Текст книги "Отмеченный Судьбой"
Автор книги: Екатерина Беспалова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
Света и Женя гордились бы им. Жаль, что они не смогли дожить до этого момента. Александру тогда было четырнадцать. Пока родители находились на переговорах в Европе, он жил у Вадима Петровича. Кратковременные разлуки с семьёй стали нормой, как только фармацевтический бизнес Ерёменко и Шторма пошёл в гору. Наверное, именно из-за нехватки общения Стас и Александр смогли быстро найти общий язык, словно были не двоюродными, а родными братьями-погодками.
Воспоминания о сестре причинили боль. Как старший брат, он не уберёг ту, кого клялся защищать. Если бы только сам поехал в аэропорт… Если бы встретил их лично, возможно, они бы не попали в автокатастрофу и выжили… Горькая гримаса отчаяния появилась на лице. Мужчина снова посмотрел на племянника. Как бы тяжело ни было, но прошло уже четыре года – достаточный срок. Хватит… Он оплакал её, оплакал и отпустил.
Вырвавшись из воспоминаний, Ерёменко улыбнулся и, когда ребята сели в машину, от былой скорби не осталось следа.
– Вас надо в журнал «Форбс». Хорошо бы там смотрелись.
– Всё ещё впереди, дядя Вадим, – ответил Александр, устраиваясь на переднем сиденье рядом с ним.
– Тебе точно это не светит, – бросил Стас, закрывая за Катей дверь, когда та оказалась в салоне.
– Уж куда там… Я всегда только после вас, дорогие мои.
Когда все сидели на своих местах, Вадим Петрович включил зажигание и тронулся с места.
– Я надеюсь, вам не нужно напоминать, что домой вернуться вы должны на своих двоих.
Он сначала бросил серьёзный взгляд на Александра, а затем посмотрел на Стаса через зеркало заднего вида.
– Пап, мы уже говорили на эту тему, – замялся парень, не желая чувствовать себя маленьким мальчиком перед Катей. – Не начинай, ладно?
– Выпускной бывает один раз в жизни, – широко улыбнулся Шторм.
– Вот именно!
Вадим Петрович остановился в правом ряду, дожидаясь зелёного света светофора. Не отвлекаясь от длинного ряда машин, он спокойно, но достаточно громко произнёс:
– Вернуться самостоятельно и в более или менее адекватном состоянии. Я не хочу, чтобы потом пол-Москвы судачили, что дети Ерёменко устраивали пьяные дебоши публике на потеху. – Повернувшись в сторону Александра, он добавил: – Особенно это касается тебя.
– А что я?
– Не скромничай, Сань, – ударил его по плечу Стас. – Всем прекрасно известно, кто у нас главный по такого рода развлечениям.
Катя отвернулась к окну, чтобы скрыть улыбку. О характере Шторма ходили легенды. Да, возможно, большинство из них – чистой воды преувеличение, но то, что он мог завестись с пол-оборота, вспылить на ровном месте или полезть в драку было известно всем и каждому. Здесь и сейчас – только это имело для него значение, а о последствиях думать не хватало времени.
– Не уводим разговор от темы, – снова вернулся к начатому Вадим Петрович. – Или вы убеждаете меня, что услышали и осознали то, что я сказал, либо забираете аттестаты и я везу вас назад домой.
– Да ладно, дядя Вадим, – в повисшей тишине раздался непринуждённый голос Шторма. – Мы всё поняли. Особенно я. – На лице заиграла улыбка. – К утру обязуемся быть дома, а Соколовская проследит.
С этими словами он обернулся к девушке. В глазах блестели озорные искры.
– Стасян ни на миллиметр не отпустит свою даму сердца от себя, а я, так уж и быть, пристроюсь в хвосте у их Величества. С ними точно не пропаду.
Ерёменко-старший осуждающе посмотрел на племянника:
– Только умение держать слово позволяет мне с такой лёгкостью тебе поверить, Александр. За Стаса я не переживаю, а вот ты…
– А я притворюсь взрослым и сделаю так, как ты сказал. Торжественно клянусь!
Шторм поднял правую руку вверх и театрально кивнул, словно приносил присягу:
– Даю слово непутёвого родственника.
После этих слов в машине раздался весёлый смех ребят.
Наши дни, 1998 год
Яркое майское солнце освещало большую светлую комнату. Сквозь приоткрытое окно в неё попадала прохладная утренняя свежесть, отчего по голой коже тут же бежали мурашки. Хороший способ взбодриться, особенно когда не хочется вставать.
Стас открыл глаза и улыбнулся. Проснуться с утра в постели с красивой девушкой – что может быть лучше? Он положил левую руку под голову и перевернулся на бок. Симпатичная блондинка мило сопела рядом, крепко обняв белоснежную подушку. Такая красивая снаружи и настолько же гнилая внутри. Да, Александр умел выбирать себе окружение, ничего не скажешь.
При мысли о брате на лице застыла холодная маска. Телефон, запищавший на тумбочке, вернул Стаса в реальность. Он отключил будильник и вернулся к блондинке, которая продолжала делать вид, что крепко спит.
Ерёменко поднял правую руку и коснулся фалангой указательного пальца тёплой щеки. Девушка не реагировала. Его губы растянулись в лукавой улыбке – что ж, давай поиграем! Он очертил контур девичьего лица и, вернувшись к подбородку, скользнул к ключице. Чёрт, похоже, своими действиями только усугубил утреннюю эрекцию. Хотя кого он обманывает? Круглова умела возбуждать одним только взглядом, брошенным из-под опущенных ресниц.
Нарисовав воображаемое дугообразное декольте, Стас медленными поступательными движениями стал спускаться к упругой груди. Рената широко улыбнулась, но глаза не открыла, томно выжидая, когда её возлюбленный перейдёт к активным действиям. И парень не заставил себя долго ждать. Когда он закончил ласкать грудь, рука медленно поползла по плоскому животу ниже. Круглова обвила руками шею Стаса и впилась губами в его губы. Тот не сопротивлялся. Ему нравилось, когда она превращалась из дикой кошки в разъярённую тигрицу.
Пока Рената заявляла на него свои права сверху, он разжигал в ней горячий огонь снизу. Умелые пальцы, как бабочки, порхали над её чувственным бутоном, принося невероятное удовольствие.
– Господи, Ерёменко, ты меня с ума сводишь! – выдохнула она, чувствуя, как движения становятся всё жёстче.
– Я же знаю, чего хочет моя девочка. Чего и самое главное – как.
С этими словами он прекратил ласки и ловким движением оказался сверху. Расположившись между бёдер, Стас резко вошёл в неё, желая снять напряжение. Рената вскрикнула, а затем обхватила ногами спину парня. Он двигался в ней всё быстрее, постепенно наращивая темп. Быстро, резко и жёстко – она любила это так же, как и он.
Соколовская никогда не могла дать ему такой разрядки. Да что там! Она и в подмётки не годилась Кругловой. А может, просто не хотела его так, как… На лице Стаса промелькнула обида. Как Александра. Он всегда стоял между ними. Стиснув челюсти, Стас крепко сжал в кулаке простынь и движения стали ещё неистовее. Рената извивалась под ним, с минуты на минуту готовая достигнуть оргазма.
Стас снова и снова вонзался в неё, издавая звериный рык. Быстрее, чаще, больнее… Спустить пар, позволить злости выйти наружу. Она не должна знать, что творилось у него внутри. Для Соколовской он – верный парень. Удар. Ещё один. Заботливый простачок. Удар. Гортанный рык. Готовый терпеть её детские заскоки. Её ужимки наивной девственницы. Удар. Шум в висках. Громкие стоны Ринаты.
Он ускорил движения. Почему она не может быть такой, как все? Почему не может отдаваться ему без остатка? Почему не видит в нём того, кого всегда видела в нём? Почему? Почему, чёрт её подери?! Ярость достигла своего апогея, и в этот самый момент он почувствовал, как наступила разрядка. Стас замер, позволяя телу и себе забыться в блаженном забытье.
Спустя несколько секунд он откинулся на кровати рядом с Кругловой и, тяжело дыша, закрыл глаза.
– Чёртов эгоист, – недовольно пробурчала Рината, однако блаженная улыбка не сошла с её раскрасневшегося лица удовлетворённой самки.
– Только не говори мне, что тебе не понравилось, – парировал Ерёменко. – Я знаю, такой секс заводит тебя. К тому же, – он повернул голову набок и посмотрел на девушку, – не думаю, что мой брат относился к тебе нежнее.
Рината, совершенно не стесняясь наготы, перевернулась на живот и поставила руку под голову. В блестящих глазах плясали чертенята.
– Ты и правда его так ненавидишь? Или это показное?
Она коснулась тонким длинным пальцем груди Стаса, вычерчивая на ней незамысловатые узоры. Тот внимательно изучал её красивое лицо.
– Тебе-то какое дело?
– Просто всё то время, которое учились в школе, вы были не разлей вода. – В глазах Кругловой отразился неподдельный интерес. – А потом вдруг ты решил строить из себя обиженного мальчика. Из-за неё?
Ерёменко молчал. Пытливый взгляд заставил его отвернуться и уставиться в потолок. Она задавала слишком много вопросов.
– Катя здесь ни при чём.
Стрельнув лукаво глазами, Рената улыбнулась:
– Да брось ты, Стас. Все прекрасно знали, по кому она пускала слюни. Один ты не видел очевидного. – Выдержав короткую паузу, словно обдумывая что-то, она покачала головой: – Или всё же видел?
– Тебя. Это. Не касается!
Довольная улыбка так и не сошла с её лица. Не так страшен чёрт, как его малюют – это выражение придумали специально для него. Она знала – он её не тронет. Слишком крепкими были нити, связывавшие их друг с другом.
– Так вот в чём дело, – протянула блондинка. – Задетое и обиженное эго толкнуло тебя на путь мести, превратив из любящего брата в самого Дьявола. Вы прямо как Каин и Авель, ей-богу.
Стас мерил её презрительным взглядом.
– Даже когда он ушёл, ты так и не смог добиться расположения Соколовской, – Рената откинулась на подушку. – Значит, дело было не только в нём. Но и в ней самой.
Ерёменко закрыл глаза. Слова опять заставили комок змей зашевелиться внутри.
– Не говори того, чего не знаешь, – процедил сквозь зубы он. – У нас всё хорошо.
Девушка громко фыркнула и с изрядной долей озорства посмотрела на него:
– Правда? Тогда какого чёрта ты тащишь свой похотливый зад ко мне всякий раз, когда появляется такая возможность?
Этот вопрос не раз всплывал и в его собственной голове, но внятного ответа найти не получалось.
– Она уехала на все майские праздники к подруге.
– И ты отпустил её одну? – В голосе слышалась явная насмешка. – Брось, Стасик! Если бы ты пылал любовью, у тебя и мысли бы не возникло оставлять её без присмотра. Мало ли, что может случиться…
– Если ты не приложишь к этому руку, поверь мне, с Катей всё будет в порядке.
С этими словами Стас сел и взял с тумбочки мобильный – половина десятого. Через полчаса нужно встретиться с отцом, и он снова опаздывал. Круглова между тем встала с кровати и направилась в ванную. Уже находясь около двери, она обернулась, довольным тоном произнеся:
– Вы просто не созданы друг для друга. Прими это как должное и не мучь себя. Возможно, твоя ненаглядная Соколовская и возненавидела его, но и к тебе она не воспылала горячей любовью. Хоть Луну с неба достань, всё равно будешь пустым местом. Лучшим другом, так сказать.
Ерёменко сверкнул глазами и бросил полный ненависти взгляд на девушку:
– Сука!
По комнате разнёсся её громкий смех:
– И я тоже тебя люблю, Стасик. Но ты всё же прислушайся к моим словам.
Она томно подмигнула и скрылась в ванной, закрыв за собой дверь.
Глава 1.5. Шикарная девушка
Вместе со своей подругой Юлей Соколовская не спеша шла в сторону вокзала. Неделя, которую она провела у Касимовой, уже подошла к концу. Владимир был небольшим городом и после Москвы казался совсем тихим и спокойным. Они медленно шли, наслаждаясь тишиной тёплого майского вечера.
Периферийные города всегда отличались от столицы особой уютной аурой. Да, возможно, здесь не было тех развлечений, которыми пестрела и славилась Москва, но зато каждый квадратный метр напоминал о детстве и навевал приятные воспоминания. Размеренное спокойствие частного сектора, где располагался коттедж семьи Касимовых, с его невысокими одноэтажными и двухэтажными домами – это ли не рай после шумной суеты?
– Приезжай почаще, Кать, – улыбнулась Юля, держа подругу под руку. – Я понимаю, ты занята – учёба, женихи, ночная насыщенная жизнь. Новые подруги, в конце концов.
– Нет, – покачала головой Катя. – Такое меня не привлекает, и тебе это известно.
Касимова внимательно изучала подругу. Та нисколько не изменилась. Ни грамма спеси, ни доли излишней самоуверенности. Она была всё той же Екатериной Соколовской, которую она всегда знала.
– А что касается кавалеров… – Катя замолчала, слегка нахмурившись, словно подбирая нужные слова. – Что касается кавалеров, то их не так уж и много. Всего один.
Юля хитро подмигнула:
– Стас?
На лице Кати появилась улыбка:
– Если ты знаешь, зачем спрашиваешь?
В этот момент у неё зазвонил мобильный.
– Да, Толик, – ответила девушка. – Да, я уже выезжаю. Было бы хорошо, потому как приеду поздно. Спасибо.
– Толик? – удивлённо спросила Касимова. – Кто это?
– Не питай иллюзий, – улыбнулась в ответ Соколовская, убирая телефон в сумку. – Одногруппник и только. Мы вместе работаем над проектом. Мне нужно отдать ему исследовательскую часть. Хотя в последнее время он что-то очень рьяно требует новых встреч.
– Ну-ну.
– Что «ну-ну»? Я не собираюсь менять парней как перчатки.
– Не надо как перчатки, – Юля заложила русую прядь волос за ухо. – Но, согласись, что всегда должно быть то, из чего можно выбрать. Нельзя бросаться на первого встречного и считать его тем самым единственным и неповторимым. – Касимова с укором посмотрела на Соколовскую. – Это и твоего Стаса тоже касается. То, что вы вместе учились в средней школе, ни о чём не говорит.
Катя стала серьёзной. Ей не нравилось, в какую сторону двигался разговор.
– Ты не обязана быть с ним, если тебе этого не хочется.
– Юль…
– И ваше соседство тебя тоже ни к чему не обязывает.
– Юль…
– Оглянись вокруг. Ты – шикарная девчонка! Наверняка, рядом полно ребят, которым ты нравишься. Дай им шанс!
От яркой характеристики, которую подарила подруга, Соколовская поёжилась.
– Стас – мой парень! – произнесла громче, чем планировала она. – Мой парень. Он многое сделал для меня. Всегда был рядом в те моменты, когда я в этом нуждалась. Он один, и больше никто. Никто!
– Это не его заслуга, – тихо произнесла Юля. – Ты никого к себе не подпускала. До сих пор не понимаю, почему он.
Оставшийся путь до вокзала они шли молча. Катя обдумывала слова Касимовой и не могла не признать, что в них звучала доля истины. Да что там доля! Юля говорила абсолютную правду. Но отвернуться от Стаса она не могла. Ей было хорошо с ним. Он всегда помогал, когда она чувствовала себя одинокой. Он стал для неё маяком. Светом, к которому тянулась, словно цветок к солнцу.
Конечно, всегда можно было попросить совета у семьи. Однако бывали моменты, когда хотелось найти помощи у сверстников, а не у мудрых родителей. Мама и так для неё многое сделала. Слишком многое. А отец… Он любил её по-своему, но девчачьих проблем ему точно не понять. Отогнав прочь мысли, Соколовская улыбнулась. Расставаться с подругой детства на такой мрачной ноте было верхом неблагодарности.
– Ладно, Юль, не обижайся. – Катя посмотрела на высокое здание вокзала и снова вернулась к Касимовой. – Я обещаю, что подумаю над твоими словами.
Лицо Юли посветлело.
– Спасибо. Просто на твоём месте я бы не стала связывать свою Судьбу с человеком, брат которого…
– Хватит! – перебила её на полуслове Катя. – Хватит. Это в прошлом. Стас не в ответе за его поступки. К тому же, они неродные. Это всё объясняет.
Между ними повисла неловкая пауза. Сколько раз они зарекались не поднимать эту тему, однако сдержать слова не получалось. Разговоры о семье Ерёменко так или иначе заставляли вспоминать о Шторме.
– Ладно, смотри сама, – наконец сдалась Касимова. – Ты уже взрослая девочка и знаешь, что к чему. Просто прислушайся к моим словам – я плохого не посоветую. Тем более тебе.
Она крепко прижала Соколовскую к себе и тепло улыбнулась. Юля любила её как сестру, которой у неё никогда не было. После короткой паузы, она нехотя отстранилась от Кати и вытерла мокрую щёку:
– А теперь иди, иначе опоздаешь. Придётся ехать завтра рано утром, и тогда ты не попадёшь на Красную Площадь. Всё-таки День Победы в столице намного отличается от Дня Победы во Владимире. Да и пропуск твой будет жалко. Пропадёт.
Соколовская фыркнула:
– Я бываю там каждый год, и каждый год там ничего не меняется.
– Всё равно. Не стоит огорчать твоего отца. Пусть он достаётся ему просто так, но он делает это для тебя.
Катя улыбнулась:
– Ты права.
Посмотрев на огромное табло электронных часов, она ещё раз сердечно обняла подругу и пошла в сторону вокзала. Ей не хотелось уезжать, не хотелось оставлять человека, с которым было комфортно, тепло и спокойно, но пребывание на параде Победы не обсуждалось, да и Стас будет ждать.
Мысли о Ерёменко заставили Соколовскую улыбнуться. Нет, Юля однозначно ошибалась на его счёт. Стас был именно тем, кого она видела рядом с собой в будущем. Пускай он являлся братом Шторма – это не имело значения. Купив в кассах билет, Катя медленно двинулась в сторону платформы. Она прошла несколько метров в одиночестве, и вдруг услышала шаги за спиной. Делить с кем-то чудесные мгновения тишины перед прибытием в шумную столицу совершенно не хотелось, а потому Соколовская пошла быстрее, но шедший позади явно не собирался отставать.
– Девушка, подождите минуточку, – раздался приятный голос за спиной и кто-то схватил её за руку.
Катя резко дёрнулась, освобождаясь от тёплых пальцев на предплечье. Развернувшись, она увидела красивое лицо высокого брюнета. По-видимому, он понял, что слишком стремительно вторгся в чужое личное пространство. Незнакомец тут же поднял руки в знак капитуляции, и его губы растянулись в тёплой улыбке:
– Прости, я не хотел тебя пугать. Четвёртая платформа где находится? – спросил между тем он, меряя её оценивающим взглядом с головы до ног.
– Уж явно не здесь. До перрона ещё метров сто, не видно, что ли?
Он виновато пожал плечами, и его улыбка стала ещё шире.
– Да, пожалуй, Вы правы. Позволите составить Вам компанию?
– Нет.
Катя нахмурилась и, не имея никакого желания продолжать бессмысленный разговор, пошла дальше. Шаги позади продолжали преследование. Господи, какой настырный! Неужели непонятно, что…
– Я тоже еду в Москву, – прервал её размышления он, – вдвоём будет веселее. Ты так не считаешь?
– По-моему, мы не переходили на «ты», – по-прежнему держала оборону девушка, не собираясь ни с кем знакомиться. Тем более на вокзале.
Она развернулась и продолжила свой путь. Незнакомец поравнялся с ней, продолжая улыбаться. Высокий, загорелый, с лёгким южным акцентом.
– Так давай исправим это.
Катя бросила на него быстрый взгляд, уловив в глазах загадочный блеск. От него так и веяло дружелюбием. Из вещей он имел при себе лишь небольшую кожаную сумку на плече, чёрные солнечные очки и мобильный телефон. На бандита с большой дороги не тянул. Но кто его знает. В тихом омуте…
Пока размышляла, незнакомец на ходу протянул ей раскрытую ладонь, и, улыбнувшись, сказал:
– Артур. Но друзья зовут меня просто – Арчи. Будем знакомы?
Пауза. Катя замешкалась.
– Откуда ты знаешь, что я еду в Москву? – вместо того, чтобы протянуть ему руку в ответ, спросила она.
Какая дура… К чему все эти вопросы?
– На путях стоит только одна электричка и она направляется в столицу, – ответил Артур, не сбавляя шага, чтобы вдруг не отстать. – Логично предположить, что ты торопишься именно на неё.
Соколовская прищурила глаза:
– И именно поэтому ты спросил у меня, где находится четвёртая платформа? То есть ты знал, что электричка одна, но где она стоит, тебе неизвестно?
Он ещё секунду улыбался, а затем хлопнул себя по лбу и громко рассмеялся:
– Каюсь, ты меня поймала.
Его смех оказался таким же манящим, как и внешность. Ямочки, показавшиеся на щеках, блестящие искрящиеся глаза, приятный, ласкающий слух голос, – всё это вкупе рисовало в голове странные картинки, толкавшие на измену.
«Вокруг тебя полно парней… Дай им шанс!»
– Но зато смотри, как быстро мы перешли на «ты».
Стрельнув бровями, Артур бросил лукавый взгляд на спутницу:
– Так что, возьмёшь меня в попутчики до Москвы?
Снисходительно улыбнувшись, Катя кивнула:
– В умении уболтать девушку тебе не отнять. Так и быть, будем попутчиками.
Сжав правую руку в кулак, Арчи издал победный клич и поднял голову к небу:
– Спасибо, Всевышний, что подарил мне в спутницы такую девушку, как… – На долю секунды на его лице отразилась растерянность. – Я даже не знаю, как тебя зовут.
Соколовская удивлённо вскинула брови. Точно! Она же так и не представилась.
– Катя.
Склонив голову в галантном поклоне, Артур величественно произнёс:
– Так вот, спасибо тебе, Всевышний, за то, что свёл меня с такой шикарной девушкой, как Катерина. Буду обязан Тебе до конца своих дней.
Едва только фраза сорвалась с губ, Соколовская сморщилась, словно съела что-то донельзя неприятное на вкус. Шикарная девушка… Однако прошли секунды, и она снова улыбалась, пытаясь избавиться от неприятного осадка, который уже второй раз за последние полчаса оставило это жуткое слово.
– А вот и четвёртая платформа, – произнесла Катя, указав на стоявшую перед ними электричку.
– Добро пожаловать на борт, как говорится, – поддержал её парень.
С этими словами они отправились вдоль по перрону к середине состава.
Глава 1.6. Выпускной
Два года назад, 1996 год, Москва
В ночном клубе, куда приехали ребята с Красной Площади, громко играла музыка. Это был один из элитных клубов Москвы. Догадаться, какого рода публика здесь собиралась, не составило большого труда. Находясь в компании таких парней, как Стас и Александр, стоило предположить, что отдыхали тут не простые москвичи со среднестатистическим доходом.
Катя с печальным видом смотрела на танцпол, где отжигали друзья, однако не видела никого, кроме одной-единственной пары. Уголок губы едва заметно подёрнулся в горькой улыбке: даже безупречная внешность не смогла пробудить в нём интерес! Ну что? Что он нашёл в этой девице? Ни гордости, ни знаний – ничего! Пустая, как пробка от шампанского. «Зато всегда неотразимая», – шепнул дьяволёнок внутри, подлив масла в огонь. – «Всегда, а не один день, как Золушка!»
Соколовская закрыла глаза, глотая обиду. Неужели, чтобы понравится парню, нужно вести себя как последняя дешёвая девка?
– Грустишь?
Голос Стаса вывел из состояния апатии, заставив изобразить жалкое подобие искренней улыбки.
– Нет, – ответила Катя, указав рукой на свободное место рядом, приглашая его сесть. – Просто немного устала.
Ерёменко опустился на диван и откинулся на мягкую спинку. Туда же последовала его рука, невзначай коснувшаяся открытой спины и плеча девушки. Взгляд устремился туда, куда несколько секунд назад смотрела Катя. Губы сжались в тонкую ниточку, а глаза приобрели хищный ястребиный прищур.
– Может, потанцуем? – отвлекаясь от брата, спросил Стас.
– Прости, – виновато улыбнулась Соколовская, покачав головой, – я не хочу. Такой пытки мои ноги точно не выдержат.
Взяв со стола свой недопитый бокал с коктейлем, она сделала приличный глоток и снова стала наблюдать за одноклассниками.
– Мы можем поехать домой, если хочешь.
– Ты собираешься оставить брата здесь? – изогнув бровь, спросила Катя, по-прежнему изучая танцпол.
Стас не находил себе места. Она игнорировала его. Открыто, не стесняясь и не задумываясь, что он заметит это. Какого чёрта она пялилась на них? Нравилось мучиться?
– Он уже достаточно взрослый. Дорогу к дому найдёт без труда.
С губ Соколовской сорвался смешок:
– Ты же обещал Вадиму Петровичу.
– Даже если Александр не отыщется к рассвету, ему будет полезно для разнообразия получить нагоняй от отца, – усмехнулся Стас. – Думаю, ты согласишься со мной.
Катя отвлеклась от своего занятия и посмотрела на парня. Тот приветливо улыбался, однако она была готова поклясться, что слова насквозь пропитались сарказмом. Он явно имел в виду что-то другое.
– Не понимаю, о чём ты.
– Мы же оба знаем, что мой брат не святой, – пояснил словно между делом Ерёменко. – Так пусть хотя бы раз ответит за свои поступки.
В его глазах появился азартный блеск. Он не сводил пристального взгляда с Кати, наблюдая за её реакцией.
– За какие?
Стас молчал. Она и впрямь не видела в нём недостатков: что бы ни сказал, что бы ни сделал, всегда останется святым Ангелом, спустившимся с райского облака на грешную землю. Внутри начал закипать гнев. Рука с силой сжала спинку дивана, но Ерёменко изо всех сил старался держать себя и свои эмоции под контролем.
– Не бери в голову. Болтаю без умолку весь вечер.
Стрельнув бровями, он быстро встал с дивана. Прямые намёки могли сыграть против, а потому стоило ретироваться, пока язык не наболтал лишнего.
– Ладно, Катюш, не грусти. Как только надумаешь ехать домой, дай знать. Отправимся вместе. – Бросив быстрый взгляд на толпу и найдя в ней Шторма, Стас добавил: – И прихватим этого кутилу с собой. От греха подальше.
Соколовская согласно кивнула и подняла бокал, сделав ещё один глоток. Взглядом она провожала Стаса до бара, пока тот не скрылся из виду, а затем вернулась к танцующей толпе. На мгновение на лице отразилась растерянность, поскольку ни Шторма, ни его спутницы там не оказалось. Катя нахмурилась, а сознание начало рисовать неприятные картины, одна хлеще другой, в которых чётко и ясно объяснялась причина отсутствия одноклассников.
– Улыбнись, мисс Зубрилка!
Глубокий баритон позволил вырваться из жуткого плена, куда её заперло собственное воображение.
– Я…
– Да что с тобой, Соколовская! – воскликнул Александр, упав рядом с ней на диван: туда, где несколько минут назад сидел брат. – Что ты такая скучная?
Стас не волновал её так, как это делал Шторм. Внутренности успели дважды сжаться в узел, а потом вернулись в своё исходное состояние. Катя, не отрываясь, смотрела на парня и не могла придумать, что ответить на его слова.
Александр с неподдельным любопытством рассматривал сидевшую перед ним девушку, а потом, совершенно неожиданно подался вперёд. Склонившись к ней, он прошептал:
– Ты отказала моему брату, тогда, может быть, согласишься составить компанию мне? На танцполе.
Шторм отстранился ровно на столько, чтобы можно было увидеть смущение и блеск в девичьих глазах. Их разделяли миллиметры. Чёрт, какая опасная близость!
Соколовская проглотила ком в горле. Она ощущала его тёплое дыхание на губах. Глаза предательски бегали, выдавая волнение, но отвести их от тёмного омута не было сил. Да и едва ли она хотела это делать.
– Я… Да.
С его губ сорвался тихий смешок, который тут же растворился в громкой музыке. Александр встал и протянул ей руку:
– Позвольте пригласит Вас на танец.
С этими словами он отвесил галантный поклон. Ждать долго не пришлось. Как только холодные пальцы коснулись его горячей руки, Шторм выпрямился и не спеша двинулся в сторону танцующих. Что подумает о ней Стас, Соколовскую мало волновало. Всё, о чём могла думать, это шедший впереди парень. Кумир. Мечта. Несбыточная мечта, которая в кои-то веки начала осуществляться.
Приятная дрожь бежала по всему телу, стоило только представить, как его руки коснуться талии. Эйфория! Вот то состояние, в котором пребывала Катя. Время остановило ход. Не существовало никого вокруг. Только он. Соколовская следовала за Александром, пытаясь унять панику. Господи, дурочка, успокойся! Это просто танец! Тебя всего лишь взяли за руку, а твоя больная фантазия уже нарисовала страстную картину соития с этим жгучим красавцем!
Однако ни одно из убеждений не оказало нужного эффекта. Она бы так и пребывала в ложном забытье, если бы вдруг не осознала, что Александр сменил направление и стал двигаться в противоположную сторону от танцпола. Не говоря ни слова, Катя всё ещё шла за ним, пытаясь определить конечное место их маршрута.
– Что… Куда мы идём? – наконец спросила она, когда количество людей на пути уменьшилось, а музыка не звучала так громко.
Шторм молчал. Он целеустремлённо двигался вперёд. Вся ситуация перестала казаться романтичной. Предприняв попытку вырваться, Соколовская резко дёрнула свою руку, но Александр крепко сжимал её ладонь пальцами.
– Отпусти меня! Слышишь?
Она попыталась освободиться, и в это самое мгновение он внезапно остановился и рывком прижал хрупкое тело к стене, нависнув над ней, как скала. Александр всегда выглядел крупнее и крепче остальных одноклассников, а по сравнению с маленькой фигурой Соколовской так и вообще казался великаном.
Он упёрся правой рукой в тёмную стену, а левую по-хозяйски расположил на Катиной талии. Глаза с лёгким прищуром внимательно изучали её испуганное лицо. Мгновение – и на губах появилась дерзкая ухмылка.
– От… Отпусти, – прошептала Соколовская, чувствуя, как ноги задрожали от страха.
Шторм скользил вожделенным взглядом по её лицу, не пропуская ни одной детали. Маленький курносый нос, бледные щёки и, наконец, губы. Пухлые, слегка приоткрытые губы, так и манившие к себе. Чёрт! О чём он думал?
– Отпустить? Правда? – В голосе звучала насмешка. – Ты весь вечер не давала мне покоя, то и дело бросала томные взгляды дикой самки, страдающей хроническим недотрахом. А теперь, когда потаённые желания начинают сбываться, ты говоришь «Отпусти меня»? Чёрта с два!
Мгновение – и Александр впился в мягкие губы. Она попыталась оттолкнуть его, однако он лишь усилил напор. Правая рука соскользнула со стены и, опустившись на упругую грудь, с силой сжала её. Прошли секунды, прежде чем Александр понял, что под бордовой тканью платья ничего не было. Твою ж мать! Она что, не носила нижнее бельё? Судя по тому, каким естественным ощущалось прикосновение, бюстгальтера на ней точно не было.
Губы Александра искривились в усмешке:
– Давай, не строй из себя недотрогу, мисс Зубрилка. Ты же ждала этого весь вечер, этот и прошлый год, пока мы учились в одном классе.
Соколовская быстро замотала головой, упираясь в его крепкую грудь, словно это смогло бы защитить её от нового напора с его стороны.
– Нет? – продолжал насмехаться Шторм. – Но похоже твоё тело думает иначе.
С этими словами правая рука снова с силой сжала девичью грудь, а палец, нащупав через ткань сосок, начал поступательные движения. Катя ненавидела себя в этот момент, ведь он оказался прав. Как такое могло быть? Ведь она не хотела его!
– Саш… – Соколовская перехватила крепкую руку, заставив её остановиться. – Саш, не надо. Я… Я не могу. Я…
Александр улыбнулся, борясь с собственным желанием:
– Да что ты ломаешься, как девственница, ей-богу! Выпускной бывает один раз в жизни.
Ладонь, лежавшая на груди, поползла по талии вниз. Миновав бедро, она резко замерла. Схватив пальцами ткань платья, Александр стал не спеша поднимать его вверх, оголяя ноги.
– Так давай сделаем его по-настоящему незабываемым, – прошептал он, гипнотизируя девушку взглядом.
– Не надо. Я… Я не хочу! – сорвавшимся голосом проговорила Катя, удерживая его руку в локте, чтобы та не двигалась дальше.
