Текст книги "Дешевый и плохо сшитый костюм гориллы(СИ)"

Автор книги: Екатерина Гордиенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Вовка еще маленький, он сам еще не понимает, насколько остро будет ощущать потребность в родном человеке лет через двадцать. Как сама Наталья. Может быть, мама предчувствовала, что уйдет так рано, почти сразу за отцом, но все же Наталья не осталась одна: брат и сестра, родная кровь, самые надежные и близкие.

Нельзя лишать сына поддержки в жизни, ему нужен брат или сестра, но дети не могут расти, как трава, ими надо заниматься всерьез: языки, бассейн, потом гимнастика, чтобы развить гибкость, а всякие кунг-фу или тэйквондо, на которых настаивал Ленька, можно и попозже, лет с двенадцати, если захотят. Работать, зарабатывать с двумя детьми она уже не сможет, да и незачем: Ленька вгрызался в работу, делал карьеру, и с каждым годом достаток в доме увеличивался.

Но распоряжался деньгами тоже он, Наталье ежемесячно выделялась сумма на ребенка, продукты, бензин, карманные расходы. На более серьезные покупки приходилось просить. А Ленька любил, когда его просили. Давал сразу, но смотреть, с каким видом он заглядывает в свой кошелек, становилось все неприятнее. Так что он сам дал ей в руки оружие. Оставалось только взвести курок:

– Знаешь, я тоже не против детей, но работа у тебя сложная (ага, взятки чиновникам московским передает), вдруг с тобой что случится, и мне надо будет одной детей поднимать. Думаю, нам лучше подстраховаться. – Она назвала сумму. – Номер моего счета ты знаешь. Не хочу тебя обижать, просто пойми, я в первую очередь мать, и только потом твоя любящая жена.

Надо же, Ленька не обиделся, Наталье показалось, что даже посмотрел на нее с некоторым уважением. Безусловно, для него это был сюрприз, но приятный, так как жена проявила предусмотрительность и здравый смысл. Думал два месяца, за это время Наталья вся извелась, потому что любимые джинсы уже застегивались с трудом.

И вот сегодня утром на телефон пришло сообщение из банка о зачислении денег на ее счет. Взвизгнув, Наталья расцеловала мужа в родные уши и нос, затем от избытка чувств слегка прихлопнула подушкой и вприпрыжку помчалась готовить завтрак. Наверное, все-таки не жлоб, просто расчетливый, но заботливый и любящий.

Да, "здесь все от мене зависит". Наталья, не торопясь и с удовольствием откусила бутерброд, затем скривилась, отставила наполовину полную чашку и побежала в туалет, подхватив по пути косметичку. Через пять минут вышла в гостиную и с торжествующим видом помахала у мужа перед носом тестом на беременность.

Еще через пять минут спустившаяся вниз Нинка обнаружила Наталью, уютно пристроившуюся на коленях у счастливого Леньки.

– Мы беременны, у нас токсикоз, – гордо объявил Барсук.

*

Калинины решили выехать, не дожидаясь завтрашнего дня. Важная встреча откладывалась на середину января, остальные тоже можно было перенести без вреда для бизнеса. Никите оставалось только заехать домой за вещами, по дороге заскочить к матери с купленными по ее списку продуктами, получить в награду пакет пирожков и добыть с работы жену. Та, вопреки ожиданиям, изменению планов не сопротивлялась, не спорила и согласилась закупаться в дорогу не в Москве, а в магазине на трассе – чего еще желать для семейного счастья?

На заправке Маришка выходить не стала, осталась в салоне, вытащила из сумки планшет и первым делом проверила почту. Ничего, пусто.

Марина Новикова, а в замужестве Калинина в свое время закончила Институт восточных языков с никому тогда не нужным китайским и очень приличным английским, лет десять поработала в фирме, торгующей китайской электроникой, а потом, набравшись храбрости, открыла свою собственную, но занялась продажей мебели, бронзы и текстиля.

– Понимаете, – говорила она подругам, – китайцы за время своей культурной революции пожгли нафиг весь антиквариат в помещичьих усадьбах, так что настоящее старье теперь и для них самих раритет. Слава Богу, мастера остались, учеников выучили, так что теперь они довольно успешно подделывают и мебель, и ширмы, и ткани, и нефрит и бронзу. Моим клиентам это только на руку. Они не бегают за двенадцатью стульями, а сразу заказывают вещи с заданными параметрами. Я им и шкаф с перламутровой инкрустацией могу добыть, и гардины с традиционным орнаментом, хоть как у императрицы Цыси. Любой каприз за ваши деньги.

