Текст книги "Долина привидений. Руки вверх!"

Автор книги: Эдгар Ричард Горацио Уоллес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)

31

Ганнер Хэйнс не любил терять время понапрасну. Поехав к Коннору, он узнал, что тот выехал из города. Тогда он направился на Халф-Мун-стрит и наблюдал за домом, пока не увидел, как из него вышел сначала Данти, а потом Пи Кольс. Проникнуть в квартиру было несложным делом – слепок с замка и несколько минут на обработку заготовки.

Он не опасался, что Данти застанет его. Это уже не имело значения.

Ганнер очень любил свою маленькую легкомысленную жену, и с ее исчезновением из его жизни ушло много, гораздо больше, чем он мог бы предположить. Он мог строить догадки, мог подозревать Данти в причастности к своему горю, но не мог предъявить ему обвинений, не имея доказательств. Пока их не было, Данти мог спать спокойно.

Он подверг квартиру быстрому, но тщательному обыску. Он просматривал письма, счета, какие-то грязные бумажки, испещренные корявыми каракулями, но не находил ничего интересного для себя. Оставался несгораемый шкаф. Вскрыть его было делом пяти минут.

В нем было четыре отделения, набитые письмами, счетами и прочими сувенирами Данти. В третьем отделении он обнаружил ящичек, запертый на замок. Там были письма – пачки писем, перевязанные нитками и шнурками.

Первая пачка не заинтересовала его, но он сильно побледнел, узнав почерк на второй. Он опустился в кресло, прочел три письма, просмотрел остальные и медленно положил их обратно в ящик…

Нечаянно его взгляд упал на маленькую записку, имевшую такую же форму, как два листка последнего письма Рекса. Да, это был тот же почерк! Текст, однако, был непонятен:

Данти Морелля. Этот человек – наглый мошенник. Я получил предостережение от

Что было написано на тех двух записках, которые хранились у Маргариты? Превосходная память помогла ему:

Маргарита, милая, я потерян. Я спекулировал в течение нескольких месяцев, и сегодня решился на последний шаг по совету

а на другом листке:

Люка Мэдиссона. Он разорил меня – деньги его Бог. Ради всего на свете, не доверяй ему. Он толкал меня от одной ошибки к другой. Спаси тебя Бог.

Рекс

Ему стало все ясно. Данти увидел тогда, что первая и третья записки составляли письмо, которое могло убедить Маргариту в виновности Люка. Вторую записку он спрятал. Видно было, что ее кто-то скомкал. Если прочесть все три записки подряд, открывалось страшное обвинение против Данти:

«Маргарита, милая, я потерян. Я спекулировал в течение нескольких месяцев, и сегодня решился на последний шаг по совету Данти Морелля. Этот человек – наглый мошенник. Я получил предостережение от Люка Мэдиссона. Он разорил меня – деньги его Бог. Ради всего на свете, не доверяй ему. Он толкал меня от одной ошибки к другой. Спаси тебя Бог.

Рекс».

Прошло немало времени, прежде чем Ганнер пришел в себя. Его мутило от ненависти и отвращения. Механически он сунул записку в карман.

Письма его жены должны быть сожжены. Он еще раз открыл ящик, вынул пачку писем со знакомым почерком и бросил ее в камин. Он следил за ними, пока они не обратились в пепел…

В этот момент Люк Мэдиссон и его судьба отошли на второй план. Данти! Прежде всего – Данти! Ганнер увидел свое лицо в зеркале и ужаснулся: за эти минуты он постарел на несколько лет.

Данти не приходил, и Ганнер был даже рад этому. Он выключил свет, закрыл за собой дверь и вышел. Переходя улицу, он заметил, что перед домом остановился автомобиль, из которого вышел человек. Это был Данти.

Ганнер не тронулся с места. Не сейчас, потом он предъявит ему этот страшный счет…

Он брел по улицам, не разбирая дороги, и дважды услышал свое имя, прежде чем обернулся и увидел красивое лицо Мэри Бальфорд.

– Вы были так погружены в себя, что я не знала, стоит ли отвлекать вас. Мне показалось, что вы обдумываете какой-то новый план.

Ганнер вздохнул.

– По правде, мисс Бальфорд, я действительно обдумывал… К сожалению, я не смог встретить вас…

Она покачала головой.

– Я была очень занята. Мне предложили место в одной австралийской газете, и я на будущей неделе покидаю Лондон…

Ганнер отметил в ее бодром тоне грустную нотку.

