Текст книги "Сломанный ангел (СИ)"

Автор книги: Екатерина Боброва

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Пришлось подчиниться и с кислой улыбкой благодарить за новый чемодан и пару модных вещей, дабы «внучка председателя Юн не позорила своим видом дедушку перед лицами европейцев».

СМС-ка о переносе рейса на два часа раньше пришла накануне. Девушка с досадой – два украденных часа сна – перенесла время приезда такси. Еще раз прошлась по вещам. Проверила билет и документы, и завалилась спать. Вылет в пять утра вместо семи – это, конечно, сурово. Выезжать из дома придется глубокой ночью.

Ранний подъем не способствовал хорошему настроению, как и моросящий дождь. Она ежилась, сидя в такси, безбожно зевала и поминала отнюдь не хорошими словами снобов. Все у этих богачей с ног на голову. В то время, когда нормальные корейцы будут сидеть за праздничным столом в окружении родственников, поминать духов предков и приносить им жертвы, богатые детишки станут шататься за экскурсоводом по Парижу, глазеть на сокровища Лувра. Пять дней заслуженного отдыха к демону под хвост!

Стеклянные двери распахнулись, пропуская ее в зал вылета. Красный чемодан, точно домашний питомец, ехал сбоку. Жутко хотелось кофе, который она не любила, но признавала его бодрящее действие.

Сунан остановилась у табло, пытаясь найти в длинном списке свой рейс.

– Юн Сунан Чи?

Сотрудник безопасности аэропорта выжидающе посмотрел на девушку. Сунан кивнула, облизывая пересохшие губы. Спокойствие. Он назвал ненастоящее имя. Скорее всего «дедушка» позаботился, чтобы ее сразу сопроводили в ВИП зону. Принял меры, дабы не сбежала по дороге.

– Позвольте ваш паспорт, телефон и банковскую карту, – попросил он.

Суровые меры. Но спорить не хотелось, хотелось кофе и посмотреть, что будет дальше. Она без сожаления – все равно ничего из этого ей не принадлежит – передала офицеру требуемое.

– Следуйте за мной, – махнул рукой мужчина, даже не проверив паспорт.

Сунан пристроилась следом, но офицер тут же сбавил шаг, поравнявшись с девушкой. Она отметила это, не став осложнять мужчине жизнь. Под надзором, так под надзором. Все равно через пару часов она покинет Сеул. Пять дней хоть какой-то свободы без присмотра своих и чужих.

От этой мысли настроение пошло вверх. Жаль, конечно, что не удастся повидать родителей, но через два месяца каникулы[2]2
  Второй семестр начинается в конце летних каникул (конец августа) и заканчивается в конце февраля. В Корее зимние каникулы начинается в декабре (до Рождества – до 25 числа) и заканчивается только в конце января, что намного дольше, чем наши российские «Новогодние каникулы».


[Закрыть], на которые она вернется домой.

Сунан проводила взглядом лайнер, заходящий на посадку за панорамным стеклом. Первый отпуск в ее жизни. Лувр, Елисейские поля и Эйфелева башня.

– Прошу.

Мужчина придержал для нее стеклянную дверь с кодовым замком и надписью: «Посторонним вход воспрещен. Служебное помещение». На какой-то миг Сунан ощутила себя героиней романа, падающей в кроличью нору. Никаких глупых размышлений у нее в голове, конечно, не было, только голый анализ фактов и построение версий.

Через пару поворотов длинного коридора реальность доказала, что она круче любых логических доводов. Девушку вывели на летное поле, распахнули дверцу служебной машины.

– Вы уверены, мне туда? – немного нервно уточнила Сунан. Она не сдавала багаж, не проходила паспортный и таможенный контроль. Что это? Похищение? Но кто заказчик? И почему у нее стойкое чувство, что без сноба здесь не обошлось?

«Кролик», который ее привел, спокойно подтвердил:

– Не сомневайтесь. Вас ждут.

Она и не сомневалась. Вряд ли серьезный человек, каким выглядел офицер безопасности, станет прыгать вокруг нее шутки ради.