Постепенно сформировалась очень приличная клиентская база, и когда количество сотрудников было увеличено до пяти человек, выяснилось, что одна из них Лариса, очень недурной дизайнер, увлекающийся ориентальным искусством. С тех пор прошло два года, и Лариса теперь вовсю ваяла дизайн-проекты, воевала с прорабами и в отсутствие хозяйки была способна провести переговоры с клиентами и поставщиками. "Лариса, все в порядке?" – быстро написала Марина.

Конечно, у всех нормальных людей сейчас рождественские каникулы. Секунду подумав, Лариса добавила смайлик в шапке Деда Мороза. Потом, подумав еще немного, стерла его. "Сообщи сразу, если будет звонить Петерс. Мне нужен его договор на мебель для столовой."

Из магазина на заправке уже возвращался Никита со стаканом кофе. Какой-то он стал косолапый. Впрочем, нет, всегда таким был. Только когда-то он казался Марине уютным милым мишкой, были же времена. А теперь, сопящий и храпящий мужик, с чуть заметно выпирающим животиком. И нос на морозе покраснел, сейчас будет им шмыгать. Быстро пробежала перечень входящих писем. Ничего срочного, и Марина сердито захлопнула крышку обложки планшета.

*

Перед дверью их с Артемом спальни Ольга замерла в нерешительности. Стоит ли ей заходить? Она была не уверена в себе, опасаясь, что не выдержит, и все скажет мужу. А что она, собственно, скажет? Вот стою я перед тобой, простая русская баба, детей твоих вырастившая, с родителями твоими старыми нянчившаяся, бизнес твой поднимать помогавшая. Признавайся, какую ты там себе цыпу завел.

А почему бы нет, ответит он. Дети выросли, бизнес стоит, не качается, можно и с цыпами пошалить. А если ты, старушка против, то вот тебе деньги, сходи к психологу, косметологу, сексопатологу. Они тебе объяснят, чем молодая всегда цыпа лучше старой жены.

Ольга не доверяла себе и потому боялась сейчас остаться с мужем наедине. Даже с не по годам мудрой Женькой обсудить эту тему она бы не смогла, при Саньке же вообще нужно будет держать непробиваемый покерфейс. Один плюс: Санька, как всегда, приедет с ворохом собственных проблем, можно будет отвлечься хоть ненадолго.

За дверью зазвонил телефон: "Будешь называть своей малышкоооой". Ольга поморщилась, но голос Артема тут же произнес:

– Да? Привет. Я не могу.

Он звучал тихо. Слышалось ли в этих словах что-то нежное, интимное? Ольга решилась, сейчас он будет занят пару минут, как минимум, и она этим воспользуется. Артем обернулся на звук приоткрываемой двери и слегка нахмурился. Впрочем, это выражение лица для всех присутствующих обычно означало, что разговор действительно важный. Она протянула ему перчатки и пальцем указала в сторону батареи. Он покрутил их в руках, затем рассеянно бросил на кровать.

– Да, хорошо. Я тоже так считаю. Вернусь девятого, сразу обсудим. – Не прерывая разговора, он прикрыл телефон ладонью и быстро улыбнулся Ольге. – Солнышко, принеси чайку.

Быстро закрыв дверь, она привалилась спиной к стене. Гнев прорвался так внезапно, что женщина едва успела выскочить из комнаты. Может быть, это как раз тот самый момент, когда должна быть проверена прочность их долголетней связи, любви, доверия? В кармане булькнул телефон. Голосовое сообщение от Женьки. "Мама, я тут в метро не слышала твоего звонка. Извини, но мы все-таки не приедем. Не волнуйся, с отцом поговорю сама, просто еще не пришло время. Люблю тебя".

