Текст книги "Реликтовый мир (СИ)"

Автор книги: Егор Зяблов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Глава 25

Мои веки насильно разжали, и я увидел, что держит передо мной кальд. На подушечке длинного пальца оказался крохотный камешек. Уголек, с едва заметной фиолетовой искоркой.

Внутри меня все оборвалось. В груди появилась пустота. Сомнений быть не может. Ведущее меня чувство указывало на камешек. То, что осталось от Даны. Кальд прав – передо мной то, к чему я шел все это время.

Я уставился на это темное зернышко. Мысли исчезли из головы, навалилась апатия. Рядом прозвучали какие-то звуки. Меня встряхнули. Резкая боль в ранах заставила вернуться к реальности.

– Разве ты не рад? – просипел кальд мне на ухо.

В голосе твари послышалось недовольство. Кажется, моя реакция его не удовлетворила. Кальд поднес осколок практически вплотную к моему лицу и мерзко захихикал, когда я дернулся и попытался отпрянуть.

– Пожалуй, я даже отдам ее тебе, – проговорил пастух, смакуя каждое слово. – Вы будете вместе, а потом напитаете нас с Матерью.

Щупальца потянулись и принялись открывать мне рот. Догадываясь, что задумала садистская тварь, я разом выпустил через тело мощный разряд. Несколько обхвативших меня щупалец лопнули, но основной заряд разошелся по шевелящейся розовой массе. На морде кальда мелькнуло удивление, затем появилась довольная ухмылка. Меня зажало еще сильнее.

– Какая сила, – просипел пастух в предвкушении. – Я стану еще ближе к Матери. А теперь открой ротик!

Я отчаянно забился, но это не помогло. Шею ожгло болью, челюсть против моей воли разжалась, и кальд затолкал остатки ядра Даны прямо мне прямо в глотку. Из глаз брызнули слезы. Пастух зашелся в хохоте, и это подвело черту. Во мне поднялась холодная ярость.

Я сосредоточился на своем ядре и принялся раскрывать все каналы. Пока кальд подтаскивал меня к одному из коконов, что-то довольно бормоча, моя кожа начала испускать свет. Тварь почуяла что-то неладное. Взглянув на меня, пастух отпрянул и нырнул в подпространство.

Я резко высвободил энергию, и во все стороны разошлась волна. Висящих в воздухе спрутов испарило, ближайшие коконы стали взрываться.

– Не уйдешь, – шепнул я.

Поток сконцентрировался на каналах, по которым бежал кальд. Повинуясь моей воле, энергия собралась в широкий луч, что тут же преломился и вошел в подпространство. Пастух не успел убраться далеко. Я почувствовал, как тварь забилась в агонии, как каналы в его теле стали перегорать.

На меня вдруг обрушилась ужасная тяжесть. Окружающее пространство принялось сминаться. Похоже Мать кальдов решила раздавить букашку, посмевшую задеть ее многомерное тело. Но ничего не выйдет.

Мое тело словно превратилось в сверхновую. Во все стороны пошли волны жара. Я потянулся и ощутил тонкую последнюю грань. Вот оно. Я стану катализатором процесса, который не остановить. По пространству прошла волна возмущения. Мать кальдов дернулась и замерла, поняв мою задумку.

Я надавил на грань, но почувствовал толчок в грудь. Внутри шевельнулось что-то теплое. Я вдруг увидел коридор, заполненный кальдами и медузами. Увидел Еву, выжигающую все вокруг. Линд ранен, но продолжает орудовать дубиной. Его прикрывает Тиль, нарубающий щупальца спрутов. Пшон свернулся в бронированный шар и врезался в толпу врагов. Альба раскручивает глефу и собирает кровавую жатву.

Раскрыв глаза, я обнаружил себя лежащим на полу посреди выжженного зала. И успел заметить гаснущие языки фиолетового пламени на моей коже. Хватит разлеживаться. Друзья сражаются внизу.

