Текст книги "Будешь моей (СИ)"

Автор книги: Екатерина Котлярова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Любимый головой тряхнул, сел на кровати и повернул голову в сторону двери. Увидела, как шевельнулся его нос, будто он принюхивался к тому, кто стоит за дверью.

– Кирюха припёрся, – пробурчал Максим.

Накинул на меня одеяло, одуряюще вкусно пахнущее им, и поднялся с кровати, на ходу застёгивая пуговицы на рубашке.

– Макс, я не одета, – запищала испугано.

– Я скоро вернусь, Эля, – обернулся на меня через плечо, прежде чем щёлкнуть замком. – Выдворю Кирюху и продолжим… – обжигающий взгляд коснулся тела даже сквозь одеяло.

Я упала обратно на подушки и накрылась с головой. Услышала щелчок, после чего дверь с грохотом открылась.

– Ты че…

– Эта тварь отдала все мой костный мозг сыночку полковника.

– Что? – я подскочила с кровати, прижимая к груди одеяло. – Что ты сказал? – голос сел и походил больше на шелест.

– Эль, – Кир отвёл взгляд и даже отвернулся.

– Кирюша, повтори!

– Этот Николай Михайлович ещё тем уродом оказался, – пробормотал Кирилл. – Меня когда медсёстры из кабинета вывели, я услышал его разговор с каким-то мужиком. Эта мразь сказала тому, что костный мозг у донора уже взяли, вот-вот начнётся операция его сына. На вопрос, кто же донор, он назвал мою фамилию. Сказал, что искали донора долго, а мой костный мозг подошёл идеально. Я не знаю, кому он врал тебе, или полковнику, но операцию уже начали.

– Кир, но как так? Ведь деньги собрали и… – родные руки обвили мою талию, виска коснулись губы Макса.

– Я пытался выяснить, но охрана вывела меня из больницы, – чуть виновато сказал Кирилл.

– В чём проблема? – в проёме вдруг появился высокий мужчина. Макс рыкнул и закрыл меня широкой спиной.

– Бать, ты сейчас совсем не вовремя, – раздражённо рыкнул Максим, вдруг показывая клыки.

– Максим, – мужчина холодным взглядом окатил любимого с ног до головы. От этого взгляда меня бросило в дрожь. – Не время сейчас показывать характер. Какая больница? Кто врач? Кого лечат? Подробнее.

– Мою сестру, – я выступила из-за спины Максима, не обращая внимания на его рычание. – У Есении лейкемия. Три недели назад нам сказали, что нужна пересадка костного мозга. Благодаря Максиму нужную сумму на операцию собрали, а Кирилл сдал анализы и сказали, что он идеальный донор для моей сестры. Её подготовили для операции, у Кира взяли костный мозг. И оказалось, что операцию решили делать другому человеку. Не Сене. Мне ничего не сообщили. Операцию Сене должны делать послезавтра, может, найдут другого донора.

– Номер больницы? – хмурясь, спросила отрывисто мужчина.

– Шестьдесят вторая онкологическая.

– Хорошо. Собирайтесь, сейчас поедем в больницу. Твою сестру оттуда заберём, не стоит девушке там больше оставаться, – мужчина исчез так же незаметно, как и появился.

Я бросилась собирать вещи с пола, кинула на кровать, чтобы одеться, но замерла, вовремя вспомнив, что под одеждой обнажена.

– Мальчики, подождёте в коридоре? – сначала быстрый взгляд на Кира, а после на злого и недовольного Макса.

– Я на кухне подожду, пить очень хочется, – улыбнулся парень и подмигнул мне. Он покинул комнату, прикрыв за собой дверь. Я уставилась выжидающе на Максима, который даже не шелохнулся и явно не спешил исполнять мою просьбу. Он стоял на месте и сжимал кулаки.

– Максим, что случилось? – спросила тихо, наплевав на одежду и двинувшись к любимому.

– Я не хочу, чтобы он лез в мои дела. Я не хочу быть ему обязанным, – зашипел вдруг разъярённо. – Я бы всё решил сам, без его участия.