На звук Женькиного голоса из-за двери высунулся Артем. Выслушав, он продолжал молчать, внимательно глядя на Ольгу. Неужели у него действительно виноватый вид, или ей показалось? Снова запищал телефон, опять та же мелодия. Его лицо снова стало чужим и отстраненным, муж исчез в спальне, закрыв дверь прямо у Ольги перед носом. Был ли это ее звонок? За все годы, прожитые вместе, Ольга впервые подозревала мужа в двуличии, а ведь он всегда повторял, что любовь держится на доверии и честности.

Ольга спустилась в гостиную. На диване Наталья обнималась с Ленькой, Нинка восторженно смотрела на них, потом перевела блестящие глаза на Ольгу.

– Одну минутку, сейчас я приготовлюсь и смогу выслушать любые новости.

Быстро плеснув в рюмку коньку, Ольга повернулась к счастливым Барсукам. И пусть Артем сам делает себе свой чертов чай.

Глава 4

Никита с большой сумкой ввалился в гостиную первым, за ним, сверля сердитым взглядом широкую спину, шла Марина. Дом встретил их мягким теплым светом, запахом мяса, горячего пирога, кофе и мандариновой корочки. Маришка, прищурившись, окинула взглядом порядком разоренный стол, и улыбнулась с пониманием: на большом стеклянном блюде покоились два освобожденных от шкурки мандарина, и их «одежка» лежала на столе перед радостно улыбающейся Нинкой.

Наталья встретила Калининых нежным взглядом и ласково пропела:

– А все шмотки мы уже поделили.

– Вот почему я всегда попадаю в самый конец вещевой цепочки? – Обиделась Марина.

Ответом ей было радостное:

– Потому что жизнь-боль!

– А вот нечего в праздники на работе торчать!

И самое приятное:

– Душа моя, не верь этим упырям. Я тебе кое-что припрятала.

Конечно, Никита забыл ее белье и косметику, но все теплые вещи были на месте, а среди Нинкиного "кое-чего" обнаружилась флисовая пижама со смешными пингвинами ("можно и как домашний костюм носить, кстати") и пара пестрых шелковых сарафанов.

Подруги снова уселись на Нинкиной кровати, а Марина крутилась перед ними, прикладывая к себе одну обновку за другой.

– Помнишь, ты мне из Китая привозила платки из поддельного Этро? Вот это они самые.

– Да ладно, хорошие платки были.

– Хорошие. И большие. Стали тебе сарафанами. Гороскоп обещает тебе в этом году романтическое путешествие. Будешь во всеоружии".

Очень хотелось сразу все померять и представить себя в ласковом шелке на берегу теплого океана (и без мужа, мстительно подумала Марина), но Внизу уже слышался топот и громкие голоса. Поднялась новая волна радостной суеты, все встречали Саньку.

Ольга поспешно спустилась вниз и по плотоядному взгляду, брошенному Санькой на отца, сразу поняла, что у дочери новые грандиозные планы. Ну и ладно, не буду спрашивать, пусть сами разбираются. Приятно было расцеловать дочку в холодные щеки, усадить за стол и пододвинуть тарелку с едой. Теперь все эти мелочи казались ускользающим из рук сокровищем, и Ольга торопилась насладиться каждой минутой спокойной жизни.

Через три часа шашлык был разогрет в последний раз и наконец доеден, вино выпито, посуда вымыта. Завтра нужно будет снова заехать в магазин, заняться какими-нибудь бытовыми хлопотами и постараться оттянуть неприятный разговор с мужем. То, что молчать она не сможет, Ольга уже поняла. Теперь ее заботой было собраться с силами, чтобы не сорваться в истерику. Лучше поплакать сейчас, про запас, так сказать.

В душ она пошла последней. Стоя под теплыми струями воды, невольно начала представлять себе пассию мужа: молодая, с длинными волосами, с ногами от ушей и сиськами четвертого размера? Или успешная, деловая женщина? Нет, вряд ли. В последний год Артем купил себе вторую машину, хотя и старый его мерседес служил исправно. "Ягуар для делового человека, это не роскошь, а необходимость. Ну, ты же понимаешь". Костюмы на заказ, три пары дорогих часов, еженедельные визиты к стилисту... Старая жена, хоть еще и на ходу и в хорошем состоянии, но уже не вписывалась в картину жизненного успеха целеустремленного предпринимателя. Артему оставалось лишь добавить последний штрих.

