Текст книги "Такое вот кино (СИ)"
Автор книги: Екатерина Риз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
– Ты опять не о том думаешь, – прервала меня Ленка. – Какое тебе дело до его моральных качеств? Тебе же не замуж за него выходить. А всё остальное он умеет очень хорошо, поверь моей интуиции.
Я даже рассмеялась. Ленка с такой уверенностью рассуждала о Сашкиных сексуальных способностях, что тот, услышав, наверняка бы порадовался. Но в итоге я пожаловалась:
– Не могу я так.
– Ага, – хмыкнула сестрица и наклонилась ближе к зеркалу, начала губы подкрашивать. – Тебе по любви надо.
Я прислонилась к стене, взгляд в пол опустила.
– Наверное.
– Ну и дура.
Я усмехнулась, но совсем невесело, и повторила тише:
– Наверное.
Из ресторана мы уходили порознь. Ленка с Фредом ушла, якобы на романтическую прогулку, но я заподозрила сестрицу в умысле, она, наверняка, специально оставила меня с Сашкой наедине. Я еще вслед ей посмотрела, выразительно так, но эта негодяйка даже не обернулась, только ручкой мне сделала. Немца своего под руку подхватила и ушла с ним с ним в темноту, в сторону пляжа. А мы с Сашкой у бассейна остались. Я смотрела в ту сторону, в которой Ленка со своим ухажёром скрылась, а Сашка на меня смотрел. И улыбался. Улыбался так, словно тоже всё понимал. И ждал развития событий. Ему, кажется, искренне любопытно было, как я себя поведу. Я под его взглядом немного занервничала, руку машинально подняла, чтобы до кулона на груди дотронуться, была у меня такая привычка – украшения теребить в момент волнения, но я вовремя опомнилась и руку опустила. На Сашку посмотрела. Тот стоял, сунув руки в карманы брюк, разглядывал меня, склонив голову на бок, и усмехался.
– Чем займемся?
– Даже и не знаю, – проговорила я негромко. – Ты сегодня программу, явно, перевыполнил. Даже спел. Что ещё?
– Вот и я думаю. Чем ещё мне тебя удивить?
– Ты бы меня удивил, если бы удержался от очередной пошлости. Я пойду в номер. – Я шаг в сторону сделала, а он меня обратно развернул.
– Тань.
Кажется, он впервые меня по имени назвал. Вроде, что странного, когда человек обращается к тебе по имени, да? А я удивилась. И обернулась на него, взглянула растерянно.
– Как мне заставить тебя расслабиться? Ты всегда на чеку. Это черта характера или жизненный опыт сказывается?
– И то, и другое, наверное.
Он как-то незаметно для меня придвинулся, подбородок мне приподнял и принялся меня разглядывать, как экспонат в музее.
– Когда вы уезжаете?
– В следующую субботу.
– И кто тебя дома ждет? Бывший муж?
Сашка водил пальцем по моему лицу, легко, едва касаясь, но это не давало мне сосредоточиться. Даже в горле запершило от волнения. Я старалась отворачиваться, но получалось, что я только хуже делаю – то одну щеку ему подставляю, то другую. Услышав про бывшего мужа, я немного удивилась, но потом вспомнила, что Ленка напридумывала, пытаясь объяснить мою чрезмерную осторожность и нежелание общаться. Ну что ж, правда в её словах есть, Вовка почти что муж, и уж точно теперь бывший.
Мимо бассейна прошли люди, я обернулась, а Сашка меня в сторонку отвел. Всего на пару шагов, а нас темнота, как покрывалом накрыла. Я постаралась освободиться от его рук и отступить на шаг, хоть на шажочек.
– Никто меня не ждет, – ответила я на вопрос. – Ты доволен?
– Нет. Почему я должен быть доволен этим? Но ты такая смешная. – Он на самом деле усмехнулся, а потом прижался лбом к моему лбу. Его дыхание коснулось моих губ, и это было до безумия странно – мужское дыхание на моём лице. Дыхание чужое, незнакомое, горячее. От Сашки пахло коньяком и корицей. Между прочим, от моего яблочного пирога, который он бессовестно съел, хотя попросил только попробовать. Что это за мужчина, который на третий день знакомства ест из моей тарелки? С кем только судьба не столкнет, честное слово. Но его замечание о том, что я, видите ли, смешная, задело.
