Текст книги "Долина привидений. Руки вверх!"

Автор книги: Эдгар Ричард Горацио Уоллес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

25

Ганнер Хэйнс и его гость всесторонне обсуждали создавшееся положение. Люк до сих пор еще чувствовал действие наркоза. Голова болела при малейшем шуме. В течение дня он выпил огромное количество чая.

– Дело обстоит так, – сказал Хэйнс. – Коннор знает о вас все. Я не могу, конечно, упрекать вас за то, что вы рассказали ему всю вашу историю, но из-за этого рассказа дело обстоит не лучшим образом…

– Вы сказали, что послали телеграмму моей жене…

Ганнер кивнул.

– Я телеграфировал ей от имени Коннора и отложил ее визит. Думаю, он был назначен на вечернее время. В дневное Коннор едва ли рискнул бы: ведь миссис Мэдиссон могли увидеть у его логова и сделать соответствующие выводы. Если она не придет, он отправится к ней завтра, а за это время многое может произойти…

– А если бы мне пойти к Байрду?

– Я не особенно люблю полицию, – произнес Ганнер, – хотя к «Воробью» испытываю глубокое уважение. Могу вам сказать одно: будь вы хоть герцогом, вас обязательно упрячут за грабеж у Тоффани. Самая большая ошибка ваша состоит в том, что вы нанесли приказчику этот удар в подбородок… Если бы вы задержали даму и объяснили свое положение – ничего бы не случилось. Разве что в газетах промелькнуло бы несколько сенсационных статей. Ладно, что говорить, дело уже прошлое… Кроме того, вы любой ценой хотите избежать огласки, по крайней мере, для вашей жены. В какой-то мере вас можно понять… В какой-то мере… Нет-нет. Я должен найти другой выход, позволяющий вам снова вернуться в ваше… общество.

Его губы сжались, как бы пряча улыбку.

– Но если Коннор поговорит завтра с моей женой, что тогда?

Ганнер долго обдумывал ответ.

– Он не должен ее видеть. Кажется, это можно устроить. Жаль, что «Воробей» появился вчера так некстати – я смог бы уладить дело. Но, надеюсь, мы и так это сделаем.

Он вынул из-под кровати маленькую пишущую машинку, поставил ее на стол и принялся что-то печатать…

…Коннор беспокойно ходил взад и вперед по комнате, поглядывая на часы. В дверь постучали. Коннор поспешил открыть. Это был мальчишка, принесший письмо.

Оно было написано на машинке и без всяких предисловий начиналось так:

«К сожалению, я не могу к вам прийти. Местность пользуется настолько дурной славой, что у полиции, если она меня заметит, неизбежно возникнут подозрения. Не могли бы мы встретиться сегодня вечером в парке, у пруда? В десять часов там очень мало гуляющих. Но вы должны мне доказать, что человек, о котором вы говорите, действительно мой муж».

Подписи не было, но стоял постскриптум:

«Надеюсь, что вы не посвящали в это человека, которого зовут Ганнер Хэйнс. Он был сегодня у меня, но я не приняла его».

Коннор улыбнулся. Ганнер работал быстро, ничего не скажешь.

26

Маргарита уже начала одеваться, когда принесли телеграмму:

«СЕГОДНЯ ВЕЧЕРОМ НЕ МОГУ ПРИЙТИ. ЗАВТРА В ТО ЖЕ ВРЕМЯ. КОННОР».

Она почувствовала облегчение, хотя стремилась поскорее покончить с неизвестностью. Она решила, что поступит правильно, если возьмет с собой деньги, и для этой цели приготовила тысячу фунтов.

Но, поразмыслив, она решила оставить деньги дома. Если речь идет о вымогательстве, они могут и подождать несколько часов, но отправляться туда одной, да еще с большой суммой денег, было небезопасно.

