Текст книги "Необыкновенные приключения Алешки и Аленки"

Автор книги: Эдуард Качан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

9

Солнце уже наполовину скрылось за горизонтом, когда дети вошли на большую поляну. Тропинка на ней заканчивалась, что и не удивительно – больше в ней не было нужды. Посреди полянки, на небольшом холмике, рос Цветок. Он был крупным – больше всех цветков, которых доводилось видеть детям. И очень красивым – поскольку был вечер, его изящные, резные, мокрые от дождевых капель лепестки светились перламутром.

– Какой красивый! – прошептала Аленка, не отрывая взгляда от Цветка.

– Говори желание, – сказал Алешка, – а то солнце опустится.

– Давай первым ты, – предложила Аленка.

– Боишься? – уточнил брат и вытер со лба надоевшие дождевые капли.

– Боюсь, – созналась Аленка. – Ты старше, у тебя, наверное, лучше получится.

– Хорошо, – Алешка стал перед Цветком очень ровно, и сказал торжественно: Желаю, чтобы дети вернулись к родителям, и чтобы дождь прекратился! Проще говоря, чтобы все было как до желания дяди Рока!

– Но чтобы у Крокобряка были ноги! Такие, какие бы ему больше всего подходили! – крикнула вслед за братом Аленка.

Дети замолчали. Потом принялись оглядываться по сторонам.

– Как ты думаешь, подействовало? – спросила Аленка.

– Наверное, нет, – сказал Алешка грустно. – Дождь ведь идет.

И верно – будто подтверждая Алешкины слова, дождь припустил особенно сильно.

– Давай наоборот? – предложила Аленка. – Я скажу про детей, а ты – про Крокобряка.

Попробовали наоборот. Ничего. Все тот же дождь вокруг. Только Цветок начал складывать свои перламутровые лепестки.

– Мы чужие здесь, – сказал Алешка с грустью.

– Мне так хотелось всем им помочь! – сказала Аленка с дрожью в голосе. – Не получается!

– Не получается, – согласился брат.

– А может быть, сбудется желание, которое касается только нас? – спросила Аленка, и крикнула в сторону уже почти закрывшегося Цветка: – Хочу, чтобы мы оказались дома! Хочу к маме! К ма-а-ме!

Уставшая от долгой дороги и бесконечного дождя девочка разрыдалась.

Ничего не произошло, лишь дождь хлестал детей холодными струями.

– Ну ладно, Ален, ну не реви ты! – попробовал утешить Алешка сестру.

– Пошли искать проход? – спросила его Аленка и громко всхлипнула. – А то скоро ночь.

– А чего его искать? Вот он, – Алешка показал на деревянный сруб колодца, который находился в нескольких метрах от Цветка.

– Будем в него прыгать? – опасливо спросила Аленка.

– А разве у нас есть другой выход?

– Нет, – прошептала девочка, а потом попросила жалобно: – Ты только не бросай мою руку, хорошо?

– Не брошу, – сказал Алешка. – А хочешь, мы руки свяжем?

– Чем свяжем?

– Тканью. Оторвем рукав от моей рубашки.

– Мама рассердится!

– А если кто-то из нас потеряется и не попадет домой, мама сердиться не будет?

– Будет, – согласилась Аленка. – Рви рукав, а то уже почти темно.

Алешка снял с себя рубашку, потянул за рукав. Рукав оторвался легко, с глухим треском. Алешка натянул обезображенную рубашку на себя, а рукавом дети связали себе руки – Алешкину правую руку привязали к Алениной левой. Потом подошли к колодцу, забрались на верх сруба.

– Ну что, давай, только вместе, – сказал Алешка сестре.

– Страшно! – ответила та.

– Не трусь, – сказал Алешка, который и сам сильно трусил, но подать виду не мог. – Может, через минуту уже дома будем! Давай прыгать, только одновременно!

– А если не попадем домой? – не унималась Аленка.

– Тогда выберемся! Я ведь хорошо плаваю. Ну, давай. Три, четыре! – и дети одновременно прыгнули вниз. Воды в колодце было много – очень скоро ноги детей коснулись этой холодной воды, потом они ушли под воду с головой. Они погружались все глубже и глубже, и – о чудо! – там, где должно было быть дно, мелькнул солнечный свет, и как будто облака, и как будто чистое, без туч, небо другого мира!

И вдруг сильное боковое течение подхватило детей, и унесло в сторону от спасительного прохода.

Теперь они вновь, как и двумя днями раньше, неслись по подземной реке. Мелькнул большой, возвышающийся над уровнем воды, покрытый темно-красным мхом камень, потом перед детьми открылся уже знакомый подземный туннель – с выступающими камнями на стенах и никогда не тающими сосульками на потолке. Хорошо, что у них были связаны между собой руки – из-за быстрого течения дети могли легко потерять друг друга. Вода реки то покрывала их с головой, то из-за своей огромной скорости как бы выталкивала наружу – головы детей ненадолго оказывались над водой и она могли дохнуть спасительного воздуха. Иногда дети чувствовали телами какую-то живность – наверное, в подземной реке водилась рыба.

Поначалу Алешка пытался хвататься за выступающие из стен туннеля камни, стараясь остановиться и постараться как-то вернуться к проходу. Но остановиться не получалось – теченье смывало детей, не оставляя выбора – только держаться на поверхности, стараться не утонуть и надеяться, что река, как и в прошлый раз, вынесет их на твердую землю.

В какой-то момент Алешке показалось, что их несет по знакомым местам. Кажется, он даже краем глаза видел узкий боковой проход, тот, который вел к злосчастному тополю, с которого все и началось! Но Алешка не был в этом уверен, да и какая разница?! Вернуться к проходу они все равно не могли – их стремительно несло вперед.

И так же, как и в первый раз, этот путь из-за мрака, холода и отчаяния показался детям бесконечным.

Но все имеет конец, закончилось и это мучение наших путешественников.

Как и в первый раз, детей неожиданно и резко подбросило вверх, они оторвались от воды, взмыли в воздух, а потом упали на мокрую землю.

Опять была скользкая, вязкая земля, опять – мокрая, густая трава, опять шел на улице непрекращающийся дождь.

– Мы живы! – прошептала Аленка и поднялась на ноги.

Ее зашатало, и девочка тут же села.

– Интересно, где мы, – сказал Алешка, и тоже сел.

– Не знаю, – сказала сестра. – Хотя мне кажется, что здесь мы уже были.

Она указала куда-то рукой. Алешка присмотрелся – вдалеке виднелось дерево с одеждой, чуть дальше был спящий поселок.

– Мы там же, откуда сюда и попали, – сказал мальчик, и устало лег на мокрую землю. – Наша песня хороша, начинай сначала!

10

Когда они – мокрые, усталые, замерзшие, опустошенные – тихо постучались в окошко к Мери-Эл, была уже глубокая ночь.

Прошло не меньше десяти минут, прежде чем Мери-Эл открыла им. Девочка выглядела сонной и напуганной.

– Вы?! – она изумленно разглядывала Аленку и Алешку. – Как вы здесь оказались?!

– Да так, как и в прошлый раз – из реки вынырнули, – вздохнул Алешка.

– А я спала. Вы меня так напугали! Думаю – мало ли кто и зачем ночью пришел! Смотрю в щелочку – вроде бы дети. Открываю – вы. Да проходите же, не мокните!

И она пропустила гостей в свою комнату, вновь, как и в прошлый раз, предложила им чистую, сухую одежду.

Алешка и Аленка переоделись, а потом рассказали гостеприимной хозяйке о том, что с ними случилось: и о разговоре с цаплей, и о встрече со страшными амебами, и о детях на поляне, и о Крокобряке, и о том, как кричали свои желания перед Цветком, и о том, как не смогли попасть домой через проход.

– Нас смыло течением, – подытожил Алешка. – Думаю, что в реке слишком много воды. Из-за дождя, конечно. Пока не прекратиться дождь, течение будет оставаться слишком сильным, и мы не попадем домой.

– Да, дела, – сказала Мери-Эл задумчиво. – Значит, говорите, дети живут на поляне в лесу? И значит, если я когда-нибудь все-таки выйду на улицу, то тоже окажусь в лесу, буду есть малину и запивать дождевой водой? Не так и плохо – я ожидала худшего.

– Плохо, – сказала Аленка. – Они несчастны там, на поляне. Многие из них кашляют, если их не лечить, как следует, то они заболеют еще сильнее. Они хотят увидеть родителей, вернуться в свои дома, хотят, чтобы вновь светило солнце!

– А для этого нужно, чтобы кто-то сказал свое желание перед Цветком, иначе ничего не будет, – сказал Алешка.

– А для этого нужно, чтобы желание перед Цветком сказала я, – уточнила Мери-Эл, – ведь больше некому. Я бы и сказала, да только не могу выйти из дома!

После этого все долго молчали, каждый удрученный своим горем. Алешка и Аленка сидели рядышком на маленькой кроватке Мери-Эл, и вспоминали свои кроватки, свой дом, своих родителей… Аленка даже всплакнула тихонько – ей подумалось, что она не попадет больше домой никогда. Алешка не плакал – ведь мальчикам лить слезы не полагается, хотя, если честно, не будь рядом девочек, он плакал бы навзрыд.

Мери-Эл ходила из угла в угол по детской комнате. Ее горе было велико – ведь у нее был шанс все исправить, она постоянно думала о том, как бы воспользоваться этим шансом, но ничего, ничего придумать не могла!

– Если бы я могла выйти, – сказала она, наконец, в отчаянии, – если бы я только могла выйти отсюда!

– Скажи, а ведь Цветок закрывается ночью? – спросила вдруг Аленка, и перестала плакать.

– Да, конечно, – ответила Мери-Эл.

– А ты не пробовала выходить на улицу именно ночью? – спросил Алешка, который тут же понял, что хотела сказать его сестра. – Бесполезно загадывать желания, пока Цветок закрыт – ведь так? Может быть, и желание дяди Рока на это время, ну, приостанавливается, что ли? Вдруг в это время тебе можно находиться на улице!

– Сомневаюсь, – сказала Мери-Эл. – Ведь дети не возвращаются на ночь домой, и дождь не прекращается по ночам!

– Для других детей желание дяди Рока уже исполнилось, – сказал Алешка. – А для тебя – только должно исполниться. Ведь этот разные вещи? Как ты думаешь? Может быть, ночь не отменяет то, что уже совершилось, но в это время нет возможности совершить что-то новое?

– Ты надеешься, что в те часы, когда Цветок закрыт, я свободна? – спросила Мери-Эл задумчиво.

Алешка пожал плечами.

– Может быть, – сказал он. – Мы ведь ничего об этом не знаем.

– Я никогда не выходила ночью на улицу, – сказала Мери-Эл. – У нас вообще детям не позволяют гулять на улицах по ночам. Разве у вас не так?

– И у нас так, – подтвердила Аленка.

– Боюсь, что папа сильно отругал бы меня! – сказала Мери-Эл, подошла к двери, открыла ее и высунула наружу руку.

Дети смотрели на нее во все глаза.

Прошла минута, вторая – рука не исчезала. Медленно, пересиливая страх, Мери-Эл ступила за порог одной ногой, готовая в любой момент вернуться в спасительную комнату, если нога начнет исчезать. Ничего не случилась – нога девочки оставалась прежней. Тогда Мери-Эл переступила порог и другой ногой – девочка оказалась на улице! И на этот раз не произошло ничего страшного. Девочка постояла под каплями холодного ночного дождя с пару минут, потом зашла в комнату. Лицо ее сияло.

– Получается, – сказала она. – Получается!

– Мы спасены?! – закричала Аленка. – Мы все спасены?!

– Тише, взрослых разбудишь! – сказал Алешка сестре. – Скажи, а мы можем добраться до Цветка за одну ночь? – спросил он Мери-Эл.

– Это сложно, но нужно подумать, – сказала та. – Пешком – точно не получится. Хоть по поселку, хоть в обход. Слишком долго. Солнце взойдет, а мы еще будем в пути. Тогда я исчезну.

– А если бежать? – спросила Аленка.

– А ты сможешь бежать всю ночь? – спросила девочку Мери-Эл.

– Я?… Не знаю, – ответила Аленка.

– Вот и я не знаю, – сказала Мери-Эл. – А второго шанса у нас не будет. Если я не доберусь за ночь до Цветка, то с первыми лучами солнца окажусь на поляне в лесу со своими братьями. И никогда больше не увижу дома. А вы не увидите своего.

– Постой, – сказал Алешка. – Ведь Цветок начинает раскрываться лишь с первыми лучами солнца. Представь – солнце всходит, Цветок раскрывается, но и ты – исчезаешь! Ничего не получится! Ты просто не успеешь сказать свое желание, даже если мы и доберемся до Цветка!

– Я думаю, что успею, – сказала Мери-Эл решительно. – Я помню – дети на улице исчезали не вдруг, а как будто таяли за минуту. Если быть в эту минуту рядом с Цветком, я успею сказать все!

– Это опасно, – воскликнула Аленка.

Мери-Эл кивнула.

– Еще как опасно! – сказала она с грустью. – Но разве у нас есть выход? Я хочу, чтобы все было как раньше. Я хочу видеть каждый день своих братьев, хочу, чтобы папа с мамой больше не плакали, хочу, чтобы наконец прекратился дождь. Надо хотя бы попробовать! Жить так, как мы живем сейчас – нельзя!

– Можно поехать к Цветку на велосипеде, – предложил Алешка. – Не в обход, там плохая дорога, а по поселку!

– А что такое велосипед? – спросила Мери-Эл.

– Велосипед, это когда есть два колеса, руль, сидение, рама, педали! Ты крутишь эти педали и едешь быстрее, чем мог бы бежать!

– Нет, у нас такого не придумали, – покачала головой Мери-Эл. – У нас есть железная птица дяди Семы, но папа говорил, что она заржавела, да я и так не знаю, как с ней управляться.

– М-да, дела-а, – протянул Алешка. – Идти не можем, бежать не можем, ехать не можем, лететь не можем. Плыть тоже не можем… – тут мальчик запнулся. – Или – можем?!

– Можем – что? – спросила Мери-Эл.

– Дорога по подземной реке к Цветку гораздо короче, – сказал мальчик. – Мы доплыли сюда не больше, чем за час. Это и не удивительно – дорога по земле идет по холмикам, и к тому же в обход леса, а подземный туннель, кажется, прямой! Туннель – это и есть короткая дорога, понимаете?! Правда – там вода, и течение очень сильное, но если бы придумать способ, как двигаться против течении, я думаю, за ночь мы бы успели!

– Скажи, Мери-Эл, у твоего папы есть лодка? – спросила Аленка. – Мы могли бы поплыть на этой лодке! Гребли бы веслами, да так и добрались бы!

– Лодка есть, – сказала Мери-Эл, – Только на ней уже давно никто не плавал.

– Плохая идея, – сказал Алешка задумчиво. – Против такого течения мы одними веслами не справимся. Можно было бы попробовать использовать лебедку…

– А лебедка – это что? – в один голос спросили девочки.

– Сейчас расскажу, – сказал Алешка. – Когда-то, кажется, еще в прошлом году, напротив нашей школы в огромной луже застрял грузовик. Я ходил смотреть, как его другой грузовик вытаскивал – интересно ведь! Так вот, между грузовиками протянули толстый канат, который накручивался на специальное колесико. Оказывается, накрутить веревку на колесо проще, чем просто тянуть его, ну, так, как перетягивают канат! Колесико крутили, канат натягивался, и знаете – грузовик из лужи выехал! Это и называется лебедкой – мне тогда водители сказали. А теперь вот что я думаю – в тоннеле, где проходит река, очень много выступающих камней. Если взять веревку, на веревку приделать крючок, чтобы цепляться этим крючком о камень, то можно на этой веревке протащить лодку вперед – вот так, накручивая другой конец веревки на прикрепленное к лодке колесико! А потом – подтаскивать лодку к следующему камню. Это трудно, конечно, но за ночь мы бы добрались! Жаль только – мы никогда в жизни не сможем спустить лодку в колодец, из которого нас уже два раза сюда выкинуло – там слишком сильное течение, и лодку унесет.

– Скажи, а ты смог бы сделать такую лебедку? – спросила Алешку Мери-Эл.

– Думаю, что да, – ответил тот. – Я дома из игрушечного конструктора что хочешь сделаю – и вертолет, и грузовик. Не настоящие – игрушечные, конечно. Папа говорит, что я, когда вырасту, инженером буду или изобретателем каким-то! Лебедку я бы сделал, да только что толку – нам не спустить лодку в реку!

– Чуть дальше от того колодца, через который вы попали сюда, река выходит на поверхность, а потом опять идет под землю, – сказала Мери-Эл. – Я знаю, как туда идти. Оттуда мы сможем попробовать плыть по реке против течения – вот как ты говоришь. Только нам нужно хорошенько подготовиться – это наш единственный шанс.

11

Подготовка заняла весь следующий день.

Алешка подошел к решению задачи очень серьезно – в конце концов, это был не игрушечный конструктор, и ошибка в расчетах могла очень дорого стоить детям! Поразмыслив, Алешка решил, что ему нужна большая катушка, веревки и железные прутья для ручек и крючков.

Вместо катушки решили использовать табуретку Мери-Эл, которая так и была сделана – в виде огромной катушки для ниток. С чердака Мери-Эл натаскала множество нитей, оставшихся с тех времен, когда одежду для всего поселка шил ее папа, а о чудесном дереве с готовой одеждой никто и не мечтал. Железные прутья тоже нашлись в доме.

Несмотря на то, что детям не всегда удавалось работать тихо, ни мама, ни папа Мери-Эл ни разу не заглянули в комнату дочери – так были поглощены горем из-за потери сыновей.

– Как мне их жаль, – сказала как-то Аленка Мери-Эл, имея в виду родителей своей новой подруги. – Что с ними будет, если у нас ничего не получится и они потеряют и тебя?

– Не знаю. Не хочу об этом думать, – сказала Мери-Эл. – Если уже решились, значит, не нужно распускать нюни, как говорит мой брат Карлос. Сейчас я дома и что – разве мама с папой меньше горюют, чем остальные? Будем думать о хорошем – если все получится, то завтра дома будут все дети поселка.

Как только солнце зашло, Алешка, Аленка и Мери-Эл, одетые в новые плащи, выскользнули из дома. Лодка хранилась в сарае, и детям пришлось изрядно повозиться, чтобы вытащить ее – лодка была для них тяжела. Тем не менее, детям вроде бы удалось особенно не шуметь, и родители Мери-Эл ничего не заметили. Дети сложили на дно лодки все, что приготовили, с трудом подняли лодку на плечи, и, как смогли быстро, направились к реке.

– Как хорошо, что мы никого не разбудили! – сказал Алешка, и неожиданно охнул – мальчик слегка поскользнулся, тяжелый груз качнулся и больно врезался ему в плечо. – Родители Мери-Эл ни за что не отпустили бы ее! – закончил он.

– Вроде бы в соседнем доме кто-то проснулся, – заметила Аленка.

– Может быть, проснулся дядя Ковакс, – сказала Мери-Эл. – Он чутко спит и ему всегда мешает шум! Но он нам не помеха – ему никогда не было дела до детей.

– Свечи! Мы забыли свечи! – сказал вдруг Алешка, останавливаясь. – В туннеле ведь темно!

– Я взяла свечи, – сказала Мери-Эл. – Три штуки. Все, которые смогла найти. И спички взяла. Вот влетело бы мне от папы, если бы он застал меня со спичками!

– Ничего, я буду поджигать, – сказал Алешка веско. – Мне уже девять лет – мне родители разрешают.

Прошло не меньше часа, когда дети подошли к нужному месту. Здесь река с шумом вырывалась из-под земли для того, чтобы метров через пятьдесят опять скрыться в подземным тоннеле.

– Девчонки, отдыхайте! – сказал Алешка, когда они сбросили ставшую невыносимо тяжелой лодку на землю. – Я пока все установлю.

Девочки в изнеможении повалились на мокрую траву. Хотя за прошедший день они успели подружиться, а утром так или иначе должны были расстаться навсегда, у них не было сил о чем-то говорить – они просто обнялись, и так и лежали, лишь иногда вытирая с лиц дождевые капли.

Между тем Алешка трясущимися от усталости руками начал устанавливать на лодке лебедку.

Прежде всего, он закрепил как следует катушку, потом старательно приделал к ней ручки. Если оторвется хоть одна ручка – быстрое течение им не победить! Когда это было сделано, он закрепил на катушке канат с мощным крючком на конце. Другой канат – страховочный, но тоже с крючком – закрепил за днище лодки.

– Ну как, девчонки, отдохнули? – спросил он, когда все было закончено.

– Не отдохнули, – сказала Мери-Эл, – но отдыхать нам некогда.

– Дома отдохнем, – сказала Аленка, тяжело поднимаясь с мокрой земли. – Когда попадем домой, я просплю на мамином диване весь день!

Дети подтащили лодку вплотную к воде, к тому месту, где река вырывалась из подземного туннеля наружу. После этого Алешка вошел по колено в воду, и начал бросать страховочный канат вглубь туннеля, стараясь зацепиться крючком о какой-нибудь камень на стене.

Наконец, ему это удалось – крючок надежно зацепился о какой-то выступ. После этого дети столкнули лодку с берега на воду. Вода тряхнула лодку, и если бы не канат, суденышко неминуемо уплыло бы по течению вниз, но – нет! – канат держал надежно, и лодка оставалась на месте. Теперь дети могли забраться в нее.

Уже находясь в лодке, Алешка несколько раз кинул основной, прикрепленный к катушке, канат в туннель, и, в конце концов, зацепил и его за каменную стену. Тогда дети стали к катушке, взялись за ручки – Алешка за ручку с левой стороны, а Мери-Эл за ручку с правой, и начали накручивать канат на катушку.

Получилось – канат со скрипом накручивался на катушку, и лодка, пусть и медленно, двигалась против течения!

Лодка с детьми вошла в туннель, и Алешка зажег первую свечу. Света от свечи было не так уж и много, но без него детям пришлось бы совсем худо. Когда дети добрались до того места, где зацепился страховочный канат, Алешка отцепил его и забрал на лодку.

– Слушай, Алешка, – спросила Мери-Эл, – а зачем нам вообще два каната? Вот этот, – она указала на страховочный, – вообще к катушке не прикреплен!

– Да, Алешка, объясни! Мне тоже не понятно! – вставила Аленка.

– Как вы думаете – тот канат, который прикреплен к катушке, ведь надо иногда отцеплять от камня? Ну, для того, чтобы зацепить его за следующий камень, подальше? – спросил Алешка.

– Надо, конечно, – согласились девочки.

– Если в это время лодка не будет держаться на втором канате, течение унесет нас назад! – важно, с видом знатока, сообщил Алешка. – А нам ведь не назад, нам вперед нужно!

Больше у девочек вопросов не было.

Через несколько метров дети доплыли до места крепления основного каната. Тогда Алешка зашвырнул как можно дальше канат страховочный (на этот раз закрепиться о камень получилось с первого раза), с трудом отцепил от камня основной канат, швырнул его к следующему камню, и, когда канат закрепился как нужно, дети опять стали крутить лебедку.

И лодка опять продвинулась против течения – на метр, на два, на пять… Расчет оказался верным!

Дети двигались очень медленно – даже на лебедке преодолевать силу течения было тяжело. Девочки сменяли друг друга – когда одна крутила ручку лебедки, вторая держала зажженную свечу.

Тяжелее всего приходилось Алешке – его на ручке никто не мог заменить, к тому же, он бросал канаты. То страховочный канат, то основной, то страховочный, то основной… Отцеплять канаты тоже было не просто – иногда крючки так сильно зацеплялись о камни, что мальчику приходилось отцеплять их по пятнадцать минут. Он разбил кожу на пальцах. В другое время он, может быть, плакал бы от боли, но сейчас даже не замечал ее – только бы вперед, только бы добраться к Цветку!

Так метр за метром, метр за метром двигались дети. Иногда течение как будто слабело, и у них получалось набрать хорошую скорость, иногда (например, когда они проходили у колодца, через который Алешку и Аленку уже дважды выбросило наружу) двигались медленнее, чем ползает черепаха, но все равно – двигались!

Несколько раз большие волны переливались через борт, наполняя лодку водой, и тогда приходилось останавливаться и вычерпывать воду. О такой возможности дети не подумали, и поэтому не взяли с собой ничего, чем было бы удобно черпать – ни ведер, ни мисок, ни кружек. Поэтому малыши, выбиваясь из сил, вычерпывали воду своими туфельками, и, вычерпав, двигались дальше.

Время было за полночь, когда Алешке и Аленке одновременно показалось, что они узнают место, где сейчас очутились! Именно здесь туннель расходился на две ветви – широкую и узкую, и если поплыть по узкой, то вскоре они окажутся у прохода в дупло тополя! А это значит – дома!

Алешка и Аленка посмотрели друг на друга и, не говоря ни слова, покачали отрицательно головами – сбежать сейчас домой, бросив в беде Мери-Эл и других детей, они не могли!

Лодка поплыла дальше по широкой ветви туннеля – к Цветку.

Ночь подходила к концу, когда догорела третья, последняя свеча. К счастью, то тут, то там подземная река соприкасалась с колодцами, через них в тоннель попадал тусклый лунный свет, и поэтому дети хоть что-то могли видеть.

– Как ты думаешь, далеко еще? – спросила Аленка брата.

– Не знаю, – ответил тот. – Но я думаю, мы не проплывем нужный колодец. Там камень был, красным мхом поросший. Такой не пропустишь.

Через какое-то время Аленка, которая совсем обессилила, спросила опять:

– Как вы думаете, еще далеко?

– Близко, совсем близко! – раздался из темноты чужой скрипучий голос, и страховочный канат, на котором держалась в этот момент лодка, вдруг оборвался.

Лодку сильно качнуло, а потом быстро понесло вниз по течению.