– Почему?
– Потому что страдаешь из-за какого-то идиота, который тебя не оценил.
– Ну, я не настолько уверена в себе, как ты, конечно.
– И зря. – Сашка вдруг поцеловал меня, коротким быстрым поцелуем, я даже среагировать не успела, а он уже отстранился. – Хочешь, я тебя научу себя любить?
Я засмеялась.
– Меня будет обучать сам мастер?
– Вот видишь, ты сама все понимаешь.
– Ненавижу бабников, – успела проговорить я, прежде, чем он меня поцеловал.
3
Ленка подошла ко мне и протянула высокий стакан с коктейлем. Присела на соседний шезлонг, бросила выразительный взгляд за мою спину, а потом опустила на глаза темные очки. Правда, не скрываясь, усмехнулась.
– Он спит?
Я посмотрела на Сашку, который лежал на шезлонге за моей спиной, на животе, одна рука была безвольно опущена и касалась теплого песка. Я окинула мужскую фигуру изучающим взглядом, после чего безразлично пожала плечами.
– Вроде.
– Не сплю, – сообщил Саша, вот только глаз так и не открыл. Щекой прижимался к подголовнику шезлонга, и лишь вздохнул, прежде чем спросить: – Обед скоро?
Ленка не на шутку развеселилась.
– Ты проголодался, бедный? Ну да, ну да, надо же откуда-то силы черпать. – Она закинула ногу на ногу, покрутила в руке стакан, разглядывая листья мяты на дне. – Кстати, сегодня я вас ночевать не пущу. Или сама к Фреду уйду. Это просто невозможно.
Я непонимающе нахмурилась, а сестрица, без всякого стеснения, пожаловалась:
– Ну, правда. Всю ночь – то он стонет, то ты. Я всерьёз подумывала среди ночи из номера убраться.
Я глаза на Ленку вытаращила, и, не обращая внимания на смех за спиной, показала ей кулак.
– Ты что говоришь-то? – шикнула я.
Ленка скривилась.
– Тебя бы на моё место.
– Ей и на своём хорошо, – веско заметил Сашка.
Я глянула на него через плечо и поинтересовалась:
– Ты, кажется, спал? Вот и спи.
– Я есть хочу. Как я могу спать? – Он глаза открыл, на спину перевернулся, а сам на меня поглядывал, со значением. Я даже хмуриться начала, не понимая, что его так веселит.
– Ты доволен, да?
– Да.
Я к сестре повернулась.
– Лен, вот зачем ты при нём такие вещи говоришь? Ему ведь только этого и надо. Бабник.
Сашка выглянул из-за моей спины.
– Скажи ей наконец, что я не бабник.
Ленка приспустила очки, невинно моргнула, глядя на меня, и сообщила:
– Он не бабник.
– Ага. Он профессионал. Как это называется? Кобель?
Ленка рассмеялась, а Сашка поднялся и несильно сдавил широкими ладонями мою шею. Встряхнул слегка, а потом поцеловал в щёку.
– Злая ты женщина, Татьяна.
Отвечать я не стала, а Сашка меня отпустил и потянулся, потом зевнул. Головой покрутил, оглядываясь.
– Пойдёмте уже в ресторан, я есть хочу.
Надо признать, что я начала входить во вкус. Иногда украдкой наблюдая за Сашкой, ловила себя на мысли, что не раскаиваюсь. Хотя, помнится, в первое утро, проснувшись рядом с ним, на полном серьёзе схватилась за голову. Себя не узнавала, если честно. Я, по своему характеру, не склонна к авантюрам. А такой человек, как Сашка, сам по себе авантюра. С ним нельзя рассчитывать на что-то серьёзное. Но Ленка права: для курортного романа он вполне подходит. Легкий по натуре, веселый, заводной, в нужный момент нежный и настойчивый одновременно – мечта, а не любовник. И я себе буквально приказала: не смей раскаиваться. Тебе же хорошо, так за что себя можно винить? Нужно взять от этого отпуска всё, что возможно.
