Текст книги "Опасные желания"
Автор книги: Джулия Темплтон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)
Прошлой ночью Арли впервые ощутила некую близость с Домиником, особенно когда он утешал ее в лабиринте, а потом в ее комнате, когда читал ей. Рочфорд искренне о ней беспокоился. Но затем Арли совершила ошибку и пошла к нему в комнату, где застала его с герцогиней Вероникой. Несмотря на усталость, девушка не могла уснуть и долго ворочалась в своей постели. Всю ночь ее преследовало воспоминание о том, какое у герцогини было выражение лица, когда она смотрела на Арли поверх плеча Доминика. Словно Вероника каким-то непостижимым образом прочла мысли Арли и хотела сказать ей: «Ха, он мой, а ты его никогда не получишь!»
Арли гордо вздернула подбородок. Неудивительно, что Доминик не хотел, чтобы она путалась у него под ногами. Он полагал, что такая жизнь абсолютно нормальна для человека его положения. Ну, если Доминик хочет, чтобы подопечная поскорее исчезла из его жизни – так тому и быть. Она найдет человека, заслуживающего ее любви и привязанности, человека, который ей подойдет, а опекун больше не будет иметь на нее никакого влияния. Если он хочет всю жизнь спать с замужними женщинами, Арли не будет стоять у него на пути.
Полная решимости изменить свою судьбу, Арли вышла из комнаты и тут же столкнулась с Дэниелом. Он выглядел отдохнувшим и привлекательным в темно-сером костюме и высоких, до колена, сапогах. Дэниел взял ее руку и легко коснулся ее губами:
– Мисс Уитман, как вы себя чувствуете? Я был весьма обеспокоен, когда вы вчера ушли так рано. Я слышал, что вы заболели.
Арли улыбнулась, тронутая его заботой:
– У меня просто немного болела голова, – ответила она, отметив, что он не отпустил ее руку, а продолжает сжимать ее в ладони. – Но я прекрасно себя чувствую сегодня. Уверена, только мое волнение послужило причиной вчерашнего недомогания.
– Не могу передать вам, как я счастлив, что с вами все в порядке!
Он, не отрываясь, смотрел в лицо Арли, его взгляд скользнул на ее губы. Девушка почувствовала себя неловко и начала переминаться с ноги на ногу. Дэниел тут же отпустил ее руку.
– Мы все идем на прогулку. Не хотите присоединиться?
Он указал на большую группу гостей, поднимавшихся на холм. День выдался немного прохладным, но обещал быть приятным, и Арли решила, что прогулка с американцем пойдет ей на пользу. Это уж точно будет лучше, чем сидеть взаперти и мрачно размышлять о низком моральном облике опекуна и о своем глупом влечении к нему. Девушка кивнула:
– С удовольствием.
Молодой человек отреагировал на ее слова по-мальчишески счастливой улыбкой, потом предложил руку. И Арли последовала за ним, наслаждаясь беседой и неторопливой прогулкой.
Казалось, чем дальше они отходили от особняка, тем свободнее она чувствовала себя. С Дэниелом было легко и приятно беседовать, он обладал умом и прекрасным чувством юмора – все качества, которые должны быть у мужа.
– Вчера на балу только о вас и говорили, – сказал он, прервав размышления Арли.
– Надеюсь, в этом нет ничего дурного.
Он усмехнулся:
– Конечно, в этом нет ничего дурного. Дорогая мисс Уитман, вы очень наивны в том, что касается вашей красоты и обаяния. Боюсь, у меня есть соперники, также претендующие на ваше внимание.
Его слова одновременно и обрадовали, и опечалили Арли. Она хотела нравиться молодому человеку, хотела даже, чтобы он за ней ухаживал. Но, с другой стороны, что-то в ней восставало против этой мысли. Трудно влюбиться в кого-то другого, когда она ночей не спала из-за того, что испытывала к Рочфорду. Арли не понимала, что именно она чувствует к своему опекуну. Но знала, что когда прикасается к Доминику, по ее телу пробегает электрический разряд, устремляющийся прямо к груди, и между бедер все начинает ныть от какого-то смутного желания. Никто никогда не вызывал у нее таких ощущений...
– Вас называют лондонской тайной за семью печатями.
– Правда... почему?
После того как Дэниел придержал Арли за спину, помогая ей обойти большой камень, он не стал убирать руку:
– Потому что Рочфорд никому и словом о вас не обмолвился. Лэнгли что-то говорил, но ему, естественно, никто не поверил. Не то чтобы Лэнгли лгун, но известно, что он пустил пару ложных слухов. И, честно вам признаюсь, сама идея о том, что Рочфорд может выступить в качестве опекуна... ну, довольно удивительна.
– Его светлость молчал, потому что хотел убедиться, что я готова. Он хотел дать мне время.
– Время для чего?..
– Чтобы оплакать смерть моего отца и привыкнуть к жизни здесь. Там, откуда я родом, все по-другому. Жизнь очень размеренная, и можно по нескольку дней не встречать ни одной живой души...
Хотя Арли и обещала себе держать рот на замке в обществе этих людей, с Дэниелом было так легко разговаривать, но эти слова вырвались у нее почти что против ее воли. Но Арли тут же вспомнила совет Доминика воздерживаться от подробностей своей биографии и сжала губы, решив, что лучше будет промолчать.
– Подумать только, а ведь многие называют его повесой.
Несмотря на то, что Арли это было прекрасно известно, она все равно испытывала желание. Доминику достаточно было только посмотреть на нее, и у нее по телу начинали бегать мурашки. Из-за него у нее появлялись нескромные мысли: она воображала себе такие вещи, о которых ни одна девственница думать не должна. Но ничего поделать с собой Арли не могла. Она хотела увидеть все его тело, каждую складочку, каждый мускул. Она жаждала ощутить под пальцами смуглую кожу. Арли хотела, чтобы Доминик лишил ее девственности, чтобы он поднял ее к самым звездам и доставил ей такое же удовольствие, какое испытывали героини в откровенных рассказах, которые ей довелось прочитать.
– А почему его называют повесой? – спросила Арли, хотя уже знала это, видела собственными глазами.
– Моя дорогая мисс Уитман, я не должен об этом распространяться, особенно учитывая то, что вы находитесь на его попечении. Позвольте мне только сказать, что, по мнению многих, ваш отец, назначив графа опекуном, сделал крайне неудачный выбор. Его репутация в том, что касается отношений с женщинами, как бы получше выразиться, незавидная.
От этих слов Арли покоробило, в ней проснулось инстинктивное стремление защитить Доминика. Она отпустила локоть Дэниела:
– Рочфорд прекрасный опекун. Он дал мне все самое лучшее.
Дэниел отошел в сторону, под сень раскидистого дуба, чтобы они могли поговорить спокойно, но не очень далеко от остальных, чтобы соблюсти приличия. Арли последовала за ним.
Он взял ее руку в свою:
– Я вас расстроил.
Вид у него был опечаленный.
– Рочфорд мой опекун, и он не заслужил, чтобы о нем так говорили.
Дэниел кивнул, и, к огромному облегчению Арли, они больше не говорили о Рочфорде. Время летело быстро, и Арли наслаждалась компанией молодого человека. Он взял на себя смелость представить ее гостям, с большинством из которых она уже встречалась вчера вечером, но позабыла от волнения. Все они были чрезвычайно добры к Арли и очень интересовались ее жизнью до переезда к Доминику. Один мужчина задавал особенно много вопросов, касающихся ее прошлого. Арли отвечала осторожно, от души надеясь, что убедительно лгала, говоря, что отец ее был бароном.
Когда гости повернули обратно к особняку, девушка почувствовала, что Дэниел расстроен скорым завершением прогулки.
Арли взяла его под руку и наслаждалась полным покоя утром. Она глубоко вдыхала чистый утренний воздух и улыбнулась, когда над ними пролетела веселая стайка воробьев. Умиротворенная, девушка слушала, как Дэниел рассказывает о своей семье, живущей в Америке.
– А вы надолго приехали в Лондон? – спросила Арли, когда особняк показался на горизонте.
Глаза Дэниела блеснули, когда он посмотрел на девушку. Он остановился. Арли догадалась, что молодой человек принял ее вопрос за выражение надежды. Дэниел повернулся к ней и взял ее руки в свои:
– Ну, кто знает...
Вместо того чтобы спросить, кто же знает, она улыбнулась, дав ему возможность закончить мысль.
– Мне бы очень хотелось проводить с вами больше времени, мисс Уитман. Я знаю, мы с вами только познакомились, но у меня такое ощущение, что я знаю вас уже... – Его взгляд устремился за ее плечо. – Ваш опекун выглядит не очень счастливым, мисс Уитман.
Дэниел отпустил ее руки, и Арли повернулась. На ступеньках особняка, стоял Доминик, уперев руки в узкие бедра. Хотя с того места, где они стояли с Дэниелом, Арли не могла различить выражения его Лица, по одной только позе становилось ясно, что Дэниел прав.
Арли нахмурилась. И что могло так испортить ему настроение? Вероятно, то, что она ушла на прогулку с Дэниелом. Боже правый, да это просто нелепо... как он может на нее из-за этого сердиться, тем более что сейчас утро. К тому же их окружало минимум двадцать человек, а Дэниел вел себя как истинный джентльмен... что самому Доминику было совершенно несвойственно.
Да и почему вообще она должна волноваться о том, что он думает? Почему он не развлекается со своей замужней любовницей?
– Все в порядке, – мягко сказала она, взяла Дэниела за руку и ободряюще ее пожала. Арли испытывала какое-то извращенное удовольствие оттого, что делала все это на глазах Доминика. Словно прочитав ее мысли, Рочфорд спустился по ступенькам и остановился на дорожке. Вид у него был грозный. Хорошо, что другие гости, ходившие с ними на прогулку, вернулись раньше и уже зашли в дом. Так что поблизости не оказалось никого, кроме садовника, которому до них не было дела.
Арли взглянула на Дэниела и заметила, что лоб его покрылся испариной:
–Он вполне безобиден.
– Надеюсь, вы правы, мисс Уитман.
– Мисс Уитман, – тон, которым Доминик произнес эти слова, был абсолютно убийственным.
Арли заметила, что Рочфорд сам не свой. Под глазами у него были темные круги, а кожа, вместо обычной оливковой смуглости, приобрела желтоватый оттенок. С темной щетиной на подбородке он казался еще опаснее, чем обычно. Вероятно, он вчера слишком много выпил – или его любовница всю ночь не давала ему уснуть.
– Да, милорд, – откликнулась Арли, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно спокойнее и вежливее.
– Я думал, вы все еще в постели, а потом узнал, что вы решили прогуляться с мистером Батлером, – произнес он, даже не взглянув в сторону Дэниела.
– С нами были другие гости, милорд. Мы были с сопровождением.
Арли хотела сказать, что они с Дэниелом оставались наедине совсем недолго, и что за этот короткий промежуток времени ничего не произошло. А потом вспомнила, с кем разговаривает. Граф Рочфордский много чего мог успеть за несколько минут. Девушка тяжко вздохнула:
– И я уже вернулась.
Несколько гостей вышли на крыльцо, и Арли ощущала на себе их взгляды. Ее щеки порозовели.
– Пожалуйста, не устраивайте сцену, – тихо сказала она.
Дэниел выступил вперед:
– Лорд Рочфорд, прошу прощения за мое в высшей мере неподобающее поведение. Я полностью несу ответственность за эту ситуацию. Этого больше не повторится.
Доминик на секунду перевел взгляд на Дэниела. В его голубых глазах горела ярость, которую Арли никогда прежде не видела. Она физически ощутила, как напрягся Дэниел под грозным взглядом ее опекуна, который с ледяным спокойствием повторил:
– Вы чертовски правы: этого, больше не повторится.
Дэниел дернулся, словно от удара, но, к его чести, промолчал.
. – Советую вам впредь вести себя благоразумнее, мистер Батлер. Ну конечно, если вы дорожите своей смазливой физиономией. А теперь мне хотелось бы поговорить со своей подопечной наедине.
У Дэниела судорожно сжалось горло, он тяжело сглотнул и повернулся к Арли:
– Мисс Уитман, простите, что доставил вам неприятности. Надеюсь, увидеться с вами вновь.
С этими словами он коротко кивнул и ушел.
Доминик уставился на Арли. Она заметила, как нервно дергается мускул у него на подбородке, и снова задалась вопросом, почему он так сильно злится. Ведь Дэниел был не женат, а у нее не было мужа, и они не обманывали своих супругов прямо у тех под носом и практически на глазах у всех гостей. Молодой человек даже не попытался ее поцеловать.
Рочфорд продолжал молчать, и тогда Арли прошла мимо него, но он схватил ее за запястье:
– Нам нужно поговорить. Давайте пройдемся.
Хотя это было сказано в форме предложения, Арли знала, что выбора у нее нет. Доминик отпустил ее руку, и она, наконец, выдохнула. Ее сердце отчаянно колотилось – то ли от гнева, то ли это была реакция на его прикосновение, она не знала.
Она молча шла за Рочфордом по пустынному саду, из-под ресниц наблюдая за ним. Арли сосредоточилась на рядах ухоженных клумб, посыпанных гравием дорожках и огромном фонтане в центре. Однако наслаждаться прогулкой по прекрасному саду ей мешало сознание того, что все это принадлежит Веронике.
Минут пять прошло в молчании, потом, наконец, Доминик произнес:
– Арли, я не привык нести ответственность за другого человека. После вчерашнего вечера я волновался...
Девушка порывисто обернулась, удивившись, что слышит от него извинения.
– Клянусь, мы не делали ничего плохого.
– Я знаю. Просто я беспокоился.
– Я могу позаботиться о себе. Я взрослая женщина.
Рочфорд провел рукой по волосам и посмотрел куда-то вдаль:
– Об этом я вспоминаю каждый раз, когда смотрю на вас.
Раньше Арли сочла бы это за комплимент, но сейчас она не знала, как ей следует расценивать подобное заявление. Она не понимала графа. То он хочет, чтобы она нашла себе мужа, то злится на нее за то, что она поступала именно так, как он хочет.
Доминик снова посмотрел на нее:
– Я знаю, какими бывают мужчины, и даже мистер Батлер не исключение.
Он, несомненно, был прав, но Арли не смогла сдержаться и сказала:
– Вы должны вспомнить то, что сказали мне при нашей первой встрече. Вы сказали, что планируете найти мне мужа. Но как я могу это сделать, не проводя времени с мужчинами?
Когда Доминик услышал эти слова, на его лице появилось удивление:
– Но это только ваш первый выход в свет. Вы не должны принимать ухаживания первого встречного.
– Это правда, но вы сами говорили, что рассчитываете через несколько месяцев разместить в «Тайме» объявление о моей свадьбе. По моим подсчетам, у меня осталось меньше двух месяцев. И, честно говоря, я не хочу больше тратить драгоценное время. Здесь есть несколько симпатичных мужчин, и Дэниел... – Арли подбирала правильные слова. Она взглянула на Рочфорда. Его глаза сузились, но она продолжила: – Он милый молодой человек, симпатичный и очень добрый.
Лицо Рочфорда стало каменным, лишившись всякого выражения, и Арли улыбнулась, с радостью отметив про себя, что наступила ему на его больную мозоль.
– Он остроумный, очаровательный, и я без умаот его акцента.
– Ну, тогда я желаю вам и мистеру Батлеру всяческого счастья, – процедил Доминик сквозь зубы.
– То, что вы одобряете мой выбор, так много для меня значит, – произнесла Арли, мило улыбаясь.
Доминик открыл рот, но прежде, чем он успел ответить, девушка прижалась губами к его щеке.
– Вот видите, милорд, быть опекуном не так уж и сложно.
5
Это был самый долгий день в его жизни.
Доминик сидел на стуле и смотрел на группу молодых людей, окруживших Арли. Она только что закончила играть менуэт и, как обычно, всех очаровала. Доминик был поражен ее талантом, и манерами, грацией, в очередной раз задумавшись, откуда это в ней.
Взглянув на часы, Рочфорд мысленно застонал, видя, что еще только восемь часов. Он был совершенно измотан. Больше всего на свете графу хотелось завалиться в постель и хорошенько выспаться, чтобы избавиться от мучительного похмелья. Но сделать этого он не мог, потому что должен был следить за своей подопечной и толпой горящих энтузиазмом и повсюду бегающих за ней молодых людей.
Рочфорд поймал на себе удивленный взгляд бабушки, которая сидела в другом конце комнаты, и быстро отвернулся. Слишком уж явно она радовалась тому, как паршиво он себя чувствовал.
Доминик отказался от бокала вина, который ему предложил официант. Он не допустит повторения вчерашней истории. Вчера вечером он выпил целый графин бренди, а потом спустился в зал и продолжал пить, надеясь, что это поможет выбросить из головы мысли о молоденькой подопечной, и на какое-то время так и случилось. Но когда он проснулся сегодня утром, голова у него просто раскалывалась. А потом наплыли воспоминания о прошедшей ночи – скверное сочетание опьянения и похоти.
Ночью к нему приходила Вероника, и они занимались сексом. Рочфорд надеялся, что сможет подавить желание, но у него ни черта не вышло. Когда Вероника стала ласкать его член, а потом взяла его в рот, Доминик жаждал, чтобы это Арли ласкала его своими нежными пальчиками и мягкими губами. Он чуть не выкрикнул имя Арли. Да что, черт подери, такое с ним происходит? Арли чиста и невинна, и он должен перестать о ней думать.
Перед тем как уйти, Вероника пообещала, что снова придет сегодня ночью. Господи, он от всей души надеялся, что она этого не сделает.Доминик не собирался больше ни дня продолжать эту связь. Он слишком долго притворялся, что не испытывает угрызений совести, поддерживая отношения с Вероникой. Но теперь ему нужно было думать не только о себе и о своей любовнице. Он должен был думать еще об одном человеке.
Смех Арли вывел его из задумчивости. Какая красавица – прямо цветок, который ждет не дождется, чтобы его сорвали. Дэниел явно ею очарован. Он весь день от нее не отходил.
Доминика жутко раздражало, что об Арли и Дэниеле уже говорили как о паре. Не успеет он оглянуться – и уже поползут слухи о свадьбе, а ведь впереди еще три дня увеселений. Теперь он боялся их даже больше, чем прежде.
Но что еще хуже Арли продолжала сердиться, хотя он извинился за свое поведение. Она, очевидно, злилась потому, что он был с Вероникой. Изменит ли она свое мнение, если узнает, что он думал о ней, когда занимался сексом с другой женщиной?
Доминик закрыл глаза. Он ведет себя неподобающе.
– Похоже, у тебя какие-то проблемы с твоей юной подопечной?
Рочфорд повернулся к Лэнгли, который присел рядом с ним. В руке у его друга, как обычно, был бокал со спиртным, а на губах играла саркастическая усмешка, которую он сам предпочитал называть улыбкой.
– Скажи, приятель, когда ты уже, наконец, признаешься себе, что неравнодушен к этой девушке?
– Лэнгли, я устал, а ты говоришь загадками.
Смех Лэнгли отдавался в ушах и Доминика:
– По-моему, ты вчера явно хватил лишнего, мой друг. И это единственная причина, по которой мои слова кажутся тебе загадочными. Скажи мне, что ты ее не хочешь.
Доминик замотал головой, зная, что у Лэнгли всегда от выпивки развязывается язык. Ему не нужны были новые слухи.
– Я только желаю ей добра.
– И сейчас тоже?
Когда Доминик поднял глаза на своего друга, он заметил, что Лэнгли не улыбается:
– Да, конечно.
К крайнему раздражению Рочфорда, это прозвучало совсем неубедительно.
– Ты никогда не был ревнив, друг мой, и, однако же, выражение твоего лица явно свидетельствует о том, что тебе неприятно видеть ее в обществе других мужчин, в том числе в моем.
Зная, что Лэнгли не заткнется, Доминик похлопал его по плечу и сказал:
– И это я слышу из уст человека, который переспал практически со всеми женщинами, находящимися в этой комнате.
Лэнгли обвел глазами комнату – его улыбка засияла с прежней силой:
– Должен признать, впервые в жизни ты прав. Ну, за исключением, конечно, твоей бабушки, которая все равно глаз от тебя отвести не может... Да, кстати, и у меня еще не было шанса подобраться поближе вон к той юной прелестнице.
Он кивнул в сторону Арли. Доминик нахмурился:
– Ты и в будущем к ней близко не подойдешь.
– Ну...
– Лэнгли...
Приятель Рочфорда наигранно вздохнул:
– Да, я женюсь, но из Арли получится прекрасная любовница. Интересно будет узнать ее мнение о квартире, которую я снимаю на Ганновер-сквер.
Молодая женщина села рядом с Лэнгли, прервав их разговор. Доминик повернулся и увидел, что Арли играет с другими гостями в шарады. В комнату залетел легкий ветерок, и Рочфорд решил выйти на веранду подышать свежим воздухом.
Стоя на освещенной открытой площадке перед домом, он смотрел на полную луну и мечтал о том, чтобы оказаться как можно дальше от этого места... от всех этих снобов.Странно, но ему вдруг захотелось в свое загородное поместье Уитли – место, которого Доминик обычно избегал, наезжая туда только в самых крайних случаях, потому что там всем заправляла его бабушка. Мать Рочфорда всегда поддразнивала его, говоря, что придет день, когда Доминику жутко захочется продать все свои дома и уехать в загородный особняк.
Боже, неужели с ним сейчас происходит именно это? Неужто он и впрямь устал от людей, приемов, балов, слухов? Может, это просто возраст? Ведь ему уже почти тридцать три, и моложе он не становится. Многие его друзья уже остепенились, у некоторых были дети, и большую часть времени они проводили в загородных поместьях, приезжая в Лондон только на время сезона, который длился совсем недолго.
– Милорд?
Доминик повернулся на звук голоса Арли.
– Вам нездоровится? – спросила она, и в ее голосе прозвучала тревога.
Рочфорд не мог вспомнить, чтобы кто-то беспокоился о нем так, как она, кроме разве что его матери, которая давно умерла.
– Со мной все в порядке.
Арли натянула шаль на плечи и посмотрела на луну:
– Я очень люблю полную луну. В детстве я представляла, что это большой шар сыра и что, если я как следует потянусь, смогу отломить кусочек.
Доминик улыбнулся, представив себе, как маленькая Арли пытается поймать луну.
– Вам весело?
Она кивнула:
– Да. Я отлично провела время. И с нетерпением жду завтрашней охоты.
Граф не смог удержаться и нахмурился:
– Вы собираетесь участвовать?
– Мне бы хотелось, – сказала она с явным колебанием. – С вашего позволения.
Удивившись тому, что она спрашивает его разрешения, Доминик готов уже был сказать «да», но тут Арли добавила:
– Дэниел пригласил меня ехать с ним.
– Я бы предпочел, чтобы вы поехали со мной...
Она кивнула:
– Хорошо.
Ее быстрый ответ порадовал Доминика. Весь день девушка избегала его, как чумы, а теперь сама отыскала его и заставила поверить, что вовсе не так и сердится. Или, может, ее гнев просто со временем иссяк. Рочфорд знал, что утром он вел себя крайне необдуманно – как ревнивый поклонник, – в этом Лэнгли был прав. Слава богу, никто, кроме самого Дэниела, не обратил на это особого внимания. Оставалось только гадать, сумеет ли Доминик держать свои эмоции в узде еще несколько дней. Похоже, выбора у него нет... он связан длительными обязательствами.
– Тогда увидимся утром, – сказала Арли, направляясь обратно в зал.
– Вы собираетесь спать?
Она повернулась к нему, ее глаза блестели в темноте:
– Сегодня был длинный день, а я всю прошлую ночь не спала.
Доминик смотрел ей вслед, задаваясь вопросом, почему ее мучила бессонница. И тут в голову ему пришла ужасная мысль. Что, если она слышала их с Вероникой? Что-то во взгляде Арли подсказывало ему, что, возможно, так оно и было.
Арли пошла к лестнице, но остановилась на полпути, услышав, как кто-то окликнул ее из гостиной. Нахмурившись, она вошла в комнату с роскошной обстановкой.
На стуле эпохи королевы Анны[3] сидела пожилая дама.
У нее было выразительное лицо, на голове красовался светло-зеленый тюрбан в тон платью.
Хотя нога женщины едва доставали до пола, держалась она с поистине королевским достоинством.
– Вы звали меня, мадам? – спросила Арли.
– Да, дорогая. Звала. Пожалуйста, присаживайтесь. Арли выполнила просьбу дамы, опустившись на стул рядом с ней.
Женщина оглядела ее с ног до головы:
– Вы очень похожи на мать, дорогое дитя.
Внутри у Арли все опустилось:
– Вы знали мою мать? – спросила она, выпрямившись и стараясь казаться спокойной – сложная задача, учитывая, что щеки ее горели под внимательным взглядом пожилой дамы.
– Да... она ведь была актрисой, так?
Оглянувшись, Арли окинула взглядом пустую комнату, а потом посмотрела на распахнутую дверь.
На губах женщины заиграла улыбка:
– Вам не следует бояться, что остальные узнают правду о вашем прошлом. Я. вдовствующая графиня Рочфордская, бабушка Доминика, поэтому я буду хранить вашу тайну.
Арли выдохнула и только тогда поняла, что все это время не дышала, сама того не осознавая. Бабушка Доминика!Арли потребовалась минута, чтобы переварить услышанное:
– Простите. Я не знала, что у Рочфорда есть родные.
Вдовствующая графиня театрально закатила глаза:
– Конечно, вы не знали. Доминик едва ли признает мое существование. С чего ему брать на себя труд представить мне свою подопечную?
– Очень рада с вами познакомиться, мадам.
Женщина бросила на нее острый, оценивающий взгляд. У Арли возникло такое впечатление, что пожилой даме что-то от нее нужно.
– Как вы проводите здесь время, мисс Уитман?
– Спасибо, мне здесь очень весело.
– Не сомневаюсь, – последовал ответ. – Как разительно отличается эта жизнь от той, которая осталась позади. Скажите, а какого вы мнения о моем внуке?
Арли чувствовала, как сердце ее забилось сильнее, и кровь опять прилила к щекам:
– Он очень добр и невероятно щедр.
– Это все?
Рочфорд никогда не рассказывал Арли о своей бабушке. И, судя по мрачному выражению лица пожилой дамы, девушка была вынуждена сделать вывод, что отношения между ними отнюдь не дружественные. На всякий случай, она решила быть осмотрительнее:
– Граф прекрасный опекун. Он следит за тем, чтобы у меня было все самое лучшее.
Графиня постучала пальцами в кольцах по деревянному стулу:
– Мы как будто говорим о разных людях. Ведь мой внук подает не самый лучший пример, правда?
– Простите?
– Хм-ммф, – пробормотала графиня. – Вы ведь знаете, кем или, скорее, кем доводится герцогиня Доминику?
Арли молча кивнула.
– Ну, и какой же пример он подает? Особенно учитывая, что он ищет вам подходящего мужа. Что вы должны подумать об институте брака...
– Я не настолько юна, чтобы не понимать таких вещей.
При этих словах графиня вдруг улыбнулась и словно помолодела лет на десять:
–Моя дорогая девочка, хоть мы с вами только познакомились, я могу помочь вам в поисках подходящего супруга... ну конечно, если вы пожелаете принять мою помощь.
Ну, как могла Арли отказать женщине, тем более что той, похоже, очень импонировало помогать подопечной своего внука. К тому же графине было известно об Арли все.
– Это было бы чудесно.
– Хорошо, хорошо, – ответила графиня и потрепала Арли по руке, отчего браслеты на ее запястье зазвенели. – Здесь есть несколько подходящих богатых мужчин, но я настаиваю, чтобы вы пока никому не отдавали явного предпочтения. Они должны понять, что вы достойны того, чтобы к вам относились с уважением. За вами должны ухаживать, как за принцессой, и вы не должны ни секунды сомневаться, что заслуживаете самого лучшего.
Арли кивнула.
– Ну, полагаю, на сегодня с вас достаточно. Завтра продолжим разговор с того места, на котором мы остановились. И помните: внук может отнестись к моему вмешательству без особого энтузиазма, поэтому я прошу вас не рассказывать ему о нашей встрече.
– Конечно, – ответила Арли, вставая и помогая женщине подняться.
Как она и ожидала, графиня едва доставала ей до плеча.
– Скоро увидимся, – сказала графиня и вышла, больше ни разу не взглянув на девушку.
Лошадь чувствовала радостное возбуждение Арли.
Хоть девушка и не могла скакать верхом, как мужчины, она не позволила этому незначительному обстоятельству испортить ей удовольствие от охоты. И очень радовалась, что Доминик, верный своему слову, все утро от нее не отходил.
Вчера ночью Арли была так измотана, что заснула, как только ее голова коснулась подушки. Раз ей показалось, что она слышала шаги за дверью, но сны снова убаюкали ее. А, проснувшись, она чувствовала себя отдохнувшей и полностью готовой к охоте.
Одетая в темно-синий костюм для верховой езды и шляпку того же цвета, Арли ерзала в дамском седле, стараясь устроиться поудобнее. Как глупо заставлять женщин ездить на лошадях подобным образом! Это совершенно неестественно, в таком положении трудно удержать равновесие. Но Арли молча мирилась с неудобствами, зная, что жалобы ее ни к чему не приведут. В охоте вообще участвовало очень мало женщин. К сожалению, среди тех, кто все-таки поехал, была Вероника.
На герцогине был красно-коричневый костюм для верховой езды. И выглядела она чрезвычайно изысканно. Костюм дополняла маленькая круглая черная бархатная шляпка, кокетливо сдвинутая набок. Арли почувствовала укол ревности. Красотой и чувством стиля женщина резко выделялась в компании гостей.
Арли заметила, что герцогиня то и дело поглядывает на Доминика, но он, казалось, этого не замечал. На самом деле все его внимание было сосредоточено на Арли, возможно, чтобы остальные не догадались о его отношениях с герцогиней.
Арли краешком глаза наблюдала за Домиником. Его силуэт на вороной лошади производил сильное впечатление. Он был одет в белую рубашку и темно-синие бриджи, заправленные в высокие сапоги, и чувствовал себя совершенно свободно, словно родился в седле. Его растрепавшиеся черные волосы только добавляли ему обаяния и мужественности. Сердце Арли пылало от любви и желания. Все женщины, в том числе и она сама, не могли отвести от Доминика глаз. Куда бы он ни направился, его провожали страстными взглядами.
Словно прочитав мысли Арли, Доминик повернулся к ней с совершенно обезоруживающей улыбкой:
– Дайте угадаю: вы жаждете содрать с лошади дамское седло и скакать по-мужски?
Сердце Арли екнуло, и она улыбнулась ему в ответ. Она хотела гораздо большего, чем просто скинуть седло с лошади. Она хотела быть с ним наедине. Хотела показать ему, что она чувствует, хотела доказать ему раз и навсегда, что она женщина, а не ребенок.
– Вы слишком хорошо меня знаете.
И как раз в тот момент, когда Арли подумала, что ничто не сможет испортить ей настроения, к Доминику подъехала Вероника:
– Чудесный день для охоты, не правда ли?
– Да, – ответил Доминик, пока Арли тщетно пыталась выдавить из себя улыбку.
Когда Доминик разговаривал со своей любовницей, Арли внимательно наблюдала за ним, ожидая, что в его глазах вспыхнет пламя. Но время шло, а граф не бросил на Веронику ни одного страстного взгляда – он был приветлив и вежлив, только и всего. Видимо, с годами граф научился умело скрывать свои эмоции, тем более что привык к связям с замужними женщинами.
Вероника повернулась к Арли:
– Мисс Уитман, я вижу, вы превосходная наездница. Могу я предложить вам маленькое состязание?
– О, с удовольствием...
– По-моему, это не очень хорошая идея, – вставил Доминик.
– Да ладно, брось. Это будет так весело, к тому же я устала все время соревноваться с мужчинами. Две женщины, состязающиеся в верховой езде, слегка расшевелят нашу компанию. Ну, так что скажете?
Вероника смотрела на Арли, ожидая ответа.