Можно было легко удрать, но что-то останавливало от побега. Как говорил учитель: «Некоторые двери стоит открыть, потому что страх сильнее того, что за ними прячется». И Сунан позволила любопытству взять верх осторожностью.

Пять минут петляния по полю привели их к белоснежному лайнеру. Среди соседей этот самолет смотрелся, как ролс ройс среди фиатов. Около трапа ее встречал бортпроводник, одетый в идеально выглаженную темно-синюю форму. Он сердечно, точно близкую родственницу, поприветствовал Сунан, перехватил чемодан и пригласил на борт.

Заинтригованная девушка шагнула в салон.

– Привет!

– Доброе утро!

– Как добралась?

– Давно не виделись!

За спиной уже отъезжал трап, бортпроводник закрывал дверь, а впереди лучились избытком энтузиазма снобы. Все четверо.

Сунан криво усмехнулась – и почему она не удивлена? Впрочем, энтузиазм снобов в полчетвертого утра раздражал даже больше, чем дурацкое похищение.

Четверка идеально учла уровень ее любопытства необходимый для успеха. Посмотрим, насколько они учли последствия.

Она вполне могла использовать бортпроводника и вынудить экипаж открыть дверь, тормознуть взлет, а затем ускользнуть. Или взять в заложники Мин Ена. Прижать осколок вон той, пока еще целой бутылки к горлу, обхватить за плечи… Сноб окажется так близко, что она будет слышать, как бьётся его сердце. Вдохнет аромат мужской туалетной воды и останется ли столь сильна, чтобы в случае неудачи перерезать ему горло?

– Прошу вас занять место, наш самолет готовится произвести взлет, – мягко попросил бортпроводник.

– Проходи или боишься?

Детский сад. Ее берут на слабо? И кто? Ши Вон! Зря она его пожалела и поддалась. Для прочищения мозгов пользительно получить щелчок по самолюбию.

Но если она не сядет в кресло и не пристегнется, бортпроводник окажется в неловком положении. Его задача – безопасность пассажиров. Сунан не любила мешать людям честно выполнять их работу.

Салон самолета идеально подходил снобам. Мягкие кожаные кресла – шесть пар, разделенные лакированными столиками, ковровая дорожка, дорогая отделка стен, картины и бар в конце салона. Не хватало только кровати с балдахином, чтобы путешествовать с полным комфортом.

Четверо кресел были заняты парнями. Две пары пустовали, к одной из них она и направилась, но на полпути ее остановили. Она рассеяно посмотрела на ладонь, с силой обхватившую запястье, перевела вскипающий злостью взгляд на Мин Ена. Сноб совсем потерял чувство меры.

– Надо поговорить, – парень спокойно встретил ее взгляд, кивнул на кресло напротив.

– О чем? – склонила голову набок, представляя, как выворачивает меч-ладонь из захвата, как ударяет по открытой шее сноба…

– А ты ничего не хочешь спросить? – Мин Ен вскинул брови, делая вид, что потрясен ее равнодушием.

– Мадмуазель….

В голосе бортпроводника проскальзывали уже панические нотки, еще немного, и он рухнет на колени, умоляя несговорчивую гостью занять место.

Пришлось подчиниться. Сунан освободила рукой и села напротив. Осчастливленный бортпроводник тут же забрал ее рюкзак, самолично пристегнул ремни, бормоча о завтраке для госпожи сразу после взлета.

Сунан кивала с безразличным видом, соглашаясь и на омлет с креветками, и на салат с авокадо, и на свежевыжатый апельсиновый сок, и даже на кофе. При этом она неотрывно смотрела на Мин Ена, но совесть сноба, укрытая миллионным состоянием, признаков жизни не подавала.

– Так что ты хочешь рассказать? Что уговорил проспонсировать поездку моего класса в Европу? Что позаботился о том, чтобы телефон и кредитная карта засветились в Париже? А фото попали в Инстаграм? И как ты решил вопрос с отметками на границе? Впрочем, это уже не важно. Браво! Ты меня удивил и размахом, и потраченными деньгами, – она демонстративно похлопала в ладоши, – но сам ты ни в какую Европу не собираешься? Могу предположить – столь нежное создание выберет место потеплее, ближе к экватору.

