Текст книги "Такое вот кино (СИ)"

Автор книги: Екатерина Риз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Я печально кивнула.

– Вчера.

– И что?

– Я опоздала… немного.

Вовка воззрился на меня в удивлении.

– Ты опоздала на собеседование к Филинам? Как ты могла?

Я в некотором раздражении всплеснула руками.

– У меня были обстоятельства! Аварийные, – призналась я в итоге.

Он нахмурился.

– Машину разбила?

– Человека сбила. Чуть-чуть…

Вовка рот открыл. Я поспешила его успокоить.

– Говорю же, чуть-чуть. Он потом спокойно уехал на такси.

– Тань, ты чего?

Я, наконец, положила банку с кофе в корзину.

– Ничего. Всё у меня в порядке. Просто думаю, как мне теперь…

Вовка, кажется, разозлился на меня. Плечами передёрнул, губы поджал, и совсем другим тоном произнёс:

– Хочешь честно? Никак. Там, знаешь, какой конкурс? У всех слюни текут. Кстати, наша фирма тоже участвует. А ты хочешь одиночкой?

– Я хочу показать свои идеи!

Вовка качнул головой, вроде бы осуждающе, и ушёл. А я развернулась в другую сторону, фыркнула в раздражении. Ни от кого никакой помощи!

В конце концов, я решила так: если до завтра я не найду выход из положения, то всё-таки обращусь к отцу. Не могу я просто отойти в сторону и упустить, возможно, единственный шанс. Будет попросту обидно, если мои эскизы – а они весьма неплохи! – так и останутся лежать в темном тубусе, и их никто не увидит. Я заснула с этой мыслью, а самое главное, проснулась с этой же мыслью. При этом, настроение было на нуле. Пока варила себе кофе, посматривала в окно. «Завтра» наступило, а в какой стороне мне искать «выход», понятно так и не было. Я барабанила пальцами по подоконнику, разглядывала свой «Рено» на парковочном месте, потом стала наблюдать за подъехавшим темно-синим «Лексусом». Тот въехал в наш двор, и водитель виртуозно вписался в небольшое пространство на парковке. Я даже позавидовала умению некоторых так искусно парковаться, я бы обязательно испортила и свою машину, и чужую, если бы попыталась втиснуться в такую щель. Но дивиться и восхвалять чужие умения я продолжала ровно до того момента, пока не увидела, что из автомобиля Сашка вышел. Я у окна замерла, даже рот приоткрыла, никак не могла с мыслями собраться. Потом вспомнила, что я в халате, не умыта и не причёсана, и кинулась приводить себя в порядок. Некогда было даже задуматься о том, что Сашке от меня ещё понадобилось. И сестрица правой оказалась, но об этом тоже потом.

Через две минуты в дверь позвонили. Я как раз успела умыться и пригладить щёткой волосы. На переодевание времени не было, поэтому я затянула пояс потуже, а вот на груди халат наоборот немного ослабила, чтобы выглядело соблазнительнее. Зная Сашку, могу представить, с какой внешностью он себе «дуру» нашёл, и важно не ударить в грязь лицом. Почему важно – думать некогда, но важно. В дверь ещё раз позвонили, я выдержала небольшую паузу, сделала несколько глубоких вдохов, после чего пошла открывать. И постаралась на Сашку взглянуть удивлённо.

– Ты вернулся, – скорее констатировала, чем спросила я, забыв поздороваться.

Он кивнул, его взгляд на секунду опустился к моей груди в распахнутом вырезе халата. Но Сашка быстро опомнился и изобразил улыбку, глядя мне в лицо.

– Да. Решил заехать к тебе из больницы, чтобы ты на меня посмотрела и перестала волноваться. А то, думаю, вдруг ночами не спишь, переживаешь. – Говоря, он аккуратно внедрился в квартиру, потеснив меня плечом. В прихожую вошёл, обернулся на меня, и вдруг спросил вполне серьёзно: – Ты одна?

