Текст книги "Академия Тьмы и Хаоса (СИ)"

Автор книги: Екатерина Масалова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

Выдохнула, отрыла один глаз, потом второй. Монстр завалился на башню Полнолуния. Там нет студентов – это плююсь, с чарами пока будет туго – это минус.

«Великий Хаос! Ректор!» – молнией прошибла мысль.

Ректор должен, нет, обязан был выбраться из монстра. Пусть это будет так.

Смотри, не смотри, а туман, словно издеваясь, все скрыл. Постояв, опираюсь на перила и осторожно поковыляла к смотровому окну. Села на подоконник, на крыше нет ни Киарта, ни Ксара. Интересно где они? Сначала перекинула левую ногу, потом правую, не спрыгнула, а шмякнулась на давно не крашеные доски.

– Ты молодец, Эмили, – пропыхтела я.

«Иди к целителям, если я еще продержу морозное заклинание, ты умрешь».

«Да я уже зомби» – устало выдохнула я.

По хорошему я должна идти к целителям, и это я обещала вампиру, но пока не удостоверюсь, что ректор жив, ни к каким целителям не пойду.

Допортала ковыляла как настоящий зомби. Дошла, до стены, оперлась об нее, постояла и открыла портал.

Привел он меня на мой этаж башни.

– Да нет же мне сюда не надо, – сказала я исчезнувшему пятну на стене. – А это что?

А этим оказалось яркое белое сияние из-под двери.

– Гэлеас, мне сейчас не до тебя! – злющая на весь свет я распахнула дверь.

Дракона не было. В комнате вообще никого нет. А сияние идет из ванной.

Рывком распахиваю дверь. Сияние исходит от кучки грязных вещей, а если еще, точнее, от той самой цепочки. Вот чего камню именно сейчас светиться захотелось? Но стоило прикоснуться к нему, как потух, положила обратно на вещи – засветился.

– Ладно, ладно я беру тебя с собой, – пообещала я.

Сунула цепочку в карман. А теперь вниз. Сразу не получилось, черный дымок и прикрывал только самое, самое, а тут он исчез.

С крыльями ничего не наденешь, пришлось разорвать чистую простынь и повязать вокруг бедер и груди. Чтобы хоть как-то замаскировать это безобразие – накинула на плечи плащ.

Открыла портал, попала в коридор. Учеников нет, горгулий тоже, а еще где-то по замку разгуливает светлый диверсант.

Я бежала покоридору, стуча невысокими каблучками на туфлях. Спустилась полестнице, снова коридор, выходящий в зал. И здесь нет горгульи. Открываю портал и ныряю в него.

Вышла в зале, впереди одна из тех лестниц ведущих в холл. Боль кольнула бок – действие заклинания Элмарас начинает проходить. Бегу, дыхание срывается с хрипом.

Затормозила о перила, едва не навернувшись с них.

«Эмили, я, где тебе сказал быть?!» – строго одернул меня Элмарас.

«Сейчас, сейчас», – отмахнулась я.

Какие целители, когда тут такое.

Дверей не было, вместо них провал и каменная насыпь. В ней наспех проделали проем. Мягкая серовато-грязная пыль повсюду. Из трех лестниц уцелела только центральная лестница, на месте левой и правой обугленные огрызки.

Опираясь о перила, дошла до центральной лестницы, Ноющая боль поселилась в спине, скоро она заявится во всей красе. Так же она начала покусывать ноги, с лестницы я не спустилась, а скатилась.

«Эмили», – с нажимом проговорил Элмарас.

«Сейчас, сейчас».

Тихий вздох.

Волочащиеся крылья сильно мешали, от бега полоска ткани с груди сползает, и приходиться ее все время подтягивать. Добрела до каменной кучи, перевела дух, подтянула своеобразный лиф. И вышла на улицу.

Видела не дальше метра перед собой.

Повернула, налево прикасаясь к стене, пошла к башне Полнолуния. Ни вспышек магии, ни криков, словно вымерли все. Так и хочется позвать: «Ау, люди!».

