Текст книги "Сокровище громовой луны"

Автор книги: Эдмонд Мур Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Эдмонд Гамильтон
Сокровище громовой луны

За бортом

Может быть, хоть сегодня повезет, – с отчаянием подумал Джон Норт. – Если только они не подумают, что я слишком стар».

Небольшого роста, жалкий в своем потертом черном костюме из синтешерсти, он пробирался между доками огромных межпланетных кораблей среди торопливых чиновников, хвастливых молодых межпланетников и потных носильщиков к зданию местной конторы компании.

Оперативная контора Межпланетной компании по металлам и минералам, этой гигантской корпорации, известной повсюду под именем просто Компании, была огромным зданием из сверкающего хромосплава. Позади нее возвышались краны складов и доков, ворочавшие грузы из других миров.

Джон Норт задержался перед входом, чтобы поглядеть на свое отражение в полированной металлической стене, и деловито разгладил измятую куртку. Сердце у него упало, когда он увидел свое отражение. Темные волосы поредели на висках, вокруг черных глаз виднелись синие пятна усталости, загорелое лицо казалось худым, осунувшимся и старым.

– Тридцать семь лет не старость! – яростно сказал он себе. – Даже для межпланетника это не старость. Я должен выглядеть молодым, чувствовать себя молодым!

Но нелегко чувствовать себя молодым, когда голод мучит, начиная с полудня, когда предчувствие неудачи не оставляет ни на минуту, когда плечи сутулятся от двадцати лет трудов, лишений и отчаяния.

– Выпрямиться – вот что нужно, – пробормотал Норт. – Выглядеть ловким, бодрым, пылким и улыбаться.

Стараясь сохранить механическую улыбку на своем худом, старо-молодом лице, он шел по шумному хромиевому коридору к кабинету нового распорядителя рабочей силой. Он прождал там, казалось, целую вечность, борясь с голодным головокружением. Наконец его вызвали.

Гаркер, новый распорядитель – человек лет сорока, с глазами, как буравчики, и крепко сжатым ртом – сидел за большим столом, диктуя список материалов почтительному молодому секретарю. Он нетерпеливо взглянул на нервно откашливавшегося Норта.

– Джон Норт, сэр, ищу работы, – произнес Норт, стараясь походить на плакатное изображение ловкого и расторопного межпланетника. – Имею свидетельство М. О.

– Межпланетный офицер, да? – сказал Гаркер. – Ну да, нам нужно сейчас несколько хороших пилотов для рейса на Юпитер. Посмотрим ваши бумаги.

Это была минута, которой Норт боялся. Медленно протянул он сложенный истрепанный документ. Плечи у него слегка поникли, пока он ждал.

Распорядитель кадрами перевернул истрепанный листок, и его острые глаза начали читать послужной список на обороте. И вдруг он поднял их.

– Тридцать семь лет! – отрезал он, швыряя документ на стол. – Зачем вы сюда явились? Разве вы не знаете, что Компания никогда не берет людей старше двадцати пяти?

Джон Норт с трудом удерживал свою механическую улыбку.

– Я могу быть полезным для Компании, сэр. У меня двадцать лет опыта космических полетов.

– То-есть пятнадцать лишних, – грубо ответил чиновник. – Межпланетник кончает в тридцать лет. Мы не доверяем своих кораблей изношенным людям.

Джон Норт почувствовал, что его слабая надежда гаснет. Этот новый распорядитель кадрами держится той же точки зрения, что и все прочие.

Молодой секретарь с любопытством посмотрел на Норта:

– Вы летали уже двадцать лет назад? Но это были первые дни космических перелетов!

Норт мрачно кивнул:

– Мой первый полет был с Марком Керью в его третьей экспедиции.

– И вы, кажется, считаете себя годным на большую работу потому, что были героем двадцать лет назад? – неприязненно спросил Гаркер. – Вот в чем трудность со всеми вами, старыми межпланетниками. Вы думаете, что если вам случилось быть в первых разведывательных перелетах, то вам и сейчас должны давать капитанские нашивки?