Правда, я думала, что через день-два мы с Сашкой разбежимся в разные стороны, уж он-то точно поспешит найти себе новое развлечение, но, как ни странно, мы, на самом деле, подружились, если можно сказать такое о людях, которые спят вместе. За неделю ни на одну экскурсию не съездили, хотя, отправляясь в Испанию, я целый список мест составила, в которых хочу побывать. Но как можно куда-то успеть, если засыпаешь под утро, а просыпаешься к обеду? Да еще Сашка три вечера подряд пытался научить меня правильно пить текилу, и поэтому наутро я была не транспортабельна, во всех смыслах. Зато вечера мы проводили весело, каждый вечер как последний, словно завтра на работу, и надо успеть отдохнуть на год вперед. Надо признать, первый раз за всю жизнь я так отдыхала. За один вечер мы могли зайти в пару-тройку баров, а потом закончить вечер в клубе, и это не считая посещения ресторана перед всем этим. И Фред, не привыкший к такому алкогольному и моральному разгулу, в последнее время выглядел усталым, что сказывалось на личной жизни моей сестрицы, за что, видно, мне и доставалось от неё ехидства в полной мере. Сашка, в отличие о Фреда, развлекаться не уставал. Сразу видно – у человека большой опыт. Иногда я только смеялась, наблюдая за ним, но, признаться, приходилось постоянно поддерживать себя в тонусе, чтобы соответствовать. Но я, видно, была в ударе, потому что сама себя не узнавала, и «подвиги» я совершала с легкостью, а главное, с большим желанием веселиться.
Несколько раз я всерьёз задумывалась о том, кто Сашку в Москве ждет. Исподтишка разглядывала его безымянный палец правой руки, пытаясь понять, есть на нём след от обручального кольца, которое он снял перед тем, как в самолет сесть, или он не врет и на самом деле не женат. Сашка мне в первую ночь поклялся, что чист. Так и сказал:
– Зуб даю. – А насторожило меня то, что на следующий день зуб у него заболел. Я еще так на Сашку глянула, что тот поклялся вторично: – Это просто случайность.
Иногда, задумываясь, поверить не могла, что у меня действительно курортный роман. Никогда не думала, что способна на подобное безумство. Свести настолько близкое знакомство с чужим, незнакомым человеком, с одной единственной целью – хорошо провести время, а потом, спустя неделю, две, расстаться и не увидеться больше никогда. Для меня отношения всегда были очень важны, я знала, что их надо строить, над ними надо работать, а курортный роман – это что? Чистой воды эгоизм.
В последние несколько дней я старательно прислушивалась к себе, но, кажется, глупости я сделать не собиралась. Сашка, конечно, классный: видный, веселый, разумный, и хотя бабник, но не сволочь. И, судя по всему, человек он состоятельный, иначе с такой легкостью деньгами бы не разбрасывался. Но влюбиться в него, при всех его положительных качествах, а уж тем более беря во внимание огромное количество отрицательных, что, порой, бывает куда более притягательнее, я не собиралась. И, слава Богу, я вам скажу! К тому же, всё-таки он не в моём вкусе. В том смысле, что я слишком разумна, чтобы выбрать в спутники жизни кого-то на него похожего. Родители бы точно с ума сошли, решили бы, что я окончательно отчаялась найти положительного, воспитанного и уравновешенного молодого человека, в будущем которого можно быть уверенной. Они мечтали о таком зяте, ну а я, собственно, чтобы не отставать и подпитывать их надежды и чаяния, о таком муже.
Вчера, подшофе, я Сашке зачем-то разболтала об этой совершенно нормальной, на мой взгляд, женской мечте. Мы лежали в постели, Сашка голову рукой подпёр и задумчиво хмыкнул.
– Мне не нравится твоя мечта, – сказал он, наконец.
– Конечно, не нравится, – вроде бы удивилась я. – Был бы ты женщиной, ты бы меня понял.
– Хочешь сказать, что все женщины о подобном мечтают?
– Думаешь, нет? Об идеальном мужчине все мечтают, это точно.
Сашка моргнул, потом окинул меня долгим взглядом. Хмыкнул. А следом сунул руку под одеяло и прихватил меня за бок. Я завозилась, попыталась отодвинуться, но он был сильнее и проворнее. К тому же, я щекотки боюсь, что он уже выяснил и вовсю этим пользовался, негодяй! В итоге я оказалась посреди постели, без одеяла, и хохочущая. Да, кажется, Ленка права, и вели мы себя вчера шумновато…
– Но сейчас же ты не думаешь об идеальном мужчине, я прав?
