Текст книги "Будешь моей (СИ)"
Автор книги: Екатерина Котлярова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)
Глава 9
Эля
Понедельник встречает снегом. С трудом отрываю глаза и тянусь к телефону, чтобы отключить будильник. Беру сотовый в руки и открываю входящее сообщение с незнакомого номера.
«Птичка, в десять буду ждать тебя у подъезда».
Я улыбаюсь и прижимаю телефон к груди, жмурюсь от счастья и ногами сучу в воздухе. До чего же я рада! Неужели это не сон? Неужели я не сплю? Вскочила с кровати и стала быстро одеваться. Немного поколебавшись, взяла в руки косметичку и подкрасила глаза. Во мне проснулось желание выглядеть прекрасно для Максима. Чтобы видеть огонь в его бездонных голубых глазах. Тот восторг и нежность, с которой он смотрел на меня вчера. Невероятный парень. И оборотень. Когда Макс вчера обернулся, я не успела испугаться, не успела даже понять. Всё, что вчера имело значение – спасти жизнь любимому парню. Любимому, вне всяких сомнений. Глупо было противиться своим чувствам, которые накрывали уже с первой встречи с ним. Я бы в любом случае проиграла. Давно проиграла, полюбив этого парня всем сердцем. Или выиграла.
Вскинула руку, чтобы поправить волосы и замерла, увидев на руке ровный и аккуратный след от зубов. Белые шрамы. Вчера мне показалось, что их не осталось. Коснулась кончиками пальцев чуть припухшей кожи и ахнула от того, как прострелило всё тело желанием. Грудь вдруг налилась и заныла, а внизу живота затянуло так, как тянет всякие раз, как Макс окажется рядом. Отдёрнула руку и замерла. Что это только что было? Осторожно, кончиками пальцев коснулась следа от укуса на руке. И снова окатило всё тело обжигающим желанием.
– Элечка, ты проснулась? – бабушка заглянула в комнату.
Я поймала её взгляд в зеркале и испуганно обернулась, когда увидела, как она резко побледнела и стала оседать на пол.
– Бабулечка, – залепетала, подбегая к ней и подхватывая подмышки. – Бабушка, я сейчас вызову скорую.
– Стой, – женщина резко мою правую руку перехватила и поднесла к лицу. – Как же так? Не уберегла, – закачала головой она. – Я же всё делала… Вот что значило то видение…
– Бабушка? – я нахмурилась, с непониманием взирая на свою воспитательницу.
– На тебе метка оборотня, Эльвира. Ты стала женой оборотня.
– Что? – я выдернула руку из крепкой хватки бабушки и поднесла запястье к лицу, рассматривая след от укуса и пытаясь принять информацию, сказанную бабушкой.
– Ты перестала пить таблетки? – устало спросила бабушка, поднимаясь без моей помощи с пола и отходя к окну.
– Да, – прошептала виновато и опустила глаза в пол. – Прости, бабуля… Я тогда была на тебя зла… Я чувствую себя хорошо, правда, – поспешила заверить её.
–И тебя теперь чувствуют хорошо, – с горечью в голосе прошептала моя воспитательница. – Твоя покойная мама была оборотнем.
– Что?
– Я сорок лет прожила в клане оборотней, – бабушка обхватила себя руками за плечи. – Мои родители были оборотнями, а я родилась полукровкой, неспособной обращаться. Всегда была слабее сверстников, чем вызывала насмешки. А в десять лет оказалось, что у меня дар – у меня появились видения. Я видела прошлое и будущее, едва коснувшись руки любого. А ещё я видела истинных. Тех самых, что предназначены самой природой. С того дня каждый оборотень пытался коснуться меня, чтобы я сказала, где искать нареченную. Когда мне исполнилось восемнадцать… – бабушка тяжело сглатывает, – вожак соседней стаи на моих глазах убил всю мою семью за мой отказ стать его женой. – Его истинная умерла давно. Он сам убил её младенцем. Меня забрали в его клан. Против воли я стала его женой. Спустя год я родила твою маму, – слышу тепло в голосе бабушки. – Моего маленького ангела, который не позволил мне сойти с ума. Моя девочка, ради которой я жила. Виктор души в ней не чаял. Исполнял любые прихоти Ангелины. Даже меня трогать перестал. Но едва ей исполнилось восемнадцать… Виктор решил отдать дочь замуж за вожака соседней стаи. Чтобы расширить границы. Ангелина сбежала. Мою девочку искали три года. На глазах Ангелины тот, кому она была обещана в жёны, убил её истинного. Мой ангел не смогла этого пережить. Умерла от тоски через три дня. Так и осталась преданной лишь одному мужчине. Ты с Сеней остались сиротами. Женщины клана помогли мне сбежать с вами. Показали травы, которые запах полностью скрывают. И я смогла скрыться. Приучила вас с детства пить их, чтобы ни один оборотень не учуял ваш запах. Чтобы вы не повторили моей судьбы. И судьбы моей дочери.
Повисла тишина. Я смотрела на прямую спину бабушки и не знала, что говорить.
– Он никогда меня не обидит, – выдавила я. – Только с ним я буду счастлива.
– Если твой дед найдёт нас, то он убьёт мальчика. Как убил мужа Ангелины.
– Он никогда не найдёт, – уверенно сказала я. – Бабуля, – я подошла к женщине и крепко обняла, – всё будет хорошо. Всё обязательно будет хорошо. Я никогда не знала, что мама погибла так… И про папу… Мне так жаль… – я прижалась лбом к её плечу. – А это получается, что в нас с Сеней есть кровь оборотней?
– Нет. Ангелина была слабым оборотнем из-за меня, поэтому вы обе родились людьми.
– А у тебя был истинный? – едва слышно спросила я.
– Нет, – бабушка повернулась ко мне лицом и приподняла уголок губ в едва заметной улыбке. – Я его так и не встретила.
– А ты только оборотням помогаешь найти или…
– Всем, – бабушка провела пальцами по моей щеке. Я чувствовала, как в душе печёт от боли за родителей. И даже представить не могу, каково бабушке сейчас. Она выглядела спокойной. Может, боль с годами притупилась?
– И мне?
– Нет, – покачала головой. – На родных и на саму себя это не распространяется. Но когда Максим приходил, его истинной я увидела тебя.
– Ба, – я улыбнулась счастливо, – он такой замечательный.
– Ещё какой, Эля. Ещё какой…
– Ты не бойся, всё обязательно будет хорошо. Хочешь, я снова начну пить таблетки, чтобы скрыть запах?
– Элечка, запах это то, что помогает всякому найти своего истинного или истинную. Неважно человек или оборотень. И для Максима важно чувствовать твой запах. Оборотни просто всегда чётко понимают, что нашли свою пару. Их зверь помогает не упустить её. И острый нюх.
– Но ведь я человек, как меня найдёт этот… Виктор? Как он поймёт, что я его внучка?
– Родственную кровь легко почувствовать.
– Я обещаю, что буду очень осторожна, бабушка, – обхватив лицо бабушки, уверенно сказала я. – Рядом с Максимом мне ничего не страшно, – поцеловала поочерёдно её в щёки. – Мы ещё и твоего истинного найдём, бабуль. Он точно тебя в обиду не даст.
Бабушка засмеялась и махнула на меня рукой, после чего повернулась к окну и отодвинула занавеску, глянув вниз.
– Твой Максим пришёл, беги скорее.
– Да? – выглянула следом и увидела парня, сидящего на железных перилах. Расплылась в улыбке, чувствуя, как тепло разливается в груди.
– Беги, Элечка. И метку нужно закрепить, Эля, иначе будет плохо. Я сегодня у Маши переночую, – я с подозрением покосилась на бабушку, не совсем понимая, про что она говорит.
– В каком смысле закрепить? Заново укусить?
– Нет, девочка моя, – тихо засмеялась бабушка. – Подарить свою невинность своему истинному.
Я залилась краской до кончиков ушей.
– Бабушка, у Сени сегодня операция… Ой, – я махнула рукой и убежала в коридор одеваться.
Выбегаю из подъезда и замираю у двери, вдруг почувствовав, как меня одолевает нерешительность. Смотрю на парня исподлобья, нервно дёргая молнию на куртке. Максим сидит на перилах и не сразу меня замечает. Только после резкого порыва ветра напрягается и резко оборачивается, впиваясь взглядом в моё лицо. Задыхаюсь от эмоций, когда вижу в голубых глазах восхищение и нежность. Улыбаюсь стеснительно и опускаю глаза, чувствуя, как заливаюсь краской смущения. Я не вижу, скорее чувствую, как подходит ко мне Макс. Затаиваю дыхание, когда горячие пальцы проходятся по пылающей щеке и аккуратно приподнимают лицо за подбородок вверх. Едва слышно выдыхаю, сталкиваясь взглядом с любимым голубыми глазами.
– Здравствуй, Эля, – произносит едва слышно, неотрывно глядя в глаза.
– Привет, – на выдохе, завороженно смотря на карие крапинки в голубом океане взгляда.
– Я скучал, маленькая.
Снова губы растягиваются в стеснительной улыбке. Поднимаю руку и кончиками пальцев касаюсь гладкой щеки. Провожу, наслаждаясь теплом кожи, после чего соскальзываю большим пальцем на губы Максима.
– Я всю ночь думала о том, что произошло и что увидела, – шепнула едва слышно. – А утром узнала, что мой любимый парень поставил мне метку.
Максим дёргается, явно не ожидая от меня таких слов. Напрягается и вглядывается в моё лицо. Вижу, как хмуриться начинает. Он ждёт, что продолжу говорить, но я молчу, ловя каждую эмоцию на родном и таком любимом лице.
– Кто тебе сказал? – всё же задаёт Макс вопрос, перехватив мою ладошку и прижав к своей груди.
– Бабушка. Сегодня я узнала не только о том, что по вашим законам стала твоей женой, но и, что моя бабушка и мама были оборотнями. Бабушка полукровка. Ты мне не сказал ничего вчера, – укоризненно говорю я.
– Чтобы ты снова испугалась, напридумывала невесть что в своей хорошенькой головке и стала меня избегать?
– Ты плохо слушаешь меня, Максим, – улыбнулась уголком губ, хотя всё тело сковало напряжение. – Я сказала, что метку мне поставил любимый парень.
– Любимый? – склонился низко, обхватив моё лицо обеими ладонями и почти прикоснувшись губами к моему рту.
– Несомненно, – смело шепнула в ответ. Разве стоит бояться своих чувств?
– Моя птичка, – надломленный голос, после чего губы накрывают мои. Из груди вырывается непроизвольный стон, коленки подгибаются. Чтобы не упасть, руками обвиваю крепкую шею, сцепляя пальцы в замок. Привстаю на носочки, льну всем телом к Максу, жалея, что слои одежды не дают почувствовать жар любимого тела. Жмурюсь, млея от того, как язык парня напористо исследует мой рот. Как широкие ладони сжимают меня, вжимают в тело любимого.
– Бесстыдники! Тут же дети!
Вздрогнула испуганно и уткнулась лицом в куртку Максима. Покраснела настолько, что даже уши запылали от смущения. Макс тихо рассмеялся и поцеловал меня в макушку.
– Что за молодежь пошла! Ни стыда, ни совести.
– Ничего лишнего, – фыркнул над головой парень, прижимая меня ближе к себе.
– Ещё и хам!
Почувствовала, что Максим смеётся, невольно улыбнулась. Зажмурилась и ущипнула себя за руку, не веря собственному счастью. Эти две недели кардинально поменяли мою жизнь. И я счастлива. Счастлива настолько, что даже страшно, что это хрупкое и невесомое чувство может так же резко исчезнуть.
– Эльфёнок, ты к сестре? – тише, на самое ухо. – Или в универ?
– К Сене. Хочу ей передать продукты. Меня не пустят к ней, потому что делали процедуры, иммунитет ослаблен. Но хоть через окошко помашу. А ты? В университет?
– Я с тобой, – кончиком указательного пальца коснулся моего носа. – Познакомишь с сестрой.
– Непременно. И Кира увидим, у него сегодня будут забраны стволовые клетки. Это четыре или пять часов. Из одной руки берут кровь, она прогоняется через специальный аппарат, а после возвращается через вену другой руки. Кирилл лекарства специальные пил, чтобы эти клетки в крови были. Обычно два года не сообщают о том, кто донор костного мозга. Да и вообще, ищут обычно в базе специальной. Но… у нас вот так странно вышло. И деньги так быстро собрали, даже не верится, – увидела, что Макс странно улыбнулся и отвернулся. Прищурилась. Две недели его не было, а доктор сообщил о том, что деньги собрали ровно тогда, когда парень вновь появился. К тому же, всё его лицо были в синяках. – Максим, а ты сегодня не на машине? – вспомнила вдруг слова его матери в день его рождения.
