Текст книги "Сведи меня с ума"

Автор книги: Джулия Ортолон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

Глава 17

Брент решил, что, когда Лора вернется, он извинится перед ней за свой странный приступ собственничества и объяснит, что подобное поведение ему несвойственно. Он все еще не понимал, почему вел себя столь странным образом, но и не был уверен в том, что ему хочется понять это.

Прошло уже два дня, но никаких вестей от Лоры не было. Его замешательство быстро переросло в возмущение, когда прошел и третий день. Лора решила положить конец их отношениям из-за незначительного недопонимания? Если причина в этом, то будь он проклят, если он позвонит ей первым. Пусть это звучит по-детски, но она сказала, что позвонит ему, когда вернется в город.

Кроме того, нельзя сказать, что он одинок и что нет женщин, которые хотели бы стать его подружками. Одна из рекламных менеджеров на их станции строит ему глазки. Он мог позвонить ведущей дневных новостей из конкурирующей станции. Но он не чувствовал к ним ничего похожего на то, что он чувствует к Лоре.

К выходным Брент придумал, что он будет говорить ей, когда Лора позвонит ему. Сначала он пожурит ее за то, что она заставила его беспокоиться о ней, что он волновался, что что-то случилось по дороге. Нельзя сказать, что он на самом деле думал о чем-то подобном, но такое признание заставит ее принести ему свои извинения.

В воскресенье вечером нетерпение его дошло до такой степени, что он решил ни за что не прощать ее сразу же, как только она принесет ему свои извинения за столь долгое молчание. Кроме того, он действительно начал волноваться, а не произошло ли на самом деле чего-то непредвиденного? Может быть, и впрямь какой-то несчастный случай?

В понедельник и во вторник он не мог сосредоточиться на работе, в голове то и дело возникали жуткие видения, будто она лежит с переломанными костями в какой-то больнице и не может позвонить ему.

Кроме этой сцены, в голове возникали и другие мысли, объясняющие причину молчания Лоры. Может быть, она передумала переезжать в Хьюстон и решила остаться дома, выйти замуж за белокурого слабака, этого законопослушного типчика в очках.

К вечеру четверга у него на душе стало так скверно, что его больше не волновало, решила ли она оставаться в Бисон-Ферри или завести кучу детей с другим мужчиной. Главное, чтобы она позвонила. Брент лежал с открытыми глазами и смотрел в темноту, простыни пропитались потом, прилипли к телу. Если бы он знал, как надо молиться, он предложил бы Богу все, что угодно, лишь бы узнать, что с Лорой ничего не случилось.

Когда рассвет вплыл через окно в спальню, Брент понял: больше он не может так. Ему необходимо знать, что Лора в полном порядке, даже если она и решила выбросить его из своей жизни. Пусть она сама ему скажет об этом честно и прямо.

Ко всему прочему, он должен был признаться, что тоскует без нее. В какой-то миг среди ночи, в одинокие часы без сна и с мыслями о Лоре, Брент понял, что она была единственным человеком, рядом с которым ему когда-то в жизни было хорошо. Он устал от необходимости следить за каждым своим словом, опасаясь, что люди узнают, что на самом деле он совсем не такой, каким кажется. Лора всегда знала, что он собой представляет, но по каким-то причинам он ей все же нравился.

Увидев Лору после стольких лет, Брент понял, что, несмотря на обширный круг знакомых, у него нет настоящих друзей. Он сейчас так же одинок, как и в детстве, но он невероятно устал от одиночества.

Лора отвела взгляд от экрана компьютера, когда Кэти, помощник врача, вошла к ней в офис.

– На сегодня ты все сделала? – спросила Лора.

– С пациентами по крайней мере разобралась, – ответила Кэти, подходя к шкафу у Лоры за спиной, чтобы забрать свою одежду. Поскольку доктор не осматривает пациентов после полудня в пятницу, сотрудники частенько устраивали длинный ленч. – Уверяю тебя, здесь не всегда такой сумасшедший дом, как на этой неделе. Можно подумать, мы хотели проверить тебя на прочность.

– Вам это удалось. – Лора засмеялась, вспоминая, какой беспокойной оказалась неделя. Но она была довольна этим, поскольку дела не позволяли ей думать о Бренте чаще, чем… ну, пару сотен раз в день. Она задумалась, пытаясь понять, что произошло между ними. Она не могла поверить, что все уже закончилось, еще не начавшись по-настоящему. И все из-за одного спора. Что еще ей придумать, какую причину, когда дни шли за днями, а от него ни слова?

– Да ты только посмотри! – воскликнула Кэти у нее за спиной. Когда Лора оглянулась, она увидела медсестру, которая тоже смотрит в окно, выходящее на автостоянку. – Эй, Маргарет! – громко крикнула Кэти. – Выйди и посмотри!

Маргарет зашла в офис Лоры, у нее был утомленный вид, поскольку она с самого утра занималась с больными детьми.

– Я привела в порядок шкафы в приемном покое, – сказала она Лоре. – Если больше никакого дела нет, я пойду и съем свой сандвич.

– Да, хорошо, – ответила Лора.

– Нет, погоди. – Кэти махнула рукой коллеге, глядя во все глаза на стоянку машин. – Ты только посмотри на это.

Маргарет поплелась к окну.

– Потрясающий малый.

– Ладно, хватит пускать слюни, – бросила Кэти. Лора озадаченно посмотрела на женщин.

– Мой Бог! – Маргарет встала на цыпочки, чтобы получше разглядеть, как решила Лора, малыша. – Я думаю, он приехал сюда.

– С какой стати! Что ему делать в таком месте, как наше?

– Я не знаю. – Маргарет выгнула шею, чтобы заглянуть через плечо Кэти. – Но если он войдет, я обязательно померяю ему температуру.

– Лично я предпочла бы повысить ему температуру. Лору душил смех, когда она поняла, о чем речь. В первые полторы недели работы эти две женщины стали для нее настоящим источником развлечений. Они могли критиковать мужчин самым невероятным образом, но тут же меняли мнение, когда появлялся какой-нибудь красавчик.

Очевидно, причина их возбуждения исчезла из поля зрения, поскольку они обе разочарованно вздохнули и отвернулись от окна.

– Итак, Лора, – спросила Кэти, – ты собираешься пойти с нами в «Луз Вилли»?

«Луз Вилли», как Лора уже знала, это бар, в котором сотрудники по пятницам ели свой долгий ленч, причем посещали его в «счастливый час» – со скидками.

– Нет, мне надо заполнить страховки и выяснить, что с депозитом. Может, вы мне принесете что-нибудь, а?

– Не я, доктор М. уже отпустил меня на сегодня, – сказала Маргарет. – Поэтому, Лора, пошли с нами.

Она хотела отказаться. У нее действительно остались еще дела, и к тому же «Луз Вилли» казался ей не намного приличнее, чем «Снэйк пул пэлас» в ее родном городке. Но ведь она независима, и она делает все, что хочет и когда хочет?

– Вы знаете, – сказала Лора улыбаясь, – пожалуй, я с вами.

Маргарет не успела ответить, а регистратор Тина просунула голову в дверь.

– Тс-с! – Глаза Тины стали огромными, как блюдца, она возбужденно прошептала: – Лора!

– Да, Тина? В чем дело?

– Здесь один мужчина хочет тебя видеть.

Лора почувствовала, по всему телу побежали мурашки. Кэти и Маргарет двинулись за ней следом.

– Он назвался?

– А ему и не надо, – сказала Тина. – Я узнала, он ведущий новостей. Он, ты знаешь, Майклз, как его там?

Сердце у Лоры бешено заколотилось. Полторы недели она ждала его звонка, но никак не думала, что Брент явится собственной персоной. Он приехал, чтобы все уладить или разорвать их отношения?

– Скажи ему, что сейчас приду. – Она едва справилась со своим голосом.

Чтобы унять дрожь в теле, Лора перекладывала на столе карты пациентов. Она чувствовала, как Кэти и Маргарет наблюдают за ней, и боялась, что они поймут, что с ней происходит. Наконец Лора встала, поправила юбку и вышла из офиса на негнущихся ногах.

Через минуту Лора увидела Брента. Она почувствовала, как ее легкие наполнились воздухом, ей стало легко дышать. Держа руки в карманах, он стоял посреди комнаты с миниатюрной пластмассовой мебелью, где в беспорядке валялись игрушки. Она никогда не видела мужчины, который бы выглядел настолько неотразимо. Глядя на хмурое лицо Брента, она поняла, что ему здесь не нравится.

– Привет, Брент, – с нарочитой холодностью поздоровалась Лора, сложив руки на груди и скрывая радостное возбуждение.

Он поднял голову, и Лора увидела лицо Брента. На его губах появилась чувственная улыбка. Он прошелся по ней внимательным взглядом, желая оценить новый гардероб, который она приобрела в Хьюстоне. Серовато-зеленая юбка, свободный жакет и белый шелковый топ – в этом наряде она казалась моложе. Она даже раскошелилась на босоножки на высоких каблуках.

Пристальный взгляд остановился на полпути между коротким подолом юбки и босоножками.

– Я, гм-м… – начал он, потом замигал и посмотрел ей в глаза. – Я был неподалеку.

Озорной блеск в его глазах говорил ей, что это самая настоящая ложь. Брент Майкл Зартлич – самый непредсказуемый человек, которого она когда-либо знала. Ей надо было бы разозлиться на него за то, что он так и не позвонил ей. Но Лора поняла, что она не способна злиться на этого мужчину, так же, как когда-то не могла злиться на мальчишку из ее детства.

Но это вовсе не значит, что он отвертится так легко. Она подняла бровь.

– Куда ты направляешься?

– На самом деле, – он легонько запрокинул голову, – сегодня великолепный день, и я бы хотел устроить себе пикник. Я понял, что вы сегодня закрываетесь в полдень, я знаю великолепное место на Буффало-Бей и подумал, что попробую убедить тебя присоединиться ко мне. Мужчина не может устроить нормальный пикник в одиночку. – Он медленно подходил к ней, она видела, как что-то мерцает в его игривых глазах, – это был проблеск одиночества, – и это тронуло ее сердце. – Так что ты скажешь насчет того, чтобы присоединиться ко мне?

Он подходил все ближе, пока наконец не остановился прямо перед ней. Она уловила аромат его лосьона после бритья, запах безупречной одежды и запах мужчины. Соблазнительные ароматы пробудили воспоминания, колени чуть не подкосились. Она закрыла глаза, но это не спасло ее, напротив, воспоминания стали еще ярче.

Она слишком хорошо помнила его руки, ласкающие ее, прикосновение его губ и жгучее наслаждение от всего этого.

– Позавтракай со мной, Лора, – нежно попросил он. Этот мужчина разоружил ее слишком быстро. Могло ли ее сердце пережить такое снова: упасть в его объятия, а потом опять оказаться одинокой?

– Я… не могу. Правда. Мы действительно прекращаем прием пациентов в полдень, но это не значит, что остальная часть дня у меня свободна. Кроме того, я обещала моим коллегам позавтракать с ними.

– Лора, – проговорила Кэти у нее за спиной. – Доктор М. не будет возражать. А с нами ты можешь пойти в любое время.

– Вот видишь, – сказал Брент. – Значит, ты свободна.

– Я не знаю. – Она остановилась, ей хотелось быть с ним, но она боялась этого. Он так легко мог ранить ее сердце. И если он хочет быть с ней на самом деле, почему же он не позвонил?

– Я понимаю. – Брент сдавленно вздохнул. Когда она взглянула на него, то увидела, что его маска уже на месте. Может ли такое быть, что он тоже смущен, как и она? – Не бери в голову. Я только подумал…

Он начал отступать, потом остановился и повернулся обратно.

– Лора, позавтракай со мной. Только один раз. Я… – Его пристальный взгляд охватил пространство у нее за спиной, и он понизил голос: – Мне необходимо кое-что сказать тебе, и я предпочел бы поговорить наедине.

Если бы он не произнес слова «необходимо», она могла бы и отказаться.

– Очень хорошо. – Она раздраженно вздохнула, потом усмехнулась, глядя на него. – Но при одном условии.

– Ах, вот что! – Он игриво схватился за грудь. – Хорошо. Вперед. Говори.

– Ты позволишь мне вести машину.

– Ты хочешь, чтобы я оставил свою машину в этом районе? – Он так недоверчиво смотрел на нее, что Лора едва не рассмеялась.

– Нет, не глупи. Ты дашь мне сесть за руль твоей машины.

Он вздохнул, как если бы смирялся с судьбой.

– Все в порядке. Давай.

Брент ни о чем важном с Лорой не говорил, он расспрашивал, как она ладит с Мелоди, а Лора маневрировала на его автомобиле в густом потоке машин Хьюстона.

Он беспокойно хватался за подлокотник и пытался выглядеть спокойным. Лора вела машину лихо и агрессивно, чем удивила его. Она выглядела уверенно и чертовски сексуально, усевшись пониже на водительском кожаном сиденье, держась одной рукой за руль, а другой управляя рычагом переключения передач. А ветер играл ее волосами.

Когда они доехали до старого русла реки, которая устремлялась к северо-западу от центра города, он вынул пакет с деликатесными сандвичами и достал одеяло с заднего сиденья.

– О, здорово, – сказала Лора, выходя из машины.

– Да, я думал… – Он бросил на нее взгляд, а она уже снимала жакет, шелк топика открывал плечи и спину. – Тебе должно здесь понравиться.

Сейчас он ни о чем не думал, он вел ее к укромному уголку в тени. Они расстелили одеяло на травянистом берегу, где бегуны и велосипедисты двигались в нескончаемом потоке. Но здесь, под дубом, наблюдая за солнечным светом, который проникал сквозь листья, играя волосами Лоры, Брент наедине с ней чувствовал себя спокойно, изолированно от всего мира.

Они ели, а он мучился, не зная, как начать. Он искоса посмотрел на Лору, наблюдавшую за утками, которые плавали вдоль берега. Он хотел бы вот так сидеть рядом с ней вечно, чтобы никакие дурные мысли или чувства не нарушали этот благостный покой. Молчание затянулось. Наверное, они будут себя чувствовать скованно до тех пор, пока не выяснят отношения.

С трудом отрывая взгляд от ее полуголых плеч, он бросил:

– Лора, почему ты не позвонила мне, когда вернулась в город?

Она почувствовала удар в самое сердце.

– Что?

Он готов был забыть обо всем этом, все спустить на тормозах, готов был сказать: давай притворимся, что вообще не было этих долгих дней, не было никаких сердитых слов. Просто вернемся в то утро, когда проснулись в объятиях друг друга, и продолжим наши отношения с того момента. Вместо этого Брент продолжил:

– Когда ты вернулась из Бисон-Ферри, почему не позвонила мне?

– Брент… – С ее губ слетел короткий смешок. – Я ожидала, что это ты мне позвонишь.

Он сдвинул брови.

– Но мы договорились по телефону, что ты мне позвонишь, когда вернешься.

– Нет, мы ни о чем таком не договаривались. Все, о чем мы говорили с тобой, – это поговорим, когда я вернусь. – Она поколебалась секунду, потом добавила: – Ведь так?

– Нет. – Он немного смягчился. – Я попросил тебя позвонить мне, если ты захочешь поговорить о… многих вещах. Поэтому, когда ты не позвонила, я подумал… – Он умолк, затрудняясь определить то, что хотел сказать дальше. Боже, он похож на идиота. Конечно, Лора ожидала, что мужчина позвонит первым.

– О, – прошептала она, и в глазах ее возникло сожаление. – Я… извини. Я, наверное, была слишком расстроена и не услышала…

Брент покачал головой, испытывая к себе настоящее отвращение.

– Это я должен извиниться, Лора, я…

– Нет, не извиняйся. – Она отстранилась, когда он потянулся к ней. Обхватив колени руками, Лора положила на них голову. – Боже, я не могу поверить. – От грустного смеха ее плечи дрогнули. – Все это время я думала, что ты не хочешь меня больше видеть.

– Я никогда не подозревал, что ты можешь так подумать. – Он внутренне сжался, поняв, что и Лора все эти дни чувствовала себя не лучше, чем он. Все это из-за его упрямой гордости. Нельзя сказать, конечно, что и она не проявила упрямства, но все же… – Я должен был позвонить. Извини.

– Все в порядке, – вздохнула Лора. – Может быть, это даже к лучшему.

– Как? – Он поднял голову.

– Да. – Она бросила остатки хлеба уткам. – После того, что произошло дома, я ни о чем не могла всю прошлую неделю думать, кроме как об этом. Мне нужно было побыть одной.

– Твой отец выкинул какой-нибудь трюк?

– Можно и так сказать. – Ее плечи опустились. – Только на сей раз он придумал кое-что новое. Вместо того чтобы цепляться за меня, он умыл руки.

– Что ты имеешь в виду? – встревожился Брент. Она наконец заговорила, не показывая ему лица.

– В тот день, когда я уехала, чтобы отогнать твою машину, он сказал мне, что если я выйду за порог дома, то никогда больше не переступлю его снова. Оказывается, он говорил вполне серьезно. Когда я вернулась домой, – Лора на секунду умолкла, – я обнаружила, что он поменял замки на дверях, а все мои вещи упакованы в коробки.

– Не может быть, чтобы ты говорила это совершенно серьезно. – Брент никогда не думал, что старик настолько жесток. Глядя на поникшие плечи Лоры, он ощутил, какая глубокая боль сидела у нее внутри. – Что, черт возьми, он говорил тебе?

– Ничего. – Она повернула голову и смотрела на него не моргая. – Его не было. Да ему и незачем было там быть. Все было и так ясно: или я возвращаюсь домой, или я ему больше не дочь.

– Это жуткий эгоист. Ему бы только помыкать другими. – Брент стиснул кулаки, и ему ужасно хотелось двинуть кого-то, чтобы разрядиться.

– Я знаю, отец, кажется таким, но есть кое-что, чего ты не понимаешь.

– Все равно нет никакого оправдания его поступкам, Лора. Никогда не было.

Она улыбнулась, и грусть этой улыбки полоснула по сердцу Брента.

– Даже любовь?

– Это не любовь. Это самый натуральный эгоизм.

– Он только пытается меня защитить.

– Защитить тебя? От кого? От чего? От взросления? Она посмотрела вдаль.

– От мира, убившего человека, которого он любил больше всего на свете.

Брент в замешательстве смотрел на нее, понимая, что она не столько потрясена, сколько эмоционально выжата. Сейчас он с радостью свернул бы шею ее отцу. Он не мог поверить, что из-за него она не звонила ему целую неделю. Только из-за него.

– Ты помнишь мою мать? – вдруг спросила Лора.

– Не очень, – ответил он встревоженно. – Я знаю, о ней ходили разные слухи, но я не придавал им значения. Она была такая красивая и добрая. Ты знаешь, она – совершенная жена для самого выдающегося гражданина Бисон-Ферри.

– Да, верно. Но это не значит, что все эти слухи – ложь. Я сомневаюсь, что люди в Бисон-Ферри знают хотя бы половину того, что случилось на самом деле. Даже в маленьком городке скелеты иногда спокойно прячутся в шкафу, – сказала Лора напряженным голосом. – В доме, где я росла, таких скелетов полно.

Она казалась такой хрупкой. Заставляя себя отбросить гнев в сторону, Брент наклонился вперед и положил руки на колени.

– Ты расскажешь мне?

Лора долго сидела молча. Он не торопил ее, понимая, как ей нелегко говорить о том, чем она никогда ни с кем не делилась.

– Я думаю, моя мать… над моей матерью… ее собственный отец… он надругался над ней.

Брент заставил себя слушать спокойно, но все в нем восставало: как же это, неужели нечто столь уродливое коснулось жизни Лоры?

– Я думаю, – продолжала она медленно, – именно поэтому она так разрушала себя и свою жизнь. Независимо от того, как сильно любил ее мой отец, а он на самом деле ее любил, она никогда не считала себя достойной этой любви. Они встретились, когда папа работал в больнице, здесь, в Хьюстоне. Ее только что выпихнули из колледжа и отправили домой. Ее родители, моя бабушка и дедушка, живут на ранчо к северу отсюда. Я их не знаю. Папа никогда не позволял им появляться в нашем доме.

– Правильно, – сказал Брент со сдержанным спокойствием.

– В общем, мои родители встретились, когда мою мать принесли в больницу. Она была избита.

– Отцом?

– Нет, каким-то мужчиной. – Лора сказала это спокойно. – Я сомневаюсь, что она знала даже его имя. Она просто подцепила его в баре. Мой отец вылечил ее и отправил домой. Через неделю она опять попала в больницу, из-за передозировки барбитуратов. – Лора вздохнула, сожалея о чем-то из прошлого. – Я всегда представляла ее красивой птицей со сломанным крылом. Папа всегда лечил раненых. Он испробовал все, что мог, чтобы спасти ее от собственной ненависти к самой себе.

– Насколько я понимаю, его усилия не помогли? – мягко спросил Брент.

– На какое-то время, я думаю, перемены к лучшему произошли. Когда они поженились и он привез ее в Бисон-Ферри, я думаю, она была гораздо лучше. Сначала все видели ее такой же, как папа. Мягкосердечной, щедрой, доброй. Но она себя видела совсем иной. И позже люди, конечно же, видели ее такой, какой она видела себя.

Она посмотрела Брешу прямо в глаза.

– Не странно ли, что есть разница в том, какими мы видим себя и какими нас видят другие?

Правда, заключенная в ее вопросе, заставила его помрачнеть, поскольку он всегда видел жизнь Лоры совершенно противоположной его собственной, и только сейчас узнал, что у нее есть свои демоны, с которыми надо бороться. Все же он ощутил эту печаль и эту силу внутри ее. Возможно, это и были точки соприкосновения, которые сдружили их в детстве.

– Какой ты видела ее? – спросил Брент.

– Она была хорошей матерью. Самой лучшей, – убежденно заявила Лора. – Мне хочется думать, что она была счастлива рядом со мной. Она казалась счастливой.

– Как же можно не быть счастливой рядом с тобой? – Брент улыбнулся. – Любая мать гордилась бы такой дочерью, как ты.

– Но меня ей было мало. И папы тоже. Мало для нее, для полноты ощущений.

– Ты винишь себя в ее смерти?

– Нет. – Лора вздохнула. – Но папа обвиняет себя. Он знал, что у нее была депрессия, но он думал, что сможет вылечить ее сам. Он думал, что он мог стать для нее всем – доктором, советником, мужем. Она пробовала взять себя в руки ради него. Я знаю, она пробовала. – Лора покачала головой. – Именно поэтому она никогда не срывалась в Би-сон-Ферри. Каждый раз она отправлялась в Хьюстон или Галвестон, туда, где она могла забыться с помощью алкоголя, наркотиков и мужчин.

Лора умолкла, а он терпеливо ждал, понимая, что ей нужно выговориться.

– Ты знаешь, как она умерла? – наконец спросил он. – Несчастный случай на воде?

Лора кивнула.

– Но было еще кое-что, о чем не говорили дома. Яхта, на которой она плыла, принадлежала какому-то торговцу наркотиками из Галвестона. Очевидно, он устроил дикую вечеринку на ней. Его яхта столкнулась с другой на полной скорости, погибли несколько человек, а у него не единой царапины. – Лора горько вздохнула. – Я потеряла не только мать в тот день. Я потеряла часть моего отца. Я увидела это по его лицу в тот день, когда он привез ее домой, чтобы похоронить. Что-то внутри папы умерло.

– Не поэтому ли он так оберегает тебя? Он боится, что потеряет и тебя тоже?

Лора посмотрела на него.

– Я все, что у него осталось, Брент.

– Но я все равно скажу тебе: это не оправдание.

– Я согласна. – Она вытянула ноги и прилегла, опершись на руки. – Однако я знаю и то, что его нельзя полностью винить. Он хотел, чтобы моя жизнь была совершенной, и у меня вошло в привычку притворяться, будто это так и есть. – Запрокинув голову, Лора посмотрела на небо. – Но кто мог предположить, что такая жизнь надоест?

Брент смотрел на нее, не в силах оторваться от изящного изгиба ее шеи. Она повернула голову к нему и улыбнулась.

– Правда, я обнаружила, что лучше расквасить нос, чем никогда не узнать, что там, за пределами Бисон-Ферри. А этого отец не может допустить даже в мыслях и хотя бы на миг подумать, что мне могут причинить боль.

Пристальный взгляд Брента задержался на нежном овале ее щеки.

– Разве он не понимает, что сам причиняет тебе боль?

– Возможно. – Лора слегка повернулась к Брешу. – Я хорошо знаю папу, сейчас он испытывает чувство собственной вины, он понятия не имеет, как все исправить. Печально, но я не могу сказать ему, чтобы он не волновался, и не могу заверить его, что у меня все хорошо.

– Почему же нет? – Бренту жутко хотелось прикоснуться к ней.

Лора пожала плечами.

– Он сделал ошибку. На этот раз, впервые в жизни, я отказываюсь подчиняться. Если он хочет исправить создавшуюся ситуацию, он должен первым сделать шаг к примирению.

– У тебя действительно все хорошо, Лора? – Он пристально всматривался в ее лицо.

– Не знаю. – Она сосредоточенно смотрела на воду. – Я в растерянности больше, чем когда-либо. Из-за многих вещей. Например, почему мы в жизни так много играем? Почему не можем отбросить предосторожности и стать самими собой?

– Что ты имеешь в виду? – Он сел чуть прямее и бросил незаметный взгляд на приоткрытое бедро.

– Все мы притворяемся, не желая быть самими собой. Мы видим людей другими, не теми, какие они на самом деле. – Она перекатилась на спину, облокотившись, шелковый топ натянулся на груди. – Я в этом смысле хуже всех. В то время как я притворялась, будто моя жизнь совершенна, все видели меня именно такой. Дочь доктора Моргана, такая респектабельная, такая добрая и хорошая. Скучища!

– В этом нет ничего оскорбительного, – сказал Брент, пытаясь не рассмеяться. – Кроме того, ты такая и есть.

– Возможно. В какой-то мере. Но этого недостаточно. – Она посмотрела на него, и блуждающая улыбка засветилась в ее глазах. – Иногда знаешь, какой я хочу быть? Полной противоположностью.

– Прости?

– Хотя бы раз я хотела бы войти в комнату и увидеть, что каждый мужчина повернул голову и смотрит на меня. – Казалось, она наслаждалась этим видением, а он, напротив, боролся с ним.

Помимо его воли, память вернула ему тот момент, как она смотрела на него, лежа под ним, а их тела перепутались, сплелись в порыве страсти. Он откашлялся.

– Я чувствую, что мужчины замечают тебя гораздо чаще, чем ты думаешь.

Она повернула голову и искоса посмотрела на него.

– Ты думаешь, что желание человека стать более откровенным, порочным делает его хуже? Я не имею в виду, чтобы стать совсем уж никуда не годной, только чуточку порочности, неужели это ужасно?

Он повернулся и лег, ощутив проснувшееся возбуждение. Ну неужели она не знает, какая она сексуальная? Или разговор на него так подействовал?

– Я ручаюсь, ты бываешь немного порочнее обычного, это случается.

– Правда? – Лора села. – Когда, например?

Он засмеялся.

– О нет, ты не заставишь меня об этом говорить.

– Да? – Она заморгала, а ему захотелось уложить ее прямо здесь и показать ей, каким он может быть плохим. – Ты думаешь, если ты расскажешь мне что-то дикое о себе или какой-то другой женщине, то я стану ревновать?

– Как говорят у нас в новостях: без комментариев.

– Какой старомодный. – Она сморщила нос.

– Отвечаю на твой более ранний вопрос: я не думаю, что если человек бывает хуже время от времени, то он действительно становится порочным. Это вполне здоровое явление.

– Вот о чем я должна подумать.

– Я не думаю, что мне это нравится. – Брент взглянул на нее и подумал, что у ее отца в общем-то правильная мысль – охранять ее.

– Хорошо. – Лора усмехнулась. – Ты ведь хотел о многом поговорить, не так ли? – Слова сорвались с ее языка как шутка, но после них наступила тишина.

– Верно. – Он нахмурился. – Я собирался с тобой поговорить.

– О чем же? – насторожилась она. Он вздохнул.

– О нас.

– Да? – Ее улыбка исчезла, и он почти передумал говорить. Но нет, он принял решение вчера вечером и не отступит от него.

– Лора, – сказал он, – я не хочу, чтобы ты поняла меня неправильно, я думаю, что наши встречи… в общем, они не должны налагать на нас какие-то обязательства друг перед другом.

Она внимательно посмотрела на него, потом обвила руками свои ноги.

– Я понимаю.

– Это не то, что ты думаешь, – поспешил добавить Брент. – Это не имеет никакого отношения к тому, как я хочу тебя, как наслаждаюсь твоим обществом. Я хочу и дальше встречаться с тобой, но, думаю, для нас обоих лучше остаться друзьями.

– Ты хочешь, чтобы мы остались друзьями?

– Вот именно. Поверь мне, платонические отношения длятся дольше, чем любовные, а я хотел бы, чтобы наши отношения не прекращались.

Она сощурилась, изучая его лицо. Бренту стало неуютно под этим взглядом. Он молился лишь об одном, чтобы она не увидела, чего он на самом деле сейчас хочет, и его желание имело мало общего с дружескими отношениями.

Наконец Лора кивнула:

– Все в порядке. Хорошо.

– Значит, ты согласна? – Брент спрашивал себя, почему он не чувствует себя счастливым. А совсем недавно казалось, что ничего больше он не хочет. – Никаких проблем? Никаких обид? Никаких слез?

– Нет. – Лора собрала обертки от сандвичей, смяла их и швырнула в мешок. – Я даже не стану дуться.

– Хорошо, – сказал он, подумав, что должен почувствовать себя свободным и радоваться этому, но ничего похожего не произошло. – Так как насчет сегодняшнего вечера?

– А что такое?

– Ну, сегодня пятница. – Брент пожал плечами. – Часть команды новостей планирует собраться после работы в мексиканском ресторане.

– После работы? – Она посмотрела на него. – Но ты не свободен до полуночи.

– Ну и что?

– Разве не слишком поздно для вечеринки? Он одарил ее дразнящей усмешкой.

– Послушай, как же ты сможешь стать плохой, если будешь ложиться спать до полуночи?

– Знаешь, ты прав. – Лицо Лоры расцвело в улыбке. – Да, сегодня вечером это будет прекрасно.

Но почему-то это прозвучало так, словно Лора решила сделать что-то такое, чего ему не хотелось.

– Мы встретимся в полночь?

– Обязательно. Я не упущу этого случая.