Я руки освободила, и обняла его за шею.
– Во-первых, – начала я вкрадчиво, – нельзя всю жизнь прожить, как мы последнюю неделю, а во-вторых, ты тоже кое в чем идеален.
Он нахально ухмыльнулся.
– Так вот в чем дело?
Я кивнула и негромко взвизгнула, когда он меня за ухо укусил.
– Хоть что-то, – сказал Сашка, перестав терзать моё бедное ухо. – Признание заслуг. – Пару секунд вглядывался в моё лицо, а после вдруг сказал: – Мне кажется, у тебя был хреновый муж.
– Почему?
– Я бы, на его месте, тебя давно испортил. Тебе это идет.
Я даже не поняла, как реагировать на это заявление, а Сашка ничего и не требовал, поцеловал, и я решила, что лучше всего сделать вид, будто ничего не слышала. Хотя, эти слова отчего-то запали мне в душу.
Когда-то в юности, лет в пятнадцать, мы с Дашкой развлекались тем, что составляли планы на свою будущую жизнь. Не в том смысле, что серьёзные: куда мы учиться поступим или в каком возрасте выйдем замуж и родим первого ребенка, а совершенно хулиганские, на мой взгляд, списки, которые ни в коем случае нельзя показывать родителям, иначе они с ума сойдут от беспокойства и, скорее всего, заранее поставят на будущем своего потомства крест. Конечно, вот скажи моему папе, что я в пятнадцать лет всерьёз раздумывала о том, что хочу заняться любовью с любимым человеком на пляже, под звездами и под шум волн. Или научиться танцевать стриптиз! Не всерьёз, конечно, но, как в кино, в нужный момент выйти, и сразить всех мужчин в зоне видимости наповал. Папа бы точно за сердце схватился. Особенно, из-за моих желаний, почему-то меня всегда воспитывали с особым усердием, уж не знаю, с чем это связано. Но к чему я всё это говорю? К тому, что все эти списки я давно выкинула – и из памяти, и из ящика своего стола. А вот после знакомства с Сашкой вспомнила о них. Наверное, потому, что именно с ним я осуществила сразу несколько пунктов. Кстати, про пляж тоже, но об этом не надо, об этом немного стыдно, нас тогда почти застукали… Но в эту неделю меня не оставляли удивительные ощущения, я чувствовала себя необъяснимо свободной, от всех запретов и предрассудков. Словно я – не я, и все правила и запреты дома остались.
Но Сашка плохо на меня действует, это факт.
Зато насколько уверенно я чувствовала себя, входя с ним в зал ресторана или ночного клуба. Он держал меня за руку, и я ни о чем не переживала и не беспокоилась. Даже о том, как мы потом до отеля доберемся. Всегда добирались, и это была заслуга именно моего благоверного. Ему всегда удавалось контролировать ситуацию, что меня безмерно удивляло. Чувствовались в нём не дюжие организаторские способности. Я даже заинтересовалась и решила полюбопытствовать, но Сашка лишь рассмеялся и сообщил, что он миллионер.
– Я же серьёзно, – обиделась я.
– И я. Что, не похож?
Я отвернулась от него, не собираясь с ним спорить и участвовать в его играх, а он меня обнял, и мы вместе направились к входу в ресторан. Вот такой он тип, совершенно сомнительный, к тому же выдумщик. Разве можно его всерьез воспринимать? Нельзя, конечно, но когда я ему в глаза смотрела, то очень хотелось. Мечты, мечты… О таких, как Сашка женщины легенды слагают. Они появляются внезапно, нарушают покой, и исчезают также быстро, оставляя после себя приятные воспоминания.
– Танька, посмотри на меня. – Сестрица за подбородок меня схватила и заставила смотреть ей в глаза. – Ты соображаешь?
Я руку ее оттолкнула.
– Более чем. В чём дело?
– В том, что не надо тебе так на него смотреть.
Я залпом выпила полстакана воды, что поставил передо мной бармен. Делала глоток за глотком, а сама время тянула, чтобы на Ленку не смотреть. Нужно было достоверно изобразить недоумение.
– А как я на него смотрю?
Ленка страшно вытаращила на меня глаза.
– Вот так. Это нехорошо. Не нужно нам повторения истории с Вовчиком.
Теперь уже я удивилась.