– Родной, – тихо, но твердо, – во-первых, твой папа ещё ничем нам не помог, он только предложил помощь. Во-вторых, – подняла руки и положила на щеки, – у твоего отца явно будет больше связей и знакомых, чем у всех нас вместе взятых. Не ты будешь ему обязанным, а я.

– Малышка, ты разве ещё не поняла, что всё, что касается тебя, касается и меня тоже?

– А ты, родной мой, не понял, что это работает и в обратную сторону? – выгнула бровь. – Почему ты не хочешь так принимать помощь отца? Почему разговариваешь с ним так? Почему так злишься?

– Да потому что… – вскричал и осёкся, заметив, как я вздрогнула. – Прости, маленькая, – виновато. – Мы с Киром с пелёнок вместе, наши отцы всегда были друзьями. Такими, как мы с Кирюхой. Мы с Киром ночью на речку сбежали купаться. Я нырнул слишком глубоко, за что-то зацепился, в темноте под водой было не разглядеть. Наглотался воды и потерял сознание. Кир вытащил меня тогда, при этом чуть сам не утонул. Он в волка обернулся, думал поможет ему из воды выбраться… В общем, Кирилл смог до берега добраться, но после этого он не может больше перекидываться. Его волк… впал в кому, заснул, – кладу руку на ладонь любимого, когда слышу вину и сожаление в его голосе. – Нас обоих в больницу запихнули. И отец не пришёл ни разу. Только наорал, когда меня выписали, и я домой вернулся. Ему срать на меня, – улыбнулся горько и болезненно, показывая ранимого и обиженного ребёнка. – Его только работа и любовницы интересуют. Ах, да, – ехидная, злобная улыбка, – даже когда я в армию уходил, он не пришёл, чтобы меня проводить.

– Родной, посмотри на меня, – погладила лицо любимого, желая прогнать тоску. – Твой отец любит тебя. Просто он не умеет выражать свою любовь. Я когда руку сломала, бабушка на меня тоже кричала и ругалась. Говорила, что я слепая, не смотрю никогда под ноги. Потом она плакала и жалела меня. Потом снова ругалась. Я тогда обиделась, а позже поняла, что она просто сильно за меня испугалась. У меня нет ни матери, ни отца. И я бы многое отдала, чтобы заглянуть им в глаза, почувствовать их запах. Родители, каким бы воспитателями они не были, они любят нас и заботятся. Будь твоему отцу плевать на тебя, он бы прошёл мимо, не стал бы вникать в суть нашего разговора.

Максим только плечом дёрнул и прикусил нижнюю губу с такой силой, что из неё потекла кровь. Пальчиками коснулась его нижней губы, высвобождая из плена зубов. Провела нежно, собирая капельки крови, после чего слизнула. Голубые глаза мигом почернели.

– Что ты делаешь, малыш? Я же снова хочу тебя.

– Зато больше не расстраиваешься, – улыбнулась широко я и выскользнула из его объятий. – Нужно собираться. Я за Сеню волнуюсь.

Макс опустился на компьютерное кресло и стал наблюдать за тем, как я переодеваюсь, до ужаса смущая меня.

– Всё, – застегнув куртку, уведомила я.

– Всё обязательно будет хорошо. Мы вылечим твою сестру. Обязательно! – заверил меня Макс. – Думаю, что ей подойдёт любой оборотень. У нас хорошая регенерация. Может, я смогу стать донором для твоей сестры.

Я кивнула и приподняла уголок губ в улыбке. Накатил знакомый страх – что если Сене не помогут?

По пути в больницу отец Максима, сидящий рядом с водителем, обернулся вдруг к нам и усмехнулся уголком губ.

– Как я понимаю, причина, по которой ты продал машину, кроется в этом? – его пронзительные карие глаза цепко впились в моё лицо.

– Тебе есть до этого разница? – процедил сквозь зубы Максим, слишком сильно сжимая руку на моём плече и заставляя меня поморщиться.

– Макс, – я повернула голову к любимому и коснулась губами щеки. Сжала его руку, мысленно умоляя быть мягче с родителем.