Я рванул прочь из зала и выпрыгнул прямо в отверстие, ведущее в центральную полость. В полете мелькнуло запоздалое чувство страха перед высотой, но какое-то слабое, словно идущее издалека. Я сосредоточился на своих энергоканалах и перед самим падением выпустил накопленную в ступнях энергию. Это частично погасило скорость, но я все равно ушел по щиколотку в камень, присев практически до земли. Ноги протестующе заныли, но выдержали удар. От моего приземления во все стороны разметало розовую кашу и трупы низших кальдов. Повезло им, что и так уже были мертвы.

Послышался шум, и я тут же определил источник надо мной, на уровне третьего витка. Отряд неслабо продвинулся с учетом количества дохлых кальдов на первых уровнях. Но похоже, что друзья там завязли.

Снова подниматься и искать соратников по всему улью слишком долго, поэтому я набрал воздуха в легкие и крикнул: «Я ЗДЕСЬ! УХОДИМ!». Крик эхом разошелся по центральной полости. На нескольких уровнях из проемов даже высунулись любопытные морды кальдов.

Стена на третьем витке с грохотом взорвалась. Вниз полетел свернувшийся бронированный шар, а за ним в пролом сиганул Тиль с Линдом на плече. Шар ударился о стенку, отскочил и грохнулся, размазав несколько трупов. Буфоны приземлились возле меня. Выглядят амфибии неважно. Линд без сознания и с посеченными в лоскуты доспехами. Здоровенная дубина-клешня куда-то пропала. Тиль тоже весь в крови и едва стоит на ногах.

Пшон с треском развернулся и поднялся на лапы. Броненосец поддержал буфона и подхватил Линда под второе плечо. Зверь обзавелся несколькими заметными царапинами на панцире, но в целом выглядит бодро. Я поднял голову и увидел, как вниз спорхнула его компаньонка. Альба приземлилась неожиданно бесшумно, учитывая ее трехметровое тело. Халат охотницы оказался испачкан кровью и порван в нескольких местах, но ран я не заметил.

– Живой значит, – кивнула Альба. – Я почуяла мощный выброс, решила, что новый бог рождается прямо у нас над головой, но потом все стихло. Это ты устроил?

– Наверное, – я пожал плечами.

Последней появилась Ева, бросив назад шаровую молнию. Вспышка эффектно высветила летящий силуэт рогатой элиски, однако рухнула вниз девушка совершенно не героически, упав в кучу мертвых спрутов. Я бросился к ней.

– Я справлюсь, – заверила Ева, тем не менее оперевшись на мою руку. Я пробежался глазами, и увидел множество порезов и ожогов на бирюзовой коже, а на бедре элиски вообше красовалась рваная рана. Мы встретились взглядами. Стоявший в глазах Евы вопрос сменился на понимание, и она сжала мою руку сильнее. – Уходим?

Я кивнул.

– А как же…? – Тиль начал что-то говорить, но его прервало нападение.

Из воздуха хлестнула длинная розовая нить и прошлась по панцирю Пшона, прикрывшего буфонов от удара. На броне осталась длинная выжженная борозда.

– Бежим! – крикнула Альба, уворачиваясь от выплывающих из воздуха новых нитей.

Я подхватил Еву и бросился вместе с остальными в сторону выхода. Лодыжку ожгло болью, и я стиснул зубы, перепрыгивая вездесущие волокна. Ева болезненно вскрикнула, когда я не успел увернуться, и одно из волокон задело ее плечо.

В воздухе нарастало гудение, и кальды вдруг издали жуткий протяжный вой. Хор тысячи тварей разнесся по всему улью. Несколько спрутов преградило нам дорогу, но Альба на бегу смела их ударом глефы. Одна из нитей метнулась к охотнице, и та сумела отбить ее оружием. Только вместо того чтобы разрубить светящееся волокно, зеленое лезвие лишь оттолкнуло его.

– Пшон! – раздался крик Тиля.

Всегда молчавший броненосец пищал от боли. Несколько нитей вылетели прямо на их троицу, и Пшон спихнул всех в сторону, вновь прикрыв собой буфонов. На этот раз волокна прожгли броню в нескольких местах, явно достав до мяса. Броненосец пищал и дрожал, но продолжил тащить Линда вместе с Тилем.

Мы почти добрались до выхода, но пришлось остановиться. Проем оказался перегорожен пучками розовых нитей. Я изменил взгляд, чтобы проследить за тем, куда уходят эти обжигающие волокна. Источник оказался за нашими спинами.