От нахлынувшей боли потемнело в глазах, остановилась, прижавшись лбом к холодному камню. Вдох-выдох, наскребсти магию и прошептать простой наговор. Чуть отпустило, с шумом выдохнула, вытерла выступивший пот и пошла дальше.

Первое что я увидела, была морда акрашала. Значит я дошла.

– Господин, ректор, – моему писку позавидовали бы мыши. – Отзовитесь!

– Вайл, это ты скрепишь? – раздалось уставшее откуда-то справа.

– Я, – обрадовалась я.

Оторвалась от спасительной стены, шаг, покачнулась, шаг, покачнулась, так я дошла до брюха монстра.

– Ого! – да трехтысячелетний вампир это сильно и страшно, если он сделал такое, то, что он творил во время экспансии? – Господин ректор это вы?

Смотришь и не веришь.

– Я, – поднялся с земли вампир.

Я покачивалась и во все глаза смотрела на распоротое брюхо акрашала, рана, рванная страшная сразу видно вампир работал когтями.

– Скажу, Арне не поверит, – ошарашено выдохнула я.

– Ну, тогда отравишь ее ко мне, – улыбнулся он. – Ты чего шатаешься? Пойдем-ка к целителям.

Оперевшись друг на друга мы пошли обратно в замок. В таком виде нас и нашел оборотень.

– Гос-подин, – запнулся Ксар. – Ректор.

– Что? – откликнулся вампир, помогая мне подняться по лестнице.

– В вашем кабинете вас ожидают чистый с паладином, – отчеканил он.

– Отнеси, Эмили к целителям, – попросил вампир.

– Господин ректор, Эмили должна кое-что вам сказать, – выразительно посмотрел на меня оборотень.

– А потерпеть этот разговор не может? – обратился ко мне ректор.

– Ну…

– Нет, неможет, – встрял Ксар.

– Ну, хорошо, – подозрительным взглядом ректор одарил своего младшего учителя. – Тогда поможешь, Эмили.

– С удовольствием, – заверил Ксар.

Осторожно чтобы лишний раз не задевать изломанные крылья, меня подхватили на руки. Объятия хоть и бережные, но твердые говорящие, что мол, никуда ты не денешься.

Положила голову ему на плечо, закрыла глаза. Хочет нести, пусть несет. А я пока подумаю, что все-таки скажу ректору.

На этаж преподавателей попали через лично открытый вампиром портал иначе как объяснить, что так быстро меня уже ссаживали с нагретых рук.

Ксар помадил меня в кресло подальше от чистого и паладина около камина, на столик рядом выложил из шкафчика чашку, чайник налил мне чая и накапал туда прозрачного эликсира.

– Отчасти снимет боль, – пояснил он.

Накрыл меня пледом и устроился в соседнем кресле с книжкой.

– Добрый день, господа, – поздоровался Эндан. – На моих коллег можете не обращать внимания. Все останется сугубо между нами.

– Как это понимать? Вашей академии кто-то объявил войну? – с сарказмом спросил высокий худой мужчина, а алой мантии. Лысый череп, желтоватая кожа испещренная морщинами, длинные пальцы с идеальным маникюром украшают кольца с рубинами. А вот глаза ясные голубые, взгляд цепкий подмечающий любые несоответствия.

Паладин же словно сошел с совместного с отцом портрета. Седые волосы коротко подстрижены, доспехи из-за присутствия темных слегка светятся, белый плащ перекинут через правую руку. Взгляд изумрудных глаз дружелюбен и приветлив. Фальшивая маска я сама, когда спряталась в кабинет отца, слушала, как Габриэль рассказывал о своей охоте на темных.

В черно-белой мне трудно узнать Эмили Вайл, дочь Эрнета Вайла и будущую супругу Тира ас Орома. Отхлебнув чая, я только сильнее закуталась в плед, пусть и дальше не видят ее во мне.

– Вот и мне бы хотелось это знать, – ушел от ответа вампир. – Мне и моим учителям удалось схватить одного из напавших.

Я превратилась вслух.

– Да? И кто же это? – заинтересовался паладин.