В его голосе прозвучал такой откровенный намёк, что мне даже неудобно стало, что я на самом деле одна. Я дверь захлопнула, и гордо, не собираясь отвечать на его вопрос, прошла мимо Сашки на кухню. Он хмыкнул мне вслед и прошёл за мной.

– Кофе пахнет, – объявил он. – Хочу кофе.

Я спорить не стала, достала из буфета ещё одну чашку и поставила на стол. Налила кофе. И продолжала молчать, совершенно не собираясь расспрашивать нежданного гостя, что ему от меня надобно. Но мысль о том, что Ленка права, приятно будоражила. Он ко мне приехал? Из-за меня? Ради меня?!

– Ты, правда, был в больнице? – не выдержала я первой.

– У меня болела десна.

– И всё?

Сашка хмыкнул, на кофе подул, потом сделал глоток. Прищурился, как кот.

– Я уже не хромаю. Тебе повезло.

– Это тебе повезло.

– Ну, это без сомнения.

Я продолжала стоять и разглядывать его. В душе томление, в голове ветер из смущающих мыслей, и, вообще, я в догадках терялась, а этот гад продолжал молчать и маленькими глотками попивать мой кофе. Но кофе я хорошо варю, это правда. Сашка на диванчике в углу развалился, потёр ладонью грудь, а я поймала себя на том, что не отрываю взгляда от его руки. Кинуло в жар, и я в смущении кашлянула и поспешила отвернуться.

– Что с твоим собеседованием? – поинтересовался он.

– Ничего. Я на него опоздала.

– Думаю, я могу помочь тебе.

– В смысле?

– Встретиться кое с кем. Чтобы тебя выслушали. Если тебе это нужно, конечно.

Я быстро кивнула.

– Нужно. А с кем?

– Васька уже три дня в городе. Она, конечно, не решает, но повлиять может.

– Опять Васька…

Сашка, вроде бы удивленно, моргнул.

– А куда без неё? Советую тебе воспользоваться этой возможностью. Насколько я знаю, они с Завьяловым уже к пятнице вернутся в Москву.

Я руку в бок упёрла, хмуро Сашку разглядывая.

– Кто она такая?

Он чуть кофе не поперхнулся, уставился на меня, как на безумную.

– Васька? Тань, ты что? Василиса Филин. – Сашка даже руками развёл.

Я же удивилась совсем другому.

– Ты знаешь Филинов? Вот прямо лично с ними знаком?

– Ну, – кивнул он.

– Откуда?

– Откуда люди бывают знакомы? Дела, общие знакомые, друзья, в конце концов.

– А у тебя какой случай?

– Наверное, все.

– Неплохо ты устроился.

– Тань, прекрати смотреть на меня, как на засланного казачка. Я приехал предложить тебе помощь. Она ведь тебе нужна? Или ты сама справишься?

Я сомневалась. Был большой соблазн согласиться и помощь Сашкину принять, вот только гордость протестовала. При этом я понимала, что в данном случае от моей гордости никакого толка, без его помощи я не справлюсь. Я никого важного в городе не знаю.

В конце концов, кивнула, правда, постаралась сделать это сдержанно, без особой радости. Нечего давать Сашке лишний козырь.

– Нужна, – согласилась я. – Если тебе не трудно и… это никак тебя не затруднит… то я воспользуюсь твоим предложением.

Он наблюдал за мной со скрытой усмешкой. Понимал, что я выдавливаю из себя вежливые слова, и смеялся над этим.

– Это мне ничего не будет стоить, – заверил Сашка в итоге. – Правда, правда. Да и тебе, кстати, тоже, так что не переживай.

Я грозно сдвинула брови.

– Я и не переживаю.

Сашка всё-таки ухмыльнулся.

– Я рад. Приезжай завтра ко мне, часов в восемь…

– Утра? – уточнила я.

– Зачем утра? Вечера.

