Текст книги "Заклинатели Бер-Сухта (СИ)"

Автор книги: Екатерина Бакулина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

* * *

Утром я проснулась с ужасным похмельем, после вина Лан поил меня чем-то еще. Я плохо помнила тот разговор. То есть помнила, но в голове шумело и не хотелось ничего вспоминать, вообще думать об этом не хотелось.

Все как-нибудь образуется. Ведь маги – на то и маги, что бы…

Они придумают.

Все будет хорошо.

Мне вообще пора на занятия идти.

Глава 4

– Когда вы почувствуете, что немеют ноги, а ладони напиваются огнем, – говорила мисс Кеали, – когда вы почувствуете, как вибрирует в потоке магии все тело, то вдохните поглубже и задержите дыхание. Это значит – вы готовы.

Если вовремя не остановиться, у неопытного мага могут начаться судороги.

Мы должны почувствовать и запомнить это ощущение, запомнить свой предел.

Мисс Кеали вела у нас практику. Звания мастера у нее не было, она окончила только Бер-Сухт, а это дает лишь профессию заклинателя, но не мага.

Только вместо заклинаний и волшебства у нас была куча непонятных упражнений и медитаций. Нам говорили – это должно помочь настроиться и развить потенциал. День за днем. Сосредоточиться, почувствовать собственную силу, дотронуться до этой силы. Открыть дверцу внутри себя и позволить потоку силы растекаться по телу, ощутить, до мурашек, до покалывания пальцев.

К моему удивлению, Лан не отлынивал, хотя он-то уж точно прошел через все эти тренировки. Зачем ему подготовка, если он и так умел колдовать. Но Лан занимался вместе с нами. Он говорили – в Литьяте учили по-другому, интересно освоить новый подход.

Хаген же практикой занимался по индивидуальной программе, под особым контролем, с мастером Патеру и под контролем мастера Ил-Танки. Но общими и теоретическими предметами – вместе с нами. Теория тоже давалась Хагену нелегко, он едва-едва умел читать, в древне, где он жил, это было не нужно. Но Хаген был страшно упрямым, сидел с книгами целыми днями, разбирая по слогам. Над ним вечно подшучивали, но он мало обращал внимание.

Шел октябрь, дни становились все холоднее, с деревьев почти облетела листва, мы успели выслушать кучу лекций, но пока не выучили ни одного заклинания. Все готовились.

– Вы должны понимать, откуда взялся такой строго лимитированный подход к магии, как в Литьяте, – говорил мастер Патеру. – Он возник не просто так и не на пустом месте. И уж точно не с цепью усложнить кому-то жизнь. Дело в том, что никакое магическое действие не проходит бесследно. Вы должны запомнить и подходить к делу с большой ответственностью. Каждый раз, используя магию, мы что-то изменяем в сущности вещей, мы меняем что-то в нашем мире, меняем баланс. Расходуем энергию земли. Нельзя колдовать что захочется и когда захочется. Первое, чему учили в Тарре – это ответственность. Вы должны очень четко осознавать, что делаете и зачем. Изначально, в Тарре училось не больше десяти человек на курсе, только люди с необычайно высоким потенциалом, избранные. Они учились по восемь лет. А Литьяте делал ставку на массовость и скорость. Массово научить ответственности нельзя, можно лишь установить четкие правила, ограничить возможности. В Литьяте поступают сотни человек в год и нужно контролировать их всех. Это даже не вопрос власти, это вопрос выживания. Без надлежащего контроля магия может разрушить мир.

– То есть, вы все же одобряете действия Литьяте? – громко спросил Лан.

Мастер Патеру нахмурился, очень долго молча смотрел на него.

– Дело не в одобрении, молодой человек, – холодно сказал он. – Я прекрасно понимаю, почему в Литьяте выбрали этот путь. Но это путь в никуда. В Гильдии мое мнение прекрасно известно.

Мне показалось, сейчас он скажет: «можете так и передать». Лан учился в Литьяте, а значит, здесь ему до конца не доверяли. Он чужой, почти враг.

* * *

– Лан! Ты совсем обнаглел!

Джара пихала спящего Лана в бок, он только неразборчиво ворчал в полусне и пытался закрыться одеялом.

Я села на кровати.

– Джар, ты чего?

До начала занятий еще долго, можно поваляться пол часика.

Джара схватила обеими руками одеяло и принялась стаскивать с Лана, он не отдавал.