– О! – не без удовольствия протянул вампир. – Пройдемте, вам особенно будет интересно взглянуть.

Вампир подошел к стене и активировал портал. Когда все трое скрылись в нем, я не стала сдерживать стон разочарования.

– А ты что хотела, чтобы все тебе рассказали? – насмешливо спросил оборотень.

– Да, – с досадой буркнула я.

Вот теперь сиди и гадай кого они поймали, того светлого или кого-то другого? А можетэто сам Гэлеас?

– А можетэто тот темный? – серьезно внес еще одну кандидатуру Ксар.

– Нет, это точно не он, – оправдала я Элмараса.

– Да? И откуда же такие убеждения?

– Оттуда, – еще глуше ответила я, сильнее заворачиваясь в плед. – И вообще ты меня подозреваешь?!

– Согласишь это подозрительно.

– Ну, знаешь! – возмутилась я, и, обидевшись, укрылась с головой.

Духота под пледом сморила меня, я даже не стала возмущаться, когда Ксар раскрыл меня. Разбудили меня громкие голоса, дернулась, заворачиваясь обратно. А из портала как раз выходили светлые, а следом ректор.

– Но как такое возможно? – возмутился чистый. – Я лично участвовал в последней облаве.

– И когда же это было, триста лет назад? – уколол паладин.

– Пятьдесят, – чистый одарил Габриэля высокомерным взглядом.

– Можно сказать, вчера, – проигнорировал его взгляд Габриэль.

– Это конечно многое меняет, но не отменяет нашей инспекции, – едко произнес чистый. – Я хочу убедиться, что в ВАШЕМ заведении не пустило корни зло.

Ох, как патетично. Да, по мнению светлых, уже то, что мы существуем на этом свете уже чистое не замутненное зло.

– Конечно, в МОЕЙ академии вас всегда рады видеть, вы будите, поселены на этаже преподавателей. Ксар.

Оборотень, молча, захлопнул книгу, положил ее на столик рядом с моей чашкой. «Одержимые» – гласило название. Он что считает что я одержима Элмарасом?!

– Да господин ректор? – в легком полупоклоне склонился оборотень.

– Проводи наших гостей в жемчужные покои.

Кивок. Ксар четко развернулся к светлым и учтиво произнес:

– Прошу следовать за мной.

– Это что они у нас останутся? – шепотом завопила я, как только дверь за гостями закрылась.

– Пока идет восстановление академии, поэтому я прошу тебя и твою подругу умерить свой пыл, – попросил вампир.

– Да оно само как-то выходит, – сконфузилась я.

– Не сомневаюсь, – заверил меня ректор. – Так о чем ты хотела поговорить?

Пока нет оборотня, может расспросить его? Все-таки интересно кого схватили.

– Эм, господин ректор, а можно полюбопытствовать, а кого поймали? – осторожно зала я вопрос.

Вампир, встав из-за стола, налил себе из бара крови, разбавил его вином и занял место оборотня в соседнем кресле.

Уф! Не придется шею выворачивать.

– Можно, – ухмыльнулся вампир. – А-то зная вас, вы сами пойдете это выяснять. На самом деле нам удалось поймать троих человек. Один светлый бывший паладин, второй простой человек, но отчего-то решивший, что он могущественный чернокнижник, а третий темный. Я им показал только светлого.

– Почему? – задала я, следующий вопрос, начисто забыв, кто и кому должен все, все выложить.

Вместо ответа ректор заглянул в мою чашку, увидел, что там пусто и не поленился сходить до бара и налить мне вина.

– Сегодня тебе можно, – проговорил он, пододвигая чашку с вином.

И только после того как я сделала глоток продолжил:

– На его правом плече клеймо ордена чайки.

– Чайки? – нахмурилась я, делая следующий глоток сладковатого напитка. – Какой-то странный орден.

– Его придумал Гэлеас, мы тогда были на мысе Кракена, и дракону показалось забавным назвать орден в честь чайки.

Долго же они знают друг друга. Знать бы еще, что их связывает.

– Так это Гэлеас напал на академию? – спросила я.

После нашей встрече в подвале замка я в этом уверена, но все равно хочу подтверждения от ректора.