– Да, – всё же выдавил из себя парень. – Моей истинной паре нужна была помощь, – он бровь вздёрнул, явно ожидая услышать протест и осуждение со стороны отца.

Но мужчина только мягко улыбнулся, отчего вокруг глаз появились добрые морщинки. Я в очередной раз удивилась тому, что этот мужчина, которому больше тридцати не дашь, отец моего любимого.

– Скоро породнимся, Эля? – подмигнул.

– Наверное, – робко улыбнулась и взгляд на Макса вновь кинула. – Ещё… – запнулась, – не решили… наверное…

Отец парня хохотнул, но ничего не ответил. Почувствовала, что Макс расслабился. Родной мой, ведь мнение отца для тебя важно. Очень важно. И он только что молчаливо одобрил твой выбор. Поймала голубой обожаемый взор и одними губами шепнула «люблю тебя». Макс улыбнулся открыто, счастливо и искренне, подался вперёд и легко коснулся губами кончика моего носа.

Едва мы вошли в больницу, отец Максима вдруг напрягся всем телом. Я услышала даже треск ткани пальто.

– Бать, – тихо окликнул его любимый, но мужчина вдруг побежал. Сорвался с места и кинулся бежать по коридором. А мы следом за ним, огибая испуганных людей, которые спешили убраться с пути несущегося мужчины. – Чёрт, – шипит Макс, – он потерял контроль. Он может обернуться.

– Максим! Он бежит в палату к Сене, – дёрнула за руку парня.

– Чёрт, – вскрикнули все втроём, когда отец парня распахнул дверь с такой силой, что стекло разбилось и осыпалось на пол. Но больше пугало то, что на лице и руках мужчины выступила шерсть. Рука, которой он упирается в косяк, двери оставляет глубокие борозды на пластмассе.

– Вот это подстава, – выдохнул Кир.

Глава 11

Сеня

Делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю, пытаясь побороть тошноту. После химеотерапии всегда так. Слабость, головокружение и сильная тошнота. Посмотрела на поднос с едой, который принесла медсестра пять минут назад, и поморщилась. Знаю, что только попробую я проглотить пюре, как оно комом застрянет в горле, после чего я тут же начну икать. Я со злостью отпихнула от себя поднос, из-за чего он проехался по гладкому столу. Как же я устала болеть. Как же я устала от этих процедур, белых стен, запаха медикаментов и вечных уколов и обследований. Каждый день начинается одинаково – с таблеток, от которых постоянно кидает в жар. С осмотра врача и заверений, что совсем скоро я буду здорова. Вот только с каждым новым днём надежда угасает. Потому что с каждой новой минутой я чувствую себя всё хуже и слабее.

Зло стёрла слёзы со щёк. Я чертовски сильно устала. Устала быть сильной, устала улыбаться и делать вид, что всё хорошо, чтобы родные не переживали за меня. Я завидую собственной сестре, которая может без всякого риска ходить в университет, гулять и встречаться с парнем.

Я вскрикнула от страха и вскочила с кровати, когда услышала за спиной, как разбилось стекло. Обернулась резко, рукой схватившись за тумбочку, чтобы не упасть на пол из-за сильного головокружения. В проёме стоял невероятно красивый молодой мужчина. Чёрное пальто распахнуто, волосы на голове лежат в беспорядке. Но внимание привлекли его глаза, которые светились странным янтарным светом. Я моргнула пару раз, решив, что из-за лекарств у меня начались галлюцинации. Но мужчина никуда не исчез. Он зубами скрипнул и в палату тяжело шагнул, захлопнув за собой дверь, в которой теперь не было стекла. Я оглянулась даже назад, чтобы проверить, не стоит ли кто за моей спиной, на кого с такой жаждой и одержимостью взирает мужчина.

– Как твоё имя, девочка? – пророкотал он, наступая на меня и глядя исподлобья своими странными глазами.

– В-в-в-ы-ы-ы к-к-к-т-т-т-о-о-о? – заикаюсь спросила я, до боли в пальцах цепляясь за комод.

– Твой истинный, девочка. Твой будущий муж.