«Нежное создание» постепенно меняло цвет лица на красный, а побелевшие от напряжения пальцы с силой сдавили подлокотники кресла.

– Только ты забыл об одной вещи.

– И какой? – зло поинтересовался Мин Ен.

– Хочу ли я отправиться с тобой?

Сунан откинулась на спинку кресла, прикрыла глаза. Ответ сноба, если и был, то его заглушили двигатели.

Дурацкие четыре утра! И все из-за прихоти сноба! Нет, она точно прогневила предков, если они решили столкнуть ее жизненный путь с путем сноба!

Самолет вырулил на взлетную полосу, о чем объявил командир экипажа. Взревели двигатели, стены затряслись, а потом машина рванула, точно лошадь на забеге. Сунан плотно сжала губы, потом зашептала молитву. Не то, чтобы она боялась летать – преодолению страха в школе уделяли особое внимание, – но каждый полет заставлял ее ощущать собственную беспомощность. В небе она не контролировала ситуацию, вверяя жизнь технике и пилоту.

Если предки хоть немного ее любят, самолет долетит в целостности и сохранности. А вот за сноба она молится не станет. Не заслужил.

Глава двенадцатая

На столике между ней и снобом, притягивая взгляд, стояли тарелочки с закусками, испускали пар две чашки кофе, потрясающе пахли свежие круассаны. Экипаж самолета был французский, и это чувствовалось во всем. От месье до мадмуазель и жуткого английского акцента, который она не смогла перенести, быстро перейдя на французский.

Бортпроводник был покорен. В награду Сунан получила подушку и плед, даже не заикнувшись о них.

Сунан еще раз разложила по полочкам операцию снобов, оценила свои действия, обдумала желания, и поняла, что не хочет ничего менять. Она не станет связываться с семьей и просить эвакуацию. Не будет пытаться вернуться раньше времени.

Ничего не случится, если эти пять дней она отдохнет от порядка надоевших детишек, побудет сама собой, забыв про Грязнушку. Разве когда-нибудь она по-настоящему оставалась одна, без присмотра семьи? Нет. Ее контролировали даже, когда она считала, что присмотра нет. А после окончания задания выслушивала о собственных промахах, точно учитель все время стоял у нее за плечом. В детстве она верила – он ясновидящий или мог становиться невидимым и перемещаться в пространстве. Став старше поняла, что самые обычные, окружающие ее люди могут тайно работать на семью.

Так неужели за все эти годы она не заслужила кусочек свободы длиной в пять дней? А снобы… Они ей не помешают.

После набора высоты, командир экипажа развлек их трехминутной лекцией о полете и месте назначения – Филиппинах. Через три с половиной часа полета их ждали: великолепная погода – 28 градусов выше нуля, солнце, легкий бриз и температура воды у побережья 24 градуса тепла. Командир пожелал отличного отдыха и приятного полета.

Звучало идеально. Вода, солнце, легкий бриз. Гораздо привлекательней толпы туристов и дождя в Париже. Если бы не одно «но».

Сунан мысленно прошлась по взятым для холодной Европы вещам, прикидывая, что она сможет надеть на курорте. Пижамные шортики? Смело. Футболку. Джинсы. И на ноги вансы.

Дохлый кальмар снобу в глотку. Ни одного купальника в чемодане не было. Наличных с собой – мелочь, а кредитка в данный момент летела в Европу. И какой отдых без купальника и крема от загара?

– Не знал, что ты так любишь масло.

Сунан вынырнула из разработки плана по ограблению курортного магазина, с удивлением взглянула на густо намазанный маслом – в три слоя – круассан.