Я всерьёз удивилась.

– С какой стати я поеду к тебе на ночь глядя?

Сашка вздохнул, из последних сил сохраняя спокойствие.

– Васька с Генкой завтра будут у меня, вот и поговоришь. Что ты напряглась-то?

– Ты не врёшь мне?

– Да что же это такое? – Сашка с дивана поднялся. – Соберутся только свои, так что не переживай. Приедешь, поговоришь… выпьешь, с людьми пообщаешься. Ты сейчас смотришь на меня так, будто я тебя в стриптиз-бар зову.

– От тебя чего угодно можно ожидать.

– Ты ко мне несправедлива, и я не понимаю, откуда это взялось.

– Из твоих поступков, Саша.

– Смею напомнить, что это ты меня покалечила! А я проявляю добрую волю. Но благодарности никакой.

Я поджала губы, сдерживая едкие слова. Смотрела на Сашку с сомнением, щурилась, после чего предложила ещё кофе, и даже бутерброд.

– Вот это другое дело! – обрадовался он и присел за кухонный стол. – А яичницу можно?

Я заставила себя смолчать и достала сковороду.

Но главный сюрприз ждал меня впереди. Я не особо выспрашивала Сашку о его жизни, решив, что чем меньше знаю, тем проще мне будет потом, когда мы всё-таки распрощаемся раз и навсегда, так как я совершенно не собиралась сводить с ним близкое знакомство. И собираясь на следующий день к нему в гости, долго раздумывала, что мне надеть, чтобы выглядеть независимой и уверенной. Подозревала, что познакомлюсь в этот вечер с его девушкой, а, возможно, и не одной, и настраивала себя не принимать всё близко к сердцу. Мне нужно быть благодарной за то, что судьба даёт мне ещё одну возможность, пусть и с подачи этого самодовольного бабника, который, как мне кажется, до сих пор не воспринимает меня всерьёз. Но даже если его «добрая воля» не что иное, как жалость, то мне придётся проглотить эту горькую пилюлю, и выжать максимум выгоды для себя. А уже потом я буду вспоминать о Сашке, ругать себя, жалеть, с опозданием переживать смущение или что там со мной ещё приключится. На данный момент, главная задача – заинтересовать предполагаемого работодателя. Или его дочь. Не так важно.

Когда я приехала, и Сашка вышел мне навстречу, мы с ним выглядели одинаково обалдевшими. Он удивился тому, что я явилась с тубусом, как на настоящее собеседование, а я тому, что таксист высадил меня из автомобиля у кованых ворот, от которых тянулся глухой забор, огораживающий немаленький, как я подозревала, участок, в одном из самых солидных коттеджных посёлков в нашем пригороде. Нажав кнопку звонка, я покрутила головой, оглядывая улицу, но кроме бесконечных заборов, ничего не увидела. Только шелест крон деревьев был слышен из огороженных садов. Если честно, стало немного жутко. Ни души, ни деревца, даже собаки не бегают, хотя это, как бы, сельская улица. А тут только заборы и заборы, а жизнь – она где-то там, за этими стенами. Наконец, раздался сигнал домофона, я толкнула тяжёлую дверь и оказалась во дворе дома. Пока ждала снаружи, успела прийти к выводу, что меня пригласили в дом Филинов: все ведь знают, что они первыми облюбовали этот посёлок, но на веранде двухэтажного дома появился Сашка, странно растрёпанный, босой и в мятой футболке. Такое чувство, что я его с постели подняла. Я даже на часы быстрый взгляд кинула, но приехала я вовремя, тут не придраться. Но чувствовалось, чувствовалось, что он здесь дома, а не в гостях. Остановился, привалившись плечом к стене, и улыбался, глядя на меня. Потом брови вздёрнул, заметив тубус в моих руках.

– Боюсь спросить, что у тебя там, – проговорил он с ленцой.

