Текст книги "Будешь моей (СИ)"

Автор книги: Екатерина Котлярова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

Глава 7

Эля

Кутаясь в шарф и чуть подрагивая от холода, бегу от остановки домой. Я засиделась у Сени, рассказывая ей события вчерашнего дня, и потеряла счёт времени. Я никогда не любила ходить по тёмным улицам одна, прекрасно зная, чем такие прогулки могут закончиться. Нервно озираясь по сторонам, я ускорила шаг, чуть улыбаясь, когда увидела крышу своего дома.

Когда передо мной из-за угла выступил Стас, тот мужчина, который обещал меня продать в рабство, я даже охнуть не успела. Только почувствовала, как замирает сердце. А в следующий миг кто-то схватил меня поперёк туловища.

– Помогите! – заорала во всю силу лёгких.

– Сладкая моя, – снова эта обманчиво мягкая улыбка, – не нужно кричать. Ещё одно движение и всё содержимое, – он жестом фокусника достаёт из кармана шприц, – окажется в тебе.

– Вы не имеете права! Отпустите меня, – подавив дрожь в голосе, твёрдо сказала я.

– У тебя прав не будет, детка, – ухмыльнулся, приближаясь ко мне и резко дёргая рукав куртки наверх. – Я же предупреждал, чтобы ты молчала. Строптивая, девчонка, – рукав моей водолазки тоже оказывается закатанным до локтя, – таких интереснее ломать.

Невозможно описать словами, какое отчаяние накатило на меня. Я не могла кричать, не могла двигаться и моргать. Я смотрела заторможено на то, как приближается к коже шприц.

Всё произошло настолько быстро, что я упала на землю, когда удерживающий меня мужчина просто исчез. В следующий миг в скулу Стаса впечатался кулак. Голова мужчины дёрнулась, но он устоял на ногах. Тряхнул головой и, вытащив из-за пазухи пистолет.

– Нет, – вскрикнула, вскакивая с асфальта и бросаясь вперёд, когда дуло пистолета он направил на Макса. – Нет, – в отчаянии заорала, когда услышала приглушённый звук выстрела.

Я замерла в ступоре, смотря на Максима. Боясь, что он вот-вот осядет на землю. Боясь, что его невероятно красивые глаза закроются навсегда. Никогда ещё в своей жизни я не чувствовала такого страха, такого отчаяния. Никогда в своей жизни я так не пугалась за жизнь другого человека.

– Макс… – выдохнула, когда парень покачнулся и побледнел на глазах.

Но Макс тряхнул головой, зарычал и каким-то чудом выбил пистолет из рук Стаса. Мужчина оточенным движениями стал наносить удары по телу Максима. Сначала парень только защищался, а после… Я не осознала толком, что произошло и как он это сделал, но Стас заорал не своим голосом и схватился руками за лицо. Сквозь пальцы на землю закапала кровь. Когда он убрал руки, я почувствовала, как горлу подкатила тошнота. На его лице три глубокие раны, от левого виска до правой щеки.

– Я клянусь тебе, если ты или одна из твоих шавок приблизится к Эльвире на метр, я убью каждого. Изуродованной мордой в следующий раз не отделаешься, – Макс стоит с пистолетом в руках, направив его на Стаса. Парень пошатывается и чуть дрожит, с каждым мигом становясь всё бледнее. – Если ты сейчас не уберёшься отсюда, то в твоей голове будет зиять дыра.

– Сучонок, – Стас сплюнул на землю, – я тебя ещё достану. Тебя и твою девку. Я сам её оттрахаю, – раздался выстрел.