*

Против ожиданий следующий день выдался не очень холодным, но в продуваемом насквозь белом ростовском кремле передвигаться можно было только перебежками от стены к стене, а в Успенском соборе отогреться не получилось. От кирпичных стен с затертыми фресками тянуло сыростью, дуло снизу из-под металлических плит, прикрывавших вскрытый для доступа к фундаменту пол, уходящие под купол металлические леса казались слишком ненадежными, опасными. Ольга посмотрела на подруг. Нет, до паранойи ей еще далеко, Нинка с Натальей тоже оглядывались по сторонам с недоверием и опаской.

В воротах вся компания дружно притормозила, а затем без слов направилась к машинам. На торговые ряды, прямоугольником дощатых киосков пристроившиеся к восточной стене, сил уже не оставалось, хотелось скорее в тепло. Спасение обещал Ярославль, гостеприимно манящий запахами горячей выпечки и мяса.

– Нам срочно нужно чего-то жидкого и горячего, – Маришкин указательный палец в толстой меховой перчатке, подобно стрелке компаса замер, указывая на вывеску над стеклянной дверью. – Вот. "Рога и копыта". Здесь нас обогреют и развеселят.

Веселить начали прямо с порога: деревянная будка туалета рядом со входной дверью, стены, оклеенные полосатыми обоями, с которых на гостей взирали Киса Воробьянинов и товарищ Бендер, бессмертные цитаты на жестяных и деревянных вывесках.

Ленька решительно продвинулся к окну, уселся под надписью "Командовать парадом буду я" и сразу подтянул себе под бок Наталью. Она с тоской полистала карту горячих напитков: глинтвейн классический, имбирный, рижский, вишневый, такой-сякой...

– Мне двойную порцию какао.

– Мы за рулем, а вы, девочки, ни в чем себе не отказывайте.

Нинка подозрительно прищурилась: Артем с Никитой сегодня были настоящими джентльменами, и все время держались вместе. Может быть, чуют грозу? Действительно, воздух вокруг Маришки и Ольги буквально потрескивал от напряжения. Развязку несколько оттягивала Санька, спасибо ей. Она неуклонно держалась Артема и что-то упорно ему втолковывала, то хватая за локоть, то дергая по край свитера. В картинной галерее Нинка решила держаться в кильватере Барсука, он с причаленной к его боку Натальей шел последним, но не слишком отставал от Калининых с Лукьяновыми, а также не закрывал обзора и не мешал подслушивать.

– Вау. "Тамара и Бэтмен".

– Демон, вообще-то...

– Крылья как у летучей мыши, незачет. Может, художник и собирался утереть нос Врубелю, но до носа не дотянулся.

– Ладно, будем считать, что утер другое место.

– Фу, пошляк.

Ольга отделилась от компании и присела на бархатную скамеечку возле облицованной изразцами печи. Для Марины и Нинки это послужило сигналом приземлиться рядом с ней.

– Ну, что, – долго молчать Нинка не умела, – пока мои подозрения развеяла только Наталья. Вы две по-прежнему смурные и задумчивые.

Подруги синхронно пожали плечами и отвернулись.

– Ладно, – пообещала им Нинка. – Я подожду.

Подождать, конечно было можно, тем более, что под рукой находились другие благодарные слушатели. Еще в машине Нинка начала громко и со вкусом мечтать о горячем супчике из ресторана. Барсук поощрял ее плотоядными стонами, а Наталья по-деловому перечисляла страницу из оставленного в номере меню. Память у нее был фотографическая.

– Солянка рыбная. Солянка мясная. Рассольник. Борщ.

– Ыыыы...

– Водка еще есть?

– Конечно. Я еще вчера припрятала.

Опять же Наталья имела замечательную привычку в первый вечер отдыха своровать со стола и спрятать в ей одной известных местах две-три бутылки, за что ее неизменно ругали в этот самый первый вечер и хвалили на следующий день.

Ближе к вечеру в дом валились замерзшие и голодные, обвешанные пакетами из супермаркета, дрожа то ли от холода, то ли от нетерпения.

– Ну, когда уже? – Не выдержав, всхлипнул Ленька.

– Мы почти у цели, – утешила его Нинка. – Сейчас будет тебе горячая селяночка, рятьдесят грамм, и жизнь наладится. Чур, я первая в туалет.

