайшую провинность, чтобы у нее было много друзей в школе и деньги на новый телефон с большим экраном.

Хотя она не могла не понимать, что ей безусловно хотелось признания. Поступить в университет, стать лучшей в своей области и, может быть, даже знаменитой.

– Но ведь я могу быть тебе полезен, – незнакомый голос внезапно стал более доверительным. В нем появились искушающие нотки. – Так уж вышло, что я застрял тут. А ты единственная, с кем я могу разговаривать. Одиночество сильно тяготит меня, так что я буду рад, если мы сможем подружиться.

– И чем может быть полезно биполярное расстройство? – фыркнула Анна.

Тем не менее, она чуть успокоилась и даже невольно прониклась к неизвестному собеседнику. Наверное, действительно ужасно, когда тебя никто не слышит и ты не можешь ни с кем поговорить. Интересно, как так с ним вышло? И вообще, кто он такой этот «Господин Хаоса»?

– Можно придумать многое. Но не советую тебе еще кому-то обо мне рассказывать. Иначе действительно примут за сумасшедшую.

Оглядевшись и прикинув, где она находится, Аня сообразила, что как раз недалеко живет одна из её одноклассниц. Не то, чтобы они сильно общались, но сейчас дело важное.

– Куда ты опять идешь?

– Если я спятила, то мне самой это не выяснить, так что нужен кто-то третий. Тут живет одна знакомая. Ты ведь не вампир?

– Нет. С чего такие мысли?

– Ну мало ли, может, тебе требуется особое приглашение?

Одноклассница оказалась дома, но на попытки напроситься в гости ответила отказом.

– Я дома прибираюсь, а потом родители скоро придут, и мы пойдем вместе в кино, – при этом девочка так скривилась, словно поход с родителями в кино – это самое скучное, что только может быть на свете. – А ты чего не позвонила?

Аня стояла в дверях, неловко теребя край своей кофты. Когда она придумала этот способ проверки, то не думала о том, что будет делать, если он не сработает. А вот теперь в ней поселились страх и неуверенность. Что если она на самом деле просто спятила?

Возможно, она не так уж далеко ушла от среднестатистических фантазий, и ей, как и всем, тоже хоть немного, но хочется стать особенной?

– Подожди, Женя. У тебя есть игральные карты?

– Хм… Карты? Да вроде были где-то у мамы, а что? – нахмурилась одноклассница.

– Мне один фокус показали. Очень классный. Можно тебе показать? Это быстро.

Женя нахмурилась, а затем отступила и порылась в тумбочке, стоявшей прямо в прихожей.

– Тебе повезло.

Дрожащими руками Аня принялась тасовать колоду.

– Хочешь, чтобы я угадал, что она вытащит? – усмехнулся над ухом голос.

Аня бросила быстрый взгляд на одноклассницу – та не повела и ухом. Не слышит.

– Вытащи карту, – Аня протянула раскинутую веером колоду. – Не показывай мне.

– Ну? – Женя взяла одну со скучающим выражением лица.

– Пятерка треф, – шепнул голос.

– Пятерка треф, – озвучила Аня, с изумлением замечая, как вытягивается лицо девочки.

– Как ты угадала?! – широко распахнув глаза от удивления, взвизгнула Женя. – Давай еще раз!

Сердце забилось быстрее, а на губах сама собой расцвела радостная улыбка.

«Я не спятила!» – мысленно сказала она сама себе и поняла, что действительно рада этому.

Глава 2

Аня еще несколько раз угадывала вытащенную карту и каждый раз – удачно.

– Как ты это делаешь? – восторженно спросила одноклассница. – Меня научишь?

– Скажи, что запомнила расположение карт, пока тасовала колоду, – подсказал голос. – Что-нибудь  про техники для запоминания.

– Я просто запоминаю карты по порядку, пока мешаю, – послушно повторила Аня.

На самом деле, ей очень хотелось заявить, что она научилась читать мысли или видеть сквозь рубашку карты. Да и вообще, кто поверит, что можно запомнить, как расположены все пятьдесят две картинки?

Вот и Женя не поверила:

– Быть не может, это нереально. Колись, давай! Я тоже так хочу.

– Это моя суперспособность. Ей не научить, – улыбнулась Аня, не в силах удержаться от того, чтобы немного не покрасоваться.

– Имей в виду, девочка, физически меня тут нет, я могу помочь только советом, – хмыкнул невидимка. – Лучше не привлекать лишнего внимания, чтобы не вляпаться в неприятности.