Я вздрогнула, но смогла удержать рвущийся наружу вскрик. Любое неосторожное движение может отвлечь Максима. Я не хочу, чтобы он ещё больше пострадал. Я услышала, как заскулил Стас, падая на землю, как подкошенный и хватаясь обеими руками за ногу. Мне бы отвернуться, не смотреть на то, как корчится от боли мужчина. Но я не могу отвести взгляда. Наблюдаю за Максимом, который шатаясь, подходит к Стасу, склоняется, приставляет дуло пистолета к его лбу и что-то угрожающе тихо говорит. Напрягаюсь всем телом, опасаясь, что этот омерзительный мужчина нападёт на любимого. Но тот вдруг взвизгнул и стал отползать назад. Увидела на его лице неприкрытый ужас и шок. Стас даже внимания не обратил на простреленную ногу, настолько напугало его то, что сказал ему Макс. Полминуты и чёрный внедорожник срывается с места.

– Ссыкло… – разобрала голос Максима. – Даже дружка своего не прихватил, – носком ботинка парень пнул бессознательное тело мужчины, который меня некогда удерживал. – Малыш…

Максим ко мне лицом развернулся, пошатнулся, побледнел смертельно и рухнул на землю вперёд лицом.

– Макс, – в следующее мгновение я уже была возле него. Перевернула на спину, уложила голову себе на колени и стала дёргать молнию куртки, пытаясь снять её и рассмотреть рану. Мне удалось это с третьего раза. – Макс, – отчаяние накрыло, когда увидела уродливую рану в плече. – сейчас, мой хороший, я вызову скорую. Сейчас, – с пятой попытки скользкими от крови парня руками достала телефон. Разблокировала, стала набирать номер скорой и выронила его из пальцев, когда вместо Макса на моих коленях оказался белоснежный волк. В другой ситуации я бы обязательно удивилась, может быть, даже закричала бы. Но я увидела, как на глазах затягивается рана. На белоснежной шерсти осталась кровь. Только вот оборотень не спешил оборачиваться. Лежал на моих коленях и хрипло дышал.

Снова потянулась к телефону.

– Да.

– Кирюша, Максим ранен. Много крови потерял. Я не знаю, что мне делать. Он сейчас, – я замялась. Что если Кирилл не знает о том, что его друг оборотень?

– Что? Ну же! Говори! – нетерпеливо зарычал Кирилл.

– Он не похож на человека.

– Обернулся? – уточнил спокойно. – Волком стал?

– Да. Рана затянулась, но он не приходит в себя. И дышит тяжело.

– Ему нужна кровь. Дай ему своей крови.

Я кивнула, будто Кирилл мог это увидеть, и расковыряла ранку, которую вчера получила в доме Макса. Поднесла к пасти волка. Увидела, как чёрный нос шевельнулся, втягивая запах, а после длинный шершавый язык слизнул каплю крови с пальца. Я вскрикнула от боли, когда зубы волка сомкнулись на запястье, протыкая кожу.

– Он меня укусил, – зашипела в трубку.

– Макс много крови потерял?

– Да. Он потерял сознание от потери крови, – я морщусь, но не двигаюсь, когда клыки волка больно царапают кожу. Я отчего-то знаю, что Максу и его волку жизненно необходима моя кровь.

– Для восстановления ему нужна кровь вэрдарэра парэха.

– Чего? – нахмурилась я.

– Не имеет значения, – хмыкнул парень. – Скоро твой Макс придёт в чувства.

– Чего это мой? – возмутилась, а сама, зажав телефон между плечом и щекой, пальцами левой руки зарылась в мягкую белую шерсть.

– Что произошло? – интересуется Кирилл.

– Это долгая история. Что дальше делать? Макс никак не очнётся. Ой, – ахнула, когда язык волка прошёлся по коже, слизывая капли крови. Несколько мгновений и рана стала затягиваться. Волк фыркнул и открыл глаза. – Очнулся!

– Мне приехать?

– До моего дома совсем недалеко. Ой-ой, – не смогла сдержать смеха, когда волк упёрся лапами в мои плечи, повалил на землю и стал вылизывать языком моё лицо. – Макс, прекрати. Ма-а-а-кс.

