Текст книги "Долина привидений. Руки вверх!"

Автор книги: Эдгар Ричард Горацио Уоллес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)

16

Данти посмотрел на молодую женщину с таким изумлением, что оно могло бы рассмешить стороннего наблюдателя.

– Вы вернули все деньги? – пролепетал он.

Она кивнула, не отрывая твердого взгляда от его лица.

– Разумеется. У меня достаточно средств на жизнь. Мистер Стиль определил мне довольно большую ежемесячную сумму.

Он в немом изумлении смотрел на нее. Все его планы пошли прахом.

– Люк никогда не был в Париже, я имею в виду последние месяцы. Кто-то послал мне телеграмму с определенной целью. Мне кажется, что я сама хотела получить такую телеграмму, чтобы оправдать свои неблаговидные поступки. – Она улыбнулась. – Странно, что денежный вопрос настолько занимает вас, ведь вы сами довольно богатый человек, Дантон.

Он молча кивнул головой. В это самое утро пришло весьма неприятное письмо из банка. Думая, что у него гораздо больше денег, чем это было на самом деле, он делал крупные траты, проигрывал, и, в конце концов, сильно перебрал…

Огромным усилием воли он овладел собой и ответил по возможности спокойно:

– Я не вполне убежден, что вы поступили правильно. Вы советовались с вашими поверенными?

– В вопросах совести не обращаются к поверенным, – ответила она спокойно.

Ему было необычайно трудно продолжать этот разговор. Казалось, перед ним стояла незримая, но достаточно мощная преграда, об которую разбивались его надежды. Он рассчитывал получить сотни тысяч, вполне был уверен в десятках… Впрочем, если осторожно ставить карту за картой, может быть удастся вырвать хотя бы тысячу-другую…

– Когда вы думаете ехать в Ронду?

– Через два дня. – Она ответила так быстро, что стало понятно, какую роль в ее жизни играет эта поездка и как точно она рассчитала время по часам. – Как только я буду знать наверное, что Люк в Ронде, я тут же поеду к нему.

– А что вы ему скажете?

Он закусил губу, но поздно – этот нелепый вопрос уже прозвучал. Она удивленно взглянула на него.

– Это касается только меня и Люка. Я виновата во всем. Мне и надлежит исправлять эту ошибку.

Данти допустил еще один просчет.

– Но должны же вы помнить о вашем брате! Люк мог его спасти, но вместо этого привел к гибели. Деньги – его Бог.

– Он без колебаний отдал мне все, – спокойно перебила она, – а я… Я поступила жестоко и непорядочно… И он ушел… без единого слова… Разве вы не понимаете, что если бы Люк обратился к поверенным и дело дошло до суда, я отдала бы все? И не только потому, что он имел на это право, нет. Просто, чтобы избежать огласки. Может быть, он мелочен, даже жесток, но это не дает мне права платить злом за зло. Поэтому я и передала состояние мистеру Стилю. Несчастный случай с Рексом должен быть выяснен до конца. Люк мне расскажет все. Может быть, у него были свои причины не помогать больше Рексу.

– Я тоже хотел бы знать всю правду!

Он был бледен от гнева и с трудом скрывал клокочущую злобу.

– Мне кажется, что естественным результатом вашего примирения будет мое разорение. Люк имеет большое влияние в Сити, и один лишь намек, одна лишь фраза о том, что я был против него, может мне очень дорого обойтись.

К его удивлению, она рассмеялась.

– Дантон! – воскликнула она почти радостно. – Что же вы думаете обо мне! Неужели вы всерьез считаете, что я позволю другу Рекса оказаться в скверном положении оттого, что он хотел помочь мне?

Морелль с удивлением смотрел на нее. Чему она радовалась? Он понял – через несколько дней она будет вместе с мужем… Эта мысль была ему неприятна, но она отражала реальную действительность. Эта гордая красавица была без памяти влюблена в своего мужа…

В дверь постучали. Вошла горничная.