– С ума сошла? Это же Сашка!
– Вот именно, – кивнула сестрица, и, кажется, вздохнула с облегчением после моего восклицания. Снова начала пританцовывать и попросила себе ещё один коктейль. – Это Сашка, и ты не думаешь в него влюбляться.
– Нет, конечно.
– Хорошо, так держать. А то я тебя знаю…
На это заявление я решила никак не реагировать, к тому же подошёл виновник Ленкиного беспокойства, для начала поцеловал меня, а потом допил воду из моего стакана. Браво поинтересовался:
– Чего стоим?
– Танцуем, танцуем, – возразила Ленка и ловко влилась в толпу веселящихся людей.
– В чем дело? – поинтересовался Сашка, продолжая смотреть мне в лицо.
Я покачала головой.
– Нет? – переспросил он. – Я видел, как она…
Я обняла его за шею, на цыпочки приподнялась и поцеловала его в губы. Всё для того, чтобы отбить у него желание выяснять подробности женских разговоров. От Сашки пахло текилой, он немного раскраснелся, но взгляд ясный, и сам он был бодр и полон сил, словно время не перевалило за полночь, и мы не отплясывали в этом клубе уже два часа.
– Ленка пьяная, – проговорила я ему на ухо.
Он заинтересованно вздернул брови.
– А ты?
– И я, – не стала я отнекиваться. – Но чуть-чуть.
– Чуть-чуть, – проговорил он мне в губы, передразнивая. И я рассмеялась, когда он развернул меня в танце.
В один из вечеров я даже решилась спеть в караоке. Насмотрелась на Сашку, наслушалась сестрицу, и решила, что я пою не хуже неё, просто стесняюсь и зажимаюсь больше. А когда это исправлять, как не во время этого отпуска? Возможно, мне больше не представится такой возможности, возможно, я больше никогда не решусь. Когда я заявила, что тоже хочу спеть, Ленка не на шутку удивилась, но отговаривать не стала, наоборот зааплодировала, как только я поднялась. Я показала ей кулак, она успокоилась, а вот Сашка захохотал. Ему пришлось дать подзатыльник. Недолго мудрствуя, я выбрала известную песню, которую с юности обожаю, меня даже не смутило то, что она на английском. Но, как мне кажется, слова знают даже те, кто по-английски ни словечка не понимает. А уж я, с годичным курсом изучения за плечами, неужели не спою? Всех сражу своим произношением и вокалом заодно, я настроена на победу. Сашка улыбался, глядя на меня из зала, потом кулак вверх поднял, в знак поддержки. Почему-то мне не стыдно было перед ним опозориться. Перед всеми стыдно, а перед ним нет. Поэтому я приказала себе на него не смотреть, чтобы не рассмеяться ни с того, ни с сего, обводила взглядом посетителей бара и пела, радуясь тому, что голос не дрожит. Правда, на Сашку всё же глянула, причём в такой момент песни, в который обычно хочется пустить слезу и в томлении прижать руки к груди. И поэтому, как только музыка стихла, поторопилась рассмеяться, чтобы все не подумали, что я всерьёз растрогалась. А когда Сашка встретил меня на полпути к столику и подхватил, приподняв от пола, я, смеясь, пропела ему в лицо, повторяя, первые строчки из «Касабланки».
– Я молодец? – И сама себя поторопилась похвалить: – Я молодец!
– Я даже не ожидала, – призналась поражённая Ленка. – Ты, оказывается, петь умеешь.
– Я много чего умею, – решила я повредничать. – Саш, подтверди.
– Подтверждаю, – с готовностью отозвался он. – А чего не умела, я её всему научил.
Я повернулась к нему, возмущённая, а этот гад рассмеялся.
– Что? Я комплимент тебе сделал!
– Не заметила.
Но всё когда-нибудь заканчивается. И наша неделя прошла быстро, я даже не заметила, как время пролетело. Приближалась суббота, день нашего с сестрицей отъезда, и я начала задумываться о том, как нам с Сашкой проститься. Совершенно не представляла, как это делается. Собрать вещи, сказать «прощай» и уехать с лёгким сердцем? Или ещё «спасибо» ему сказать, за приятное времяпрепровождение. Я даже подумала у Ленки совета попросить, но что-то меня остановило. Наверное то, что Ленку я знала хорошо, и примерно представляла, что она мне посоветовать может. А еще точно знала, что воспользоваться её советом не смогу, воспитание не позволит. Так что, я уж как-нибудь сама.