– Тебе не кажется, Соле, что уже больше недели печку по утрам топит Хаген. А должны – по очереди.

Я задумалась… да, пожалуй, так и было.

Хаген молча подбросил еще пару поленьев в огонь.

Лан подрабатывал в порту грузчиком и разнорабочим, часто приходил очень поздно, сразу заваливался спать. Денег от родителей он не получал, как не получал и стипендии. И в то же время деньги тратил с необыкновенной легкостью.

Джара взяла стакан с водой и выплеснула Лану на голову. Он заворчал сквозь сон, отряхнулся, с трудом сел на кровати.

– Хватит дрыхнуть, – строго сказала Джара. – Твоя очередь печку топить.

Ина тоже проснулась, подошла.

– Да он пьяный совсем! От него перегаром несет. И когда успел? Вчера, вроде, пришел нормальный…

– Он ночью вставал, я слышала, – сказала Джара.

Лан сидел на кровати, слегка покачиваясь, хмуро глядя на нас всех.

– Ты совсем дурак? – поинтересовалась Джара. – Тебе сейчас на занятия.

– Да, – сказал он. – Все нормально.

– Да какого хрена, Лан!

– Джар… какая разница, – он отмахнулся.

– Тебя выпрут отсюда за такие дела!

– Не выпрут.

Лан принялся тереть ладонью лицо. Видно было, что продолжать разговор ему не хочется. Но Джара отчего-то завелась.

– Ты что, думаешь ты такой особенный? Думаешь тебе все можно?

– Можно, – жестко сказал он. – Мне – можно.

Поднялся на ноги и, шатаясь, пошел к двери.

– Ему сон приснился, – сказал Хаген.

Лан остановился на секунду, замер, но так и не обернулся. Потом что-то зло буркнул под нос и вышел, хлопнув дверью.

– Ага, сон ему приснился страшный, – фыркнула Ина. – Он что, маленький что ли? Соле, у вас в Илитрии все такие неженки?

Я покачала головой. Ина не понимала, ей такие сны не снились. Но ведь Лану приснился не горящий Салотто, он видел такое много раз. Это что-то другое, личное. Личное предупреждение. Что-то страшное.

– Откуда ты знаешь, Хаген, – спросила Джара.

Л вот Джара понимала, в ее голосе слышна тревога.

– Он стонал во сне, говорил что-то… Потом проснулся, долго сидел на кровати…

– Говорил? Что говорил?

– Я не понял, – сказал Хаген.

Мне вдруг стало страшно жалко Лана, я видела, как ему не легко… я знала, что такое видеть страшные сны, я сама просыпалась в холодном поту и с трясущимися руками… Так захотелось поддержать. Поговорить. Я выскочила в коридор следом за ним, и только потом поняла, что босиком и в тоненькой кофте, в которой сплю. А в коридоре такой холод, почти как на улице, но возвращаться и одеваться уже поздно.

Лана я догнала уже почти у выхода.

– Лан! – крикнула я. – Подожди. Лан!

Он резко обернулся.

– Иди ты нахрен, Соле! Не лезь.

Я растерялась.

* * *

Море было тихим, прозрачным. Рыбы плыли у нас под ногами.

Помню, когда, приехав в Бер-Сухт, увидела рыб в море – была так поражена. В гавани Салотто рыбы не было. Совсем. Там море было другим – нежным и ласковым, так бережно охраняемым от штормов и хищников. Солнечные блики скользили по волнам…

Но там, я вдруг поняла это со всей отчетливостью, – море было мертвым. Вся рыба в Салотто – привозная, так было всегда и все привыкли. В море ничего не было. Белый ровный песочек, голубая вода… Не было даже водорослей, днища кораблей в порту не обрастали ракушками, а те, что обросли в дальних морях – очищались в Салотто за пару недель. Море было стерильно, словно теплая домашняя ванна. Прекрасно, безопасно и абсолютно стерильно.

В Бер-Сухте не только рыбы, тут вечно голодные алые кораблики скользили по волнам, словно сухие листочки. Здесь встречались даже белые тени, лишающие памяти. Тени я сама не видела, но говорят…

Здесь, в Бер-Сухте, море было другим, не таким, как дома. Диким. Страшным. И все же живым. Я долго не могла привыкнуть. Сначала пугалась, не решалась даже близко к воде подходить, потом…

Ко всему привыкаешь.

Наверно, я готова смириться со многим, когда Лан рядом.