– Чего? – если бы у меня были брови и волосы, то первые непременно потерялись бы во вторых. – Вы не перепутали отделение? Психбольница в соседнем здании.

– Скажи своё имя, девочка, – он с поразительной лёгкостью перепрыгнул через кровать и навис надо мной огромной скалой. Запах морозного утра проник в нос, вытесняя прочь все запахи ненавистных медикаментов. Против воли втянула его поразительно родной и приятный аромат ещё несколько раз. Возникло желание дышать им каждое мгновение.

– Батя! – раздался незнакомый голос со стороны двери.

– Клим Александрович! – голос Кирилла.

– Сенечка, – встревоженный голос сестры.

Я попыталась выглянуть из-за мужчины, но стальные руки, сжавшие плечи, сделать мне этого не позволили. Снова требовательно, склонившись ко мне, опаляя ароматным дыханием лицо:

– Скажи своё имя.

– Вы ещё туго соображаете, Клим Александрович, – странная дрожь пробежала по всему телу. – Есения.

Завораживающие глаза мужчины торжествующе блеснули, после чего он ошарашил меня, заставил замереть в ступоре, когда склонился совсем уж низко и кратко поцеловал меня в губы. Мой самый первый поцелуй. Пусть и с красивым, невероятно привлекательным мужчиной, но! Но столь быстрый и украденный без моего спроса.

– Да ты… т-т-т-ы-ы-ы, – я набрала в грудь побольше воздуха и стала тыкать пальцем в широкую грудь, обтянутую тканью рубашки. – Да как ты смеешь? Ты кто такой? Не смей меня трогать! Кто вообще тебе позволил красть мой первый поцелуй? Я тебя сей… – в этот раз поцелуй был обжигающим. Губы мужчины с жадностью впились в приоткрытые от возмущения мои. Язык проскользнул в мой рот, по-свойски, в наглую стал оглаживать чувствительное нёбо. Я с трудом сдержалась от того, чтобы несдержанно не застонать. Это было прекрасно. Как поездка на американских горках. Даже круче. Потому что в животе творилось нечто странное. В груди мужчины, на которой лежали мои ладошки, будто кот поселился и стал тарахтеть.

Когда большие и очень горячие ладони скользнули сначала на спину, а после стали опускаться ниже, я опомнилась. Со всей силы сомкнула зубы на нижней губе Клима. Но он только лениво отстранился и окинул меня восхищённым, пылающим взглядом.

– Отпусти меня, – попыталась отстранить, чувствуя, как колотится в припадке сердце. Того и глядишь, остановится. Я в своей жизни ни разу не переживала таких острых ощущений. Чтобы земля уходила из-под ног, чтобы так тянуло дышать чужим запахом. Особенно сейчас, когда после химиотерапии тошнило и воротило даже от запаха собственного тела. – Что ты себя позволяешь? – взвилась, когда горячая рука сквозь тонкую больничную сорочку сжала мою костлявую ягодицу. – Это вообще… – в этот раз на губы легла ладонь мужчины, заставив меня в неё замычать. Я со всей силы вонзилась зубами в ароматную кожу. Рука на моей костлявой пятой точке сжалась сильнее, но ладони Клим не убрал с лица. Напротив, ещё сильнее прижал. На языке почувствовала металлический вкус крови. Сначала дёрнулась, почувствовала, как подкатывает к горлу знакомая тошнота. Но что-то резко изменилось. Кровь этого мужчины вдруг опьянила меня. И будто в странном дурмане я языком провела по его ладони, собирая выступившие капли крови. Теперь Клим так сильно не держал меня. Просто позволял вновь и вновь проводить языком по его ароматной коже. Увлечённая своим занятием не заметила, как сорочку он с плеча спустил и цапнул зубами за плечо.

– Ай, – я подпрыгнула на месте и схватилась рукой за саднящее место, – ты совсем больной? Больно ведь!

– Моя! – припечатал. Это было произнесено таким тоном, что я даже спорить не смогла.

