Текст книги "Счастливый момент"

Автор книги: Джулия Тиммон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

5

Проснулась молодая женщина разбитая и подавленная.

А вдруг он позвонит сегодня? – мелькнула в ее сознании первая ясная мысль.

Немного приободренная затеплившейся в сердце надеждой, она поднялась с кровати и отправилась в душ, не закрывая дверь ванной, чтобы, если раздастся телефонный звонок, тут же его услышать. В тяжелой, слегка побаливающей голове одно за другим всплыли воспоминания о вчерашнем вечере – о пережитых страданиях, о жутком смятении, о принятых транквилизаторах, о перечитанных дневниках…

«Милый, чудный парень… Как трогательно.

Как странно…»

Джун тяжело вздохнула. Ладно, раз уж им не суждено быть вместе, раз уж ей в любви упорно не везет, пусть повезет хотя бы Сержу.

Она была бы искренне рада, если бы когда-нибудь узнала, что его личная жизнь сложилась вполне благополучно. Он этого заслуживает. В самом деле была бы рада…

Молодая женщина усмехнулась, удивляясь своему великодушию, выключила воду и вылезла из ванны.

О работе она не могла и думать, есть по-прежнему не хотелось. Советом Элен сходить на прогулку воспользоваться боялась: в тайне от себя она ждала звонка Сержа.

Телефон затрезвонил в три дня, но внутреннее чутье подсказало Джун, что это не Серж.

Снимая трубку, она не надеялась услышать его голос.

– Джун, ты с нами едешь? – произнеся положенные слова приветствия, спросила Оливия.

– Куда? – Джун нахмурилась, ничего не понимая.

Вчерашний разговор с Элен запечатлелся в ее памяти лишь частично. Беседуя с ней, она думала совсем о другом.

– Как это куда? В боулинг-клуб. Элен сказала, вы разговаривали об этом вчера.

Джун напрягла память.

– А, да. Точно. Что-то вы зачастили с развлечениями.

– Зачастили? – Оливия усмехнулась. – А по-моему, наоборот, выкраиваем на отдых слишком мало времени. Так ты с нами?

Джун уже собралась сказать «нет», но вдруг подумала, что в обществе друзей сумеет забыться, быстрее придет в себя.

– Да, – решительно ответила она.

– Отлично! Собираемся в «Торнадо» в семь вечера.

Заводя назад руку с увесистым оранжевым шаром, Джун думала отнюдь не о боулинге, а о своей не сложившейся любовной истории. Вокруг галдели, смеялись и взвизгивали – никому не было абсолютно никакого дела до ее невостребованных светлых чувств.

Взмах руки, бросок – шар падает на освещенную «космическими» лучами дорожку и, пролетая три четверти пути, уходит куда-то вбок, даже не достигнув кеглей.

– А черт! – Джун переключилась на игру, разочарованная своим промахом.

Надо собраться, твердо сказала она себе.

Ну, влюбилась, ну, опять неудачно, что с того? Не превращаться же теперь в рохлю!

Сейчас я собью все кегли! Я смогу! Я точно это знаю!

Самовнушение подействовало. Второй бросок получился куда лучше: уверенно запущенный Джун шар сшиб все до одной кегли.

– Есть! – Она подпрыгнула на месте, вскидывая вверх сжатую в кулак руку.

По истечении часа разгоряченные игрой друзья перешли в бар и заказали пива.

Джун сразу обратила внимание на принявшегося откровенно ее рассматривать черноволосого парня за соседним столиком. Когда их взгляды случайно встречались, он улыбался.

Может, взять и познакомиться с ним? – подумала она в каком-то отчаянии. По-моему, он очень даже ничего. Глядишь, и страдать перестану.

Парень следил за каждым ее движением, открыто ею любовался. Она прикидывалась, будто ничуть не смущена его вниманием, и старалась не смотреть на него.

Но в душе Джун шла яростная борьба. Изрядно пошатнувшееся убеждение в бессмысленности любовных связей ожесточенно спорило с разбуженными Сержем чувствами. Их пересиливало желание каким угодно способом избавиться от тяжких мук.

Черноволосый парень подошел к ней в тот момент, когда Майкл с Дэниелом отправились взять еще по кружечке пива.

– Я Патрик, – представился незнакомец, садясь рядом, и спросил:

– Можно узнать, как тебя зовут?

Она пожала плечами.

– Можно. Джун.

– Красивое имя.

– Спасибо.

Она окинула смуглое лицо Патрика внимательным взглядом. У него были выразительные бархатно-карие глаза, чуть длинноватый нос и родинка на левой щеке. Если бы они познакомились раньше, до Филипа и до этой новой встречи с Сержем, он, наверное, понравился бы ей.

А сейчас ее душа молчала.

Нет, решила Джун. Ничего не получится. Я не спасусь от любви, бросившись в нелюбовь.

– Ты здесь с парнем? – полюбопытствовал Патрик.

– Нет, просто с друзьями, – ответила Джун.

Ей захотелось уйти, вернуться домой и погрустить в одиночестве. Она натянуто улыбнулась и поднялась. – Элен, Оливия, я, пожалуй, поеду.

Неважно себя чувствую.

Элен встрепенулась.

– Может, тебя проводить?

– Нет-нет! – Джун помахала рукой. – Не беспокойтесь. Пока.

Она еще раз улыбнулась Патрику, решительно вышла из-за стола и направилась к выходу.

Новый знакомый поспешил за ней.

– Постой, Джун! Я чем-то обидел тебя?

– Нет, что ты, – бросила она через плечо.

– Тогда почему ты так внезапно решила уйти?

Они шли уже по длинному, декорированному причудливыми металлическими пружинами коридору. Джун приостановилась.

– У меня закружилась голова.

– Давай я довезу тебя до дома? – предложил Патрик так трогательно, что Джун даже стало немного жаль его.

– Спасибо, не надо. Я на машине, – вежливо, но твердо ответила она.

– Тогда хотя бы дай номер телефона! – взмолился Патрик, всем своим видом давая понять, что не намерен сдаваться. – Пожалуйста…

Джун покачала головой.

– Давай лучше я тебе позвоню…

К этому методу – не совсем честному – она прибегала в крайнем случае. Когда по-другому просто не могла отделаться от тех, кто слишком настойчиво пытался с ней познакомиться поближе.

Патрик быстро достал из кармана блокнотик и ручку, вырвал листок, записал свой номер и протянул Джун.

– Обещаешь, что позвонишь? – спросил он, пытливо глядя на нее своими бархатными глазами.

Джун ненавидела врать. Но давно поняла, что во взрослой жизни без лжи порой просто не обойтись.

– Обещаю.

Она приехала домой и, увидев горящую красную лампочку на автоответчике, разволновалась, как подросток перед первым свиданием.

Кто-то звонил в ее отсутствие.

Кто?

Джун не сразу прослушала запись. Несколько мгновений колебалась, боясь расстаться с надеждой, вспыхнувшей в душе. Какой-то тихий, едва различимый голос шептал ей: не глупи, не тешь себя напрасными надеждами. Но она не хотела ему верить. Прошла минута, вторая, третья…

Сердце Джун билось трепетно и громко, руки слегка дрожали. Сделав глубокий вдох, она в конце концов нажала на кнопку воспроизведения.

– Здравствуй, дочка, – нарушил напряженную тишину, режа слух Джун, до боли родной голос. Наверное, впервые в жизни она была не рада его слышать. – Если завтра в обед выберешь пару свободных часов, приезжай к нам.

Ждем тебя.

Джун медленно осела на пол, в отчаянии заламывая руки. Из ее груди вырвался жалобный, давно мечтавший высвободиться стон. Она беззвучно зарыдала, давая волю скопившейся за день тоске, и проплакала, наверное, долго, если бы не подошедшая и настойчиво не потеребившая ее лапой кошка.

Это была еще одна особенность Люси – привлекать к себе внимание столь умилительным «человеческим» способом.

Джун схватила ее на руки, крепко прижала к груди.

– Почему мне так больно, Люси? Почему я так мучаюсь? Как мне избавиться от этой напасти? Что делать?

Люси махнула хвостом, что-то отвечая на своем кошачьем языке, обнюхала влажное от слез лицо хозяйки, лизнула ее щеку и замурлыкала.

– Солнышко мое, – благодарно пробормотала молодая женщина. – Как будто все понимаешь.

Зазвонил телефон. Джун медленно поднялась с пола и взяла трубку, теперь ни капли не сомневаясь в том, что с этим звонком в ее жизни не произойдет никаких глобальных перемен.

– Алло…

– Привет еще раз, – произнесла Элен запыхавшимся голосом. – Как ты себя чувствуешь? Как доехала?

– У меня все в порядке, – выдохнула Джун. А у вас?

– Мы решили еще поиграть. Я только что сбила все кегли!

– Молодец! – Джун вытерла слезы со щек, подумав вдруг о том, что, как бы скверно ни складывалась личная жизнь, с друзьями и родственниками ей определенно повезло. Настроение ее немного улучшилось. – Если тебя интересует, кто тот парень, что за мной сегодня увязался, говорю сразу: не имею понятия.

Элен только рассмеялась.

– Если хочешь, могу дать тебе его телефон, – добавила она. – По-моему, я еще не выбросила бумажку, которую он мне всучил.

– Спасибо, не надо, – произнесла подруга, заговорщически понижая голос. – Сразу после твоего ухода я познакомилась с таким красавцем, прямо дух захватывает!

Джун улыбнулась.

– Он где-то поблизости?

– Вышел в бар купить мне соку, – так же негромко сообщила Элен. – Я от жажды просто умираю.

– Если его нет, почему ты тогда разговариваешь шепотом? – спросила Джун.

– Так, на всякий случай. – Элен счастливо хихикнула.

– Что ж, я рада за тебя, – произнесла ее. подруга, ничуть не кривя душой. – Желаю удачи.

– Спасибо, Джу! – с чувством ответила Элен, повышая голос. И тут же добавила совсем тихо и торопливо:

– Он идет. Ладно, отдыхай. Не вздумай засесть за работу, раз плохо себя чувствуешь.

– Постараюсь, – ответила Джун, представляя светящееся радостью лицо подруги и улыбаясь. – Пока.

Когда из трубки послышались короткие гудки, она прижала ее к щеке и тяжело вздохнула.

Жизнь шла своим чередом, кому-то даря страдания и печаль, кому-то новые встречи и море надежды.

Джун подумала об Элен – о ее новом увлечении и о том, насколько это увлечение окажется серьезным. Подруга давно мечтала выйти замуж, но при этом в выборе партнера была весьма и весьма разборчива. Влюблялась довольно часто, но в своих бой-френдах быстро разочаровывалась и без особых колебаний давала им отставку. Джун дорожила ею как честным, отзывчивым другом и всей душой желала только счастья.

– А мне, по-видимому, о счастье не стоит и мечтать, – пробормотала она, кладя на место трубку. – Быть может, я его не заслуживаю.

Почему? Понятия не имею…

Ей представился Серж, и стало ужасно интересно, чем он сейчас занимается, с кем общается. В какой-то момент сердце сжалось от необъяснимой тревоги, а в голове мелькнула мысль: а не приключилась ли с ним какая-нибудь неприятность? Инстинктивным движением руки она даже выдвинула ящик телефонного столика – там лежали старые записные книжки, а в одной из них был телефон матери Сержа.

И что я ей скажу? – хмуря брови, подумала Джун. «Мы встретились с вашим сыном на дискотеке, приехали ко мне домой, он ушел только утром, позвонил всего лишь раз и больше не дает о себе знать… Я страдаю, скажите, что мне делать?» Бред!

Она категорично покачала головой.

А может, просто поинтересоваться, как у них дела? Спросить как ни в чем не бывало о ее здоровье, о Серже… Если с сыном стряслась беда, мать обязательно об этом расскажет.

Джун скривила губы.

Нет. Так я выставлю себя полной дурой. Восемь лет жила, даже не вспоминая о бывших соседях, а теперь вдруг воспылала страстным желанием справиться об их здоровье! Смех. Нет уж, пусть все идет своим чередом. Я одолею эту глупую любовь, задушу ее, выгоню из своего сердца. И заживу по-прежнему спокойно.

Она направилась в спальню, думая, что, по большому счету, ей не из-за чего злиться на Сержа. Он не обидел ее ни единым словом, ни единым взглядом, всегда, с первого момента их знакомства, относился к ней с явным уважением и восхищением. И напомнил ей о том, что она женщина…

Джун грустно улыбнулась, устало опускаясь на кровать. У нее было такое чувство, будто она целый день разгружала вагоны: ноги и руки ломило, все тело ныло, словно избитое.

Я должна отдохнуть, подумала она, закрывая глаза. Как следует выспаться. Тогда быстрее приду в норму…

6

Серж провел в больнице бесконечных две с половиной недели. Когда его выписали и он наконец вернулся домой, то почти уже не верил, что может теперь беспрепятственно позвонить Джун и попытаться все ей объяснить.

Ему хотелось как можно скорее наговорить Джун кучу разных нежностей, описать все те чувства, что зародились в его сердце с самой первой минуты их знакомства, но мешала боязнь быть непонятым, отвергнутым. И он очень стыдился этой боязни, старался игнорировать ее.

Мечты о совместных с Джун счастливых днях, согревавшие его долгие дни в больнице, теперь, когда новая встреча с ней практически стала реальностью, заиграли в его воображении поразительно насыщенными, сказочными красками.

Тщательно продумав, что сказать, замирая от волнения и беспокойства, Серж, не заглядывая ни в кухню, ни в спальню своей холостяцкой квартиры на Сен-Дени, снял трубку с телефонного аппарата на стене в прихожей и набрал номер. Джун ответила после второго гудка, а Сержу показалось – спустя целую вечность.

По прошествии почти трех недель с того злополучного вечера, когда Джун не дождалась от Сержа обещанного телефонного звонка, она окончательно распрощалась с безумными чаяниями на продолжение их необычного романа.

По сути, никакого романа у них и не было. Была только ночь, в которую на близость Джун так и не отважилась, и милое совместное утро. Больше ничего.

Раны на сердце мало-помалу затягивались, душу уже не рвала на части нестерпимая боль.

Вернулся и аппетит, и желание работать, и мысль в необходимости заботиться о своем здоровье. Уже через день после похода в боулинг-клуб Джун отправилась в спортзал и попросила тренера «измучить ее сегодня по полной».

Иными словами, к звонку Сержа, раздавшемуся в этот день около одиннадцати утра, она была абсолютно не готова.

– Привет, Джун, – сказал он непривычно сдавленным не то от смущения, которое ему, как считала Джун, было несвойственно, не то от переизбытка эмоций голосом.

– Привет, – ответила она сдержанно. Но от растерянности и приступа глупой радости у нее повлажнели ладони.

– Это Серж… Серж-Дюфрен.

Джун узнала его. Этот грудной, с едва уловимой хрипотцой, голос она без труда отличила бы от сотни других мужских голосов.

– Я поняла. – Ей послышалось, что Серж с облегчением вздохнул.

– Я не позвонил тебе в тот вечер, хотя и пообещал… – произнес он, и к радости Джун примешалась вдруг капля раздражения.

Не захотел, вот и не позвонил, подумала она, сдвигая темные с изломом посередине брови.

– Понимаешь, мне кое-что помешало, – продолжил Серж. – Я…

– Послушай, – перебила его Джун, – с тех пор прошло уже три недели.

– Не три, а…

– Хорошо, две с половиной, – опять прервала его на полуслове Джун. – Признаться честно, я уже не думала, что ты когда-нибудь объявишься.

– Только не сердись на меня, умоляю. – Серж опять вздохнул, на этот раз устало, обессиленно, как будто только что перенес тяжкую болезнь и еще окончательно не оправился. – Поверь, в тот вечер я просто не мог тебе позвонить.

Джун криво улыбнулась. Интересно, а что ему помешало позвонить ей на следующий день или хотя бы через неделю?

– Верю, – произнесла она с сарказмом, одновременно с испугом прислушиваясь к цунами чувств, вздымающемуся в ее груди.

– Джун, нам надо поговорить, – сказал Серж. – Давай встретимся, очень тебя прошу!

Она на миг представила, что опять, как последняя дурочка, соглашается и опять остается при своих интересах – с муками, болью и отчаянием. Каждый ее нерв напрягся как растянутая до предела пружина.

– Сегодня вечером ты свободна? – спросил Серж.

С секунду Джун владела паника, на смену ей пришли гнев и желание расквитаться с этим красавчиком за все страдания, которые по его милости на нее обрушились.

Она мстительно прищурилась.

– Сегодня вечером? Нет, не свободна.

– А завтра? – спросил он с напряжением в голосе.

– Гм… Завтра тоже, – медленно, будто экзекутор-садист, произнесла молодая женщина.

Она чувствовала, что причиняет Сержу боль, и, хотя никогда не отличалась злорадством, теперь довольно улыбалась.

– Джун… – пробормотал Серж в смятении.

И она опять отметила, что его голос звучит несколько сдавленно и утомленно. – Я очень многое хотел бы объяснить тебе, о многом рассказать. Но если ты отказываешься со мной встречаться, потому что вообще не желаешь меня видеть, так и скажи, я все пойму.

Джун с силой стиснула трубку и закусила нижнюю губу. Она желала видеть Сержа, еще как желала! До сих пор мечтала об этом как ни о чем другом в жизни. Но до ужаса боялась новых разочарований – вот и ощущала себя сейчас загнанным в угол зверьком.

– Если я тебе неприятен или просто неинтересен, тогда дай знать, вот и все, – произнес Серж спокойнее.

– Нет! – выпалила Джун и смутилась. Мелькнувшая мысль, что Серж опять исчезнет, напугала ее, как японцев предупреждение о сильнейшем землетрясении. Она поняла, что по своей воле угодила в ловушку, и принялась судорожно прикидывать, как из нее выбраться. – Ты, естественно, не неприятен мне… Что за глупости! Просто я действительно занята и сегодня, и завтра вечером.

– Тогда сама назови день и время, – предложил Серж.

Джун овладело смешанное чувство: торжество победителя и страх перед неопределенностью будущего. Она бы с удовольствием отложила все дела и помчалась на встречу с Сержем прямо сейчас, но уже ляпнула, что сможет с ним увидеться не ранее чем послезавтра.

– В пятницу, в семь… – протянула она, старательно изображая полнейшее равнодушие. – Тебя устроит?

– Устроит, – ответил Серж, и по его голосу Джун догадалась, что он улыбается. – За тобой заехать или встретимся в каком-нибудь ресторанчике?

Джун подумала, что, если приедет в тот самый ресторанчик, а Серж опять не объявится, она почувствует себя круглой идиоткой, и решительно произнесла:

– Лучше заезжай за мной.

– Договорились! – воскликнул Серж. – До встречи!

– До встречи, – пробормотала Джун, ощущая себя человеком, подписавшим свой смертный приговор.

Она сидела в кабинете перед включенным компьютером и несколько минут после окончании разговора с Сержем смотрела в монитор ничего не видящим взглядом.

А ведь я только-только научилась жить без него, едва пришла в себя, подумала Джун. Зачем же согласилась на эту встречу? Почему не сказала, что занята всю эту неделю, весь месяц, год, что вообще не в состоянии выкроить для него и нескольких мгновений? Теперь опять буду мучиться, гореть в убийственном адском пламени…

Нет!

Джун сжала руки в кулаки, в приступе безудержной решимости вскакивая с места.

Теперь она будет умнее. За оставшиеся до этой чертовой встречи два дня убедит себя, что не должна принимать Сержа близко к сердцу, что обязана относиться к нему с прохладцей. Что за свиданием неминуемо последует расставание и что ничего другого ей вовсе не требуется.

Она осуществит свою мечту: еще раз встретится с Сержем и, может, проведет с ним незабываемую ночь. Но чтобы избежать лишних мучений, ей нужно заставить себя поверить, что большего и не жаждет.

Джун вспомнила, что, еще учась в университете, немного занималась аутотренингом, подошла к полке со старыми дисками и нашла тот, который был ей нужен: с записью текста и соответствующей музыки.

Решив не терять ни минуты, тут же вернулась к компьютеру, вставила диск, приняла соответствующую позу и приготовилась к первому сеансу…

Серж чувствовал себя после двух с половиной недель, проведенных в больнице, и не вполне приятного разговора с Джун растерянным и измученным. Он понимал ее обиду, знал, что послезавтра она обязательно его простит, осознает, что зря сердилась, но избавиться от тяжелого осадка не мог до конца этого долгого, насыщенного событиями дня.

Врач запретил ему сразу же возвращаться к работе, но, не найдя, чем заняться дома, часам к двум дня Серж все же поехал в лабораторию. Сотрудники встретили его радостно и засыпали вопросами.

Он поведал им историю столкновения с малолетними бандитами, улыбаясь и приправляя рассказ шуточками, словно речь шла не о нем самом и вовсе не о серьезных телесных повреждениях, а о забавном случае, приключившемся с кем-то из его знакомых в супермаркете.

Потом он ознакомился с текущими делами и углубился в изучение отчетов о последних биологических исследованиях. Около шести тридцати запиликал его сотовый. Звонил Люк.

– Привет, старик. Ты где?

– На работе, – ответил Серж.

– Не успел выписаться и уже весь в делах? – Люк прищелкнул языком. – Молодчина! Как себя чувствуешь?

– Вполне сносно, – ответил Серж, складывая отчеты в папку.

– Уже в состоянии смочить израненное горло пивком? – поинтересовался друг.

Серж засмеялся.

– Только если дома, чтобы потом беспрепятственно добраться до кровати.

– Дома так дома, нет проблем. Ты долго еще пробудешь в лаборатории?

Серж закрыл папку, щелкнув пластмассовым зажимом.

– Уже собираюсь уходить.

– Замечательно! – воскликнул Люк. – Значит, через час я буду у тебя. Естественно, не один – с нашим старым добрым «Молсоном».

Люк никогда никуда не опаздывал, более того, на любую встречу приезжал раньше, чем было договорено. Серж знал приятеля много лет, потому настроился увидеть его сегодня не позднее четверти восьмого. Так оно и получилось. Ровно в семь пятнадцать раздался продолжительный звонок.

– Привет, – сказал Серж, открыв дверь. – Входи.

Люк переступил через порог, пожал другу руку и опустил на пол упаковку пива.

– Дай-ка я на тебя полюбуюсь. – Он уставился на неровный красный рубец на шее Сержа. – Вот это да! Недурно они тебя разукрасили.

Тот засмеялся.

– Буду теперь всем говорить, что получил этот шрам в схватке с особо опасным преступником.

Люк склонил голову набок, оценивая шутку.

– А что, звучит вполне правдоподобно.

Серж взял пиво, и они прошли в заставленную аппаратурой и кое-чем из мебели гостиную.

– На работу тебя что, срочно вызвали? – полюбопытствовал Люк, усаживаясь перед журнальным столиком.

Серж достал кружки и сел напротив.

– Никто меня не вызывал. При желании я мог бы повалять дурака еще пару недель.

– Почему же решил не валять? – Люк приподнял черную бровь.

– Надоело бездельничать, – ответил Серж, расставляя на столе бутылки. – И потом… – Он вспомнил о своем страстном желании поговорить с Джун, о том, как мечтал встретиться и объясниться с ней именно в день выписки. – А впрочем, все это ерунда… – Он махнул рукой.

– Что-то не клеится с той темненькой? – спросил Люк, обо всем догадавшись. – Джун, если я не ошибаюсь?

– Не ошибаешься. – Серж открыл первую бутылку и наполнил кружки. – Я, пожалуй, много пить не буду.

– Как знаешь. – Люк повел плечом.

Серж сделал первый глоток, собираясь с мыслями. Поделиться с другом своими переживаниями он подумывал, еще лежа в больнице.

– Понимаешь, с Джун мы познакомились очень давно, лет девять назад. Я тогда еще мальчишкой был, школьником. А она уже поступила в университет и начала работать.

– Так ты младше ее? – Уголки губ Люка изумленно опустились вниз. – Никогда бы не подумал!

– Она старше меня всего года на два и мне на это наплевать! – с чувством произнес Серж, решительно отставляя кружку. – Дело в другом.

Я привык смотреть на Джун как на недосягаемую звезду, как на некое совершенство. А в ту ночь, когда мы ушли с ней из «Бездны», я увидел в ней и беззащитную женщину, которую надо окружить заботой. И как будто помешался, ей-богу, буквально заболел ею. Представляешь?

– Значит, влюбился, – заключил Люк, глядя на друга с видом эксперта. О том, что сам заинтересовался Джун, он словно уже и не помнил.

– Наверное, – признался Серж, слегка краснея. – По-другому мое безумное состояние и не назовешь.

– Так в чем же, собственно, проблема? – спросил друг, отпив из кружки. – Что-то я не понимаю.

Серж нетерпеливо вздохнул, потер лоб ребром ладони.

– В тот вечер, когда нарвался на этих придурков, – он легонько коснулся шрама на шее пальцами, – я должен был позвонить Джун. Мы собирались встретиться…

Люк кивнул, вспоминая их последний разговор.

– Так вот, – продолжил он, не пытаясь скрыть волнения, – лежа в больнице, я бредил ею, сто раз представлял себе, как мы встретимся, как я все ей объясню и она поймет меня правильно… – Он замолк и медленно покачал головой.

– Не поняла? – исполненным сочувствия голосом спросил Люк.

Серж шумно вздохнул, делая страдальческую мину.

– Вообще не захотела со мной встречаться сегодня. И завтра тоже.

– Неужели рассказ о стычке с малолетками не подействовал на нее должным образом? – У Люка недоуменно вытянулось лицо.

Серж замахал руками.

– По телефону об этой стычке я ничего не стал ей рассказывать. Женщины такой народ – могут напугаться, что-нибудь не правильно истолковать.

Хотя, – добавил он убито, – если ты им безразличен, то и твое здоровье, разумеется, до лампочки.

– С чего ты взял, что безразличен Джун? – Люк тоже поставил кружку с пивом на стол и подался вперед. – Она на это намекнула?

Друг с печальным видом покачал головой.

– Вроде бы нет. Но ее холодный тон буквально выбил меня из колеи, понимаешь? Я весь день хожу сам не свой, как будто потерял какую-то ценность или продул состояние.

Люк всмотрелся в его грустные, как у бездомного пса, глаза и вдруг рассмеялся.

– А чего же ты ожидал, старик? Ты назначаешь даме свидание, говоришь, что предварительно позвонишь, сам пропадаешь на три недели и хочешь, чтобы теперь, едва заслышав твой голос, она запела соловьем?

Серж взглянул на него в растерянности.

– Нет конечно. Но эта ее сегодняшняя сдержанность полоснула меня как ножом по сердцу, – пробормотал он. – И потом, если бы я был уверен в ее взаимности… Она всегда относилась ко мне по-дружески, но о любви, по-моему, и не помышляла… Черт! Я окончательно во всем запутался!

Люк с улыбкой всезнающего учителя откинулся на спинку кресла и внимательнее всмотрелся в лицо друга.

– Плохи твои дела, приятель. Впервые в жизни я вижу тебя таким растерянным и неуверенным. Ты подхватил неизлечимую болезнь: влюбился по уши. Случай безнадежный.

– Оставь свои шуточки! – Серж раздраженно махнул рукой, на которой краснел косой шрам.

– А я вовсе и не шучу! – ответил Люк. – У меня особый дар определять, серьезно человек влюбился или так, мимолетно увлекся.

Если хочешь, давай поспорим: я уверяю тебя, что со своей Джун ты скоро встретишься и вы проживете благополучно до глубокой старости. – Он протянул руку, готовый заключить пари.

Серж покосился на нее с недоверием и покачал головой.

– Нет, на такие вещи я не спорю. – Его губы чуть дрогнули в улыбке. – Но в твои предсказания охотно поверил бы… – он беззлобно усмехнулся, – госпожа гадалка!

– И поверь! – заявил Люк. – Чутье в этих вопросах никогда меня не обманывает.

Его друг рассмеялся.

– И сколько же счастливых пар на твоем веку прожили всю жизнь и умерли в один день?

Люк ничуть не смутился.

– Да, лет мне не так уж и много, но чудесный дар обнаружился у меня давным-давно. Моя тетка повстречалась с человеком, за которого спустя год вышла замуж, когда я, что называется, еще под стол пешком ходил.

Как только я его увидел, сразу заявил: «Хочу, чтобы он был моим дядей!» И что ты думаешь? Они вот уже двадцать три года живут душа в душу.

– И я бы так не отказался. С Джун, естественно, – заметил Серж.

– Я правду тебе говорю, вот посмотришь. Люк погрозил приятелю пальцем. – Только попробуйте не пригласить меня на свадьбу.

– Ладно, хватит каркать. – Серж поморщился. – О свадьбе я еще и не задумывался. Влюбиться – это одно, а жениться – совсем другое.

Не знаю, решусь ли я когда-нибудь расстаться со своей свободой…

– Ты? – Люк так и прыснул. – Еще как решишься! Да ты уже готов бежать со всех ног к алтарю. По твоей физиономии видно.

Серж смерил друга насмешливым взглядом, но ничего не сказал. На самом деле его уже не раз посещала мысль о том, что, если Джун ответит взаимностью, он постарается как можно быстрее сделать ее по-настоящему своей…

Возможно, слово «женитьба» еще и не мелькало в его сознании, но всем своим существом он стремился именно к этому: к полному единению с женщиной, по которой буквально сходил с ума.

Только с друзьями этими своими тайными мечтами он был еще не готов поделиться – слишком боялся, что они не осуществятся. Поэтому и разыгрывал из себя убежденного холостяка. Впрочем, довольно скверно.

– Жюли замучила меня расспросами о тебе и о «той стриженой», – сказал Люк, допив пиво и снова наполнив кружку. – А когда узнала, что ты в больнице, засобиралась тебя навестить. Я сказал, что к тебе пускают только близких родственников. Она вспылила: «И кем же ему доводится эта пигалица?»

Он отпил пива.

– Я ответил, что Джун не пигалица, а самая очаровательная из всех женщин, каких я когда-либо встречал. Можешь себе представить, как на это отреагировала Жюли?.. Эй, приятель, ты что, совсем меня не слушаешь?

Серж вздрогнул. Из рассказа Люка он и впрямь не уловил практически ничего. Разглагольствования о Жюли и ее нелепых выходках навевали на него тоску.

– Ой, прости, – пробормотал он, беря кружку. – Я в самом деле все прослушал. Задумался.

– Естественно, о Джун? – Люк вопросительно изогнул бровь.

Серж кивнул, слегка краснея и жутко стыдясь своей неизвестно откуда взявшейся стеснительности.

Друг наклонился и, смеясь, похлопал его по плечу.

– Я же говорю: твой случай безнадежен. Отделаться от своей болезни даже не мечтай.