Текст книги "Задание — Карачи"

Автор книги: Эдвард Сидни Айронс (Эронс)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

– Ладно, уговорили, – согласился Сэм, – тысяча и расходы. Предел – полторы тысячи долларов.

Хамад открыл сонные глаза и улыбнулся:

– Деньги у вас при себе?

– Да, конечно.

– Ждите меня завтра. Я найду вас до того, как вы отправитесь в горы, – он сделал паузу. – Об экспедиции С-5 ходят разные слухи, говорят, вы хотите найти корону. Но это смешно. Вы не такой человек, чтобы заниматься ерундой. У вас наверняка другая цель.

– Какая, например? – осторожно спросил Сэм.

Хамад опять улыбнулся.

– Ну… Зачем вы ищете старика-геолога?

Принесли чай и пироги. Хамад снова начал рассказывать о семейных делах, но Сэм незаметно перевел разговор на «Красного гобоя».

– Вы слышали, Хамад, о теневой системе? Откуда у «Красного гобоя» такая оперативная информация?

– Меня это мало волнует.

– Такому человеку нужны помощники как вору деньги. Обычно те, кто работает в теневой системе, никому не известны, у них зашифрованные имена или номера. У него должен быть свой осведомитель в Равалпинди. У вас есть какие-нибудь предположения?

– Здесь много людей такого рода. Я вижу, он вам очень нужен, но ничем не могу помочь.

Дарелл вышел из кабинета Хамада в зал чайной, посидел там еще немного, выпил чая. Сидя за столиком, он внимательно наблюдал за улицей и неожиданно увидел фон Бахлена. Сэм быстро расплатился и вышел на улицу, но австриец завернул за угол и исчез. Дарелл последовал за ним и, не остановившись у своего «Морриса», тоже завернул за угол.

Сэм шел осторожно, оглядываясь и пытаясь найти Руди. Он внимательно всматривался в лица прохожих, но Руди как сквозь землю провалился.

ГЛАВА 8

Руди повернул налево и прошел мимо четырех дверей каменного здания. Рядом с домом стояли верблюжьи повозки, тачки мелких торговцев, в канаве валялся нищий. Руди обошел здоровенного араба, стоящего на дороге, и вошел в следующую, пятую дверь. Он спустился по ступенькам вниз и оказался в зловонном темном коридоре, пройдя через который, опять повернул налево, в узкий проход, и вышел на другую улицу. Голые дети барахтались в пыли, прыгали и визжали. Эта улица, уже совсем узкая, была не пригодна для транспорта, однако на ней отлично разместился караван верблюдов. Они понуро стояли между маленькими магазинчиками и переносными прилавками. Руди кивнул в ответ на приветствие погонщика и вошел в маленький огороженный дворик. В центре двора стояла небольшая бронзовая статуя Будды с цветком лотоса на коленях.

Инструкции были абсолютно точными – Руди нашел их сегодня у себя в кармане. Оки были аккуратно завернуты в бумагу, и Руди терялся в догадках, кто мог засунуть их ему в карман. В доме, где они с Сарой остановились, успело побывать так много народу, что вычислить кого-либо было невозможно.

Мальчик-китайчонок играл возле статуи.

– Привет, дадо, – сказал мальчик по-английски, с любопытством разглядывая Руди.

– Тебя зовут Лим? – осторожно спросил Руди.

– Да. Добро пожаловать. Рад тебя видеть.

– Отведи меня к отцу.

– Пошли.

«Мальчонка довольно нахальный, – подумал Руди, – но смотри-ка, неплохо говорит по-английски».

Он пошел за Лимом через маленькие темные комнатки, – пахнущие чаем, пряностями и чем-то еще. Руди знал, что вошел с черного хода в китайский ресторан – таких в городе полным-полно. В них можно купить все что угодно: от гайки до любого оружия, от парфюмерии до гашиша. Ко Ли, отец Лима, в европейском костюме, с белой бородой, выглядел очень элегантно. Он встал из-за стола и церемонно произнес:

– Ваше посещение нашего скромного заведения – огромная честь для нас. – Потом, понизив голос, спросил: – Хотите его увидеть?

– Да, хочу, очень хочу. Он жив?

– Еще как жив, старый дьявол! Уж слишком упрямый. Мы давно заставили бы его заговорить, но у него шалит сердце, два раза был врач. Боимся, как бы не помер. К нему надо найти другой подход. Мы берегли его специально для вас.

– У меня мало времени, но я думаю, что заставлю его заговорить.

– Лим, – обратился китаец к сыну, – ты знаешь дорогу, проводи господина.

Лим кивнул отцу и взял фонарь. Руди направился вслед за мальчиком. Они подошли к какому-то дому во дворе, спустились по ступенькам вниз и оказались в подвале среди тюков и ящиков – очевидно, в подвале находился склад. Выйдя оттуда, они попали в длинный туннель с кирпичными стенами, который заканчивался узкой, почти пустой комнатой. За ней находилась еще одна комната, а за ней маленький коридор. Руди начал проявлять беспокойство – от этих китайцев можно было ожидать всего чего угодно. Лим шел первым, и его фонарик слабо освещал путь. Наконец они подошли к запертой деревянной двери. Лим открыл ее и вошел в комнату, которую правильнее было бы назвать камерой.

– Включить свет, мистер? – спросил мальчик.

– Если можно.

Лим усмехнулся и сказал:

– Рад, что вас увидел – ведь я так много слышал о вас. Что, предстоит большое дело?

– Ты слишком много болтаешь.

– Я почти американец. Я прожил в Америке пять лет, у кузена в Сан-Франциско. Мне там очень понравилось.

Руди вошел в камеру вслед за мальчиком, но в темноте ничего не увидел. Выключатель оказался сломанным, а фонарик освещал лишь небольшую часть помещения. Камера была каменная, без окон, с холодным грязным полом. Руди показалось, что рядом кто-то часто и тяжело дышит. Лим направил луч света в угол камеры, и Руди увидел живой скелет, который слабо шевелился и пытался заслониться рукой от света. Руди взял у Лима фонарь и отвел свет в сторону.

– Дядя! – воскликнул он по-немецки, изображая удивление, хоть он и на самом деле не ожидал увидеть его в таком состоянии. – Это я, дядя.

– Не может быть…

– Да, дядя, это я. Я с трудом нашел вас. Мне удалось напасть на ваш след после того, как Алиса опубликовала о вас сообщение в газете. Я сделал все, чтобы найти вас как можно быстрее.

Измученный человек старался забиться в угол, чтобы спрятаться от слишком яркою света. В камере стояла страшная вонь – здесь явно не было никакой вентиляции. Зажав пальцами нос, Руди неподвижно стоял у двери, не желая без особой необходимости наступать на грязный пол.

«Он совсем плох», – думал Руди, гладя на когда-то белый дядин костюм, на котором были отчетливо видны темные пятна крови. Руди помнил дядю статным веселым человеком с темной шевелюрой, несмотря на его пятьдесят лет. Теперь же его волосы были совершенно белые, а лицо – худое, изможденное, почти не знакомое.

Бергман протянул к Руди трясущуюся руку.

– Ты пришел, чтобы вытащить меня из этого гадючника? Это действительно ты, Руди? Голос твой.

– Да, это я.

– Ты не обманываешь меня? Это не шутка?

– Нет, дядя, это правда.

– Но почему Ко Ли пустил тебя сюда? Он твой друг? – старик неплохо соображал. – Ты работаешь на него?

– Нет, дядя. Помогли мои связи.

Старик зашелся хриплым кашлем:

– Связи, влияние… У твоего дяди Франса тоже были большие связи. Ты помнишь, чем он занимался? И как он умер?

– Я пришел сюда не для того, чтобы предаваться воспоминаниям.

– Он был идеалистом.

– Боролся с фашистским режимом?

– Да, он помогал коммунистам. Но он впал в крайность, – Бергман издал какой-то непонятный звук, напоминающий смех. – А ты, Руди, поможешь мне?

– Конечно, дядя, я все для вас сделаю.

– Спаси меня, мой мальчик. Я долго не протяну.

Руди наклонился к Бергману, уже не обращая внимания на грязь:

– Дядя, я всегда восхищался вами и дядей Франсом. Надеюсь, что мне удастся вытащить вас отсюда. Но Ко Ли хочет сначала узнать, где карта.

Бергман что-то недовольно пробормотал, но Руди продолжал:

– Он знает, что вы показывали американцам образцы руды и хочет получить карту. Только ради этого он и держит вас здесь уже целый месяц. Вы не отдали ее американцам?

– Нет.

– Ее не было с вами, когда Ко Ли вас похитил?

– Нет.

– Но где же она тогда?

Бергман никак не реагировал на вопрос Руди. Он неподвижно лежал в углу, и только глаза говорили о том, что это еще не труп.

– Мне задавали этот вопрос тысячу раз, Руди.

– Но мне вы скажете?

– Да.

– Вы, наверное, спрятали ее в какое-то необычное место?

– Да нет. Все очень просто… Сейчас самое лучшее для меня было бы умереть. Я думаю, ждать осталось недолго.

– Нет, дядя, я отвезу вас в больницу.

– Если я скажу тебе, где карта?

– Почему вы обо мне так думаете? Поверьте мне! В юности я действительно был легкомысленным, но теперь стал совсем другим, – Руди достал бумажник и вытащил из него газетную вырезку. – Вы можете читать? Здесь напечатано о моей помолвке с мисс Сарой Стакдиш.

– Я слышал об этом.

– И о ее корпорации?

– Да.

– Она здесь, в Равалпинди. Мы организуем экспедицию на С-5. Пакистанское правительство дает сопровождение. Они надеются, что мы найдем месторождение.

– А китайцы?

– Вот если вы нам поможете, мы будем там первыми. Если же не скажете, где карта, я ничего не смогу сделать. Вас опять будут пытать.

Бергман закрыл глаза, и было непонятно, потерял он сознание или просто задумался. Руди положил руку на худое запястье – пульс еле прощупывался. Снаружи в камеру не проникало ни единого звука.

– Ты женишься на Саре? – неожиданно спросил Бергман.

– Да, дядя, уже все решено.

– Она очень богата?

– Она очень предприимчива. И я действительно люблю ее.

Старик вздохнул.

– Где карта, дядя? Что вы с ней сделали?

Бергман открыл глаза:

– Ты договорился с Ко Ли? Он отпустит меня, если я скажу?

– Я обещаю.

– Хорошо, я скажу, где она, когда меня отправят в американский госпиталь.

Руди взбесился:

– Вы должны сказать сейчас! Я сделаю с нее копию и отдам китайцу, но копия будет не точной. Ко Ли получит ее и отпустит вас, а я отвезу вас в Вену. Все расходы оплатит Сара.

– В Вену?

– Я клянусь, дядя.

– Ведь ты, Руди, предашь меня в любом случае.

– Я просто не посмею, – элегантно возразил Руди.

– Ладно, я все равно скажу, больше мне не выдержать, а умереть они не дают. Я думаю о карте все время, это как болезнь. Их вопросы звучат в моем мозгу, как набат. Я больше не могу.

– Не мучайтесь, дядя. Расскажите все, не бойтесь.

Руди замер.

– Я оставил образцы руды в Американском информационном центре. Оттуда я дошел по Освали-стрит до ближайшего угла, где находится магазин музыкальных инструментов. Владельца магазина зовут Гастл Бройдер. Ты знаешь его?

– Музыкальные инструменты… – проговорил Руди. – Значит, карта у него?

– Мы договорились, что, кроме меня, он никому ее не отдаст. Значит, она должна быть там. Я просил, чтобы он никому о ней не говорил.

Руди встал:

– Спасибо, дядя.

Он снова брезгливо зажал нос, взял фонарь и пошел к двери. Лима в коридоре не было. Руди постоял несколько секунд, подумал и вернулся в камеру. Бергман машинально вскинул костлявые руки, защищаясь от света. Он тяжело дышал широко раскрытым ртом, зияющим, как черная дыра на бледном лице.

Руди достал пистолет и направил на ничего не подозревающего старика. Тот доверчиво улыбался, и Руди на секунду заколебался. Но только на секунду. Выстрел прогремел как раскат грома. Эхо многократно повторило его. Старик гулко ударился головой о стену. Руди подошел к нему, наклонился и приложил дуло пистолета к его подбородку. Прозвучал еще один выстрел, и Руди вышел из камеры. Он не знал, что Лим вернулся в подвал, чтобы вывести его оттуда, и слышал выстрелы.

Ко Ли ждал Руди в кабинете. Руди сел в кресло.

– Цена за карту – сто тысяч британских фунтов, – твердо сказал он, глядя китайцу прямо в глаза. – Они должны быть положены на счет номер 552 в один из швейцарских банков, лучше всего в международный женевский банк. Я буду ждать ответа до завтра.

– Значит, он вам сказал? Вы знаете, где карта?

– Я могу достать ее.

– Мы выполним ваше требование, но вы запросили слишком большую цену.

Руди усмехнулся:

– Я вам не слабый старик и выдержу гораздо дольше, чем он. Когда вы заставите меня говорить, американцы уже будут на С-5.

Ко Ли кивнул:

– Пусть будет по-вашему.

– Иначе и быть не могло, – самонадеянно ответил Руди и встал.

– У нас нет времени торговаться. Считайте, что сделка заключена.

– Отлично, но у меня к вам еще одна просьба.

– Какая?

– В нашей экспедиции есть один человек. Американский агент. Его зовут Сэм Дарелл. Он очень опасен для всех нас. Его надо убрать.

Ко Ли опять кивнул:

– Мы выполним вашу просьбу. Мистер Дарелл не увидит восхода солнца.

– Это надо сделать непременно сегодня.

– Я уже дал вам слово, – твердо ответил Ко Ли.

ГЛАВА 9

Подул северо-западный холодный ветер. Жара быстро спадала. Ветер качал листья пальм, открывал и закрывал двери огромного дома, в котором поселилась Сара Стандиш вместе со своей экспедицией.

Комната Дарелла находилась на втором этаже. В комнате были большие окна и широкая дверь, выходящая на веранду. Сэм осмотрел дверь и окна, проверил ванную и туалет, запер дверь спальни и только после этого связался с полковником Каубом.

Дарелл должен был послать шифрованную телеграмму в Вашингтон в К-секцию. Сначала он хотел послать ее телеграфом Донегану в Карачи, но передумал и отправился в информационный центр недалеко от Лиагат Гарден. Он решил, что надежнее будет послать ее через Калингера, который находился сейчас в Истамбуле, чтобы тот передал ее в Вашингтон. Дарелл не был уверен, что его шифровка дойдет вовремя и будет использована. Еще он попросил центр дать ему информацию о «Красном гобое».

Когда Сэм вернулся, Сара, Руди и Ганс играли в бридж в большой гостиной. Он еще раз осмотрел помещение и лег спать: впереди был трудный день.

Спал Дарелл беспокойно. Ему опять снился все тот же сон: он, еще мальчик, медленно идет под старыми деревьями. Кипарисы чернеют в темноте, их мрачные силуэты отчетливо видны на фоне светлого неба. Под ногами хлюпает вода, вокруг болото с рябью на черной поверхности. Лунный свет слабо освещает кроны деревьев. Вой шакалов, всплески в воде, крики ночных птиц делают картину еще более мрачной. Мальчик оступается и падает в грязную воду. Он чувствует, что его засасывает трясина, бьет руками по воде, но ничего не может сделать, кричит!.. И просыпается. Все тот же сон…

Когда утром Дарелл спустился вниз, он увидел Алису, которая явно поджидала его.

– Ты в город? – спросила она, неуверенно улыбнувшись. – Возьми меня с собой.

Это не входило в планы Дарелла, но он не мог ей отказать. К тому же он подумал, что Алиса, пожалуй, не помешает ему, а может быть, даже будет полезна. И он улыбнулся ей в ответ.

На улице, прилегающей к рынку, молодые длинноволосые ребята танцевали, держась за руки. Торговцы сладостями, нищие, калеки сидели прямо на тротуаре. На всю улицу орало радио, рассказывая о событиях в Каире. Из другого радиоприемника вырывались оглушительные звуки американского джаза. Как всегда, проезжая часть улицы была забита ослами с повозками и верблюдами. Торговец лимонадом с огромной флягой на спине перегородил дорогу Дареллу и Алисе, во всю глотку нахваливая свой товар. Дарелл сначала отказывался, но продавец был так настойчив, что все-таки пришлось взять стакан. Он кинул торговцу монету и вылил лимонад на землю.

А вокруг шумел рынок. Здесь можно было купить все, что существует на свете: живых птиц, сладости, оружие, женщин, счастье.

Холодный северный ветер смягчил зной. Хотя Дарелл и выглядел как обычный американский турист, прогуливающийся по рынку со своей молодой приятельницей, у него была совершенно определенная цель: ему необходимо было найти Омара, что, впрочем, не составляло большого труда. Старика все здесь знали. Его магазин находился недалеко от чайной Сверджи Хамада. Над магазином располагались комнаты с балконами, в которых жили торговцы. Там они хранили самый дорогой товар, держали жен, прятали опиум. Дело у Омара было поставлено лучше, чем у других. Два музыканта – один с длинной дудкой, другой с бубном – играли у входа в его заведение. Десятилетняя девочка плясала под их музыку, исполняя какой-то древний танец.

Вскоре вышел сам старик. Он появился из-за занавеса, закрывавшего вход в дом. Омар сделал знак, и музыка сразу стихла. Старик уселся на маленькую подушечку, а музыкант с бубном обошел толпу, собирая деньги. Омар славился своими историями, и, судя по всему, народ собирался, чтобы послушать его, а вовсе не музыку. Он появился перед публикой в зеленой мантии, которая подчеркивала желтизну лица. Белая борода и темные зоркие глаза придавали ему сатанинский вид, что он всячески подчеркивал, желая произвести как можно больший эффект. Позади него стоял толстый здоровенный слуга, не спускающий с толпы настороженного взгляда.

Старик начал речь с обычного прославления Аллаха и древних арабских завоевателей Сайда. Потом он начал обвинять британцев, вторя каирскому радио. Для большей выразительности выхватил блестящий кинжал и начал с ненавистью размахивать им в воздухе. Затем с силой несколько раз воткнул его в землю, словно поражая невидимого врага. Его голос то резко возвышался над толпой, то затихал и становился печальным, но еще через мгновение в нем опять звучала такая ненависть, что многим было не по себе. Толпа слушала его с открытым ртом. Да, он, конечно, отличный оратор.

После довольно длинной преамбулы Омар начал рассказывать историю-сказку об Александре Македонском и его прекрасной жене Роксане, дочери царя Оксиатра. Подробно, смакуя каждую деталь, он рассказывал о том, как Роксана уговорила великого македонца поплавать с ней в бассейне, как с помощью своей неземной красоты она заманила его в ловушку, поскольку, по словам Омара, это и стало причиной смерти Александра: после купания македонец заболел лихорадкой и умер. Еще он поведал слушателям, что это был заранее обдуманный гнусный план жены Александра, мечтавшей о его троне. А рассказывал Омар эту историю для того, чтобы еще раз напомнить добрым людям, что мусульманин должен быть всегда благочестивым.

– Корона! – вдруг кто-то крикнул в толпе. – Расскажи о короне!

Дарелл пытался рассмотреть, кто это выкрикнул, но кричавший находился в самой гуще толпы и увидеть его было невозможно. Музыкант с бубном еще раз обошел толпу и опять собрал деньги, после чего старик начал новый рассказ.

Он рассказал о судьбе короля Механдра, сильно его приукрасив. О том, как он не мог противостоять войскам Александра и был вынужден в качестве выкупа за свои города отдать Александру легендарную корону, усыпанную жемчугами и драгоценными камнями. Он рассказал об отважном Ксеноне, командире большого отряда в армии Александра, как однажды ночью он пробрался во дворец и украл бесценную корону. Как он спрятал ее в горах между долиной Кашмир и высокими Гималаями. После этого хитроумный Ксенон сам вызвался найти и наказать вора. Он снарядил свой отряд, состоящий из тысячи воинов, и отправился в горы. Из похода Ксенон не вернулся: боги разгневались на него за обман и решили наказать его. Они устроили ему западню. Его солдаты, все до единого, погибли в том походе, не выдержав жажды, голода и холода, ниспосланных на них богами. Жестоко наказав коварного Ксенона, боги, обшарив всю долину, все-таки нашли корону.

– И с тех пор, – голос Омара стал мягким и вкрадчивым, его сатанинские глаза заблестели, как две капли росы на восходе солнца, – с тех пор где-то в горах витают бедные души погибших воинов, где-то в горах лежат их непогребенные кости, черная пустота не отпустит их никогда! Целая тысяча человек погибла из-за одной короны!

Старик окончил повествование, и опять грянула музыка. Девочка снова стала танцевать в пыли рынка Кисса Каха. Старик в зеленой мантии исчез за занавесом. Толпа начала расходиться.

Алиса нахмурилась.

– Что случилось? – спросил Сэм.

– Меня очень волнует судьба короны. Ты же знаешь, я здесь только из-за нее. Самые знаменитые музеи мира мечтают ее приобрести и многое отдадут за это.

– В его рассказе было для тебя что-нибудь новое?

– Историю о Роксане я знала, она повторяется из поколения в поколение на протяжении двух тысяч лет. Но история о Ксеноне… – она задумалась. – Я слышала ее когда-то, но вот о черной пустоте я слышу впервые. Должно быть, речь идет о пещере. Это довольно интересно.

– Хорошо, спросим у самого Омара.

– Ты хочешь войти внутрь?

– Конечно.

– Но это опасно.

– А для чего мы пришли сюда?

– Интересно, старик знает еще что-нибудь?

– Пойдем, я думаю, он ждет нас.

Никто не остановил их, когда они прошли за занавес. Музыканты продолжали представление. Сэм и Алиса вошли в темный коридор, стены которого были покрашены в голубой цвет. Коридор кончался аркой времен британского правления, а за ней находился крошечный садик. В саду под пальмой стояли изящные металлические скамеечки и не менее изящный маленький столик. Со всех сторон садик был окружен пятиэтажными домами, и это защищало его от яркого солнечного света.

Старик стоял в проходе. Он поклонился им, злорадно улыбнувшись.

– Добро пожаловать, доктор, – сладким голосом обратился он к Алисе. – Вы оказали мне большую честь, явившись сюда.

– Как, вы знаете меня? – стараясь говорить как можно небрежнее, спросила Алиса.

– У вас заслуженная слава. У меня, к сожалению, такой нет, – старик вздохнул. Потом показал на Дарелла:

– Я слышал, репутация этого джентльмена равна его поступкам?

– Из-за моих поступков в отличие от ваших не проливается кровь невинных людей, – спокойно парировал Дарелл.

– Все мы должны как-то жить. И жизнь научила меня мудрости. Я кое-чего достиг на этом свете, – торжественно произнес старик. Сейчас он был похож на пророка.

– Вы встретились с Али? – он с любопытством посмотрел на Дарелла.

– Да, конечно.

– Вы убили его?

Дарелл неопределенно пожал плечами.

– Я начинаю вас уважать, мистер Дарелл. Али был мастером своего дела.

– Кто послал его ко мне?

– Я несчастный старик, – вздохнул Омар. – Жизнь идет своим чередом. Я немало прожил на этой земле, спасибо Аллаху, и не хочу умирать раньше, чем мне написано на роду. Если я кое-что вам расскажу, пообещайте, мистер Дарелл, что я увижу восход солнца.

– Я убью тебя в любом случае. Сейчас или позднее.

– Вы не станете убивать беззащитного старика.

– Я буду делать все, что посчитаю нужным, – спокойно сказал Дарелл.

Омар посмотрел на Алису и облизнулся.

– Пожалуйста, войдите в дом, – пригласил он.

– Вы первый, – Дарелл пропустил его вперед.

Комнаты дома были украшены множеством дорогих вещей: богатыми шелковыми занавесками, древними мраморными статуэтками, старинными вазами. Любой музей мог бы гордиться такими экспонатами. Они вошли в комнату, где стоял восточный столик. Омар уселся за него, и сразу же бесшумно появилась молодая девушка-арабка, сняла со старика обувь и обмыла ему ноги. Вошла еще одна девушка и принесла чайник с пахучим чаем. В комнате пахло ландышем и еще чем-то не менее приятным. Девушка присела возле старика и принялась массировать его костлявые ноги. Старик улыбнулся и погладил ее по голове.

– Не сейчас, моя дорогая, – попросил или приказал он по-арабски.

– Хорошо, отец, – покорно сказала девушка и вышла из комнаты.

– Это ваша дочь? – спросил Сэм.

– У меня много дочерей, и все они добры ко мне, – ответил Омар, задумчиво глядя на Алису. – Вы, доктор, надеетесь найти корону?

– У вас есть какая-нибудь дополнительная информация?

– Есть. Я могу продать вам ее.

– За сколько?

– За мою жизнь, за помилование. Ведь вы, мистер Дарелл, собираетесь убить меня? – старик горестно покачал головой. – Поверьте, я и вправду не знаю, кто за вами охотится. У меня есть информация другого рода.

– О короне?! – воскликнула Алиса, не обращая внимания на Сэма. – Что вы о ней знаете? Она вообще существует?

– Да, доктор. Они говорят, что существует.

– Кто они?

– Это не важно.

– Ее возможно найти?

– Да, но там проклятое место. Пакистанцы туда не ходят. Там царит смерть.

– Почему? Где это место?

– В горах есть впадина, рядом – пещера. Местные жители называют ее пещерой Тысячи Черепов. Это место можно увидеть, если встать на грудь царицы Роксаны во время восхода солнца. Надо обязательно находиться на ее животе рядом с грудью в утренний час.

– Вы говорите загадками.

– Больше я ничего не знаю.

– И все-таки ты скажешь мне, кто нанял Али, – вмешался Сэм.

– Я. Но мне приказали, – ответил старик.

– Кто приказал?

– Ну кому охота умереть из-за своего длинного языка? – засмеялся старик. – Ты можешь убить меня, но я ничего тебе не скажу. Ты глуп, как все американцы. Ты шпион империалистов.

– Заткнись, старая ворона! Прибереги свои речи для толпы на базаре. У тебя нет ни веры, ни бога. Твой бог – деньги.

– Я могу сказать тебе правду.

– Сколько ты запросишь на этот раз?

– Всего десять тысяч долларов.

– У меня нет при себе таких денег.

– Достать можешь?

– Мало времени. Не успею.

– У вас совсем нет времени, мистер Дарелл, – глаза старика смотрели поверх Дарелла.

Толстяк-слуга входил в комнату из сада, с другой стороны входила дочь старика с двумя другими слугами. Все были вооружены.

– Убейте американца, а ее не трогайте, – коротко сказал Омар, показав на Алису костлявой рукой.