Мы сидели на каменном валу. Лан держал меня за руку.

– Не обижайся, Соле, прости меня, – говорил он.

Он внезапно, за один день, очень повзрослел, изменился, хоть и уверял, что все хорошо.

Упорно отказывался рассказывать о том, что приснилось.

– Я не обижаюсь.

Он нащупал пальцами мое кольцо, немного покрутил, кольцо сидело свободно.

– Ты когда-нибудь снимала его, Соле?

Я замялась.

– Н-нет… ну, как-то разок немного снимала… но я ничего не делала, я просто так…

Лан усмехнулся.

Потом взял кольцо, легко стащил с моего пальца. Я вскрикнула.

– Лан! Ты что!

– Не бойся, – сказал он. – Никто не придет.

– Зачем?!

У меня колотилось сердце. Я хорошо помнила, как это закончилось в прошлый раз, сколько меня мучили… я не хотела снова. Но хуже всего – я не понимала, чего он хочет.

– Соле, успокойся.

Лан держал мое кольцо на ладони.

– Зачем? Отдай! Лан, ну, пожалуйста… отдай, ну…

На какое-то мгновение мне показалось, что он сейчас бросит кольцо в воду. Он сошел с ума! Он всегда был ненормальный. Я не могла даже шевельнуться.

– Соле, попробуй сейчас, – сказал он. – Давай, как учили. Закрой глаза, сосредоточься, почувствуй сипу внутри себя. Это не сложно. Попробуй.

– Зачем?

Я не понимала, мне хотелось плакать. Почему? Поему сейчас? За что? Мне хотелось схватить, вырвать у него кольцо, но я боялась…

– Соле, успокойся. Все хорошо.

– Нет! Так нельзя! Я не буду!

Он сжал кольцо в ладони, повернулся, глядя мне в глаза. Внимательно. Пристально.

– Попробуй, – сказал тихо, но так настойчиво.

– Нет.

– Соле, почему?

Он еще спрашивает!

Я вдруг не выдержала, психанула.

– Да пошел ты!

Встала на ноги, повернулась к нему спиной и пошла.

Он догнал меня уже через пару шагов. Улыбаясь, широко и довольно.

– Держи, – сказал он, протянул кольцо.

Я осторожно взяла с его руки, хотела надеть на палец, но…

– Зачем ты это сделал, Лан?

Он заулыбался еще шире.

– Хотел посмотреть. Прости. Ты молодец, Соле.

Молодец? Я не понимала.

Лан смотрел на меня. У него были такие ясные голубые глаза, такие… такие серьезные, такой сосредоточенный взгляд. А губы улыбались. Лан взял меня за плечи, осторожно притянул к себе. Я никогда не видела так близко…

– Лан… – тихо сказала я.

Мне показалось, на его щеке на мгновенье проявилась светящаяся полоска, тоненькая, словно волосок, и тут же пропала. Слабое свечение…

– Соле…

Он поцеловал меня. И земля ушла из-под ног. Мне казалось, я проваливаюсь в бездонную пропасть, все лечу и лечу, такая легкость во всем тепе. Я еще чувствовала, как Лан обнимает меня, чувствовала его ладонь на своем затылке, чувствовала, как он подхватил меня на руки… но реальность расползалась, терялась… Первый раз… Мне показалось, вокруг нас вспыхнул огонь.

Когда я очнулась, мы все так же сидели на каменном валу. То есть Лан сидел, а я почти лежала у него на коленях. В голове слегка шумело.

Я моргнула, попыталась приподняться.

– Тише, – сказал Лан буднично. – Ты потеряла сознание, чуть не упала. Полежи еще, сейчас все пройдет.

Потеряла сознание?

Мне стало страшно неловко. Как же это вышло? Я никогда не целовалась ни с кем, неужели… я и не думала, что такое бывает.

– Все хорошо, Соле, – сказал Лан. – Не переживай.

Кольцо было на месте.

Лан чистил картошку, деловито и обстоятельно, сегодня была его очередь. Он доставал картошины из мешка, тщательно отмывал от земли в небольшой кастрюльке, потом ловко снимал ножом шкурку – тонко и чисто.

Джара смотрела на это с интересом.

– Никогда не видела, чтобы мужчины так хорошо чистили, – сказала она.

– Он же из Литьяте, – усмехнулась Ина, переворачивая рыбу на сковородке, – снимать шкуру – там мастера!