Я же остановилась перед крыльцом, подняла глаза на окна дома и нахмурилась, чувствуя, что сердце сжалось в дурном предчувствии.

– Чей дом?

Он ответил с удовольствием.

– Мой.

Я окинула Сашку недоверчивым взглядом. Поднялась по ступенькам. А он развел руками, вроде бы не принимая моего недоверия.

– Я же тебе говорил, что я миллионер.

Я не знала, что сказать. Поэтому задрала нос, как можно выше, и возблагодарила Бога, когда услышала голоса в доме. И уже было неважно, что голоса преимущественно женские. Что угодно, кто угодно, лишь бы Сашка прекратил смотреть на меня с таким превосходством.

Миллионер. Он миллионер. Кто бы мог подумать? Самый безответственный тип, которого я когда-либо знала, миллионер. Я не в состоянии уложить подобное в своей голове. Видимо, что-то в этой жизни прошло мимо меня.

Сашка повёл рукой, приглашая меня пройти в дом, а я в дверях вдруг обернулась, и мы столкнулись нос к носу. Он вопросительно вздёрнул брови.

– То есть, ты не живёшь в Москве? Ты живёшь здесь.

– Я здесь работаю, я тебе уже говорил. Ну, и живу… уже. – Сашка приобнял меня за плечи. – Пойдем, я познакомлю тебя.

В просторной гостиной оказалось не так много людей. К моему счастью. Двое мужчин и три женщины. Я остановилась в некоторой нерешительности, но вновь почувствовав Сашкину руку, теперь уже на своей спине, сделала шаг вперед.

– Знакомьтесь все, это Таня. Это она меня покалечила.

Все заинтересованно взглянули на меня, а я застыла в полной растерянности. Представил, так представил, ничего не скажешь. Засмущалась немного, выдавила из себя нервную улыбку, а потом непонимающе глянула на Сашку, когда он у меня тубус отнял. Отнял и кинул куда-то в угол. А меня вперед подтолкнул.

– Проходи, – шепнул он мне.

Меня разглядывали, но без особого интереса и удивления. Так, с небольшим любопытством. Процедура знакомства быстро закончилась, и я присела в кресло, приняла от Сашки бокал с вином, и принялась приглядываться и прислушиваться к присутствующим. Никакой вечеринкой тут и не пахло, сразу было понятно, что люди собрались просто посидеть, поговорить, одним словом, отдохнуть. Все были хорошо знакомы, только я в компанию не вписывалась. Потому что я явилась с единственной целью – вернуть их мысли к работе, и получить работу для себя. Неудобно как-то, честное слово. Я кинула быстрый взгляд на Сашку, а он мне ободряюще улыбнулся. Скрестил босые ноги, видимо, ничуть не смущаясь своего растрепанного вида. Потом я заметила, как он подмигнул девушке, сидящей на диване. Я почувствовала острый укол прямо в сердце, покосилась на нее, окинула оценивающим взглядом, изъянов не нашла, и посоветовала себе сосредоточиться на других Сашкиных гостях. Вот например на Василисе Филин. Хотя, она уже не Филин, насколько я понимаю. Она сидела рядом с мужем, – красивая, улыбчивая, – и напропалую флиртовала с Сашкой, по крайней мере, мне так казалось. Они без конца обменивались шутками, многозначительными взглядами, смеялись вместе, а я поневоле задерживала взгляд на муже Василисы, который сидел рядом с ней на диване, в расслабленной позе, пил коньяк и, кажется, не особо прислушивался к словам жены. И только когда они с Сашкой договорились до очевидной глупости, рассмешив всех, Василиса ткнула мужа вбок кулаком, и тот проговорил с ленцой и глуховато, обращаясь к хозяину дома:

– Прибью гвоздями к полу.

Сашка ухмыльнулся.

– Завьялов, ты заметил, что год от года твои угрозы звучат все нелепее?

Тот выдал ехидную улыбочку.