– С вами хочет говорить какой-то господин – мистер Хэйнс.

Если бы Маргарита обратила внимание на выражение лица Дантона, она бы, несомненно, отметила его мертвенную бледность.

– Он говорит, что был знаком с мистером Мэдиссоном, и ему необходимо переговорить с вами, – продолжала горничная.

– Вы не говорили ему, что я здесь? – резко спросил Данти, но, встретив изумленный взгляд Маргариты, осекся.

– Вы знаете его?

Он кивнул и многозначительно посмотрел на горничную.

– Подождите минуту, – сказала ей Маргарита, и когда горничная вышла, спросила:

– Кто это такой?

– Человек, с которым не следует разговаривать. Преступник, которого арестовали в тот памятный вечер в Карлтон-отеле. Примите мой добрый совет…

– Но если он знает Люка…

– Он не знает его! Это только ловкий трюк, рассчитанный на то, чтобы легче проникнуть к вам. Это очень опасный человек!

– Тогда вы останетесь здесь, пока я буду разговаривать с ним. Подождите в маленькой гостиной.

Когда Маргарита была в таком настроении, переубедить ее было невозможно. Данти, нахмурившись, прошел в боковую дверь и плотно прикрыл ее за собой!

Маргарита была несколько удивлена, увидев разительное несоответствие между личностью посетителя и данной ему ранее характеристикой.

– Мое имя Ганнер Хэйнс. Основной род занятий – кража драгоценностей.

Его голос был так спокоен, а манеры так утонченны, что слова воспринимались как представление члена палаты лордов.

– Ваш муж некогда оказал мне одну услугу, и я охотно отплатил бы ему тем же, миссис Мэдиссон.

Она кивнула.

– Мне хотелось бы знать… миссис Мэдиссон… Не сочтите это нескромностью с моей стороны… но я хотел бы спросить: почему ваш супруг разошелся с вами?

Она твердо взглянула на него.

– Я впервые слышу об этом, – ответила Маргарита и увидела, что он улыбнулся.

– Я понимаю, что это больше, чем навязчивость, но меня интересует ваш муж. У меня много плохих качеств, но неблагодарность не в их числе. Ваш… супруг предостерег меня в тот момент, когда узнал, что меня собираются арестовать… Если есть на свете человек прямой и порядочный, то имя его – Люк Мэдиссон. Единственное, что я хотел бы знать: имеете ли вы представление о том, где находится ваш муж?.. Он в Лондоне?

– В настоящее время он в Испании, – сказала она, – но, к сожалению, я не могу вам сказать, где именно.

– А мистер Морелль – тоже в Испании? Простите, но если у меня есть причины задать вам вопрос касательно вашего мужа, то второй вопрос – тем более… Есть люди, общение с которыми для леди нежелательно…

Она подошла к столу и нажала кнопку звонка. Ганнер улыбнулся.

– Это означает, что вы собираетесь меня выставить за дверь. Что ж, возможно, я избрал не совсем подходящий тон для этого интервью. Возможно… Более всего мне хотелось узнать, где находится мистер Мэдиссон…

– Я ответила на этот вопрос, – начала она, но на пороге появилась горничная.

– Что же касается Данти Морелля…

Она указала рукой на дверь.

– Не в моих правилах говорить плохо о друзьях – даже со своеобразными знакомыми моего мужа, – сказала она и услышала в ответ его тихий смех.

Как доложила горничная, Данти ушел через несколько минут после прихода Ганнера. Он не принадлежал к числу людей, бросающих вызов судьбе.

Маргарита должна была в тот день сделать кое-какие покупки. Около парка она остановила шофера и пошла пешком. Ей хотелось немного побыть одной.

Она медленно шла по аллее и увидела останавливающийся автомобиль с двумя пассажирами: поразительно красивая, элегантно одетая девушка и бородатый мужчина в надвинутой на глаза шляпе.