– Но я не прошу места капитана, – возразил Норт. – Мне не нужно даже офицерского места. Я приму любую работу: на циклотроне, на дюзах, даже просто на палубе. – Он прибавил с напряженной мольбой: – Мне нужна работа, очень нужна. А космические полеты – единственное дело, которое я знаю.

Чиновник фыркнул:

– Тем хуже для вас, если вы ничего другого не знаете.

Норт закусил губы и, чтобы скрыть свои чувства, стал глядеть в окно. Его усталые глаза устремились на высокую легкую металлическую колонну, поднимавшуюся в солнечном свете позади квадратной глыбы складов Компании.

Это был Памятник Пионерам Космоса, отмечавший то место, где много лет назад приземлился Горхэм Джонсон, вернувшись из своего первого межпланетного перелета. Норт вспомнил тот день, когда он сам выпрыгнул из корабля вслед за Керью к восторженно вопившей толпе, к высокопарным речам…

Он слепо шел назад по сверкающему коридору, сжимая в руке свой бесполезный документ. Выйдя на солнечный свет, к шуму и суете космопорта, он остановился.

Венерианский лайнер, сигарообразной громадой возвышавшийся на ближнем стапеле, готовился к отлету. Норт слышал отрывистый гром проверяемых дюз. Пассажиры, носильщики, офицеры Компании в серых мундирах спешили к кораблю. Оркестр начал играть веселую, бодрящую мелодию.

Норт помнил, что двадцать лет назад здесь был пустырь. Не было ничего, кроме шаткого сарая, в котором десятка два пылких молодых людей под руководством искалеченного, но неукротимого Марка Керью строили до смешного маленький и неуклюжий корабль для великого перелета, долженствовавшего прибавить Сатурн, Уран и Нептун к списку посещенных человеком планет.

Ему не хотелось возвращаться в утлый домишко на Киллистон-авеню. Старый Питерс, Уайти и все остальные товарищи так горячо надеялись, что он сможет сегодня достать работу. Им всем так нужны были деньги.

Он пожал плечами. Когда-нибудь они должны узнать эту грустную новость. Он побрел прочь от космопорта, теряясь в пестрой возбужденной толпе, собравшейся, чтобы проводить лайнер.

Киллистон-авеню была закоулком среди узких уличек вокруг космопорта. Ее грязные гостиницы, распивочные и дешевые ресторанчики ютились, как уродливые карлики, в тени огромных складов Компании. Норт свернул к своему дому и устало поднялся по темной лестнице на пыльный чердак, в котором жил с товарищами уже около полугода.

Некоторые из них были дома. Был, конечно, старик Питерс, сидевший в своем самодельном колесном кресле и глядевший через толпу крыш на отлет лайнера. Он повернул свою седую голову.

– Это ты, Джонни? – пропищал он, щуря выцветшие глаза. – Я сейчас смотрел на этот лайнер. Самый скверный отлет, какой мне приходилось видеть! – Он затряс головой. – Будь я проклят, если эти молодые межпланетники не становятся хуже с каждым днем!

Норт рассеянно согласился. Он привык к старику Питерсу. Старик не бывал на корабле уже пятнадцать лет, но никогда не уставал говорить и думать о прошлых днях.

– Мы бы не потерпели такой работы, – проворчал он. Норт обернулся. К нему подходил Стини. Стини было

сорок три года, но у него было гладкое лицо и ясные голубые глаза, как у четырнадцатилетнего мальчика.

– Мы отлетаем завтра, Джон? – жадно спросил он у Норта.

– Нет, не завтра, Стини, – мягко ответил Норт, – может быть, послезавтра.

Стини вернулся в свое кресло в углу и сел, рассеянно улыбаясь. Он улыбался так уже целые годы, с тех пор как вернулся из последнего перелета с Венци жалким обломком человека с потрясенным разумом.

К Норту подошел Ян Дорак. Смуглый, плотный, коренастый межпланетник испытующе поглядел в усталое лицо Норта.

– Как повезло, Джонни? Новый распорядитель…

– Такой же, как и все, – медленно ответил Норт. – Я слишком стар.

Подошли Хансен, Коннор, высокий Уайти Джонс. Они слышали его слова.

