Текст книги "Ночь с дьяволом"
Автор книги: Джулия Грайс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)
2
Сисси возвращалась домой.
Диск полной луны повис в темноте, как яичный желток в черном кофе. Его тусклый свет придавал редким прохожим жутковатый вид крадущихся по карнизу лунатиков.
Провинциальные улочки погрузились во мрак и тишину сентябрьской ночи, только из-за занавесок просвечивали голубоватые полоски света от включенных телевизоров да какой-то одинокий прохожий метался по дороге, выкрикивая имя своей куда-то запропастившейся собаки.
Улыбаясь, Сисси почти летела, сжимая в кармане ониксовый гребень. Как же чудесно он будет смотреться с ее новым, купленным на прошлой неделе платьем! Надо признаться, у Брайана изысканный вкус...
Уже через пять минут она оказалась около своего трехэтажного домика, окруженного молодыми березками, дубками и елями. Маленькие деревца причудливыми пятнами выделялись на фоне стен, ветки и листья перешептывались в темноте. Создавалось впечатление, что кто-то шелестел бумагой.
Сисси сразу заметила, что в доме везде горел свет, хотя она оставила включенными только две лампочки, чтобы Арон, когда вернется из футбольного клуба, не споткнулся впотьмах.
Сисси намеревалась немедленно побеседовать с сыном о его отношениях с Брайаном. Предыдущие попытки завести разговор на эту тему успеха не имели, и она боялась, что эта возникшая, как ей казалось, на пустом месте проблема отдалит от нее Арона.
Сисси вошла в прихожую и выложила гребень на столик перед зеркалом, где стояла ваза с роскошными темно-красными розами, присланными Брайаном два дня назад.
Зазвонил телефон, и Сисси кинулась к трубке, ожидая услышать голос Брайана.
– Алло!
– Это я, детка...
Вот уж с кем ей не хотелось сейчас говорить, так это с бывшим мужем Томом, бросившим ее в такое тяжелое время! Сердце болезненно забилось, и желудок опять заныл.
– Я звонил пять раз, – заявил тот раздраженным тоном, – но ты не брала трубку.
«Я что, должна ему докладывать, где была?» – неприязненно подумала Сисси.
– У меня были занятия по аэробике.
– Аэробика? Ужимки и прыжки? – съязвил Том. – Хочешь стать похожей на Джейн Фонду?
Сисси ничего не ответила.
– Правда ведь хочешь, Сай? Фонда выглядит отлично, а тебе не терпится снова попасть под венец. Так? Ну ладно, все это ерунда! Я хотел тебе сказать, что не собираюсь платить алименты всю свою жизнь...
– Том! – попыталась она прервать его.
– Нет, ты послушай! У меня большие перемены на работе, мы начинаем важный проект. Вот почему я звоню тебе.
– А при чем здесь я? – спросила Сисси, хотя уже догадывалась, каков будет ответ.
– Знаю, как переживает Арон, но он уже большой мальчик, ему пятнадцать...
Сисси едва не разревелась от злости. За что Бог послал ее сыну такого отца? Он даже не знает точно, сколько Арону лет!
– У него был день рождения в мае, Том, четыре месяца назад. И Арону исполнилось четырнадцать, а не пятнадцать. Я поняла, что ты не собираешься завтра к сыну. Ты же нашел работу! Тебе подсунула ее твоя двадцатилетняя подружка? И вообще, чего ты от меня хочешь? Ты же предпочитаешь проводить время с ней, а на сына тебе наплевать.
– Ну, хватит претензий! – взорвался тот.
Но Сисси, измученная за год его нападками, уже не могла сдержать себя.
– Я на прошлой неделе ходила на родительское собрание, и учителя Арона сказали мне, что мальчик становится неуправляемым, он огрызается, хамит, безобразничает в классе, а тебе хоть бы что!
– Безобразничает?!