– Извращеннее, Емельянов. Для тебя это куда хуже.

– Чего это: для меня?

– Потому что у тебя привычка нарываться.

– Вась, скажи своему, а!

Василиса же лишь улыбнулась, взяла мужа под руку и заявила:

– Не хочу. Он ревнует, и мне это нравится.

Завьялов возмущенно глянул на нее.

– Я ревную? К нему?

Сашка тоже решил возмутиться.

– А что, я не конкурент?

– Я тебя гвоздями к полу прибью, конкурент!

Все смеялись, подначивали то Сашку, то Завьялова, а я только глазами хлопала, разглядывая свою курортную любовь. Странно, что я раньше не выяснила его фамилию, сразу бы сопоставила одно с другим, и получила бы четкую картинку, а не выглядела бы дурочкой столько времени. Кто не слышал в нашем городе о Емельянове? Предприимчивый молодой человек, за два последних года скупивший в нашем городе все кинотеатры, даже те, что давно не работали и были позабыты – позаброшены. Некоторые из них он восстанавливал, самые вместительные – раскручивал, вкладывая огромные деньги, а другие превращались в развлекательные центры. Как я теперь выяснила, бизнес Александра Емельянова вполне соответствовал его характеру. Любил он повеселиться, и умел это делать. И, видимо, от переизбытка опыта и энергии, решил когда-то этим с людьми поделиться.

Сашка, наверное, почувствовал мой пристальный взгляд, отвлекся от разговора, посмотрел на меня. Я глаза отвела – слишком поздно, слишком поспешно, но по-другому не получилось. А еще затосковала. Старалась улыбаться, даже разговор поддерживала, не желая превращаться в «незнакомку в кресле», но чувствовала себя не в своей тарелке. Чужой, и почему-то обманутой. Как только выяснила, что Сашка на самом деле не простой бабник, а, так сказать, золотой, воспоминания о наших с ним курортных приключениях показались мне еще более глупыми, чем они были на самом деле. А если честно, это я себе стала казаться еще более нелепой.

Вскоре нас осталось пятеро, одна пара решила вернуться в город, Сашка их провожать пошел, а я вдруг поняла, что осталась наедине с Завьяловыми. Сашкина девушка изображала хозяйку, удалилась на кухню, по моему наблюдению, на нее вообще мало внимания обращали, кажется, Василиса пару раз даже имя ее перепутала, а никто этого не заметил, включая Емельянова. И вот, момент настал, самое время начать разговор о деле, хотя бы намекнуть. Я торопливо собиралась с мыслями, но больше приглядывалась к Василисе и ее мужу, ничего не могла с собой поделать. Внешне они совершенно друг другу не подходили. Она миленькая и аккуратненькая, на самом деле похожая на принцессу, ухоженная и изысканно одетая, а он – большой, угрюмый и, без сомнения, опасный. Гена Завьялов даже разговаривал, как в фильмах про бандитов – глухо и растягивая слова. А уж когда улыбался, у меня мурашки по спине бежали. Я смотрела на эту пару, видела, как Василиса мужа за руку держит, с какой теплотой в его лицо вглядывается, и для меня это было удивительно. Она вроде бы и не замечала его грозного вида, и уж точно не боялась, даже подзадоривала его, совершенно по-детски флиртуя с другим. И только однажды, я совершенно случайно перехватила взгляд Завьялова, и лишь завистливо вздохнула, подумав: вот везет же некоторым женщинам – на них мужья так смотрят. Даже когда они не в форме, чуть располневшие после родов, но если муж любит, значит, любит. Этого уже не отнять.

– Ну что? – спросил меня Сашка позже. Вытащил меня из гостиной на веранду, подальше ото всех, и принялся любопытствовать.

– Она совсем не такая, как о ней говорят. И, вроде бы, не стерва.

– Это все, что ты выяснила? Что Васька не стервозина?

– Я не так сказала!

– Тань, ты о деле поговорила?