На секунду Лан замер, я видела, как дрогнул нож в его руке. Но только на секунду.

– Хочешь, я и тебя научу, – предложил он. – В семейной жизни – особенно ценное умение.

Ина фыркнула, оглянулась на Регара, который тоже сидел с нами. Регар засмеялся.

– Меня научи, – сказал он. – А то у Ины такой острый язык, что, может, придется аккуратно подрезать. Шкуру вряд ли, но язык – может быть. Если дойдет до семейной жизни.

Ина хлопнула его прихваткой по голове.

– Договорились, – серьезно сказал Лан.

Я смотрела на Лана и думала, что если б не он, я бы не выдержала тут. Мне так хотелось домой! Чем дальше, тем тяжелее казалось, я бы сбежала, если б могла. Я бы сбежала, если б была уверена, что отец примет меня назад. Пусть это будет стерилизация и пожизненный патронаж, лучше так, чем… У меня не осталось сил.

Магия – не для меня.

У меня ничего не получалось. Я пыталась, искала в себе эту силу и не находила. Никакие медитации не помогали. У Ины получалось легко и органично. «Забудь обо всем, – говорила она. – Магия – это усилие воли. Это твое желание. Просто пожелай, сильно-сильно». Ее дядя так учил, не заклинаниям, а настоящей магии Этора, она выросла с этим знанием. Я пыталась пожелать чего-то, но ничего не выходило, может потому, что я илитрийка, у нас что-то по-другому устроено?

Джара брала усердием. Учила, повторяла день за днем. Все, как положено.

Она сидела за столом, тренируясь зажигать спички с помощью магии. Брала одну из коробка, держа ее перед собой, закрывала глаза, начинала тихо повторять слова заклинания. Иногда у нее получалось и спичка вспыхивала, иногда нет.

– Научи меня лучше зажигать спички, – сказала она.

– Это легко, даже ребенок справиться. Берешь коробок, берешь спичку, чиркаешь. И готово.

– Лан! – возмутилась она. – Я серьезно. Ты же умеешь? Покажи!

Он не ответил и не сделал ни одного движения, но коробок, лежащий на стопе тут же взорвался ослепительной вспышкой. Джара подскочила на месте, потом быстро накрыла огонь крышкой от сковородки.

– Ты что?! Совсем с ума сошел?

– Ты же сама просила.

– Но не также!

– Ты не уточняла.

– Вот ненормальный!

– Хочешь еще?

– А как у тебя получается так быстро? – спросил Регар. – Ты ведь не читал заклинание, на это нужно время.

– Хороший маг должен держать взведенными несколько простых заклинаний, на всякий случай. Они уже готовы, нужно только спустить курок. Не знаю, учат ли этому в Бер-Сухте, но в Литьяте учат.

– А нам покажешь?

Лан пожал плечами.

– Нужно посоветоваться с мастером Патеру, – сказал он. – Не знаю, позволяет ли это лицензия.

– Но ведь тебе позволяет?

– Мне – да.

Он дочистил картошину, бросил в воду.

– Как думаете, хватит? – спросил нас. – Или почистить еще парочку?

– Давай, чисть еще, – сказала Ина. – Соле, налить тебе еще чаю?

Я кивнула, шмыгнула носом. Снова простудилась. У меня страшно болело горло, из носа текло и все время хотелось спать. На кухне я сидела потому, что тут было теплее, хотя с большим удовольствием завалилась бы в кровать.

Ина заварила мне чай с малиной и медом. Малину, кстати, притащил Хаген, специально для меня, а вот мед был общий.

От горячего становилось немного легче, но лишь немного. Зато разморило, все казалось словно в тумане или во сне.

Я и не заметила, когда Джара удобно устроилась у Лана на коленях. Она сидела, перебирала пальцами его светлые волосы, и Лан был совсем не против. Он даже что-то тихонько шептал ей на ухо, Джара смеялась.

Потом они вместе ушли.

– А куда они? – не поняла я.

– Ты что, не видишь? – Ина смотрела на меня с сочувствием и легкой усмешкой. – Они давно спят вместе.

– Что? – мне показалось, что это только послышалось.

– Соле, не будь дурой. То, что Лан крутится вокруг тебя – ни о чем не говорит. Он просто кобель. Вот Джара это прекрасно видит и ей плевать, она просто развлекается.

– Что? – глупо повторила я.

Я понимала, что она права, я видела… да, я видела, но не могла признаться даже сама себе, не могла поверить…

Ину моя растерянность забавляла.