– Да ну тебя! И вообще, мне некогда. У меня родители сейчас придут, – обиженно заявила одноклассница, недвусмысленно намекая на выход.

– Что ж, надеюсь, для тебя это было поучительно, – менторским тоном начал голос, стоило им оказаться на улице. – Теперь убедилась в реальности моего существования?

– Убедилась, – расстроенно пробурчала девочка, садясь на скамейку у подъезда.

– А почему тогда такой унылый вид? Я, например, очень рад… нашему знакомству.

– Да я просто… – Аня запнулась, не решаясь признаться, а потом плюнула и произнесла как есть, – Женька на меня так смотрела, я думала, ей и вправду интересно, может, даже она бы пригласила бы в гости, а там я бы ночевать напросилась…

– У тебя что, нет дома? – ей почудилось, или в интонациях голоса послышались ликующие нотки?

Вот только с чего бы ему радоваться этому?

– Да нет, есть, конечно. Просто с матерью поругалась и не хочу туда идти.

– Всего-то? – разочарованно протянул повелитель тьмы. – И такая Вселенская скорбь из-за какой-то глупой ссоры?

– Да что бы ты понимал! Она… она… она меня обещала опять в кладовке запереть, – ее буквально передернуло, и дальше она произнесла уже шепотом, – а я боюсь.

– Чего боишься – крыс?

– У нас нет крыс.

– Тогда чего же?

– Да ну тебя, – Аня резко поднялась на ноги и пошла по тротуару. Если уж и приходить домой, то вечером, а еще лучше ночью, чтобы мать уже гарантированно спала. Правда, ключей у нее нет, а значит, надо сначала прийти и попросить их у соседки с нижнего этажа. Они когда-то затопили старушку, и с тех пор у той на всякий случай хранился дубликат.

– Знаешь, я – это всего лишь астральная проекция…– вдруг начал голос, – это потому, что мне удалось обмануть врагов, заточивших меня в каменную тюрьму. Гранитный куб без окон, дверей, и нет даже доступа к кислороду. Меня заживо похоронили в моем родном мире, надеясь, что так они сумеют от меня избавиться.

– Ого… – только и смогла выдавить Аня. Она вдруг представила себя в этом тесном душном кубе. Как это, должно быть, ужасно, понимать, что ты замурован и выхода нет. Чувствуя, что вот-вот начнет задыхаться, девочка спросила, пытаясь хоть немного отвлечь себя:

– Как же ты выбрался?

– Погрузил тело в стазис и просочился в Изнанку. Вернуться не могу, иначе стазис спадет. Дать кому-то знать, как меня спасти, тоже – меня же до тебя никто не слышал.

– И чем ты занимался все это время?

– Много чем, – усмехнулся голос, – слушал тайные планы местных правительств, тайные планы тайных обществ, заговоры, их приведение в исполнение, наблюдал за войнами, как реальными, так и скрытыми. Но в

последние годы мне это порядком наскучило. И теперь я, в основном, посещаю мировые премьеры кино. Чтение мне по понятным причинам недоступно, так что развлекаюсь как могу.

– Да уж, стоит стать невидимым ради бесплатных билетов, – фыркнула Аня, окончательно успокоившись.

До дома они добрались, обсуждая последний вышедший фильм, который Аня еще не смотрела, но зато слышала, как о нем говорили ее одноклассники. Невидимка в красках пересказал ей сюжет, и стоило признать, что рассказывать у него получалось отлично. К тому моменту, как они пришли, девочка поймала себя на мысли, что действительно увлеклась разговором и, пожалуй, ей давно не было так весело.

Позвонив к соседке, она забрала ключ:

– Тетя Маша, я дома забыла, а мама по делам ушла… – пролепетала она нелепое объяснение.

До конца дня она гуляла по городу, стараясь разговорами заглушить звук урчащего живота.

Еще никогда и ни с кем она не говорила так много.

Сколько времени у нее не было нормального собеседника? Кажется, она уже и сама понимала, что говорит не в меру, порой даже чересчур эмоционально и захлебываясь словами и собственной обидой.

Она рассказала про свои неприятности в школе, про то, как подруга, с которой она вместе выросла, отвернулась от нее, начав встречаться с главным хулиганом их класса, как мальчишки кричат гадости и оскорбления ей в спину.

О том, что порой ей кажется, что все вокруг давит, даже когда она не в кладовке. Стены сужаются, наступают, люди обступают ее плотным кольцом.

