Текст книги "На запад (ЛП)"

Автор книги: Джун Грей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

4

НЕЗНАКОМЕЦ

Кэт была права. В какой-то момент в течение дня, возможно, на протяжении всего моего долгого и мучительного маршрута в город, я стал другим человеком. У меня появилась цель, а позже и проблеск моего настоящего характера. Я был неуверенным в себе человеком, потому что пытался понять, что же происходит, но, в конце концов, прекратил бороться с внутренним голосом и позволил ему говорить.

Оказалось, что он – или скорее я – немного высокомерный болван. Часть меня боялась, что Кэт могла обидеться и вышвырнуть меня, но большая часть желала лишь увидеть, насколько сильно я мог на неё надавить. И судя по тому, как она только что меня отбрила, я мог бы сказать, что это было довольно неплохо.

Стоит признать, что она мне нравилась. У неё была сила воли. А найти её занимающейся в металлическом тенте, делающей упражнения, которые и большинство мужчин-то выполняют с трудом, в то время как её тело было облачено в маленький, более чем спортивный бюстгальтер... Это заставило меня радоваться тому, что городок оказался заброшен.

Я всецело намеревался уйти, но пока направлялся в полицейский участок, то понял, что ещё не хочу с ней прощаться. Мне хотелось узнать эту вспыльчивую, одиноко живущую девушку, которая пыталась выставить себя мужланкой, но провалилась, которая спасла незнакомца от неминуемой смерти, одолжила ему одежду своего отца, а затем держала под прицелом пистолета только ради потехи.

Мне хотелось узнать её, выяснить, что ею движет. Я почувствовал огромное облегчение, когда должен был повернуть обратно и тащиться по тому же пути, по которому и пришёл.

И теперь она здесь. С лицом, влажным от физического напряжения, она называла меня самоуверенной задницей, потому что попалась при кокетливом разглядывании моего тела. Она была безрассудной, бесстрашной и немного сумасшедшей. Я не желал ничего больше, кроме как сломать её восприимчивость.

– Буду считать, что это «да», – сказал я, небрежно наклонившись к спинке дивана.

– Что «да»?

– Так или иначе, тебе нравится моё тело.

Я обрадовался, когда она поджала губы и заскрежетала зубами. Я почти ожидал, что она зарычит. Вместо этого Кэт сказала:

– Я в душ.

Она прошла в свою спальню и через минуту вернулась с кучей сложенной одежды и пистолетом сверху.

Я медленно прошёл в кухню, остановился позади столешницы, позволяя ей чувствовать себя более комфортно, и опустил руки на слоистую поверхность.

– Я все время буду здесь. Даю тебе слово, – сказал я. – Нет, ещё лучше. Я могу приготовить ужин. Чего бы тебе хотелось?

Она изогнула бровь.

– Ты помнишь, как готовить?

Я пожал плечами.

– Насколько сложно это может оказаться?

– Хорошо, в морозилке есть замороженная пицца. Если все же не удастся, то консервный нож в ящике, а спагетти в кладовой.

После того, как Кэт ушла, я осмотрел кладовую. Только услышав звук воды, я приступил к исследованию её продуктов, почёсывая голову от необычного выбора еды. У этой взрослой женщины кладовка для продуктов была забита полуфабрикатами, в основном от «Шеф Боярди»[2]2
  Шеф Боярди (англ. Chef Boyardee) – американский бренд, выпускающий линию консервированных продуктов.


[Закрыть], и консервированными овощами. И только я подумал, что она питается как ребёнок, как обнаружил банку с трюфелями и другими видами экзотических продуктов. В своём холодильнике девушка хранила свежие овощи и остатки еды в пластиковых контейнерах. В морозилке была замороженная пицца и буррито, лежавший рядом с рёбрышками, жаркое из цыплёнка и говяжий фарш, аккуратно разделённый в небольшие упаковки.

Я ломал себе голову, пытаясь вспомнить рецепт – да что-нибудь – но ничего не приходило на ум. То ли память была в худшем состоянии, чем я предполагал, то ли кулинария – просто не моё. Оставалась замороженная пицца.

Мне потребовалась минута, чтобы разглядеть её микроволновую печь. У меня были подозрения, что я никогда не пользовался ею в своей предыдущей жизни. Засунув пиццу в печь, я посмотрел на свои руки, чувствуя подушечки пальцев и ладонь. Кожа была немного огрубевшей, но ничего не указывало на то, что я человек, занимающийся тяжёлой работой.

Картина, в которую начинало складываться моё прошлое, мне не очень нравилась.

Кэт приняла душ за пять минут. Выйдя из ванной, она выглядела свежей и была одета в серую футболку огромного размера и спортивные штаны. Её длинные светлые и влажные волосы свисали до середины спины. Хоть девушка и скрывала свои изгибы, которые, как я знал, были, моё тело всё равно отреагировало на неё без промедления. Я ощутил жар во всём теле, а в паху определённо чувствовалось возбуждение, которое не спасал и тот факт, что при каждом своём передвижении жёсткая ткань джинсов натирала.

– Хорошо выглядишь, – с отсутствием изысканности сказал я и повернулся обратно к печи для того, чтобы скрыть свою увеличивающуюся эрекцию. Последнее, что ей необходимо видеть в своём доме, это незнакомого мужчину с огромной эрекцией в штанах.

Мне было приятно обнаружить, насколько мускулистое у меня тело и какой большой мой половой орган. Гигантский питон оказался внушающим, его средняя величина была большой недоговорённостью. Давайте скажем просто: мне было бы не стыдно, если бы меня запечатлели на плёнку при занятии сексом.

Кэт обошла вокруг столешницы, разделяющей нас, и склонилась рядом со мной, всматриваясь в микроволновку. Я мог чувствовать запах её мыла «Ирландская весна» и чего-то ещё. Чего-то очень женского и сладкого. Аромат, на который моё тело определённо реагировало. Я присел на корточки рядом с девушкой, чтобы получше ощущать её запах, изображая интерес к пицце.

– Так ты готовишь мне пиццу для гурманов? – спросила она с оттенком сарказма в своём хрипловатом голосе.

Наши лица были очень близко, что позволяло мне увидеть веснушки, усыпавшие её нос и щёки.

– Будет вкусно, обещаю, – сказал я, говоря точно не о пицце. Моя голова была заполнена «взрослыми» мыслями, и мне следовало отвести взгляд, чтобы она ничего не заподозрила.

Я не знал откуда, но почему-то почувствовал, что между нами будет что-то волнующее и воспламеняющее.

Кэт с пиццей прошла к дивану и включила телевизор. Я устроился в кресле настолько далеко, насколько было возможно. Эта женщина помогала мне, и последнее, что ей нужно – это озабоченный, страдающий амнезией человек, испытывающей к ней сексуальное влечение. Если я буду действовать импульсивно, то окажусь в снегу быстрее, чем смогу моргнуть. И это при условии, что её собака не разорвёт меня первой.

Вышеупомянутая собака сидела рядом со своей хозяйкой на диване, её глаза следили за мной каждый раз, когда я двигался. Она все ещё не доверяла мне, и это хорошо. Я мог бы заманить её едой, но что-то мне подсказывало, что она умнее, чем казалось. Уйдёт время на то, чтобы заслужить её доверие. Так же, как и доверие её хозяйки.

– Спасибо, что оставила меня ещё на одну ночь, – сказал я через некоторое время.

– На самом деле, у меня не было выбора, не так ли?

– Он есть. Я могу спать в гараже или в джипе.

– И тогда утром мне придётся доставить твоё заледеневшее тело в морг?

– Что-то вроде этого.

Кэт покачала головой.

– Можешь воспользоваться комнатой моего отца. – Она поставила пустую тарелку, сделала глоток содовой и затем подняла два пальца. – Но два условия: я сплю с оружием под подушкой и без колебаний воспользуюсь им, если ты попытаешься что-либо сделать, и второе – Джози разорвёт твои яйца прежде, чем ты успеешь приблизиться достаточно близко.

– Хорошо подмечено.

Со всей серьёзностью на лице Кэт произнесла:

– Я не шучу.

Я кивнул, не зная, как ещё показать ей, что у меня нет дурных намерений.

– Это твой дом, и я здесь гость, – сказал я. – Я никогда не сделаю того, что тебя ранит.

– Тогда докажи это.

В её глазах сверкал вызов. В ответ я кивнул ещё раз.

После ужина Кэт вымыла посуду. Я стоял недалеко от неё, прислонившись к столешнице и скрестив руки на груди.

– Я не воспринимал тебя как женщину, которая моет посуду за мужчиной, – подстегнул я её.

Она тотчас же порозовела и оспорила:

– Это не так. Я мою тарелки, потому что ты приготовил ужин. Все просто.

Я продолжал смотреть на неё, пытаясь узнать, что же у неё на уме.

– Ты можешь прекратить смотреть на меня так, как сейчас? – спросила Кэт, глядя в раковину.

– Как «так»? Я просто смотрю на тебя.

– Почему? Зачем тебе нужно смотреть на меня?

Её вопрос застал меня врасплох.

– Я не знал, что для этого нужны причины.

Кэт покачала головой.

– Не представляю, что же такого интересного ты видишь.

Вот оно. Вполне возможно, первая вещь, которую она показала о себе. Её хвастливая дерзость была способом защиты из-за неуверенности, лежащей на дне. Я не желал ничего сильнее, чем сорвать этот металлический лист и добраться до её сердца.

– Ты не представляешь, да? – спросил я.

Она повернулась ко мне, её голубые глаза сузились.

– Что? Пожалуйста, скажи мне то, чего я не знаю.

– Как ты красива.

Негодование девушки просачивалось, приводя её в уязвлённое состояние, но я знал, что она не примет комплимент. Не этот.

– Ты полон дерьма, – сказала она, обрызгав меня водой. – Захвати полотенце и протри тарелки, Дон Жуан.

Изучающе глядя на девушку, я схватил полотенце.

– Что с тобой произошло? Почему ты не можешь принять комплимент?

– У меня есть то, что называют радаром абсурда. Я вижу такое за километр.

Я хихикнул.

– И ты думаешь, что я говорю ерунду? Тебе следует повернуть этот радар в свою сторону.

– Ты называешь меня лгуньей?

– Я называю тебя привлекательной женщиной, которой следует принять комплимент как любезность и сказать «спасибо».

– Пошёл ты.

– Достаточно близко, – засмеялся я, качая головой. Она та ещё штучка.

Несколько минут мы работали в тишине. Я убрал тарелки на свои места, а Кэт вымыла раковину и накормила собаку. Это было так... по-домашнему.

Повесив полотенце на ручку духовки, я повернулся к ней и спросил:

– Почему ты меня не боишься?

Кэт остановилась, вытирая руки.

– А мне следует?

– Нет, но ты должна признать, что твоя реакция по отношению ко мне – позволить мне остаться здесь – не нормальна.

Она криво усмехнулась.

– Я всё равно не могу сказать тебе, что нормально, а что нет.

– Ты жила все время одна?

– Да. С тех пор как отец попал в тюрьму.

– Что?

Её черты лица незамедлительно напряглись.

– Да. Он в тюрьме. Это проблема?

Я покачал головой.

– Нет. Просто было интересно узнать. Ты работаешь? Встречаешься с кем-нибудь? Есть ли у тебя друзья?

– Нет, нет и нет.

– Так ты проводишь большую часть времени в одиночестве?

Кэт посмотрела мне в глаза, выпятив грудь.

– Да, и мне это нравится, – сказала девушка практически с гордостью. – Мне не нужны свидания, не нужны друзья. Джози единственная, в чьей компании я нуждаюсь.

– И тебе не одиноко? – Я знал, что действовал ей на нервы, когда она отвела взгляд. В конце концов, такая сильная Кэт была не такой уж и невосприимчивой.

– Может, иногда, – сказала девушка. Её голос был таким тихим, что я практически не услышал её признания. – Но я сама выбрала такой путь. Мне не нравятся люди, а я не нравлюсь им.

– Ты нравишься мне, – сказал я. – Я думаю, что ты...

– Если ты скажешь, что я красивая, то я ударю тебя по голове мешком собачьей еды.

Я ухмыльнулся.

– Интересная. Я собирался сказать, что ты интересная.

Кэт кивнула в знак одобрения.

– Я смогу смириться с интересной.

Я улыбнулся сам себе, чувствуя, как моя грудь раздувается от гордости из-за моей маленькой победы.

5

КЭТ

Ночь была долгой, а сон беспокойным. Неспособная расслабиться, я выползла из спальни в туалет, внимательно избегая скрипучих половиц, чтобы не разбудить незнакомца.

Незаметно проскользнув в ванную комнату и не позаботившись о том, чтобы включить свет, я пробежала вперёд и натолкнулась на гору тёплой твёрдой кожи. Я взвизгнула и попятилась назад, мои руки схватились за выключатель.

Мужчина стоял спиной ко мне с совершенно голой задницей, что неудивительно, – всё-таки он был в туалете.

– Черт, прости, – отводя глаза, сказала я. Но оставшийся в памяти образ прожигал мои веки, позволяя мне видеть картинку его мясистой задницы и твёрдых мускулистых ног снова и снова.

– Прости, – сказал он, надевая штаны и спуская воду в унитаз. – Мне следовало бы запереть дверь.

– Почему ты без света?

Он пожал плечами.

– Не хотел с ним заморачиваться.

– Тогда тебе лучше иметь чертовски меткий прицел.

– Мой прицел безупречен.

Я закатила глаза.

– Знаешь, мне начинает надоедать повсюду видеть твою задницу.

Мужчина игриво приподнял одну бровь.

– И сейчас? – спросил он. Неожиданно комната уменьшилась в размере, а незнакомец стал больше, занимая значительную часть пространства.

Мой первый инстинкт, когда я столкнулась с тёмной огромной фигурой, – отступить, но я стояла на своём. Я не могла позволить ему увидеть меня испуганной. Даже если он был невероятно пугающе-привлекательным.

Мужчина сделал шаг вперёд. Теперь наши тела практически соприкасались. Если я глубоко вдохну, то моя грудь коснётся его голой груди. Я ненавидела себя за то, что он это осознавал. Словно моё тело настроено на частоту его феромонов и не может насытиться. Но я предполагала, что это происходит с людьми, долго воздерживающимися от сексуального общения. Хотя, если по-честному, я пока не встречала того, к кому чувствовала бы сексуальное влечение.

До сих пор.

– Извини, – сказал он с игривой улыбкой.

– Я могу тебе помочь?

– Я просто пытаюсь пройти.

Я вышла в коридор, позволяя мужчине сделать задуманное. Когда он проходил, его руки задели мои, оставив на моей коже трепещущий след. У двери спальни он бросил взгляд через плечо, но темнота скрывала выражение его лица.

– Спокойной ночи, Кэт, – сказал он. – Сладких снов.

Наконец-то я осталась одна в ванной комнате. Плеснув холодной водой в лицо, я изо всех сил пыталась успокоить свои нервы. Один день. Один долбанный день, а я уже трепетала от этого мужчины. Я словно оказалась в его плену. Я не желала представлять, что случится, если мы вместе проведём неделю.

На следующее утро я проснулась, дрожа от холода. Даже Джози, которая всегда чувствовала себя прекрасно при холодной погоде, прижалась ко мне, засунув нос под подушку.

– Черт побери, как же холодно, – сказала я. Из моего рта вырвалось белое облако. Этот трейлер прекрасно подходит для тёплой погоды, но когда температура опускалась ниже определённого уровня, дом словно говорил: «Хрен с ним» и отказывался от попыток сохранить тепло. Кажется, сегодня как раз один из таких дней.

Я зарылась с головой под одеяло и попыталась опять уснуть. Именно там, в теплом коконе, я вдруг вспомнила о своём госте. Выпрыгнув из постели и проклиная холод, кусающий мою кожу, я вытащила тренировочные штаны, толстовку и пару шерстяных носков. Словно почувствовав что-то в воздухе, я поняла, что незнакомец уже проснулся.

Оставив дверь открытой, я резко остановилась. Он стоял у западного окна, одетый в отцовские штаны и тёмно-синий рыбацкий свитер. Незнакомец разглядывал снежный пейзаж и держал в руках мою любимую рождественскую кружку. Он выглядел таким прекрасным на фоне тусклого утреннего света. Его чёткий тёмный профиль контрастировал с бесконечной белизной снаружи.

Он повернулся ко мне с улыбкой, от которой моё сердце подпрыгнуло.

– Доброе утро, – сказал он своим глубоким голосом.

Я была поражена, когда запах кофе от кружки, которую он держал, донёсся до моего носа.

– Ты приготовил кофе?

Мужчина ухмыльнулся, и через несколько длинных шагов он был уже на кухне, наливая и мне.

– Я никогда прежде не просыпалась на аромат свежеприготовленного кофе, – сказала я, с благодарностью принимая чашку и делая большой глоток тёмной жидкости. Кофе был идеальной температуры: все ещё горячим, но не обжигающим. Я застонала в чашку.

– Почему вкус кофе лучше, когда его делаю не я?

– Потому что с ним не перемешиваются твои слезы горечи? – поддразнил он меня с блеском в глазах.

Я тихо засмеялась в чашку.

– Тебе следует почаще так смеяться, – сказал он.

– Тогда тебе следует чаще готовить кофе. Если можно, то каждое утро, – сказала я и немедленно пожалела об этом. – Хорошо, не буквально. Но... ты понял, что я имела в виду.

Мужчина улыбнулся мне из-за своей чашки и повернулся обратно к окну.

– Похоже, за ночь снега прибавилось ещё на несколько сантиметров.

Я прошла к окну над раковиной и огляделась. Увидев свой джип, все ещё застрявший в канаве и ещё больше заваленный снегом, произнесла:

– Отстой. – Я повернулась к мужчине. – Ты сегодня собираешься попытаться прогуляться до города?

Он подождал несколько ударов сердца, прежде чем ответил:

– Думаю, это бесполезное занятие.

Я кивнула в знак одобрения, пытаясь не выдать своего облегчения. Правда заключалась в том, что я просто привыкла к его присутствию. Конечно же, я никогда в этом не признаюсь. Чтобы заставить меня это сделать, ему придется меня пытать. Просто мне не хотелось, чтобы он уезжал.

Позавтракав хлопьями «Какао Пебблс», мы уселись за столом друг напротив друга, чувствуя себя неловко.

– Итак... – Я играла с молоком, мешая его ложкой снова и снова.

– Итак... – повторил он, поглаживая свою бороду.

– Чешется? – указывая на его лицо, спросила я.

– Не всегда, – ответил он, сжимая волоски между пальцев. – Но какая разница?

– Интересно, как ты выглядишь без этих зарослей? – размышляла я вслух, как неожиданно загорелась любопытством. – Держу пари, ты ужасен под всем этим. Может быть, поэтому ты и отрастил бороду.

Мужчина ухмыльнулся.

– Возможно. Или, может быть, я известный во всём мире мужчина-модель, который желает немного побыть инкогнито.

– Пока тебя не похитили ради выкупа.

– Но похитители поняли, что никто не собирается им платить, поэтому они забрали мои вещи, а меня выбросили в никуда.

– Нет-нет, – сказала я, получая удовольствие от нашего подтрунивания. – Тебя похитили женщины, твои фанатки, и они не хотели денег. Они просто желали твоё тело. Так что они тебя заполучили, но ты каким-то образом сбежал. Ты скитался в снегу, потерянный во времени...

– До тех пор, пока ты не нашла меня и не вылечила. – Мужчина откинулся на спинку стула, поднёс руку ко рту, рассеянно потирая бороду. – Я всегда буду тебе признателен, – сказал он с намёком на улыбку.

Я встала из-за стола, не обращая внимания на искренность его последнего комментария.

– Тогда пошли. Почему ты не хочешь сбрить эту бороду? Давай узнаем, вдруг наша теория верна.

Через несколько минут мы оказались в маленькой ванной комнате, прихватив с собой старую кожаную сумку моего отца с туалетными принадлежностями. Я вытащила старую школьную безопасную бритву с округлённым открывающимся верхом.

Мужчина взял её в руки и изучил лезвие внутри.

– Довольно тупое. Я могу пораниться.

Я тщательно осмотрела ящик и нашла пачку розовых одноразовых бритв.

– Может, воспользуешься ими?

Он положил обратно безопасную бритву в кожаную сумку и взял одну розовую.

– Почему нет? Я больше боюсь столбняка, чем розового цвета.

Я достала банку геля для бритья с ягодным ароматом.

– А это?

– Хорошо, теперь, кажется, я немного испугался.

Тем не менее, он выдавил немного геля себе на руку и начал наносить его на лицо. Я пристально рассматривала его в зеркале и была полностью поглощена процессом.

Он остановился, розовая бритва находилась в нескольких сантиметрах от его лица.

– Что-то не так?

– Я не помню, брился ли мой отец. По крайней мере, я никогда не видела его побритым. Мне всегда было интересно, как это делается. Как вам удаётся не порезать артерию и не забрызгать всё кровью? Конечно, я брею себе ноги, но меня пугает одна мысль о бритье лица.

– Иногда можно порезаться, тогда надо приложить к этому месту кусочек туалетной бумаги.

– В самом деле? Мужчины это делают?

– Думаю, да. – Он протянул мне бритву. – Хочешь попробовать?

– Ты хочешь, чтобы я тебя побрила? – спросила я, и моё сердце тотчас же забилось быстрее. – Ты доверишь мне стоять с лезвием около твоего горла?

Морщинки вокруг его глаз вернулись обратно.

– Ты преодолела столько трудностей, чтобы меня спасти. Не думаю, что ты прикончишь меня подобным образом. – Он вышел из комнаты и вернулся с обеденным стулом, затем присел и приподнял своё лицо ко мне. – Давай.

Я ухватила его за волосы и откинула ему голову назад, получая наслаждение от собственного небольшого доминирования. Я чувствовала себя опьянённой. Безмерная возможность контролировать мужчину позволяла мне двигать им, как мне хотелось. Я поймала себя на мысли, что, возможно, могу и привыкнуть к этому.

Но не к чему было привыкать. Помимо сегодняшнего дня, ни я, ни этот мужчина не имели будущего.

– Кто-нибудь говорил тебе? – прошептал он через некоторое время.

– Говорил мне что? – спросила я, сосредоточившись на изгибе его подбородка.

– Что ты красивая?

Я остановилась. Раздражённая.

– Послушай, я знаю, что не выгляжу как-то особенно, поэтому, пожалуйста, остановись с этой красивой хренью. Всё это уже устарело. Ты не должен постоянно лизать мне задницу, лишь бы я тебя не вышвырнула. – Я попыталась вернуться к работе, но он схватил меня за запястья.

Его серый пристальный взгляд удерживал меня, а его тёмные брови нахмурились.

– Я не льщу тебе для своей пользы, – сказал он с небольшим раздражением. – Я говорю тебе это, потому что ты, очевидно, слепа.

Я попыталась воздержаться от ответа, как он и подразумевал. Я не та девушка, которая принимает сентиментальности и заливается румянцем, когда ей говорят комплименты о внешности. Мне больше нравится слышать, что я сильная или же что я сообразительная. Но услышав, что незнакомец назвал меня привлекательной, я почувствовала что-то необычное. И от этого я ощутила себя... мягче.

А один раз побыть мягкой не так уж и плохо.

– Тогда спасибо, – пробормотала я себе под нос и вернулась к бритью, мучительно сознавая, что его глаза смотрят на меня.

– Дай мне немного времени, и ты будешь принимать комплименты с учтивостью.

– Незнакомец, ты планируешь ко мне клеиться?

Мужчина, должно быть, понял, что намекнул на что-то постоянное, но только пожал плечами.

– Я могу, если, конечно, ко мне вернётся память.

Мысль о том, что, возможно, он останется со мной на долгое время, разлила ощущение страха и предвкушения по моим венам. Мой рассудок и моё сердце находились в состоянии войны. Разум кричал, что этот мужчина – полнейший незнакомец, а сердце возражало, что это ничего не значит, что каким-то образом он уже пробрался ко мне под кожу.

Но это действительно опасно, не так ли? С моей стороны будет безрассудно и неопытно отдать своё сердце первому встречному мужчине.

Погрузившись так глубоко в свои мысли, я неожиданно поняла, что закончила свою работу. Смочив полотенце для лица, протёрла оставшиеся следы пены и волос со щёк мужчины. Отойдя в сторону, я впервые увидела его во всей красе. И увиденное заставило меня склониться к столешнице, чтобы удержаться на ногах.

Чёрт возьми. Этот мужчина чертовски великолепен.