Пока все разбрелись, кто в душ, кто в туалет, Ольга сполоснула в кухонной раковине руки и быстро заместила тесто из хлебного набора. "ПудовЪ" не подвел, хлеб в духовке пах завлекательно, и первой на запах явилась дочь, все еще надутая и несчастная. Уселась на табурет и нахохлилась, как замерзшая птичка.

– Как успехи? – Поинтересовалась Ольга.

– Никак. Мой отец бездушный человек.

– Ну, может быть, стоит к нему прислушаться?

– А что там слушать? Сказал, что на собачий приют денег не даст. Это, видите ли, не бизнес. Он не понимает, что это дело всей моей жизни.

– Вообще-то делом зарабатывают на жизнь. А ты пока планируешь только тратить. Нужно какое-то решение для противовеса.

– И все же это не честно. В конце концов, Женька получит папину фирму, а что останется у меня?

– Ну, ты уж хоронить отца не торопись. Лучше поработай у него. И не забывай, что он и так оплачивает твое образование, квартиру и поездки, а Женя содержит себя сама.

– Ага-ага. И себя и Диму своего. Уже наслышана.

– Вот только не надо по больному месту молотком. Отец тебе еще пригодится, не доводи его до кондратия. И сегодня не капай ему на мозг сегодня. Мы празднуем.

– Что за повод?

– Барсуки рожают второго ребенка.

– Тююю, они же старые.

– Дурочка, в сорок лет жизнь только начинается.

– Ох уж мне эти сказочки, ох уж мне эти сказочники.

Уверенная в своей вечной молодости Сашка выглядела такой смешной, что Ольга, не удержавшись, чмокнула ее в макушку.

– Я тебя не прошу поверить прямо сейчас. Просто запомни. А лет через двадцать проверишь.

– "Ладно, мамуль, не обижайся. Хочешь, сбацаю вам коктейль. "Секс на пляже" желаете?

– Мы натуры цельные, незамысловатые и искренние. Будем водку и коньяк.

Похоже, Санька уже растеряла боевой пыл, и спорить не собиралась.

– Мммм... хлеб пахнет, сейчас с голоду помру.

– Точно, – раздалось сверху, – пахнет как дома".

Со второго этажа спускался Артем. Обиженная Санька махнула "конским хвостом" и скрылась в туалете.

– Что ты ей сказал?

– Ничего особенного. Попросил копии платежек и чеков за последний квартал, распечатку поступлений на счет. Адреса сайтов, через которые раздают собак, страничку в ФБ, если есть, и все остальное по списку.

– И что?

– Обиделась. По ее словам, спасать зверье нужно срочно, а деньги потом посчитаем.

– Понятно.

– Мне тоже все понятно. Буду искать ей мужа. Богатого и терпеливого. Пожелай мне успеха.

– Ладно, позвони в ресторан, закажи супы.

Ольга поднялась наверх. Хотелось полежать немного, расслабиться, прогнать все мысли из гудящей головы. Обветренные на морозе щеки горели, глаза закрывались сами собой и тело наливалось тяжестью. Звонок телефона заставил вздрогнуть, Ольга пошарила руками и, не поднимаясь, взяла лежавший рядом на покрывале кровати телефон. Сообщение от Женьки. Ну, наконец.

"Мама не огорчайся. Приехать не смогу. Сначала нужно будет поговорить с отцом. Он так и не понял, что деньги, это еще не все в жизни".

*

Марина полотенцем протерла зеркало в ванной комнате. Да, давно уже не девочка. За последние десять лет появились не только пять лишних килограмм. Раздались в ширину плечи и грудная клетка, отяжелели бедра, а лицо, наоборот, похудело. Подбородок неприятно заострился, утончились губы, а взгляд стал напряженным и оценивающим. Куда же подевалась та нежная девочка? Та доверчивость и мягкость? "Где снега былых времен"? И кто виноват в ее уходе?

Не будем показывать пальцем, но сейчас Марина была твердо уверена, что знает виновного.

Почему она перестала хотеть мужа? И когда это произошло? Может быть тогда, когда она ревела после первого наезда клиентки-истерички. Тогда Никита покровительственно похлопал ее по спине между худеньких лопаток и проворковал: "Ничего, ты у меня конь кобылянский. Наращивай шкуру, привыкай". Как теперь скинуть эту шкуру и перестать, подобно старой полковой лошади, вскидываться по первому звуку трубы?