Немного впереди Маргариты шла пара: огромный человек с красивой девушкой. Она услышала, как великан произнес:

– Обратите внимание на эту элегантную даму в автомобиле! Это Джин Гюрлей – знаменитая аферистка Лондона.

Маргарита узнала «Воробья» и его спутницу. Она уселась на скамью, не желая быть ими замеченной. Невольно посмотрела на автомобиль.

Он медленно проезжал мимо нее. Маргарита отчетливо услышала слова бородатого мужчины:

– Довольно странно… Что это значит?

Маргарита вскочила, дрожа всем телом. Она узнала голос бородатого мужчины – это был Люк!

17

Жизнь на Геннет-стрит могла быть временами довольно интересной – так, по крайней мере, думал Люк Мэдиссон.

Это был третий день после выхода его из госпиталя. Он оказался слабее, чем думал, и наслаждался покоем, ни о чем не заботясь и ни перед кем не отчитываясь о своей странной жизни.

Миссис Фрозер не мешала ему. Она приносила ему хорошие книги и простую, но вкусную еду, заботилась о бытовых мелочах. Она посоветовала ему, если он пожелает выйти на улицу, делать это ночью. Подробностей она не объясняла, но была неизменно предупредительна и заботлива. Многое удивляло Люка, но он понимал, что его внимательная хозяйка действует по поручению неизвестного друга.

Ситуация немного прояснилась через несколько дней, когда хозяйка попросила его рассказать что-нибудь об Австралии. Когда он ответил, что не имел чести бывать в этой благодатной стране, она понимающе улыбнулась.

– Если бы у Левинга было столько же ума и способности держать язык за зубами, он был бы жив до сих пор. Но он был ужасный хвастун и всегда превозносил свою шайку, хотя отлично знал, что у нас гораздо больше денег.

Постепенно Люк начал узнавать суть дела.

Левинг должен был встретиться с каким-то человеком, который приехал из Австралии, чтобы работать в его шайке. Этот человек в своих кругах по ту сторону океана пользовался большим уважением, и ни разу еще не сидел в тюрьме.

– Когда Коннор узнал, что вы приедете в Лондон, – он сказал: «Этот человек нам нужен. Значит, мы будем его иметь». Он вас сильно зауважал после аферы с Сиднейским банком…

Люк понял, за кого его принимали.

– Видите ли, миссис Фрозер, ваши… коллеги принимают меня за австралийского преступника, но я совсем не тот, кого они ожидали. То, что я был вместе с Левингом в ночь, когда его убили, – чистая случайность. Боюсь, что не смогу быть полезным вашим друзьям, которые, очевидно, не особенно дружны со статьями закона.

Она понимающе улыбнулась.

– Что мне больше всего нравится в вас, мистер Смит, – это удивительная сдержанность.

Поздно ночью он увидел страшного Коннора. Когда тот пожал ему руку и поздоровался, Люк содрогнулся: этот же низкий голос он слышал в ту ночь, когда убили Левинга.

– В течение двух-трех дней вы мне не понадобитесь, Смит, – грубо сказал Коннор. – Здесь у вас все в порядке? Хорошо.

У него был повелительный голос. Прежде, чем Люк смог объяснить ему, кем он был, вернее, кем он не был, Коннор исчез.

Через два дня неожиданно распахнулась дверь, и в комнату вошла очаровательная блондинка.

– Меня прислал к вам Коннор, – сказала она, с любопытством оглядев Люка с головы до ног. – Вы получили новые вещи?

Люк покачал головой.

– Вам необходим парикмахер, – продолжала гостья, – я пришлю к вам одного сегодня вечером. Нужно подстричь бороду… Вы не против совершить завтра небольшую поездку? Говорят, вы неплохо управляете автомобилем. Что ж, посмотрим.

Он засмеялся.

– Я думал, что мне предстоят гораздо менее приятные занятия…

Она была одета хорошо, но скромно, очевидно, чтобы не привлекать внимания.

– Ну и дыра! Как вы здесь живете? – она с презрительной гримаской выглянула в окно. – Не понимаю, как здесь могут существовать люди.

Он ничего не ответил. За эти дни он кое-что узнал о жизни «детей бедных». Ранним утром он наблюдал, как рабочие уходили на фабрики, а их изможденные жены сновали по лавкам в поисках продуктов подешевле. В половине девятого их дочери в чулках телесного цвета и элегантных дешевых пальто отправлялись на работу в Сити, чтобы поддержать семью. Дети бедных! Жертвы хищников! Существуют дюжины шаек, живущих за счет грошей этих бедняков – вытаскивающие у них из карманов деньги в омнибусах, забирающиеся в их дома, чтобы украсть вещи ценой в несколько пенсов…

Однажды ночью он наблюдал, как трое хулиганов напали на пожилого рабочего, повалили его на землю и вычистили карманы. Он узнал о предприимчивых людях, являющихся к женам рабочих за забытыми инструментами мужа… Он был искренне рад, увидев как-то приехавших в большом автомобиле сыщиков, которые арестовали целую шайку…

Полиция охраняла детей бедных… насколько это было в ее силах.

Он видел, как грубиян, до полусмерти отколотивший свою жену, свалился без чувств от удара резиновой дубинки полисмена…

Но самые опасные паразиты ускользали из рук полиции.

Девушка обернулась к нему.

– Встречаемся завтра в Грин-парке. Я приеду в автомобиле и заберу вас.

Она еще раз оглядела его с головы до ног, не скрывая восхищения.

– У вас красивый голос, – заметила она, – вы сможете всюду сойти за джентльмена.

Вечером принесли вещи. Костюм сидел на нем идеально. Когда пришел парикмахер и поколдовал над ним, Люк, взглянув в зеркало, – пришел к выводу, что действительно может сойти за джентльмена.

Новая жизнь вытесняла старую. Люка охватила жажда приключений. Идя утром в Грин-парк, он с удовлетворением отметил, что его походка осталась такой же эластичной, как и раньше.

Возле него остановился автомобиль. Девушка подала знак садиться.

Она была в прекрасном настроении.

– Отличная идея показываться в определенном автомобиле, вы не находите?

Они проезжали мимо Гайд-парка. Люк успел разглядеть свою спутницу. Она оказалась старше, чем он думал, но это обстоятельство не омрачало прелесть весеннего утра.

– Видите этого толстяка в парке? Его зовут «Воробей». Опасная птица.

Он вздрогнул, услышав это имя.

– Вы хотите сказать, мистер Байрд?

Он увидел Байрда в сопровождении молодой девушки, но не заметил дамы, сидящей на скамейке.

– Около кавалерийских казарм нас ждет другой автомобиль. Надеюсь, вы хорошо умеете править?

– Другой автомобиль?

Она кивнула.

– Я хочу убедиться в ваших способностях.

– Довольно странно… Что это значит?

– Ничего странного, – ответила она.

Их ждал закрытый маленький автомобиль. Поблизости никого не было. Она рассчиталась с шофером.

– Садитесь.

Люк уселся за руль, она рядом с ним, приказав деловым тоном:

– Крафтон-стрит. Остановитесь напротив Реен-клуба.

Он полагал, что она хочет испытать его мастерство. Они благополучно проехали по нескольким оживленным улицам и остановились в указанном месте.

– Теперь будьте внимательны, – сказала она, понизив голос, – я хочу навестить своего мужа.

Она прямо смотрела ему в глаза.

– Если он начнет скандалить, потребуется ваша помощь, если все будет спокойно – едем дальше через мост.

– Вашего мужа? – переспросил он.

– Вы так скажете лягавому, если дело пойдет скверно.

Она скрылась прежде, чем он успел что-либо спросить.

Как было уговорено, он не глушил мотора, и минут через двадцать увидел ее, спокойно приближающуюся к автомобилю.