– Они трахаются, Соле. Пока ты строишь из себя целомудренную добродетель, Джара раздвигает ноги. А парням только это и надо. Ты что, не знала?

Регар по-хозяйски обнял ее за попу.

Глава 5

– Когда следующий поезд до Салотто?

– Завтра, в восемь утра.

– Хорошо, давайте.

Я убегала посреди ночи. Даже вещей не собрала, не хватило сил. Единственное, что я смогла – тихонько вытащить из чемодана свои деньги. На билет хватало, но в обрез, больше уже ни на что. Через несколько дней отец должен был прислать еще, но ждать я уже не могла. Общий вагон, почти неделю… ничего, как-нибудь доберусь.

Я даже думать не хотела, что будет потом, и как меня встретят дома.

Хватит с меня.

Не могу.

На вокзале пусто… Я с опозданием поняла, что сидеть мне здесь больше суток. Сейчас почти час, а поезд в восемь, но не сегодня, а завтра. Из Бер-Сухта до Салотто поезда ходят не каждый день. На билете завтрашнее число.

Я посижу. Ничего, посижу как-нибудь. Главное – чтобы не пришли меня искать. Даже не представляю, как буду объяснять, почему сбежала. Объяснений хотелось меньше всего. Сейчас ночь, все спят, но завтра надо будет спрятаться. Главное – чтобы не пришли. Особенно Лан. Лучше помереть прямо на месте…

Вокзал тут маленький, больше похожий на сарай. Я села на пустую лавку в глубине зала. Слегка знобило, то ли от простуды, то ли от нервов. И клонило в сон.

– Соле!

Он окликнул меня, я едва не подскочила на месте, даже сразу не поняла кто это и откуда.

– Хаген?

Я была готова увидеть кого угодно, но не его.

Он подошел, остановился напротив меня. Неловко улыбнулся.

– Я так и понял, что ты здесь, – сказал он. – Не убегай, Соле.

– Почему? – я растерялась, не так себе это представляла.

Он нахмурился, помялся немного, сел рядом.

– Не надо, Соле… Здесь не просто, конечно, но… неужели там будет лучше?

– Я хочу домой. Мне надоело все это.

– Но ведь ты же хотела? Ты же приехала сюда.

– Меня отправил отец. Я не хотела.

– Ты хотела выбрать стерилизацию? Ты хотела, чтобы из тебя выкачивали всю силу, чтобы контролировали каждый шаг?

– Если я получу лицензию, меня тоже будут контролировать.

Хаген покачал головой.

– Это другое.

– Откуда ты знаешь?!

Он вздохнул, долго молча смотрел перед собой.

– Не знаю, – сказал тихо. – У меня такого выбора не было. Либо Бер-Сухт, либо смерть.

– У меня тоже не было. Меня просто посадили на поезд.

– Ты думаешь, отец примет тебя назад?

Я поняла, что сейчас заплачу.

– Хаген! Какое тебе дело? Что тебе от меня надо?

Он повернулся ко мне, потом поднялся со скамейки, постоял и присел на корточки рядом, взял меня за плечи.

– Соле… – он старательно подбирал слова. – Мастер Патеру говорит: магия это жизнь. Если ты лишишься своей силы, ты лишишься части себя. Это медленная смерть. Они вытянут из тебя все. Так нельзя, Соле. Не делай этого, пожалуйста.

– Но моя мама… – я начала и прикусила губу.

Моя мама умерла. Да, она умерла от оспы, но… Я плохо помнила ее.

«Вы знаете, от чего она умерла?» Зеленые глаза мастера Ил-Танки смотрят на меня. Мне вдруг показалось, что он знал больше…

– Останься, Соле, – попросил Хаген.

Тревога на его лице. Ему было не все равно, он за меня переживал.

– Нет, – сказала я твердо.

Я приняла решение и остаться не могу.

Ну, как я вернусь? Как я объясню, почему сбежала? Как я буду смотреть Джаре и Лану в глаза. Просто не могу представить, как я вернусь и все это продолжится… Нет!

Хаген долго молчал.

– Хочешь, я принесу твои вещи, – наконец спросил он.

Я покачала головой.

Если забрать вещи, они пойдут меня искать, будут спрашивать. Нет, я не хочу.

– Иди обратно, Хаген. Уходи.

– Я посижу с тобой, – серьезно сказал он. – Мало ли что.

– Что?

– Мало ли… Ты одна тут, посреди ночи.

Я тут, а Лан с Джарой, наверно. Им там хорошо… Как я могла ничего не замечать? Все понимали, кроме меня. Смеялись, наверно. И Хаген тоже все знал, он ведь даже не спрашивает, что случилось. Он все знает. Одна я…

Чувствовала себя полной дурой.

– Холодно? – спросил Хаген.

– Угу.

У меня уже зубы стучать начали.

– Слушай, Соле, «Морской дракон», в которого вы ходите, открыт до утра. Пойдем? Хотя бы погреемся.

* * *

– Не бойся. Просто слушай музыку, – сказал Хаген.

– Ты же говорил, что не умеешь?

– А я и не умею, – он улыбался. – Здесь никто не умеет. Ты посмотри, все просто прыгают как попало. Главное – попадать в ритм и не наступать соседям на ноги. Хочешь, я возьму тебе чего-нибудь выпить?

Я в «Морском драконе» не в первый раз, а вот Хаген никогда не ходил с нами, сомневаюсь, что он был здесь один. Но, тем не менее, чувствовал он себя вполне уверенно. И с ним было спокойно. Удивительно, но намного спокойнее, чем с Ланом. Может быть с Ланом я как-то подсознательно чувствовала подвох?

Танцевать Хаген действительно не умел, даже у меня выходило лучше. Но он старался. И даже больше старался не наступать мне на ноги, чем танцевать.

Он принес мне водки, я выпила, и как-то сразу похорошело и стало плевать. Мы прыгали как сумасшедшие, веселились. В бездну все! Если спросят – скажу, что ходила с Хагеном на танцы. Имею я право, в конце концов!

От тепла, от выпитого и пережитых волнений быстро начали заплетаться ноги, да и простуда добавила свое. Я еще как-то пыталась держаться, не танцевать, конечно, но хотя бы сидеть. Но к концу ночи сипы мои закончились, я начала клевать носом, и даже чуть-чуть заваливаться Хагену на плечо. Еще немного и…

В какой-то момент поняла, что Хаген поднимает меня и куда-то несет.

– Что? Ты куда? Не надо… – попыталась было я.

– Все нормально, Соле. Спи.

– У меня поезд…

– У тебя поезд завтра, не волнуйся.

Он говорил так спокойно и уверенно, что я решила не протестовать.

* * *

Проснулась в своей кровати, в Бер-Сухте.

За окном уже светло.

Я затаилась, прислушалась, с моего второго этажа кровати комнату видно не очень хорошо. Внизу кто-то был. Я слышала, что топят печку – скрипнула дверца, поленья трещали, слышала, как шебуршали в углях кочергой.

Выглянула осторожно.

Перед печкой сидел Хаген. Больше никого.

– Хаген! – позвала я.

Он обернулся, улыбнулся мне.

– Проснулась? Как себя чувствуешь?

Я была готова убить его на месте.

– Это ты притащил меня сюда? Зачем? Ты что… и что теперь делать?

– Твой поезд завтра утром, так что не волнуйся, – спокойно сказал он.

Да как же не волноваться?

– Какого хрена?!

– Поспишь в тепле, – сказал он. – А то совсем разболеешься.

Поднялся на ноги, подошел ко мне. Он такой здоровенный, мог легко заглянуть на второй ярус, даже через бортик. У него были темные-темные, почти черные глаза. Сожаления в этих глазах не было.

– Я не собиралась возвращаться! – сказала я. – Как же уехать теперь?

– Точно так же, – сказал он. – Соберешь вещи и поедешь.

– Я не хочу никому ничего объяснять!

Вдруг подумала – ведь пока ничего нет, можно сбежать снова. Даже вещи собрать. Главное успеть.

– Сколько время? Все на занятиях?

– Около двенадцати.

– А ты почему тут?

– Решил посидеть с тобой. На всякий случай.

– Так…

Я глубоко вздохнула, потрясла головой, пытаясь собраться с мыслями. Быстро полезла вниз с кровати, чуть не навернулась со ступенек, но Хаген успел поймать меня. Я буркнула что-то вроде «спасибо», достала чемодан, принялась запихивать туда вещи.

Хаген стоял, смотрел.

– Останься, Соле, – сказал он. – Подожди, не торопись. Подумай еще немного.

– Нет. Я уже купила билет

– Его можно сдать.