Беспокойство не отпускало и, обмотавшись полотенцем, Марина вернулась в спальню. Планшет нашелся под брошенной на кровать одеждой. Уже в пятый раз за день она проверила почту. Ответа от Ларисы не было. Чем она там занимается, интересно? Ведь обещала быть в конторе с полудня до пяти, как минимум. И почему Петерс затих? То названивал по три-четыре раза в день (обсудить чугунную лестницу под крыльцом, ага), присылал маленькие знаки внимания (одна корзина шоколада на Новый год чего стоила), бархатным голосом намекал ("нам надо как-то обсудить наши планы в спокойной обстановке, без суеты", а что обсуждать-то, ты, голубчик уже все проекты согласовал), и вот уже неделю ни звука. Спрятался где-то, уши прижал... Марина представила себе красавца Петерса с прижатыми ушами под ранней сединой, фыркнула и начала собираться к ужину.

Было таки решено идти в ресторан, и сбор назначен в гостиной в 19.30. Как обычно, самыми пунктуальными оказались Марина с Артемом, остальные еще копошились в своих комнатах.

– Решила не наряжаться?

Что эти мужчины понимают в нарядах? Марина одернула любимый голубой свитер и провела ладонью по обтянутому джинсовой тканью бедру. Эти джинсы как раз и были ее самой козырной картой: нежно-голубые, расклешенные по моде семидесятых годов, да к тому же купленные в Италии. Нинка довела их до совершенства, вытравив отбеливателем несколько пятиконечных звезд и выдрав пару высокохудожественных дырок над коленями, а так же добросовестно заклепав задние карманы. Марина невольно улыбнулась, вспомнив, как кряхтела Нинка над приборчиком, устанавливающим заклепки: "Вот тебе, подруга, непробиваемая защита. Поворачивайся этим самым местом навстречу всем жизненным траблам".

– Никита не дал времени собраться. Спасибо, что вообще голой не привез. Кстати, не удивлюсь, если сам явится в смокинге. А плесни-ка мне чего-нибудь... по старой памяти.

Рука с красными ногтями требовательно потянулась к стаканам на столе. Ее тон заставил Артема насторожиться. Тему о старой памяти он бы предпочел бы не развивать.

– Не ругайся на него. Никита мужик хороший и любит тебя. Вы же, девки, всегда мечтаете о суперменах.

–Ну да, он вообще Железный человек. Бильярдные шары надувает и лопает. Носорога через бедро кидает...

Раздражение нарастало, это тревожило даже Марину.

– На вот, лучше выпей.

Стекло приятно холодило ладонь. Марина сделала долгий глоток и медленно выдохнула воздух, словно опасаясь, что он может воспламениться. Бесцветная жидкость с пузырьками, запах можжевельника, джину в тоник добавил щедро, молодец. А лимон забыл. Тоже не идеал. Хотя...

На самом деле, жизнь Ольги и Артема была и до сегодняшнего дня оставалась для Марины неким эталоном, подтверждением возможности жить так называемой "нормальной" семьей – с партнерскими отношениями, доверием, взаимной поддержкой. Даже бурная первая влюбленность Артема в жену продержалась аж до рождения второй дочери, перейдя затем в надежную и ласковую привязанность. "А ведь он мог бы быть моим, – подумала Марина, и сразу поправилась: – Нет, не мог бы". Можно по необходимости врать родителям, мужу, клиентам, но себе врать просто глупо и бесполезно: их студенческий роман, длившийся почти год, оборвался внезапно и разом, как только на горизонте появилась Ольга. Взошла, как красное солнышко. Самым удивительным было то, что Марина сама оказалась очарована этой рыжей девчушкой. Очень скоро они четверо, включая Вадика, Артемова университетского друга, стали лучшими приятелями. Марина закрутила роман с Вадиком, не от обиды и злости, а просто так – от легкости бытия – и скоро прежние отношения Артема и Марины обоим казались уже почти недоразумением, этакой пробой пера, в которую что по молчаливому согласию Ольгу решили не посвящать.

На лестнице послышались шаги, и Марина залпом допила свой стакан.