– Для тебе старалась, – протянула парню свое творение. Тот взял, мужественно откусил. Сунан затаила дыхание, но Мин Ен не подвел. Честно все съел, хоть и рожу при этом кривил. Привык бедняга с детства есть исключительно здоровую и полезную пищу. Сунан могла поспорить, он ни разу не пробовал жаренные на углях свиные шкурки, а коробочку быстро завариваемой лапши видел лишь по телевизору. Прям живой инопланетянин среди людей.

– Ты отлично говоришь по-французски, вижу, и с английским проблем нет. Куда думаешь идти после школы?

О! Любимая тема всех снобов. С детства выбранная траектория: школа, университет, обязательно MBA за границей. А что сказать ей, если она не знает, каким будет завтрашний день и куда отправит семья?

– Прости, не хочешь говорить, не надо.

Сноб снова прочитал ее мысли. Талант у него такой или она открывается в его присутствии? Надо как-нибудь проверить, а пока поменьше думать… Как будто это возможно? Сноб, точно заноза в пальце, все время выводил из себя.

– Отдыхай. Из-за меня ты сегодня встала рано.

А еще удивлял.

Отобрал плед, помог откинуть спинку кресла и укрыл.

– Не переживай, все будет хорошо. Я обо всем позабочусь.

Чтобы снова не подумать лишнего, она прикрыла глаза и приказала себя уснуть.

Аэропорт Мактан-Себу встретил их липкой жарой, безоблачным небом и белым золотом висящего в небе солнца. Напоенный влагой недавно прошедшего дождя ветер нес с собой сладкие ароматы тропиков. Заканчивался сезон муссонов, и можно было надеяться на хорошую погоду.

Едва шагнув на трап, Сунан ощутила, как жара проникает под одежду, и кожа покрывается потом. Стиснула зубы, с ненавистью глядя на спускающегося по трапу сноба, одетого в белую футболку и льняные брюки. Фыркнула – ошпаренных меньше, чем обмороженных – закатала рукава, закинула рюкзак на спину и с независимым видом пошла к машине.

Белоснежный Chevrolet Corvette с откинутым верхом, белой кожей салона манил сесть за руль и утопить до упора педаль газа. И Сунан решила себе не отказывать.

– У тебя хоть права есть? – приспустив солнечные очки, с насмешкой уточнил Ши Вон, облокотившись о капот.

– У тебя десять секунд, – предупредила Сунан, включая зажигание, мотор взревел. Парень выругался, одним движением заскочил на заднее сидение.

– Мы сами ее позвали, так что не мешай. Пусть девочка развлекается, – посоветовал Чан Ук, расслабленно откидываясь на спинку и надевая солнечные очки.

Снобы не могли ей помешать, но знать им об этом было не обязательно. У мужчин, заложников адреналина с тестостероном, лидерство – одна из первоочередных потребностей. У снобов она вообще определяющая. Так что не стоило дразнить дракона, если его можно было обойти.

– Багаж нам доставят, – Мин Ен плюхнулся на переднее сидение, когда она досчитала до девяти, – а потому…

Остаток фразы он проглотил, так как Сунан не привыкла разбрасываться словами. Десять, значит, десять.

Машина сорвалась с места, рывком разгоняясь до ста. Мин Ен судорожно потянулся за ремнем безопасности. Не сразу попал в крепление. Сунан, не глядя, отобрала конец ремня, защелкнув замок.

– На дорогу смотри, – выкрикнул парень, хватаясь за ручку двери. Кабриолет ушел в крутой поворот, взвизгнули покрышки. Сунан резко затормозила перед КПП аэропорта.

Служащий смотрел на них, округлив глаза. Осторожно подошел, представился. Мельком изучил протянутые Мин Еном документы, зачем-то взял под козырек.

Шлагбаум медленно пополз вверх. Кабриолет, точно дикий буйвол, взревел мотором. Служащий отшатнулся и, сложив ладони рупором, счет нужным предупредить:

– Сорок километров в час по городу, если не хотите штрафов.

Машину арендовала не Сунан, так что штрафы платить не ей, а потому кабриолет недовольно рыкнул мотором, намекая, что ограничения он видел где-то на первых метрах разгона.