К тому же, я мысленно негодовала из-за Сашкиного спокойствия. Его ничто не волновало, и спал он спокойно, в буквальном смысле. Это немножко обижало. Не должно было, но я чувствовала неприятное жжение в душе. Недовольство собой, ситуацией, и подозревала его в бездушии и огромном опыте прощаний подобного рода. Но с собой ничего поделать не могла, и приглядывалась, присматривалась к нему, и то, что видела, мне не слишком нравилось. Может, и к лучшему побыстрее расстаться, разъехаться в разные стороны, чтобы мне больше не пришлось изводить себя мыслями о том, как все это будет и что мне нужно будет сделать и сказать.
– Хочешь, съездим завтра на экскурсию? Куда ты там хотела?
– Я уже и не помню, – призналась я, чем вызвала его смех. Обняла за шею, чтобы взглядом с Сашкой не встречаться, и стала смотреть на стремительно темнеющий горизонт. Мы гуляли по пляжу, к вечеру он совершенно опустел, и нам никто не мешал. Прохладный песок холодил мои ноги в открытых босоножках, да и ветерок подул прохладный, и я к Сашке прижалась, не боясь показаться чересчур трепетной и сентиментальной.
– А ты вспомни, – посоветовал он.
– И ты встанешь в восемь утра, чтобы поехать со мной в другой город?
Сашка отстранился, чтобы в лицо мне взглянуть. Удивился.
– Конечно. Если надо, я встану и в семь… и в шесть.
Я только улыбнулась.
– Какие жертвы.
Он наклонился, поцеловал меня.
– Ты заслужила.
Я рукой по его коротким волосам провела, задумалась, о том, о чем думать мне не следовало, и поторопилась вдохнуть поглубже, чтобы сбросить с себя отрешённость.
– Замерзла? Пойдём в номер.
Сашка жил в двухкомнатном «люксе» двумя этажами выше нашего номера. Мы почти каждую ночь проводили здесь, мне нравился номер, нравилась просторная ванная комната с круглой ванной, нравился вид с балкона, гораздо больше, чем из своего номера, но именно в этот вечер я оглядывала интерьер, словно впервые здесь была. Или запомнить пыталась. К Сашке приглядывалась, мысленно гадая и даже дивясь тому, что судьба нас свела. При обычных обстоятельствах я никогда бы не обратила на него внимания, я всегда ждала от мужчин серьёзности и обстоятельности, а Сашка… Сашка – это Сашка. И от этого почему-то было неимоверно грустно.
Я наблюдала за тем, как он раздевается, рубашку снял, как только мы в номер вошли, потянулся и даже зевнул. А я на диване устроилась, босоножки с ног скинула, и ноги под себя поджала. Расправила подол платья на коленях, а потом улыбнулась, когда поняла, что Сашка на меня смотрит.
– Так что насчет завтра?
Он стоял надо мной, уперев руки в бока, а я, чтобы скрыть от него свои мысли, на диване вытянулась, думаю, получилось соблазнительно, потому что Сашка ухмыльнулся.
– Не хочу никуда ехать, – сказала я. – Хочу поваляться в постели и полениться в последний день отпуска.
– Тоже верное решение.
– В конце концов, не в последний раз я в Испании. Надеюсь. В следующий раз приеду осматривать достопримечательности.
Он на край дивана присел, и мне пришлось чуть подвинуться. Смотрел на моё тело, а не в лицо, затем ладонь на мой живот положил.
– Меня пригласишь?
Я выдержала паузу, вроде, подыгрывая ему, а на самом деле всерьёз раздумывая. Но, в итоге, покачала головой.
– Нет. На тебя ведь никакой надежды. Ты опять будешь меня портить, а я думаю, что свою долю испорченности получила.
Сашка усмехнулся.
– Я не совсем согласен, но… кто я такой, чтобы спорить, правда?