– Хаген! – я вдруг поняла. – Это у тебя был такой коварный план? Напоить меня, а потом притащить сюда? Чтобы я быстрее согласилась? Ведь так?

– Так.

– А я тебе доверяла!

– Зря, – хмуро сказал он. – Доверяй только своему сердцу.

Мое сердце упорно говорило, что ему можно доверять. Что Лану нельзя, а ему можно. Но этого я, конечно, решила не говорить.

Он стоял передо мной, очень сосредоточенный, плотно сжав губы, словно внутри у него шла нешуточная борьба. Уставший…

– Слушай, – сказала я. – А ты что, нес меня от самого «Дракона»? И по лестнице?

– Да, – сказал он.

Это ведь только по городу полчаса ходьбы быстрым шагом, а по лестнице наверх вообще… помереть можно.

– Зачем?

Хаген не ответил, только тихо неопределенно фыркнул, пожал плечами. Что тут скажешь. Он хотел, чтобы я осталась. Неужели, это действительно так важно?

– Хаген, я не могу…

Он сделал шаг ко мне, и вдруг замер… словно увидев что-то за моей спиной.

– Можешь.

Это не он сказал. Это другой. Я даже не успела заметить, как он вошел, была слишком занята собой. Испугалась.

Кожаный Человек. Он стоял в дверях, смотрел на меня своими круглыми немигающими зелеными глазами.

Ну все, я пропала… теперь мне точно не удастся сбежать.

Я попятилась. Ближе к Хагену… он сделал шаг вперед и в сторону, частично закрывая меня собой. Но разве от мага-псионика можно так защитить? И все же, я была Хагену благодарна. Больше всего хотелось провалиться куда-нибудь сквозь землю.

– Выбор всегда за тобой, – холодно сказал мастер Ил-Танка. – Но ты должна понимать, что за пределами Бер-Сухта тебя никто защитить не сможет.

– От чего? – Хаген успел первым.

Ил-Танка теперь смотрел на него и говорил с ним.

– У Литьяте на нее свои планы.

– А у Бер-Сухта на нее планов нет? – в голосе Хагена был вызов.

Я видела, он не боялся Кожаного Человека. А если и боялся, то… Хаген был готов сражаться за меня.

Мастер Ил-Танка рассмеялся.

– Ты задаешь хорошие вопросы. Есть, конечно. Да, у Бер-Сухта тоже есть планы на Соле. Разница в том, что Литьяте видит в ней угрозу, а мы – союзника.

– Какие планы? – осторожно спросила я.

– Сначала я думал, что дела в твоих снах, Соле, – сказал мастер. – Салотто, огонь, падающий с небес. Это может случиться скоро, и ты можешь сыграть в этом ключевую роль. Пока сложно сказать какую. Но дело даже не в этом. В Литьяте полно магов, которые способны защитить город от любой огненной горы. С тобой или без тебя. Я бы сказал даже, что огонь над Салотто выгоден им, это сразу развяжет руки. Но они видят угрозу в чем-то другом и хотят себя обезопасить. Ты опасна для них, и огонь тут ни причем.

– Что значит опасна? Как это может быть? – спросил Хаген.

– Я ведь никогда не сделаю ничего такого… – пискнула я.

– К сожалению, у меня пока нет всех ответов, – сказал мастер. – Но я бы не советовал Соле покидать город.

Я… это какой-то бред, так не может быть. Причем тут я? Уронить горящую гору на Салотто… Сделать что-то похуже? Это невозможно, просто никак! Я люблю свой город, и я… да я спичку не могу магией зажечь, какая может быть угроза?! Бред!

– Вы сказали, огонь над Салотто выгоден им? – переспросил Хаген.

Мастер Ил-Танка чуть усмехнулся, кивнул.

– Город они защитят, если захотят, конечно. Это не проблема. И обвинят во всем Этор. Даже войны не будет, тут не осталось магов, способных реально противостоять. Просто повод, чтоб прижать окончательно, ввести свои правила. Земля Илитрии истощена, море – мертво, а здесь еще хватает ресурсов. Гораздо проще брать не спрашивая и не советуясь.

От всего этого даже голова начала кружится, пришлось схватиться за Хагена. Я ничего не понимала. Не хотела верить, что это может быть правдой. Это было уже слишком.

– А причем тут я?

Мастер пожал плечами.

– Сложно сказать. Есть точка пересечения множества лучей, и ты в этой точке. Или где-то поблизости. Ты можешь оказать влияние, возможно, не решающее, но значимое.