– Милая, там, за городом, будет кусок отличной дороги. Разрешу погонять, а пока будь хорошей девочкой. Слушайся старших.

Парни решили держать ее за маленькую. Ну-ну… Пользуются поганцы тем, что она учится в младшем классе.

– Слушайся старших, а то выгоню на заднее сиденье, – подтвердил Ши Вон, все еще злясь на самоуправство девушки.

– Если будешь хорошим мальчиком, – в тон ему ответила Сунан, – так и быть, дам порулить.

– Наглеешь, – донеслось сзади и тут же потонуло в рыке мотора. Шлагбаум, наконец, дополз до верха, и машина вырвалась на свободу шоссе.

Сунан в заднее зеркало было видно, как служащий их перекрестил. Хороший человек. И никаких таможенных досмотров, проверки документов на пассажиров и лихача-водителя. Удобно путешествовать с четверкой. Если ей понадобится тайно покинуть страну, будет знать к кому обращаться. И тут же отмела эту заманчивую мысль. Быть должной снобу? Никогда.

Вдоль шоссе балеринами танцевали пальмы. Здесь их было великое множество. Ветер трепал остроконечные листья. Высокие стволы зелеными плащами покрывали лианы.

По магистрали они быстро добрались до Мактана. Сунан только вошла во вкус, ощущая, как каждая клеточка тела наполняется живительным воздухом свободы. Горячий воздух трепал волосы, машина послушно глотала километры шоссе, и Сунан больше ничего было не нужно. Даже снобы притихли и не мешали. Поверили, что она не поцелуется со столбом на первом же крутом повороте. Все же доверчивые эти снобы… Так легко пустили ее за руль. Почему-то это доверие вдруг показалось важным, и Сунан сбавила скорость.

Город встретил их духотой, толпой туристов и ярко-навязчивой рекламой. Меж современных зданий кусочками истории проскальзывали католические соборы и памятные стелы.

На островах первыми из европейцев отметились испанцы. Магеллан с командой высадились здесь, неся туземцам гнилые плоды цивилизации. Как и во многих случаях, колонизация не была мирной. Дело осложнялось попытками англичан расширить индийскую колонию на площадь Филиппинского архипелага. Общество «Три К» в восемнадцатом веке упорно билось за независимость, и, устав от рвущихся к свободе туземцев, испанцы передали острова американцам. Только после Второй мировой войны острова получили долгожданную независимость.

– Здесь направо, – попросил Мин Ен, и Сунан свернула на центральную улицу.

– Останови.

Кабриолет с заносом задних колес втиснулся на свободное место. Сзади сигналом обозначили недовольство столь резким маневром.

– И что мы тут забыли? – девушка оглядела улицу, состоящую из одних магазинов.

– Забыли мы, – подмигнул ей Ши Вон, – а ты идешь за компанию. Страшно оставлять тебя одну. Ты же притягиваешь неприятности.

Сунан фыркнула. Это она притягивает неприятности? Просто кое-кто не видит дальше своего носа и не понимает, что при правильной игре неприятности могут сойти за козыри. Но у снобов иные правила. Для них репутация – основа основ. Риск измеряется исключительно денежными потерями. Предательство оправдывается прибылью. Друзья выбираются толщиной кошелька. Свята лишь семья. И то на публике, а уж какие страсти кипят внутри, Сунан насмотрелась.

Пусть ее семья хуже воспитана, менее образована и щепетильна, подчас жестока, зато честна друг с другом. Да и понятие репутации у них иное, а вот предательство наказывается смертью, как и крысятничество у своих.

Внутри торгового центра снобы недовольно крутили носами, выбирая подходящее по статусу. Кривились на вполне приличные магазины, точно попали на дешевый рынок Гонконга.

Сунан наблюдала за представлением, поигрывая ключами от кабриолета. Ради поездки она готова была потерпеть и шопинг «девочек», если он не затянется до вечера. Лично ей хватило бы шорт, пары маек и купальника. А вот снобы привыкли менять туалет по три-четыре раза на дню.