Пространство в центральной полости гнулось и искривлялось, исторгая из себя все новые нити. На этом отвратительном дрожащем дереве словно гроздья выделялись несколько кальдов-пастухов. Они взывали к Матери, и Мать отвечала им.

Со стороны Альбы донеслось ругательство.

– Не пройти, – чертыхнулась охотница, бросив воевать с нитями. Затем увидела, куда я смотрю и хмыкнула. – Ты их видишь?

Дождавшись моего кивка, Альба шагнула ко мне.

– Сможешь ударить также, как по вожаку стаи? – спросила меня женщина.

– Смогу, – ответил я с сомнением. – Только для них будет маловато.

– Проведи через меня, – сказала Альба и протянула руку.

Я уставился на ее ладонь с длинными изящными пальцами. А затем ухватился за нее и сомкнул наши каналы. Воздух уже заполонили розовые нити, нет времени сомневаться.

Импульс прошел по нам и умчался в сторону клубка волокон. По пространству и подпространству мгновенно прошла волна. Нити вздрогнули, но больше ничего не произошло.

– И все, – выдохнула разочарованно Альба. – Я думала…

И тут клубок взорвался фиолетовым пламенем. Вместе с нашим ударом в сплетение нитей прошла маленькая искра, распустившаяся пылающим цветком. Пастухи вспыхнули факелами, живое пространство задрожало, а волокна стали обрываться и растворяться в воздухе.

Мы как по команде рванули на выход сквозь распадающуюся преграду. Снаружи нас встретил тусклый свет голубой звезды, напоминающий яркую лунную ночь. Повинуясь инстинктам, мы побежали на пределе возможностей. Альба подхватила Линда у Тиля с Пшоном и умудрилась вырваться вперед, оставив молодого буфона с броненосцем поддерживать друг друга. Я бежал, прижимая Еву к себе. Земля сотрясалась под ногами, позади раздавался грохот и гул, а отряд все продолжал бежать.

Лишь когда грохот затих, мы наконец решились остановиться. Тиль захрипел и повалился на землю, Пшон последовал его примеру.

Я оглянулся. От жилища кальдов мало что осталось. На месте огромного каменного конуса теперь темнеет куча обломков, из которых торчат обрывки ярких розовых нитей. Эти волокна продолжают распадаться и втягиваться в пустоту.

– Хорошо мы пошумели, – довольно протянул Тиль, любуясь зрелищем.

– Теперь точно войдем в легенды, – неожиданно прохрипел Линд.

– Надо же, очнулся, – хмыкнула Альба и склонилась над буфоном.

– Только пошевелиться не могу, – пожаловался здоровяк.

Охотница достала из-за широкого пояса маленький сверток и принялась деловито хлопотать над хрипящей амфибией.

– Надо дойти до моего схрона, – вздохнула Альба, осмотрев раны Линда и переходя к Пшону. – Там есть средства, чтобы всех подлатать.

– Ты бы видел, как они с Ирвином пальнули в конце, – не унимался Тиль.

– Не знал, что у элисов бывают такие мощные заклинания, – Линд улыбнулся попытке собрата отвлечь его от боли. – И у свободных охотников.

– Это не заклинание, – фыркнула Альба и взглянула на меня. – Нам помогли. Еще и прикрывали, пока мы бежали.

– У тебя ее глаза, – подала голос Ева, обращаясь ко мне. У меня комок встал в горле, но под взглядом элиски он принялся таять. Вместо этого в груди начало теплеть.

– Так Дана…? – неуверенно протянул Тиль.

– Она с нами, – кивнул я и повернулся к Альбе. – Далеко до твоего тайника?

– Нет, он рядом, – задумчиво отозвалась охотница. Она посмотрела на разрушенный улей, затем вернула взгляд на нас с Евой, чему-то кивнула и спросила. – Что планируете теперь?

– Надо, чтобы все встали на ноги, а потом…, – я пожал плечами и посмотрел на элиску в своих руках. – Попробуем дойти до города элисов.

– Ну да, просто взять и дойти, – покачала головой Альба. – Без корасов столько протопать.