– Ничего, они когда-нибудь позовут нас, – доверчиво прошептал Ларс Хансен.

– И, во всяком случае, у меня была сегодня работа, мы можем поесть, – заявил Майкл Коннор. – Глядите, ребята, консервы и синтепиво для каждого.

Рябое, веселое, красное лицо Коннора было беспечным, как всегда.

Уайти Джонс, косматый белокурый гигант лет сорока, сочувственно похлопал Норта по спине своей левой рукой. Правый рукав у Джонса висел пустым уже несколько лет, со дня взрыва дюзы на корабле Венци.

– Чертовски скверно с этим новым распорядителем, Джонни, – прогремел он. – Я надеялся, что с ним ветер переменится.

– Правила Компании не меняются, кажется, – пробормотал Норт. – Человек старше двадцати пяти лет не может надеяться, что его возьмут.

– К чорту Компанию! – проворчал Уайти. – Как будто ты не лучший межпланетник, чем все эти непропеченные младенцы, что ездят в их лоханках!

Норт не ответил. Что пользы было повторять это снова! Они все еще считают себя молодыми пионерами-межпланетниками, летавшими с Джонсоном, Керью, Венци и другими великими первыми исследователями, которые открывали новые пути в Космосе своими историческими перелетами к другим планетам.

Но все это было позади. С тех пор все изменилось. Межпланетная навигация выросла из этого ненадежного зерна в обширное, выгодное предприятие алчных бизнесменов. Борьба за ценные металлы и минералы на других планетах заставила ее расти с невероятной быстротой.

И в этом похожем на взрыв росте первые пионеры Космоса были забыты. Многие из них умерли от трудностей первых перелетов в ненадежных, плохо оборудованных, примитивных кораблях. Великий Грэхэм Джонсон погиб в своем третьем путешествии на Юпитер. Марк Керью, его славный преемник, погиб двумя перелетами позже. Венци недолго прожил после своего разведочного полета на Плутон. От ожогов лучами, от внутренних повреждений, от сердечной слабости пионеры Космоса погибли почти все.

А уцелевшим жилось плохо. Это было неизбежно, как закон. Они были межпланетниками, единственным их интересом были смелые перелеты и первооткрытия. Поэтому они не собрали никаких богатств в мирах, которые открывали. За ними шли алчные спекулянты и прожектеры, жадно делая заявки на всякие запасы ценных металлов и загребая баснословные прибыли. А самая крупная добыча досталась в конце концов хитрым дельцам-финансистам, ни разу не покидавшим Земли, образовавшим гигантскую Межпланетную компанию по металлам и минералам. Она поглотила или уничтожила всех более мелких конкурентов и стала высасывать прибыли из шахт на других планетах.

Стареющие, обнищавшие, объявленные теперь непригодными к полетам, бывшим их единственной работой, эти уцелевшие космические пионеры держались друг друга. Соединяя свои скудные заработки от случайных занятий, они жили и не теряли надежды когда-нибудь снова летать. Но сейчас последняя надежда Джона Норта и его товарищей, казалось, умерла навсегда…

Они ели жадно, молча, потом вскрыли жестянки с синтепивом. Слабый свет падал на потрепанную группу, когда они сидели со стаканами и обсуждали последние межпланетные сплетни: о судах, считающихся пропавшими, о рекордном перелете на Меркурий, о недавнем финансовом пиратстве Компании на Юпитере.

Джон Норт слушал в этот вечер с чувством серой бесполезности. Ком горечи стоял в горле. Ему захотелось выйти на улицу, побыть одному.

Он распахнул дверь и тотчас же остановился. За дверью стояла девушка в нарядном белом платье из синтешелка, только что собиравшаяся постучать.

Она чуть слышно вскрикнула от удивления:

– Вы меня испугали…

Норт окинул ее взглядом. Она была молода, высока ростом, с легкой неуклюжестью незрелости, которая почему-то была прелестной. Он увидел темные волосы, ясные карие глаза, приоткрытые красные губы.

– Здесь ли живут эти люди? – серьезно спросила она, достав блокнот и читая по списку. – Майкл Коннор, Джон Норт…

– Да, это наша резиденция, – иронически ответил Норт. – Чему мы обязаны честью вашего посещения?

Он подумал, что понимает теперь. Это была представительница одного из благотворительных обществ, которые пытались время от времени подать их маленькой группе жалкую милостыню.

Милостыню тем, кто проложил пути через биллионы миль пространства, тем, кто открывал миры!

Клад на Обероне

Девушка, казалось, почувствовала враждебность Норта, и в ее поведении появилась какая-то неловкость.

– Меня зовут Алина Лоурел, – сказала она неуверенно.

– А меня Джон Норт, – сухо ответил он. – Что вам, собственно, нужно от нас? Я сейчас ухожу…

Коннор, всегда неукротимо любезный, подошел, чтобы загладить его поведение:

– Стыдно, Джонни, разве так встречают самое очаровательное видение, когда-либо посещавшее эту пыльную нору? – Ирландец сделал великолепный жест. – Войдите, мисс, и не обращайте внимания на этого парня.

Алина Лоурел нерешительно вошла. Легкая неуклюжесть ее высокой тонкой фигуры делала ее даже еще моложе, чем показалось Норту сначала.

В ее глазах мелькнуло огорчение, когда она оглядела пыльный чердак, оборванных пожилых людей, вставших из-за стола. Потом она в упор посмотрела в лицо Коннора.

– Вы Майкл Коннор, да? – быстро спросила она. – Я так и думала. Отец рассказывал мне о вас.

Коннор озадаченно поскреб свою лысую голову:

– Ваш отец, мисс?

– Его звали Торн Лоурел, – пояснила она. – Вы помните?

– Ну, конечно! – вскричал Коннор. – Он был главным штурманом у Керью еще на старой «Грёзе пространства».

– Верно, я тоже помню, – кивнул Уайти Джонс. – Высокий спокойный человек. Погодите, он, кажется, погиб где-то около Урана?

Алина серьезно кивнула:

– Да, я была тогда маленькой.

– Дочь Торна Лоурела! – воскликнул Коннор. – Ну, тогда вы одна из наших! Хансен, дай стул да оботри пыль с него.

Норт увидел, что его товарищи потянулись к девушке, и его первоначальная враждебность растаяла.

– Извините мою грубость, – сказал он ей. – Я думал…

– Вы думали, что я чужая, – ответила Алина с серьезной улыбкой.

Коннор представил ей остальных одного за другим, и они почти робко кивали девушке, внешность которой так не вязалась с этой компанией.

– -Ты забыл меня! – раздался пронзительный оскорбленный протест Питерса.

Коннор широко улыбнулся:

– Старый бродяга в кресле на колесах – это все, что осталось от Джезона Питерса, старшего по циклотронам у Джонсона.

– У Джонсона? Горхэма Джонсона? – недоверчиво переспросила девушка. – Вы летали с ним?

– Вот именно, молодая леди, – гордо пропищал старик. – И никто больше на Земле не может сказать этого. Я последний из всех.

Глаза у Алины сияли:

– Ну, так я знаю всех вас по имени. Вы… вы сама история!

– Я вспоминаю теперь вашего отца, – сказал Уайти Джонс своим низким голосом. – Он умер на Уране от повреждений, которые получил, когда пытался найти залежи левиума на спутнике этой планеты – Обероне.

– Да, я тоже помню его, – согласился Коннор. – Он был только одним из множества замечательных людей, лишившихся жизни из-за этого лживого мифа о левиуме на спутнике Урана – Обероне, прозванном Громовой Луной.

– Этот левиум не миф, – возразила Алина спокойно. – Отец нашел его.

Они изумленно посмотрели на нее. Норт выразил общее недоверие, сказав:

– Но будь это так, об этом гремел бы весь мир! Такие залежи левиума, как о них рассказывали, стоят баснословно дорого! Вы хотите сказать, что ваш отец привез его тайно…

Алина покачала темноволосой головой.

– Нет, отец не привозил левиума с Оберона. Он едва вернулся сам умирающим. Но он нашел там залежь левиума. Я знаю это.

Она сунула руку в сумочку и достала листок пожелтевшей от времени бумаги, который осторожно развернула.

– Отец написал это перед смертью, – сказала она. – Он отдал записку моей матери. Она умерла недавно.

Норт прочел вслух несколько неразборчивых строк прыгающего почерка:

Залежь левиума в западном из трех вулканических пиков, поднимающихся из Пламенного Океана. Высадка возможна только на базальтовом плато близ копьевидной бухты на южном берегу. Применять двойную теплоизоляцию. Переезд к пикам на каменном плоту. Остерегаться Огневиков.

– Кто эти Огневики? – спросил Коннор, почесывая голову.

– Странные живые существа, живущие на этой планете, – ответил Уайти.

Норт произнес сомневаясь:

– Все это не очень ясно. Ваш отец мог бредить. Немногие вернувшиеся с Громовой Луны наполовину сошли с ума после своих злоключений в этом адском месте.

– Да, – пробормотал Хансен. – Вот почему этот чертовский спутник еще почти не исследован. Во всяком случае, никто сейчас не верит сказкам о левиуме.

– Когда мой отец вернулся, в кармане у него было вот это, – произнесла Алина, доставая что-то из сумочки.

Это был маленький стеклянный пузырек с крохотным кусочком минерала, светящегося ледяным, волшебным голубоватым светом. Сияющая крупинка лежала не на дне пузырька, а находилась наверху, прижимаясь к пробке.

– Левиум! – ахнул Коннор. – Самый странный, самый редкий минерал во вселенной! Да одно это крохотное зернышко должно стоить огромной суммы!

Все смотрели с жадным любопытством. Все они слыхали о левиуме, но немногие когда-либо видели его. До сих пор его было найдено всего несколько граммов. Это действительно было самое редкое, самое странное и самое неуловимое вещество во вселенной.

Левиум – это элемент с обращенной полярностью притяжения. Он отталкивает другие вещества, а не притягивает их. Уроненный кусочек левиума не падает наземь, он улетает в пространство.

– У меня его было больше, – сказала Алина. – Я недавно продала остальное, чтобы найти средства для своей экспедиции.

– Для вашей экспедиции? – переспросил Норт. – Уж не думаете ли вы послать экспедицию на Громовую Луну на поиски залежи левиума?

– Я хочу полететь с экспедицией на Оберон за ним, – поправила она. – Вот почему я искала всех вас, старых товарищей моего отца. Я хочу, чтобы вы отправились со мной.

Предложение было настолько неожиданным, что Джон Норт был на мгновение ошеломлен. Коннор испустил радостный вопль.

– Слава богу, мы опять можем лететь в Космос! Мисс, вы принесли нам самую лучшую новость, какую мы когда-либо слышали!

– Но я не понимаю, почему вам понадобилась горсточка старых пилотов вроде нас для такого предприятия? – с недоумением спросил Уайти.

– Потому, что вы и есть старые пилоты, – серьезно ответила Алина Лоурел. – Я знаю, что вы, забытые миром, лучшие межпланетники, какие есть на свете. И я знала, что вы согласитесь, так как это было бы шансом помочь всем другим забытым пионерам Космоса, тем разбросанным по свету людям, которые теперь больны, искалечены, выброшены из жизни и не могут помочь себе сами.

Она продолжала свое торопливое объяснение:

– Эта залежь левиума может стоить миллионы. Мы получим, наконец, средства для помощи всем больным, беспомощным, старым межпланетникам, какие еще остались в живых. Я знаю, что этого хотел всегда и мой отец.

Джон Норт ощутил комок в горле. Он отлично знал, что может означать такая помощь для его прежних товарищей – разбросанных по свету инвалидов.

– Какая же вы славная, мисс Лоурел, – сказал он с глубоким чувством. – Я хотел бы, чтобы мы смогли исполнить вашу мечту. Но… боюсь, что такая экспедиция невозможна. Вы не представляете себе Оберона!

– Это верно, – пробормотал Уайти Джонс, остывая от своего возбуждения. – Высокие температуры атмосферы, потоки лавы на этой Луне убивали всякого, кто пытался ее исследовать. Даже большая экспедиция, посланная для разведки Компанией, не вернулась оттуда.

– Но мой отец оставил, указания, как бороться с тамошними опасностями, – напомнила Алина. – Он указал, в каком месте можно высадиться на Обероне благополучно.

– Довольно слабая надежда, – задумчиво произнес Норт. – Не думаю, чтобы какое-нибудь место на Обероне оказалось безопасным для посадки. Но он, вероятно, узнал что-нибудь. Вполне возможно, что там нужно садиться, чтобы…

– Конечно! – заявил восторженно Коннор, красное лицо которого сияло от возбуждения. – Чорт возьми, это случай снова попасть в пространство! Неужели мы откажемся от него?

Норт пожал плечами:

– Кроме того, у нас нет корабля, нет денег на его покупку. Вот почему я сказал, что это невозможно.

– Но у меня уже есть корабль! – быстро возразила Алина. – Я продала кусочек левиума и купила у Компании старый двенадцатиместный крейсер. Документы на него мне должны передать сегодня вечером.

Она прибавила нерешительно:

– Боюсь, что это довольно старая машина. Она ходила рейсами на Сатурн, пока не вышла в отставку. Но это было единственное судно, которое я могла купить за небольшую цену и которое могло бы дойти до Урана.

– Если у нее держатся вместе хоть две пластины, мы донесем ее на руках до Урана и обратно! – воскликнул Коннор.

Джон Норт почувствовал, что энтузиазм прочих заражает и его. Он увидел счастливый случай попасть в Космос еще раз и завоевать средство, которое позволит создать человеческие условия жизни для его старых, позабытых товарищей.

– Мы с Уайти пойдем с вами осмотреть корабль, – быстро сказал он Алине. – Но как насчет оборудования? Как с двойной теплоизоляцией, о которой сказано в письме вашего отца?

– Мы достанем ее, вероятнее всего, на самом Уране, в Лунном Городе на Титании, – ответил Уайти.

Лицо у Алины вытянулось:

– Но на это понадобятся деньги. А их у меня, боюсь, осталось немного.

– Не тревожьтесь, мы сами позаботимся об этом, когда будем там, – весело уверил ее Коннор.

– Мы полетим послезавтра, правда, Джонни? – спросил у Норта Стини со своей ясной улыбкой.

– Конечно, Стини, – мягко ответил Норт. – Послезавтра.

– Я приготовлю свою сумку, – торопливо сказал Стини, забиваясь дальше в угол. – Я буду готов.

– Бедный, – пробормотал старый Питерc. – Он думает, что мы возьмем его с собой.

Уайти поглядел на старика:

– Ты думаешь, что тоже полетишь?

– Хотел бы я знать, почему нет! – вспыхнул Питерc, и его выцветшие глаза замигали. – Я летал, когда все вы были еще сопливыми ребятишками, не забывайте этого! Хотел бы я знать, как это вы оставите меня здесь…

Норт и Уайти спускались по лестнице с Алиной Лоурел.

– Женщина, которая убирает здесь, присмотрит за Питерсом и Стини, пока нас не будет, – сказал Норт. – Но нам придется быть дипломатичными с ними.

– Они… мне хочется плакать при виде их, – тихо проговорила Алина…

Сумерки спускались над беспорядочной, шумной Киллистон-авеню, когда двое мужчин и девушка направились к космопорту. Вскоре они достигли верфи, где Компания держала запасные корабли и оборудование.

Верфь была окружена высоким забором, длинными металлическими бараками, нагромождениями баков для горючего, кислорода и воды, штабелями ракетных дюз, частей к циклотронам и корпусных пластин. Часовой у ворот, одетый в серый мундир Компании, узнал Алину и пропустил их.

Она повела их к дальнему доку, где возвышалась потускневшая торпедообразная масса двенадцатиместного крейсера для дальних перелетов. На его корпусе виднелись вмятины. Выступающие дюзы казались изношенными и непрочными. На носу была надпись: «Метеор».

Они вошли, и Алина с беспокойством следила, как Уайти и Норт проверяли оборудование. Они начали с потемневших циклотронов, внимательно прослушали их пульсирующее жужжанье, проверили управление, нажимая на рычаги и педали.

– Ну, откровенно говоря, эта лодочка натерпелась трудов, а ее циклотроны номер три и номер пять не очень прогреваются, – сказал Уайти Алине, когда они вышли. – Но все равно она доставит нас на Уран.

Норт кивнул:

– Но мы должны смотреть, чтобы не налететь на что-нибудь в пространстве. Управление не очень-то чуткое.

Алина облегченно вздохнула:

– Я рада, что корабль сможет работать. – Потом она указала на другой конец верфи: – Вот идет мистер Карсон, через него я купила корабль у Компании.

К ним подошли два человека в серой форме служащих Компании. Карсон был коренастым человеком средних лет, а его спутник – молодым человеком приятного вида с офицерскими звездочками на воротнике. Норт и Уайти задрожали от отвращения при виде ненавистных мундиров Компании.

– Моим друзьям понравился «Метеор», – быстро сказала Алина. – Мы вскоре сможем взять его отсюда.

Карсон покачал головой:

– Но, мисс Лоурел, боюсь, что мы должны расторгнуть нашу сделку. Я не могу продать вам «Метеор».

– Но я дала вам чек за него! – изумленно возразила Алина.

Карсон подал ей листок бумаги.

– Вот он, мисс Лоурел. Вот этот джентльмен, мистер Филипп Сидней, объяснит вам все.

Филипп Сидней, молодой офицер Компании, выступил вперед. На его правильном лице отразилось замешательство.

– Есть приказ из Главного Управления, мисс Лоурел, – сказал он. – Генеральный директор запретил продажу вам корабля. Но мы с радостью дадим вам новый корабль и команду для вашей экспедиции, если вы обещаете разделить с Компанией весь левиум, который найдете.

Норт быстро спросил у девушки:

– Говорили ли вы Компании, зачем вам нужен корабль, зачем вы летите?

Она ошеломленно покачала головой:

– Нет. Я не понимаю…

Филипп Сидней пожал плечами:

– Мы знаем, что вы летите за левиумом, мисс Лоурел. Компания никогда не верила рассказам о больших залежах на Обероне и слухам о том, что ваш отец нашел их. Но несколько недель назад вы продали одной фирме кусочек левиума. Мы узнали об этом сразу же. Нетрудно догадаться, что ваш отец нашел это вещество и что вы хотите лететь именно за ним.

– Значит, ваша прекрасная Компания решила немедленно вмешаться? – резко спросил Норт. – Так?

Филипп Сидней покраснел:

– Это приказ Главного Управления, и я только повинуюсь ему. Если мисс Лоурел уступит Компании восемьдесят процентов всех найденных ею драгоценных минералов, то мы дадим ей корабль и команду.

– Восемьдесят процентов?! – недоверчиво вскричала Алина. – Но это оскорбительно! Я никогда не сделаю этого!

Сидней сделал смущенное движение:

– Тогда я боюсь, что вы совсем не получите корабля. Ведь купить его можно только у Компании, и вы это знаете.

Уайти Джонс с потемневшим от ярости массивным лицом ступил вперед, сжимая кулак:

– Ну, грязная вы крыса…

– Сдержись, Уайти, – прервал Норт. – Этот парень только выполняет приказ, и ссориться с ним бесполезно.

Он повернулся к Алине:

– Лучше обдумайте его предложение. Это грабеж, конечно, но все же вы можете разбогатеть, а иначе не получите ничего.

Сохраняя наружное спокойствие, Норт чувствовал, что холодеет внутри. Его стремительная, почти дикая надежда снова вернуться в Космос, помочь старым заслуженным товарищам исчезла, как дразнящий сон.

– Это верно, мисс Лоурел, – серьезно произнес Филипп Сидней. – Двадцать процентов гораздо лучше, чем ничего. Вы должны обдумать наше предложение.

– Я никогда не соглашусь на такую вещь, – вызывающе возразила Алина. – Друзья моего отца – мои партнеры, и никогда я не откажусь от них. – Она сердито отвернулась.

Все трое подавленно молчали, медленно возвращаясь к старой гостинице. Сумерки стали ночью, и на Киллистон-авеню мягко зажглись голубые электросветильники. Межпланетники уже спешили к шумным увеселительным заведениям, ждавшим возможности обобрать команды приземлившихся кораблей. Из космопорта доносилось глухое «блям-блям» садящегося лайнера.

Норт прервал тяжелое молчание.

– Спасибо за то, что вы вспомнили о нас, – сказал он девушке. – Но теперь этого не нужно. Сидней дал вам хороший совет.

Глаза Алины вспыхнули:

– Он отвратителен! Расторгнуть сделку после того, как я купила корабль…

– О, он только исполняет приказ, и это, кажется, не нравится ему самому, – – сказал Норт. – Но он прав: двадцать процентов все же лучше, чем ничего.

– Конечно, не надо вам терять своего состояния, чтобы помочь нам, – проворчал Уайти. Его массивное лицо слегка вытянулось, когда он прибавил: – Но сказать это остальным будет трудновато.

…Коннор и прочие в пыльной каморке жадно вскочили навстречу им.

– Ты видел корабль, Джонни? – возбужденно спросил ирландец. – Может ли он дойти до Урана?

– Как с горючим? – спросил Хансен. – Когда отлет?

Сердце у Норта сжалось, когда, рассказав о случившемся, он увидел подавленное выражение их стареющих лиц.

– Не волнуйтесь, мисс, – отважно сказал Коннор Алине. – Было так приятно, что вы хотели помочь нам.

– Я хочу, чтобы вы слышали меня, – гневно произнесла девушка. – Во-первых, меня зовут Алина, а не мисс. Во-вторых, я не приму никакого предложения, вроде того, какое мне делает Компания.

– Но вы не можете жертвовать собственными интересами, чтобы помогать нам, – возразил Норт.

– Поймите, глупо вступать в договор с Компанией, – заявила она. – Вы знаете их разбойничьи манеры в делах не меньше, чем знаю я. Как вы думаете, неужели, узнав, что я могу рассказать им, прочтя записи моего отца, и достав левиум, они поделятся со мной?

– Клянусь небом, она права! – вскричал Коннор. – Пираты, что сидят в Компании, не задумаются ни на миг, чтобы обмануть ее, и, уверяю вас, это будет наименьшим из злодейств, совершенных ими.

Норт ощутил смятение. Он знал, что это правда. Бессовестные и безжалостные проделки Компании стали пословицей. Ее заправилы были заинтересованы только в том, чтобы выжимать максимальные прибыли из любой сделки.

– Это верно, что иметь с ними дело нелегко, – медленно произнес он хмурясь. – Но что еще вы можете сделать?

– Мы полетим на Оберон за левиумом, как условились, – твердо объявила она. – И полетим в моем корабле. Они продали мне «Метеор». Он мой. И я полечу на нем.

Уайти потряс своей огромной головой:

– Они никогда не отдадут вам его. Они затянут дело на целые годы, если вы подадите на них в суд.

– Мы не пойдем по судам, – возразила Алина. – Мы просто возьмем свой корабль, оставим за него чек и полетим.

– Но они обвинят нас в пиратстве, – запротестовал Норт. – Они…

Он запнулся. Оглянувшись на остальных, он увидел в глазах каждого ту же внезапно возбужденную решимость, которую ощутил сам.

– Они обвинят нас в пиратстве, – пробормотал он, – но нас уже не будет. Если мы сможем улететь…

Лицо Уайти пылало.

– Чорт, а почему бы нет? Корабль по праву принадлежит Алине. И если мы можем взять его, чтобы найти левиум, чтобы помочь своим старым товарищам, мы его возьмем!

Норт быстро заговорил:

– Нам нужно лететь нынче ночью. Погрузить горючее надо раньше, чем поднимется тревога. Все антитермическое оборудование будем добывать на Уране, на луне Титании, если мы доберемся туда.

Он добавил предостерегающе:

– Но Компания поднимет бурю во всей Системе, чтобы остановить нас. У них есть станции почти повсюду.

– Ха, посмотрел бы я, как эти мальчишки, которых они называют межпланетниками, смогут остановить нас, – проворчал Хансен. Его синие глаза блестели.

– Сможем ли мы сделать это нынче ночью? – спокойно спросил Ян Дорак.