В тот момент, когда она занесла ногу на подножку, какой-то мужчина без пиджака бросился к ней и схватил за руку. Она пыталась вырваться, и прежде чем Люк успел оценить происходящее, он ударом в подбородок отбросил человека на тротуар.

– Скорей! – бросила она. Люк включил третью скорость.

Они пересекли Оксфорд-стрит и были уже за мостом, когда Люк начал анализировать случившееся.

– Почему этот человек схватил вас?

– Мой муж. Мы поссорились с ним, – спокойно ответила она. Потом добавила – Коннор неправ. Если бы я не пошевелила мозгами и не придумала историю с мужем – быть бы мне уже на дороге в Холлвей[3]3
  Женская тюрьма в Лондоне.


[Закрыть].

Он заметил, что она с тревогой поглядывает на полисменов, и его сердце беспокойно забилось… Наконец его спутница приказала остановить автомобиль…

– Мы выйдем здесь, – сказала она. – Вы поедете домой на автобусе, а я возьму такси. Если Коннор придет сегодня вечером, скажете ему, что это находится у меня.

Она уже сделала несколько шагов, но он удержал ее.

– Что означает это?

– Он знает.

Но Люк уже заметил плоский футляр, который она переложила во внутренний карман пальто.

– Боже милостивый! – вырвалось у него. – Вы это украли?

Она весело блеснула глазами.

– Разумеется, бедняжка. А вы только сейчас это сообразили?

Она подозвала проезжавшее такси и скрылась из глаз.

Он еще долго стоял в оцепенении… Потом долго бродил по улицам, не разбирая дороги. Идя несколько часов спустя через Вестминстерский мост, он заметил газетчика с большим плакатом.

«ДЕРЗКОЕ ОГРАБЛЕНИЕ В ВЕСТ-ЭНДЕ!».

Он остановился как вкопанный, и долго не решался протянуть мальчишке пенни, чтобы взять газету.

«Бородатый мужчина и красивая женщина ограбили известного ювелира Тоффани, похитив браслет стоимостью в двадцать тысяч фунтов.

Этот дерзкий грабеж произошел сегодня после обеда в фирме Тоффани. Хорошо одетая дама вошла в магазин и попросила показать ей простые золотые кольца. В то время, когда приказчик повернулся к ней спиной, она, очевидно, разбила витрину резиновым молотком, потому что звука удара не было слышно, а доносившийся с улицы шум заглушил звон разбитого стекла. Когда приказчик обернулся, то в магазине уже не было ни женщины, ни дорогого браслета, лежавшего в витрине. Он бросился за похитительницей и схватил ее за руку в тот момент, когда она садилась в автомобиль. В ту же минуту ее спутник отбросил его ударом кулака на панель. Это был бородатый мужчина в сером костюме…»

– Это я… – простонал Мэдиссон, едва не падая в обморок.

18

Люк сидел в своей комнате на Геннет-стрит, подперев голову руками и уставясь в пространство. Миссис Фрозер не было в лавке, когда он вернулся, но вскоре она вошла с чашечкой чая на подносе.

Ему показалось, что она отлично знает о том, что произошло после обеда.

– Коннор говорит, что дело только тогда может стать опасным, если нас просвистит кто-нибудь из шайки Левинга.

– Что значит «просвистит»? – спросил Люк.

Она улыбнулась.

– А то вы не знаете! Хотя, возможно, в Австралии у вас другие выражения…

Он прошелся по комнате.

– Но, миссис Фрозер, ведь каждый человек, прочитавший газету, может меня легко опознать. Кроме того, когда я проходил по Геннет-стрит, меня видели, по меньшей мере, сто человек…

Она покачала головой.

– Я знаю всех, – спокойно возразила она, – и знаю кто чем дышит. Единственный человек, который вас видел, – старый Джо, который приходил ко мне за поручениями. Коннор передал, что вы должны остричь бороду и переодеться. Эти вещи я унесу.

– Новый костюм?

– Да, новый синий костюм, который уже висит в шкафу. Его прислали сразу же после вашего ухода. Все будет хорошо.