– Я пыталась. Но это не совсем удобно, они же отдыхают, у них дома ребенок, они ночью не спали, а тут я, единственный свободный вечер порчу!

Емельянов присмотрелся ко мне более внимательно.

– Ты много выпила, да?

– Я похожа на пьяную?

– Немного. Ты когда пьяная, ты всех любишь и жалеешь. А сейчас ты жалеешь Генку, а это очень странно.

Я отвернулась от него, окинула беглым взглядом неухоженный сад.

– Хорошо, я сам поговорю.

– Не вмешивайся в мои дела, – попросила я. – У тебя, наверняка, своих полно.

– Это ты сейчас на что намекаешь?

– На твои дела, – терпеливо повторила я.

Сашка за моей спиной хмыкнул, кажется, разглядывал меня, а потом его позвали нежным голоском:

– Саша, ты мне поможешь?

В чем именно девушке нужна была помощь, я так и не узнала, Емельянов вернулся в дом, а я осталась в одиночестве, разглядывать кучу сухой травы на газоне.

– Можно вопрос задать?

Я обернулась, услышав голос Василисы, попросила себя собраться и с готовностью кивнула, решив, что она хочет что-то уточнить по моему проекту. Но спросила она совсем о другом.

– Как можно так удачно сбить человека, чтобы он потом еще решил помочь тебе и составить протекцию? – Василиса улыбалась, хотя, скорее посмеивалась, разглядывала меня.

А я пожала плечами.

– Я сделала ему искусственное дыхание. Рот в рот. Я умею.

– О-о, тогда мне все ясно. На такое Сашку можно поймать.

– Не сомневаюсь.

Она встала рядом со мной.

– А если серьезно? – И тут же заверила: – Простое любопытство.

Я секунду размышляла, после чего призналась:

– Я с ним спала, целую неделю. У нас был курортный роман. А потом я сбила его машиной, и так выяснилось, что мы из одного города.

Вася выразительно поджала губы, по всей видимости, скрывая улыбку, зато со спины раздался громовой хохот. Я даже слегка вздрогнула, а вот Василиса лишь укоризненно взглянула в сторону мужа. Тот же громогласно объявил:

– Оказывается, Емельянов джентльмен. Офигеть можно.

– Гена, будь добрее к людям.

– А я добр. Я за два года ему ничего не оторвал. Вот Татьяна тебе как раз и подтвердит. Да, Танюш?

Я моргнула в некоторой растерянности, хотела покраснеть, но передумала и просто отвернулась. Услышала звонкий шлепок, когда Василиса мужа по плечу стукнула.

Вскоре и Завьяловы домой засобирались. Василиса мужа буквально за шкирку вытащила из-за стола, и напомнила тому, что у них дома ребенок.

– Так она же с бабушкой!

Вася руку в бок уперла.

– Гена, я тебя сколько просила, не называть Нику бабушкой. Тем более при ней.

Емельянов пьяно рассмеялся, а я на этот смех вдруг среагировала, выпрямилась в кресле, в котором, оказывается, задремала; посмотрела за окно – темно, на часы – полночь почти, и принялась комнату оглядывать, не понимая, как я могла отключиться.

– Я пытаюсь мыслить логически, – проговорил Завьялов, который, как выяснилось, в состоянии опьянения, становился более разговорчивым. – Она жена твоего отца? Пугает меня тем, что она моя теща. Значит, бабушка.

– Ген, она беременная женщина.

Завьялов замер, поднявшись из-за стола. Кивнул после некоторого раздумья.

– Да, это странно.

Вася, смеясь, толкнула мужа в плечо.

– Пошли домой.

Я в растерянности наблюдала, как они уходят, даже рукой им на прощанье махнула. Потом с кресла поднялась, зевнула, пока никто видеть не мог, прислушалась, не понимая, куда подевалась зазноба Емельянова, а следом опомнилась: мне же домой надо!