– Да.

Ну, вот я и получила свое подтверждение, и что теперь? А теперь надо все рассказать про Элмараса.

– Господин ректор, а что вас связывает с драконом? – выпалила я совсем другой вопрос.

– Вы в своих книгах не нашли ответ? – ехидно спросил он.

– Нет, – мотнула я головой. – Мы так загружены что времени не остается на чтение.

– Ну, пока будите у целителей, можете многое прочитать, – улыбнулся он, налил себе еще вина. – Хорошо, но только я начну из далека.

Я, молча, кивнула, вдруг звуком, собью настроение вампира. Он подлил и мне вина и начал рассказ:

– Раньше до экспансии человека на Арддару. Наш материк был только для темных существ, и покровительствовали ему темные защитники. Тьма, Хаос, Смерть, Пустота, Разрушение, Мрак. На материке, конечно, жили люди, иначе кем бы мы питаться? Люди рабы, слуги и свободные – которых не трогал не один темный.

Ладдара же была светлым материком людей и светлых рас. И ему покровительствовали шесть светлыхзащитников. Лериан, Римар, Ирира, Лоран, Тасма и Кворн.

Светлые и темные защитники зорко следили за тем, чтобы чаши весов не склонились ни в одну сторону. Хотя и устраивалидруг другу пакости. Но это не значит, что между Ладдарой и Арддарой устраивали стычки. Оба материка избрали для этих целей Пограничные острова.

А вот Диргайраш – был нейтральной стороной. Так же как морские ведьмы. Скоробеевы острова привечали и темных, и светлых, если у тех водились деньжата.

И так было, пока ни влюбилась жрица Ириры. Что темным, что светлым на уроках истории рассказывают усеченную версию истории.

Девушку звали Амала, а вот ее возлюбленный был темным, он еще не был посвящен Мраку и странствовал по свету. Встретились они в Сиринте и жрице, он представился как сын рыбака. Дальше история развивалась, так как вам рассказывали. Пару поймали не в первую ночь, когда жрица перестала быть девственницей, а когда она рожала. Уж не знаю, как ей удалось скрыть факт беременности, но факт остается фактом.

Во время родов появилась сама Ирира в окружении старших жриц. И сама же светлая защитница убила паренька. Мрак не мог за него вступиться, раз он ему не посвящен.

Амала родила дочь. Их забрали в храм Ириры. Светлую защитницу взбесило, что жрица нарушила клятву и ее коснулся мужчина и даже больше вместо того чтобы убить того кто ее опозорил, она от него родила. Жрица могла смыть с себя позор, убив ребенка, и после этого ее бы засунули в самый дальний храм и забыли. Но Амала этого не сделала. Защитница в гневе прокляла ребенка и велела утопить. Из окна своей кельи Амала видела, как уносили ее дочь, вот тогда-то жрица и обратилась к Тьме. И Тьма откликнулась, будто того и ждала. Думаю, ее Мрак попросил.

– Так может я? – вырвался невольно вопрос, все-таки почему-то же я поступила в академию.

– Нет, ты простой человек печать проклятия света не спрячешь.

– Тогда как же я смогла поступить? Когда я даже зрение, как настоящая ведьма перестроить не могу, – задумалась я.

– Вот и будет о чем подумать, когда ты будешь у целителей, – сказал Эндан, подливая мне еще вина. – Ты будешь дальше слушать?

– Все замолкла, – заверила я.

Но это только первое событие. Когда паладины разрушили храм, началась охота на ведьм и тех, кого они развратили. И вот тогда к королю Сохэйлю пришел дракон. Ниандгор. Он-то и провел людей к Арддаре.

В то же время исчезли трое из темных защитников. Это: Мрак, Разрушение и Пустота.

– Что с ним стало?

– Никто не знает.

– А что другие трое защитников, что они говорят? – деловито просила я.

– Их двое. Тьма и Хаос. Смерть же иногда общается со своими некромантами и все. Именно благодаря ей они приходят в академию уже со знаниями и навыками. Других же она просто игнорирует.