В следующий миг я охнула, когда оказалась придавленной весом тела парня к асфальту. Максим замер на вытянутых руках, вглядываясь в моё лицо. А потом поднялся резко и отвернулся. Я подскочила следом, оказалась возле парня и стала ощупывать его грудь и плечо. Над головой раздался прерывистый вздох. А после он отступил от меня.

Вмиг стало больно.

– Как ты себя чувствуешь? – прячу руки за спину и смотрю на подбородок парня, не решаясь поднять взгляд выше и увидеть отрешённость и злость в его глазах.

– Терпимо. Тебя не зацепило?

– Нет. Всё хорошо. Спасибо, что спас меня. Если бы не ты…

– Я провожу тебя, пойдём.

Парень засунул руки в карманы куртки, чуть ссутулил плечи и двинулся вперёд. В сторону моего дома. Я засеменила следом, смотря на затылок любимого парня с короткими тёмными волосками. Захотелось плакать от отчаяния, потому что отношение этого парня ко мне изменилось. Если до этого я сопротивлялась, боялась его внимания, избегала его, то сейчас, видя его безразличие, я готова зарыдать в голос. Готова умолять его вновь посмотреть на меня с той нежностью, и с той страстью, что и раньше.

– Пришли, – останавливается и поворачивается ко мне лицом. – Беги домой.

– Макс, спасибо, что спас!

– Не за что. Пока, – развернулся на пятках, но я не дала ему и шагу сделать. Схватила за руку, обошла по дуге, ладошками обхватила лицо и приподнялась на носочки, чтобы прикоснуться губами к его подбородку.

– Макс, прости меня за вчерашние слова, прошу тебя, – зашептала ему в шею. – Всё не так… Я…

– А как, малышка? – руками обхватил мою голову и заглянул в глаза.

– Я не знаю… Но… – слов не хватало, поэтому я привстала на носочки, надавила руками на затылок парня, заставив наклониться ко мне, и прижалась губами к его плотно сжатым губам.

Макс не спешил отвечать на поцелуй. Его руки продолжали удерживать мою голову, в то время как он не шевелился. Застыл изваянием и, кажется, даже не дышал.

Несмело и совершенно неумело шевельнула губами. Понятия не имею, как правильно целоваться. Мне хватило одного только прикосновения к пухлым губам Макса, чтобы коленки подогнулись, а пульс зашкалил. Это так странно, так необычно. Я приоткрываю губы и пытаюсь поймать дыхание парня. Жизненно необходимое, желанное. Весь он мне необходим. И даже если ненадолго, я хочу насладиться каждым мигом, который Макс готов мне подарить. Даже если потом будет больно. У меня будет воспоминания. Бесценные воспоминания – мгновения рядом с ним.

Но сердце отсчитывает удары, с каждым новым ударяя всё медленнее и глуше. Максим не спешит отвечать на поцелуй. Он не шевелится даже. Стоит и будто терпит мои прикосновения. Непроизвольный всхлип вырвался из моей груди. Впервые за этот вечер мне захотелось заплакать. Горько, как маленькой девочке. Руки безвольными плетьми соскользнули с затылка Максима и повисли вдоль тела. Опустилась на пятки, разрывая поцелуй. Спрятала глаза, которые застелила пелена слёз, и сделала шаг назад. Ещё один, чтобы сорваться в подъезд. Чтобы спрятаться за дверью и наедине с собой прокручивать в голове каждую минуту позора. Идиотка. Набросилась, как последняя дура. Осталось только умолять, чтобы парень на мой поцелуй ответил.

Новый шаг сделать не позволила мне крепкая рука на запястье. Резкий рывок, и я впечатываюсь всем телом в крепкую грудь Макса. Задыхаюсь его запахом. Задыхаюсь от удивления и сладостной волны внизу живота, что так неожиданно окатила меня.