Глава 5

Никакого смокинга, конечно, не было и в помине. Костюмы Никита ненавидел всей душой, и надеть пиджак в отпуске смог бы только в состоянии тифозного бреда. Марина усмехнулась, вспомнив, сколько сил потратила, убеждая мужа хотя бы не стричься «под машинку». Старая добрая рукопашная в бизнесе была исключена... ну, хорошо, почти исключена, и потому на банкетах и приемах Марина наметанным глазом, словно снайпер, намечала в толпе гостей тех, кто казался ей наиболее успешным, а потом передавала «объект» мужу, заставляя внимательно рассмотреть в «прицел» их прическу, костюм и обувь.

Надо признать, в джинсах и свитере, не стесняющем размах плеч, Никита смотрелся гораздо лучше, да и широкие ладони гораздо уместнее выглядели под трикотажным обшлагом, чем под белой манжетой рубашки с платиновой запонкой. Сейчас одна из этих лопат-ладоней покоилась в кармане, а предвкушающее выражение на лице мужа ясно давало понять, чем для Марины начнется сегодняшний вечер. Она улыбнулась и вытянула вперед повернутую вверх ладонью руку.

Красная бархатная коробочка, уже традиционная на Рождество, а в ней...

– Серьги?

– Как ты догадалась? – Никиту по-прежнему забавлял этот рождественский ритуал.

Надо признать, серьги он выбирал безошибочно. Марине нравились они все: и те маленькие серебряные, которые когда-то давно подарил ей молодой лейтенант воздушно-десантных войск, и "гвоздики" из белого золота с крошечными бриллиантами, и густо-синие сапфиры размером с копейку. А широкие матовые кольца с искорками черных алмазов, обхватывающие мочку уха, она, сама того не заметив, носила не снимая, последние три месяца. Эти крупные белые жемчужины отлично подойдут к белым рубашкам, которые в последнее время стали для Марины почти второй кожей.

– Надевай сейчас, – Марина не заметила, как к ней под бок подсела Нина. – А я покрасуюсь в твоих бриллиантах.

Марина поднялась с дивана и поцеловала мужа в щеку. Славный он, все-таки. Подруги, если узнают, точно скажут, что она с жиру бесится.

Хорошее настроение продержалось недолго. Пожав плечами в ответ на укоризненный взгляд мужа, Марина вытащила отчаянно дребезжащий телефон из кармана. Звонила одна из постоянных клиенток, Зоя Вячеславовна, за глаза называемая Рындой. Прозвище придумали Ленолеумы, закадычные и почти неотличимые друг от друга подруги, работавшие у Марины уже лет семь. Причем Ленолеум утверждала, что это всего лишь сокращенная версия Дурынды, а обладавшая большим словарным запасом Ленолеум Плинтус неизменно обращалась к корабельному колоколу. Сомнений не вызывал один факт: обретя истину, Зоя Вячеславовна не успокаивалась, пока не раззванивала ее во все доступные уши.

– Мариночка, хотела поздравить тебя с праздником.

– Спасибо большое, и вам всех благ, дорогая, – ритуал передачи новостей был установлен годами, и Марина знала, что торопить события не стоит.

Чтобы не мешать за столом, она отошла к гардеробу и минут через десять упала на свой стул взъерошенная и красная от злости. Держать новость в себе было невыносимо.

– Рында пообщалась с Ларисой.

– Это которая твоя ассистентка?

– Та самая. Нет, вы подумайте, эта мерзавка звонит моим клиентам и рассказывает, что я ухожу на пенсию. На пенсию, блин!

– Тетя Марина, – Санька была совершенно равнодушна к Марининому гневу, – а что вы удивляетесь. В бизнесе все друг друга едят, и даже с аппетитом. Спасибо за урок маленьким девочкам, – девушка выразительно покосилась на мать.

– Тебя не съедят, не бойся. Твой отец за тобой присмотрит.

Артем рассеянно закивал, а Наталья вздрогнула от того, что в ее мягкий бок уперся острый Нинкин локоть:

– Обрати внимание, – шепот подруги звучал как нельзя ехиднее, – по-моему, наш друг не с нами.

– Да, он весь день какой-то странный. А что с ним?

– Вот сейчас он явно мысленным взором наблюдает бегущую ему навстречу Памелу Андерсен в красном купальнике.