Про так, как учителя вечно придираются из-за плохо сделанных домашних заданий, а она бы и рада все делать идеально, но иногда мать просто запирает ее на весь вечер, и в итоге она ничего не успевает. Или же кто-нибудь из класса стащит ее тетрадь перед проверкой, и в итоге она все равно получает двойку, сколько бы ни старалась.

Она рассказывала, испытывая облегчение пополам с осознанием того, как же все это ее тяготило. Не поэтому ли она цепляется сейчас даже за самый вшивый шанс что-то изменить в своей жизни? Пусть даже если этот шанс, возможно, всего лишь развивающаяся шизофрения.

– Может быть, я смогу помочь. Вместе мы обязательно что-нибудь придумаем, – успокаивал ее бархатистый мелодичный голос.

Он больше не кричал, не повышал тона. Был вежлив, дружелюбен и порой весьма удачно шутил.

– Тебе не мешало бы поесть. Может быть, все же вернешься домой?

– Я лучше еще подожду…

Когда на улице окончательно стемнело, Аня все же решилась вернуться. Осторожно открыла дверь, стараясь производить как можно меньше звуков. В квартире было темно.

Заглянув в большую комнату, она увидела спящую на диване мать. В нос ударил резкий запах спиртного, девочка отшатнулась, на цыпочках направляясь на кухню. На плите все еще лежала сковородка со сгоревшей картошкой. Наложив себе побольше, она с аппетитом принялась за еду. Ну и что, что та отдавала горелым, была холодной и местами не прожаренной? Зато соли в меру. Во всем нужно было искать хорошее.

– Приятного аппетита, – пожелал голос.

– А ты совсем ничего не ешь? – она спросила больше из вежливости, вряд ли бы Повелитель Хаоса, или как его там, стал бы на самом деле когда-либо есть хоть что-то подобное.

– Совсем.

– А утром, когда я проснусь, ты не пропадешь? – напряжённо просила Аня.

Еще несколько часов назад она считала, что сошла с ума, а теперь уже действительно переживает, чтобы звучащий лишь для нее одной голос никуда не пропал.

– Ну уж нет, не надейся. Теперь я от тебя никуда не денусь, – усмехнулся голос.

Выходные прошли… хорошо. Проснувшись наутро, мать, казалось, совершенно забыла про их ссору и даже сварила суп к обеду.

– Не зарывайся в учебники на весь день, ты и так у меня умница, – неестественно улыбнулась женщина, наводя дома чистоту. – И это… прости за вчерашнее, я была не права.

Аня удивленно вскинула на нее глаза. Мать извинялась редко, обычно это случалось только после особенно крупных их ссор. Но вчера столько всего произошло после, что девочка совсем не ожидала чего-то подобного.

– В конце концов, ты не виновата, что на свет появилась, – тихо-тихо добавила та, но Аня все равно услышала.

Стало очень горько и больно. В очередной раз захотелось доказать матери, да и всему миру, что она – ни никчемная. Что она сможет добиться всего, чего только захочет. Заставить собой гордиться.

– Тебе надо больше бывать на свежем воздухе, а то такая бледная, – взяв себя в руки добавила женщина, – Если хочешь, можем вместе с ходить за продуктами. Что-нибудь тебе купим вкусненького?

В такие моменты Аня чувствовала себя почти счастливой. Она даже забыла про невидимку, радостно согласившись на предложение матери. Побежав собираться, девочка спохватилась:

– Эй… голос! Повелитель тьмы! – никто не отзывался. – Как там тебя?

Внутри все перехватило от страха, что он ее бросил. Но еще страшнее были мысли о том, что она попросту сходит с ума.

– Где ты?! – она бессильно мотала головой пытаясь заметить хоть какой-то знак, намек на то, что он все еще здесь.

– Аня, ты идешь? – мама заглянула в комнату уже с сумкой в руках.

– Нет, много уроков задали. Только что вспомнила, что мне надо готовиться к контрольной по химии, – соврала она, кусая губы.

– Да, с химией у тебя плохо, – недовольно покачала головой мама.

На самом деле химия была тем предметом, что ей не давался, а учитель не желал идти на уступки, грозясь испортить ей диплом с отличием единственной тройкой. Мать об этом знала, так что сразу же указала ей на тумбочку, где лежали учебники.

– Готовься. Только попробуй опять тройбан принести.

Оставшись одной в квартире, Аня позвала снова:

– Где же ты! Отзовись! Куда ты пропал?

Тишина.

– Повелитель!