Руки парня обхватывают меня за талию, приподнимают над землёй и ставят на лавочку у подъезда. Так, чтобы лица оказались на одном уровне. Так, чтобы голубые глаза, полные бушующих эмоций, заставили покачнуться и впиться пальцами в широкие плечи.

– Снова сбегаешь, птичка? – голос парня изменился до неузнаваемости.

От этого голоса по венам прошло обжигающее тепло, а под кожей странно, незнакомо защекотало. Приятно. Пьяняще. Уголок чувственных губ приподнимается в ласковой и снисходительной улыбке. И всё мой внимание сосредотачивается на них. Я снова хочу почувствовать их вкус. Только в этот раз, чтобы они отвечали с тем напором, который присущ Максиму.

Я заторможено кивнула, а после замотала отрицательно головой. Понятия не имею, что нужно отвечать. Услышала тихий смех. Пальцы Максима ласково провели по щеке. Большой палец провёл по губам, оттягивая нижнюю.

Я подняла глаза и задохнулась, когда увидела, что очи Макса горят мягким голубым светом. Это было завораживающе красиво, невероятно прекрасно. Подняла руку и, без раздумий, положила ладошку на щёку. Чтобы внизу живота всё ухнуло, когда щекой Максим потёрся о пальцы, прикрыв глаза. Будто наслаждаясь.

– Максим… – выдохнула, чувствуя, что от эмоций меня сейчас просто разорвёт на части. Как же я люблю этого парня. Безумно сильно люблю. До сумасшествия. До дрожи в руках. В каждой клеточке тела.

Потому что он стал каждой клеточкой моего. Потому что Максим как-то незаметно, но настойчиво проник в каждую мою мысль, в каждый сон, в мою душу и в сердце. Сейчас мне кажется до ужаса смешным то, что я пыталась сопротивляться. То, что я пыталась убежать от своих чувств. Я влюбилась в него с первого взгляда. С первой секунды, как увидела эти дивные голубые глаза. Глубина их моря пленила меня – то качая на волнах нежности, то подбрасывая на гребнях страсти.

Он спас меня уже дважды. Не задумываясь, бросался мне на помощь.

Я снова вперёд подаюсь, прижимаюсь губами к уголку его рта. В этот раз я ладошкой чувствую сбивчивый стук его сердца. В этот раз я не отстраняюсь, а медленно, с лаской и нежностью, пылающими внутри, покрываю поцелуями его лицо. Скольжу губами, практически не отрывая их от его горячей кожи. Носом втягиваю аромат его кожи.

Пальцы Максима, который стянули с моей головы шапку и теперь зарывались в волосы, чуть повернули моё лицо так, чтобы было удобно наброситься на мои губы с алчностью и нуждой. Тот поцелуй не шёл ни в какое сравнение с этим. Язык Макса раздвинул губы, скользнул внутрь, чтобы огладить нёбо, чтобы коснуться кончика моего языка. Дёрнулась от пронзивших от макушки до пят ощущений. Я испугалась того, что между ног затянуло. Максим зарычал мне в губы, прикусывая зубами нижнюю. Слизывая выступившую кровь и каждый мой прерывистый выдох. Он пил меня. Пил моё дыхание, капли моей крови, слизывал слёзы со щёк, который так неожиданно заструились из глаз. Он пил меня, а я дышала им. Цеплялась за него, чувствуя, как окончательно теряюсь в безграничном море его напора, страсти и потребности. Потребности во мне. Потому что руки, губы, дыхание и тело этого парня не могли лгать.

– Эля… – опалил шёпотом пылающие щёки. – Моя… Моя ведь? – вдруг изменился его голос. И впервые я услышала в нём сомнение и… испуг?

Отстранилась, заглянула в глаза, которые по-прежнему продолжали светиться, как две голубые новогодние лампочки, и улыбнулась счастливо.

– Твоя! – пальцами по его щекам. – Твоя! – по коротким волосам на голове. – Чья же ещё? – сцепляю руки на его затылке и тяну ближе в себе, чтобы поцеловать его в нос.