– Правда, – негромко отозвалась я, когда он наклонился ко мне и прижался губами к моему плечу. Всё-таки Ленка права: я безнадёжна. Я всегда умудряюсь нажить проблем, и настырно ищу выход из заведомо безвыходного положения. Короче, не умею расслабляться и получать удовольствие. Вот и с Сашкой так получилось. Четко понимая, что он мне не нужен в реальной жизни, что не в моём вкусе, и мне, вообще, без него проблем хватает, мне всё равно вздумалось пострадать из-за того, что по истечении суток мы расстанемся и больше никогда не увидимся. Сашку вот ничего не беспокоит, ему нужен секс, моя улыбка и подтверждение того, что он «самый-самый». Я каждый раз говорила ему это смехом, но Сашка был доволен и на насмешку в моём голосе внимания не обращал.
– А ты когда уезжаешь?
– Не знаю, у меня пока отпуск.
– Отчего? – как бы между прочим поинтересовалась я.
– От работы, Тань. Прекрати дурацкие вопросы задавать. – Сашка ремень расстегнул, потом замер, раздумывая, следом руку ко мне протянул. – Пойдём в постель.
Это лишь эпизод в моей жизни. Я раз за разом себе об этом напоминала.
Утром я проснулась от Сашкиного голоса. Немного запуталась в одеяле, побарахталась, наконец сумела перевернуться на другой бок, на часы взглянула и закрыла глаза рукой. Десять утра. Поехали на экскурсию!.. А, я же отказалась.
Я приподнялась на локте и посмотрела на Сашку, который сидел на краю кровати, ко мне спиной, и разговаривал с кем-то по телефону. Кстати, я впервые видела его с телефоном. Его всю неделю никто не беспокоил, поэтом я и пришла к неутешительному выводу, что он бездельник и болтун. Люди, занятые важным делом, так надолго оторваться от работы не могут. Я искренне в это верила.
– Да не буду я, Вась. Я же говорил… Я перед отъездом обо всем договорился, и тебя, кстати, предупреждал, а ты мне теперь по ушам ездишь. Ой, ладно! – Сашка презрительно фыркнул. – А то я тебя плохо знаю. – Потом усмехнулся. – Нет, а я-то чего? Завьялова заставь, а то его бережёшь, а на мне ездишь. – Сашка одной рукой шею потёр, а потом вдруг обернулся на меня. Растянул губы в улыбке, хотя нечто такое в его глазах мелькнуло, что навело меня на мысль, будто он не слишком доволен тем, что я слышу его разговор. Но игриво подмигнул, и вернулся к разговору. – Вась, я постараюсь. Да, я хорошо постараюсь. Ты же меня знаешь… Тебе не стыдно? – вроде бы поразился он словам собеседника. А я ещё про себя удивилась, что он подобным тоном с каким-то Васей разговаривает. На Сашку это было не похоже. А он тем временем нащупал под одеялом мою ногу и погладил. Я ногой дёрнула и снова опустилась на подушки. Как-то нерадостно мне было этим утром: этот телефонный разговор, Сашка загадочный и враз ставший чужим, всё мне не нравилось.
С Васей Сашка распрощался, тепло и, я бы даже сказала, сердечно, телефон свой кинул на постель, ближе к своей подушке, а сам ко мне полез. Руками обхватил, потискал, пощекотал, добившись моего смеха, на руках подтянулся, поднимаясь надо мной и наклоняясь к моему лицу, чтобы поцеловать. Потом нырнул ко мне под одеяло. Я глаза закрыла, млея от его настойчивости, обняла, провела ладонью по его небритой, колючей щеке. Сашка целовал меня с чувством, со страстью и с каким-то особым пылом, закинул мою ногу себе на бедро. А когда поцелуй прервал, посмотрел на меня и сообщил:
– Кажется, я сегодня уезжаю.
Я моргнула. Если честно, в растерянности, и даже до конца не поняла, что он мне сказал. Только рука безвольно с его плеча соскользнула, сердце странно ёкнуло, но я всеми силами постаралась сохранить спокойное выражение на лице.
– Сегодня?
– Да, вечером. Я уже билет заказал. – Он смотрел на мои губы, пальцем их обвел, после чего игриво подмигнул мне. – Отпуск закончился, Танюш.
Мне хватило сил кивнуть.
– Кажется, да. Завтра вечером я буду дома. Даже не верится.