Пряча деньги в ящик, она невольно взглянула на конверт, и сердце ее сжалось. Там было последнее письмо Рекса. Много раз она намеревалась сжечь его, но что-то останавливало ее. Раньше это письмо подогревало ее ненависть к Люку, но это время прошло. Воспоминания о брате все еще тяготили ее. Он испортил жизнь Люку, отнял счастье у нее самой… Теперь нужно было ждать еще одни сутки, чтобы разрешить все сомнения…

Раздался звонок. Вошел слуга.

– Пришел господин, который желает поговорить с вами. Он приходил уже однажды – мистер Хэйнс.

Она не сразу вспомнила прежнего посетителя. По крайней мере, этот человек благожелательно относился к Люку.

– Проведите его наверх, – приказала она.

Она вспомнила их разговор во время прошлого визита.

Он сказал ей, что Данти Морелль принадлежит к числу людей, с которыми не должны общаться порядочные женщины, и она указала ему на дверь. Он тогда говорил, что знает Люка и помнит о какой-то услуге, которую тот оказал ему… Может быть, она найдет в нем помощника…

Хэйнс не ожидал такого радушного приема. Он немного смутился.

– Мне очень жаль, что в прошлый раз я была так невежлива с вами, – сказала Маргарита, приглашая гостя сесть в кресло. – Вы тогда задели одного из моих друзей, который теперь больше не состоит в их числе…

Ганнер кивнул.

– Это самое приятное из того, что я слышал в последнее время, – сказал он. – Я был немного навязчив, спрашивая о причине…

– Вы знаете, где мой муж?

Он покачал головой, и она почувствовала, что ее надежды пошли прахом.

– Я могу вам сказать, где теперь мистер Морелль, – произнес он с улыбкой, – но что вам это даст? Я пришел, чтобы снова быть навязчивым, миссис Мэдиссон. Выражаю надежду помочь и вам и вашему супругу, который, по моему мнению, находится в Испании…

Он пристально посмотрел ей в глаза.

– Но… – начала она.

– Думаю, что он в Испании. Если человек находится в Испании, он ведь не может одновременно быть в Лондоне, не так ли? И путешествуя по Испании, невозможно ограбить Тоффани, быть с Коннором…

– Откуда вы знаете это? – поспешно перебила она его. – Я должна была встретиться сегодня с этим человеком, но он прислал мне телеграмму…

– Телеграмму прислал я, – холодно перебил ее Хэйнс. – Ваша встреча с ним исключается полностью и навсегда.

– Но я…

– Что я хотел вам сказать? Ваш муж в Испании! Вы получали от него письма, но, к сожалению, их не сохранили…

Теперь она все поняла. Он пришел от Люка!

– Я много лет не был в Ронде, – продолжал Ганнер. – Но, если бы я был там и встречался с вашим мужем, он мог и не знать о моем визите к вам… А теперь, миссис Мэдиссон, я повторю свой навязчивый вопрос. Почему вас оставил муж? Нет, я неверно высказался! Я знаю, почему он сделал это. Но почему вы толкнули его на это? Для меня это тайна, да и для вашего мужа тоже. Это знают два человека – вы и Данти!

Маргарита молчала. В эту минуту она поняла, почему не было уничтожено предсмертное письмо Рекса. Она сохранила его, чтобы в один прекрасный день предъявить его Люку и потребовать объяснений…

– Это странный вопрос в устах постороннего человека, мистер Хэйнс, и я не знаю, должна ли отвечать на него.

Она немного постояла в раздумье, потом резко повернулась и вышла из комнаты. Ганнер уже взялся за шляпу, думая, что разговор на этом окончен, но в эту минуту она вернулась с письмом в руке.

– Я скажу вам то, что, кроме меня и мистера Морелля, не знает никто, – сказала она. – Когда Рекс застрелился, в его комнате нашли вот эти две записки.

Она вынула из конверта два листка и протянула их Ганнеру.

Тот прочел:

«Маргарита, милая, я потерян… Я спекулировал в течение нескольких месяцев и сегодня решился на последний шаг по совету

Люка Мэдиссона. Он разорил меня – деньги его Бог. Ради всего на свете, не доверяй ему. Он толкал меня от одной ошибки к другой. Спаси тебя Бог.

РЕКС.»

– Это почерк вашего брата?

Она кивнула.

– Вы могли бы поклясться в этом?

– Да, я вполне уверена. Я получала от него сотни таких записок, и не могу ошибиться.

– Кто нашел записку?

– Данти Морелль нашел ее в комнате Рекса. У бедного брата был слуга, вполне надежный человек, – он видел эти листки, прежде чем мистер Морелль сунул их в карман…

– Он, конечно, не читал их? Я подразумеваю слугу…

– Нет. Он только видел их перед тем…

У Ганнера была поразительная память. С этого момента он мог повторить все письмо наизусть, не нуждаясь в копии. Он отдал листки молодой женщине.

– Конечно, вы поверили, что ваш муж был причиной смерти брата, и это послужило поводом к вашему поступку.

– Он сказал вам это? – поспешно перебила она его.

Ганнер ничего не ответил. Он, нахмурившись, рассматривал узор на ковре.

– Странный тип этот Данти, – произнес он после паузы, и она заметила, что обращается он больше к самому себе. – Он всегда собирал всякие мелочи, подобно тряпичнику или скряге, хотя деньги не удерживались в его руках. Все мошенники умирают в бедности.

– А вы… – начала она и осеклась.

По лицу Ганнера скользнула тонкая улыбка.

– Нет, миссис Мэдиссон, я не умру в бедности – если не сойду с ума. Мне больше не нужно работать… Многое изменилось. Нет, я не раскаиваюсь в прошлом, просто я так решил… Пять лет назад один человек продал мне массу акций каких-то рудников. Казалось, что они стоили не больше бумаги, на которой были напечатаны, но, к счастью, я не сжег их. Пока я сидел в тюрьме, там нашли медь, и я продал их с огромной прибылью… Мне осталось совершить только одно, последнее преступление.

Она хотела улыбнуться, но улыбка застыла на ее губах, когда их глаза встретились.

– Данти Морелль должен быть наказан. После того, как я получу все доказательства, – медленно произнес он.

Маргарита промолчала.

Ганнер вынул из кармана часы.

– У меня важное совещание, миссис Мэдиссон. Позвольте мне уйти. Не требуйте, чтобы я передал что-нибудь вашему мужу, потому что я не знаю, где он. А если бы и знал…

– Он здоров? – тревожно спросила она.

– Да.

Он не торопился уходить, играя цепочкой от часов.

Вдруг он сказал:

– Ему потребуются деньги… но в моих устах это звучит как… ну, вы понимаете. Если понадобится, он сможет получить от меня их столько, сколько захочет, но лучше, если их дадите вы. Хотя бы для того, чтобы показать, что вы доверяете мне. – Он рассмеялся. – Как это напоминает Данти! Если вы сомневаетесь, миссис Мэдиссон, то не давайте ничего. Мне нужно двести фунтов, но триста было бы еще лучше.

Она вышла и тут же вернулась с пачкой ассигнаций.

– Четыреста будет еще лучше, – сказала она.

Он сунул деньги в карман.

– Легкая игра. Жаль, что я не додумался до этого раньше, – произнес он. – Данти – вот молодец! Да, таких надо еще поискать!

Она протянула ему руку, и он пожал ее.

– Мы еще встретимся, миссис Мэдиссон, в тот прекрасный день, когда вы поедете в Ронду. Если позволите, я воспользуюсь тем же поездом, чтобы охранять вас от настоящих мошенников.

27

Коннор явился за несколько минут до назначенного времени, расплатился за такси и медленно направился к пруду. Было пасмурно, дул резкий ветер. Такая погода отнюдь не способствовала прогулкам романтических парочек.

Мистер Коннор был далек от романтики. Он вполне понимал нежелание Маргариты приходить к нему на верфь для переговоров и досадовал на себя за то, что не сообразил назначить другое место встречи.

Он нашел стул и уселся…

Ждать оставалось недолго. Он вспоминал недавние события и даже с чувством некоторой благодарности думал о Ганнере, вмешавшемся в дело Мэдиссона так своевременно и тем самым предоставившем ему столь выгодное дело…

Коннор осмотрелся. Никого не было видно.

Едва он снова погрузился в размышления, как чья-то тяжелая рука опустилась на его плечо, а к затылку прикоснулось что-то холодное.

– Ни слова, или я стреляю, – произнес низкий голос за его спиной.

– Что это значит? – пробормотал Коннор, к чести которого надо сказать, что он почувствовал скорее раздражение, чем страх.

– Руки вверх! – приказал незнакомец. – Повернись.

Коннор повиновался. Его глаза привыкли к темноте, и он узнал бы нападающего, если бы у того было открыто лицо, но, по-видимому, он был в черной маске.

– И ничего удивительного: разбойнику положено быть в маске, не пугайся, малыш, – насмешливо произнес грабитель, обшаривая карманы Коннора.

– Вы можете не скрывать своего лица, Ганнер, – прохрипел Коннор, – я узнал вас.

Тот ничего не ответил, вынимая какой-то сверток из внутреннего кармана жертвы. Коннор попытался схватить его за кисть, но ствол пистолета так ударил его в подбородок, что у него лязгнули зубы.

– Вы пришли из-за паспорта… Понятно. Какой же я дурак… Но ничего… ничего… Вы можете передать этой женщине, Ганнер…

– Ты слишком много болтаешь, – заметил грабитель.

Он обыскал все карманы Коннора. Вынув револьвер, он бросил его в пруд. Коннор слышал всплеск.

– Это сохранит тебе десять лет, – любезно сказал нападающий. – Очень люблю сокращать другим сроки заключения – это моя слабость… О, сколько у тебя денег! Признайся: ты хотел купить в парке автомобиль. Или я ошибся?

– Вы еще услышите обо мне, – пригрозил Коннор.

Тихий смех, прозвучавший в ответ, заставил его содрогнуться.

– Что мне мешает покончить с тобой? – спросил человек в маске. – Да ничего. Ладно, живи, но прими добрый совет: никакого шума вокруг этой шутки!

– За этим стоит Мэдиссон, – пробормотал Коннор. – Но ничего, я с ним тоже пошучу…

– Ты слишком много болтаешь, – мягко сказал тот.

Схватив свою жертву за плечи, он резко повернул ее кругом.

Коннор, не сумев сохранить равновесие, полетел в пруд.

Когда он выкарабкался оттуда, человек в маске исчез.

Холодная ночь не располагала к прогулкам в мокрой одежде, но Коннор не собирался гулять. Новый план, созревший в его охлажденной голове, погнал его крупной рысью по ночному Лондону.

Он вспомнил о человеке, который мог ему помочь; человек ловкий и умный, человек, вращающийся в высших кругах общества и возглавляющий шайку воров… Коннор вошел в телефонную будку.

Данти лежал в постели, когда раздался звонок. Прокляв телефонную связь, он босиком подошел к аппарату.

– Кто? – недоуменно переспросил Данти.

– Коннор. Большое дело. Нужно поговорить.

– Хорошо.

Данти был поражен. Предводитель враждебной шайки предлагает переговоры! Значит, произошло нечто из ряда вон выходящее, чтобы Коннор предлагал врагу беседу вместо ножевого удара.

Он разбудил Пи Кольса и рассказал о телефонном звонке.

Маленький человечек озабоченно покачал головой.

– Коннор – бешеная собака. Не связывайся с ним.

Данти пожал плечами.

Когда он был уже одет, Пи сообщил ему, что Коннор приближается к их дому, причем, один.

– Извините за беспокойство, мистер Морелль, – вежливо сказал Коннор, – но дело неотложное и требующее вашей помощи. Я сказал «помощь», но думаю, что это дело может принести вам выгоду, причем, немалую. А то, что мои и ваши люди не особенно дружат между собой, не должно мешать общим интересам, не так ли?

Данти предложил сигару. Гость с удовольствием закурил.

– Я много наслышан о вас, мистер Морелль. Кое-что мне говорил и некий мистер Мэдиссон…

Данти широко раскрыл глаза.

– Мэдиссон? – медленно спросил он. – Откуда вы его знаете?

Коннор ухмыльнулся.

– Не буду морочить вам голову. До недавнего времени я тоже не знал его… У него много денег?

Морелль выдержал паузу и спросил:

– Разве я справочное бюро?

– Если человек богат, и мы имеем возможность вытянуть из него деньги, вы готовы получить половину, мистер Морелль?

Данти медлил с ответом. У него не было желания доверяться этому человеку, который мог быть полезен, а мог и подстроить ловушку.

– Может быть, вы выскажетесь яснее?

Коннор кивнул.

– Хорошо, – сказал он. – Вы помните, что когда убили Левинга, его спутник был тяжело ранен?

– Помню, – кивнул Данти.

– Вы знаете, что два дня назад ограбили Тоффани, и бородатый мужчина скрылся с массой брильянтов?

Данти снова кивнул.

– А вы знаете, что это был один и тот же человек – лежавший в госпитале и грабивший магазин? И что имя этого человека – Мэдиссон?

Данти раскрыл рот от изумления.

– Чушь! – бросил он. – Мэдиссон в Испании.

Коннор рассмеялся.

– В Испании? Ха-ха-ха! Так вот: он спрятан у Ганнера. Мало того – его жена знает о нем все!

Люк Мэдиссон – вор! Преступник, разыскиваемый полицией! Это было так фантастично, что не воспринималось сознанием.

Коннор говорил долго. Он не упомянул, правда, о событиях, при которых Мэдиссон раскрыл свое инкогнито, но Морелль легко мог это представить.

– Мы хотели свести с ним счеты, но вдруг появился Ганнер и увез его. Я не верил всей этой истории до тех пор, пока один из моих людей не нашел его паспорт…

– Вы писали миссис Мэдиссон?

Коннор кивнул.

– Я получил подложное письмо. Готов избить самого себя за то, что клюнул на него. Ганнер напал на меня в парке и отнял паспорт.

Данти быстро уяснил положение. Люк, в силу каких-то странных обстоятельств, попал в шайку и должен был скрываться от полиции! Легко можно было себе представить, почему он так стремился вернуть паспорт. Недаром же он для этого взломал собственную квартиру! С паспортом в руках он мог уехать на континент, а с его исчезновением из Лондона исчезала и надежда связать его имя с грабежом Тоффани… И Маргарита знала – если не всю, то, по крайней мере, большую часть этой истории!

Данти не привык долго раздумывать. Он подошел к телефону и позвонил Маргарите. Она, конечно, должна была уже спать, но он решил разбудить ее.

К его удивлению, Маргарита сама подошла к аппарату.

– Это вы, Маргарита?

– Кто у телефона? – быстро спросила она.

– Дантон, – ответил он. – Послушайте, это очень важно. Был у вас сегодня человек по имени Хэйнс?

Она медлила с ответом.

– Да, – сказала она, – но какое это имеет…

– Вы дали ему денег? Это очень важно. Я все объясню.

– Я дала ему немного денег, но не для него самого…

Она слишком поздно спохватилась.

– Для кого-то другого?

Маргарита повесила трубку.

– У него есть паспорт и деньги. Это значит, что с первым же поездом он отправится на континент. Нужно перехватить его на вокзале.

– Или в другом месте…

Морелль позвал Пи Кольса.

– Принеси мои ботинки, – приказал он и добавил, обернувшись к Коннору: – Я сейчас же пойду к миссис Мэдиссон за нашими первыми деньгами. Сколько вы собирались получить с нее?

– Тысячу фунтов, – ответил Коннор.

– Если это дело не затянет на сто тысяч, коллега, его не следует и начинать. Это говорю вам я, Дантон Морелль!

28

Маргарита предчувствовала, что после телефонного разговора Данти обязательно примчится к ней. Поэтому, услышав ранним утром звонок в прихожей, она подошла к лестнице и крикнула слуге:

– Если это мистер Морелль, проводите его наверх!

Ей бросилась в глаза необычная небрежность костюма Данти. Волосы его были в беспорядке, брюки не подходили к пиджаку, весь его вид говорил о крайней спешке, если не о панике.

– Маргарита, мне очень жаль, но я должен исполнить неприятный долг, – поспешно начал он. – Это касается вашего мужа. Очевидно, он сошел с ума и заварил порядочную кашу. Что могло его толкнуть на это?

– Что именно? – спросила она спокойно.

Он улыбнулся.

– Меня не стоит морочить. Вы отлично знаете, о чем речь. Люк спутался с мошеннической шайкой. Я не знаю, что побудило его и кто эта женщина…

Теперь улыбнулась она.

– Вы всегда думаете о женщинах, Дантон. Возможно, это та самая дама, которую вы открыли в Париже? Помните, ваш слуга телеграфировал мне об этом?

– Клянусь вам…

– Довольно об этом. Что вам еще угодно?

– Есть человек по имени Коннор, с которым вы должны были встретиться вчера вечером. Вы не выполнили обещания. Он очень обижен. Ему была обещана тысяча фунтов.

– Я ничего не обещала ему. Мало того, мне и в голову не придет давать ему какие-либо деньги. Кстати, вам тоже.

Она заметила, что он вздрогнул.

– Вам и Люку может только повредить, – медленно произнес Данти, – если вы восстановите против себя Коннора. Он является главарем одной из самых крупных банд Лондона. Кроме того, он знает, что ваш муж недавно ограбил Тоффани. Что вы собираетесь предпринять по этому поводу?

– Еще не знаю, – ответила она.

– Я забочусь о том, чтобы спасти вас от позора. Коннору нужны деньги, несколько тысяч фунтов. Когда он пришел ко мне за советом, я счел за лучшее выступить посредником. Вы дали деньги не тому, кому следует, Маргарита, поверьте мне. Было бы наивным предполагать, что Люк их получит… Да, наивным…

Она не отвечала, и он продолжал:

– Меня это совершенно не касается, но если вам так хочется вооружить против себя Коннора…

– Хоть это вас и не касается, но запомните, что ваш друг путем шантажа не получит ни…

– Он не мой друг, – возразил Данти, – и о шантаже не может быть и речи. Люк занял у него эти деньги…

Она рассмеялась.

– Повторяю еще раз, мистер Морелль, ни вы, ни Коннор не получите от меня ни шиллинга. И довольно об этом.

– Это вам Хэйнс посоветовал не давать денег?

– Нет, – спокойно ответила она. – Такой совет я получила от инспектора Байрда. После вашего звонка я разговаривала с ним. Он скоро будет здесь.

В ту же минуту раздался резкий звонок.

– Это он, – сказала она, с удовлетворением отметив смятение Морелля.

– Если вы ему расскажете о Конноре, тайна Люка станет известна Скотленд-Ярду, рассудите сами…

Она уже вышла из комнаты, чтобы встретить «Воробья».

В это утро мистер Байрд был в прекрасном настроении.

– О, в наше время еще случаются чудеса! Давно я не был в таком блистательном обществе! Как поживаете, мистер… э… Морелль?

Сыщик искоса наблюдал за Маргаритой.

– Не волнуйтесь, миссис Мэдиссон, я не стану упрекать вас за то, что вы вращаетесь в скверном обществе. Дама из высшего общества может позволить себе такую слабость, как благотворительность в кругах преступников. Что хорошего, Данти? У вас такой вид, будто вы потеряли любимого дядю, который обещал вам дать денег на билет, чтобы уехать из Лондона. Или вы вступили в Армию Спасения и нечаянно отбились от своей роты? Или вы неожиданно перестали красть и стали членом фондовой биржи?

– Я не был в фондовой бирже, – вырвалось у Данти.

– Странно, очень странно… Сегодня я видел на ее фронтоне вывешенные флаги… А, я вас перепутал с королем Афганистана, извините ради Бога! Ладно, Данти, мы вас более не задерживаем. Кстати, как поживает Коннор?

– Я давно не видел Коннора, – хрипло ответил Данти.

– Забавно. – Сыщик потер свой жирный подбородок. – А я полагал, что он этой ночью явился к вам и сейчас с нетерпением ждет вашего возвращения… Странно… Видимо, я старею. М-да, в этом возрасте уже случаются галлюцинации: видишь перед собой мошенника, а он оказывается биржевым маклером, или наоборот… М-да…

Данти спускался по лестнице с весьма неуютным состоянием души. Поблизости не было ни одного такси, только невдалеке стоял автомобиль, имевший подозрительное сходство с полицейским. Он старательно обогнул его и поспешно скрылся за углом.

Коннор, ожидая его, играл в карты с Пи Кольсом.

– Можно поздравить?

В его голосе не было ни тени сомнения в успехе предприятия.

– Нет. Я не получил денег. Там был «Воробей».

Коннор вскочил и вонзил острый взгляд в собеседника.

– Наглая ложь!

– Она посылала за ним.

Коннор, казалось, поверил.

– Мое имя упоминалось? – спросил он после минутного раздумья.

– Да, он знает, что вы здесь.

Коннор нахмурился и откинулся на спинку стула.

– Она говорила ему что-нибудь?

– Этого она не сделает никогда. Я знаю ее! Она мучается сознанием вины и попытается помочь мужу без посредничества полиции.

– Я не берусь за это дело, – медленно произнес Коннор. – Давайте мне мою часть, Данти, и делайте это сами. Двадцать пять процентов меня удовлетворят.

Данти посмотрел на него.

– Неплохо придумано. Я сделаю работу, а вы получите деньги? Когда это мы с вами заключали такой договор?

Коннор широко улыбнулся.

– Я дал ход этому делу. Это не так мало, вы же понимаете.

Он поднялся, оделся и направился к выходу. На пороге он обернулся.

– Двадцать пять процентов, – повторил он. – Иначе я стану весьма неприятным.

– Где живет Ганнер?

– Я дам вам ответ завтра, – сказал Коннор и вышел.

Данти закрыл за ним дверь.

Обычно он не обсуждал свои дела с Пи Кольсом, но хорошо знал, что маленький человек был очень умен и ловок. Он занимался всем, чем угодно, от мелкого воровства до убийства, и принадлежал к числу преступников, весьма немногому, которые во время пребывания в тюрьме настойчиво учились. Он говорил по-английски на жаргоне, но зато свободно владел испанским и французским.

Данти впервые открыл перед ним все карты. Пи Кольс долго и внимательно слушал, но когда тот упомянул имя Ганнера Хэйнса, отрицательно покачал головой.

– На твоем месте я бы не сталкивался с ним, – сказал он.

Данти и сам понимал это, но самоуверенно полагал, что знает досконально психологию своих коллег по преступному миру. Ганнер – философ. Он смотрит на вещи глобально. Что такое для философа потерять женщину? Кроме того, она давно уже была мертва, а мертвые не могут никого «просвистеть»… Нет, Ганнер все забыл.

Данти походил на тряпичника. Он собирал все, что попадалось под руку. В его спальне стоял несгораемый шкаф, в котором хранились его драгоценности: письма, перевязанные шнурком от ботинок, газетные вырезки о его похождениях, кусочки бумаги, которые давно следовало уничтожить… Но Данти упорно сохранял все, что попадало ему в руки. Были там и письма погубленной им женщины, той, которая не пришла в здание суда, когда приговорили Ганнера Хэйнса…

Закрыв дверцу шкафа, он повернулся к Пи, который придумал совершенно новый план.

– Ты можешь выбросить Ганнера из игры, – сказал он. – Разыщи Мэдиссона, переправь его на континент с его чековой книжкой и… пользуйся ею!

Данти слушал, наморщив лоб. Об этой возможности он не подумал.

В три часа утра он лег спать, но заснул только около семи.

Утром посыльный принес письмо. На конверте, по обыкновению Коннора, не было обратного адреса. Данти разорвал конверт и вынул оттуда маленький листок бумаги, на котором было нацарапано:

Л.М. живет у Г.Х. 97, Леннокс-стрит.