Максим выдыхает прерывисто и вжимается своим лбом в мою, перебирая прядки волос на моём затылке. С жизненно необходимой мне в данный момент нежностью.

– Ты моя, птичка, – повторил приглушённо, но счастливо.

Я промолчала, только вновь прикоснулась губами к кончику его носа. От нового поцелуя оторвал звонок моего мобильного.

– Да? – ответила, не отводя взгляда от лица Макса.

– Если вы нацеловались, то поднимайтесь, будем чай пить. Нечего на улице мёрзнуть.

– Бабуля! – возмутилась под тихий и счастливый смех Макса.

– А я тебе говорила…

– Бабушка!

– Поднимайтесь, давайте. Ватрушки остывают, – бабуля скинула вызов, а я с пылающими от смущения щеками спрятала телефон в карман и перевела взгляд на Максима.

– Поднимешься?

– Прости, малыш, мне уже пора, – проводит пальцами по щеке.

Не дав больше возможности задавать вопросы, целует жадно, вжимая меня в своё тело. С лавочки снимает и подталкивает в сторону подъезда.

– Спокойной ночи, птичка, – короткий поцелуй в висок, после чего становится холодно.

– Спокойной… – оборачиваюсь, но Максима уже нет.

С глупой улыбкой на губах поднимаюсь домой. Я счастлива!

Глава 8

Максим

Что эта девчонка делает со мной? Как одним только своим существованием заставляет меня сходить с ума? Как только одни мысли о белокурой малышке делают меня одержимым? Почему её карие глаза, смотрящие прямо и чуть смущённо превращают моего волка в скулящего щенка? Почему я всякий раз готов исполнить любую её просьбу, стоит ей только посмотреть на меня?

Как последний кретин расплылся в улыбке и провёл по губам языком, смакуя вкус своей девочки, который въелся в меня, в самую суть. Который проник под кожу и адреналином разлился по венам. Который чистым кайфом и безграничным наслаждением вошёл иглами в сердце.

Моя девчонка. Навсегда моя. Пусть даже сама об этом не знает. Пусть даже не подозревает, что до завершения обряда мне осталось оказаться внутри Эли. Уверен, что девчонка даже не догадывается, что укус на её запястье – моя метка. Знак для каждого оборотня, что эта невероятная девушка моя. Она добровольно дала мне свою кровь, а я воспользовался моментом. Не мог иначе. Чувствовал её дрожь и желание, всякий раз, когда оказывался подле неё. Пусть её эмоции мне были недоступны, но её нереальный запах всякий раз сшибал с ног и заставлял волка закатывать в блаженстве глаза. Моя девочка. Моя истинная пара. Хрупкая. Нежная. И самая красивая.

Я нуждаюсь в ней, как в свежем воздухе на рассвете. Моя потребность в этой хрупкой человечке растёт с каждым новым вздохом. Я готов сдохнуть за неё. Я готов убить за неё. Я готов отдать всё, лишь бы карие глаза с зелёными крапинками смотрели с тем же восторгом и интересом. Моя Эля слишком долга пыталась сопротивляться. Слишком долго подавляла чувства ко мне. Моя глупышка, если бы она только знала, что её чувства для меня, как на ладони. Пусть и не сразу. Вот только влип я с первого взгляда. Даже запаха её не чувствуя, даже не догадываясь, что она моя пара. За одну бессонную ночь я чётко осознал, что интерес к Эле не просто желание тр*хнуть. Сидя на балконе и методично бросая теннисный мячик в стену, я поймал себя на мысли, что хочу знать все мысли этой белокурой малышки. Поймал, что страстно желаю узнать о ней всё. Абсолютно всё. Я ей хочу, этого не отнять. Хочу так, как никого прежде не желал. Хочу сорвать с неё одежду, закинуть тонкую ножку себе на плечо и толкнуться в жар её тела. Заполнить девчонку на всю длину, чтобы услышать, как стоны наслаждения сорвутся со сводящих меня пухлых губ. Как карие глаза закатятся. Слишком красочные картинки преследуют меня с первой встречи. Каждую. Грёбаную. Ночь.