Словно услышав, Артем прекратил кивать. Теперь разговор жены и дочери привлек его внимание.

– Странно мама, раньше ты всегда говорила "наш отец". С каких пор он стал только моим?

– С сегодняшнего дня, – голос Ольги был совершенно спокоен, но теперь Наталья пнула под столом сидящую рядом Нину.

– И вообще, не надо жить за меня моей жизнью. Со своей разберитесь сначала, – обиженная Санька выскочила из-за стола и бросилась в гардероб.

Ольга осталась сидеть, глядя в тарелку. Успокаивающая рука мужа на бедре жгла нестерпимо и, не выдержав, Ольга резко отодвинулась в сторону. Артем продолжал смотреть на нее растерянно и немного виновато. Кажется, Марина ничего не заметила, потому что продолжала бушевать:

– Нет уж, есть меня себе дороже. После меня случится такой пронос... эта мерзавка будет бледнеть при одном воспоминании.

– Не впадай в ярость раньше времени, может, она еще не успела нагадить... – Наталья была, как всегда разумна и уравновешена.

– Я не дам ей шанса, завтра же возвращаюсь домой. Лично проверю всю бухгалтерию и договоры. Обзвоню клиентов... Ну ты подумай, какая-то шмонька малолетняя меня на пенсию отправляет... а?

– Никуда ты завтра не поедешь – Это уже Ленька. – Два дня погоды не сделают.

– Правда, Мариш. Сейчас праздники, твои клиенты в Милане шоппингуют или в Альпах на лыжах катаются. Только изводиться будешь. Бухгалтер у тебя тетка надежная, все договоры ты сама подписываешь.

– Вот, и Артем то же говорит. Успокойся уже, пенсионерка ты моя, – Никита знал, что соваться жене под горячую руку не стоит, и потому подал голос, когда высказались почти все присутствующие, но, как всегда, неуклюже.

И дед и отец Никиты были тем, что называется "военная косточка", он и сам в свое время закончил военное училище и послужил Родине пять лет. Марина уверяла подруг, что до сих пор, вставив аккумулятор в шуруповерт, ее муж пытается передернуть затвор. Когда-то его манеры казались ей брутальными и вызывали умиление. Теперь же бесили несказанно.

– А давай ты уйдешь не на пенсию, а в декрет, – Никита решил воспользоваться ситуацией. – Тебе пойдет гулять с колясочкой.

Нет, чтобы посочувствовать. Всегда старается извлечь пользу из ситуации. Марине страшно захотелось кинуть в азартно блестящего глазами мужа чем-нибудь тяжелым. Вот этим яблоком из вазы, например. За всю их семейную жизнь Никита ни разу не пропустил летящего в него мелкого предмета. Он брал подачу, посланную с плеча, от бедра, крученую, из-под колена. Крупными предметами жена не бросалась.

– Нет уж, дорогой, я люблю детей, но не настолько, чтобы самой их рожать.

Нинка с непроницаемым лицом проследила полет яблока, затем тихонько вздохнула. Хорошо, хоть у Барсуков все наладилось, но Калининых с Лукьяновыми, похоже, штормило всерьез. Неужели их семейную лодку понесло на рифы? Надо будет выявить главных диверсантов и провести с ними воспитательную работу. Собственная жизнь ее вполне устраивала, но подругам она такой не желала. Вряд ли привыкшие к мужской заботе, устоявшемуся быту и расписанному по часам порядку дня, они буду уютно чувствовать себя в пустой квартире с котом и приходящими строго по графику любовниками.

Когда-то и у Нины был муж. Две руки, две ноги, два уха – добротный, качественный. Работал инженером, зарабатывал хорошо. Хотя не больше жены. Атомная Нинка успевала и зарплату с работы ведрами таскать и быт обеспечивать и проверять уроки у дочери. Всегда деловитая и занятая, к концу семейной идиллии она оказалась не готова. Муж получил повышение и ... тадаммм!... стал зарабатывать на семь тысяч больше жены. Внезапно выяснилось, что для карьеры ему необходимыми пятничные посиделки с коллегами, и очень быстро и как-то естественно муж вошел в режим автопилота, на котором и добирался домой ближе к утру субботы. Нинка попыталась вежливо удивиться поведению супруга, но он быстро развеял ее сомнения: