Текст книги "Далекий закат"

Автор книги: Эдмунд Купер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

19

Была глубокая ночь. Мюлай Туи крепко спала. А Полу не спалось. Рядом с домом, в недостроенной школе спали четыре мальчика…

Прошло уже пять месяцев с того дня, как Энка Нэ 610-ый стал духовным и светским правителем Байа Нор. Все это время он упорно не замечал существования Поула Мер Ло. Отношение Энка Нэ передалось и его Совету, и государственным чиновникам, и жрецам. Казалось, те, от кого зависело будущее Байа Нор, решили просто-напросто забыть о чужеземце.

Все это казалось Полу очень странным. Впрочем, он-то сознательно старался не попадаться на глаза новому богу-императору, ведь Пол постоянно затевал нечто новое, невиданное раньше в Байа Нор. Например, он строил школу.

Все началось с Зу Шана, ставшего в его школе самым первым учеником.

Однажды, гуляя утром по городу, Пол натолкнулся на нищего – мальчугана лет пяти–шести, который даже по меркам байани казался умственно отсталым. Он даже не знал своего имени. Пол с содроганием смотрел на торчащие ребра, на жалкие уродливые ножки ребенка, хотя уже привык к обилию нищих на улицах Байа Нор – экономическое положение страны было далеко не блестящим.

Этот мальчик обладал необыкновенно красноречивыми глазами. Они рассказывали о его судьбе – типичную историю нищего Байа Нор. Он родился в слишком большой семье; был слишком мал и слаб, чтобы работать, и в отчаянии родители научили его просить милостыню и вверили его судьбу Орури.

И глаза эти молили Пола “Возьми меня к себе. Возьми…” Не раздумывая, он поднял с земли ребенка – кожа да кости – и отнес домой, к Мюлай Туи. Мальчик никогда не сможет нормально ходить: родители, заботясь о его карьере нищего, предусмотрительно сломали ему ноги в нескольких местах, предоставив костям срастаться как придется.

Пол назвал мальчика Немо, потому что тот почти всегда молчал. Много позже Пол обнаружил, что Немо – телепат.

Вслед за Зу Шаном и Немо появился Баи Лут – днорукий юноша; вторую руку ему отрубили за воровство. А потом еще Тсонг Тсонг, которого полуживым выудили из Зеркала Орури. Он не помнил своего прошлого, хотя в одиннадцать (судя по внешности) лет, ему и вспоминать-то, наверно, было особенно нечего.

Вот, собственно, и все слушатели Внеземной Академии для Юных Джентльменов Пола Мэрлоу.

Чадила маленькая ночная лампа. Пол ходил взад-вперед по комнате. Он думал о своей школе – об успехах, или, точнее, об их отсутствии. Он вспоминал, как долгие часы объяснял своим ученикам, что земля не плоская, а круглая. О бесчисленных сушеных листы, каппы, покрытых черными каракулями (он писал древесным углем) – Пол показывал, как знаками обозначать слова. Он воспользовался латинским алфавитов изменив лишь произношение некоторых букв в соответствии с языком байани, а запись вел фонетическим письмом.

Но за исключением маленького Немо, который, хоть и с трудом, но научился писать свое имя и имена других ребят, никто так и не понял, зачем нужны какие-то закорючки на сухом листе каппы. К тому же его ученики не видели в этом занятии никакого прока, ну разве, чтобы доставить удовольствие Пол Мер Ло.

В дисциплинах, которые были ближе к жизни, дел продвигались куда лучше. У Зу Шана открылся настоящий талант к постройке игрушечных планеров. Баи Лут делал отличных воздушных змеев, а Тсонг Тсонг правда, не без посторонней помощи, соорудил действующую модель ветряка. Как это ни смешно, но создал он ее, чтобы приводить в движение веер.

Идея использования энергии ветра привела ребят восторг. Это было для них понятно. “Возможно, – думал Пол, – в конце концов я войду в историю. Байа Нор, как изобретатель колеса и человек, – заставивший ветер служить людям.

Но что еще он может сделать? На что он еще способен?

Ответа на эти вопросы Пол не знал. Не знал о также и того, действительно ли новый бог-император забыл о Поуле Мер Ло. Возможно, тот просто выжидает, когда чужеземец, пользовавшийся такой благосклонностью Энка Нэ 609-го, совершит какой-нибудь проступок, за который его можно будет казнить.

Впрочем, эта неопределенность не слишком-то беспокоила Поула Мер Ло. Что его действительно беспокоило, так это ощущение бесцельности, тщетности всех его усилий. А еще он страдал от одиночества. Все чаще и чаще он вспоминал Землю. Он видел Землю во сне, грезил о ней наяву, ин мечтал вернуться домой. Все больше и больше он начинал жить прошлым.

Он понимал, что если в ближайшее же время не сумеет упрятать мысли о Земле в какой-нибудь темный Угол своего сознания, то просто сойдет с ума. А это будет довольно грустная шутка в и без того не слишком веселой жизни: последний оставшийся в живых член экспедиции к Альтаиру Пять – сумасшедший психолог.

Тяжело вздохнула во сне Мюлай Туи. Глядя в полумраке на нойю, Пол подумал, что за последнее время она заметно потолстела. Затем он лег в постель и закрыл глаза.

И все равно никак не мог уснуть. Мысли о Земле не давали ему покоя. Пол попытался переключиться на школу, начал вычислять, сколько понадобится времени, чтобы достроить ее с помощью четырех мальчиков, двое из которых – калеки.

Похоже, достаточно долго, – Энка Нэ 610-ый успеет с улыбкой принести себя в жертву. Впрочем, времени, похоже, хватит и для того, чтобы Поул Мер Ло окончательно впал в депрессию, из которой уже нет возврата

Пол повернулся на бок, положил руку на теплую, мерно колышащуюся в такт дыханию грудь нойи. Легче от этого не стало. Когда рассвело, он все так же глядел невидящими глазами в скрепленный глиной тростниковый потолок…

20

Два лесоруба доставили грубо отесанные бревна, заказанные Поулом Мер Ло для строительства его маленькой школы. Поул с удовлетворением отметил, что бревна они привезли на четырехколесной повозке с упряжью для двух человек. Еще больше его порадовало, что байани воспринимают свою повозку как должное, словно используют подобные устройства уже много-много лет, а не какие-то несколько месяцев. Этот день был одним из тех, когда Полу казалось, что быть Поулом Мер Ло, учителем – совсем не плохо. Он задумался: сколько лет пройдет, прежде чем какой-нибудь местный гений догадается, что передняя пара колес будет работать лучше, если, соединив их ось с рулевым устройством, сделать всю эту конструкцию вращающейся вокруг вертикальной оси.

Впрочем, вполне возможно, что рулевое управление – идея слишком смелая: как мысль о переключении скоростей для каретника восемнадцатого века. Наверное, должно пройти несколько поколений, прежде чем байани начнут модернизировать устройство, придуманное для них чужестранцем. Но Поул Мер Ло с решил не рассказывать им, что и как делать. Он не станет лишать байани возможности самим сделать не которые открытия и изобретения.

Стояло теплое солнечное утро. Разгрузив бревна лесорубы присели отдохнуть. Вытирая пот, они с усмешкой рассматривали странное сооружение, возводимо четырьмя детьми, из которых двое – калеки. Поул Мер Ло вручил им обещанное за работу медное кольцо – лесорубы рассыпались в благодарностях.

Затем один из них почтительно спросил:

– Господин, что за дом строят эти убогие? Может, это будет храм богам вашей страны?

– Нет, – начал объяснять Поул Мер Ло. – Мы строим не храм. Мы строим школу.

В языке байани не существовало подобного слова, и Поул воспользовался английским – школа.

– Скё-лу?

– Совершенно верно, – кивнул Поул Мер Ло. – Школу.

– И зачем вы, господин, возводите эту самую скё-лу?

– В ней дети будут учиться новым ремеслам.

Байани зачесали в затылках и глубоко задумались.

– Но, господин, – сказал, наконец, один из них. – Разве сын охотника не учится у отца охоте, сын каменотеса – умению тесать камень?

– Это так, – согласился Поул Мер Ло.

– Тогда, господин, получается, что ваша скё-ла не нужна, – торжествующе заключил лесоруб. – Юность учится у старости – такова жизнь.

– И это так, – снова согласился Поул Мер Ло. – Но подумайте: вот перед вами дети, у которых нет отцов. Кроме того, ремесла, которые они постигну пока еще неизвестны людям Байа Нор.

– Но все знают, что убогие любимы Орури. С него они получат все, что им суждено… – удивился байани. – Господин, а вдруг новые ремесла окажутся опасными?

– Новое и правда может оказаться опасным, – кивнул Поул Мер Ло. – Но старое тоже может быть опасным. Именно в школе – с благословления Орури – убогие, возможно, смогут стать немного мудрее.

Байани явно не понял этой мысли.

– Мудрость, разумеется, благо, – вежливо сказал он, – но, господин, разве не Энка Нэ – источник всей мудрости?

– Без сомнения, Энка Нэ – величайший источник мудрости в Байа Нор, – осторожно ответил Поул Мер Ло. – Но нет ничего плохого в том, что и другие стремятся приблизиться к ней, не правда ли?

Байани тут же помочились.

– Господин, подобные мысли слишком сложны для нас… Да пребудет с вами Орури.

Он кивнул своему товарищу, и они дружно впряглись в повозку.

– Орури да пребудет с вами, всегда и во всем – ответил Поул Мер Ло. – В конце, как и в начале.

Он стоял и смотрел, как они катят повозку по Дороге Тягот в направлении Третьей Улицы Богов.

Было жарко, Поул присел отдохнуть в тени под только что законченным участком крыши.

Через некоторое время он увидел, что к нему направляется Немо. Несчастный калека двигался как-то боком, опираясь на руки, словно страшный и одновременно жалкий гибрид краба и обезьяны На его маленьком сморщенном личике застыло удивление.

– Господин, – по всем правилам этикета спросил мальчик, – можно мне поговорить с вами?

– Да, Немо, ты можешь поговорить со мной.

Мальчик заерзал в пыли, тщетно пытаясь устроиться поудобнее.

– Господин, – сказал он, – прошлой ночью, во сне, мою голову заполнили существа и непонятные голоса. Я не знаю, что и подумать. Говорят, будто те, кто слушают голоса в ночи, сходят с ума.

Поул Мер Ло с любопытством посмотрел на мальчика.

– Расскажи мне сначала о странных существах, которых ты видел.

– Господин, – начал Немо, – я даже не знаю, люди это были или животные. Они находились внутри странных, блестевших на солнце футляров. Так иногда сверкает вода Зеркала Орури на закате в полный штиль. Они были высокие, эти существа; они ходили на двух ногах. Но кожа на их головах казалась твердой и гладкой, словно медные деньги. А на лбах у них сверкало что-то непонятное. Воистину их облик вселял страх. С ними вместе был их бог.

– Их бог? – недоуменно повторил Поул Мер Ло.

– Да, господин, ибо подобное существо может быть только богом.

– Опиши мне его.

– Господин, если даже двадцать человек станут друг другу на плечи, все равно – он во много раз выше. Он спустился с неба на ослепительно ярке столбе огня. И белая земля почернела и превратилась в облака пара и потоки воды. А когда пар рассеялся, чрево бога разверзлось, и оттуда вышло множество его детей – тех самых существ с кожей, словно пламя.

Поул Мер Ло дрожал. Он с ног до головы покрылся потом. Он представлял себе эту сцену почти так же ясно, как Немо.

– Что было дальше? – хрипло спросил он, – Расскажи мне, что еще тебе приснилось в ту ночь.

– Господин, больше мне нечего рассказать. Я увидел все это и испугался.

– А голоса? Что они говорили?

Немо нахмурился, вспоминая.

– Господин, мне кажется, голоса исходили не от существ. Они шли от их бога.

– Немо, постарайся вспомнить слова. Это очень важно.

– Голосов-то я, по крайней мере, не испугался, – улыбнулся мальчик. – Дело в том, господин, что они говорили загадками.

Поул Мер Ло вытер пот со лба и усилием воли заставил себя успокоиться. Если он будет волноваться, то никогда не узнает всего, что видел и слышал Немо. А это было так важно – во всех подробностях разобраться в этом удивительном “сне”. Возможно, это самое важное дело в его жизни.

– Расскажи мне об этих загадках, Немо, – попросил он. – Может, я сумею их разгадать.

– Господин, – Немо как-то странно смотрел на Поула, – вы нездоровы? Или устали? Я не хочу утомлять вас своими глупыми снами, если вы плохо себя чувствуете.

– Со мной все в порядке. Немо, – отчаянным усилием воли сохраняя спокойствие, сказал Поул Мер Ло. – а чувствую себя совершенно нормально. Мне интересен твой сон… Так что это были за загадки?

Немо засмеялся.

– Все люди – братья, – сказал он. – Не правда ли, удивительная загадка, господин?

– Да, Немо, это действительно очень хорошая загадка. Что еще?

– И за небом есть земли, где пустил корни род людей… Тоже очень смешно.

– И правда, смешно… Это все?

– Нет, господин. Была еще одна загадка – самая веселая: Когда-нибудь бог с огненным хвостом соединит воедино всех людей во всех землях за небом в одну семью. А людей в ней будет больше, чем капель в Зеркале Орури.

– Немо, – тихо сказал Поул Мер Ло. – Тебе приснился воистину удивительный сон. Я даже не представляю, как ты узнал все эти вещи, но верю, что этот сон к тебе еще вернется. Если это случится… если Орури вновь одарит тебя подобным видением, надеюсь, ты расскажешь мне все, – что сумеешь вспомнить.

– Значит, – с облегчением в голосе воскликнул Немо, – такие сны не вызывают безумия?

Поул Мер Ло засмеялся, изо всех сил пытаясь, чтобы этот смех не стал истерическим.

– Нет, они не вызывают безумия. И это даже не сны. Это видения. Это дар Орури.

В этот момент из дома вышла Мюлай Туи с кувшином вина в руках. Увидев ее, Немо тут же заковылял прочь. Они с Мюлай Туи буквально ненавидели друг друга. Причиной тому была ревность.

– Пол, – весело сказала нойя по-английски, – я хочу, чтобы ты выпил вместе со мной. Давай выпьем и разделим нашу радость.

Она плеснула немного вина в чашу и, отпив половину, протянула ее Полу. Такой веселой Поул не видел ее уже много дней.

– О какой радости ты говоришь? – запинаясь, спросил он на байани. У него кружилась голова.

– Орури обратил на нас свой взор, – пояснила Мюлай Туи.

– Я не понимаю.

Мюлай Туи рассмеялась.

– Господин мой, Орури наградил тебя мудростью, но не наблюдательностью. – Она сделала изящный пируэт. – А меня, – продолжала она, – теперь уже вне всяких сомнений, он наградил ребенком.

21

Шел седьмой месяц правления Энка 610-го, когда лесное племя, известное в Байа Нор как локхали, напало на храм Байа Лиз. Хотя по суше до Байа Лиз целых три дня пути, по Каналу Жизни туда можно добраться всего за один день. В общем, байани сочли, что эти воинственные дикари слишком близком подобрались к их святому городу. И это не говоря о бесчестии из-за осквернения храма и убийства разными, довольно жутким! способами, всех живших при нем жрецов.

Энка Нэ объявил священную войну. Армия Байа Нор тут же пополнилась множеством добровольцев Вскоре, когда Оракул объявил, что время и обстоятельства сулят победу, более двух тысяч воинов двинулось лесами на локхали.

Поул Мер Ло тоже хотел отправиться с ними. Не вовсе не ради кровавой мести, с нетерпением ожидаемой байани. Просто он хорошо помнил вечер в Байа Лиз во время паломничества, когда ему было дозволено сопровождать Энка Нэ 609-го.

Тогда бессонной ночью в одну из комнат для гостей к нему пришел Шах Шан. Он принес с собой узел, в котором были пластиковый щиток, две атомные гранаты и сломанная рация. Их нашли жрецы Байа Лиз неподалеку от огромного кратера в чаще леса, рядом с землями локхали.

Но стоило Поулу Мер Ло предложить Энка Нэ вступить в переговоры с локхали, чтобы узнать о судьбе пропавших без вести членов команды “Глории Мунди”, последовал немедленный отказ. Локхали, как объяснили Поулу, живут только для войны. С ними не только невозможно поддерживать мирные отношения, но одна мысль об этом оскорбляет честь цивилизованных людей Байа Нор.

На этом вопрос был закрыт. И больше Поул Мер Ло никогда его не поднимал. Он слишком хорошо знал, что кое в чем даже Энка Нэ, то есть Шах Шан, находится в плену предрассудков.

Но теперь локхали сами нарушили непрочный мир (скорее, даже и не мир, а так, состояние отсутствия войны) между их племенем и Байа Нор. А значит, у Поула Мер Ло появлялась великолепная возможность отправиться в путь вместе с армией байани, чтобы на месте разобраться, что знают локхали о членах экипажа “Глории Мунди”. Команда звездолета состояла из двенадцати человек. Поул Мер Ло знал о судьбах трех из них. Что сталось с остальными девятью – загадка. Возможно, они погибли в лесу. А может, и нет… Во всяком случае, они исчезли без следа, не считая предметов, найденных жрецами Байа Лиз.

Но просьбу Поула Мер Ло категорически отклонили. И отклонил ее лично Энка Нэ в храме Плачущего Солнца.

В первый и последний раз Поул Мер Ло удостоился аудиенции Энка Нэ 610-го. В отличие от своего предшественника, это был глубокий старик. Церемониальный плюмаж сидел на нем как-то неловко. Его птичий крик звучал тихо и дребезжаще. Вышагивал он тяжело и печально, как человек, сверх меры обремененный ответственностью и заботами… Впрочем, возможно, так оно и было.

– Поул Мер Ло, мне говорили, что ты учитель, – сказал он тогда.

– Да, господин, это так.

– Учитель должен учить, не так ли?

– Да, господин.

– Вот и учи, Поул Мер Ло, а дела поважнее оставь тем, кто умеет их делать. Охотнику – его стрелы, воину – трезубец, а учителю – его – что ты там придумал? – скё-ла. – И Энка Нэ издал пронзительный птичий крик – знак, что аудиенция окончена.

Выходя из зала, Поул Мер Ло слышал, как бог-император тщетно пытался сдержать приступ кашля.

Поход против локхали был скор и победоносен. Через одиннадцать дней армия с триумфом вернулась в Байа Нор, ведя за собой около сотни пленных.

В Священном городе сам Энка Нэ выступил перед пленными с пространной речью. То, что никто из локхали не понял из его выступления ни слова, ничуть не волновало бога-императора. Он объявил, что каждого восьмого пленника отпустят на свободу без еды и оружия, чтобы вернувшись домой (если им это удастся), они могли рассказать о могуществе и милосердии Энка Нэ. Всех остальных он приказал распять вдоль Четвертой Улицы Богов, дабы все узрели, какова месть Орури и что ждет тех, кто оскверняет храмы.

День казни объявили праздником. Поул Мер Л вместе с несколькими сотнями байани гулял по Четвертой Улице Богов.

Не считая девяноста истекающих кровью, медленно умирающих вокруг человек, все напоминало земную ярмарку. Или карнавал. Разносчики наперебой предлагали всевозможные деликатесы и сувениры, рикши с двухколесными повозками (спасибо чужестранцу Поулу Мер Ло) бойко предлагали экскурсию по улице мимо казненных. Дети нашли, наконец, достойное применение своей энергии и забрасывали умирающи дикарей камнями и нечистотами.

Стараясь не замечать страданий локхали, Поул Me Ло шел по улице. Он пытался смотреть вокруг с научной беспристрастностью. Но это ему плохо удавалось. Вокруг царили вонь, боль, крики, стоны… Поул Мер Ло не мог этого вынести. Он даже не заметил, что локхали были значительно выше байани, и что к руках у них по пять пальцев.

Однако, проходя мимо одного из них, явно in extreme он услышал несколько слов – то ли шепот, то ли стон которые заставили его замереть на месте. Мир, который ему никогда больше не суждено было увидеть всплыл перед его глазами.

– Grьss Gott, – рыдал локхали. – Grьss Gott! Thank you… Thank you… chantez de faire votre connaissance. Man… Woman… Good morning… Good night! Hello! Hello! Hello!

– Где они? – закричат Поул Мер Ло на байани.

Но в ответ – только молчание.

– Где они… где чужеземцы? – спросил он теперь уже по-английски.

И вновь никакого ответа.

– Ou est les йtrangers?

Внезапно по телу распятого локхали прошла судорога. Хрипло вскрикнув, он мешком повис на деревянном кресте.

Поул Мер Ло в ярости затряс труп. Но чуда не произошло…

22

Прошло немного времени, и Поул Мер Ло был уже не так разочарован в своей Внеземной Академии, как раньше. За последнее несколько месяцев Зу Шан и Немо добились поистине замечательных успехов. Когда Поулу, наконец, удалось убедить их в том, что познание окружающего мира – счастье, дарованное человеку, как разумному существу, в них проснулась неутолимая жажда познания. Мысль, что новые знания позволят творить дела, немыслимые ранее, только подлила масла в огонь.

Казалось, что-то взорвалось в их сознании, одним махом уничтожив все предрассудки, закостенелые нравы и традиции многовековой культуры байани. Утонченные дикари стали примитивными учеными. Они больше ничего не принимали на веру, они все подвергали сомнению и задавались самыми трудными вопросами, они пытались опровергать неоспоримые истины. По земным меркам Зу Шану было пятнадцать (года на три–четыре младше своего покойного брата), а Немо еще даже не исполнилось шести. Страдания и лишения заставили их рано повзрослеть. В общем, когда они, наконец, поняли всю важность знаний, учеба пошла полным ходом.

Чего, к сожалению, нельзя было сказать ни об одноруком Баи Луте, ни о Тсонг Тсонге. Интеллектуалов из них явно не вышло. Им не хватало воображения – этой удивительной способности человеческого сознания интуитивно познавать мир. Они забавлялись игрушками, – этого им вполне хватало. Зу Шану и Немо игрушек уже становилось мало – они начали забавляться с идеями.

Зу Шан, понимая, что его учитель может выразить на байани далеко не все, решил изучать английский. Немо, стараясь не отставать, гоже занялся этим, с практической точки зрения мертвым языком.

Возможность разговаривать с Поулом Мер Ло на его родном языке придавала им вес, по крайней мере, в собственных глазах. Занятия сблизили их троих, как ничто другое.

Хотя Зу Шан изъяснялся по-английски не так свободно, как его старший брат, вскоре он уже мог сказать на нем все, что хотел, пусть и не слишком быстро. У Немо в этом, хоть он и был гораздо моложе, оказалось большое преимущество. Он обнаружил, что может иногда устанавливать en rapport и читать мысли.

В тот вечер они втроем сидели на веранде. Поул, как обычно, потягивал вино из каппы. Кончался трудный, но радостный день: они завершили строительство школы. Теперь в ней было все: столы и стулья, гончарный круг и печь для обжига, несколько карт из сухих листьев каппы, кое-какие инструменты, которые ребята сделали сами. А еще – четыре постели. Они построили первую школу-интернат в Байа Нор.

– Твой взгляд устремлен в пространство, Поул, – сказал Зу Шан. – О чем ты думаешь?

Немо улыбнулся.

– О чем только он не думает, – важно заявил он. – О звездах и о словах умирающего локхали, о космическом корабле, доставившем его на Альтаир Пят и о белокожей женщине. Я ехал на его мыслях, ч их так много и они такие разные, что я все врем с них “падаю”.

Объясняя, как он читает мысли, Немо обычно говорил, что он на них “ездит”. Ему казалось, что это слово удивительно точно описывает процесс: Немо обнаружил, что люди не умеют думать “гладко”, последовательно. Их мысли обрывочны, и поэтому он не мог долго “усидеть” на них, Кончалось ’одна мысль, начиналась другая, и Немо “падал”.

– Когда-нибудь, Немо, ты попадешь в беду, – рассмеялся Пол. – “Проехавшись” в очередной раз на моих мыслях, ты узнаешь, что я собираюсь бросить тебя в Канал Жизни.

– Тогда я постараюсь спастись, – невозмутимо возразил мальчик.

– Кстати, тебе ничего нового не приснилось о бог на огненном столбе и о странных существах?

– Нет, только то, о чем я уже рассказывал. Это сон я вижу довольно часто. Я уже почти привык к нему.

– Былo бы здорово, если бы ты смог увидеть этот сон поподробнее, – вздохнул Поул. – И еще я хотел бы знать, откуда он взялся. Возможно, ты что-то почерпнул из моих собственных снов.

– Господин, – подняв не по возрасту мудрые глаза, сказал Немо на байани, – я бы никогда не осмелился коснуться ваших сновидений незваным.

– Я только что вспомнил кое-что, быть может, как-то объясняющее сны Немо, – вдруг оживился Зу Шан. – Пол, – повернулся он к Поулу Мер Ло, – когда-нибудь слышал легенду появления?

– Нет, никогда. А что это за легенда?

– Эту историю, – начал Зу Шан, – матери обычно рассказывают своим детям. Наверное, она очень и очень древняя… Ты, конечно, знаешь, что Орури может принимать любой облик?

– Да.

– Так вот, легенда гласит, что когда-то давным-давно в землях Байа Нор, я имею в виду Альтаира Пять, не было людей. Они пустовали. И вот Орури посмотрел вниз, на этот мир, и увидел, что он прекрасен. Тогда он сошел с неба на белую гору, и из его радости появилось множество людей, и они спустились с горы, чтобы, словно дети, играть в новом мире, найденном для них Орури. Согласно легенде, Орури так и стоит на белой горе. Он ждет, когда люди устанут от своих игр. Тогда они вернутся к нему, и Орури возвратится в мир, из которого пришел.

– Красивая легенда, – заметил Пол. – Интересно получается…

– Что именно?

– Мне почему-то кажется, что Орури в легенде удивительно похож на космический корабль… Возможно, я слишком много думаю о космических кораблях в последнее время… Однако… однако… Немо приснились странные существа в одежде из металла. И бог в его сне спустился на землю на столбе огня, совсем как звездолет. И он разверз чрево…

– Пол?..

– Да, Зу Шан?

– Если верить охотникам, то эта гора существует на самом деле. Она находится далеко на севере и называют ее Храмом Белой Тьмы. Охотники рассказывают, что эту гору охраняют странные голоса, и если человек подходит к ней, то они либо прогоняют его прочь, либо сводят с ума. Еще говорят, будто если даже и найдется смельчак, решившийся подойти к горе, то он тут же замерзнет и умрет.

Пол Мэрлоу отхлебнул еще немного вина.

– Ничего удивительного, Зу Шан. Ровным счетом ничего удивительного… Ты ведь никогда не видел ни снега, ни льда?

– Нет, но ты нам о них рассказывал. Я не думаю, что в Байа Нор есть хоть один человек, видевший их собственными глазами.

Внезапно Пол почувствовал, как в нем начинает просыпаться надежда. Возможно, все дело в вине, но возможно…

– Знаете, – сказал он после короткой паузы, – мне кажется, мы с вами войдем в историю. Я думаю мы все-таки увидим снег, – он радостно засмеялся. – Интересно, сколько надо медных колец, чтобы нанять пять–шесть действительно опытных охотников?

– Пол, – медленно сказал Зу Шан, – боюсь, что во всей Байа Нор не хватит меди, чтобы убедить шестерых охотников отправиться через земли локхали к Храму Белой Тьмы.

– У меня есть кое-что получше, чем медные кольца, – усмехнулся Пол. – Настало время показать вам мое фотонное ружье. Твой брат, Зу Шан – это единственный байани, когда-либо видевший его в действии…