– Ты знаешь, что я хочу сказать. Не его вина, что у нас все так получилось. Мальчик ни в чем не виноват, но расплачивается за наши отношения. Разве не так? Почему он должен страдать оттого, что его отец...
– Хорошо, хорошо!.. Я тебя понял, Сисси. Ты хочешь свалить всю вину за то, что происходит с Ароном, на меня. Ты хочешь знать, почему я иногда не могу с ним встретиться? Меня все это угнетает – вот почему. Я нахожусь в тоске всю неделю до встречи с ним и еще неделю после.
Сисси хотелось крикнуть ему в трубку: «Да, это ты виноват! Ты все начал! Я хотела сохранить наш брак, но ты, видите ли, не мог оставаться с женщиной, заболевшей раком. Это тоже тебя «угнетало», подлец! А в результате страдает ребенок».
– Итак, ты не заберешь Арона завтра, правильно я тебя поняла?
– Нет, я не смогу, Сисси, у тебя вообще-то совесть есть? Мне приходится заново налаживать жизнь, у меня заморочка на работе. К тому же я пахал все шесть дней и хочу отдохнуть.
– Отлично! – неприязненно произнесла Сисси. – Я так и скажу сыну: папаша не сможет с тобой встретиться, он слишком устал.
– Совсем спятила? Успокойся! Скажи мальчику, что я позвоню ему на следующей неделе. Куплю билеты, и мы сходим куда-нибудь, например, в «Силвердум» на соревнования по борьбе. Завтра же я велю своей секретарше позвонить агенту...
«Своей секретарше?!» – на языке ее вертелся десяток крепких слов, но она посчитала недостойным реагировать на его вранье.
– Если ты не можешь быть хорошим отцом, останься хотя бы посредственным родителем, не издевайся над чувствами Арона. Это все, о чем я прошу. – Сисси в сердцах бросила трубку на рычаг.
Все еще в ярости после разговора с Томом, Сисси устроилась за столом на кухне, собираясь сосредоточиться и перечитать свой отчет шефу Квинту Флэннери.
Около половины клиентов их агентства находили работу с помощью национального компьютерного банка данных, но в немалой степени это была личная заслуга Сисси.
Не успев остынуть, она нервно переписывала раздел докладной, все время мысленно возвращаясь к разговору с Томом. Чувство жалости к себе постепенно иссякало. Ведь теперь у нее был Брайан! Он любит ее, не обращая внимания на заболевание Сисси, да еще и находит ее сексуально привлекательной... Что касается Арона, она постарается, чтобы мальчик смирился с появлением отчима. У нее начнется новая семейная жизнь! Господи, как же ей хотелось все забыть и начать жить заново!
Опять затрезвонил телефон. Она кинулась к трубке.
– Сисси, ты что такая взъерошенная? – раздался веселый голос Энн.
– Только что разговаривала с Томом, – призналась Сисси.
– С Томом Терки, самым большим мерзавцем на западе, – уточнила Энн.
– Мерзавцы – всемирное явление, – сказала Сисси, стараясь расслабиться. – Поверишь ли, он снова отказался встретиться с Ароном! Я больше не верю этому ублюдку. Как он может быть таким жестоким к собственному сыну?
Подруги продолжили в том же духе, поливая желчью мужчин с их эгоизмом. У Энн был богатый опыт в отношениях с сильным полом. Она постоянно затевала любовные интрижки, полные телефонных перезвонов, свиданий, приглашений и сумасбродства. Сисси хохотала, слушая ее порой немного циничные рассказы об очередном похождении, и всякий раз мужская глупость и самовлюбленность становились предметом их пересудов и злых шуточек, хотя смех-то был «с привкусом мыла во рту». Но все же Энн оставалась неисправимой оптимисткой.
– Ну, как у тебя с Брайаном? – поинтересовалась подруга. Уже двадцать минут они трепались по телефону. – Расскажи мне, что происходит с двумя влюбленными пташками. Первые восторги еще не прошли?
Сисси уже готова была поделиться с Энн своими сомнениями насчет увиденного – это когда Брайан, как ей показалось, перетаскивал из машины что-то тяжелое, завернутое в ковер, – но решила, что не стоит рассказывать свои глупые фантазии.
– Знаешь, у нас была небольшая размолвка из-за Арона. Мой сын назвал его то ли «утиноголовым», то ли «утиной рожей» или чем-то в этом роде, и Брайан, конечно, обиделся. Не могу поверить, что мальчик мог так измениться в худшую сторону.
– «Утиная рожа»?! – восхищенно расхохоталась Энн. – У твоего парня значительно расширился словарный запас, дорогая! Я помню, как он совсем недавно носился с двумя пластмассовыми пистолетиками и орал во все горло: «Вам! Бам! Бам!»...
– Да, он был таким милым!
– Он и сейчас не так уж плох. Ну что ты хочешь, четырнадцать лет – переходный возраст, ломается и голос и характер.
Сисси рассказала о том, что мальчик не хочет даже допускать мысли о появлении в их семье отчима, о реакции Брайана на грубые выпады против него.
– Он был таким послушным, хорошо воспитанным ребенком, – расстраивалась Сисси, – а теперь стал таким грубым, нервным, несдержанным!
– Он еще не посылает тебя куда подальше?
– Нет... Слава Богу, этого в свой адрес я еще не слышала. Со мной он старается контролировать себя.
– Поживем – увидим... Вообще-то, я не знаю, Сай, но... Ты видела мужиков, которые не говорят: «Г... Твою мать...!» Или: «Пошла на...!»? Думаю, таких и не бывает... По-моему, тебе нет смысла переживать из-за стычки с Брайаном, хотя это, конечно, неприятно. Ты твердо наметила дату свадьбы? Двадцать шестое декабря? Совсем мало времени остается, всего пара месяцев. Я бы посоветовала тебе не спешить с решением и получше проверить ваши чувства.
– Что ты имеешь в виду, Энн? – еще больше огорчилась Сисси. В голосе Энн она почувствовала странный намек на недоверие к Брайану.
– Слишком уж он хорош, чтобы это было правдой, Сай. Он что, ни разу не был груб с тобой? Я много думала о вас. Он просто подозрительно безупречен!
– Энн!..
– Он ни разу не подарил тебе что-то пустяковое или какую-то дешевку, которая бы тебе не понравилась. Он хоть раз приходил к тебе на свидание без цветов? Прости, Сай, но если бы он присылал тебе поменьше цветов, мне бы он больше понравился. Как-то все это очень странно, неестественно... Я еще понимаю, когда мужики так ведут себя в первые дни. Но представить себе, что он будет таким всегда,при всем желании не могу. Тебе не кажется, что он действует автоматически?Чего ему стоит дать указание своей секретарше позвонить в цветочный магазин? И вот ты получаешь каждые два дня свежий букет...
– Я уверена, Энн, он сам заказывает цветы. Он никогда не говорил, что перепоручает такие вещи своей секретарше.
– Ну хорошо, посмотрим... Извини, если задела тебя. – Энн чувствовала, что немного переборщила со своими сомнениями. – Так мы пойдем с тобой в кино на этой неделе? – они заранее договаривались пойти в кино вчетвером: Сисси с Брайаном и Энн с ее нынешним ухажером Лэрри Уотсом.
– Планы не изменились, – подтвердила Сисси.
– Будет дивная комедия. Кстати, интересно, твой Брайан вообще умеет смеяться? Его не смущают сальные шуточки и неприличные слова? Я хочу сказать, не испортим мы твоего парня?
– С Брайаном все в порядке, Энн. Что с тобой происходит сегодня?
– Да ничего особенного... Нет, правда! Все дело в моей обычной недоверчивости, Сай. Я просто хочу, чтобы у тебя было все хорошо.