Стояла и растерянно глазами хлопала, взирая на него снизу вверх. Клим снял своё пальто и стал одевать его на меня. После чего на руки подхватил и понёс на выход из палаты, где к моему удивлению никого не оказалось.

– Стой! Куда ты меня несёшь! Отпусти, – вновь запротестовала, но уже не так рьяно, как прежде.

– В этой больнице ты больше не останешься! – отрезал.

Я устала спорить и сопротивляться. Этот мужчина не слышит моих возражений. Всё равно всё сделает по-своему. Просто положила голову на его плечо, прикрыла глаза и стала дышать его запахом. И впервые за месяц я провалилась в глубокий сон.

Клим

Держу девчонку на руках, прижимая к себе как можно ближе. Вглядываюсь в бледное осунувшееся лицо и не могу поверить в то, что она моя. Подумать не мог, что встречу свою истинную так – в больнице, худую, бледную, лишённую волос. Но от этого эта девчонка не казалась мне менее красивой. Бред. С того момента как запах её почувствовал в коридоре больницы другие женщины перестали для меня существовать. Мой зверь рвался на волю, выл в нетерпении, требовал оказаться близ этого чарующего аромата. Я чувствовал себя пацаном, когда сорвался с места и бросился туда, откуда доносился аромат. Не мог справиться с эмоциями, когда дверь распахнул и утонул в этом запахе, которым пропиталась каждая вещь в палате. Девчонка вскочила и обернулась, тонкими белыми пальцами вцепившись в комод, а я умер и возродился, утонул навеки в карамельных глазах. Но стоило первой эйфории чуть отойти на задний план, чутким нюхом почувствовал запах болезни, затерянный в сводящем с ума запахе девчонки. Есения. Сеня. Моя весна после долгой зимы. Мой нежный и хрупкий цветок.

Малышка даже не знает, что дважды оставила на мне метку своими острыми зубками. Улыбнулся и голову склонил к гладкой макушке. Потёрся носом, не в силах перестать дышать запахом Сени. Моя кровь уже начала действовать, по запаху чувствую это. Но для того, чтобы Есения полностью выздоровела, нужно переливание крови. Именно кровь истинного отданная добровольно способна исцелять любой недуг. Кто-то считает это мифами, потому что истинных пар становится всё меньше и меньше. Но запах малышки подтверждает это. Даже малый процент моей крови подействовал.

– Бать? – Максим переводит вопросительный взгляд с моего лица на девушку в моих руках.

Против воли, на голых инстинктах, из груди вырывается рык, и я девчонку вжимаю в себя. Моя.

– Не кипятись, у меня есть истинная. Как я понимаю, и ты свою нашёл? – сын хохотнул и поиграл бровями. – Что с матерью делать будешь?

– Разведусь, – отрезал.

– Так уверен, что она даст тебе развод и отхапает всё состояние? Где это видано, сын и отец женились на двух «нищенках»? – криво ухмыляется и проводит рукой по голове. Волк чувствует, что сын испытывает чувство неловкости.

– Я с этим разберусь, сын, – опустил девчонку на переднее сиденье машины и захлопнул дверь, поворачиваясь к Максиму.

– А как же выгодная партия? – зло сверкнул глазами и сжал кулаки. Мальчишка совсем. Вспыльчивый. Действующий опрометчиво. Не думающий о последствиях. Готов спорить со мной до посинения.

– Я никогда не настаивал на том, чтобы ты женился по расчёту.

– Ах, да, забыл, тебе же вообще срать на то, что в моей жизни происходит, – усмехнулся криво.

Склонил голову к плечу, пытаясь подобрать правильные слова. Я никогда не был идеальным отцом, прекрасно знаю это. Но понятия не имею, как оправдаться. Максиму невдомёк, что я в курсе всего, что в его жизни происходит. Никогда не видел необходимости вмешиваться. Всегда гордился тем, что мой сын растёт настоящим мужиком, способным отвечать за свои слова и действия. Да, он вспыльчив, но это пройдёт. Максим точная копия меня в молодости. Тщательно подбирая слова, смотря прямо в глаза сыну, сказал:

– Ошибаешься, сын. Бой с Монголом был потрясающим. Уложить медведя за полторы минуты… – покачал головой и улыбнулся уголком губ. – И… Я горжусь тобой сын, – хлопнул его по плечу, чувствуя, как он весь окаменел.