Не удержалась, заглянула в магазин, где на витрине были выставлены товары для дайвинга.

– Ныряла? – спросил, неслышно нарисовавшись за спиной, Ши Вон.

Сунан неопределенно мотнула головой, вспоминая одно лето. Лет пять назад в додзе появился учитель Чэнь. Быстро выяснилось, что он любил приложиться к байцзю[3]3
  Байцзю – китайская водка.


[Закрыть], а выпив, видел врагов в каждом, кто попался ему на глаза. Хлыстом учитель Чюнь владел мастерски, даже не твердо стоя на ногах. Ученики скоро – своя шкура дорога – научились разбегаться тараканами от перебравшего воспитателя. Но один раз Клоп замешкался и три дня провалялся в горячке.

Она вызвалась сама. В комнату учителя пробралась той же ночью. Двое страховали, стоя на стреме. Выкрала ненавистный хлыст и утопила в пруду.

– Ныряла, – подтвердила.

Почти сутки они по очереди ныряли в пруд, чтобы найти хлыст, а все это время мелких держали привязанными к столбам. Еще долго ей снилась мутная вода, вязкое, склизкое дно и мучил вкус тины во рту.

– Не против составить компанию? Хочу показать пару классных мест.

– Конечно, – легко согласилась. Дайвинг? Еще одна мечта девчонки из бедного квартала Гонконга.

А учителю она все же отомстила. Девочек не уродовали. Берегли. Но она специально подставилась под хлыст, только лицо убирала из-под ударов. Два дня боли, горячки и гневной отповеди учителя за самодеятельность. Зато, когда через неделю она вышла из лазарета, учителя Чэнь в додзе не было.

– Я слышал, кто-то собирается нырять с аквалангом? Для этого нужен особый купальник. У тебя его сто процентов нет.

Сунан обернулась, с подозрением всмотрелась в лицо художника. Тот ответил кристально честным взглядом. Она никогда не слышала, чтобы для дайвинга существовали особые купальники, но и специалистом в этом деле себя не считала. К тому же у нее не было ни одного купальника, так что мечта… останется мечтой.

– Нет, значит будет. На Себу без дайвинга, это как на курорте ни разу не окунуться в море.

Ши Вон – упрямец. Если вбил себе в голову, обязательно потащит ее в воду, а будет на ней купальник или нет – дело десятое.

– Девушка, – Чан Ук снял очки, и его улыбка к продавщице точно второе солнце осветила магазинчик, – у вас, я вижу, прекрасный вкус. Не поможете подобрать нашей подруге купальник? Она завтра планирует заниматься дайвингом.

Продавщица с заалевшими щеками рьяно взялась исполнять просьбу художника. Сунан не успела и оглянуться, как оказалась в примерочной с десятком закрытых и не очень закрытых слитых купальников. И ведь не отвертишься. Сама согласилась на предложение Ши Вона.

– Что это? – Чан Ук покрутил в руках простой черный купальник, не самый дешевый, между прочим. – Решила убить мое чувство прекрасного? Сунан-Сунан, – парень огорченно покачал головой, и она ощутила себя провинившейся ученицей, – когда ты начнешь думать о себе?

На самом деле, о себе она думала постоянно, но, похоже, художник имел в виду нечто иное.

– Мне нравится, – она попыталась отобрать купальник, но Чан Ук ловко отшвырнул его под прилавок.

– В курсе, у меня жуткий характер?

У кого? У милашки Чан Ука, который может обаять даже самую вздорную старуху? Не может быть! Она недоверчиво воззрилась на парня, забыв о выкинутом купальнике.

– Жуткий-жуткий, – подтвердил тот, – если вижу безвкусицу – превращаюсь в монстра. Ты же не хочешь испортить мне отдых?

О! Она бы с удовольствием испортила отдых одного обаятельного и наглого шантажиста, но насмешливые глаза, лукавая улыбка на красивых губах били на поражение.

– К тому же, – парень наклонился к Сунан, мягким жестом убрал прядку волос с ее лба, – ты должна мне помочь. Скоро выставка в Париже. Там ждут мою новую картину, а я еще ни одного мазка не положил на холст – никак не могу найти сюжет. Побудешь моей музой?