Сисси решила сменить тему, да и вообще разговор с Энн стал ее немного раздражать. Они знали друг друга с колледжа и получали удовольствие от своей дружбы, что не так часто случается. Каждая из них могла всегда рассчитывать на искреннюю поддержку и понимание со стороны подруги, и обе ценили это. Но сейчас слова Энн были для Сисси неприятны и рождали какие-то смутные сомнения, в которых она не могла пока разобраться. Да и с бумажками пора было заканчивать...
Но, повесив трубку, Сисси занялась не бумажками, а букетом роз: убрала подвядшие лепестки, сменила воду в вазе – ей нравилось ухаживать за цветами Брайана. Сегодня вечером это удовольствие было, к сожалению, подпорчено болтовней Энн.
Подруга обладала трезвой житейской мудростью. Сисси всегда ценила ее мнение. Поэтому их разговор все же заставил ее задуматься. Что так настораживало Энн в Брайане? Разве это не она заставила Сисси вылезти из своей норы, пойти на вечеринку, где она познакомилась с Брайаном?
А между тем Арона все еще не было дома. Сисси стала уже сильно волноваться, куда пропал сын. Без пяти двенадцать она услышала перед домом раскаты рок-музыки, громкие голоса подростков, смех. Она выглянула в окно и увидела старенький потрепанный «меркьюри» шестнадцатилетней Хитер Пи-кард, нередко подвозившей Арона до дома и развозившей других друзей своего брата после футбольных тренировок.
Значит, сейчас придет Арон... Но его все не было; Сисси вышла на крыльцо и окликнула сына. Наконец он появился.
– Разве я тебе не говорила, что ты должен вернуться не позднее одиннадцати? – накинулась на него мать.
– Ты сказала: до двенадцати, – запротестовал Арон, бросая куртку на кресло. Она пролетела мимо и свалилась на пол.
Сисси разглядывала сына, желая понять, что у него на уме. Он казался зеленым юнцом в свои четырнадцать. Невинное, кроткое выражение лица. Он еще ни разу не брился. Округлая мордашка с веснушками, длинные ресницы часто моргают, темные густые волосы спутались... Но занятия спортом быстро формировали его юношескую фигурку, Арон окреп и нарастил мускулы.
– Подними, пожалуйста, свою куртку, ей место в стиральной машине, – мимоходом сказала Сисси.
– Конечно! – Арон схватил куртку и на этот раз более метко запустил ее в кресло, изображая знаменитый бросок Изии Томаса в баскетбольную корзину.
– Эй! – подбодрил себя Арон. – Как тебе это нравится, парень? Отличный бросок!
Несмотря на раздражение, вызванное его поздним появлением, Сисси невольно улыбнулась, но тут же ее лицо опять приобрело строгое выражение.
– Я сказала, ей место в пакете с грязным бельем, Арон. И я хочу с тобой поговорить о твоем вчерашнем поведении с Брайаном. Ты позволил себе обидеть взрослого человека и употреблял выражения, которых я не допускаю в своем доме. Какое ты имеешь право так разговаривать с Брайаном или любым другим гостем?
– Ну вот, опять все сначала, мам...
– Что значит: «Опять, мам»?! Арон! Брайан тебя не обидел, он ничем тебе не угрожает. Ты поймешь это, когда вы лучше узнаете друг друга. Так почему же ты так себя ведешь? Он любит меня и пытается понравиться тебе, а ты все принимаешь в штыки.
Арон уставился в пол, на лице его сменяли друг друга разноречивые чувства: хмурость и потаенная боль, сомнение и возмущение – и снова непонятная боль.
– Арон, – сказала Сисси с нежностью в голосе. – Чем он тебе так не нравится? Есть какая-то причина?
– Нет. Ничего.
– Тогда в чем же дело?
В этом его «ничего» было слишком много намешано! Наверное, большинство разведенных матерей вынуждены вести подобный разговор со своими детьми, пытаясь получить ответ... который заранее известен.
Арон поднял глаза на мать. Они стали влажными.
– Послушай, мам, мне действительно жаль... Я... я расстрою тебя, но он мне совсем не нравится... От него воняет...
Это объяснение было настолько детским, что Сисси даже опешила.
– Воняет?! Ты с ума сошел, Арон!..
– Ну, я же сказал тебе, мне очень жаль... Ты купила виноград сегодня? Он сладкий? Ты же знаешь, я не люблю кислый виноград, от него болит живот – это косточки начинают прорастать, – Арон подбежал к холодильнику, достал пакет с красным сладким виноградом без косточек и собрался уже укрыться в своей спальне, показывая, видимо, что их разговор окончен.
– Возьми тарелку для огрызков! Я не собираюсь больше выгребать мусор из твоей комнаты. Знаешь, Арон...
Но не успела она закончить фразу, как сын, набив рот, уже скрылся в своей комнате, откуда послышалась включенная на полную громкость музыка «Ганз энд Роузиз» – он всегда так делал, желая отгородиться от нравоучений.
Сисси снова уселась за свой отчет. Тяжело было у нее на душе. Единственное, что стояло между ней и Брайаном, был сын... и еще сомнения, посеянные разговором с Энн.
Когда Брайан впервые пригласил ее на обед, Сисси кольнуло неприятное впечатление: официантка, принимая заказ, принялась флиртовать с ним, поигрывая бедрами и строя ему глазки. Брайан с интересом наблюдал за нагловатой полногрудой молодой соблазнительницей, хотя позже все его внимание было приковано только к Сисси. Он не отрывал от нее глаз, словно других женщин и не было в зале.
Сисси была возбуждена его вниманием, ей льстила его обходительная манера ухаживания. Однако его взгляды почему-то вызывали тревожное ощущение. Она понимала, конечно, что он не монах и наверняка еще имел отношения и с другими женщинами, что могло стать преградой для возникающих глубоких чувств.
– Вы всегда жили здесь? – поинтересовался Брайан.
Сисси рассказала о своей жизни. Провинциальное существование казалось ей ужасно скучным.
– А вы откуда приехали в Рочестер? – спросила Сисси.
– Я родился на севере Мичигана, – ответил Брайан после минутного размышления. – В маленьком городке, который и на карте-то не обозначен.
Сисси заинтересовалась.
– А как он называется? Я путешествовала по Мичигану – возможно, была и в вашем родном городе.
– Это рядом с озером Хоутон... Вам когда-нибудь говорили, что у вас глаза как у кошки? С изумительными золотыми прожилками!
– Кошачьи глаза? – рассмеялась Сисси. – Нет, никто не говорил. Вы первый.
Она доверила Брайану свою тайную мечту: открыть когда-нибудь свое собственное агентство.
– При условии, конечно, что я выиграю деньги в лотерею – начальный капитал, – пошутила Сисси. – А если серьезно, я могла бы заставить платить компании. Детройт, например, – чудесный город, но там сотни тысяч безработных...
Оказалось, у них много общего. Оба любили антикварные вещи, хотя к Сисси они попадали разве что случайно. Еще – танцы. Они обожали вальс. И Сисси, и Брайан посещали лекции в Мичиганском университете, только Брайан учился там на четыре года позже. К тому же, как выяснилось, Брайан жил в нескольких кварталах от нее, совсем близко.
– Так мы еще и живем в одном районе? – задала она глупый вопрос, неожиданно разволновавшись из-за этого открытия, будто речь шла о сигнале из космоса.
– Вы знаете, где находится Попла-вэй?
– Ну конечно, отлично знаю! Я часто там прогуливаюсь.
– А рядом – Попла-серкл, там в тупике всего три дома. Сзади проходит улица Пайнт-Крик.
– Чудесно! – Сисси покраснела. Как будто это обстоятельство что-то значило для продолжения их отношений...
Брайан стал рассказывать об антикварных часах, которые он давно собирает.
– У меня в доме их целая коллекция. Я покупаю часы и продаю их. Сам научился ремонтировать. Это очень увлекательное дело, умирающее искусство.
Они не успели заметить, как пролетели полтора часа.
– Я увижу вас снова? – спросил Брайан, когда Сисси заторопилась на работу – их обед слишком затянулся.
Она была очень довольна, когда Брайан попросил разрешения ей позвонить, но тут же занервничала.
– Конечно. Только я должна предупредить вас: я давно не ходила на свидания. Ни разу за последние шестнадцать лет. Все забывается, и для меня это сейчас внове, поэтому я, честно говоря, не знаю правил.
– Я все же позвоню вам, Сисси. Запишите, пожалуйста, ваш телефон.
Сисси вытащила из сумочки визитную карточку и написала домашний номер. Она дважды проверила правильность цифр, прежде чем отдать карточку Брайану.
Так было странно: тридцатисемилетняя женщина, а заволновалась как девчонка!
– Спасибо, – он убрал визитку в бумажник, словно это была ценная бумага. – Вы очень, очень милая...
Они распрощались. Радостная Сисси торопилась в агентство. Мысленно она повторяла слова Брайана: «Очень, очень милая, очень-очень...»
Неужели это действительно так? Что бы он сказал, увидев ее голой? И тогда бы он посчитал ее «очень милой»? Или отвернулся бы от нее, увидев восстановленную грудь? Конечно, хирург постарался, и она выглядела отлично, но все же была не такой, как раньше. Ненастоящая, что ли...
Вернувшись в тот день вечером домой, Сисси обнаружила у дверей девушку-рассыльную с огромным букетом из голландского цветочного магазина. Он был такой огромный, что девушку за ним было почти не разглядеть.
– Не может быть, чтобы они были для меня! – воскликнула Сисси, не в силах от удивления даже выдавить вежливую улыбку.
– Цветы для вас, если вы – миссис Сисси Дэвис.
– Да, это действительно я... О... невероятная красота! Поверите ли, мне никто не дарил цветы уже лет десять!
– Что ж, возможно, этот букет компенсирует вам такое долгое ожидание, – улыбнулась девушка. – Просто радуйтесь им!
Сисси внесла букет в дом. Усевшись за кухонным столом, она осторожно сняла обертку и поставила прекрасные белые розы на длинных ножках в высокий антикварный молочник, который, как ей казалось, лучше всего подходил к таким цветам в качестве вазы.
Затаив дыхание, Сисси пересчитала розы. Их было четыре десятка! Наверняка они стоили больше, чем ее молочник. Почему он так потратился на женщину, которую едва знал?!
«Боже мой! Неужели я ему так понравилась? Нет, не может быть! А если это не просто знак внимания?..» – с надеждой подумала Сисси.
Было уже полвторого ночи, когда Сисси все же закончила работу над докладной. Снаружи усилился ветер, оконные стекла мелко дрожали под его напором.
Сисси обошла дом, погасила свет и заглянула в спальню сына. Арон раскинулся поперек кровати, так и не раздевшись. Она знала, что будить его бессмысленно, мальчик спал очень крепко, и решила его не беспокоить. В конце концов, что случится, если он одну ночь поспит в джинсах и футболке?
Сисси проверила замок на входной двери и оконные задвижки. Пока она была замужем за Томом, это входило в его обязанности. Теперь Сисси все приходилось делать самой... Она подергала шпингалеты. Кое-где на оконных рамах разболтались шурупы. Не облегчит ли это неизвестному попытку проникнуть в ее дом? Хотя для опытного взломщика это не имеет значения.
Одиночество усиливает тягу к безопасности. Мир начинает казаться враждебным, пугающим. Даже присутствие Арона не снимало чувства неприятного беспокойства. Все-таки он еще слишком юный мальчик, чтобы защитить ее, он все еще не расставался со своими игрушками, которыми была полна его комната...
Она закончила «обход безопасности» и поднялась на второй этаж в свою спальню.
После ухода Тома Сисси все здесь переделала, стараясь уничтожить следы присутствия бывшего мужа. Из комнаты исчезли тяжелые книжные полки Тома, телевизор, включенный иногда до трех часов ночи. На стенах появились новые обои с рисунком полевых цветов, на кровати и креслах – шелковые подушки, расшитые вручную.
Теперь это была только ее комната, уютное и безопасное убежище одинокой женщины. Сисси прикрыла форточку, отгородившись от тоскливо завывающего снаружи ветра.
Она потянулась и стала раздеваться. Ей показалось, что в комнате метнулась чья-то тень, но это было всего лишь ее собственное отражение в зеркале...
Сисси так беспокоилась в ожидании момента, когда Брайан впервые увидит ее раздетой! Целыми днями она ничего не ела, не могла уснуть. Мозг сверлила мысль, какой будет его реакция, когда Брайан заметит ее грудь. Один мужчина уже сбежал от нее из-за этого. Может, и у других возникнет такое же отталкивающее впечатление?
Они лежали ночью на кровати, когда она наконец набралась мужества и сказала Брайану:
– Я... я должна тебе кое в чем признаться... Брайан, мне сделали операцию, очень серьезную операцию... – слезы потекли по ее щекам, когда Сисси, с трудом подбирая слова, рассказывала о своем заболевании, о пластической операции. Брайан молча слушал ее. В полумраке она не могла прочесть по его лицу, как он отнесся к ее признанию.
О Боже, как она боялась в этот момент его потерять! И зачем она только заговорила об этом? Какая непростительная ошибка!
– Они не должны были с тобой так поступать, – неожиданно сказал Брайан. – Это несправедливо.
Сисси удивленно уставилась на него. «Он думает, что я должна была отказаться от операции?..»
– Я должнабыла на это пойти, Брайан! – выпалила Сисси. – У меня ведь есть сын, и мне только тридцать семь. Я хотела жить. Я рада, что пошла на это. И снова соглашусь, если в этом будет необходимость. Главное – выжить...
Они молча смотрели друг на друга, и она чувствовала жуткое отчаяние. «Если бы он только видел, как хорошо восстановили мне грудь! Или его пугает сама мысль, что она искусственная?» Она схватила руку Брайана и прижала к своей правой груди. Силиконовый имплантант был мягок и упруг на ощупь.
– Вот, потрогай... почувствуй меня...
Его рука мягко двигалась, чуть сжимая ее грудь.
– Чудесно, – сказал он немного удивленно.
– Да! Хотя немного отличается от левой...
Он снова провел рукой по ее груди.
– Даже трудно поверить, совсем как настоящая!
– Да.
– Она не болит? Не беспокоит тебя?
– Нет, совсем нет. Я даже не замечаю разницы.
– А ты чувствуешь мое прикосновение?
– Не везде, – ответила Сисси, – сосок не имеет чувствительности. Но... – страх и сомнения вновь победили ее решимость быть честной до конца, – ведь это не так важно. Правда?! Брай!
Брайан обнял и прижал ее к себе.
– Все в порядке, Сисси. Это же не твоя вина. Тебе сделали новую грудь, но для меня ты вся... настоящая, целая, как бы это сказать... И я считаю, что ты прекрасна.
Ожидавшая самого плохого Сисси, взволнованная его нежностью, расплакалась. Тихие всхлипывания сменились рыданиями, которые сотрясали все ее тело.
Брайан уложил ее на спину и, обнимая, крепко поцеловал в губы. Он что-то прошептал ей на ухо о Божьей воле, она не расслышала слова, но теперь это и не имело значения. Главное – он принял ее такой, какая она есть, не испугался, не оттолкнул ее!
...Сисси отошла от зеркала и, надев ночную сорочку, улеглась в постель.
Она уже собиралась погасить свет, когда позвонил телефон.
– Сисси? – это был Брайан. – Ты еще не спишь?
– Только легла, любимый, – ответила Сисси, обрадованная его звонком.
– Я люблю тебя, дорогая. Помни об этом всегда...
