Текст книги "Техноангелы (СИ)"

Автор книги: Эфраим Тзимицу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

– Ладно, на месте определимся, залезайте ребята!

– Слушай парень, ребята меня так, проводить вышли, а я один поеду, устроит тебя?

– Да не вопрос, залезай.

После этого попутчик шустро влез в кабину броневика и устроился на соседнем с сиденьем Джестера месте и помахал в окно рукой остававшимся, после чего Джестер вновь втопил газ и машина понеслась вперед.

Некоторое время они ехали молча, потом попутчик снял шлем с головы. Под ним оказалось, как и думал Джестер вполне человеческое лицо. На лице выделялась черная бородка и усы, что вкупе с черной банданой придавало ему вид эдакого рокера–байкера из будущего.

– Звать то тебя как? – спросил он Джестера.

– Джестер, а тебя как?

– Маркус… Это не имя а кличка правда.

– Ну у меня тоже.

– Ну ладно, где машину то такую взял?

– Да так, а вы то чем тут занимаетесь?

– Да наблюдатели мы, замеры всякие делаем, измеряем то да се. Нам исследования заказывают, мы, соответственно проводим. Сюда, как сам понимаешь, немногие соваться любят. Места тут скажу не самые безопасные, вот ребята, и проводить вышли.

– Вооружены вы смотрю?

– Ага, куда же без этого, места как сам сказал небезопасные, и местная живность человечинку ох как любит – хмыкнул Маркус – так и всякие бандюки могут потрепать… ну ты сам понимаешь, не маленький, небось.

– А что новенького то слышно не в курсе?

– Это я у тебя должен спросить, ты же из обжитых мест едешь, а у нас там экспедиция, давненько в городах то не бывали.

– А сейчас зачем едешь?

– Ну как зачем, во первых результаты сбросить, во вторых там ребята привести кое чего просили, то да се… Да и в город уже давно хотел выбраться отдохнуть.

– А потом, как ты до своих то доберешься?

– А из города мне уехать полегче, чем отсюда будет. Там наши есть, с ними насчет транспорта столкуюсь.

– Ясно – сказал Джестер и после некоторого молчания, включил музыку, которую он выключил, когда остановился.

– А ничего у тебя музычка, никогда такой не слыхал, правда.

– Ну есть такое дело.

– Слушай, да ты какой то уж совсем не местный. Меня взял, может я бандит какой. Дорогу в Огнегорье не знаешь, а этож самый обычный маршрут! Музыка твоя эта, чудной ты какой то!

Неожиданно послышался негромкий писк – сработал какой–то прибор на запястье попутчика Джестера. Маркус быстро просмотрел показания прибора, появившиеся на небольшом экранчике, после чего негромко присвистнул.

– Слушай, Джестер, ты под облучением не бывал случайно?

– Да вроде нет.

– А то у меня тут что–то приборы барахлят чтоли, показывают аномалии какие–то.

– Что ты ими меряешь?

– Обстановку оцениваю, неясно чтоли? Они так иногда от облученных сдают. Несильно правда, но тут уже какую дозу схватишь, а ты еще и без защиты. Вот я и подумал. Мало ли что могло случиться… Точно под облучением не был?

– Да точно, точно, успокойся.

– А видок как из под облучения вылез, честно говорю. Ты откуда такой красивый–то?

– Да издалека, сказал же уже.

– Неясный ты какой–то, Джестер. Так дай ка приборы погляжу, что я дурака то валяю, сейчас вот и узнаю, был ты под облучением или нет.

Маркус принялся щелкать какими–то копками своих приборов, после чего облегченно вздохнул – Ну ладно, вроде ты не излучаешь. А откуда ты все–таки, Джестер? Не скажешь?

– Да не забивай себе голову. Ты лучше скажи, далеко еще до этого твоего Огнегорья?

– Километров 10 еще, как ты едешь скоро будем.

– Ладно, а там как город, или еще как?

– Да уж Джестер… Ну база там… Можно сказать, что город, только, конечно не совсем город, но очень похоже. Вон там Драконья Голова, видишь? Значит, недалеко уже.

Неподалеку от дороги и в самом деле появилась гора, вершина которой смутно походила на оскаленную драконью морду, и временами из неё в самом деле показывались языки пламени. Джестер посмотрел на неё, затем снова вернулся к дороге, которая была удивительно ровная и аккуратная, видимо Маркус был прав, говоря, что эта дорога уже наезженная и часто используется.