На самом деле не верилось. Когда Сашка в душ ушёл, я осталась лежать, ощущая полное бессилие и вялость. Даже пережитое удовольствие не бодрило. Слышала шум воды в душе, и смотрела в потолок. Что мне теперь делать? Как себя вести? Бодро и весело? Но это на меня совсем не похоже, боюсь, что разыгрывая безразличие, я себе лишь наврежу. А может, прямо сейчас сказать Сашке «прощай» и уйти, ничего не объясняя? Он же сам сказал: отпуск закончился.
Дура я, что с ним связалась! Ленка всё!..
Мне было бы гораздо легче, если бы я от него уехала. Если бы он меня провожал, смотрел вслед такси, а я придумала бы ему печаль и тоску по мне. Мне было бы так намного легче! А Сашкины поспешные сборы меня раздражали. Спустя час мы спустились в ресторан, позавтракали, потом на пляж сходили. За час, что мы провели у моря, Сашкин телефон, кажется, не замолкал. Его словно прорвало. Или он его отключал, поэтому тот всю неделю и молчал? Я ещё не один раз слышала имя этого Васи, который требовал от Сашки что-то для меня неведомое, но срочно.
– Он твой начальник? – в итоге не выдержала и поинтересовалась я. Перевернулась на бок, приподнялась на локте и на Сашку посмотрела. Тот сидел на песке, раздумывал о чём-то, голую грудь почесал. Когда услышал мой голос, голову повернул.
– Кто?
– Вася этот.
Что-то Сашку развеселило в моих словах, он сначала разулыбался, а после и рассмеялся.
– Нет. Но мы вместе работаем. Иногда. – Сашка потянулся ко мне и быстро поцеловал в нос. А затем сообщил, глядя в глаза. – К тому же, Вася – это девушка. Василиса.
Я возмущённо фыркнула.
– И почему я не удивлена?
Он смешно вытаращил на меня глаза.
– Почему? – Потрепал меня по коленке. – Не ревнуй, Васька замужем за страшным человеком. Только сумасшедший решится позариться на его жену.
Я руку его оттолкнула, и сообщила строгим голосом:
– Я не ревную. Просто любопытно, кому ты с такой готовностью докладываешь о своих делах.
– Есть такие люди, – проговорил он в сторону, и снова о чём-то задумавшись. Отпуск, по крайней мере, для него, на самом деле закончился. А мне остаётся только наблюдать и ждать минуты прощания.
– Ты расстроилась? – спросила меня Ленка за обедом. Смотрела на Сашку, который отошёл к бару и теперь о чём-то весело переговаривался с барменом. Я тоже на него смотрела, пальцем по краю бокала водила, потом плечами пожала.
– Какой смысл мне расстраиваться? Всё так, как и должно быть. Разве нет?
– Наверное. Я вот завтра тоже Фреду ручкой махну и вернусь к Бурову.
– Ты хочешь к нему вернуться?
– У меня пока выбора нет. Кстати, вы с Сашкой телефонами обменялись?
– Нет.
– И правильно. Ни к чему.
– А ты с Фредом?
– Я знаю адрес его электронной почты. Если надумаю – напишу.
– А мне, значит, запрещаешь?
– У тебя другой случай. Ты будешь мучиться, страдать, ждать… Уедет и Бог с ним, Тань.
Я кивнула. Я была с сестрой согласна. К тому же, я уверена, что это здесь, на курорте, на отдыхе, Сашка представляет собой ценный экземпляр, а в реальной жизни не будешь каждый вечер проводить в барах и клубах, заниматься любовью до утра, а потом спать до обеда, ни о чем не беспокоясь. И что-то мне подсказывало, что тогда с Сашкой трудно будет. Его привычки, большинство из которых вредные, никуда не денутся, и с ними нужно будет как-то мириться. А я мириться не готова, я о другом мечтаю. Всегда мечтала. О стабильном будущем рядом с надёжным мужчиной. Ну, почему мне такой не встретился в Испании?
Вещи Сашка собрал быстро. Просто побросал их в чемодан, проверил наличие паспорта и билета, похлопал себя по карманам, после чего минут пять искал по номеру мобильный. Его я нашла, покрутила в руке, затем посмотрела на открытую дверь ванной комнаты, откуда слышалось Сашкино ворчание, не удержалась и коснулась пальцем сенсорного экрана. Тот мгновенно отозвался, вспыхнул и явил моему взгляду фотографию Милы Йовович. Я едва слышно хмыкнула, зубами скрипнула, после чего громко сообщила:
