Текст книги "Дело закатной девы"

Автор книги: Екатерина Федоришина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

– У меня нет цели, раб Арден. Богиня приказала убить. Ты не справился, – мой голос звучал глухо, будто мертвый.

Миранг вздрогнул, но концентрацию не потерял. А я поняла, что не представляю, каковы планы богини насчет этого горделивого бывшего короля. Ведь прямого указания насчет его жизни она не давала. Иногда богиня считала, что для определенного человека решение не убивать – признак силы и достоинства, а изредка – наоборот, согласие убить жрицу рассматривалось как позитивный знак. Кто же их, богов, поймет.

Вот и сейчас я знала, – если богиня посчитает посла недостойным, придется его убить. А если я убью миранга…. Собственно, ничего же не произойдет, верно? Он – изгой, поверженный король. За него мстить не станут. Но как же быть с собственным планом? Сегодня – последний в этом году шанс, когда я могу сделать то, к чему давно готовилась. Решение было принято мгновенно.

Арден как раз подошел достаточно близко, чтобы сделать молниеносный прыжок в мою сторону. Но для закатной жрицы такая скорость – детские забавы. Я лениво развернулась, отпрянула, сделала резкий выпад с подсечкой и прибавила локтем по шее. Миранг повалился на каменные плиты, пролетев несколько шагов. А я мягко развернулась и снова принялась его рассматривать. Подобравшись с пола, Арден перехватил кинжал и взглянул на меня с недоумением. В нем не было ни капли злости. Даже спортивного азарта не появилось. Странный человек, то есть, миранг. А ведь говорят, что эти существа – воплощение агрессии. Видимо, молва приписывает им много лишнего.

– Зачем? – вдруг спросил Арден.

Его голос прозвучал тихо и как-то угрюмо. Стало слегка грустно. Не было никакого желания мучить этого гостя. Жаль, что богиня требовала таких ритуалов.

– Это воля богини, – я мягко кивнула. – И ты обязан ее соблюдать, раб Арден.

Он покачал головой. Кинжал дрогнул в бледной руке. А я почувствовала, что настало мое время. Вот, наконец, можно со всем покончить! Я не стала ждать. Скользнув в сторону невидимой тенью, вдруг рванула прямо на Ардена. Он не успел убрать руку, кинжал вонзился в мою грудь по самую рукоять. Я захрипела и упала на плиты.

– Нет! – завопил миранг, бросившись ко мне. – Я не хотел.

Но его вопль утонул в безумном грохоте, отразившемся от каждого камня в этом зале.

– Хватит! – прогремел голос богини. – Я увидела достаточно.

Зал содрогнулся. Туман зловещими клубками завертелся под ногами. Лунный свет вспыхнул болезненными искрами. Жрицы, стоявшие по углам, с трудом сдерживали всхлипывания. А я чувствовала, как холодеют руки, как рот наполняется кровью. Захотелось кричать от боли. Но где-то в глубине души я ощущала, что сделала это. Наконец-то я сделала то, что собиралась сделать так долго! Я забрала свою жизнь в ритуальном зале богини тем самым кинжалом, который… кажется, я теряла сознание. Зал расплывался перед глазами. Лицо миранга, острое и бледное, все еще болталось где-то сверху. Он что-то кричал, звал жриц. Я почти не слышала.

Но грохот божественного голоса заставил мое тело содрогнуться каждой косточкой. Вот, пятна исчезли, я больше не чувствовала вкуса крови. Руки потеплели, а боль куда-то пропала. Надо мной все еще нависал миранг.

– Кхиара, ты повеселила меня, – грянула богиня. – Без моего позволения умереть не смеет ни одна жрица. Тебя, Кхиара, я не отпускаю. Раб Арден, ты доказал, что достоин помощи. Потому сегодня не умрешь. Жрица Кхиара, ты нарушила мою волю и должна быть наказана. Но ты безупречно служила мне, и я знаю, какое горе толкнуло тебя на безумство. Мое решение таково. Раб Арден и жрица Кхиара, отныне вы связаны. Пусть раб Арден будет твоим наказанием, Кхиара, а ты будешь его наградой. Отправляйтесь. Не хочу вас видеть, пока не сделаете то, ради чего соединились здесь и сейчас по моей воле. Да будет так.

Я не успела застонать, а лунный туман уже вскинулся мириадами блестящих пылинок. Они мягко опали мне на голову. Я поняла, что снова цела и невредима. Кинжал валялся на полу. В груди не было кровавой каши. А рядом сидел миранг Арден, шокированный более моего.

Жрицы завели новую песнь. Грянули барабаны. Блестящий купол закрывал лепестки. Ритуал окончен. Мой последний ритуал. Я поежилась и пошла прочь из этого зала, не оглядываясь.

Глава 3

Когда я вышла на галерею, небо начинало светлеть. Серые тени, несмелый щебет ранних птиц, последние звезды, – я осмотрелась и вздохнула. Время ритуала пролетает незаметно. Зайдешь вечером, выйдешь утром, хоть и пробыл в храме одно мгновение.

В этот раз у меня ничего не получилось. Богиня не отпустила и наказала, то ли изгнанием, то ли чем похуже. За спиной раздался шорох. Злополучный миранг давно пропал из виду. Хорошо, если заблудился в храмовых залах. Ко мне подходили закатные сестры. Они плакали и обнимали, не проронив ни слова.

– Не печальтесь. Таков мой выбор.

– Ты вернешься, богиня не отпустила. Значит, она тебя ценит.

– Или мстит, – усмехнулась я. – Иногда не отпустить – похуже смерти.

Я смахнула тихую слезу. Жалко расставаться с дарами богини. Они делали меня сильнее и могущественнее, чем большинство людей. Она не дала мне уйти, но и силу наверняка отобрала. Как теперь жить? Мы с девами обнялись на прощание.

– Возможно, ты не наказана, – усмехнулась сестра. – Богиня дала тебе поручение и приказала его исполнить. Поскорее сделай это и возвращайся. Мы будем ждать.

Интересно, неужели богиня все-таки сделала меня орудием борьбы за трон, о чем просил посол? Но ведь я – всего лишь закатная жрица храма Нави. Уж какой из меня инструмент восстановления королевской справедливости? Да, юмор богини неисповедим.

Сестры попрощались и упорхнули прочь. А я поплелась к морю, чтобы поразмыслить в одиночестве.

На берегу было тихо. Легкий шум прибоя навевал тоскливые мысли. Вдали колыхались рыбацкие лодки. Вода играла солнечными бликами. Я опустилась на камни и задумалась. Да так крепко, что не заметила чужого присутствия. Когда поняла, что не одна, было поздно. Миранг успел усесться рядом, как ни в чем не бывало.

– Кстати, у нас появилось кое-что общее… – протянул он, поглядывая на меня искоса.

– Сомневаюсь.

Но посол зачем-то расплел черную косу. Теперь волосы вольготно рассыпались по плечам, отливая глянцем на утреннем солнце. Тогда я заметила, что в глубокой черной волне попадаются золотистые и серебряные пряди, как у меня. Я окинула его хмурым взглядом. Вряд ли богиня отпечатала привет на мирангской голове. Может быть, миранг метит в главные закатные жрицы? Смех, да и только. Впрочем, сам он решил не придавать этому значения, махнул рукой и спросил:

– Зачем вы дали себя убить?

– Это давняя история, естественная как все человеческое. Вам не понять, – язвительно ответила я.

– Расскажите.

Я вздохнула. Не хотелось вспоминать былое. Тем более, сейчас, когда богиня не приняла мою смерть. Но миранг так внимательно уставился на мой профиль, что пришлось выложить все, только бы отвязался.

– Дело давнее. Я была юна, глупа и доверчива. Печать богини только-только отметила мою голову. Это великая честь, ею отмечены редкие девушки. Значит, что-то она увидела во мне, раз приняла на службу. Вы же знаете, как мы относимся к обязанностям?

Гость покачал головой. Ну, конечно, он явился в храм, мало что зная о нашей культуре.

– Мы не поклоняемся богине в том смысле, в котором поклоняются богам в других храмах. На нашу богиню мы работаем. То есть состоим у нее в услужении, выполняем рабочие задания. Иногда спрашиваем о том, почему приходится делать то или иное. Иногда богиня даже отвечает. Это не похоже на поклонение. Это служба. Как всякая другая. Естественно, из всех желающих поступить на службу, богиня выбирает только тех, с кем ей будет приятно иметь дело. Она выбирает работниц по своему божественному вкусу. Это очень льстит, когда богиня считает тебя интересным человеком.

Миранг слушал внимательно. Я украдкой рассмотрела этого человека, то есть нечеловека, и в который раз отметила, до чего их народ странный. Они были обычными, но очень необычными. Как будто в их внешности соединилось все на свете. Эта слишком яркая радужка глаз, слишком темные и гладкие волосы, слишком высокий рост, слишком гибкое и, одновременно, статное тело. Они напоминали диких животных, на время принявших человеческий облик.

– До того, как пойти в услужение к богине, я собиралась под венец. Я хотела простой жизни, без проблем и особенных достижений. Я была в меру миловидна, в меру умна, в меру послушна. Мой жених был в меру богат, в меру умен и в меру деспотичен. Все, как принято у обычных людей. Однако что-то привело меня в храм однажды, я зашла и не смогла выйти. Думала, стану рассветной жрицей, послужу немного, потом уйду с благословения богини. А в результате – получу высокий статус и большое состояние. Мой жених поддержал эту идею. Что нам – несколько лет служения, ради светлого будущего. Однако богиня вдруг решила, что я слишком хороша для рассветного служения. Однажды, вернувшись из храма, я обнаружила, что волосы теряют цвет, становятся серебряными. Тогда поняла, в какую историю угодила. Мой жених был в бешенстве. Закатную жрицу не так просто выпросить у богини, это во-первых. Во-вторых, он не мог поверить, что его серая, неприметная невеста, которую он сам считал чуть ли не мебелью, оказалась отмечена наивысшей божественной печатью. Тогда я была слишком наивна и светла душой. Я не понимала, отчего он сходит с ума, отчего начал ненавидеть меня с таким жаром.

Миранг кивнул, приглашая продолжать. А мне было все равно. Богиня выгнала меня. Какая теперь разница, кому и о чем рассказывать.

– На следующий день после официального посвящения мои волосы стали серебряными. Ночью должен был состояться первый ритуал. Я не ждала гостей. И так находится мало смельчаков, готовых рискнуть жизнью ради просьбы к богине. Но меня ждал неприятный сюрприз. Он пришел. Мой жених ждал меня у ступеней храма. Он был взбешен. Он требовал принять его для ритуала. Я умоляла, как только могла. Он просто отвесил мне тумаков, и заставил проводить в храм. Приветствовал богиню, кланялся жрицам, – все казалось дурным сном. А потом он озвучил свою просьбу. И это разбило мое сердце на тысячи осколков.

– Он хотел твоей смерти? – угадал миранг.

Я покосилась на него и кивнула. Странно, что этот нечеловек умеет слушать. И странно, как быстро он сократил дистанцию, отбросив вежливое обращение. С другой стороны, я больше не жрица. Пора отвыкать от безусловного уважения.

– По его словам, я опозорила его перед всем миром. И в страшном сне ни один человек не согласится связаться с закатной девой. А уж главная закатная жрица – это слишком для любого. Мое сердце было разбито. Я лежала на камне и рыдала в три ручья. А богиня – юморная сущность. Когда отсмеялась, предложила гостю самостоятельно убить меня, поскольку негоже богине расправляться с закатными девами. Я до последнего думала, что это шутка. Но он ударил. Он ударил тем самым кинжалом в сердце. И мне хотелось тогда, чтобы довел дело до конца. Ведь я сама никогда не желала быть закатной девой. Никогда я не желала этой участи. И не заслужила такого предательства.

– Тебя спасла богиня? Или здравый смысл? – усмехнулся миранг.

Стальные глаза сверкнули сдержанной улыбкой. История его развеселила. Что ж, на здоровье.

– Скорее, чувство самосохранения. В последнее мгновение я метнулась в сторону, кинжал зацепил плечо. Стоило принять это решение, в голове прозвучал четкий приказ – убить недостойного. Я сделала это быстро. А потом смотрела, как он умирает, истекая кровью. Напоследок он сказал, что только я виновата в его смерти. Он сказал, что я никогда этого не забуду, всю жизнь буду нести на себе эту печать.

– Только и всего? – на этот раз миранг улыбнулся, даже глаза заблестели. – Разве стоит из-за такой ерунды прощаться с жизнью и высокой храмовой должностью?

Я пожала плечами.

– Оно-то так, звучит глупо. Только с тех пор я практически не могла спать. Бывают редкие моменты, когда сплю без снов. Годы напролет, из ночи в ночь, я вижу, как лежу на камне, вся в слезах, а он заносит кинжал, в попытке пронзить мое сердце. В конце сна я убиваю его. И каждый раз это настолько явно, настолько живо! Я так больше не могу. Это не жизнь, а пытка. Богиня, наверное, считает это мелкой проблемой. Но я не способна с этим справиться.

– Понял, – миранг перестал улыбаться. – Чувство вины – слишком сильное проклятие. Но боги таким не занимаются. С ним можешь справиться только ты сама.

– Я и пыталась справиться так, как умею. Я – закатная дева. Лучше всего разбираюсь в смерти. Более того, это пугает меня намного меньше, чем перспектива жить в кошмаре до скончания дней. Да и устала. Ты бы знал, что за гости приходят на закатный ритуал! Кинжалов на всех не напасешься.

– Приходят такие, как я.

– Ты – не худший вариант. Поверь, я видела и слышала такое, я встречалась с таким черным нутром, извращенным, жестоким и гадким, больным до глубины, что жить не захочется. Как будто в мире не осталось ничего хорошего.

– Если бы я всю жизнь жил в военном лагере и смотрел на кровавые битвы, я бы тоже не верил в существование мирных городов, где люди не умирают ежедневно от ранений, – заметил посол.

Наконец, он перестал на меня пялиться. Теперь он смотрел на море, перебирая в пальцах мелкие камушки.

– Все верно. Но, в отличие от тебя, я – человек. Может, в этом моя проблема.

Я встала и попыталась покинуть берег, не прощаясь. И так слишком много наболтала. Будучи закатной девой, отвыкла изливать душу, тем более нелюдям. Но миранг тоже поднялся и бросил мне в спину:

– Мы теперь связаны твоей богиней. Что бы это ни значило.

– И?

Я обернулась и посмотрела на миранга снизу вверх. Он был слишком высок. Неприятно высок. Но Арден медленно плел косу, поглядывая на меня с легкой усмешкой.

– Богиня наградила меня тобой. А тебя мной наказала.

– Это и так ясно, – фыркнула я. – Естественно, что для закатной девы любые путы, тем более, с нечеловеком, – хуже пытки.

– Проблема в том, что мне нужно ехать в королевство. Дело не терпит отлагательств. Судя по всему, у тебя тоже нет выбора. Ты получила задание от богини и, как служитель, обязана его выполнить.

Я тихо выругалась. Ясно, к чему он клонит. Хочет, чтобы я отправилась с ним отвоевывать трон. Только – как?

– Уважаемый Арден. Оружие из меня – так себе. Я просто – бывшая главная закатная дева.

– А у меня нет выбора. Бери, что дают. Богиня дала свою жрицу. Значит, в этом есть какой-то смысл. Юмор твоей богини, конечно, удивительный. Но ей виднее, как решить мою проблему. Потому слушай. В путь выдвигаемся через час пополудни. Будь готова.

Сказав это, миранг Арден пошел прочь. А мне захотелось броситься в море. Может, оттуда богиня не станет меня извлекать? Ну да ладно. В путь – значит, в путь. Все равно я больше не имею права служить в храме. Значит, вскоре меня лишат и храмового дома со всеми удобствами. Изгнанную жрицу нигде не примут с распростертыми объятьями. Выбора у меня не было: либо выполнить задание, либо пытаться самоубиться, пока не выйдет. Хорошо, поживу еще немного. С этими невеселыми мыслями я отправилась домой.

Глава 4

После рассветного ритуала прибежала Тайла. Она плакала. Глаза опухли, волосы растрепались. Ничего не осталось от легкой и гладкой рассветной девы.

– Не уезжай, – всхлипнула Тайла. – Может, есть еще шанс отказаться?

– Вряд ли, – я пожала плечами, осматривая две огромные дорожные сумки, доверху наполненные вещами.

– Вот, возьми, – Тайла протянула руку.

На ее ладони лежал маленький кулон: золотистое солнце в семи кольцах. Таким был знак рассветных дев – солнечный свет и радуга. Я удивленно воззрилась на сестру.

– Зачем?

– Будешь вспоминать обо мне, – она вытерла глаза рукавом шелкового платья.

Я уставилась на рассветную деву. Вечно она вызывала во мне дикое раздражение. Казалось, все в ней вычурно и слишком гладко. Получается, никогда я Тайлу толком и не видела. Взяв кулон, обняла ее и прошептала:

– Спасибо, сестра. Я вернусь.

На этих словах подхватила сумки и выскользнула из дома. В сердце поселилась глубокая тоска. Не люблю прощаться. Мне было очень страшно, впервые за долгое время. Я не знала, какие жреческие способности остались после изгнания. Я не знала, чего ждать от мирангов. И тем более не знала, чего хочет от меня богиня. Чего она добивается? Чтобы я оценила прелести жизни закатной жрицы на контрасте с жизнью обычной женщины? Это и так ясно. Закатная дева была уважаема, неприкосновенна и сильна. А теперь придется учиться давать отпор в самых простых ситуациях. Ну, да и ладно, как-нибудь справлюсь. Тот, кто умер до начала битвы, повторно умереть не может.

Я бросила последний взгляд на любимый бассейн у дома и отправилась туда, где уже толпились миранги. Мое появление вызвало смуту в их стройных рядах. Возмущению не было предела. Толпа хищных, высоких нелюдей была в бешенстве. Может, сам факт присутствия женщины в отряде вызывал у них панику. Может, им не нравилась лично я. Наконец, один из них, уже знакомый мне, более мелкий миранг заметил:

– Арден, это подарок соратникам? Или твое личное приобретение?

В толпе раздался шепот удивления. Одно дело – проявлять неудовольствие. Совсем другое – оскорбить в лицо. Посол не успел ответить. А я не поняла, что произошло. Гнев вспыхнул во мне с такой силой, что глаза заволокло туманом. Я почувствовала, как дрожат пальцы, как сквозь тело пробегает легкий болезненный импульс. Я сделала резкий прыжок, незаметный обычному глазу. Когда наглый миранг опомнился, я стояла рядом. Он даже дернуться не успел, я выбросила руку вперед, схватила его за горло и сказала:

– Повтори, не расслышала.

Он захрипел, выкатил глаза и посмотрел на меня как на великий кошмар. Остальные отшатнулись. Когда миранги опомнились, зазвенел металл. Они вытащили мечи. Наконец, раздался голос Ардена:

– Кхиара, оставь его. Он слишком молод и плохо воспитан.

Я зло рассмеялась.

– О нет. Он озвучил общее мнение, не так ли? – я оглянулась, все еще удерживая несчастного миранга за шею. – Слушайте сюда. Я – закатная дева. Я не служу никому, кроме богини. Ни человеку, ни мирангу. Будь он хоть трижды королем. И если кто-то из вас хоть на мгновение возомнит себя выше и достойнее закатной служительницы богини, тотчас расстанется с жизнью. Это понятно?

Миранги затихли. Они переглядывались. Наконец, вопросительно уставились на Ардена. Тот был невозмутим. Стоял, прислонившись к колонне, сложил руки на груди, да посмеивался. Наконец, хрип удавленного соратника ему надоел.

– Кхиара права. Никто не смеет ей указывать. И никто не смеет ее трогать. Не хочется терять вас из-за вашей гордыни и глупости. А чужая культура может сильно отличаться от привычного, помните об этом, чтобы не допускать печальных ошибок.

Миранги снова переглянулись, но кивнули. Мечи были убраны в ножны. А я разжала пальцы, и мелкий парень грохнулся на землю, хрипя и отплевываясь. Он попытался, было, ляпнуть что-то оскорбительное в мой адрес, но хватило одного взгляда, и он заткнулся. Только глаза сияли ненавистью. Вот, один новый враг у меня уже есть. Неплохое начало. Но самое главное – я поняла, что богиня не отобрала силу. А это значительно упрощало жизнь.

Миранги насупились и, в мрачном расположении духа, отправились запрягать лошадей. Мне подготовили крытую шатром повозку. Видимо, не рассматривали меня в качестве компаньона, способного преодолевать путь верхом. Впрочем, я не спешила сетовать. Жрицы очень уважают комфорт.

Мы тронулись в путь без задержек. Маленький инцидент – не в счет. Я не прекращала думать, отчего мелкий миранг так на меня обозлился. Повода у него не было. Кроме того, странно, что парень обращался к своему королю, пусть бывшему, без должного уважения. Что-то тут нечисто.

Повозка мягко тянулась вслед за конными. Я выглядывала из шатра, рассматривала дорогу и думала о том, как же давно никуда не ездила. Мимо текли рощи, деревья ломились от сочных фруктов. На холмах колыхалась изумрудная трава, кое-где попадались заросли золотистого кустарника. Звонкие ручьи сбегались в озерца, прохладные и свежие. Вдали грузно покачивалось море. Даже отсюда можно было различить разноцветные паруса торговых кораблей, россыпь лодок и прогулочных суденышек. Мой край был богат и роскошен. Интересно, каковы они – земли мирангов. Поговаривают, там бывает снег. Кто-то даже говорил, что в их землях холод держится слишком долго, – воды успевают промерзнуть на десяток локтей.

Так я рассматривала окрестности и размышляла. Даже не заметила, как на море опустился винно-красный закат. Сердце болезненно сжалось. Впервые за долгие годы я не буду пробираться между вуалями, не пойду по коридорам, в отблеске огня и свете призрачных фресок. Впервые за долгое время я не лягу на тот прохладный камень, не поболтаю с богиней, которой попросту бывает скучно. Когда богине скучно, она заглядывает в свой храм в лунном тумане. Она слушает пение своих закатных жриц, танцует под стук барабанов, иногда – болтает со мной.

– Привал! – огласили конные.

Повозка остановилась. Я приоткрыла полог и осмотрелась. Мы съехали с дороги и расположились на берегу, где холмы выступают в море, образуя полукруг небольшого залива. Я выскользнула из шатра и отправилась размять ноги.

Прогулявшись по теплой воде, я по привычке уселась на камень. Казалось, ничего не изменилось. Да, берег немного другой, зато теперь я досмотрю до финала поздний закат. Задумавшись, я не заметила кое-что важное.

Когда отправлялась в путь, даже не подумала сменить платье, ведь не привыкла ходить в чем-то другом. Разве только накинула непрозрачную тунику, чтобы не смущать неотесанных мирангов. И вот теперь я почувствовала, что жреческое платье шевелится, как положено по храмовой инструкции. Но ведь я нахожусь не в храме, и проводить ритуал не намерена. Что же происходит?

Я сбросила с плеч тунику. Удивительно, ткань не старалась принять форму кокона, спеленать меня и удержать в неподвижном состоянии. Такая шутка с платьем имела особое значение. Богиня проверяла гостей на вшивость. Ведь нет ничего проще – убить обездвиженного человека, который валяется на специально предназначенном ритуальном камне. Подходи и бей. Таким был отвлекающий маневр, чтобы в душе просителя промелькнула вся суть, и на поверхности оказалось самое главное.

В этот раз платье проигнорировало служебную инструкцию. Оно облепило меня целиком, ткань расползлась по телу, превращаясь во вторую кожу. Я знала эту форму. В такой форме я убивала. Не успела подумать об этом, как на голову обрушилось что-то тяжелое. Перед глазами вспыхнули искры, в висках загудело, ноги подкосились сами собой. Послышался глухой голос, он хрипло выплюнул:

– Чтобы не мешала.

Больше я не могла пошевелиться. Меня связали, накинув несколько петель вокруг горла, груди, бедер и колен: даже голову не повернуть. Вскоре мое тело поволокли в сторону грота. Прекрасно, и что толку от божественного дара, если против лома по затылку не придумали приема? Я выдавила:

– Кто ты? Что тебе нужно?

– Заткнись! – заметил нападавший.

Он не был расположен к беседе. Вот ведь, какая ирония: не хотела богиня принимать добровольную смерть, примет насильственную. Впрочем, мне действительно было все равно. Жить я давно не интересовалась, а перспектива тащиться через всю страну, чтобы помочь мифическому мирангу получить корону, казалась бестолковой. Потому я просто вздохнула и обмякла безвольным мешком. Пусть тащат. А я расслаблюсь напоследок. Казалось, дело решенное.

Я даже прикрыла глаза, чтобы не таращиться в небо тупым взглядом. Но внезапно раздался плеск. Над ухом что-то просвистело. Кто-то вскрикнул. Меня уронили в воду. Вот неприятность, даже тут не дают спокойно умереть! Одно слово – нелюди. Я была уверена, что нападавший – из мирангов. Слишком легко он тащил меня на привязи, как деревяшку. Люди редко бывают настолько сильными.

Соленая вода хлынула в рот. Я попыталась распутать петли, но окончательно их затянула. Рыбкой нырнула под воду, чтобы хоть как-то выгрести на мелководье. Но вскоре меня подхватили и вытащили на воздух. Я упала на теплые камни, судорожно отплевываясь. Перед глазами мелькнуло знакомое лицо. Это был Арден. Почему-то он тоже выглядел потрепанным. Миранг попытался стукнуть меня по груди, чтобы вытолкнуть воду, но я возмущенно взбрыкнула и откатилась подальше. Тогда он просто снял веревки. Я села, отряхнулась, отжала мокрые волосы и осмотрелась. Трупов нигде не было. Значит, ушли.

– Кто это был? – спросила я, отдышавшись.

– Не знаю. Он скрыл лицо. Но, судя по росту, один из наших.

– Это понятно. Так задорно волочь меня по воде способен не каждый человек.

– Может, узнаешь голос? – Арден был мрачен. – Кроме того, я ранил его в плечо. Если он из лагеря, такое трудно будет скрыть.

– Он хрипел. Значит, боялся, что узнаю. Наверняка, это кто-то из твоей свиты. Между прочим, он рассказывал, что закатная дева ему мешает.

– Да неужели, – бросил миранг. – Интересно, каким образом.

– Может быть, он принципиально не любит богов. Такое случается. Кстати, ты быстро прибежал. Чутье? – я усмехнулась, растирая шею.

– Скорее – шутки твоей богини.

Я удивленно уставилась на Ардена. А тот просто отодвинул воротник рубашки. На его шее вздулся красный след от веревки, совсем как у меня.

– Только этого не хватало.

Недолго думая, я выхватила из его руки кинжал и полоснула по ребру его ладони. Он отпрянул.

– Поразительное отсутствие естественных страхов.

– Я – закатная дева. Пора бы привыкнуть.

– Ну, конечно. Именно потому ты сдалась по вине мелкого кошмара.

– И у сильного человека должны быть слабости, – с возмущением заметила я и взглянула на ладонь.

На коже набухал порез. Арден мгновенно оценил ситуацию.

– Понятно, – выдохнул он. – Значит, у нас – одна жизнь на двоих. Это занятный и очень неприятный поворот событий.

– Заметь, еще в храме я старалась решить проблему мирным путем.

Выходит, богиня решила связать нас в самом прямом смысле слова. Убьешь одного – убьешь двоих сразу. Одна жизнь на двоих – невелико веселье. Теперь всякий ушиб, всякий порез, всякий синяк первого отразится на теле второго как в зеркале.

– А тебе придется следить за здоровьем. Потому что на себя у меня – большие планы, – заявил Арден, поднимаясь и отряхиваясь.

– Богиня не шутила, это невыносимое наказание, – я поднялась вслед за ним. – Хорошо, тогда тебе придется рассказать свою историю. Иначе я за себя не ручаюсь.

– Шантажируешь? – миранг уставился очень внимательно, без тени сарказма.

В стальных глазах отразилась жесткость и решительность. Несостоявшийся король был не так уж прост. Ради своей цели он действительно готов на все. Тот факт, что отказался спорить, а потом не захотел убивать, ничего не говорил о его слабости. Ровно наоборот, сильные люди, то есть нелюди, не делают резких движений, не расходуют силы зря. Это-то в них и опасно. Наверное, именно этим миранг и приглянулся богине.

– Причем тут шантаж? Речь идет о честном обмене. Я уже рассказала свою историю, и ты мне должен.

Арден улыбнулся. Острое лицо расслабилось, в глазах блеснули искры веселья.

– Приятно общаться с деловыми людьми. Хотя с тобой бывает трудно, думаю, мы поладим.

– Это зависит не только от меня, – я подмигнула ему и пошла в лагерь.

Я была голодна, да и тонуть в море, – слегка утомительно. Подойдя к костру, я отметила интересную деталь. Платье осталось на мне в форме плотного костюма, облегающего тело как вторая кожа. Судя по всему, эта ритуальная ткань, отмеченная рукой богини, работает в качестве предупреждения: «Внимание, опасность. Соберись, жрица». А это также значит, что враг где-то рядом, надо быть начеку.

Я набросила тунику, коль скоро миранги не привыкли созерцать женское тело во всей его свободной красоте. Прикрывшись, села у костра, перехватила кружку пряного пива и слегка задремала. Вот уже много лет я не видела, как темнеет небо, постепенно рассыпая звезды. Как над морем восходит огромная желтая луна, разрисовывая волны неровными штрихами. Заскрежетали цикады. В ближней роще проснулись ночные птицы. Пряная ночь, тихая и теплая, обняла меня как родную.

– Итак, – сказал Арден.

Вечно он подкрадывается, как неотвратимость. Пока я дремала, он успел усесться рядом, с кружкой пива. Я встрепенулась, протерла слипшиеся веки и ответила:

– Итак, у тебя отобрали корону.

– Не совсем верно, – он сделал внушительный глоток и продолжил. – Я добровольно отказался от притязаний на трон, чтобы выжила тысяча граждан.

– Подробнее, пожалуйста.

Миранг потянулся к огню, пошевелил поленья и задумался. Ему было трудно говорить. Наконец, он собрался с духом и начал:

– После внезапной смерти короля, его старший сын, то есть я, – был первым в очереди на престолонаследие. В день коронации произошел переворот. Младший брат отца, мой дядя, решил наконец-то прибрать власть к рукам. Королевская гвардия и стража перешли на его сторону. Вместо того чтобы тихо со мной расправиться, они взяли в заложники глав старинных семейств, мастеров гильдий и местных старост общим счетом – около тысячи лучших мирангов страны. Даже удивительно, насколько быстро им удалось провернуть этот план. Меня поставили перед фактом: либо отказываюсь от всяких претензий на трон и передаю корону родственнику, либо заложники будут убиты, а вину возложат на меня. Я прекрасно понимал, что после такого править не удастся, разве только придется и дальше казнить всех направо и налево. Но это тоже не наверняка. Век деспота недолог и всегда заканчивается одинаково – мучительной преждевременной смертью.

– Ясно, выбора не было, – согласилась я.

– Пришлось отречься и передать корону дяде. Мне позволили взять небольшую свиту и покинуть страну. Думаю, убивать меня было невыгодно. Новый король тоже не хотел начинать правление с крови, тем более, с убийства законного наследника.

– Естественно, что вернуться ты не можешь.

– Кроме меня, изгнали и младшего принца. Хотя он-то ни в чем не виноват, просто подвернулся под руку, вместе со мной, за компанию.

– О, так в лагере – целых две королевских персоны?

– С моим братом ты уже имела удовольствие познакомиться, когда пыталась придушить его в начале пути.

Теперь понятно, отчего тот мелкий хам вел себя с Арденом настолько развязно. Удивительно, до какой степени эти двое отличались друг от друга. Ни за что не признала бы в них братьев.

– Вы не похожи.

Миранг улыбнулся.

– Бекан слишком эмоционален. Кроме того, натерпелся по моей вине, ведь ничем не заслужил такой участи. У младших братьев вообще мало перспектив занять трон. Но дядя решил подстраховаться.