– Вон там, видишь? – неожиданно сказал Маркус, указывая куда то в сторону от дороги.

Там, куда он указывал, показалось стадо каких–то тварей, похожих на слонов. Правда эти слоны были темно–бурой расцветки, и глаза их горели огнем отнюдь не в переносном смысле этого слова.

– Это что это такое? – спросил Джестер.

– Да как тебе объяснить… Местная фауна скажем так, человечинку они любят, это уж точно. От наезженных дорог их отогнали, ну перестреляли их несколько десятков, теперь подальше держаться, а вот как от дороги отойдешь, то уж не взыщи – сожрут и не поморщатся. Вот почему ребята меня до дороги провожали с оружием. А уж на машине то от них уйти попроще будет, тем более что по дороге. Милые зверюшки, да? А скажу тебе, Джестер, они–то еще не самые страшные, кто тут водится.

– А кто же страшнее?

– Хех, твое счастье, что ты их не видел. Они разные есть, есть поздоровее этих, а есть и мелкие, ну с собаку размером. Но они независимо от размера, опасные, как сама смерть.

– А на дорогу тоже не выходят?

– Самые здоровые иногда выбегают, только сейчас не их время, так что можешь не трястись, не выйдут. Хотя бандюки их иногда выгоняют, но это если очень крупная партия груза по дороге идет, там охрана то ого–го. А так зверюга поломает машины, охрану сожрет да убежит обратно, а уж они то поживятся грузом, бандюки то есть, а не монстры, конечно. Правда, нередко бывает, что тварь бандюков запомнит, и потом охраной пообедает, а потом к бандюкам на ужин пойдет, хе–хе. Наши такое недавно видели, прямо сердце отдыхало от такого зрелища. У нас ведь с бандитами война, считай, идет, вражда кровная. Так что, как кого из этих гадов от собственного оружия накроет, все нам облегчение.

– Что здоровая зверюга была? Сожрала их всех?

– А то! Они считай самого здорового из берлоги подняли, не знаю уж как. Может, конечно и не специально, может даже и не поднимали вовсе, а он сам их нашел. А все одно, теперь одной бандой меньше в округе стало, полегче все же будет.

– Ясно.

– Так, вот видишь огоньки? Это периметр, почти доехали до Огнегорья. Меня там, на улице ссадишь, хорошо?

– Да не вопрос.

– Ах, да! Мы же не решили чем расплачиваться будем!

– Да ладно тебе, Маркус. Мне все равно по пути было, так что не надо ничего, я уж тебя довезу.

– А ну спасибо, тебе, Джестер, на добром слове. Мир тесен, глядишь пересечемся еще, я уж тебя отблагодарю, как сумею.

– Ну, вот и лады, Маркус.

– Ну вот и приехали, Джестер, тут останови, я сойду. Нормальный ты парень, все–таки, хоть и странный какой–то. Ладно, будешь тут говори, что от Маркуса из Жажды‑77, помогут и не обидят, наша ватага тут весьма уважаема.

– Договорились, Маркус.

– Ладно, бывай.

– Ну, пока!

Подхватив объемистый рюкзак, Маркус вылез из броневика, и двинулся к какому–то сероватому приземистому зданию. Джестер, предоставленный сам себе, стал с интересом обозревать окрестности, благо там было на что посмотреть. Вокруг него раскинулся город, одновременно похожий и не похожий на то, что Джестер видел в фантастических романах – здания были сделаны все из материала, похожего на бетон, кругом виднелись какие–то блестящие антенны и что–то вроде стеклянных труб по которым струилась сиреневая энергия. Но в то же время на улицах вместо принятых в таких романах людей в каких–то комбинезонах, скафандрах или одетых еще во что–либо похожее, расхаживали люди, одетый в матерчатые одеяния, похожие на монашеские рясы. Также виднелись и другие – длинноволосые, похожие на сбежавших со съемок исторического фильма актеров. Из здания похожего на бар как раз вывалила компания ребят, похожих на байкеров, одетые в черные кожаные куртки и штаны. Видимо это их мотоциклы были припаркованы возле этого бара. Байки были щедро украшены цепями, шипами, и прочими металлическими украшениями. Броневик Джестера не сильно выделялся в этой толпе, но все же ему как то не очень хотелось покидать кабину. Интуиция подсказывала Джестеру, что то тут нечисто. Точнее, что с ним тут может произойти что–то не слишком приятное. К сожалению, более ничего его интуиция ему не сообщала, так что мыслей о том, как можно избежать опасности, или куда ему двигаться теперь у Джестера не возникало.