– Но почему? – вплеснула я, руками выплеснув большую часть вина на плед.

Мне тут же подлили.

– Спроси что полегче. Я только знаю, что от нее ничего не добились.

Интересно, что же такое случилось, что даже им не говорит?

– Тебе дальше-то рассказывать или к целителям?

– Нет, подождут, тем более мне тоже есть то рассказать.

– Да у нас бартер, – обрадовался вампир. – Когда люди все сметающий волной прокатились по материку, драконы предпочли уйти на третий материк. Не знаю, что такого сказал дракону его Повелитель, да только после этого дракон напал на людей, те убили его, а море Мертвецов получило новое имя.

Я со страшим братом был у морских ведьм, мы просили помощи, но они отказали, заявив, что у них и так слишком много беженцев. А когда мы вернулись домой, узрели только дымящиеся развалины.

Пять лет нас загоняли и наконец, взяли в Забытых Топях, я потерял брата, вот тогда-то меня и подобрал Гэлеас. Выходил, вылечил и дал новую цель в жизни – месть.

Мы мстили жестоко и кроваво. Уже Тьма и Свет смешались, образовалась новая жизнь, но мне было мало. Я хотел, чтобы по белым улицам Асры текли реки крови, чтобы светлые познали нашу боль.

И тут Совет Чародеев открывает Академию Света и Порядка. Даже полудохлой химере понятно, что необученный молодняк и разрозненные темные станут легкой добычей. И тогда у меня родилась идея создать нашу темную академию.

Я нашел чудом сохранившейся замок вампира. Убедил различных темных, чтобы те пожертвовали свой дух, магию и жизнь. Чтобы обучить и защитить молодых темных, чтобы вместить всех и даже больше.

И тогда тот за кем гонялась лучшие охотники и связки, сам явился во дворец дабы просить об открытии темной академии. Ох, какой тогда был визг. Нельзя позволять темным обучаться, от них и так житья нет!

Хорошо, что я вампир, ты даже не представляешь, сколько раз мне пришлось прикладываться к шеям, чтобы успокоить нервы. Но они забыли, чтовампиры умеют ждать и, в конце концов, у нас появилась своя академия.

С тех пор Гэлеас все время пропадал в столице, что-то вынюхивал, выискивал и находил. Он снабжал нас разработками заклинаний и артефактов, и светлыми дарованиями, которые «делились» своим опытом и знаниями. Вскоре мои выпускники могли на равных потягаться с их. А когда появился первый хаоссит, я прыгал до потолка от счастья.

И так продолжалось пока триста лет назад мы не встретили Лиэль. Светлую чародейку, мы хотели использовать ее, чтобы убрать светлую защитницу Тасму. Так же как нас, так и светлых магов ослабила бы потеря покровительницы магии.

Но Лиэль удалось заглушить мою боль. Она не боялась ни меня, ни других темных и искренне хотела помочь нам всем существовать вместе. Я отдался ее любви как спасательному средству. И вот когда у нас все было готово для ритуала, я сорвал ритуал.

Я спрятал ее у его под носом в своей академии, изменив внешность, спрятав ее суть светлой чародейки. Отыскать чародейку стало наваждением дракона, имена тогда мы стали скрытными друг от друга.

У нас была три чудесных года, а тайные свидания придавали остроту и пикантность. Пока Гэлеас не выманил меня в Асру. В тот год на материке свирепствовала серебряная лихорадка, и дракон, дав мне, противоядие от нее отправил в столицу, сказав, что это поднимает авторитет темных.

Вампир замолчал, отпил прямо из горла, он смотрел перед собой, а видел ее девушку, чьи статуи украшают вход в его кабинет. Сжал кулак, по руке потекла кровьиз пореза и кровь из бокала с вином. Очнулся, стряхнул осколки на пол, и продолжил рассказ:

– Меня не было всего неделю. А когда я вернулся, Гэлеас так радостно меня встретил, сказав, что меня ждет сюрприз, и надо сказать сюрприз получился. Моя Лиэль лежала в центре пентаграммы с разорванным горлом. Что он провел за ритуал я не смог узнать до сих пор. Обезумев от горя, я разрушил башню Затмения. Похоронив Лиэль, я стал одержим идеей остановить Гэлеаса, я перелопатил все библиотеки: Арддары, Ладдары и Диргайраш, нашел тысячу и один способ убить дракона, но мне этого было мало.