– Нет, малышка. У меня нет машины.
– Максим, скажи мне, только честно, пожалуйста, – я схватила его за руку и левой рукой повернула лицо к себе, – это ты собрал деньги на операцию Сене? Ты продал свою машину, да? Ещё в том клубе ты был, синяки у тебя были. Ты в боях участвовал? – затараторила я.
Парень повёл неопределённо плечом и отвёл взгляд. На его скулах я заметила едва заметный румянец. Чёрт! Да он смутился!
– Макс, – я пальцами погладила его по щеке, – я…
Меня накрыла такая безграничная волна любви, нежности и благодарности, что я просто задохнулась, не находя подходящих слов, чтобы выразить всё.
– Люблю тебя. Люблю не за деньги, что ты собрал, а просто… Просто так… Безумно люблю…
Я не дотягиваюсь до его лица, но это не мешает мне лихорадочно целовать его шею и подбородок. парень вдруг глухо застонал и отодвинул меня от себя за плечи.
– Маленькая, я и так с огромным трудом сдерживаюсь. Не провоцируй меня.
Я сначала непонимающе хлопнула глазами, а после улыбнулась счастливо и как-то пьяно:
– Ты ведь не закрепил метку… А бабушка сказала, что сегодня ночью её не будет дома…
Максима затрясло. Я испуганно посмотрела на него и увидела, что его глаза стали полностью чёрными. Черты лица заострились, а на скулах даже выступила шерсть.
– Пти-и-и-ч-к-а-а-а, – выдохнул сквозь зубы, тяжело дыша.
– Прости, – осознав, что довела его до грани, отошла от него на шаг. Макс потянулся следом, но с огромным усилием воли одёрнул себя. – Пойдём на остановку, скоро автобус приедет, – пискнула и засеменила в заданном направлении.
Спустя полминуты горячая ладонь обхватила мою ладошку. Кинула косой взгляд на Макса и с облегчением увидела, что он успокоился.
– Прости, – шепнула покаянно. – Я не знала, что кто-то может на меня так реагировать.
Макс ничего не ответил, только сжал мою ладошку чуть сильнее.
В автобусе свободных мест нет. Макс тянет меня в заднюю часть и, остановившись у окна, заключает меня в капкан из собственных рук. Окутывает меня собой, своим теплом, своим неподражаемым запахом. Я невольно улыбаюсь и с восторгом вглядываюсь в каждую чёрточку умиротворённого лица любимого. Макс смотрит в окно, чуть приподняв уголки губ в улыбке. Который раз за это утро руку поднимаю и провожу по гладкой щеке, вынуждая парня перевести на меня взгляд.
– Вчера ты мне сказал, что я твоя, – необдуманно слетает с моего языка, – а ты? Ты мой, Максим?
Затаиваю дыхание, видя, как парень опускает ресницы, скрывая за завесой эмоции. Смотрю на упрямо поджатые губы. Сердце перестаёт биться и проваливается в желудок, камнем замерев там. Это я ему в любви призналась, это я признала, что всецело принадлежу ему. А он ведь ничего не сказал. Пусть я его истинная пара, но никто же не говорил мне, что Максим будет хранить мне верность. И то, что он будет меня любить. Я быстро убрала руку с щеки парня, коря себя за то, что задала столь глупый вопрос.
– Эля, посмотри на меня, – ладошку перехватил и вернул обратно на щёку, прижал, впечатал в горячую кожу. – Посмотри на меня, глупая девчонка, – возмущённо фыркнула и вскинула глаза. – Я влюбился в тебя до того, как узнал, что ты моя истинная. Стал твоим ещё тогда, в первый день, когда ты смотрела на меня испуганно и жалась к Кирюхе. Разве стал бы я продавать машину ради той, что ничего для меня не значит? Стал бы участвовать в боях? Эля, две недели я ни с кем не спал, – дёрнулась и испытала жгучее чувство ревности. – Маленькая, я прошлое изменить не могу. Да, девушек у меня было много. Очень много. Всё это было до тебя. И да, Эля, мой ответ на твой вопрос – я твой. Весь твой.