– Вызови мне такси!

– С ума сошла? Я тебя ночью на такси отправлю в такую даль? – Сашка шел и выключал за собой свет – во дворе, на веранде, в прихожей. А когда на меня посмотрел, усмехнулся. – Приставать не буду, не волнуйся. Я все помню.

Я растерялась.

– Что?

Он удивленно вскинул брови, после чего напомнил:

– Я тебе здесь не нужен. Забыла?

– Ах, да… Помню.

– Ага.

Я огляделась.

– Мне остаться здесь?

– Это уж как тебе хочется, но я посоветовал бы спальню. – Поймал мой взгляд и пояснил: – У меня их четыре, выбирай любую.

– Зачем тебе четыре спальни?

– А на спрос.

– А твоя… против не будет?

– Кто?

– Кажется, ты весь вечер звал ее Марина.

Емельянов усмехнулся.

– Мариночка!

Я кивнула, строптиво поджав губы.

– Вот-вот. Она.

– Завтра утром позвоним и спросим. Ее я на такси в город отправил еще час назад.

Я оторопела от такой новости.

– Мы что, одни?

Сашка взял со стола бокал с коньяком и залпом допил содержимое.

– А ты переживаешь по этому поводу?

Я лишь фыркнула, правда, получилось не слишком правдоподобно.

– Вот еще…

– Ну вот видишь, как хорошо.

Воспользовавшись тем, что Емельянов ушел на кухню, я выскользнула на веранду. Вдохнула прохладный ночной воздух, надеясь, что он остудит мои мысли и чувства, которые свернулись тугим клубком в груди и жгли, жгли меня насквозь. Неожиданно затряслась – то ли от прохлады ночной, то ли от волнения и возбуждения, которое волнами расходилось по телу, от того самого клубка в груди, и до кончиков пальцев, даже подушечки начало пощипывать. Я в перила вцепилась, смотрела в темноту и слушала сверчков, их музыка была оглушительна, как никогда. И дышалось невероятно легко, хотя воздух был тягучим и ароматным – пахло цветами, сеном, а еще «Фаренгейтом». Уловив этот аромат, я обернулась. Сашка неслышно приблизился и накинул мне на плечи свой свитер.

– Замерзнешь.

– Сеном пахнет, – брякнула я.

Он усмехнулся.

– Я купил новую газонокосилку, прикольная штука. Ты с Васькой поговорила?

– Поговорила. Мы встретимся завтра… В центре.

– Вот видишь.

– Тебе спасибо.

– Пожалуйста.

– Почему здесь так тихо?

– Ночь.

– Все спят?

– Конечно.

– Все миллионеры спят?

Емельянов улыбнулся.

– Миллионеры встают рано, солнце. – Помолчали, я чувствовала, что он разглядывает меня. – Я покажу тебе спальню. Спать хочешь?

– Да, – созналась я.

– Тогда пойдем.

– Ты знаешь, что я на тебя злюсь?

– Догадываюсь.

Я тихо рассмеялась.

– Нет, я давно на тебя злюсь. Уже год.

– Интересно.

– Да. Потому что ты запорол мой проект. Ты, Александр Емельянов, лично отказал мне. Когда оформляли ресторан в «Художке», ты выбрал не меня, а Светку Степанову. А получилось куда хуже!

Сашка меня выслушал, после чего усмехнулся.

– Я же не знал, что это ты.

– А если бы знал?

– Тогда бы Светке Степановой не повезло.

Я горестно вздохнула в темноту.

– Вот видишь… Ты просто не знал.

– Не знал.

Я повернулась к нему, стала вглядываться в его темный силуэт. А потом протянула руку, взяла Сашку за воротник рубашки и потянула к себе.

– Поцелуй меня.

– Я уж думал, ты не попросишь, – выдохнул он, не медля, наклоняясь к моим губам.

Не попрошу!.. Как я могу не попросить?

Я же дура.