И вот когда я разбирал вещи Лиэль, нашел наработки интересного ритуала. Она назвала его «Поцелуй вечности». Я год готовился к ритуалу и вот когда все астральные и астрономические вычисления были готовы, я приступил к непосредственно к ритуалу.

Дракону в вино посыпал снотворное, но все равно своим последним заклинанием он разрушил половину подвала. После того как ты его разбудила и несколько раз проверил выкладки по ним им выходит, что ты не могла разбудить дракона.

– Так это сделала не одна я, а с Арной мы тогда были связаны наказанием Арисы, – припомнила я.

– Да? – посмотрел на меня вампир, вот ведь вылакал почти целую бутылку, а только слегка захмелел, это чтобы надраться, вампиру продеться выложить приличную сумму. – А я думал это вы друг на дружку спереть решили.

А меня уже укачивали мягкие волны, лекарство оборотня и вино вампира отогнали боль.

«Только не усни Эмили, другого шанса так душевно поговорить с ректором может, не представится», – уговаривала я саму себя.

– Частично да, – хихикнула я.

Неслышно подошел оборотень.

– О! Ксар, – обрадовался ему вампир. – Отведи, Эмили к целителям.

– А как же наш бартер? – возмутилась я.

– Ну, хорошо, – согласился Эндан, поставив пустую бутылку рядом с креслом, он подошел к бару и, взяв новую бутылку, вернулся обратно в кресло.

– Почему ты до сих пор не рассказала? – напустился на меня младший учитель.

– Уже рассказываю, – запротестовала я.

– И что же это? – заинтересовался вампир, отпивая из горла. – Надеюсь это не рассказ о тайном поклоннике?

Оборотень, устроившийся на низкой скамейке около камина, хихикнул.

– Нет, – ответила я, не поняв от чего, он веселиться. – Помните нашу с Арной вылазку в Лейнос?

Оба слажено кивнули.

– Так вот после нее у меня появился интересный «внутренний» голос. И все что я о нем знаю это – он мужчина или молодой парень не старше меня, он владеет сильной магией, и зовут его Элмарас.

– Как ты знала, его зовут? – подавился вином ректор.

– Элмарас, – повторила я. – Еще он знает Тьму, ну я так поняла, потому что он назвал ее Эрмиэн, а может ты даму в черном, а еще его знает Гэлеас, – я затухла видя как застыл ректор.

Смотрит только на меня, взгляд странный словно решает я настоящая или глюк под воздействием винных паров.

А потом неожиданно расхохотался:

Вытер выступившие слезы. Посмотрел на вино.

– Нет нужно другое, – заключил вампир.

– Так вы его знаете? – робко спросила я.

– Да, – хитро улыбнулся ректор.

Вернувшись к бару, открыл скрытый отдел и извлек из него, маленькую пузатую бутылочку с прозрачно-золотым содержимым. Фейский нектар. Одна бутылка стоит пять тысяч соек. Прихватив еще и три бокала, вернулся к нам.

– Это надо отметить, – проговорил он, наполняя наши бокалы. – Дорогая, Эмили твоим «внутренним» голосом был сам темный защитник – Мрак.

– К-как? – опешила я.

Новостьчто говориться пыльным мешком по голове. Я почти два месяца общалась с таинственно исчезнувшим темным защитником, которого знает Гэлеас.

– Эндан, это точно он? – недоверчиво поинтересовался оборотень. – Ты же его не видел.

– Эмили, асейра, а значит это он, – мягко разъяснил вампир.

– А это кто? Все меня так называют, а я ни сном, ни духом, – обиженно протянула я.

– Вот и будет над чем подумать пока будешь у целителей, – ушел от ответа ректор. – Все уноси ее, а то уже засыпает.

– И вовсе нет, – отперлась я, сладко зевнув.