Я улыбнулась нерешительно и взглянула на него исподлобья. Он улыбался ласково, а в глазах плескалась нежность. Глупая я и до ужаса неуверенная в себе. Парень повернул голову чуть в бок и поцеловал в середину ладошки. Чуть потерся кончиком носа, прикрыл глаза и шумно втянул запах. Поцеловал и прижал к себе, положив подбородок на мой затылок. Так и ехали в тишине до самой больницы. Шевелиться не хотелось. Было уютно и комфортно. Я не думала о том, что сказать и как себя вести. Даже тишина рядом с ним была комфортной.
В больнице отдаю вещи медсестре, которая ухаживает за Сеней. К Кириллу нас не пустили, поэтому в больнице мы пробыли всего десять минут. И снова я в нерешительности замираю напротив Макса, не зная, стоит ли приглашать его к себе или нет. Парень наклоняется и целует меня в лоб, после чего склоняется к уху и шепчет:
– Поехали ко мне, Птичка.
– Твоя мама будет против, – сохраняя остатки здравого разума, прошептала в ответ.
– Она сегодня свалила к своему любовнику, – Макс отодвигает край кофточки и целует меня в шею. – Отец на работе.
– Я… – оробела, понимая, что не готова к тому, чтобы лишиться невинности. Мне бы бритвой пройтись по нужным местам и белье сексуальное надеть.
– Что не так, детка? Почему ты сомневаешься?
– Я… Просто я не так хорошо выгляжу, как мне хотелось бы. И… У тебя было столько девушек, ты сам сказал, а вдруг я… Ну… – признаваться в своих страхах и сомнениях сложно. Даже самой себе. Что уж говорить о том, чтобы сказать о них любимому парню.
– Маленькая, а бабушка не сказала тебе, что при встрече с истинной парой, ты больше никого не видишь и не хочешь?
Я мотнула головой отрицательно и прикусила губу. Макс вздохнул тяжело, за руку взял и повёл в сторону остановки. Только в другую сторону от моего дома. Молча увлёк в подъехавший автобус, усадил к окну, закинул руку на спинку сиденья и зашептал жарко на ухо, от чего я залилась краской:
– Хочу тебя каждое мгновение, каждую грёбаную секунду. Хочу обладать не только твоим телом, но знать каждую твою мысль, твою эмоцию. Хочу, чтобы все твои улыбки принадлежали только мне. Хочу спрятать тебя от всего мира, потому что ревную дико, неконтролируемо. Ты думаешь, что у тебя есть недостатки, а мне на них плевать. Для меня ты идеальна каждой клеточкой своего тела. Своим запахом. Своим голосом. Каждым своим движением. Стоит нам только оказаться за дверьми моей комнаты, я вылижу тебя с ног до головы. Каждый участок твоего идеального тела, – прикусил мочку уха, из-за чего я задрожала.
– Макс, – выдохнула, сводя ноги вместе.
– Я чувствую запах твоего возбуждения… – прохрипел. – И это сносит крышу.
Макс отстранился от меня, но руку со спинки сиденья не убрал, продолжил поглаживать кончиками пальцев заднюю часть шеи. Дорога казалось невыносимо долгой. Меня потряхивало от незнакомых раннее ощущений. И когда мы оказались в знакомой мне комнате и щёлкнул замок, я облегчённо застонала в жадные губы, накрывшие мой рот.
Глава 10
Макс
Малышка едва слышно стонет в мой рот, податливо распахнув губы и окончательно сметая всю выдержку. Руками ныряю под куртку девчонки, сжимаю ладную попку, подтягивая Элю ближе к себе. Ещё ближе, так чтобы грохот её сердца не только слышать, но и чувствовать грудью. Пропускать каждый удар сквозь себя. Вздрагивать от наслаждения и странной, раннее незнакомой эйфории. Я не просто влюблён в Элю, я одержим ею, болен. Непривычно осознавать, что теперь для меня на первом месте чувства, мысли и эмоции этой девчонки. Непривычно осмыслить, что за улыбку этой девушки я готов убить, перевернуть мир вверх дном. Только бы улыбалась, только бы карие глаза светились от счастья. Но в то же время кажется, что это чувство вечность назад поселилось в груди.