– До сих пор как-то обходились, – буркнул я.

– К чему ты ведешь? – спросила Ева охотницу.

– Я знаю, где их можно добыть, – выдала наконец Альба. – Если пообещаете доставить нас с Пшоном в одно место, я отведу вас.

Я переглянулся с Евой, и элиска пожала плечами, явно не возражая.

– Хорошо, веди, – согласился я и бросил взгляд на буфонов. – Если там найдется корас, мы всех донесем куда надо.

– Договорились, – отозвалась Альба. – Сначала сходим к схрону и подлечимся. Силы нам понадобятся.

Глава 26

До тайника Альбы мы шли довольно споро, несмотря на то, что часть отряда едва могла передвигаться. Едва рана на ноге Евы немного подзажила, элиска тут же спрыгнула с моих рук и заковыляла самостоятельно. Линда же изжалили и искромсали до такой степени, что на собственную регенерацию буфона рассчитывать не приходилось.

Охотница оказалась права: при синей звезде ни одна стая кальдов не показалась из своих жилищ, и мы благополучно дошли до границы их земель. Подойдя к приметной каменистой гряде, отряд замер. Альба постояла, прислушиваясь к чему-то и пристально вглядываясь в камни, затем кивнула Пшону. Броненосец шумно втянул воздух и устремился вперед. Подбежав к одному из массивных валунов, он встал на передние лапки и уперся задними. Я присвистнул, глядя, как сдвигаются несколько тонн камня. Интересно, зверь настолько силен, или дело в упоре под особым углом? Вспомнив, как Пшон пробивал стены и сметал кальдов, я зарекся не злить нашего друга.

В открывшейся под валуном полости нашлась большая сумка из синей ткани, похожей на одеяния охотницы. Альба с видимым усилием вытащила находку и принялась копаться в содержимом.

– Спасибо, Пшон, – поблагодарила она броненосца, и тот с грохотом опустил камень.

Из сумки появилась изящная фляжка, несколько мешочков, какие-то склянки, и Альба принялась врачевать Линда. Судя по болезненным вздохам буфона, чувствительность после жал спрутов уже начала возвращаться.

– Еще и в руку укусила какая-то дрянь, – покачала головой врачевательница и понюхала конечность Линда. – Ты что, пометом ряфы намазался? Зря, придется рубить.

Здоровяк до этого с несчастным видом сносивший процедуры, при виде тянущейся за глефой Альбы дернулся, подскочил и попытался броситься наутек.

– Ну вот, забегал голубчик, – довольно хмыкнула санитарка. – Теперь следующий.

Альба по очереди занималась каждым членом отряда, промывая раны и посыпая какой-то пудрой из своего мешочка. Глубокие ожоги от розовых нитей оказались хуже других ранений. Было больно смотреть, как дергается Пшон, пострадавший от обжигающих жгутов больше всех. Даже у Евы с ее бешеной регенерацией прожженное плечо едва успело покрыться тонкой корочкой. Элиска зашипела от боли, когда Альба стала втирать голубоватую пасту, однако через полминуты миниатюрное личико разгладилось, и проступило облегчение.

– А тебя, я смотрю, уже подлечили, – кивнула охотница, бросив взгляд на меня.

– Похоже на то, – ответил я. На мне действительно не осталось следов прошедшей битвы. Разодранные бока и пробитая грудь давно зажили. Даже глубокая борозда на щиколотке пропала. Так что помимо голода и усталости жаловаться мне не на что.

– Вот, пожуйте, – закончив с процедурами, Альба раздала нам по кусочку какой-то сухой веточки. – Должны продержаться, пока не раздобудем еды.

– Это же корень борея! – воскликнул Тиль, принюхавшись к запаху, и тут же с видимым удовольствием отправил корешок в рот.

Я принял свою порцию подозрительного лакомства и принялся грызть. Восторга буфона я не разделил, но корешок оказался не так уж плох. Сладковатый травянистый вкус напомнил мне о лакрице и анисе. Но уже через десяток минут я понял, чем на самом деле хорош этот борей – энергии прибавилось больше, чем от десяти чашек кофе.

Вскоре охотница поднялась и взвалила сумку на плечо.