Максим поджал губы, нахмурился. Набрал в грудь воздуха, чтобы ответить. Волк чувствовал весь раздирай в его груди. Вновь стыдно стало, что не стал для него хорошим отцом. Сын головой тряхнул и молча сел в машину.

Горько усмехнулся. Другого и не ожидал. Вновь диалог не состоялся.

Открыл пассажирскую дверь и вновь девчонку подхватил на руки. Она даже не пошевелилась, продолжила спать крепким сном. Усадил Сеню на колени и приказал водителю трогаться.

– Что теперь будет? – тихо спросила Эльвира.

Кинул взгляд на девушку через плечо. Такие же карие глаза, как у её сестры, взирали с испугом.

– Наш семейный доктор займётся Есенией.

– Сеня… Она… Моя сестра Ваша истинная пара? – Эльвира вспыхнула и покраснела.

– Да. И именно моя кровь поможет ей восстановиться.

– Спасибо, – горячо зашептала девушка. – Спасибо Вам огромное.

В карих глазах заблестели слёзы. Сын привлёк девушку к себе и поцеловал в висок, зашептал что-то на ухо. Специально не стал вслушиваться.

Вновь перевёл взгляд на лицо спящей в моих объятиях девушки. Большим пальцем правой руки провёл по приоткрытым во сне губам. Бледным, как и вся девчонка. Обязательно займусь её питанием. Свожу её ближе к морю. На удивление ресницы у Сени не выпали. Подрагивали, будто она вот-вот глаза откроет, и отбрасывали тени на впалые щёки. Стал гадать, какого цвета у неё волосы. Такие же светлые, как и у её сестры? Совсем скоро они отрастут, благодаря моей крови. Склонился, прикоснулся губами к кончику её носа.

Машина остановилась у многоэтажного дома.

– Клим, вот все деньги, – Владислав протянул мне конверт.

– Спасибо, – спрятал его во внутренний карман штанов. – Павел приехал?

– Да, уже наверху. Охрана пустила.

– Хорошо. Можешь быть свободен.

С девчонкой на руках вышел из машины. Перехватил её удобнее, закрыл её лицо воротом пальто, чтобы ветром не продуло. В квартире уложил её на кровать и вышел из комнаты, аккуратно прикрыв дверь.

– Клим Александрович, – оборотень голову чуть склонил вперёд и протянул руку для рукопожатия, – изучил историю болезни девушки. Рассчитал нужную дозу. Только мне нужно самому её обследовать, некоторые показания не совпадают.

– Она спит. Проснётся, тогда.

Павел кивнул. Поставил кипятиться чайник, а сам к сыну.

– Максим, иди сюда, – махнул рукой, подзывая его.

Парень нехотя поднялся, выпустил ладонь Эльвиры из руки и последовал за мной.

– Чего, пап? – я вскинулся, не ожидая от него такого обращения. Впервые в жизни он меня так назвал. Сглотнул неясный ком в горле. Кашлянул. Достал из кармана конверт и протянул сыну:

– Деньги, которые ты собрал на операцию. Они больше не понадобятся. Я там немного доложил. Хватит на новую квартиру.

– Мне не нужны…

– Я помню, тебе не нужны мои деньги. Считай подарком на свадьбу. Родители должны помогать детям. В том, что ты примешь мою помощь нет ничего постыдного, – я отошёл к окну и скрестил руки за спиной. – Твоя истинная права… выражать чувства я не умею. Но мне важно, чтобы мой сын был счастлив. Возьми деньги. Пожалуйста.

Максим тихо подошёл из-за спины и забрал конверт из моих рук. Неловко и смущённо приобнял.

– Спасибо, папа. Обязательно позову на новоселье.