Медленно веду ладонями по худой спине, считая каждый позвонок, чувствуя дрожь любимого тела. Моя крошка. Незнакомая дрожь и трепет пронзают тело. Девчонку хочется сгрести в объятия, сжать с силой, так, чтобы мышцы свело, зубами вновь впиться в нежную кожу. Оставить сотни следов принадлежности девушки мне. И в то же время страшно касаться девчонки, страшно оставить хоть один синяк на бледной коже. Столь бледной и тонкой, что видно синие венки под белым пергаментом кожи. Разрываю нехотя поцелуй и отстраняюсь ровно настолько, чтобы заглянуть в приподнятое лицо, с зажмуренными глазами и приоткрытыми от частого и рваного дыхания губами. Покрасневшими, влажными, влекущими вновь и вновь целовать их. Вгрызаться, прикусывать, слизывать пряную кровь, вкус которой дурманит. Чёрные длинные ресницы подрагивают, после чего девчонка глаза распахивает, заставив рухнуть меня в бездну. Зрачки в шоколадных глазах расширены, а в их глубине плещется неприкрытое желание. Робкое, как вся эта девчонка, но легче от этого не становится. В паху всё сводит от желания. Настолько сильного, что становится больно. Костяшками пальцев с нежностью провожу по румяной щёчке. Медленно опускаю руки на хрупкие плечи и стягиваю пуховик, не глядя отбрасывая его в угол комнаты. Отвожу светлые волосы в сторону, чтобы губами коснуться тонкой шеи, чтобы почувствовать пульс губами. Эля вздрагивает и издаёт едва слышный стон, откидывая голову назад и открывая больше доступа к бледной коже. Провожу носом до самого ушка, задерживаюсь особо долго у мочки, чуть прикусывая её и оттягивая зубами. В то время как руки вниз по ладному телу ползут, чтобы подцепить кофту и потянуть наверх, не давая ни единого шанса Эле засомневаться или застесняться. Верхняя часть гардероба отправляется вслед за курткой на пол. Дыхание застревает в груди, когда обнаруживаю, что девчонка без лифчика. Маленькая аккуратная грудь, со сжавшимися сосками так и просится в рот.
– Не смей, – хриплю, когда чувствую, что девчонка смущается и дёргается, чтобы прикрыть ладошками грудь.
– У меня маленькая… – сиплый, прерывистый голос Эли колючим наслаждением проникает под кожу и разливается чистейшим кайфом по венам.
– Глупая, – шепнул в её ароматную кожу, ведя носом от шеи к груди, чтобы накрыть губами сжавшийся сосок и чуть прикусить. Чтобы вызвать из груди малышки очередной прерывистый вздох. Глаза закатываются от наслаждения. С девчонкой всё иначе. Совсем не так, как с другими. Рядом с ней меркнут даже самые опытные. Просто прикасаться к ней сродни оргазма. Её стоны и частое дыхание разносятся наслаждением по венам. Её запах пьянит похлеще крепкого алкоголя. Я смакую её, как самое дорогое вино. Языком провожу по коже, наслаждаясь вкусом кожи.
– Макс… – тонкими пальцами вцепляется в плечи и голову назад откидывает, издавая стон. За то, как она произносит на выдохе моё имя я готов убить. Готов отдать всё, что у меня есть. Только бы она продолжала шептать моё имя с таким пристрастием, с такое любовью, как сейчас.
Опускаюсь перед девчонкой на пол на колени. Расстёгиваю пуговицу на джинсах, медленно тяну вниз.
– Максим, – назад чуть подаётся, ноги сводит, пытаясь препятствовать. Вопреки желанию, от которого её потряхивает, стесняется дико. До слёз в карих глазах.
– Всё хорошо, маленькая, – снова хрип. Подаюсь и целую впадинку пупка. Эля вздрагивает и ноготками чуть царапает затылок, взволнованно дыша.
Целуя животик, на котором выступили мурашки и тонкие волоски встали дыбом, стягиваю джинсы вниз. Приподнимаю одну ногу и оставляю короткий поцелуй на коленке. Пальцы Эли соскальзывают на плечи и с силой сжимают. Сняв штанину, повторяю те же действия со второй ногой. Откидываю в сторону джинсы и застываю, глядя на девчонку снизу вверх. Не обращая внимания на ломоту в паху, любуюсь той, что предназначена мне самой природой. Той, что всегда будет моей. Той, что подарит мне детей и семейный уют. Моя! Вся эта белокурая красавица моя.