– Сын мой, ты в растерянности, я вижу это сейчас. Позволь же мне развеять твои сомнения привести тебя к свету истины, и просто помочь тебе всем, что есть в распоряжении такого ничтожества, как я – обратился к Джестеру благообразного вида старичок, облаченный в какие–то долгополые одеяния. Старик выглядел доверительно, но что–то настораживало Джестера, возможно странного вида одежда, или тон и слова, с которыми старик к нему обратился.

– Что тебе надо, дед? – не слишком вежливо осведомился Джестер, надеясь, что после этого ответа старик сочтет его невежей и уйдет искать кого–либо более вежливого и сговорчивого.

– Сын мой, я вижу, что тебе нужна помощь, и я вижу, что в силах тебе её оказать.

– Слушай, дед, я не твой сын, и помощь мне не нужна! Отстань, очень тебя прошу!

– Но позволь заметить, ты совсем же новичок в Огнегорье, я вижу это по твоим глазам, я вижу это в твоей душе. И я совершенно бескорыстно предлагаю тебе мои опыт и помощь. Ты не знаешь, кого здесь следует опасаться, а кому ты мог бы доверить себя…

– Именно, и кто тебя знает, что у тебя на уме, старик. Повторяю, отвали! Я тут проездом, и мне не нужно тут кому–то доверятся или не доверятся. Я сейчас же уеду прочь отсюда, бывай!

– Что?! И ты уедешь сейчас?! В час Огненного Ливня? Да в своем ли ты уме, парень? За пределами Огнегорья сейчас никто и гроша ломанного не даст за твою сохранность, и ты собираешься покинуть единственное безопасное место в этом краю. Разве Маркус ничего тебе не сказал обо мне?

– Нет, а что должен был?

– О да, конечно, мы же давние партеры, если я могу позволить себе такое пренебрежительное слово для обозначения наших в высшей степени доверительных отношений. Мы и Жажда‑77 издавна делаем одно дело и действуем рука об руку, и их друг – наш друг. Но, смею заметить, мы более бережно и заботливо относимся к тем, кто когда–либо сделал благо нам или же нашим партнерам.

– А чем ты можешь доказать свои слова, дед? И что еще за час Огненного Ливня, про который ты говорил?

– Твоя недоверчивость понятно, сын мой. Как я уже упоминал, Огнегорье не самое безопасное место, и здесь легко попасть в лапы к каким–нибудь негодяям, но увы, увы наш мир несовершенен, и с этим приходиться считаться. Чтож, я могу проделать несложную вещь, которая подтвердит мои слова, и то, что я действую искренне и предлагаю тебе помощь от чистого сердца.

– И что же? – недоверчиво хмыкнул Джестер.

– Скажи мне, ты ведь запомнил то место, куда направился твой друг Маркус?

– Ага, вон туда.

– Так вот, привратник в этом здании с радостью подтвердит, что мы являемся партнерами Жажды‑77, и, надеюсь, после ты примешь мою искреннюю и бескорыстную помощь.

– Ну давай, проверим твои слова, старик.

После этого Джестер направил свой броневик к темному приземистому зданию, на стене которого был весьма талантливо нарисован зверь, похожий на медведя, оскалившегося в неистовой ярости. Присмотревшись, можно было увидеть, что зверь истекал кровью, сочащейся из ран, но это явно не умаляло его жажды отомстить обидчику. Да уж, подумал Джестер, видимо символ этой Жажды‑77, да и неплохой к тому же. Старик, не выказав своего возмущения тем, что Джестер не пригласил его сесть в броневик, семенил следом, благо броневик ехал медленно – гнать на узкой улочке было некуда.

Тем временем броневик подъехал к темным широким дверям. Видимо тот, кто строил это здание ожидал, что тому, кто будет обитать этом здании предстоит выдержать осаду или штурм. В общем выглядело это здание как настоящая крепость. Старик подбежал к дверям и с неожиданной для его возраста силой заколотил в них. В ответ на его действия в двери приоткрылось небольшое окошко, в котором показалось лицо человека. Видневшийся ворот одежды действительно был таким же как у Маркуса, но в отличие от него этот был гладко выбрит и к тому же абсолютно лыс. Сначала глаза его полыхнули раздражением и злобой, но через мгновение лицо его разгладилось и спокойное его выражение, вместе со специфической прической сделало его похожим на буддийского ламу.

– Чем могу помочь вам? – вежливо осведомился он хриплым басом.

– Скажи мне, сын мой – начал старик – можешь ли ты подтвердить, что я, преподобный Доминик и наше Братство Искоренителей Греха являются добрыми друзьями и деловыми партнерами Жажды‑77?

– Безусловно, добрый отец Доминик, пусть ваш спутник, который столь любезно помог нашему товарищу даже не сомневается в вашей добропорядочности и искренности.

– Благодарю тебя, сын мой. Дозволь же нам покинуть вашу обитель, дабы я сопроводил этого юношу к обители Искоренителей Греха, где он может получить отдохновение и покой, и братскую помощь, которую до сего момента ему не давало получить его, к сожалению, вполне оправданное, недоверие.

– Ну конечно, отец Доминик, благословляю вас, ступайте же, сын мой!

При последних словах привратника лицо отца Доминика, как оказалось звали навязчивого старика, странно исказилось, словно он совершил какую–то оплошность и теперь корил себя за это. Но морщины на его лбу быстро разгладились и попрощавшись в той же высокопарной манере с лысым привратником, он повернулся к Джестеру.

– Сын мой, дозволь старику дать некоторый отдых своим ногам, воспользовавшись твоим транспортом, дабы показать тебе дорогу к обители Искоренителей Греха.

– Ладно, дед, садись, но сразу говорю я ненадолго.

– Это не имеет значения, сын мой. В нашей обители равно будут рады и тому, кто пришел на миг, и тому, кто задержался на век.

Дождавшись, пока дед влез в броневик и уселся на соседнее с Джестером сидение, парень тронул газ, и, следуя указаниям старика, стал продвигаться по этому странному городу к месту, которое его новый спутник называл обителью Искоренителей Греха.

– А что у вас за название такое, старик?

– Какое, Искоренители Греха? О дело в том, что мы боремся с греховными помыслами внутри себя, и также обращаем души к свету, творя безвозмездно добрые дела и тем самым, подавая пример жизни вне греха и зла. Таков наш путь, сын мой. Примешь ли ты его?

– Врядли, я тут вообще проездом, уже не раз говорил. Но за помощь спасибо.

– Сын мой, я чувствую, что сегодня ты получишь доказательства того, что путь наш благ и добр и, уверен, ты примкнешь к братству Искоренителей Греха.

– Сомневаюсь, ну, посмотрим, что там у вас за путь.

– О, сын мой, я вижу на тебе, в тебе есть что–то особенное. Ты не такой как все. Я вижу, что ты пережил много – не смотря на твой юный возраст в твоих волосах седина. Я понимаю, что много ты мне сейчас открыть не можешь, но узнав меня ближе ты поймешь, что я могу принять и хранить любые твои секреты и помочь в любой беде, даже в той, от которой столь юные становятся седыми, будто древние старцы.

– Да какой там седой – отмахнулся Джестер – так, белый я и все. Не забивай себе голову.

– Нет, сын мой, ты особенный, совершенно иной, чем я или кто–то другой из Огнегорья. Ведь недаром же я подошел к тебе – что–то направило меня к тебе и, несомненно, недаром именно я встретил тебя.

– Не заливай, дед, а? Скажи лучше – долго нам еще ехать–то?

– Сын мой, видишь это здание из белого камня? Вот мы и на месте. Можешь оставить свою машину здесь, неподалеку. Поверь мне, тут совершенно безопасно.

– Ну ладно, оставлю. А ты не пошлешь кого–нибудь из вашего братства, чтобы присмотрели за машиной? Ну, может там почистили, или еще что? Я надеюсь, это возможно?

– Конечно, сын мой, я тотчас же распоряжусь, чтобы о твоем транспорте позаботились надлежащим образом.

– Ладно.

Джестер и отец Доминик вышли из машины, и направились к вратам обители, которые услужливо распахнулись при их приближении. Мурашки побежали у Джестера по спине, но подумав он решил, что раз уже уцелел в стольких передрягах, то и тут не пропадет, ободренный этой мыслью он поспешил за бодрым стариканом – отцом Домиником. Войдя внутрь обители, первое, что ощутил Джестер была прохлада, также в обители царил полумрак, казавшийся не зловещим, а уютным, будто полумрак спальни. По коридорам слонялось множество фигур, облаченные в одеяния, похожие на то, в которое был облачен отец Доминик. Некоторые подходили к отцу Доминику – очевидно, более молодые члены братства, которые о чем–то с ним шептались, толи советуясь, толи испрашивая благословления, было не понять. Но стало понятно, что отец Доминик, несомненно был весьма значимой фигурой в братстве. Чтож, раз этот старик со мной, и, вроде как, благоволит ко мне, значит, можно ни о чем беспокоится, все будет в порядке.

– Сын мой, вероятно, тебе нужен отдых, дозволь Лаураизе проводить тебя в приготовленную для тебя комнату.

– Да я не против. А сколько вы мне на отдых даете времени?

– Сын мой, не оскорбляй нас такими вопросами, будь уверен, комната в твоем распоряжении столько, сколько тебе понадобиться времени для твоего отдыха. Лаураиза, проводи нашего гостя в его комнату! – добавил отец Доминик обращаясь к девушке со странным именем Лаураиза, хотя впрочем, здесь, куда на этот раз попал Джестер все казалось странным, так что в имени девчонки не было ничего странного. Обратив на неё внимание, Джестер затем долго не мог отвести взгляд – девчонка была что надо. Красота у неё была довольно своеобразная – чуть раскосые глаза азиатского типа, смуглая кожа, и в целом она была очень изящная и стройная. Её долгополое одеяние на уровне чуть ниже плеч недвусмысленно топорщилось, недвусмысленно обрисовывая её весьма впечатляющие женские достоинства. В общем, выглядела она как мечта поклонника аниме – томная азиатская красотка. Джестер ожидал, что она, как большинство присутствующих в этом здании будет опускать глаза долу, не глядя в глаза. Напротив, она смело взглянула ему в глаза, подмигнула и лукаво улыбнулась, жестом показав ему следовать за ней. Джестер шел сзади неё с интересом, даже несколько заворожено глядя ей вслед. Признаться честно, сказал себе Джестер, сзади она выглядит нисколько не хуже, чем спереди. А её походка… То она шла спокойно, то вдруг она неожиданно слегка покачивала бедром… Причем её бедра были такой великолепной формы, что любая Мисс Мира, увидев их, выбросила бы свою корону, поняв что у неё нет никаких шансов, а ведь это было еще не все… Когда она покачивала бедром на ходу, Джестер готов был поклясться, что она при этом улыбается, так же лукаво, как когда она впервые посмотрела на него. Да что там, он прямо таки видел эту её чарующую улыбку!

И пока Джестер все глубже и глубже погружался в то море соблазна, которое бушевало вокруг Лаураизы, в голове его лениво проносились мысли о том, что это братство Искоренителей Греха как–то не совсем оправдывает его ожидания… Да тут есть чудики в рясах, и большинство из них ходят как положено анахоретам – уставив взгляд в пол, и, несомненно омывая свою душу горьким водами раскаяния в своих великих грехах. Но вот эта девочка… Явно послушница этого братства, или как тут эти вещи называются, но при этом с ней хотелось скорее отдаться греху, чем искоренять его. Или тут так принято искоренять грехи? Хм, ну если все тут будет так, как я считаю, то возможно, это будет далеко не самый худший способ искоренения грехов, усмехнулся про себя Джестер. Да сто раз спасибо Маркусу, и его Жажде‑77 за то, что их влияние и связи позволили ему посетить обитель Искоренителей Греха. Все таки тут славно, еще раз подумал Джестер, когда Лаураиза еще раз качнула бедром, на миг остановившись, и, слегка обернувшись, игриво ему подмигнула. Девочка явно с ним заигрывает, интересно что ей надо? Джестер, в общем–то понимал что, но вызывало интерес, а что именно ей надо? В любом случае, хмыкнул про себя беловолосый герой–любовник, я не разочарую её и более чем оправдаю её ожидания.