И ладно бы запах был особенный, ладно бы девчонка была в моём вкусе. Но нет. Я не мог даже эмоции её почувствовать, не говоря уже о запахе. Возможно, именно это заставило меня заинтересоваться. Возможно, это заставило пару часов просидеть в машине под окнами её дома, а на следующий день попереться в гости. Девчонку в универе я не видел, а потребность увидеть её, чтобы убедиться, что чувства меня не подвели, была слишком велика.

Открыла низенькая старушка, с платком на голове. Первым делом принюхался и убедился, что от неё, как и от Эли, не исходит никакого запаха, если не считать запахов геля для мытья посуды и выпечки.

– Проходи, дорогой, – женщина рукой махнула, заставив меня оторопеть. Ступил в квартиру и дверь за собой закрыл. – Внучка моя тебе нравится? – слишком резво она двигалась для женщины такого возраста. В голову закрались мысли о том, что моя малышка может быть волчицей, скрывающей свой запах. Ведь есть травы, отвар из которых полностью блокирует запах.

– Да, – ответил просто, смотря прямо и решительно в мудрые карие глаза, с морщинками у наружных уголков.

– Ну, проходи, расскажешь, чем внучка моя так тебя зацепила, – спустя минуту, улыбнулась она. – Заодно и картошку поможешь мне почистить.

Впервые за пять лет я чувствовал такую робость и страх. Прошёл следом за женщиной на кухню, сел на низкий табурет, на который она махнула рукой и, взяв в руки нож, стал чистить картошку. Улыбнулся и головой покачал. Сказал бы Кирюхе, он бы не поверил. Мысли о лучшем друге заставили скрипнуть зубами. Не та Эля девушка, от которой я смогу отказаться. В любом другом случае я бы смог подавить интерес. Но здесь… Здесь всё совсем иначе. И я сам пока понять не могу что именно. Эта девчонка загадка, которую я стремлюсь разгадать.

– Посмотри-ка на меня, мальчик, – сухие и прохладные пальцы обхватили мой подборок, вырывая из мысли. Я с трудом удержался от того, чтобы дёрнуть головой и уйти от прикосновений. Всегда ненавидел, когда нарушали личное пространство. – Интересно, – карие глаза приобрели странный сероватый оттенок. – Ты ведь сам ещё своих чувств не осознал, мальчик мой, но уже твёрдо решил, что отобьёшь у друга. Любить ты не привык, в твоей жизни всегда любви было мало, – напряжённо смотрю на женщину, чей взгляд направлен сквозь меня. – Второй мальчишка из озера тебя вытащил, сам чуть не захлебнулся. Винишь себя, полагая, что из-за тебя он лишился части себя. Роднее него у тебя никого нет. Но даже чувство вины и привязанности не смогут тебя остановить, ведь природа сильнее.

Бабушка Эли замолчала. На кухне стало тихо. Женщина улыбнулась и отошла к раковине.

– Откуда… – поражённо выдохнул.

– А Элечка девочка нежная, – дёрнула плечом бабушка птички, – к вниманию мужскому не привыкла. К тому же сестра у неё больна. Есения, старшая внучка моя. Смерть к ней совсем близко подобралась, – услышал, каким надтреснутым и безжизненным стал голос пожилой женщины.

– Чем больна Есения?

– Лейкемия. Злокачественное поражение костного мозга. Химиотерапия, таблетки… – качает головой и опускает низко плечи. – Всё бесполезно. Моя Весна уже с трудом поднимается с кровати, ей необходимо постоянно находиться под наблюдением врачей. Пересадка костного мозга поможет, вот только сумма операции. Где мне, пенсионерке, взять такие деньги?