Чувствую, что Эля вновь смутилась. Чувствую, как руки с моих плеч убрать пытается, чтобы прикрыться. В простых хлопковых серых трусиках выглядит для меня Богиней. Никого прекраснее не видел. Ничьё тело не вызывало такое острое желание, такую потребность оказаться внутри желанного тела.
Перехватил ладони, поцеловал поочерёдно прохладные пальцы и вернул на затылок. Одним быстрым движением трусики с девчонки сдёрнул и одновременно с ней дыхание задержал. Чёрт. Как сдержаться? Как не потерять контроль и не сделать больно?
Прикрыл глаза и задышал прерывисто, совершив ошибку. Запах возбуждения девчонки проник в лёгкие. Огненной лавой разнёсся по телу. Распахнул глаза, обхватил бёдра Эли левой рукой, а правой под левую коленку подхватил и закинул ногу себе на бедро.
– Макс… что ты творишь… Боже, Максим… – зашептала заполошно, смущаясь настолько, что карие глаза слезами наполнились.
– Ты так прекрасна девочка моя, – прошептал, оставляя лёгкий поцелуй на внутренней стороне бедра. – И я собираюсь попробовать тебя на вкус. Всю. Я ведь обещал, девочка моя, что на твоём теле не останется ни единого участка, которого не коснуться мои губы.
Эля
– Макс, – снова пытаюсь запротестовать, когда горячие губы проходятся по внутренней поверхности бедра. Неловко. Смущающе. Горячо и порочно. Если бы не сильная рука, крепко удерживающая мои бёдра, я бы обязательно свалилась на пол. Колени подкашиваются, а всё тело прошибает дрожью. Каждая волосинка встала дыбом. Мне кажется, что каждый участок кожи оголился. Пылал. И от любого прикосновения к ней под ней взрывались мириады фейерверков.
С губ то и дело срываются громкие стоны, которые я уже не пытаюсь сдерживать. Потому что все силы уходят на то, чтобы не упасть. Ибо губы любимого прижимаются к самому сосредоточению желания. Мне кажется, что я расцарапала плечи Максима до крови, но разжать пальцы нет сил. Низ живота сводит от остроты ощущений.
Каждое прикосновение горячего языка сродни мощнейшему разряду тока. Клянусь, если бы я была лампочкой, то я непременно бы вспыхнула ярче всех звёзд во Вселенной. Пальцы любимого поползли от коленки вверх, лишь обостряя ощущения. Выше и выше, туда, где во всю хозяйничает язык.
– Макси-и-им, – умоляюще застонала я, когда парень вдруг отстранился. Сама бесстыдно подалась бёдрами вперёд, до потери сознания желая, чтобы он продолжил. Глаза распахнула, которые незаметно для себя зажмурила от наслаждения, и посмотрела на парня сквозь дрожащие полуопущенные ресницы. Макс смотрел так, что я забыла, как дышать, как можно двигаться. Всё в этом мире потеряло значение в данный миг. Я вижу только красивое лицо любимого парня, который вот-вот станет моим первым мужчиной. Его блестящие припухшие губы, его заострившиеся черты лица и его светящиеся мягким голубым светом глаза. Завораживающе красиво, необычно, прекрасно. Будто неоновая подсветка в его глазах оказалась.
– Я люблю тебя, девочка моя, – быстро пробежав языком по губам, хрипло прошептал парень, удерживая взглядом мой. – И ты моя. Вся моя.
– Твоя, – с трудом разлепив губы, согласно шепнула в ответ, не узнав собственный голос. – Макс, почему у тебя глаза светятся?
– Потому что и волк, и человек признали в тебе свою пару. Ту, которой мы будем принадлежать до последнего дня. До последнего вдоха.
Волна тепла разлилась по всему телу. От щемящей нежности, которая разлилась в груди, на глазах вновь выступили слёзы.
– Я так сильно люблю тебя…
– Я чувствую, моя маленькая, – улыбнулся, а в глазах я увидела неверие. Будто он до конца поверить не может тому, что я говорю. Будто волку не верит.