Сеня

Проснулась от того, что кто-то поглаживал меня пальцами по лицу. Нехотя открыла глаза и тут же прерывисто выдохнула. Надо мной склонился самый красивый мужчина в мире. Улыбнулась, полагая, что всё ещё сплю. Вот-вот придёт медсестра и разбудит меня.

– Здравствуй, девочка, – голос мужчины заставил в один миг вспомнить всё, что произошло сегодня.

– Куда ты меня притащил? – я резко села, сбрасывая с себя оковы сна и окидывая взглядом комнату.

– К себе домой, – усмехнулся, вновь пробежавшись пальцами по щеке. Я дёрнула головой, уходя от прикосновения. Солгу, что оно было неприятным. Но я реально оценивала себя, свой внешний вид в данный момент. Я искренне не понимаю, что Клим от меня хочет. Опустила взгляд на сцепленные на коленях руки, заметила, что накрыта чёрным покрывалом.

– И как много баб ты так притаскивал в свою кровать? Много их поимел здесь? – с ехидством в голосе поинтересовалась я.

– Ревнуешь?

– Брезгую, – сморщила нос и окинула мужчину холодным взглядом. – Не хочется подцепить какую-то заразу.

Клим тихо рассмеялся и повёл неопределённо плечом. Чёрт! Это преступление быть таким красивым! Настолько привлекательным. Отвернулась, чтобы не видеть это красивое, идеальное лицо. Только бы не влюбиться. Только бы не отдать сердце тому, кто с лёгкостью его растопчет.

– Насмеялся вдоволь? Рада, что смогла развеселить, – сухо сказала я. – Зачем ты забрал меня из больницы?

– Ты там больше не будешь проходить лечение, – смех резко оборвался.

– Не думаю, что тебе это решать, Клим. Ты мне никто. Я вижу тебя первый раз в жизни, – я откинула покрывало и села на кровати, свесив ноги.

– Ты моя истинная пара, девочка. Мы обменялись метками. Ты моя жена.

– Ты спятил? – я поднялась с кровати, мимолётно удивившись тому, что не чувствую головокружения. – Какая пара? Какая жена? Я согласия не давала!

– Девочка, ты сама этого хотела, – усмехнулся самоуверенно и окинул меня с ног таким взглядом, что вмиг стало невыносимо жарко. Будто я совершенно голая перед ним стою.

– Может, ты ещё и мысли читать умеешь?

Я вскинула брови и руки скрестила на груди, пытаясь скрыть сжавшиеся соски.

– Мысли не читаю, но чувству. Запах твоего возбуждения, Есения. Прямо сейчас ты меня хочешь.

– Да пошёл ты! – ничего лучше не придумала, чтобы ему ответить.

Полная решимости направилась к единственной двери в комнате, собираясь покинуть квартиру Клима как можно скорее. Я не хочу становиться очередной его любовницей. Но горячие пальцы сомкнулись на моём запястье. Рывок, всё размывается перед глазами, и я сижу на коленях мужчины.

– Что ты делаешь? Пусти! Я должна вернуться в больницу. У меня скоро операция. Из-за тебя я могу подхватить заразу, которая меня убьёт. Мой иммунитет максимально ослаблен.

– Послушай меня, девчонка! – рявкнул, из-за чего я испуганно вздрогнула и распахнула широко глаза. Моё сердце провалилось от страха куда-то в желудок. – Моя кровь полностью восстановит твоё здоровье. Мой врач осмотрит тебя.

– С чего ты взял, что именно твоя кровь мне поможет. Мне уже подобрали донора. У него уже взяли стволовые клетки.

– И благополучно пересадили их другому пациенту, который дал больше денег, – холодно обрубил Клим.

– Что? – я забыла, как дышать. – Как так? Нет, – замотала головой. – Этого не может быть.

– Моя кровь поможет, маленькая, – он очень ласково провёл пальцами по моей щеке. – Я твой истинный.

– Клим, – я устало выдохнула, – хватит нести весь этот бред. Выглядишь серьёзным мужчиной, а рассказываешь какие-то сказки. Сколько тебе лет, что ты в них веришь?

– Мне пятьдесят, девочка.

– Сколько? Тебе точно нужно было в соседнее здание, где таких психов лечат. Хорошо сохранился для такого возраста.