– Пойдемте. Здесь нельзя долго оставаться.

После привала группа стала двигаться намного быстрее. Я подивился целебному искусству нашей проводницы. Даже Линд, едва вставший на ноги, теперь держит хороший темп. Первое время Тиль беспокоился за собрата и держался вплотную, но старший буфон двигался весьма уверенно. Разве что время от времени вздыхал по потерянной дубине.

Я заметил, что Ева стала тихой. Пару раз я перехватил ее изучающие взгляды в сторону Альбы. На мой тихий вопрос элиска лишь пожала плечами. Причин не доверять охотнице, с которой мы уже дважды бок о бок сражались, я не увидел. Вряд ли после всего она решит обмануть нас с корасами и завести в ловушку. Скорее всего, источник мрачных мыслей Евы в другом.

В голове мелькнуло воспоминание, как мы шли с Даной, держась за руки. Нас тогда потряхивало от окружающих ужасов, но от присутствия друг друга становилось легче. Повинуясь порыву, я взял маленькую ладошку Евы в свою. Элиска посмотрела на меня и грустно улыбнулась. В заблестевших глазах я увидел благодарность.

Когда освещение стало меняться, я понял, что мы идем уже несколько часов. Оранжевая звезда принялась выплывать из-за горизонта, вытесняя с небосклона свою голубую товарку. Правда, это не особо оживило однообразный пейзаж пустоши.

Альба уже пару раз выдавала пожевать борея, но заряд бодрости все равно постепенно снижался. Все были голодны, но охотница, в чьей сумке наверняка еще что-то припасено, попросила подождать.

– Дальше по пути будет еда, потерпите, – пообещала она буфонам, выпрашивающим съедобные корешки.

Амфибии с трудом верили обещанию, потому что перед нами лежала все та же безжизненная каменистая пустошь.

Я вздохнул. Скука – это прекрасно. Намного лучше, чем смертельная опасность. Но смотреть сейчас действительно не на что. Дорожная пыль и серые камни надоели, так что я в очередной раз поднял взгляд к небу. Щурясь от рассеянного оранжевого света, я принялся рассматривать причудливых небесных тварей.

Вот мимо проплыло какое-то ритмично дергающееся изогнутое существо, будто исполняющее какой-то танец. За ним последовала большая сверкающая туча из мелких крылатых рыбешек, движущихся согласованно, словно единый организм. Правда мелкими эти твари выглядят только относительно других. Окажись одна из таких рыбок рядом со мной, я наверняка целиком помещусь в ее пасти.

Размышляя о небесной живности, я наткнулся взглядом на темное пятно на горизонте. Время от времени по этой части неба пробегают вспышки. По спине у меня прошел холодок.

– В той стороне пещера, в которой мы встретились, – задумчиво протянул Линд, проследив за моим взглядом. – Кажется, я вижу полосу тумана.

– Мы уже столько прошли, а он все следует по пятам, – вздохнул Тиль.

– Вы были в этом тумане? – поинтересовалась Альба.

– Ага, шли в нем как в мутной воде, – пожаловался Тиль. – Вроде ничего страшного, но великие себя странно вели. Плавали близко к земле. Один из них нас едва не высушил своей кровью. А потом рядом родился бог, нам пришлось защищать его и убить великого.

– С твоих слов звучит, словно мы какие-то легендарные герои, – проворчал Линд. – Всю работу там сделали Айтран с Ирвином, и оба отдали свои жизни.

Пока буфоны делились с Альбой нашими приключениями, я вернулся взглядом к темной части неба. Последние события вытеснили страх, но я уверен, что скрывающееся за туманом и темными тучами нечто не отстанет. Я чувствую его притяжение. Как бы хотелось не встречаться с ним как можно дольше.

Засмотревшись на небо, я перестал обращать внимание под ноги и вскоре поплатился за это. Ступни уже давно загрубели и перестали ощущать острые края камней, но колючка умудрилась пробить кожу и впиться в плоть. Кривясь и болезненно охая, я принялся осторожно вытаскивать из ноги шипастую сухую веточку под сочувственными взглядами спутников.

