Текст книги "Дикий Зверь (ЛП)"

Автор книги: Джулия Кеннер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

– Расскажи мне обо всём этом.

И она сделала это. Рассказала ему о своём детстве, о том, что никогда ничего не делала правильно, по меркам матери. О том, что всячески пробовала привлечь внимание женщины, пока, наконец, не приняла, что никогда не сможет быть для неё на первом месте.

– Позже я осталась одна. Я пила, я была проблемным подростком. Я спала с кем попало. Я делала всё, чтобы доказать правоту собственной матери. Что я была проклята. Плохая девочка.

– Ты пыталась найти кого-то, – ответил Люк. – Кого-то, кто мог спасти тебя от этой жизни. Или от твоего отца, вознаграждения ради.

– Нет…

– И когда ты не нашла этого «кого-то», то сама стала полицейским. И теперь ты помогаешь людям. Делаешь для них то, что никто не сделал для тебя.

Слова мужчины своей правдивостью потрясли её в самое сердце.

– Нет, – протестуя, прошептала Кэйт. – Я не такая благородная. Всё, что я делаю – всё, что я когда-либо делала – это попытки стереть голос матери в своей голове.

Люк прикоснулся поцелуем к её макушке.

– Это не важно. То, что ты делаешь – благородно. Ты помогаешь людям и делаешь хорошие вещи.

Рэйн устроилась на груди Люка так, если бы открыла глаза – всё, что девушка смогла бы увидеть – кровать и их тела. Теперь же она приподняла голову, посмотрев в глаза Люка.

– Это не важно, – ответила детектив. – Потому что это никогда не закончится. Я не смогу никого спасти. Не смогу. Чёрт, я даже себя спасти не могу.

– Возможно, ты и не должна спасать себя, – ответил оборотень. – А что касается остальных – здесь ты ошибаешься.

– Нет…

Люк прижал палец к её губам, призывая к молчанию.

– Ты можешь, Кэйт. Ты спасла меня, – мужчина погладил Рэйн по щеке. – И тебе стоит поверить мне, когда я говорю о том, что ты сделала это.

***

Кэйт была просто одержима поисками сбежавшего хищника, и Люку не удалось отговорить возлюбленную от её работы.

Мужчина наблюдал за тем, как детектив истратила оставшиеся дни своего отпуска на просмотр записей, на проверку звонков по номеру 9-1-1 в отношении сообщений о животных в переулках, и на звонки в больницу, в надежде, что одна из жертв пантеры пришла в себя. Конечно, она беспокоилась и о самом состоянии пострадавших. Но, помимо этого, Рэйн желала заполучить и информацию.

Люк тоже надеялся на то, что жертвы выживут, правда, по другой причине. Целью Кэйт была информация, а его – очищение совести. Ему хотелось знать, что он не был убийцей, хоть ему и не избавиться от факта, что из-за него эти люди прошли через ад.

Но больше всего, Агассу хотелось, чтобы Кэйт отказалась от поиска. Если они спасены, и атак больше не было – Люк подумал, что его проклятие отступило. Для города – животное погибнет под колёсами машины, или будет застрелено кем-то. И история закончится на этой ноте.

Но мужчина понимал, что в крови его возлюбленной сейчас горит необходимость поймать зверя, преследовавшего невинных на улицах Нового Орлеана. Люк подумал о том, что бы сделала его пара, узнав, что человек, которого она ищет, то существо, что Кэйтлин так ненавидит – он?

Она не должна узнать. Решение пришло к нему едва ли не мгновенно – и это было единственным выходом. Если Люк будет держать Кэйт в своих объятьях, не выпуская из постели, он будет спасён. Агассу унесёт этот секрет с собой в могилу. Его пара никогда не узнает об этом, ей никогда не придётся заглядывать в самые тёмные уголки его души.

И Люк попытался сбежать от темноты внутри. В течение всего дня, используя каждую возможность отвлечь детектива от работы, Агассу затеял прогулку по Французскому кварталу, чтобы выпить кофе и попробовать бенье (пончик, квадратной формы без отверстия в середине, посыпанный сверху сахарной пудрой, – прим. перевод) в Cafe Du Monde, а после – спуститься вниз к Ройал Стрит (одна из живописнейших улиц Французского квартала, – прим. перевод.), дабы рассмотреть витрины антикварных магазинов, выстроившихся вдоль улицы. Держась за руки, пара, смеясь и шутя, проводила своё время.

Однако ночью пришло время теней, и прежде всего, теней его тайны. И даже будучи уставшим, измученным, расслабившись в её руках, Люк никак не мог уснуть. Он лежал в своей постели, рассматривая девушку, ставшую его спасением. Девушку, созданную для любви. И Агассу не мог разочаровать её. Он никогда не сможет раскрыться ей. Оборотень поклялся, что правда навсегда останется тайной.

Как и каждую ночь до этого, Люк наблюдал за тем, как мерно подымается и опадает нежная грудь Кэйтлин, прежде чем, наконец, уснул сам. Он имел в виду то, что сказал ей пару дней назад. Детектив спасла его. Женщина, что даже не видела собственного достоинства – она была, буквально, ключом к его спасению.

Кэйтлин Рэйн заслуживала его любви. И, помоги ему Господи, она получит её.

Девушка пробормотала что-то во сне, придвинувшись к нему, и Люк погладил Кэйт по волосам, прошептав ласковые слова, желая успокоить её, защитить от этого мира. Рэйн притихла, и мужчина посмотрел на неё в удивлении от того, как кто-то настолько прекрасный может так сомневаться в себе.

Мужчина так и сидел, прижимая возлюбленную к себе, пока сон окончательно не одолел его. Люк уже почти было уснул, когда Кэйтлин напряглась, закричав во сне, и резко села, подняв голову, пытаясь восстановить дыхание, ухватив любовника за руку. Она, словно не видя его перед собой, смотрела на Люка диким взглядом.

– Кэйт. Кэйт.

Девушка моргнула несколько раз, наконец, сфокусировавшись, и тревога на её лице сменилась облегчением.

– Это просто сон.

– Кошмар, если быть точным.

Рэйн кивнула, в попытке успокоиться, обняв колени, прижимаясь ближе к сильному мужскому телу. Это было едва уловимо, но это движение так согрело его. Кэйт доверяла ему, хотела его утешения. И Люку хотелось дать ей это.

– Это не было настолько плохим, как большинство моих кошмаров.

Детектив чуть наклонила голову, на этот раз, подарив Агассу нежную улыбку.

– И не настолько приятно, как некоторые другие мои сны. Хоть, признаюсь, быть с тобой – вот, что усмиряет эти сны.

Люк понятия не имел, о чём говорила Кэйтлин, и, вероятно, его замешательство столь отчётливо читалось на лице, поскольку детектив продолжила:

– Это началось за несколько дней до нашей встречи. – Рэйн облизнула губы. – Звучит глупо, но я видела кое-какие сны.

Люк похолодел, опасаясь продолжения.

– Какие сны? – Спросил он, заставляя себя это сделать.

Кэйт покраснела.

– Сначала это были просто откровенные сны. Очень откровенные. Словно кто-то звал меня, и я чувствовала его прикосновения.

– Понимаю, – его челюсть сжалась, и Люк подавил в себе ревность к этим снам. – Но разве такой сон разбудил тебя только что?

Кэйтлин отрицательно покачала головой, глядя в глаза мужчине.

– Нет. Эти сны прекратились, с того момента, как мы вместе. Мне кажется… – Девушка замолчала, отведя взгляд. – Мне кажется, они больше не нужны мне.

Хорошо. Но Люк не озвучил эту мысль.

– Это был кошмар.

То, как Кэйтлин произнесла это слово, Агассу понял, что этот кошмар был частью её жизни.

– Твоя мама? – Спросил он.

– Нет. Это… Ярость. Я не знаю. Это сложно описать. – Детектив покачала головой, словно пытаясь вспомнить. – Во всяком случае, я даже не могу назвать это кошмаром. В моих настоящих кошмарах всегда была Миднайт.

Все его чувства обострились.

– Пантера?

Кэйт кивнула.

– Он был там. И он нападал. Яростные, жуткие нападения.

Люк почувствовал, как его желудок свернулся в узел. Она видела его в своих снах. Они были связаны – он и Кэйт, – и даже больше, чем кто-либо из них мог себе представить.

Мужчина заставил себя произнести:

– И эти сны. Они… – Люк не смог закончить эту мысль. Этого и не требовалось. Кэйтлин и так поняла, что он хотел сказать.

– Да, – только и ответила детектив. – Кажется, они совпадают с преступлениями. – Выражение её лица стало гневным. – Это похоже на то, словно он насмехается надо мной, показывая мне, что может нападать, что он и делает, и я бессильна в этом.

Вздрогнув, Кэйтлин обняла себя.

– Видимо, моя роль во всём этом – больше, чем моя работа. Больше, чем факт того, что я часто наведывалась в зоопарк, чтобы понаблюдать за ним. Это ощущается так, словно я проиграла.

Люк нахмурился.

– Проиграла?

Кэйтлин кивнула, выглядя несчастной.

– Я вижу нападения в своих снах, и мне нужно сделать с этим что-то. Но я не могу, и теперь все эти люди в больнице. Я не смогла спасти их. Чёрт возьми, я даже не смогла помочь им.

Люк вздрогнул, понимая, что именно из-за него все пострадавшие оказались в больнице.

Её голос зазвучал жёстче:

– Вот почему мне нужно поймать его. Да, это моя работа. Но так же я должна сделать это и ради себя. Для собственного спокойствия, – Кэйтлин вздохнула. – Мне нужно… Нет. Я поймаю Миднайт.

Холод сковал его тело, и Люк едва уловимо задрожал. Девушка почувствовала это, и выражение её лица изменилось. На месте гнева появилось сострадание, сделав Рэйн воистину прекрасной.

– С тобой всё в порядке?

Агассу заставил себя улыбнуться.

– Просто беспокоюсь за тебя.

Мужчина обнял свою пару, прижимая щекой к своей груди. Он желал кожей почувствовать её тепло, но и, кроме всего, Люк не хотел, чтобы девушка смотрела в его глаза.

– Когда это началось?

– Со дня моего рождения, – ответила оппонентка. – Тогда я в последний раз видела Миднайт, – добавила она. – Я провела день в зоопарке, и распаковала там свой. Я даже…

Кэйт замолчала, покачав головой, а её щеки запылали алым.

– Что?

– Ты, – ответила девушка, и его кровь заледенела.

Она знала? Как? Как она узнала?

– Я?

Люк едва ли узнал собственный голос.

– Думаю, всему виной флакон, – добавила Рэйн.

– Флакон?

– Флакон для духов с гравировкой на цыганском диалекте. Это было моим подарком от одного друга. Но, я думаю, что именно с этого всё и началось. После этого столько всего произошло. Нападения. Видения. И… – Кэйт чуть пожала плечами, с улыбкой на устах. – И эта связь с тобой.

– Как я связан с зоопарком?

Кэйтлин нахмурилась, услышав спешку в его голосе. Облизнув губы, Рэйн проронила:

– Это странная часть. Сначала я почувствовала эту связь, эту штуку между нами, а после – услышала твой голос в своей голове.

– Мой голос? И что же я сказал?

– Что я твоя, – приподнявшись, Кэйтлин прижалась к его губам поцелуем. – И голос был прав. Я твоя.

Люк сжал девушку в своих объятьях, а по его венах пронёсся ужас. Рэйн была права на счёт связи. Но она не понимала, что на самом деле всё это взаимосвязано. Он, нападения – всё это.

– Расскажи мне об этом флаконе, – попросил он больше из любопытства.

Люк понятия не имел, как флакон может быть связан со всем этим.

Вздохнув, детектив обеспокоилась.

– Кэйт? – Повторил Агассу.

– Чисто в теории, он приумножает паранормальные события вокруг человека, – мужчина заметил, как в глазах возлюбленной заблестели слёзы. – Думаю… Думаю, моя мама была права, и это делает моё проклятие только сильнее.

– Нет, – твёрдо произнёс оборотень. – Ты не проклята, Кэйт. И флакон никак не может повлиять на это.

Уж он знает. Он был проклят.

Нахмурившись, Агассу поразмыслил над услышанным.

– И твои сны не изменились?

– Нет, – нахмурилась детектив. – Ну, на самом деле, да. Некоторые из них. С того времени, как я с тобой – я больше не вижу снов о пантере. Кажется, это к лучшему. – Детектив прижалась к сильному мужскому телу, чувствуя, что начинает засыпать. – Я люблю тебя, Люк. На самом деле, я не понимаю, что между нами происходит, потому что это так быстро и неистово. Но я хочу, чтобы ты знал: я люблю тебя.

Его сердце рвалось из груди, и мужчина прикоснулся к её волосам.

– И я люблю тебя, моя Кэйт. Моя любовь.

Кэйт устроилась удобнее в его руках, и, когда луна заглянула в их окно – девушка уже безмятежно спала.

И в этот момент Люк понял, что он должен сделать.

***

Тени насмехались над ней.

Кэйтлин босиком шла по пустынному переулку, а в воздухе витала вонь мусора. Казалось бы, сырость окутала её, но дрожала девушка больше не от холода, а от страха.

Он был здесь. Преследовал её. И на этот раз ей не убежать.

Низкое рычание наполнило воздух, и Рэйн обернулась в поисках источника, но увидела лишь пустоту.

А после из темноты отделилась одна фигура, приняв форму прыгнувшей пантеры, оскалившей свои зубы. Золотистые глаза хищника горели в предвкушении убийства.

Девушка замерла, сделав единственное, что было ей под силу.

Кэйт закричала.

***

Звук, вырвавшийся из её горла – вот, что разбудило её. Сев в постели, пытаясь восстановить дыхание, избавиться от леденящей хватки ужаса, Кэйт искала утешение в тепле Люка.

Но его не было рядом.

Кэйт ждала, понимая, что мужчина услышит её.

Понимала, что он придёт, чтобы обнять её. Успокоить. Заставит почувствовать себя лучше.

Но Агассу так и не пришёл.

И, успокоившись, Рэйн прижала к груди подушку, твердя себе, что она не будет плакать. В конце концов, этого стоило ожидать. Люди, которых она любила всегда оставляли её. И Кэйт не может положиться ни на кого в этом мире. Ни на кого, кроме себя.

ГЛАВА 8

– Если Вы позволите, сэр, я бы сказал, что ваши действия крайне неразумны.

Люк посмотрел на Мартина сквозь решётку в подвале. Несколько часов назад он оставил Кэйтлин в своей постели, уйдя в кабинет, не в силах держать её в своих руках, принимая столько болезненную правду – то, с какой страстью его пара охотилась на него – это было не только из-за её работы. Причина была личной, и скрытой так глубоко внутри.

Агассу должен рассказать ей правду. Мужчина был эгоистом, полагая, что сможет скрыть от неё это, думая только о собственной боли, а не о пострадавших от его когтей жертвах. Кэйтлин была права – его нужно поймать. Люк должен понести наказание, пусть даже всё, чего он желал – это прожить спокойную жизнь вместе со своей парой.

И потому оборотень решил предоставить детективу выбор, хоть мужчина уже заранее знал, каким он будет – Кэйтлин не выберет его. Все эти нападения Миднайт – в её глазах это было предательством. Как и желание Люка утаить от неё правду. И в конце, Рэйн сделает то, что должна. Ради долга. Ради пострадавших. И ради того что, как она сказала, было личным.

– Это моё решение, Мартин. А теперь, пожалуйста, не мог бы ты принести мне воды?

Сейчас Люк был заперт – прискорбная необходимость, но мужчина чувствовал приближение оборота. Сначала, несмотря на свою новоприобретённую решимость, Агассу принял решение пойти к Кэйтлин и использовать их связь, его кошачьи инстинкты подталкивали мужчину к тому, чтобы он вернулся к своей паре. Но, Люк боролся с этим зовом, ради сохранения собственной человечности и вышел из этого поединка победителем.

Хотя, весьма сомнительная победа, учитывая, что, запертый в клетку, он в меньшей степени чувствовал себя человеком, завися от Мартина даже в том, чтобы выпить воды или перекусить.

– Ты не можешь рассказать ей, что это ты напал на этих людей.

– Я должен, Мартин. Кэйтлин заслуживает правды. Она заслуживает получить преступника, которого так разыскивала.

– Чёрт возьми, парень, ты не искалечил этих людей. Твои родители научили тебя самоконтролю. Не смей оскорблять их память неверием.

Отвращение к самому себе захлестнуло Люка.

– Это не вопрос веры. Я видел кровь на своих руках. Я нападал. Точно так же, как напал на маленькую Клариссу Тэйлор.

– Ребёнок выжил, сэр, – возразил Мартин.

– Я почти убил пятилетнюю девочку, – отрезал Люк.

– Сэр, Вы…

Люк никогда не узнает, что хотел сказать ему Мартен, потому что слова мужчины утонули под шумом крови в ушах оборотня, когда изменение обрушилось на его сознание во всю мощь. Потеряв контроль, Агассу бросился на решётки, ударяя их кулаками.

А после мужчина рухнул в беспамятство, уступив чисто животным инстинктам, и темнота его души поглотила Люка, оставив ждать часа, когда человек вновь возьмёт верх над проклятием.

***

В течение получаса Кэйт лежала в постели, глотая слёзы гнева и предательства, прежде чем вновь уснуть. Она надеялась, что Люк вернется. Надеялась, что ошиблась, и мужчина просто отправился прогуляться из-за бессонницы.

Конечно, ей стоило предугадать это.

И потому, собрав вещи, девушка решительно направилась к входной двери. Она вернётся домой и с головой уйдёт в работу, найдя во всём этом тот комфорт, который больше не сможет найти в руках Люка.

Замерев на миг у двери, детектив написала записку Мартину, не желая, чтобы галантный пожилой мужчина волновался. И пока Рэйн пыталась найти лучшее место, где могла бы оставить своё послание, сам мужчина, буквально материализовался рядом.

Подскочив от неожиданности, Рэйн попыталась унять собственное сердце.

– Я не слышала, как Вы подошли.

– Одна из задач дворецкого – оставаться незаметным, – кивнул служащий. – Вы уже уходите, Мисс?

Кэйт кивнула, избегая смотреть в глаза Мартину, понимая, что если она сделает это – детектив не сможет сдержать слёзы.

– Мне нужно вернуться к работе. Если Люк не нашёл времени, чтобы оставить для меня сообщение – у меня нет времени ждать его вечность.

Рэйн поморщилась. Она не собиралась показывать Мартину, насколько ей было больно из-за случившегося.

Мужчина чуть поклонился.

– Он оставил Вам сообщение, Мисс Кэйт. Но Вам будет сложно это услышать.

– Что Вы хотите этим сказать?

Мартин покачал головой.

– Он хотел сказать вам это лично, но теперь это уже невозможно. Мне придётся говорить за мистера Агассу.

Страх сковал её тело.

– Его ранили?

Мартин вновь отрицательно покачал головой.

– Позвольте мне отвести Вас к нему.

Кэйт сощурилась:

– Где он?

– Не далеко. Но важно не «где» он. Важно «что», – мужчина приглашающе протянул детективу руку. – Идёмте, дорогая. Я объясню Вам всё по пути. О Люке. О Ваших снах. И об истории, что носит название «Дючат».

***

Пантера.

Это было невозможно. Абсурдно. И всё же, где-то глубоко в своём сердце, Кэйтлин осознавала, что то, что рассказал ей Мартин – чистая правда. Люк превратился в пантеру с чёрной лощёной шерстью, что беспокойно вышагивала по клетке в подвале.

И, как бы то ни было странно, вторая часть истории была в том, что ключ к контролю над проклятием её любовника – она сама.

Из-за её отца.

Следуя словам Мартина, родители мужчины установили, что семья Дючат принадлежала к числу тех, что обладали особо сильным духом пантеры. Они пытались найти родственников её возлюбленного, и, хоть это у них и не получилось – учёные поняли, что гены Дючат такие же, как и Люка. Опекуны Агассу попытались выйти на связь с одним из членов семьи оборотней, но те отказывались говорить с ними. Дючат верили в превосходство собственной расы, и, полагая, что находятся в своём праве, брали человеческих женщин против их воли – насильно.

– Родители Люка не полностью раскрыли секреты его предков, – сказал Мартин. – Но они изучили достаточно, чтобы понять, что обращаться в пантеру могут только мужчины. Женщины, словно якорь для мира оборотней, имели только один облик – человеческий. Они были своеобразным механизмом, назовём это так, благодаря которому мужчины могли контролировать свою человечность при обороте. В Ваших венах, Кэйт, течёт кровь пантеры – кровь Вашего отца. И, по какой-то причине, Ваша кровь – Ваша душа – она связана с душой Люка.

Кэйтлин не могла понять всё это, но отрицать то, что она не верила – бессмысленно. Особенно сейчас, стоя у клетки, рассматривая пантеру, и понимая сердцем, что Люк принадлежит ей в той же мере, как и она ему.

Чуть поразмыслив над услышанным, Рэйн шагнула ближе к решётке, прижимаясь лицом к прохладному металлу. Подвалы в Новом Орлеане были весьма странными, и сейчас, осмотревшись, детектив увидела, что они были приспособлены для выживания в болотистой местности. Ей хотелось расспросить об этом Люка, но она не видела человека. Человека, не пантеру.

Девушка посмотрела на изящного хищника, переведя дыхание.

– Люк?

Ничего.

– Чёрт возьми, Люк. Мартин рассказал мне. Он рассказал мне всё.

Кэйтлин чувствовала себя глупо, произнося эти слова, даже не понимая, почему так верит им.

Однако теперь она может увидеть это собственными глазами. Увидеть его.

– Изменись, Люк. Если ты любишь меня, хотя бы немного, изменись для меня.

И это сработало. Хищник поднялся с земли, его мышцы перекатывались под толстой шкурой, пока пантера приближалась к ней, скаля свои зубы. Кэйтлин даже не пошевелилась, всё так же сжимая руками решётки, наблюдая за тем, как сокращается между ними расстояние. Если бы пантера бросилась сейчас на неё – Рэйн была бы уже мертва. Но девушка лишь задержала дыхание. И доверилась Люку.

А после зверь моргнул, словно пытаясь сфокусировать собственный взгляд. Но да, это случилось вновь – тело пантеры покрылось рябью. Она обращалась. Обращалась и изменялась, пока…

Люк.

Обнажённый мужчина сидел на корточках на холодном бетонном полу.

– Это правда, – прошептала Кэйтлин, а после перекрестилась.

– Ты не верила?

– Я не была уверена, – призналась детектив. – Но теперь, думаю, я убедилась в этом. Но даже сейчас, увидев…

Рэйн вздохнула.

– Ох, Люк. Почему ты не рассказал мне?

Встав, мужчина приблизился к своей паре.

– Рассказал что? Что я – тот человек, которого ты ищешь? Убийца? Тот, кто нападает на невинных? Пантера, преследующая тебя в твоих снах? Правда в том, что я собирался сделать это. Потому что ты заслуживала знать. Но, когда случился оборот, и…

Слеза скатилась вниз по её щеке, и Кэйтлин даже не попыталась утереть её. Этот мужчина был воплощением всего, с чем она поклялась сражаться, но она любила его.

И, милостивый Боже, она могла спасти его. Рэйн может положить конец проклятию, став якорем для возлюбленного. Девушка была уверена в этом.

Но для этого ей придётся забыть о его прошлых жертвах. Обо всех тех невинных людях, что заслужили правосудия.

Как она может так поступить, пусть даже ради любви?

– Ох, Люк, – на выдохе проронила детектив.

– Ты должна сдать меня властям, – только и сказал мужчина.

Девушка отрицательно покачала головой, не желая думать об этом. Не сейчас. Должен был быть другой путь.

– Нет. Я люблю тебя. И я могу спасти тебя.

– Да, но это против тебя самой. Возможно, не с самого начала, но, Кэйт, я – то зло, что ты преследовала. Ты не можешь привязаться ко мне. Ты не сможешь жить с этим. Это противоречит всему, для чего ты посвятила собственную жизнь. Всему, через что прошла. Это не то, о чём я могу попросить тебя. Не то, что смог бы принять.

Нет. И внезапно Кэйтлин поняла, как ей следует поступить. Она любила Люка. Даже больше – она впервые верила кому-либо, кроме себя самой. Впервые доверилась всецело.

Да поможет ей Господь, но детектив всё ещё доверяла этому мужчине.

И она даже не допускала мысли о том, что Люк способен на все эти нападения, даже когда был в своём кошачьем обличии.

– Мартин сказал, что ты не помнишь, – произнесла Рэйн.

– Мне и не нужно помнить. Я видел кровь на собственных руках.

– Ты не нападал на этих людей, Люк. Этому должно быть другое объяснение.

Агассу уставился на возлюбленную.

Чёрт возьми, ей хотелось придушить его.

– Мартин сказал, что ты контролируешь себя. Что ты не нападаешь, даже во время оборота.

– Мартин – старый дурак, который просто любит меня. И, – добавил мужчина, протянув руку, касаясь щеки Кэйтлин. – Я думаю, что ты тоже так же слепа в своей любви.

– Возможно. Но это не значит, что я не права.

Мужчина усмехнулся, но девушка только покачала головой, уверенная в собственной правоте. У неё был припасён ещё один туз в рукаве, ещё один секрет, который поведал ей Мартин, и Рэйн намерена использовать его сейчас.

– Он сказал, что Кларисса выжила. Что ты остановился, и она осталась жива.

Боль исказила его лицо.

– Я почти убил ребёнка, – едва слышно произнёс Люк.

Кэйтлин едва сдержалась, чтобы не вздрогнуть, ей хотелось заплакать, но детективу удалось взять себя в руки.

– Расскажи мне.

– Это случилось после смерти моих родителей. Я ужинал дома у друзей, а после мы переместились в сад. Я чувствовал, что скоро изменюсь, потому, извинившись, отправился домой, чтобы успеть запереться в клетке до того, как это случится. – Голос Люка был бесстрастным и монотонным, когда мужчина рассказывал о случившемся. – Оборот настиг меня уже в доме. И это было так резко. Намного резче, чем я ожидал. Маленькая дочка моих друзей была внутри. Одна. Наедине с чудовищем.

– И она выжила.

– Да.

– Ты смог взять ситуацию под контроль.

– Я не знаю, что заставило меня остановиться, но я не закончил начатое. Но это не важно. Я не должен был ранить её.

Кэйтлин облизнула губы, всматриваясь в глаза хищника.

– На следующий день я пожертвовал чёрную пантеру зоопарку, и распространил слух о том, что Люк Агассу уехал за границу.

В девичьих глазах стояли слёзы. Детектив всё ещё отказывалась верить услышанному.

– Нет, – она покачала головой. – Это был не ты. Ты не мог ранить этих людей.

– Кэйт. Я ценю твою веру в меня, но она неуместна.

– Нет, это…

Девушка замолкла, обдумывая какую-то важную догадку.

А после она поняла. Господи, она поняла. Кэйтлин знала, что была права, что она могла спасти его. Этот любимый ею мужчина – Рэйн не могла контролировать его проклятие, но она могла доказать его невиновность.

Но для этого детективу нужна его помощь.

***

Шли дни, а Люк так и оставался в своей клетке, зная, что где-то наверху его пара бессмысленно пытается доказать его невиновность. Ему хотелось верить ей. Хотелось поверить в её рьяные и восторженные протесты о том, что он не убивал. Что не нападал, потому что ей снились сны о пантере, в то время как сам Люк всё ещё находился в клетке.

Вот только, одного сна было недостаточно, чтобы убедить его. Казалось бы, Кэйт считала, что может видеть произошедшее глазами убийцы, но Люк понимал, что это бессмысленно. Скорее всего, девушка просто видела картинку, что в её снах просто смешалась с эмоциями.

Но Рэйн говорила, что если он любит её – Агассу должен позволить ей эту попытку. И оборотень не мог отказать своей паре.

– Если ты любишь меня, то позволь попробовать. Позволь мне попробовать доказать твою невиновность, – Кэйтлин улыбнулась той улыбкой, что он так любил, и посмотрела на него своими тёмными сосредоточенными глазами. – Позволь мне сделать свою работу, Люк. И если я ошибаюсь – я уйду.

Несмотря на то, что Агассу знал, что детектив ошибалась – он всё равно дал ей шанс. Потому что любил её. И, чёрт возьми, он хотел, чтобы Кэйтлин осталась.

А теперь им оставалось ждать.

Ждать новой вспышки его проклятия, чтобы позволить зверю вырваться на улицы.

Ждать оборота.

Ждать чтобы…

Люк ахнул.

Сейчас.

Его сознание отступало, и мужчина попытался унять дыхание.

Вот оно.

Вскоре Кэйтлин узнает правду.

И Люк понимал, что как только это произойдёт – он останется один. На самом деле один.

***

– Не понимаю, как я могу помочь Вам, Мисс Кэйт, – произнёс Мартин.

– Вы всё делаете правильно. Всё самое важное я возьму на себя.

Кэйтлин предпочла, чтобы Мартин остался в безопасности, но ей нужна была помощь, а попросить об услуге Адама было просто невозможно.

Сейчас дворецкий и возлюбленная Люка ехали в машине, следуя за точкой на экране. Они оснастили оборотня датчиком, и теперь чудеса технологий помогали им выследить его, тогда как хищник бродил по улицам Нового Орлеана. Огромная пантера, скрывавшаяся в ночи. Преследователи собирались следовать за Агассу, и Кэйт была уверена, что так им удастся найти истинного преступника.

Конечно же, Люк не верил её плану, но Рэйн было плевать. Она была уверена в собственной правоте. И детектив сможет доказать невиновность своего возлюбленного.

– Здесь, – сказал Мартин, указав на экран.

Кэйт кивнула, сворачивая на повороте ж..

– Отсюда пойдём пешком.

Открыв бардачок, детектив вытащила оттуда небольшой пистолет, приготовленный ею заранее.

– Это для Вас, – сказала она, протягивая оружие дворецкому. – На всякий случай.

Мартин посмотрел на пистолет, и его лицо побледнело. Но, кивнув, мужчина всё же взял его.

Проверив собственное оружие, детектив вышла из машины. Держа в руке следящее устройство, двое шли по пустынным улицам рядом с офисом Апелляционного суда пятого округа.

– Этот переулок, – произнёс Мартин, указав на служебную дорожку, рядом с одним из зданий, окружавших двор.

Двигаясь в указанном направлении, Кэйтлин цепко осматривала открытую площадку. Бездомные часто ютились в тёмных переулках, находя приют в пустынных уголках, оживавших только в рабочее время. К счастью, сегодняшней ночью переулок был пуст, и Кэйт задавалась вопросом, было ли это из-за того, что кто-то, или что-то, напугал бродяг.

Словно в ответ на невысказанные мысли, крик прорезал ночную тишину, и детектив, не медля, побежала в сторону, откуда он прозвучал.

И вот он. Чёрная пантера с окровавленной шерстью и мордой. Его зубы и когти рвали ногу человека, что потеряв сознание, свалился на залитый кровью бетон.

– Нет!

Её собственный крик, наполненный чистейшим ужасом от увиденной картины, прозвучал в пустоте квартала. Пантера обернулась, навострив уши, сосредоточив свои медные глаза на Кэйтлин.

Нос хищника дёрнулся, и девушка отступила на шаг. Глупый поступок. Она только спровоцировала этим зверя. Пантера, атакуя, прыгнула на неё. Кэйтлин, вытащив пистолет, прицелилась, безумно желая избежать того, когда когти и клыки оборотня вонзятся в её кожу.

Однако детектив не выстрелила, поскольку её цель не достигла её, сбитая в прыжке чёрной вспышкой. Отступив назад, девушка, словно загипнотизированная, наблюдала за сражением двух огромных хищников, что обнажив когти и скаля зубы, рвали друг друга так, что летела шерсть.

– Они убьют один одного, – послышался сзади, наполненный ужасом, голос Мартина.

Мужчина был прав. Два хищника, слившиеся в схватке, были идентичны, за исключением ошейника на Люке. Вертясь, они нападали друг на друга, и вскоре дикой пантере удалось вонзить свои клыки в шею Люка. Агассу взвыл. Это был пробирающий до костей крик боли.

– Нет! – Вскричала Кэйтлин.

Ещё чуть-чуть и дикой пантере удастся убить Люка. И, когда детектив подняла свой пистолет, выстрелив, она могла только надеяться, что сама не убила его.

***

Люк перевернулся в постели. Его шея была перебинтована в том месте, где двадцать четыре часа назад на его коже сомкнулась пасть пантеры.

Мужчина всё ещё не мог поверить в это. Она была права. Нет, не только. Мартин был прав. Люк никогда не терял контроль над своей пантерой. Фактически, именно благодаря ему те жертвы выжили, спасшись от напавшего на них зверя.

Его близнец. Его собственный брат.

Подобно тому, как Кэйт чувствовала связь с Люком, сам Агассу чувствовал связь со своим близнецом. Оборотень всегда оказывался на месте происшествия, потому что именно связь приводила его туда – мужчина следовал за тем, с кем был связан с рождения. Его звериная часть была полна решимости защитить невинного от собственного близнеца, потому что ему не хватало того контроля, которому Люка научили родители.