А меж тем они шли по длинному слабоосвещенному коридору, который, казалось, и не думал кончаться. Нетерпение грызло Джестера все сильнее и сильнее – как же хочется наконец остаться с этой огненной девочкой наедине! Право она просто живой огонь, пламя, страсть, по другому и не скажешь. Нет, конечно, очень может быть, что её заигрывания с ним так заигрываниями и останутся. Разумеется, это будет очень досадно, хотя и не смертельно. Если такое произойдет, Джестер конечно не будет настойчиво требовать от неё исполнить все, что, как ему казалось, она обещала. Но как же будет досадно, если весь этот сон, такой уютный сон откровенных обещаний и тепла надежд так и окажется сном! А он бы не отказался… станцевать с ней танец любви и жизни, скажем так. А пламя все полыхало внутри Джестера. Кажется, если они будут тут наедине в коридоре еще минуту–другую, то он набросится на неё прямо тут!

Но вот, наконец, они пришли. Лаураиза потянулась к звякающей на её поясе связке ключей, и быстро нашла нужный. Замок беззвучно открылся и дверь распахнулась. С трудом оторвавшись от улыбающейся девушки, Джестер все–таки осмотрел комнату. Предоставленное ему помещение было довольно светлым – в окно лился красноватый закатный свет. Странно, пронеслось в голове у Джестера, закаты почти такие же, как дома. Обстановка в комнате была небогата – широкая кровать, что–то вроде стола и деревянный стул. Ну, мне тут не жить, решил беловолосый парень.

– Зови меня Лу – донесся от двери тихий голос.

– Что?! – обернулся Джестер.

– Зови меня Лу – повторила Лаураиза, закрывая дверь – ты хотел познакомиться со мной поближе, так ведь? А как мы можем быть знакомы, если ты будешь называть меня полным именем, и не сможешь как–то ласково сократить его.

– Хорошо… Лу – ошарашено вымолвил Джестер.

Лу в ответ вздохнула – Знал бы ты, как давно никто не называл меня так ласково… Я так истосковалась по ласке и участии, по простому человеческому теплу, ты даже себе не можешь этого представить!

– Прости, Лу, я не хотел тебя обидеть – сокрушенный Джестер хотел искренне помочь вдруг показавшейся ему такой несчастной девушке. Все те мысли, что посещали его в коридоре незаметно отошли на второй план.

– Что ты, я совсем не обиделась. Просто, пойми, ты проявил ко мне теплоту и нежность… просто назвав меня Лу… а я так давно этого не слышала… Спасибо тебе! – выдохнула она, бросаясь к нему на шею. Её теплые мягкие руки заключили его в страстные объятия, так, будто он был единственным мужчиной в мире.

– Да ладно тебе, Лу, не бойся, ты такая красивая, у тебя все будет хорошо – смущенно бормотал Джестер поглаживая её плечи, стараясь как–то успокоить бурю её чувств. Та лишь дрожала в его руках, все сильнее и сильнее стискивая его шею и повторяя «спасибо тебе, спасибо…» так будто бы он спас её из когтей ужасного чудовища. Джестер не омг противостоять её обаянию, благо она прижималась к нему все теснее и теснее, и он все более и более явственно ощущал тепло её тело через плотную ткань её одеяния. Вновь нахлынувшие на него мысли о том, что «хорошо бы…», он отметал. Все–таки, она выглядит и кажется такой несчастной, что он просто обязан проявить к ней всю его теплоту и понимание, какую он, вечный ехидный циник, может проявить.

– Скажи, Лу, а почему именно тебя, послали проводить меня? Неужели у вас принято… – неприятная догадка поразила Джестера. А что. Если у них в обители принято, что молоденьких девушек заставляют ублажать гостей обители?! Гнусные ублюдки! Джестера всегда возмущал такой порядок. Нельзя сказать, что сам он был святым, но такие вещи заставляли его кипеть гневом. К гневу примешивалась также толика глумления и ехидства – он считал, что у тех кто так поступает несомненно какие–то комплексы, и они пытаются доказать в первую очередь самим себе, что они не полные ничтожества, раз могут помыкать беззащитными девочками. А те, кто принимает такие подарочки явные ничтожества, неспособные добиться взаимности от женщины иным способом.

– О нет, нет, что ты! – прервал тихий голос Лу его мысли – никто не заставляет нас поступать так, просто я так редко вижу других парней, тех, что не принадлежат братству Искоренителей Греха, а ты такой… красивый! – запальчиво вымолвила она.

– Ну что есть, то есть, Лу – усмехнулся, возвращаясь к прежней манере общения Джестер.

– Правда, правда! Ты такой красивый и милый – произнесла она, проводя пальцем по его груди и шее – а откуда ты? Ты ведь не исследователь, не наемник, ты ведь впервые в Огнегорье, так ведь?

– Ну в общем да… Не знаю, как тебе рассказать, может ты мне не поверишь… Сам то я сейчас чему угодно поверю, такое со мной случилось… Ой, даже вспомнить как–то… щекотно.

– А что? Расскажи мне, не бойся! Я не стану над тобой смеяться, честно, честно! – улыбнулась Лу.

– Лу, поверь мне, это очень долгая история, у тебя не будет времени выслушать её внимательно, да и просто выслушать не сможешь. У тебя ведь. Наверное, дел невпроворот.

– Да нет – произнесла она, задумчиво теребя прядь его длинных белых волос.

– То есть, ты сможешь оставаться со мной сколько захочешь?

– Ну да, конечно, а что у тебя с волосами? Такой чистый белый свет, как снег, а ведь не окрашенные, верно?

– Ну да, раньше у меня и прическа была немного другая, и цвет волос другой… Ну, до недавнего времени.

– И почему же ты все изменил? Хотя, знаешь, тебе очень идет…

– А я не сам, пришлось вот, не хотел, а пришлось.

– Да? И кто–же были эти поборники красоты? – лукаво улыбнулась ему Лу, видимо, уже совершенно успокоенная.

– Да так, долго рассказывать.

– Ну, у нас полно времени, не хочешь? Тогда, пожалуй, и применю секретное средство, которое снимает все печати с уст – тихо сказала, почти прошептала Лу. А затем она поцеловала его. Джестер не был против поцелуя, хотя он был очень неожиданным. После же ему уже не хотелось отрываться от её губ, таких нежных и мягких. Ему казалось, что её губы необыкновенно сладкие. А еще они одновременно пьянили его, как самое крепкое и вкусное вино, которое когда либо пробовал человек и освежали, как воздух после грозы, как свежий ветер, неожиданно развеивающий душный зной. Никто не сказал бы, сколько длился этот поцелуй, но Джестеру казалось, что вечность минула, а поцелуй все длится и длится своим нескончаемым чарующим мгновением. А потом он ощутил. Как её губы покидают его, словно бы человек просыпается от крепкого освежающего сна рассвете, озаряемый первыми лучами солнца. И после этого перед его глазами еще стояли лукавые и добрые глаза Лу.

– Лу…

– Да.

– Как…

– Ничего не говори. Я знаю, что ты сейчас чувствуешь. Просто знаю и все. И мне так же хорошо, как и тебе. Я никогда не думала, что просто поцеловать кого–то может быть так великолепно. А теперь я знаю, что это такое. И все это благодаря тебе!

– Лу… я хотел тебе сказать тоже самое…

В ответ Лу ласково провела ладонью по его щеке, поцеловав потом его в щеку своими нежными сладкими губами.

– Я знаю… Как же чудесно, что сейчас вместе! Здесь и сейчас мы вместе!

– Да…

– Мы так близки теперь… После единственного поцелуя… Знаешь, я так хочу пойти с тобой, везде куда бы ты не пошел.

– А я мог бы остаться здесь, с тобой.

– Нет, ты пойдешь дальше, я знаю.

В глубине души Джестер понимал, что она права, поэтому только кивнул.