– А Лан? – не удержалась я.

– И Лан тоже. Но он стоит дальше.

И Хаген.

Это все неправда. Мне казалось, я сейчас проснусь, и все станет на свои места.

– Твой отец тоже знал это, Соле, – сказал мастер. – Он был уверен, что отправить тебя в Бер-Сухт – лучше, чем в Литьяте.

Что-то задело меня в этих словах… он был уверен…

* * *

К вечеру у меня поднялась температура.

Меня знобило, я то засыпала, то просыпалась снова. Хаген поил меня отвалом зверобоя с календулой, сидел рядом.

Сквозь сон я слышала разговоры, иногда мне казалось, что говорят обо мне.

– Так она избранная? – смеялась Джара. – Прям по-настоящему?

– Нет никакой радости быть избранным, – серьезно говорил Лан. – Избранные – либо герои, либо жертвы, что по сути, одно и то же. Много ли ты видела живых героев?

Джара вообще героев не видела и не верила, что они бывают. Это все глупости и народный фольклор, или грамотная политика, как вариант. Не бывает настоящих героев. Разве по глупости кто…

Ина говорила, что в герои я точно не гожусь. Если и сделаю что-то значимое, то только по недоразумению.

Я была согласна. Да, по недоразумению я могу.

Объяснять ничего не пришлось, все и так все узнали. Это было хорошо и страшно одновременно. Мне было стыдно за себя, неловко. И в то же время хорошо, что не нужно ничего делать самой. Хаген рядом…

Хаген аккуратно поправлял сбившееся одеяло.

* * *

– Вот, – Лан достал из кармана и положил на стол деньги.

– Что это?

– Я сдал твой билет, – сказал он. – Если захочешь уехать, то сможешь купить новый.

– Спасибо, – сказала я.

Он так странно на меня посмотрел.

– Только Ил-Танка не позволит тебе уехать, Соле.

Я уже поняла. Я хотела знать только одно – хочет ли Лан, чтобы я уехала. Я бы все отдала, чтобы тогда Лан, а не Хаген побежал а мной, чтобы вернул, чтобы уверял, что я нужна ему.

Лан смотрел мне в глаза. Все что угодно я видела, в его глазах, только не любовь.

– Я тоже не позволю, – глухо сказал он.

– Почему? – осторожно спросила я.

Он отчетливо скрипнул зубами. Словно я – его личное проклятие.

– Ты нужна мне, Соле.

Глава 6

– Вставайте! Эй, давайте! Там ваши парни что-то задумали.

Раннее утро, я еще толком не проснулась спать, и сквозь сон не очень понимала кто это и чего хочет.

Оказалось – Алара, девочка со второго курса.

– Там парни, которые в вашей комнате живут, взяли на кухне самые большие ножи и ушли. У одного нос разбит, он там всю кухню кровью закапал. И что-то мне это не нравится.

Она явно была взволнована.

Мне тоже не понравилось.

– А нос у кого разбит? – спросила Джара. Она уже одевалась.

– У Лана. Это который блондин, из Литьяте. Я сначала не обратила внимание, они так деловито выбирали, смотрели, этот Лан даже смеялся. Но кровь…

Алара нервно стискивала руки.

Смеющийся Лан с большим ножом и разбитым носом…

– Куда они пошли? – спросила Джара, натягивая сапоги. Настроена она была очень решительно.

Я поняла, что нужно тоже собираться. Вылезла из кровати, взяла куртку.

– Не знаю… куда-то вниз, – сказала Апара. – Они не стали со мной разговаривать.

– Ина, зови парней, – велела Джара. – Соль, ты со мной!

Она неслась по обледенелой лестнице, прыгая через три ступеньки, я совсем не поспевала за ней. Обычно, я ходила здесь осторожно-осторожно, по стеночке, хватаясь за все подряд, а еще лучше, когда кто-то поддерживал под руку. Теперь приходилось бежать. Я честно старалась. Но не могла. До слез. Кое-где на ступеньках виднелись капли крови. Джара уже давно скрылась где-то внизу, я торопилась… дрожа и поскальзываясь. Даже грохнулась и проехала на попе полпропета. Но, к счастью, меня догнала Ина. Кер, брат Регара, подхватил меня, поставил на ноги. Вместе было проще.

От лестницы в сторону вели три цепочки следов, две – больших мужских, и одна – от изящных сапожек Джары. Найти их было не сложно. За поворотом.