– Вот как… что ж, там вы найдете много интересного материала…

Она вздохнула.

– Может быть… Знаете, мистер Хэйнс, меня в последнее время не покидает одна мысль… Правда, если бы о ней узнал мистер Байрд, он бы очень рассердился… Я отправляюсь в Австралию на семь лет… Вы…

– На каком пароходе вы едете? – спросил он, и, получив ответ, добавил – Есть еще один, примерно через неделю. Вы отправляетесь из Лондона?

Она кивнула.

– Я должна была сесть на пароход только в Неаполе, но врачи посоветовали продлить морское путешествие. У меня не в порядке легкое, ничего серьезного, но только поэтому я согласилась ехать в Австралию.

Они пили кофе. В течение этих коротких минут он не думал ни о Люке Мэдиссоне, ни о сожженных письмах.

– Когда я устрою здесь все свои дела, я попаду на пароход в Неаполе, – сказал он просто.

– Как хорошо, что вы обдумываете свои планы именно на этой улице, – сказала она, глядя в его потеплевшие глаза.

Он рассказал ей всю историю Мэдиссона.

– Самое скверное, что нельзя известить полицию. Пресса тоже не должна ничего знать об этом, – прибавил он, улыбаясь.

– Записка, которую вы нашли у Морелля, при вас?

Он протянул ее через стол. Она прочла и кивнула.

– Что было в других?

Он слово в слово повторил письмо.

– Я однажды видела Рекса, – сказала она. – Мистер Байрд посвятил меня в эту историю с подлогом. Да я и сама кое-что знала – в тот день, когда они получили деньги по фальшивому чеку, я видела их у входа в банк. В тот же день мистер Мэдиссон дал мне сто фунтов – я до сих пор храню эту ассигнацию…

Они немного поговорили о «Воробье» и, выйдя из ресторана, встретили его. Он окинул их недовольным взором.

– Новая история преступного мира? Чем занимаетесь, Ганнер? Может быть, вы стали членом комиссии по проверке работы полиции?

Ганнер рассмеялся: недавно полиция арестовала невинного человека, и газеты подняли большой шум по этому поводу.

– Мы сейчас поставлены в такое положение, что я не могу без предварительного следствия арестовать человека, перерезавшего горло собственной жене, – сокрушенно проговорил сыщик. – Дело доходит до абсурда. Только что выпустили из участка одного бродягу только потому, что, когда он просил милостыню, не было других свидетелей, кроме полицейского. Каково? Так Скотленд-Ярд скоро станет убежищем для заблудившихся собак! Я слышал, вы уезжаете в Австралию, мисс Бальфорд?

Его острые глаза впились в лицо Ганнера.

– Надеюсь, вы не собираетесь в Австралию, Ганнер?

Мэри Бальфорд покраснела.

– Хочу вас предупредить, – изрек «Воробей». – Никогда еще не было вора, который стал бы кем-нибудь другим, кроме вора. И никогда еще не было девушки, которая выйдя замуж с намерением исправить своего мужа, не уходила бы в конце концов с кем-нибудь другим.

– Вы сегодня в пророческом настроении, мистер Байрд, – холодно ответил Ганнер. – Не подскажете ли, кто выиграет дерби?

«Воробей» коротко кивнул и ушел. Прощаясь с Мэри, Ганнер задумчиво произнес:

– Сегодня вы спасли жизнь одному человеку, Мэри.

Она не расспрашивала его.

32

Маргарита любила, и осознание этого ломало многие прежние представления о ценностях окружающей жизни. Да, теперь она любила – не со смутными чувствами девушки – со зрелым сознанием женщины, имеющей свои права и обязанности. Она лихорадочно придумывала все новые и новые планы спасения мужа.

От Ганнера никаких известий. Она ожидала звонка до двух часов ночи… На следующий день тоже…

Утром третьего дня пришел «Воробей».

– Вы отдавали распоряжение, не выплачивать денег по чекам вашего мужа, если они будут превышать тысячу фунтов?

Она кивнула.

– Рано утром такой чек предъявил некий молодой человек. Стиль не сообщил мне сразу, и птичка упорхнула.

– Это был почерк Люка? Где же он?

– За границей, по-видимому. Только за какой?

– Деньги не выплачены?

– Нет. Стиль говорит, что если бы чек был на тысячу фунтов, он бы выплатил.

Когда сыщик ушел, она позвонила Стилю.

– Человек, принесший чек, производил вполне приличное впечатление, – сообщил он.

– Вы не спросили его, где он получил чек? Мистер Стиль, как же вы могли так отпустить его?

– Почему же нет? Вы ведь сами сказали, что ожидаете несколько чеков от мужа…

Ей больше нечего было сказать.

Она долго думала. Когда Люк забрался в свою квартиру, он хотел взять паспорт и платье. Паспорт теперь у Ганнера. Она же должна была позаботиться о платье Люка на случай, если оно ему потребуется немедленно. Она поехала к нему на квартиру и тщательно собрала все необходимые вещи, не забыв даже бритвы. Впервые она исполняла долг жены, и это каким-то странным образом еще крепче привязывало ее к Люку…

Вернувшись домой, она села за письменный стол, чтобы выписать чек для хозяйственных нужд. Случайно она взяла не ту чековую книжку и тут же заметила вырванные листки. Визит Данти в ее отсутствие ясно всплыл в памяти.

Она позвонила в банк. Да, принесенный утром чек был одним из тех…

Сначала она хотела позвонить Байрду, но вовремя передумала. Полиция не должна быть замешана в это дело. Она быстро оделась, взяла такси и поехала на Халф-Мун-стрит. Пи Кольс удивленно воззрился на нее.

– Войдите, миссис, – пробормотал он, – господин дома.

Услышав ее голос, Данти вышел в коридор.

– О, какой сюрприз! Что-нибудь случилось?

– Прежде чем я расскажу о цели своего визита, – начала она, – я хочу предупредить вас, что мой слуга, если я не вернусь через три четверти часа, позвонит в Скотленд-Ярд и сообщит, куда я пошла.

Он нахмурился.

– Что все это значит? – резко спросил он.

– Где остальные чеки, которые вы украли вчера?

Он покраснел.

– Не понимаю, о чем вы говорите, – громко произнес он. – Какие чеки? Что за…

– Вы были в моей гостиной долго. Один из чеков, подписанный Люком, был сегодня предъявлен в банк. По моему распоряжению деньги не были выданы.

Краска сошла с его лица.

– Не были выданы… – пробормотал он в растерянности.

– Но меня интересуют не столько чеки, сколько мой муж. Где он?

Он тщетно пытался взять себя в руки.

– Но… милая Маргарита…

– Вы должны меня называть миссис Мэдиссон, если хотите что-нибудь сказать, – перебила она. – Я требую, чтобы вы вернули мне остальные чеки и сказали, где находится мой муж.

– Насколько я знаю, у бывшего каторжника Хэйнса, – грубо ответил он.

К его удивлению, она кивнула.

– Но теперь его там нет. Я знаю, что он ушел оттуда не по своей воле. Чек говорит о многом. Где Люк?

Он покачал головой.

– Тогда я буду вынуждена пойти на крайние меры, – сказала она. – Пусть это дело разбирает полиция, а там – будь что будет!

Она повернулась к двери, но он схватил ее за руку.

– Ради Бога, Маргарита, подумайте, что вы делаете!

Его голос дрожал от ужаса.

– Клянусь вам, я не знаю, где Люк! Он был на речной барже, где Коннор держал его. Эта собака не сказала мне, что Люк подписал чек. Он сообщил только, что тот прыгнул в реку… Клянусь, это чистая правда!

– Где Коннор?—спросила она.

– Он был сегодня утром и рассказал о бегстве Люка. Потом он ушел. Клянусь, я больше ничего не знаю…

– Можете вы найти Хэйнса?

– Хэйнса? – вскричал он. – Никогда! Это очень опасный человек, Маргарита…

– Миссис Мэдиссон, – холодно поправила она и вышла.

Дома ее ожидал «Воробей». Она удивилась, увидев у него в руках чемодан, но не произнесла ни слова, когда он молча выложил на стол какие-то вещи.

– Они были найдены у одного речного вора, – сказал он, – который собирался их продать сегодня утром. Малый не подозревал, что во внутреннем кармане была метка с именем вашего супруга.

– Имя моего мужа? – спросила она, едва дыша. – Откуда у него эти вещи?

– Я бы тоже хотел это знать. Он рассказал, что нашел вчера на берегу совершенно мокрого человека, которого взял с собой. Мы установили, однако, что несмотря на очень схожее описание, речь не может идти о мистере Мэдиссоне, который, как известно, находится в данный момент за границей.

Она прекрасно чувствовала иронию, но не подавала вида.

– Речной вор сказал, что получил эти вещи в подарок, но он, разумеется, их украл, пока их владелец находился в постели. Что вы скажете по этому поводу?

Она покачала головой.

К своему стыду, она должна была признаться, что не может опознать костюм мужа.

– Вы не узнаете его?

Она снова покачала головой.

– Это не может быть старым костюмом, который ваш муж мог отдать кому-нибудь. Под меткой есть дата. Костюм был сшит месяц назад.

«Воробей» пристально посмотрел на нее.

– История с вашим мужем кажется мне довольно загадочной, миссис Мэдиссон, и я предполагаю, что у вас сейчас большие затруднения. Я бы охотно помог вам, если бы…

Она хотела ответить, но он остановил ее.

– Не говорите ничего, пока я не расскажу того, что знаю. Четыре-пять очень интересных мелочей, – он считал по пальцам. – Я знаю, что ваш муж исчез на другой день после свадьбы. Я знаю, что в его квартиру проник взломщик. Я знаю, что в нем признали того же самого человека, который участвовал в грабеже Тоффани. Я знаю, что из его квартиры в числе прочих вещей был украден паспорт… Если предположить фантастическую возможность – подобными теориями, как вы знаете, романисты зарабатывают бешеные деньги – что этим человеком может быть мистер Мэдиссон, то единственно, кто в состоянии ему помочь – это полиция. Если же здесь замешан… гм… двойник, то тем более полиция, и только полиция может решить эту загадку.

Она молчала. Сыщик простился, с сожалением качая головой. Вещи он унес с собой.

По странному стечению обстоятельств костюм, принесенный для опознания, находился в той же комнате, где стоял чемодан с другим костюмом, приготовленным для Люка.

Маргарита долго думала, куда ей лучше отнести этот чемодан. Наконец она решила сдать его в камеру хранения на вокзале. Как только выяснится место нахождения Люка, она передаст ему квитанцию… Выполнение этого плана она отложила до вечера.

Дантон Морелль находился в состоянии глубокой депрессии. Он понял, что влияние на Маргариту утрачено безвозвратно, мало того, она в любую минуту может выдать его полиции.

Морелль был во многих отношениях осторожным человеком. Несмотря на свою расточительность, он отложил некоторую сумму денег, которую считал неприкосновенной. Эти деньги, помещенные в разные банки под чужими именами, он выбрал сегодня утром. Ему ничего не оставалось, как разработать план бегства. В окрестностях Лондона находился небольшой аэродром, на котором время от времени Общество воздухоплавания проводило показательные полеты. Данти заблаговременно перевел Обществу изрядную сумму на случай экстренного вылета. Сегодня он позвонил на аэродром и распорядился подготовить к вечеру большой аэроплан. Данти намеревался лететь в Швейцарию.

Он не собирался брать с собой кого-либо, но оказалось, что в этот день желал спешно покинуть Лондон еще один крайне перепуганный человек…

Данти спешно приводил в порядок свои бумаги. Открыв сейф, он обнаружил, что замок на заветном ящичке был сломан! В ужасе он высыпал на стол его содержимое… Пачка писем, которые он имел глупость сохранить, исчезла! Не было там и записки Рекса. Его руки так дрожали, что не в состоянии были даже держать бумаги. Не нужно было долго ломать голову над разгадкой этой тайны. Здесь побывал Ганнер!

Данти ясно представил холодные глаза смерти и зашатался от ужаса. Когда в дверь постучали, он вскочил, но не решился открыть. Стук повторился. Пересилив себя, он открыл дверь. Увидев Коннора, он был готов его расцеловать от радости.

– Что с вами такое? – спросил Коннор.

– Я себя… не очень хорошо чувствую. Вы знаете, что они уже напали на след чековых бланков?

Коннор также выглядел не особенно браво.

– Знаю. Посланца ищет весь Скотленд-Ярд. Вы тоже причастны к этой истории, Данти!

– После вас, сэр, после вас! Я сматываюсь сегодня вечером!

– Похвальное стремление! Но как? Они ведь уже все перекрыли…

– Аэропланом из Эльфорда, – сказал Данти. – Мы должны благодарить Ганнера, это он просвистел нас.

– Черт с ним, не до него. Куда?

– Швейцария.

– Подходит. Сколько у вас денег?

Данти солгал. Он никогда не мог сказать правду, если дело касалось денег.

Они быстро сговорились. Было решено, что они немедленно поедут на аэродром.

Когда они проезжали пригороды Лондона, Данти время от времени поднимал занавеску и всматривался в ночную мглу.

– Что там? – поинтересовался Коннор.