– Что за переполох ты тут устроила? – голос звучал словно из далека.

– Я думала, что ты бросил меня… – облегченно выдохнула Аня.

– Пф… Не могу же я быть рядом двадцать четыре часа в сутки, – насмешливо фыркнул невидимка. – ты вроде и сама куда-то собиралась.

– Я передумала, – скрестив руки на груди, она обижено надулась.

– Ты смешная, – поддел ее он. – Так что там с твоими уроками?

Не смотря на то, что Аня всегда привыкла делать уроки сама, оказалось, что Повелитель Тьмы действительно много знал. Историю, математику, литературу.

– Наши миры очень похожи и почти до конца девятнадцатого века мало чем отличались. Даже Наполеон случился и у нас, и у вас. А вот потом миры пошли по разным веткам развития. Вы развивали технологию, мы – магические искусства.

Аня представляла себе параллельный мир, магию, которая в нем существовала. Здорово бы было там побывать! А еще лучше, научиться самой владеть магией, и тогда бы никто не смог больше ее обидеть.

После многих тяжелых недель предстоящий понедельник больше не казался чем-то ужасным.

Не смотря на то, что почти все свободное время она проводила за уроками, химия для нее была сущим кошмаром. Теперь, она была уверена, что даже если ее спросят то, чего она не понимает, то голос сможет подсказать правильный ответ. Если кто-то из одноклассников задумает какую-либо пакость, то она обязательно будет предупреждена.

И действительно, первые несколько уроков прошли отлично. На химии она впервые за все время блистала, правильно отвечая на все вопросы, старательно повторяя за Повелителем Тьмы формулы состава веществ.

Учитель, не слишком любивший ее, решил, что ей кто-то подсказывает. Он вызвал ее к доске, начал заваливать вопросами из уже пройденного материала, и даже из того, что они еще не проходили.

– Хм… Шмелева, что ж, кажется, вы действительно наконец начали разбираться в предмете. –  в конце концов вынес вердикт он, – может быть, даже дотянете на четверки к конце четверти.

На истории они писали контрольную по всемирной истории восемнадцатого века. В том, что даты, которые она вписывала, были верными, можно было не сомневаться – у нее была отличная память и она давно прочитала учебник, но голос подсказывал ей такие подробности и нюансы, которые без дополнительных материалов было бы не найти.

А потом и вовсе Аня впала в настоящий дикий восторг, когда увидела на школьной доске объявлений новость о конкурсе «Шоу талантов», проводимом в честь скорого окончания учебного года.

– Нет. Это плохая идея, – предупреждающе начал было невидимка.

– Да, – твердо произнесла девочка, прерывая возможные возражения, а затем, как можно тише, чтобы никто не услышал, добавила робкое, – пожалуйста.

– Ты ведь понимаешь, что если что-то случится, я не смогу тебя защитить? Я всего лишь дух, меня нет рядом на самом деле.

– Что может случиться? – потеряв бдительность, она сказала это чуть громче, чем следовало.

– Эй, ты чего там бормочешь? Похвалили на уроке, так сразу с ума сошла от счастья? – загоготали рядом.

– Нет, – гордо вскинула нос девочка, – просто хочу принять участие в конкурсе.

Рядом с ней, лениво подперев стенку, стоял Марк, сынок богатенького папочки, который с прошлого года превратил ее жизнь в настоящий кошмар. Позади него топтались один из его подпевал и ее бывшая подруга.

– Ты даже отбор не пройдешь. У тебя же ни слуха, ни голоса, а двигаешься ты и вовсе с грацией носорога.

– Спорим? – не выдержала Аня. – И если я выиграю, ты от меня отцепишься.

– Хм… – Марк сделал вид, что раздумывает, но по его лицу уже поползла хитрая противная ухмылка. – Отлично, спорим. Но если ты не пройдешь, то исполняешь одно наше желание. Сделаешь то, что мы скажем. Что угодно. Идет?

Он протянул ей руку для рукопожатия, а сам оглянулся назад, злорадно посмеиваясь и переглядываясь со своей свитой.

Голос молчал, а сама она сказать что-либо боялась.

– Струсила? – видя ее нерешительность, подначил Марк. – Так и знал, что ты боишься. Ты бы даже на конкурсе неудачников заняла второе место. А знаешь, почему?

Это был явный намек на то, что даже для такого конкурса она слишком неудачница, что бы выйграть.

– Я не боюсь. И я не просто пройду отбор, я выиграю! – заявила она, пожимая руку парню.