После этого я стал внимательно следить, куда ставлю ноги, и не зря – стелящиеся растения с острыми колючками стали попадаться все чаще. Альба заверила, что нужные нам места уже близко.

Примерно через полчаса пути бесплотная пустошь сменилась степью, поросшей короткой жесткой травой. Местами из нее торчали ежики листьев, напоминающие хохолки ананасов. Дальше нам стали встречаться небольшие кусты с плотно скрученными вместе ветвями, образующими подобие единого ствола, и пышной плоской кроной, из которой на нас с любопытством выглядывали какие-то мелкие птички.

Альба издали заприметила яркую цветущую поляну и повела нас к ней. Однако, мы оказались не единственными, кого привлекло это место. Нас опередили крупные крылатые существа с сухими мускулистыми телами и длинными хвостами. Несколько тварей на наших глазах приземлились, сложили кожистые крылья на передних лапах и принялись бродить по поляне, опираясь на костяшки согнутых конечностей. Найдя нечто съедобное, летуны стали рыть землю своими изогнутыми кверху клювами.

– Понятно, – вздохнула Альба. – Обойдемся без деликатесов.

Конечно, это не орда кальдов и спрутов, но на вид явно опасные твари. А мы, хоть и подлечились, все еще уставшие и потрепанные. Не желая вступать в схватку за еду, мы обошли приметную поляну, но охотница вдруг резко втянула носом воздух и сделала знак остановиться.

– Пригнитесь к земле и не двигайтесь! – скомандовала Альба, и мы подчинились как раз вовремя. Из-за кустов медленно вышел хищник, от взгляда которого у меня засосало под ложечкой. Здоровенный зверь похожий на бородатого льва принялся ощупывать воздух длинными извивающимися вибриссами, неотрывно глядя на нас. Я понял, что никак не могу определить цвет его шкуры и густой шевелящейся гривы. Кажется, что они неуловимо меняются и переливаются каждую секунду. Мой взгляд просто соскальзывает с этого царственного животного.

Что-то решив про себя, лев грациозно заскользил в сторону цветущей поляны. Похоже у приземлившихся там крыланов сегодня будет плохой день.

– Повезло, – с облегчением выдохнула Альба. – Мы для него мелковаты, но он мог разорвать просто для развлечения. Хорошо, что рядом добыча посолиднее.

Вскоре нам все-таки удалось найти небольшой участок, где наша проводница показала съедобные растения. По словам Альбы, это не так вкусно, как растущее на той поляне, но тоже пойдет. Я с любопытством выдернул из земли вертикально растущий плод, напоминающий огурец, и под одобрительным взглядом охотницы прокусил плотную кожицу. Сочная мякоть оказалась солоноватой и с легкой кислинкой, но вполне съедобной. Отряд расположился на привал и принялся аппетитно хрустеть.

– К большим не подходите, взорвутся, – предупредила Альба, показывая на стоящие неподалеку толстые столбы. Старшие братья наших огурцов уже больше похожи на кактусы, только вместо колючек из мясистых стволов торчат острые зубчики, напоминающие клыки какого-нибудь хищника. А на вершинах этих кактусов растут по нескольку листьев с зазубренными краями.

Подкрепившись и набрав огурцов про запас, мы двинулись дальше. Взрывоопасные кактусы стали попадаться все чаще, а затем и вовсе встали перед нами сплошной стеной. Пришлось петлять и обходить эти заросли. Я заметил, что в этих местах в земле полно нор. Когда мы проходили мимо, из травы выскочило несколько мелких грызунов, скачущих на двух лапах, а затем зверьки быстро юркнули в свои жилища.

Через некоторое время вдали отчетливо проступила полоса, за которой растительность обрывалась. Увидеть, что находится дальше, мешала туманная дымка.

– Нам туда, – указала Альба в ту сторону. – Только перед этим добудем свежего сока фини.

Искомые деревья отыскались довольно быстро. Несколько здоровенных бочкообразных стволов, возвышающихся на добрых пятнадцать метров, оказались заметны издалека. Похоже, эти дальние родственники баобабов предпочитают расти на большом расстоянии друг от друга. Мы дошли до ближайшего дерева и разбили под ним лагерь.

Альба достала нож и сделала на дереве фини глубокий порез, из которого сразу потек густой сок. Покатав каплю между пальцами, охотница удовлетворенно хмыкнула, затем вдруг скинула свой халат и маску. Я впервые увидел лицо нашей проводницы, оказавшееся довольно интересным. Утонченные черты, полные губы, густые брови и четыре глаза, нижняя пара из которых закрыта. Фигура женщины оказалась в меру мускулистой, а под крупной грудью я заметил еще пару сосков. Под нашими удивленными взглядами Альба принялась обмазываться смолистой жидкостью.

– В долине ядовитые пары, – пояснила охотница. – Их опасно не только вдыхать, но и касаться кожей, поэтому не должно остаться открытых участков. Буфонам придется подождать нас здесь вместе с Пшоном.

– Да, мы задохнемся, если покроемся этим соком, – покачал головой Линд, потрогав густую жидкость.

– А чем мы будем дышать, и как быть с глазами? – спросил я.

– Пшон об этом позаботится, – отозвалась женщина.

Броненосец принялся рыться в сумке Альбы, а затем продемонстрировал нам россыпь выпуклых прозрачных ракушек, флакон и странного вида губки. Как только на эти сухие комки попала пара капель из флакона, они поменяли цвет, зашевелились и запульсировали.

– Мда, технологии, – проворчал я, подходя к дереву фини. Похоже, придется обмазываться. Я набрал полную ладонь сока и приложил к предплечью. Субстанция почему-то оказалась горячей и слегка обжигала кожу, но через некоторое время стала застывать на воздухе, образуя упругий слой наподобие латекса.

Альба гладко зачесала свои волосы назад и покрыла их слоем сока, который образовал нечто вроде капюшона, спадающего на спину. Ева подошла поближе, принюхалась к вытекающей из дерева субстанции, и стала неуверенно обмазывать себя. Видя ее колебания, охотница стала помогать элиске покрываться смолистой жидкостью. Зрелище оказалось довольно пикантным, да еще и с изюминкой в виде большой разницы в габаритах: хорошо сложенная трехметровая охотница и крохотная изящная элиска. Сцена, достойная фантазий одинокого космонавта в долгом перелете.

Заметив мой взгляд, Ева хитро ухмыльнулась и принялась интенсивно намазывать выступающие части Альбы новыми слоями сока. Издевается, чертовка! И ладно бы только элиска, но охотница тоже включилась в игру.

Я с усилием отвел глаза, стоически втирая в себя смолу фини. Мне предстоит своя кропотливая работа. Покрыть каждый сантиметр своего тела быстро густеющей жидкостью оказалось нетривиальной задачей. Доверить это дело дамам я не могу ни в коем случае, иначе с некоторыми частями тела у меня возникнут куда большие трудности, чем сейчас.

Глядя на мои потуги, буфоны откровенно порадовались, что им не пришлось мазаться горячей смолой.

– Крепись, Ирвин, – подбодрил меня Тиль. – Жалко, что мы не можем пойти с вами искать корасов. Но пока вы ходите, мы с Линдом поищем по округе что-нибудь вкусное.

– Да, к вашему возвращению сварганим поесть, – заверил Линд. – Что-нибудь явно получше огурцов.

– Только не помрите в поисках еды, – отозвался я.

– Не помрем, с нами Пшон, – Линд хлопнул броненосца по панцирю. – Он надежный парень.

Пшон что-то пропищал и вернулся к своему занятию. Все это время наш рукастый компаньон сосредоточенно строгал какие-то поделки. Когда он наконец закончил, оказалось, что это маски. Броненосец закрепил в разрезах для глаз прозрачные ракушки, в районе рта и носа прилепил живые губки.

Приложив маску к моему лицу, Пшон принялся закреплять и герметизировать ее соком фини. Я остро заскучал по своему потерянному скафандру. Спонж постоянно шевелился и щекотал мне губы, а сквозь мутные голубоватые ракушки оказалось сложно что-то рассмотреть. Надеюсь, хотя бы от отравы маска спасет.

Наконец вся троица облачилась в латексные костюмы. Мы с Евой как обычно налегке, а охотница захватила свою верную глефу.

– Пошлите скорее, – глухо скомандовала Альба, тоже явно испытывая дискомфорт.