– За нами идет двухместный автомобиль!

– А вы только один имеете право ездить по дороге?

Приготовления к ночному полету еще не закончились. Механики неторопливо возились у аэроплана. Пилот еще не появлялся.

– Хорошо, что мы приехали заранее, а то еще могло сорваться, – сказал Коннор на обратном пути. – Когда, они сказали, мы должны вернуться обратно?

– Около полуночи.

– Что вы опять высматриваете? – раздраженно спросил Коннор несколько минут спустя. – Еще один автомобиль?

Он отстранил своего спутника и выглянул в окно.

– Грузовик… Вы что, грузовика никогда не видели?

Данти молчал. Никто не мог представить себе его тоскливого ужаса. Возмездие следовало за ним по пятам, и он каждую минуту был готов увидеть перед собой резкое лицо Ганнера…

В свою квартиру он больше не возвращался. Вызванный по телефону Пи Кольс принес ему в парк пальто и плед – весь его багаж. Несколько раз им овладевало искушение позвонить на аэродром и перенести время вылета на час раньше. Но Коннор был опасным человеком, и не стоило оставлять позади себя двух смертельных врагов вместо одного.

Несколько раз, проходя по слабо освещенным улицам, он в ужасе оглядывался на случайных прохожих, а один раз попросту обратился в бегство при виде силуэта, напоминающего…

Лондонский этап своей биографии нужно было завершить еще одним, последним делом. Он зашел в кафе и написал текст телеграммы, которую отправил, добравшись короткими перебежками до центрального телеграфа:

ИНСПЕКТОРУ БАЙРДУ СКОТЛЕНД-ЯРД

ЧЕЛОВЕК ОГРАБИВШИЙ ТОФФАНИ ЛЮК МЭДИССОН ОН ПРОБУЕТ СКРЫТЬСЯ ЛОНДОНА ГАННЕР ХЭЙНС И ЕГО ЖЕНА УКРЫВАЮТ ПРЕСТУПНИКА

Он подписался полным именем.

Данти знал, что, несмотря на поздний час, телеграмма будет доставлена адресату.

Впервые за последнее время он почувствовал некоторое облегчение.

33

Было почти одиннадцать часов, когда шофер Маргариты вынес чемодан в машину. Она собиралась ехать на вокзал, чтобы сдать вещи на хранение.

Шел сильный дождь. Редкие прохожие торопились укрыться под навесами и козырьками парадных. У здания вокзала она подала знак шоферу остановиться и попыталась сама открыть дверцу. В это время из темноты вынырнула какая-то подозрительная фигура. Очевидно, человек угадал ее намерение, потому что открыл дверцу прежде, чем это успел сделать шофер.

– Спасибо, – произнесла Маргарита и протянула ему монету.

Подняв глаза, она увидела небритое лицо.

– Люк! – прошептала она.

Он уставился на нее, онемев от изумления.

– Люк! – повторила она.

Он отпрянул назад, но она успела схватить его за рукав.

– Садись, ради Бога, – пробормотала она, втаскивая его в автомобиль.

В эту минуту у дверцы появился шофер.

– Поезжайте дальше. Этот господин… мой знакомый.

Она надеялась, что в темноте он не разглядел пугала, сидящего рядом с ней.

– Куда, миссис?

– Домой!

Когда шофер занял свое место, появилась еще одна фигура. Какой-то человек бегом пересек улицу и вскочил на подножку тронувшегося автомобиля. В первое мгновение Маргарита решила, что это сыщик, но при свете фонаря узнала суровое лицо Ганнера.

– Не привлекайте внимания, – сказал он, ловко втискиваясь в салон автомобиля. – Я давно уже гоняюсь за вами. Кто это?

Всмотревшись, он тихо присвистнул.

– Мистер Мэдиссон?

– Да, это я, – были первые слова Люка.

Его голос звучал очень слабо. После того, как его утром отпустили из полицейского участка, он ничего не ел и промок до нитки. Теперь на него нахлынули тепло и покой. Под мягкое покачивание автомобиля он задремал.

– Его арестовали сегодня утром, – тихо сказал Хэйнс. – Я это узнал час назад от одного из моих… друзей. Потом они отпустили его. Но сейчас вся полиция на ногах. Кто-то послал телеграмму, скорее всего наш общий друг Данти. Куда вы хотите его везти?

– Домой, – просто ответила она, заботливо укрывая пледом скорчившуюся фигуру в углу.

– Там уже ждет полиция. Нет, мы отвезем его в Эльфорд. Что это такое?

Он толкнул ногой чемодан. Она рассказала о своем плане, и он рассмеялся.

– Вы прямо отгадываете мысли. Это как раз то, что ему нужно. Не сегодня ночью, так завтра утром. Мы едем в Эльфорд. Вы знаете это место? Нам придется ехать три четверти часа, и если мы поспеем, то изловим двух самых больших крыс, которые когда-либо вылезали из тины Темзы.

Она нагнулась к окошечку и дала указания шоферу.

– Разве мы не могли бы доехать до Дувра и пересечь канал на пароходе?

Ганнер покачал головой.

– Это исключается. «Воробей» очень славный человек, но он арестует, если понадобится, собственную мать. И если, как я считаю, мистер Морелль, или как там его теперь зовут, просвистел Люка, то теперь установлено наблюдение за всеми поездами и пароходами. Остается только один выход: мистер Мэдиссон должен появиться в Испании, где он находился все это время. Думаю, что это нам удастся, если Данти не опередит нас.

Он снова нагнулся.

– Что на вас надето? Меховое манто? Отлично! Вам придется его одолжить вашему мужу. Он правда, будет выглядеть немного… сумасшедше, но какое это имеет значение?

– Что вы собираетесь делать? – спросила она.

– Совершить ночной полет. Вместе с ним. А то, что вам предстоит сделать, миссис Мэдиссон, очень несложно. Вы вернетесь домой, немного солжете полиции, а завтра отправитесь в Испанию. Если я не смогу доставить его туда – назовете меня идиотом.

Она помолчала и произнесла.

– Предлагаю кое-что получше. Я лечу с вами!

Ганнер совершенно неожиданно ответил:

– Что ж, возможно, это самое разумное решение.

Наконец они приехали на какую-то темную изрытую улицу. Ганнер приказал шоферу остановиться.

– Отведите автомобиль под деревья и погасите все фонари.

Он вышел на дорогу и через минуту вернулся.

– Нам везет, – сказал он. – Данти очень осторожен, но мы опередили его. Вот он.

На дороге показались огни. Автомобиль остановился в ста метрах от них и через минуту повернул обратно.

– Из автомобиля не выходите, – предупредил Ганнер. – Я скоро вернусь.

Он подошел к воротам аэродрома и вынул что-то из кармана. Ему не пришлось долго ждать. Прямо на него шли Коннор и Данти.

– Это вы, Хиггинс? – крикнул Данти. – Пилот уже здесь?

– И не только пилот, – громко сказал Ганнер. – Без глупостей, Коннор, или я нашпигую вас из двух стволов!

– Что вам нужно? – спросил Коннор.

Данти молчал, но, казалось, было слышно, как у него стучат зубы.

– Что мне нужно? – спросил вежливо Ганнер. – Чтобы вы убрались отсюда, и поскорее! Я сегодня в плохом настроении. Мне безумно хочется вас угробить, но не могу – дал слово. Но, видит Бог, как мне хочется его нарушить! Так что, прошу, не искушайте меня.

– Хорошо, хорошо, Ганнер, мы уйдем. – Данти обрел дар слова. – Пойдемте, Коннор, пойдемте…

– Я нашел письма, Данти, – тихо сказал Ганнер. – Рядом с тобой – смерть.

Данти, не отвечая, схватил за руку своего спутника и потащил назад. Пройдя несколько метров, Коннор остановился.

– Я с тобой еще…

– Бегом! – крикнул Ганнер.

Больше он их не видел.

В автомобиле Люк тихо разговаривал с женой. Хэйнс предпочел оставить их одних и отправился на аэродром.

Машина была готова к старту. Пилот нетерпеливо прохаживался вокруг нее. Ганнер дал ему инструкции, и так как он подкрепил их существенными аргументами, тот их принял безоговорочно, сунув хрустящие бумажки в карман.

– Можно взять и больше троих. Пустяки. Я проделал сотни ночных полетов.

Довольный, Ганнер отправился назад, где ему пришлось нарушить тихую беседу.

– У меня есть для вас кусочек бумаги, миссис Мэдиссон. Прочтите ее, когда будет светло. Это касается вашего брата – мне очень жаль, что я должен напоминать вам об этом, – но пора узнать, что виновником гибели его был Дантон Морелль.

– Я так и думала, – тихо сказала она.

Шел мелкий дождь, но аэроплан с тремя пассажирами на борту прорезал облака и, купаясь в лунных лучах, взял курс на юг.