– Я оборотень, Сеня. Максим, парень твоей сестры мой сын.

– Стоп! – я упёрлась ладонями в его грудь и всё же встала с его колен. – Мне на сегодня хватит. Дай мне телефон, я позвоню сестре.

– Она в соседней комнате.

Я вышла в коридор и пошла на тихие голоса.

– Сенечка, – Эля тут же оказалась возле меня, – как ты себя чувствуешь?

– Честно? – прислушалась к себе. – Превосходно. Я так хорошо выспалась. И меня даже не тошнит. Эль, поехали в больницу? Или домой. Я не хочу здесь больше оставаться. Клим… он бред какой-то несёт про оборотней, истинных.

– Сенечка, – сестра провела кончиками пальцев по моей щеке, – он говорит правду. Подожди, – закрыла мне рот ладошкой, – Максим тоже оборотень. И Кирилл. Поэтому его костный мозг так идеально подошёл. У них регенерация хорошая. И отец Максима, Клим, он признал в тебе пару. И, – она кинула красноречивый взгляд на моё плечо, – он поставил тебе метку. Ты его жена. Почти.

– Бред, – я морщусь и качаю головой. – Ты меня разыгрываешь.

– Макс, – Эля через плечо глянула на застывшего на диване парня, – покажи, пожалуйста.

Парень кивнул, поднялся и… просто превратился в волка. Я ущипнула себя пару раз за руку, думая, что мне показалось. Но нет. Белоснежный волк стоял посредине комнаты и вилял хвостом.

– Оказалось, что наша мама была оборотнем. А бабушка… она полукровка. Я сама только узнала обо всём этом, Сень. В это трудно поверить. Мир изменился так резко.

– Мне… мне нужно прилечь, – мир резко закрутился перед глазами.

Эля даже отреагировать не успела, а я уже была на руках Клима. Мужчина с обеспокоенным видом вглядывался в моё лицо.

– Поэтому у тебя глаза в больнице светились? – спросила тихо.

Клим не ответил, вернулся обратно в комнату и вместе со мной опустился на кровать.

– Могу я осмотреть пациентку? – только сейчас заметила незнакомого мужчину в помещении.

После кивка Клима он приблизился и… закрыл глаза и стал водить руками над моим телом. Я вскинула брови. И этот мужчина меня лечить собрался? Далеко пойдём!

– Так. Хорошо. Кровь уже начала действовать. Нужно ещё немного. Но для лучшего результата необходимо закрепить связь.

Мужчина поднялся, достал из своего небольшого чемоданчика странной формы сосуд и прижал к запястью Клима. Увидела, как он стал наполняться кровью мужчины.

– Так, достаточно. Теперь девушка, – без предупреждения доктор задрал рукав моей сорочки и прижал сосуд к сгибу локтя. Почувствовала лёгкий укол. Я дёрнулась, но мужчина крепко держал запястье длинными пальцами. Каких-то две минуты прошло, и сосуд опустел. – Отлично. Нужно поесть и после приёма пищи выпить этот настой. После крепкого сна снова проведу диагностику. На сегодня всё.

– Спасибо, – Клим пожал мужчине руку. Он поставил маленькую бутылочку на стол, закрыл чемоданчик и вышел из комнаты.

– Клим, это всё странно, – я даже не пытаюсь вырваться из рук мужчины или отстраниться.

– Я знаю, Сеня, – поглаживает пальцами по шее. – Но скоро ты будешь здорова.

– А что значит «закрепить связь»? – вскинула глаза на мужчину, чтобы увидеть, как они вспыхнули завораживающим карамельным цветом. Клим задышал глубоко и часто, быстро пробежался кончиком языка по губам.

Вместо того, чтобы ответить он вместе со мной с кровати поднялся и двинулся на кухню, где усадил меня за стол и поставил передо мной тарелку с ароматным пловом.

– Ешь, тебе нужно набираться сил.

После позднего ужина, во время которого я давилась под пронзительным взглядом мужчины, и выпитой сладкой настойки, снова отключилась.