– Что мне сделать? – глухо поинтересовался.

Женщина обернулась ко мне. Снова этот странный, смотрящий сквозь меня взгляд.

– Ты уже помог, мальчик. Цепочка запущена.

Сказать, что я ничего не понял, не сказать ничего. Элина бабушка была… своеобразной женщиной. Она стала напевать себе под нос и вымешивать тесто на столе, забыв о моём присутствии.

Продолжив чистить картошку, стал прокручивать варианты, как в короткий срок собрать такую сумму денег. Можно было попросить у бати, но для меня это не вариант. С отцом отношения у нас всегда были напряжённые и прохладные. Просить у него деньги слишком унизительно. К тому же, я не хочу быть ему должным. Такую сумму в короткий срок можно заработать, если пойти в эскорт, либо податься в нелегальные бои.

– Прошу прощения, мне пора идти, – коснулся плеча женщины. Она обернулась, забрала из моих рук миску с чищенной картошкой и улыбнулась.

– Дверь я потом закрою. Иди, мальчик.

Тем же вечером вышел на ринг. Знал, что моя звериная сущность и чутьё помогут мне одержать победу. И чутьё меня не подвело. Одержал. Трижды. Получив десятую часть от нужной суммы, двинулся в раздевалку, чтобы смыть с себя кровь, пот и запахи, который раздражали. Тогда-то на меня и налетела моя пугливая птичка. В этом одеянии, которое совсем ничего не скрывало. Босая, испуганная, жмущаяся ко мне всем телом. Остатки моего самообладания трещали по швам. И я ведь устал, чертовски сильно устал, с ног валился. Но присутствие девчонки рядом будто влило в меня новые силы. Там, в том чёртовом клубе, где её чуть не изнасиловали, мне впервые показалось, что я почувствовал её запах. Запах её возбуждения. Почувствовал её эмоции. Её интерес, желание и страх. Она боялась меня. И только это отрезвляло. Но не мешало вновь и вновь жадно втягивать носом её запах. Слабый, едва различимый, но твою же мать! Так должно пахнуть в Раю.

И если утром у меня были ещё хоть какие-то сомнения, касательно того, ЧЕГО я хочу от этой девчонки, то вечером… Вечером, когда я вёз притихшую птичку домой, когда она дерзко вскинув подбородок сказала, что встречается с Киром, вызвав в моей груди волну неконтролируемой ярости и ревности, пришло осознание, что хочу эту девчонку полностью. Навсегда. И мой волк был полностью со мной согласен.

Две недели я участвовал в боях, в любую свободную минуту оказываясь возле Эльфёнка. Только вне поля её зрения. Чувствовал себя хищником, сидящим в кустах и наблюдающим за своей жертвой.

Я узнавал её, всё больше и больше. Я знаю, что Птичка всегда ходит погружённая в свои мысли, чуть прикусывает нижнюю губу и хмурит брови. В автобусе садится всегда возле окна, упирается лбом в стекло и чуть качает в такт музыке в наушниках. И каждый день, выходя из автобуса, обязательно зайдёт в кофейню, чтобы выйти со стаканчиком жасминового чая. Улыбается едва заметно, обеими ладошками обхватывает горячий стакан и чуть ёжится.

– Если ты думаешь, что я тебя не замечаю, ты сильно заблуждаешься, Макс, – приближение друга не заметил из-за запаха сигареты, тлеющей в руках.

Я дёрнул плечом и ничего не ответил.

– Ты две недели меня избегаешь, Макс. Следишь за Элей. Что происходит? Откуда синяки? – голос друга ровный, но я чувствую, что он вот-вот готов взорваться.

– Бои без правил.

– Зачем?

– Срочно понадобились деньги. Другого выхода не вижу.

– Зачем? – повторил раздражённо.

– У моей любимой девушки больна сестра, Кирюха, – вскинул наконец-то глаза на друга, – нужна баснословная сумма. Единственный способ, который я нашёл. Вчера продал машину, – пожимаю плечами.