– Возвращайтесь с корасами или хотя бы живыми, – махнул рукой Тиль, и я кивнул.

Мы трусцой побежали к полосе, где заканчивалась растительность, и быстро оказались возле обрыва. Очертания долины внизу едва угадывались сквозь облака испарений. Мутные стеклышки наших масок тоже не добавляли зоркости. Надеюсь, хотя бы Альба видит, куда нас ведет. Мы прошли за охотницей вдоль обрыва и дошли до трещины, переходящей в крутой спуск.

– Придется слезать здесь, – сказала Альба. – В других местах еще круче.

Мы принялись осторожно спускаться в щель по склону, держась за острые камни. Я почувствовал резкий запах, пробивающийся сквозь губку.

– Мы точно не отравимся? – спросил я. – Запашок еще тот.

– Куфы забирают из воздуха все яды, – заверила проводница. – Некоторое время до тебя не дойдет ни капли.

– Некоторое время? – переспросила Ева.

– Туда-обратно должно хватить, – отозвалась Альба. – Если задержимся, куфа будет поглощать все меньше и меньше.

Спустившись на дно ущелья, мы пошли вдоль мутного ручья и вскоре вышли на открытое пространство долины. Оранжевый свет, проходя сквозь испарения, приобретал нездоровый зеленовато-желтый оттенок, но давал достаточно освещения. Перед нами оказался водоем, заполненный переливающейся на свету жидкостью диких оттенков. К моему счастью на поверхности нашлись островки с узкими перешейками земли, поэтому нам не пришлось переплывать подозрительную жижу.

Альба пошла впереди, проверяя надежность перешейков концом своей глефы. Мы с Евой зашагали следом, внимательно глядя под ноги. Совсем не хочется свалиться в мутные воды. Судя по движению в глубине и поднимающимся пузырькам, что-то там внизу обитает. Будем надеяться, что никто не выпрыгнет.

На одном из островков нам встретился труп обтекаемого крылатого существа с тремя хвостами. Приблизившись, я разглядел на останках подрагивающую и шевелящуюся слизь. Меня передернуло от отвращения. Когда мы стали проходить мимо, слизь принялась выпускать в нашу сторону ложноножки, стараясь дотянуться. В какой-то момент Ева не выдержала и шарахнула разрядом, от которого слизняк вздыбился и пошел волнами, спрятав свои конечности.

Треск разряда разнесся эхом по долине. Мы замерли, оглядываясь по сторонам и напряженно вслушиваясь. Но кроме бульканья пузырьков и отдаленного шипения ничего нового мы не услышали. Ева бросила на нас виноватый взгляд, а Альба нетерпеливо махнула рукой.

– Пошли скорее, защита долго не протянет, – буркнула охотница, ускоряя шаг.

Когда мы проходили по очередному перешейку, я заметил краем глаза какое-то движение в воде. Повернувшись, я увидел, как слои разных цветов смешиваются между собой. В сине-зеленой толще появилось светлое облачко и принялось расплываться, словно кто-то добавил молока в чай. Залюбовавшись, я едва не поплатился жизнью за свою беспечность. Тело отреагировало быстрее разума, и выстреливший из воды длинный язык просвистел мимо моей головы, царапнув по маске острым концом.

Мы бросились вперед, мгновенно преодолели оставшееся до следующего островка расстояние и заняли на нем оборону. С колотящимся сердцем я всмотрелся в то место, откуда на меня напали, но из воды так ничего и не показалось.

После этого происшествия мы стали перебегать перешейки, в любой момент готовясь встретить угрозу из воды, однако до сухого пространства прошли без происшествий.

Впереди послышался шум падающей воды, который я раньше принял за шипение. Наша троица прошла вдоль ручья и вскоре оказалась у вершины водопада. Альба подошла к краю и показала вниз.

– Столбы! – воскликнула Ева при виде торчащих из воды черных колонн. – Но я не вижу ни корасов, ни обители.

– Внизу должно что-то быть, – сообщила Альба. – Отсюда не видно из-за того карниза, но обвал открыл какую-то темную выпуклую штуку. Я сама туда не ходила, но думаю, что это обитель.