– Вот видишь… А я даже не знаю, куда ты пойдешь и откуда ты пришел… Я лишь знаю, что поцелуй с тобой – это как нескончаемый поход на небеса, одновременно в лучах рассвета и заката, солнца и луны, одновременно тепло и прохлада… Но я даже не знаю, почему ты такой, но я и не хочу знать… Мне просто хорошо, что ты рядом… – тихо говорила Лу, глядя ему в глаза. А в её глазах словно отражалась ночь. Не то время суток, когда люди просто спят, собираясь пойти на работу утром, вставая после сна. Которого им не хватило, чтобы отдохнуть, зевая и с трудом отдирая себя от подушки. Нет, в них отражалась та ночь, когда влюбленные пишут стихи и устремляются в ночь, в темноту, навстречу своей любви, забыв обо всем на свете, лишь бы любить, лишь бы это было так…

Джестер не знал что и думать, сейчас он ничего не боялся, но знал лишь одно – что он уедет отсюда с Лу. Просто он возьмет её с собой и все, даже если ему придется поставить весь мир вверх тормашками, но он сделает это.

Что же происходило потом? Потом он долго еще сидел и слушал, как Лу говорит ему, что уже не в силах жить без него, что хочет быть рядом с ним, а он, сидя рядом с ней на кровати лишь слушал её и гладил её плечи и руки, жадно слушая звук милого ему голоса. А она все говорила и говорила, иногда шепча ему на ухо, касаясь его своими дивными губами, иногда же он прятала голову у него на груди, касаясь при этом губами шеи. Потом она замолчала, и некоторое время они сидели молча. Потом Лу снова подняла голову и взглянула ему в глаза. Вновь Джестер ощутил, как эти глаза затягивают его, околдовывают, очаровывают. Потом он почувствовал, как она упирается руками ему в грудь, слегка опрокидывая его на кровать. Постепенно он лег на кровать, а Лу оказалась лежать на нем, поджав под себя локти и лукаво улыбаясь, глядя ему в глаза.

– Что же ты задумала, Лу?

– Ну, я подумаю… Ты же ведь теперь мой, да?

– Собственница – засмеялся Джестер – какая, же ты у меня красивая, Лу.

– Ну, хорошо, вижу, ты все еще не веришь мне и не хочешь мне открыться. А вот я не боюсь! Да, я вот такая у тебя, я с тобой ничего с тобой не боюсь.

После этих слов Лу поднялась на нем, и завозилась с каким то веревочками сбоку её долгополого одеяния. И, неожиданно, её долгополое одеяние соскользнуло вниз, открыв её точеное, блестящее смуглой и какой–то даже светящейся кожей тело. Она отбросила свое одеяние в сторону, оставшись только в широкой повязке на груди и вторая повязка опоясывала её бедра. Под этими черными кусками ткани на ней явно ничего не было, и Джестер еще более явственно ощутил тепло, нет, жар её стройного ослепительно прекрасного тела.

– Ну, как? Теперь ты видишь, что я открыта и честна с тобой? Мы теперь одно с тобой… А ты теперь мой!

От удивления и восхищения Джестер не мог вымолвить и слова, в горле его стал ком. А Лу продолжала так смотреть на него и улыбаться. Не сдержавшись, Джестер сжал её талию руками и привлек её к себе. Она опустилась на него, приникая к его губам вновь своим восхитительным дивным поцелуем. Теряя последние остатки контроля над собой, Джестер все обнимал её крепче и крепче, целуя её в губы, покрывая поцелуями щеки, шею, плечи… При этом он просто ощущал, как проваливается в пучину соблазна и наслаждения, как же это было восхитительно, как чудесно!

Потом к нему пришло чувство того, будто бы его куда–то несет стремительная холодная река. Рефлекторно дернувшись, он попробовал всплыть. Выплыв из глубин реки, он увидел, что неподалеку от него есть какой–то островок, на котором горит костер. И он поплыл к островку, чувствуя, что долго оставаться в темной и холодной воде для него может быть опасным. Доплыв, наконец, до острова, он вышел на берег, с удивлением ощутив, что его одежда совсем сухая, будто бы и он и не плавал только что в реке. Неподалеку горел костерок, рядом с которым на бревне сидели двое. Судя по силуэтам, это были парень и девушка, при этом они о чем–то негромко разговаривали. Как бы ни странно и неожиданно было его новое перемещение, но надо было разобраться, в чем здесь дело, а эти двое у костра, похоже, единственные живые существа поблизости. Он подошел поближе к костру, аккуратно, чтобы не испугать их, но увидев их, он был несказанно удивлен – на бревне, прижавшись друг к другу сидели он сам – его «второе я» и… Норгус!