Текст книги "Агония (СИ)"

Автор книги: Эдгар Грант

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

   Вертолет доставил их в уже полностью очищенный от пепла и политый каким-то реагентом, учебный центр FEMA Mount Weather в семидесяти километрах к западу от Вашингтона. Там им сообщили, что надо немного подождать, выделили небольшой жилой отсек на одном из подземных уровней, уже довольно плотно заселенном фимовцами и военными и, чтобы не болтались без дела, попросили помочь комплектовать сухпайки для людей занятых в расчистке завалов на побережье.

   Через два дня ночью их подняли с постели и вместе с двумя десятками раненых и больных спасателей, погрузили в транспортный "Оспрэй"* (*"Оспрэй" (Bell V-22 Osprey) – американский конвертоплан, сочетающий возможности самолета и вертолета, такие, как вертикальный взлет и посадка, и большая скорость), который доставил их во временный оперативный центр FEMA, расположенный на территории базы ВВС США Кэнон на востоке штата Нью-Мексико. Коэн позаботился, чтобы Росса снова подключили к каналу правительственной мобильной связи и несколько раз собирался встретиться с ним, но, по-видимому, был настолько занят, что каждый раз звонил и переносил встречу. Наконец, после нескольких дней он прямо спросил, куда бы Росс хотел попасть из базы Кэнон. Тот, подумав, назвал небольшой охотничий домик, расположенный на западном побережье в штате Орегон в лесистых предгорьях Колумбийского плато, где Росс в прошлой жизни любил охотиться с коллегами по Агентству. Коэн пробурчав, что-то вроде: «Только ты не расслабляйся, нам сейчас надежные люди с твоим опытом нужны, так что ожидай звонка», – пообещал выполнить просьбу.

   И вот уже почти неделю они с Джил наслаждались тишиной, одиночеством, зимней природой и очень неплохой сауной стоящей рядом с домиком. Знакомый егерь, немало удивившись, когда Росс с подругой вышел из легкомоторного самолета, приземлившегося на охотничьей базе, находящейся в трех километрах севернее, снабдил его кое-каким провиантом, огромной бутылей ядреного местного самогона и охотничьим карабином. Теперь в холодном подвале охотничьего домика висела добытая и ловко разделанная Россом туша небольшого оленя. В камине стоял древний прокопченный чугунный чан с тушеной с лесными травами олениной, а на столе – та самая бутыль с самогоном, правда, уже наполовину пустая.

   "Неужели для счастья так мало надо", – подумал Росс и прижал к себе Джил, которая, что-то промурлыкав во сне, поудобнее устроилась на его груди под теплой периной. А я, идиот, всю жизнь мотался по свету, пытаясь кому-то что-то доказать. Угробил столько людей, и своих и чужих. Сам дырок нахватал. Чуть не сдох в плену у духов. Зачем?

   На тумбочке тихо завибрировал смарт. Росс протянул руку и сбросил звонок. Он осторожно выбрался из постели, натянул джинсы, армейскую флисовую толстовку, всунул ноги в зимние берцы, накинул теплый фимовский бушлат и, взяв смарт, вышел на запорошенную снегом террасу. Звонок был от Коэна по правительственной линии. Выругавшись, Росс набрал его номер.

   – Извини, что сбросил звонок, друг, не хотелось будить семью, – сказал он без приветствия.

   – Завидую, – почти шепотом отозвался Коэн. По приглушенным голосам в трубке было слышно, что он находится на совещании. – Послушай, есть серьезный разговор. Я в Портленде* (*Портленд (англ. Portland) – столица штата Орегон) через час закончу совещание с местными и вылечу к тебе. Отсюда на вертолете часа полтора лёта, так, что скоро буду у тебя в хижине.

   – Хорошо. Буду ждать. – Россу не хотелось расспрашивать о цели визита по телефону, но он понимал, если глава МНБ лично летит к нему в лес, значит дело серьезное.

   Он задумчиво посмотрел на часы – дорогущий золотой швейцарский хронометр с массивным золотым браслетом. Когда они расставались, Бакси, покопавшись в своей сумке, достал оттуда мужские и женские часы и со словами "эти котлы стоят по двадцать штук, но то, что ты сделал для меня бесценно" вручил их ему и Джил. Росс вдохнул свежий морозный воздух, поднял воротник и, спустившись с террасы, набрал из поленницы охапку дров для камина.

   Через три часа с небольшим над их поляной, сделав широкий круг, завис вертолет. Росс вышел на улицу и помахал ему рукой. Вертолет, приветливо качнувшись, лег на правый борт и исчез за елями. Еще через полчаса послышалось урчание, и из леса выкатили четыре снегохода. На одном Росс узнал егеря на трех других сидели шесть человек укутанных в зимние фимовские куртки с поднятыми капюшонами. У пятерых из-за спины выглядывали короткие стволы штурмовых винтовок. Один снегоход подкатил к самой террасе домика, два других видимо с охраной, объехав дом по широкой дуге стали, от него в некотором отдалении.

   Коэн неуклюже слез с заднего сидения снегохода, откинул капюшон и, стряхнув с куртки снежную пыль, снизу вверх посмотрел на Росса, стоящего на террасе вместе с Джил.

   – Ну что, может, пригласишь внутрь? – спросил он, видя, что его приятель не двигается с места.

   – Бог мой! Пат! Что ты с собой сделал? – опомнившись, воскликнул Росс и, спустившись с террасы, сгреб Коэна в охапку. – На тебе лица нет! Ты что, совсем не отдыхаешь. Да я тебя чуть узнал, серый весь, худой. Думаю, что за привидение прикатило?

   – Да не до отдыха как-то. Сам видишь, что в стране твориться. Я гляжу, ты тоже сбросил в Нью-Йорке пару килограмм. Пойдем, внутрь, есть серьезный разговор. – Коэн аккуратно высвободился из объятий Росса, махнул охраннику, с которым ехал на снегоходе и тот подал ему увесистую сумку. – Это тебе пару сувениров, чтоб нескучно было сидеть в лесу.

   – Джил, детка, сделай нам кофе, – Росс подтолкнул Коэна к лестнице на террасу. – И разогрей оленину. Сейчас мы будем откармливать моего старого друга, которому мы обязаны своим спасением.

   Они вошли внутрь и Коэн, оглядев довольно просторную гостиную, обитую дубовыми панелями, одобрительно покивав головой, сказал:

   – А ты неплохо устроился, Росс.

   – Да, место неплохое, главное почти автономное. – Росс подтолкнул старого приятеля к столу. – Отопление от газового котла, три спальни, гостиная, камин, сауна. Что еще надо, чтобы веселая компания охотников хорошо провела время.

   – А газ, откуда? – спросил Коэн, усаживаясь за стол.

   – Подземный танк на двадцать кубов сжиженного газа закопан где-то в лесу. Хватает, чтобы отопить дом и обеспечить газом кухню, – скороговоркой выпалил Росс. – Слушай, даже не знаю, как тебя благодарить за то, что вытащил нас из Нью-Йорка. Я твой должник, Пат.

   – Сделал, что мог, – отмахнулся Коэн. – Я уверен, ты поступил бы так же. Тем более, что тебе представится возможность не чувствовать себя должником.

   – Тогда рассказывай, с чем приехал. Хотя нет, давай вначале пропустим по стаканчику "лунного света"* (*"Лунный свет" (англ. moonshine) – распространенное разговорное название самогона) – Росс потянулся к бутыле с самогоном, но заметив, как напрягся его гость и как заострился его взгляд, опустил руку на стол и озабоченно спросил: – Что-то не так, Пат?

   Коэн долго и пристально смотрел Россу в глаза, словно стараясь разглядеть там что-то важное и, наконец, видимо не найдя ничего, немного расслабившись проговорил:

   – "Лунный свет", говоришь...

   – Да что ты напрягся так, дружище. Я знаю – это запрещено, но другого алкоголя в округе нет. Надо же местным что-то пить. Да и напиток неплохой, хотя и крепковат.

   – Не надо "лунного света", – Коэн еще раз пристально посмотрел на Росса и полез в свою сумку, – Я, специально для тебя, захватил пару бутылочек бурбона.

   – Вот за это спасибо. А про самогон ты зря напрягаешься. Вещь хорошая, натуральная. – Росс убрал бутыль со стола. – Джил, детка, где наш кофе? Кстати, знакомьтесь. Это мистер Патрик Коэн – крупный босс в Администрации Лэйсон, а это Джил – моя давнишняя добрая подруга, с которой мы зависли в Нью-Йорке.

   – Очень рад, Джил. Спасибо, что сохранили Мэта для нас. Сейчас хоть будет, кому спасать страну, – Коэн сдержано улыбнулся и снова полез в свою сумку. На этот раз он выложил на стол полевой планшет и многозначительно посмотрел на Росса.

   – Милая, прошу тебя... – тот, не вставая со стола, обнял свою подругу за талию. – Нам с мистером Коэном надо поговорить.

   Когда Джил ушла, в комнате появился один из охранников, ни сказав ни слова, просканировал помещение на предмет жучков и коротко кивнув боссу удалился

   – Вижу, разговор будет действительно серьезный, – Росс налил себе и гостю немного бурбона.

   – Серьезнее некуда, Мэт. Здесь последний анализ ситуации в стране и короткая справка по событиям за месяц, – Коэн взглядом показал на планшет. – Цунами, извержение, военный переворот, выкрутасы нашей ядерной подлодки. Так... Чтобы ты был в курсе. В любом случае это тебе пригодится, независимо от того, примешь ты мое предложение или нет. В двух словах... Все сходится к тому, что удары корейских модулей по критическим точкам это боевая операция противника направленная против нас. Противник, скорее всего, Китай. Америка сейчас балансирует на грани гибели и не может адекватно ответить китайцам, не применяя ядерного оружия. Применение ядерного и других средств массового поражения неминуемо вызовет ответный удар, который приведет к полному нашему уничтожению. Что будет с Китаем при этом – уже не важно, главное, что мы будем полностью уничтожены. После залпа нашей подводной лодки по Китаю и России они собирают Генассамблею ООН, чтобы принять резолюцию, обязывающую нас передать наше ядерное оружие под международный контроль. Наш ответ на это пока не выработан. Не ясна также их реакция в случае, если мы откажемся разоружаться. Кстати, Китай действует в тандеме с Россией и это делает их превалирующей мировой политической и военной силой. – Коэн перевел дух и, сделав небольшой глоток бурбона, продолжил. – Это внешние факторы. Теперь о внутренних... Страна разрушена, экономика стоит, доллар в жопе, кругом холод и болезни. Но ситуация более-менее успешно контролируется армией, которая после путча на удивление лояльна к Лэйсон. Сколько людей погибло, мы толком подсчитать не можем. Сейчас подтверждено больше трех миллионов и еще почти двадцать пять миллионов числятся пропавшими без вести. Думаем, что из них выжило миллиона три не больше. У нас более ста миллионов беженцев, разбросанных по лагерям временного сбора и постоянным центрам размещения по всей стране. Электроэнергии недостаточно, а значит недостаточно тепла. В местах концентрации беженцев возрастает опасность эпидемий. Люди уже умирают тысячами от болезней и холода. Еды и воды пока достаточно, но размещать переселенцев из зон бедствия уже негде. Мы уже забили беженцами все возможные помещения, но у нас все равно не хватает площадей для размещения около десяти миллионов человек. Еще одна проблема – наступает вулканическая зима, которая по оценкам ученых может продлиться три-четыре года. Климат на земле резко похолодает. Длинные жестокие зимы, короткое холодное лето – вот что нас ждет. Если мы не найдем крышу над головой для этих десяти миллионов, они погибнут от холода.

   – Да-а. – протянул Росс, задумчиво глядя на свой стакан. – И какую роль мой старый друг уготовил мне, никчемному пенсионеру?

   – Послушай, ситуация критическая. Миллионы жизней американцев в опасности. Мне нужна твоя помощь. Мне надо чтобы ты сделал то, что у тебя лучше всего получается, – Коэн посмотрел Россу в глаза. – Я предлагаю тебе провести одну очень важную и секретную операцию.

   – Хм... – Росс сделал большой глоток бурбона. – Судя по тому, что ты обращаешься ко мне, а не в "контору", эта операция будет не совсем легальна.

   – Да. Нам нужен кто-то вне системы. Профессионал-одиночка, вроде тебя. Более того, если ты облажаешься – ты сам по себе, я тебя не знаю, и разговора этого не было.

   – Давненько я не слышал такого брифинга. Каков масштаб и уровень сложности.

   – Масштаб – тактический. Уровень сложности... – Коэн немного задумался. – Не сложнее и не проще чем многие из твоих предыдущих операций.

   – Время и ресурсы?

   – Времени нет. Через шестнадцать дней Чрезвычайная Ассамблея ООН. Все должно случиться сразу после нее. Ресурсы – неограниченны.

   – Ты уверен, что двенадцати дней хватит на подготовку?

   – В обычных условиях для операции такого уровня этого мало. Но у нас нет выбора. Мы должны успеть.

   – Что в этом для меня? – Росс снова наполнил свой стакан. – Я понимаю – страна разрушена, миллионы американцев на грани гибели и все такое, но я то зачем должен подставлять свою задницу да еще в "автономе"* (*"автоном" – режим, когда оперативник и ли спецподразделение действует без официальной санкции государства). Я помню, чем заканчиваются такие операции. По концовке – пуля в голову, и никаких лишних свидетелей.

   – Тут ты прав. Большинство таких дел именно так и заканчиваются. И, если честно, здесь мне тебя особо успокоить не чем. Если мое слово для тебя что-то значит, поверь, я сделаю все, чтобы ты после операции соскочил гладко. Гарантии тоже давать глупо. Но ты не мальчик сможешь подстраховаться сам. Именно поэтому я пока еще ничего конкретного тебе не сказал. В нашем разговоре мы еще не прошли точку невозврата. Ты можешь сказать "нет" прямо сейчас. Мы допьем бурбон и расстанемся друзьями.

   – То есть выбор у меня пока есть? – Росс встал и подошел к окну. – Так что же в этом для меня? За что я должен подставляться.

   – Пять миллионов в любом банке мира, новые документы, и эвакуация в любую страну, если она тебе понадобится. Если есть какие-нибудь особые пожелания – готов выслушать.

   – Хм... Звучит заманчиво. – Росс, глядя в глаза приятелю, в нерешительности помял подбородок пальцами. – Для начала – деньги мне не нужны. Мне нужно золото. Слитки. И по цене, которая была до катастроф. А, насколько я помню, за пять миллионов тогда можно было купить почти сто килограмм. Банки, куда надо переслать металл я укажу. Дальше...

   – Хэй, хэй, Росс! – Коэн энергично помахал рукой. – Так ты берешься?

   – Ели договоримся, то да.

   – Считай, что договорились.

   – Это еще не все. – Росс вернулся за стол. – Все сто килограмм я хочу получить до операции. Это моя страховка. Еще, документы для меня и Джил, тоже – до операции. И не фуфло на принтере, а реальные, с легендой и живой историей. Как только слитки окажутся в моих сейфах, я отсылаю из страны Джил. И чтоб без хвоста – я проконтролирую. По концвке – меня эвакуировать в Мексику. Оттуда я уже сам переберусь куда надо.

   – Условия жестче, чем я предполагал, но у меня нет, ни времени, ни желания с тобой спорить. Хорошо, Росс, все так и будет, – Коэн развел руками в жесте, который должен был означать неохотное согласие.

   – Что с командой? – спросил Росс, снова потянувшись за бутылкой.

   – Оперативники твои, желательно из старых. Техподдержка моя, из МНБ. Я буду лично все курировать и буду единственным твоим контактом для согласований.

   – Моим оперативникам тоже надо будет платить. Я скажу, сколько и как, когда переговорю с каждым в отдельности. Тебе только надо их найти в этом бардаке.

   – Если твои люди живы, они в течение двух дней будут у тебя.

   – Это не все, Пат. Если по ходу мне в голову еще придет какая-нибудь сумасшедшая идея насчет компенсации моих усилий, пообещай, что серьезно ее рассмотришь.

   – Хорошо. По рукам?

   – По рукам. Ну, выкладывай, что за оперуха, – Росс навалился всем телом на массивный дубовый стол, давая понять, что готов внимательно слушать.

   Коэн отставил почти нетронутый стакан с бурбоном, наклонился к приятелю и, глядя ему в глаза тихо произнес:

   – Необходимо, чтобы ты спровоцировал военное вторжение армии США в Канаду.

   – Твою мать, Пат! – Росс звонко хлопнул ладонью по столу. – Я, кажется, здорово продешевил.

   Россия. Камчатка.

   Побережье Авачинской Губы.

   Недалеко от Вичулинска.

   6 декабря 2030 года. Вечер.

   Мощный шторм бушевал уже третий день, захлестывая Камчатку плотными снежными зарядами. Моряки с базы подлодок говорили, что не помнят, чтобы в декабре так штормило, тем более что фронты шли один за другим с середины ноября.

   Тяжелый, бронированный армейский внедорожник, упрямо вгрызаясь протекторами огромных колес в заваленную снегом колею, медленно двигался сквозь густой лес по едва различимой дороге. Плотные снопы света фар, безуспешно пытаясь пробить темноту, утыкались в бурлящее перед машиной снежное месиво. Водитель, наклонившись вперед до самого руля, старался получше рассмотреть дорогу, изредка перекидываясь короткими фразами с сидевшим рядом охранником.

   Алекс оторвался от своего полевого планшета и, бросив короткий взгляд на дорогу, спросил:

   – Долго еще? Мы уже опаздываем.

   – Извините, товарищ генерал, – ответил водитель, чуть повернув голову, – сами видите, что твориться с погодой. Дороги почти невидно. Прибавлю скорости, может стянуть в кювет. Да и вообще, как бы еще не застрять в этих сугробах.

   – Ладно, смотри за дорогой. Когда приедем, тогда приедем. Техника мощная, должна вытянуть. Это тебе не натовские электромобильчики, смотри, как гребет. – Алекс снова уткнулся в планшет.

   Последнюю неделю он плотно работал с капитаном "Кентукки" Митчеллом, который в меру своих знаний объяснял и показывал, как устроена подлодка большой группе специалистов собранных с судоверфей со всей страны. По правде говоря, Алекс сразу понял, что ожидания инженеров накопать на "Кентукки" материал для каких-то мощных технологических прорывов вряд ли оправдаются. Не смотря на чрезмерную насыщенность электроникой и автоматическими системами управления лодка была средненькая с массой слабостей и уязвимых мест почти во всех системах. Зато комфорт для членов команды был обеспечен на уровне пятизвездочного отеля, разве что девочек по вызову не было. Но Алекс был уверен, что где-то в многочисленных шкафчиках для экипажа все-таки припрятан комплект резиновых кукол на случай неконтролируемых гормональных выбросов у экипажа.

   Провозившись на лодке почти неделю, спецы тоже не скрывали своего разочарования. Действительно интересного было немного. Состав материалов и структура внешней и внутренней обшивки, обеспечивающие незаметность лодки, некоторые элементы управления реактором, звуко– и виброизоляция, системы жизнеобеспечения закрытого цикла, станция кругового позонового контроля, обеспечивающая безопасность лодки от торпедных атак – все было знакомо. На российских лодках класса "Борей" тоже стояли аналогичные системы, но они были значительно проще, надежнее и, как говорили наш подводники гораздо эффективнее, а "Трайденты", которыми была оснащена лодка, вообще отставали от последней модификации "Булавы" лет на пять.

   Чего не было на "Бореях" так это полноценного искусственного интеллекта, который действительно оказался на уровень выше всего того, что видели российские специалисты. Он управлял на "Кентукки" всем, от смывания туалетов до ядерного реактора и пусков баллистических ракет. Выяснилось, что ИСИН** (**ИСИН – искусственный интеллект) не может существовать без лодки и при отключении от любой из жизненно важных систем самоуничтожается. Для решения этой проблемы из какого-то секретного подмосковного института была специально выписана команда яйцеголовых. Ученые долго охали и ахали на то, что увидели, пока Алекс на них не накричал и не пригрозил разогнать их контору. Тогда дело пошло и они, создав простенькую виртуальную модель «Кентукки», были готовы загрузить в нее искусственный интеллект и вместе с железом транспортировать в Москву.

   Общение с Митчелом и его обработка тоже шли успешно. Обещанные за "Кентукки" деньги ему были выплачены и разбросаны по нескольким банкам в Европе и Азии. В результате мягкого воздействия Алекса он все больше и больше проникался идеей подхватить знамя народного восстания западных штатов, выпавшее из рук его отца, губернатора Калифорнии, зверски убитого по приказу президента Лэйсон при подавлении мятежа сепаратистов. Капитан Митчел оказался вполне вменяемым человеком, с которым было интересно поговорить, поспорить о политике, войне и женщинах. Было заметно, что он находится на грани жесткой депрессии по поводу передачи подлодки противнику и, особенно, по поводу гибели экипажа, но Алекс старался сгладить его эмоциональный фон, аккуратно подавляя периодически возникающее чувство вины.

   В то, что с одной из дежуривших в северной части Тихого океана российских ударных подводных лодок, вступил в контакт капитан "Кентукки" и предложил сдать свою лодку на условиях, которые он готов обсудить с командованием флота, вначале не поверил никто. В район "Кентукки" был направлен находившийся в секторе "морской охотник". Две лодки долгое время шли вместе, и капитан Митчелл успел несколько раз повторить свое предложение. Когда командование флота доложило о происходящем в генштаб, те, естественно, подключили ГРУ. Доложили президенту, который и поставил на операцию Алекса. Тогда же возникла идея не просто прибрать к рукам американскую ядерную подлодку, а скомпрометировать США, произведя пуски баллистических ракет по территории России и Китая. Риск, что боеголовки могут сдетонировать, конечно, был, но капитан утверждал, то они не активированы. В любом случае, район пусков и траектория были известны, и сбить ракеты силами ПРО России не представляло труда. После пусков стало ясно, что это не провокация и Митчел не блефует. Оставалось только сымитировать уничтожение лодки российскими противолодочными ракетами и провести ее в Бухту Крашенинникова в крытый ремонтный док.

   Внедорожник плавно затормозил и из темной снежной мути навстречу ему выплыли массивные ворота служебной "дачи" командующего Тихоокеанским флотом. По сути "дача" представляла собой хорошо охраняемый комплекс из нескольких небольших, но достаточно комфортабельных коттеджей предназначенных для отдыха старших офицеров флота и размещения высокопоставленных гостей из Москвы.

   Откуда-то сверху, слепя глаза, ударили мощные прожектора, осветив две небольшие башенки, находящиеся слева и справа от ворот, из которых в сторону гостей нацелились спаренные стволы тридцатимиллиметровых автоматических пушек. Из стоящего рядом КПП надвинув на глаза отороченные мехом капюшоны, вышла пара морпехов в боевой экипировке и при автоматах. Один из них подошел, внимательно проверил документы и, связавшись с начальством, пропустил машину на территорию.

   – К адмиральскому корпусу, – напомнил Алекс водителю, когда они отъехали от КПП.

   Сегодня вечером его ожидала незапланированная встреча с министром обороны Мальцевым и главой МИДа Павловым, которые по поручению президента прилетели из Москвы специально для встречи с ним. Президент лично позвонил рано утром и предупредил Алекса о приезде министров, сказав, что тема разговора чрезвычайно важна и время практически нет. Он не стал ломать голову над тем, что такого могло произойти, чтобы два ключевых министра оставили свои нагретые кресла в теплых московских кабинетах и полетели через всю страну на Камчатку. А тут еще шторм и полоса в Вичулинске закрыта, а это значит, что им пришлось садиться в аэропорте Петропавловска и трястись двадцать километров по снежному бурану через лес. Да и приземлиться в Петропавловске в такую погоду, даже на современных самолетах – равносильно самоубийству. Значит, случилось что-то серьезное.

   Алекс выбрался из внедорожника, быстро взбежал по ступенькам и, коротко кивнув, морпеху, открывшему входную дверь, вошел внутрь.

   Министры сидели в каминном зале за небольшим журнальным столиком, на котором стоял пахнущий свежей растопкой антикварный медный самовар, и корзинка со свежей выпечкой, которая, судя по виду и тонкому аромату, явно была привезена из Москвы.

   – Господа министры, – Алекс коротко пожал гостям руки. – Извините, что заставил ждать. Сами видите – буран.

   – Добрый вечер, генерал. Присаживайтесь, – Мальцев показал рукой на свободное кресло. – Погода совсем взбесилась. Я думал мы вообще долбанемся в какую-нибудь сопку. Болтало так, что Алексей Константинович все пакеты на борту использовал.

   – Ну не привык я летать на всепогодных армейских транспортниках, даже повышенной комфортности, – извиняясь, развел руками Павлов. – Извините мидовца, что немного испачкал салон. Но пилоты – конкретные черти. Как в такую погоду посадить самолет! Просто не представляю!

   – Профессиональная армия комплектуется профессионалами, коллега, – с гордостью сказал министр обороны и обратился к Алексу. – Чайку с дорожки?

   – Может, вначале поужинаем? Время уже за восемь, а вы после самолета наверно проголодались, – предложил Алекс.

   – Нет, Александр Валерьевич, давайте поговорим, а потом и отужинаем по-человечески. А пока вот пирожки от президентского повара, – Павлов подвинул к Алексу корзину с выпечкой. – Тема у нас уж больно серьезная.

   – Ну, что ж, пирожки, так, пирожки. – Алекс налил себе чашку чая и откинулся на спинку кресла, изобразив на лице внимание – Выкладывайте, господа, с чем приехали.

   – Давайте, пожалуй, начну я. – Павлов пододвинул свое кресло ближе к столу. – Вы, конечно в курсе последних политических событий, генерал. План с американской лодкой сработал, как нельзя лучше. Залпы по нам и по Китаю показали миру, что Америка не может контролировать свое ядерное оружие и людей, которые им управляют. Россия и Китай созывают чрезвычайную сессию Генеральной Ассамблеи ООН с тем, чтобы принять резолюцию, обязывающую США передать стратегические ядерные арсеналы под международный контроль. Сессия через две недели. Подготовка к ней по дипломатическим каналам идет полным ходом. У нас очень хорошие шансы принять то, что мы хотим.

   – Значит все – по плану, – Алекс отпил чаю и подвинул к себе горшочек с медом. – Я рад, господа министры.

   – С одной стороны, все действительно идет по плану, – согласно кивнул Павлов. – Но у нас нет полной уверенности, что мы наберем необходимое для обязывающей резолюции количество голосов. В последнее время Штаты развернули массированную кампанию в СМИ и интернете о том насколько они бедные, несчастные, безобидные и что без ядерного оружия агрессоры, то есть Россия и Китай, их сотрут в порошок. Технологии манипуляции общественным мнением ими отработаны до совершенства, особенно в развивающихся странах. Серьезные государства понимают, что это пропагандистская война, но часть Африки, Латинской Америки и Юго-восточной Азии уже начинают сомневаться стоит ли принимать против Америки столь радикальные шаги. Кроме того, Штаты подняли по всему миру шумиху по поводу наступающей вулканической зимы. Сотни проплаченных экспертов по всем каналам долбят население, что наступает конец света и в течение трех лет половина человечества вымрет от голода. При этом Америка под камерами телевизионщиков отправляет десятки самолетов с продовольственной помощью в беднейшие страны. Крохи, конечно. Это их не спасет, но общественное мнение через подконтрольные Штатам НГО* (*НГО – негосударственные (общественные) организации) начинает серьезно давить на правительства. Это сейчас, а через две недели ситуация с голосованием может вообще кардинально измениться.

   – Не знаю, что у нас с гуманитарной помощью, но почему бы вам тоже не начать ее доставку в ту же Африку? – Алекс вопросительно посмотрел на Павлова.

   – Поздно. Американцы первыми раскрутили эту тему и подняли информационную волну так, что у нас сбить ее или даже хоть как то контролировать, шансов практически нет. Более того, даже некоторые наши союзники по БРИКС уже сомневаются, стоит ли голосовать за жесткую резолюцию против США.

   – Дайте догадаюсь. Индусы? – подняв брови, предположил Алекс.

   – Индусы, – кивнув, подтвердил министр иностранных дел. – У них с запасами продовольствия совсем плохо. Не знаю, что Штаты им пообещали, но до нас доходят сведения, что именно Индия может предложить альтернативный, мягкий вариант резолюции.

   – И чем в этой дипломатической каше могу вам помочь я, господа министры? – Алекс пристально посмотрел в глаза Павлова.

   – Надо еще раз показать Индии, что США действительно не контролируют свой ядерный потенциал. Особенно стратегические подводные лодки, – медленно произнес министр обороны.

   – Хм... – Алекс, задумавшись, нахмурился. – Еще раз использовать "Кентукки"?

   – Да. По территории Индии. На этот раз с фейерверком, – подтвердил Мальцев.

   – В случае если американская стратегическая подводная лодка нанесет ракетный удар по Индии, у нее не будет выбора кроме как поддержать нашу резолюцию. К тому же это будет еще одной демонстрацией потери Америкой контроля над своим ядерным арсеналом.

   Алекс, плотно сжав губы, надолго замолчал.

   – Это приказ президента, – Мальцев достал из внутреннего кармана пиджака конверт и передал его Алексу. Тот вскрыл запечатывающую ленту, украшенную российскими гербами, и прочитал короткую записку написанную президентом от руки.

   – Когда принято решение? – коротко спросил он.

   – Сегодня ночью, – ответил Павлов. – О решении знают только четыре человека, включая вас.

   Алекс опять задумался, постукивая чайной ложкой по столу.

   – У вас есть хотя бы подобие плана? – наконец спросил он.

   – В общих чертах, – не очень уверенным голосом сообщил Мальцев, – Мы считаем, что лодку надо вывести в западную часть Тихого океана километров на пятьсот восточнее Филиппин. Тогда ракеты, пущенные оттуда, не пересекут зону ответственности китайских ПРО, а пройдут над Южно-Китайским морем и Бенгальским заливом до самой Индии. Ни у одного из государств, расположенных по траектории полета, нет средств ПРО способных даже засечь, не то что перехватить "Трайденты" пущенные с "Кентукки".

   – А Китай? Насколько я помню, по договору о венном сотрудничестве БРИКС, юг Тихого Океана это зона ответственности их спутников, – поинтересовался Алекс

   – Китай будет в курсе операции, – со вздохом сообщил Павлов, – Я вообще думаю, что использовать "Кентукки" это именно их идея, и они нас опять втягивают в авантюру, чтобы обеспечить свои интересы. Почему-то они имеют очень большой и острый зуб на США и уверены, что если мы окончательно не нейтрализуем Америку сейчас, она уничтожит и Россию, и Китай, как только оправиться от катастроф. Расчет на то, что китайцы засекут пуски, но не смогут сбить ракеты, так как они находятся вне зоны действия их наземных ПРО, это позволит ракетам долететь до Индии. Зато они смогут подстраховать индусов в Бенгальском заливе. Там будет находиться группа их кораблей, которые помогут сбить боеголовки на последнем этапе траектории.