– Макс, – хотела начать его убеждать в своих чувствах, чтобы прогнать прочь все сомнения, но парень не позволил мне этого сделать, вновь губами прижавшись к сосредоточению желания. Проворные пальцы коснулись входа в лоно. Я дёрнулась и чуть сжалась от страха первого проникновения. Но боязнь тут же улетучилась, стоило одному пальцы скользнуть внутрь. Слишком громко застонала и чуть не упала, когда незнакомая доселе волна накрыла с головой, вышибая из головы все мысли. Я зажмурилась, вздрагивая от наслаждения и дрожа всем телом.
Почувствовала сквозь туман, что Макс поцеловал подрагивающий живот, осторожно опустил мою ногу на пол, поднялся и меня на руки подхватил, чтобы опустить на кровать и рядом вытянуться. Прижался ко мне всем телом, так чтобы ни единого миллиметра между нами не осталось и задышал с надрывом мне в макушку, то и дело прикасаясь губами к волосами и водя пальцами по влажное спине. Чуть пришла в себя и заёрзала, чувствуя, как одежда любимого чуть царапает кожу. Только сейчас почувствовала его напряжение упирающееся в бедро. Вспыхнула, вспомнив, что совершенно голая, даже носочков на ногах не осталось.
– Снова стесняешься, – фыркнул в волосы, опуская руку вниз и чуть сжимая мои ягодицы, притягивая таким образом к себе ещё ближе.
– Я не умею иначе, – виновато шепнула в ответ.
– Знаю. И это в тебе люблю.
Я осмелилась всё же глаза поднять вверх, чтобы взглянуть в умиротворённое и счастливое лицо любимого парня. Подняла всё ещё подрагивающую руку и провела с нежностью по гладкой щеке, по носу и губам, особо долго на них задержавшись. Отчего-то Макс решил остановиться, не идти до конца, хотя доказательство его желания плещется не только в его глазах, но и вжимается в мои бёдра. Открываю рот, чтобы спросить, но не знаю, как задать вопрос. Снова смущение не позволяет этого сделать.
– Спрашивай, маленькая, – улыбается ласково, вдруг прикусывая мои пальцы, которыми я вожу по его губам.
– На сегодня всё? – ляпнула и тут же залилась краской стыда. Спрятала лицо на его груди, чувствуя, как она сотрясается от смеха.
– Хочешь домой сбежать? – на самое ухо, цепляя губами кожу и вновь заставляя мурашками покрыться с ног до головы.
– Нет… – вскинулась и наткнувшись на лукавый взгляд, поняла, что он меня провоцирует. – Ты мне доставил удовольствие, а сам…
– А сам с трудом держусь, – закончил он за меня.
– Почему тогда медлишь? – преодолевая смущение, задала мучающий меня вопрос. – Разве того… ну, тех ласок достаточно, чтобы завершить привязку?
– Нет, маленькая, – вдруг опрокинул меня на спину и придавил сверху, вжимая в постель, – для этого я должен оставить в тебе своё семя. Чтобы ты полностью пропиталась моим запахом.
Он замолчал. Что-то в его голосе подсказало мне, что он всё ещё сомневается. Будто даёт мне время передумать, уйти от него. Глупенький мой. Разве не чувствует, что от любви к нему я просто треснуть готова?
– Я готова, любимый, – вновь руку на щёку его положила и посмотрела прямо в голубые светящиеся глаза. – Я хочу быть твоей. Не только душой и сердцем, но и телом. Хочу быть твоей любимой, твоей парой, твоей истинной, твоей женой.
Максим глаза закрыл и задышал часто. Его руки, которыми он упирался в кровать по обе стороны от моей головы, задрожали. Его всего стало бить мелкой дрожью.
Скользнула пальцами на затылок парня и стала поглаживать, ласково шепча:
– Ты мой самый любимый, самый необходимый человек. Я уже не мыслю жизни без тебя, твоих потрясающих глаз, твоего голоса и твоей улыбки. Люблю тебя, Максимушка. Так люблю, что даже дышать больно.
– Девочка моя, – пробормотал, распахивая глаза и начиная судорожно и беспорядочно целовать моё лицо.
Я стала дёргать пуговицы на его рубашке, чтобы стащить мешающую ткань с широких плеч, но стук в дверь заставил замереть.
Сначала Макс даже не шелохнулся. Продолжил покрывать поцелуями моё лицо и шею. Мысли путались, но громкий стук в дверь не позволял отдаться на волю чувствам.
– Макс, в дверь стучат, – надавила на плечи парня, с огромным трудом отодвигая его от себя.