– Любимой, значит, – Кир тяжело вздыхает, садится рядом на ступени и забирает из моих рук сигарету, точным броском отправляя в урну. – Мне об этом, когда собирался сообщить? Когда я девчонку замуж позову?

– Не до этого было. Я сразу сказал, что мне срать на всё. И тебе, и ей. Эля моя.

Кир тихо, глядя перед собой, говорит:

– Я, конечно, в отношениях полных лопух. Знаешь, что она первая девушка, которая меня так зацепила. Не знаю чем. Просто интересная и открытая. Но всё слишком ровно и размеренно. Не ломает меня так, как тебя, – кидает на меня косой взгляд. – Не слежу я за ней, сидя в кустах. Конспиратор херов, – хохотнул, – я тебя почувствовал ещё в первый день в ресторане, когда ты за соседний столик сел. И волком по улицам города передвигаться не самая лучшая идея.

Парень замолчал, достал из рюкзака бутылку с водой и сделал глоток. Повертел крышку между пальцами, после продолжил:

– Слишком хорошо тебя знаю. Поначалу думал, что ты временно увлёкся. Все ошибаются.

– Ты любишь её? – прохрипел, боясь услышать положительный ответ.

– Люблю, Макс. Но не так, как любишь ты. Она – это ты, но только в женском обличии. Я, – ерошит волосы. – Это не объяснить… Просто выруби вот этого ревнивца. Или готов глотку другу перегрызть из-за девушки? – я промолчал, а Кир хохотнул. – Готов… Знаешь, я бл*ть чертовски горд, что у меня такой друг.

– Чего? – я покосился на Кира с удивлением.

– Ты поступил, как настоящий мужик. Мне в голову не пришло заработать деньги на операцию. Понадеялся, что сбор поможет. А ты собрал всю сумму за две недели.

– Я не говорил про всю сумму.

– Я стану донором для Есении. Мне сегодня позвонили, сообщили, что в понедельник мне ложиться в больницу.

– Спасибо, – хлопнул Кира по плечу.

– Было бы за что. Если бы не бабушка Эли, я бы не допёр. Она вообще странные вещи говорила, я половину из сказанного не понял. Но… вроде как в лице Есении я могу встретить свою истинную. Так, – Кир хлопнул руками по коленям, – пойду найду свою девушку, порадую её новостями.

– Кир, – предупреждающе протянул я.

– Я ещё с ней не расстался, Макс, – подмигнул нахально, – поэтому она моя девушка. Пока.

Парень махнул рукой и скрылся в здании университета. Я достал сигарету и снова закурил, думая о девчонке. Сегодня она была явно не в духе. А мне казалось, что должно быть наоборот.

Докурив сигарету, двинулся следом за Киром. В коридоре почудилось, что я ощущаю просто нереальный, крышесносный аромат. Исходящий со стороны Птички, которая скрылась в аудитории.

– Эй, – Кир меня встряхнул, не дав дойти до аудитории. – Макс, ты выдаёшь себя с головой. Глаза и клыки.

Я моргнул медленно, приводя чувства в порядок.

– Тебя слишком кроет. Вали домой.

– Её запах. У неё появился запах.

– Я почувствовал, да, – усмехнулся друг, а после резко вскинул на меня глаза. – Ты хочешь сказать…

– Да… Я не могу быть уверенным. Но уже второй раз кажется. Бл*ть, Кирюха, это просто… Её запах… это пизд*ц.

– На пару погнали, – хлопнул по плечу Кир, – а то нам потом на экзамене будет пизд*ц.

После пары я окончательно убедился, что эта белокурая малышка, с карими глазами и невероятным запах моя истинная пара. Сказка, не иначе. Настоящий Рай.

Теперь она моя окончательно. Осталось убедить эту строптивую малышку, что всё куда серьёзнее, чем она думает. Но сначала её нужно приручить.