Дохлый кальмар, и как тут отказать? И оставить Париж без картины?

– А черный тебя не устраивает? – вздернула брови.

– На тебе – нет, – подтвердил этот… Черт, она сейчас не то, что применить силу, даже отказать ему не сможет. Оглянулась, но единственный выход перекрывал Ши Вон. Сунан же слишком хорошо помнила их спарринг, чтобы пытаться прорваться, не привлекая внимание.

Корыто дохлых кальмаров! Похоже, ее не просто переиграли, еще и реванш в проигрыш записали. И купальник только начало.

Занятно было наблюдать, как мальчики применяют на ней свои техники. Она легко может выжить на островах и без карты, и без денег, но тогда отпуск потеряет свое очарование, превратившись в выживание. А сноб в чем-то прав… Когда еще она сможет расслабиться, вырвавшись из-под надзора семьи?

– Ты же понимаешь, я не могу принять твою щедрость, – понизив голос, доверительно сообщила она Чан Уку.

Художник отзеркалил ее взгляд и тон.

– А я никогда плачу друзьям за услуги, но если потребуется помощь – в стороне не останусь.

Они зацепились взглядами. Ее яростный предлагал отправиться кое-кому в долгое пешее путешествие, его – довериться и перестать считать себя самой умной.

Она сдалась первой. Выдохнула. Отвела взгляд. Ключи от машины жглись в руке, зовя плюнуть на снобов и рвануть на шоссе. Но это не ее машина, не ее жизнь и не ее друзья. Все это взято взаймы на короткое время. И скоро придет пора отдавать долги.

Ши Вон подошел, примиряюще положил руку на плечо.

– Мы ценим твою гордость, но это наша вина, что ты приехала сюда без нужной одежды. Дай нам шанс все исправить.

И ни капли сожаления в голосе. Только напряженные пальцы на ее плече. Неужели снобы хоть чуть-чуть, но сомневались в успехи своей авантюры? Их бы на месяц к учителю, тот быстро избавил бы их от снобской шелухи, а еще от самоуверенности.

– Я хотела попросить поделиться тебя футболкой, – она улыбнулась, и парень расслабился, – или ограбила бы этот магазин.

Чан Ук выразительно фыркнул.

– Сейчас я готов купить его весь. И пусть пока я не вижу, каким будет твой портрет, но точно без тюремной решетки.

Сунан не удержалась, закатила глаза.

– Эту ступень я сдала шесть лет назад. На отлично. И пересдавала каждый год. Но еще ни один коп не приглашал меня в участок. Хотя там я тоже была, – она помрачнела, спохватываясь о своей внезапной болтливости и закончила: – Но это совсем другая история.

Глупых вопросы ей задавать не стали и, пользуясь тем, что она отвлеклась на самоедство, набрали штук пять купальников из тех, которые она мерила, добавив к ним парео и соломенную шляпу. Потом купили легкие босоножки, шлепки, пару футболок и пару шорт.

В холле они столкнулись с Мин Еном и Джунг Су. Парни держали в руках несколько фирменных пакетов. И Сунан в который раз уверилась, что снобы и шоппинг, точно родные братья, связаны навсегда. Примерно, как она и ножи, которые Сунан коллекционировала тайком от всех.

От нее не укрылся быстрый обмен взглядами – заговорщики, ха! – и улыбки, которыми расцвели снобы. Детский сад, честное слово. И почему ей одновременно и смешно, и приятно разгадывать их замыслы?

– Мороженое? – предложил Мин Ен, и парни слаженного закивали.

Она стояла, облокотившись о капот, и ела фисташковое мороженное. Смеялась над анекдотом, который рассказывал Ши Вон. Ловила на себе внимательный взгляд Мин Ена. Подтрунивала над покупками парней. Обещала продемонстрировать свои и впервые за время, которое она была Сунан, чувствовала себя счастливой и чуть-чуть свободной.