Она ободряюще улыбнулась и вышла.

Чай давно уже остыл. Люк все еще сидел в оцепенении. Мысли его плясали бешеный, хаотичный танец. Он, Люк Мэдиссон – вор! Активный член шайки, ограбившей Тоффани… Именно у Тоффани он покупал кольцо Маргарите в день помолвки!

Ему в голову не приходила даже мысль явиться в полицию и выдать своих сообщников. Единственный выход из этой истории – удрать. Он ранее писал Стилю, чтобы тот переслал его чековую книжку в Ронду… Да, проще всего было уехать в Испанию.

Но так ли просто?

Он вдруг вспомнил, что у него нет паспорта. А в Испанию невозможно было попасть без паспорта, потому что граница контролировалась самым строгим образом! Если бы он не отпустил слугу, то смог бы пробраться на свою квартиру, взять чемодан и со следующим экспрессом быть уже на континенте. Скорее всего, ключ от его квартиры находится у поверенного. А поверенный – Хильтон, его старый друг. Все складывалось не так уж плохо…

В комнату вошла миссис Фрозер. Она принесла новенькие ножницы.

– Коннор сказал, чтобы вы оставили усы.

– Он здесь?

– Нет, он позвонил мне.

– Я не знал, что у вас есть телефон, – удивился Люк.

Миссис Фрозер загадочно улыбнулась.

– Здесь есть много такого, о чем никто не догадывается.

Некоторое время спустя она принесла новенькую бритву и мыло.

По-видимому, у Люка были незаурядные парикмахерские способности, потому что миссис Фрозер, принеся обед, в изумлении застыла на пороге.

– Да вас и родная мать не узнает, мистер Смит!

Люк еще раз посмотрел в зеркало. Усы совершенно изменили его лицо. Миссис Фрозер казалась разговорчивее обычного. Она спросила, женат ли он, и, не дожидаясь ответа, сообщила, что является вдовой.

– В определенной степени, – поправилась она. – Мой муж два года назад получил пожизненную каторгу.

Она проговорила это совершенно спокойно, тоном человека, привыкшего к любым перепадам судьбы.

– Он сам был виноват, – продолжала она. – Еще бы: убить полицейского! Коннор не хотел отвечать за него. Коннор всегда говорил, что револьвер хорош для предводителя, но не для его людей. А Фрозер всегда был горяч: раз, два – и готово! Он многое перепробовал…

– Он уже сидел перед этим?

Она рассмеялась.

– Естественно. Два раза… Первый раз – за мошенничество в Манчестере. Он там работал с Данти…

– Данти? – перебил он ее. – Кто это?

– Он работает больше по промышленности… Акции и всякое такое… Знаете, дураки всегда найдутся… Говорят, он теперь знается с чистой публикой. Может быть. Они с Ганнером Хэйнсом раньше работали вместе…

– Вы знаете Ганнера Хэйнса?

По выражению ее лица Люк понял, что Ганнер пользовался огромным уважением в определенных кругах.

– Нет, я только слышала о нем.

– Как теперь зовут Данти?

Она наморщила лоб.

– Так и вертится на языке… красивое такое имя… а, Дантон Морелль! Коннор недавно говорил о нем…

Комната поплыла перед глазами Люка. Дантон Морелль – аферист, бывший каторжник!

Внезапная мысль прожгла его: Морелль был другом его жены!

– Как он выглядит?

– Данти? Я видела его несколько раз…

Она описала Данти настолько точно, что сомнений больше не оставалось. Люк почувствовал, что ему необходимо как можно скорее снова стать прежним Люком Мэдиссоном.

План созрел: этой же ночью он оставит дом, пойдет к своему поверенному и расскажет всю правду.

Около девяти часов, когда он, собираясь выходить, уже протянул руку к выключателю, чтобы погасить свет, в комнату вошла миссис Фрозер. По ее лицу он понял, что случилось что-то серьезное.

– Внизу двое из шайки Левинга, – тихо сказала она. – Я не успела позвонить Коннору.

Она вынула из-под передника браунинг и протянула его Люку.

– Возьмите, – твердо сказала она. – Кто знает, что у них на уме.

Люк механически сунул пистолет в карман. Меньше всего он желал встретиться сейчас с членами враждебной шайки. Для него было вопросом жизни как можно скорее покинуть Геннет-стрит, и, если пистолет поможет ему в этом – тем лучше.

– Они хотят говорить с вами.

– Сойдите вниз, Смит, – раздался грубый голос.

Люк спустился вниз. В комнате было двое людей. Один из них стоял спиной к камину, а другой предусмотрительно держался у двери в лавку. Они были прилично одеты. На улице их можно было бы принять за ремесленников. Лица также не выдавали подробностей их «ремесла».

Толстый человек, стоящий у камина, посмотрел на Люка из-под надвинутых бровей.

– Это Смит? – спросил он.

– Да, это мистер Смит, – раздраженно ответила миссис Фрозер.

– Что все это значит? – спросил маленький человек у двери. – Почему вы себя выдаете за другого?

Его спутник шагнул вперед.

– Молчи, я сам буду говорить, Кюрли! Вчерашнее дело крутили вы, Смит?

– Я много чего крутил, – холодно ответил Люк.

– Вы утверждаете, что вы – тот человек, которого мы выписали из Австралии. Но вы не Смит, – он указал пальцем на человека у двери. – Вот это Кюрли Смит.

– Еще бы! – человек дрожал от бешенства. – Вы… вы присвоили мое имя! – он добавил крепкое словцо, но толстый снова перебил его:

– Не забывай, что ты говоришь в присутствии дамы, – произнес он так торжественно, что Люк с трудом удержался от смеха.

– Дело в том, – продолжал толстяк, – что когда Левинг вместе с вами получил по заслугам, и вас отнесли в госпиталь, Коннор решил, что вы и есть тот самый человек, которого должен был встречать Левинг. Но вы же не Смит! Я держу пари, что вы никогда не были в Австралии.

– Этот? – Кюрли Смит с невыразимым презрением посмотрел на Люка. – Этот никогда бы не выдержал Австралии!

Он вынул из кармана газету.

– Посмотрите, что вы наделали, – прошипел он, протягивая ее Люку. Люк взглянул на заметку, которую ему указал грязный палец.

«…В этом грабеже, как предполагает полиция, замешан человек по имени Смит, прибывший пароходом «Понтиак» из Австралии…».

– Видите, что вы наделали? – свирепо бросил Смит. – Вы науськали на меня лягавых!

Его рука потянулась к заднему карману.

– Постой! – закричал толстяк. – У него тоже есть пушка. Старуха ведь недаром ходила наверх!

Миссис Фрозер не могла снести такого оскорбления.

– Это я старуха, ты, толстая клецка? Посмотрим, что скажет на это Коннор! Он будет здесь через пару минут!

Толстяк беспокойно посмотрел на дверь.

– Блеф! Да и что Коннору до того, что мы пришли навести справки? Мы имеем право.

– Что вы еще хотите от меня? – спросил Люк, направляясь к двери.

Кюрли Смит загородил ему дорогу.

– Мы еще кое-что хотели бы знать…

– Сейчас вы все узнаете, – резко произнес Люк и сделал еще шаг вперед, но Смит не шелохнулся. Внезапно Люк схватил человечка за шиворот и, швырнув его через всю комнату, распахнул дверь.

– Вон! Оба!

Толстяк пожал плечами.

– Хорошо, мы не ищем драки.

Он улыбнулся, подходя к Люку, но миссис Фрозер успела заметить возникший в его правой руке «тотшлагер»[4]4
  Карманная дубинка.


[Закрыть].

– Внимание, Смит! – пронзительно крикнула она.

Толстяк, не успев поднять руку, тяжело грохнулся на пол, сраженный точным ударом в подбородок. Люк вырвал из его руки оружие и спрятал в карман.

– Теперь твоя очередь, – повернулся он к Кюрли Смиту, но тот мгновенно выскользнул за дверь.

Толстяк, пошатываясь, встал на ноги, злобно посмотрел на Люка и последовал за своим спутником.

Люк запер за ними дверь и повернулся к бледной миссис Фрозер.

– Мерзавцы, – произнесла она, прерывисто дыша, – я бы не удивилась, если бы они подожгли дом. Они уже раз пытались это сделать. Второй этаж только недавно отстроен.

Дом № 339 на Геннет-стрит был главной квартирой Коннора. Полиция никогда не устраивала там обыски, зная, что не найдет в этой почтенной обители ни одной украденной вещи.

– Я должна сейчас же разыскать Коннора, – сказала миссис Фрозер, набрасывая пальто. – Вы хотели выйти?

– Да. – Люк хотел выйти и никогда не возвращаться, но не собирался посвящать в эти планы свою хозяйку.

– У вас есть деньги? Ах, я совсем забыла…

Женщина порылась в кожаной сумке, висевшей у нее под передником, и вынула оттуда пачку ассигнаций.

– Это прислал Коннор – пятьдесят, – сказала она. – Это аванс. Вчерашняя добыча должна делиться на четыре части. Вы еще получите свою долю. Коннор в таких вопросах очень порядочен. Ему можно доверить миллион фунтов.

– Мне ничего не нужно.

– Прячьте в карман, – приказала она. – Есть у вас мелочь?

– Больше, чем нужно, – нетерпеливо ответил Люк.

– Мелочь? – настаивала она, и впоследствии он был ей за это благодарен. Она вынула из кармана пригоршню мелочи. – Вы можете нажить неприятности, если попробуете разменять на нашей улице пять фунтов. Вы из Австралии?

– Нет, – ответил он.

– Что ж, Коннор выяснит все это.

Очевидно, Коннор значил для нее все.

Увидев, что идет дождь, она принесла Люку пальто и проводила его до дверей лавки.

– Остерегайтесь шайки Левинга, – сказала она, – суньте пистолет в карман пальто. Оттуда его легче будет достать.

Она заботилась о нем, как мать, и не успокоилась до тех пор, пока он не выполнил ее указание.

Хотя на улице никого не было видно, он, следуя советам миссис Фрозер, сделал большой крюк на пути к Вестминстерскому мосту.

В парламенте шло вечернее заседание. Башенные часы показывали без двадцати минут десять.

Прежде всего он хотел отправиться к Джеку Хильтону. Но дома ли он?.. Нужно было позвонить по телефону. У первой же телефонной будки он остановился, мысленно поблагодарив миссис Фрозер за навязанную мелочь.

Ему ответил слуга Хильтона.

– Мистера Хильтона нет в Англии. Он поехал в Берлин и вернется к концу следующей недели. Могу я спросить ваше имя?

Сперва Люк не мог произнести ни слова. Когда слуга повторил вопрос, у него промелькнула мысль.

– Не могли бы вы сказать, есть ли кто-нибудь сейчас в квартире мистера Мэдиссона… например, слуга…

Голос изменился.

– Кто вы такой? Почему вы интересуетесь этим?

Люк повесил трубку. Конечно, он мог назвать себя, но кроме Джека Хильтона никто не должен был знать, что он находится в Лондоне.

Ему пришла в голову другая мысль. Он позвонил в свою собственную квартиру и, подождав несколько минут, услышал голос чиновника телефонной станции.

– К сожалению, сэр, абонент не отвечает.

Люк медленно побрел по дороге в Пелл-Мелл, не замечая проливного дождя. Оставался только один выход. Однажды он сказал шутя, что нет ничего легче, чем взломать его квартиру…

К стене его дома была прикреплена пожарная лестница. Пробраться во двор и подняться по лестнице было совсем несложно, а открыть окно снаружи было делом нескольких минут.