Текст книги "Бывший. Я больше (не) твоя (СИ)"
Автор книги: Джулия Голд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)
Глава 24
Увидел, что я смотрю на него, и отреагировал, словно одолжение мне делал, с лёгкой усмешкой обратился к своему юристу:
– Ладно, Владимир, останься пока. Потом Ярослава поймёт, что я не нападу на неё, стоит нам остаться одним, а пока потерпи.
Владимир кивнул и, продолжая просматривать информацию обо мне, которую ему отдал Стужев, спросил меня, поднял на меня взгляд и спросил деловито:
– Кстати, по поводу нашей договорённости. А кто для вас Борис Смоленский, Ярослава? Я вижу, вы встречались, а сейчас он в отъезде. Вы же понимаете, что не сможете ему сказать о нашем договоре?
Я непонимающе спросила:
– Почему?
На что Стужев, внимательно слушавший Владимира, жёстко ответил:
– Потому что это неприемлемо, Ярослава. Мне не нужны странные разговоры, тем более, если информация уйдёт куда-то в СМИ, поэтому в договоре будет пункт о неразглашении. Тебе стоит объясниться со своим ухажёром и не встречаться с ним, пока мы вместе. Ты будешь под моей защитой, со своей стороны я выполню обязательства полностью.
Я стояла и смотрела в его глаза, они обещали сделать всё, что он только что сказал. Этому взгляду хотелось довериться, хотелось доверять.
Вопрос, не обманывала ли я себя сейчас?
Стужев ушёл в ванную комнату, а Владимир встал, предложил мне сесть в кресло со словами:
– Читайте и задавайте вопросы, вроде я всё учёл.
Я сидела в кресле и долго думала. Действительно долго. Борис не был простодушным и милым. Как бы учтив он ни был со мной, он и сам был тем ещё хищником, и эту мою затею, думаю, не поймёт.
Мысленно хлопнула себя по лбу. Чёрт! А ему и понимать будет нечего, я же ему и рассказать теперь ничего не смогу. Если соглашусь на договор и условия…
Перевела взгляд на Владимира, он сидел тихо, не мешая мне. Хорошее качество для человека его профессии. Именно это убедило меня, что те, кто сейчас находились здесь, заинтересованы во мне и моём молчании, и смогут помочь.
Серьёзные люди делали серьёзные дела и обещали мне настоящую защиту.
Он, Стужев, он и обещал.
А Борис не сможет, потому что ему тогда тоже придётся выбирать, и я знала, что он выберет. Свою работу, призвание. То, ради чего он и пришёл ко мне.
Вспомнила последний месяц жизни с Матвеем и поняла, что даже видеть его не хотела. Ни видеть, ни слышать. Своим поведением он умудрился испортить те прекрасные моменты, что были в начале наших отношений, и после, когда я искренне считала, что нашла своё счастье.
Вишенкой на торте оказалась измена, которая прошла красной чертой на нашем будущем.
Измена – это предательство, её я простить не смогла бы никогда.
Я навсегда запомнила этого жестокого, бескомпромиссного человека, который перестал скрываться за маской любимого, став тем чудовищем, от которого я и сбежала.
Тот, кто просто захотел другую женщину и взял её, а когда попался, говорил о том, что это моя вина.
Это я была невнимательна, скандальна, требовательна, это я не считалась с его мнением, это я шла наперекор его словам.
А я всего лишь хотела жить не как кукла, а как человек. Что же, он нашёл куклу, которая дарила ему ласки и согласна была праздно жить свою жизнь. Матвея хватило ненадолго. Ведь он бросил ту девицу. Бросил и начал преследовать меня. Мне нужно было исчезнуть на время, спрятаться, чтобы не сойти с ума от постоянного преследования и чтобы меня не поймали.
Рассказала о настоящей сути Матвея я только Лане, своей лучшей подруге. Той, которая и спасла меня, умоляя старшего брата спрятать.
Ветров имел связи, деньги и оказался на удивление упёртым. Я даже радовалась, что в его жизни появилась та самая девушка, дочь очень богатого бизнесмена. И он отвлёкся, а потом и забыл обо мне.
Как же, забыл! А этот звонок Никите? Я помнила, что он говорил тогда, когда закрыл меня в нашем доме вместе с охраной. Мы лежали ночью в кровати, а он перебирал мои волосы и тихо шептал, пугая своей одержимостью:
– Ты самое чудесное, что было и есть у меня. И прекрати эти попытки сбежать. Зачем? Я всё равно тебя не отпущу. Как я могу отпустить такое сокровище? Нет-нет, никогда, любимая, никогда. Ты моя, запомни, моя. Забудь о той ошибке, такое больше не повторится. Мы вместе пройдём и это. Я любою тебя, только тебя.
Я судорожно вдохнула, вспоминая те моменты бессилия и беспомощности. И теперь я боялась довериться мужчине, боялась, что опять попаду тому, кто захочет взять всё, даже если ему откажут. После этого чёртова Ветрова я перестала доверять мужчинам. Это факт. Со злостью стукнула кулаком по ручке кресла, в котором сидела.
Одновременно услышала от Владимира:
– Ярослава, с вами всё хорошо? Что-то вы побледнели…
Именно этот момент выбрал Стужев, чтобы выйти из ванной. Он остановился, поддерживая короткое полотенце рукой на бёдрах, и показал пальцем на кушетку, уточняя:
– Так что, начнём тогда. Я ложусь, да?
Господи, как же он выглядел! Если бы не шок от его скульптурной фигуры и бьющей под дых мужской силы, а Стужев, судя по рельефным мышцам, был просто в отличной форме, сказала бы я насчёт его наглости.
Халат он просто проигнорировал и спокойно стоял недалеко от кушетки, с вопросом смотря на меня. Поймала себя на мысли, что пялилась на него как юная девица, впервые увидевшая почти голого мужчину!
Да уж, на работе я привыкла к другим фигурам, а здесь такое. Даже мысленно начала сравнивать его с Борисом, поймала себя на этой мысли и дала пинка. Нет, ну надо же, до чего я дошла! Совсем стыд потеряла! Стужев – пациент, и точка!
Глава 25
Я кивнула, показывая на кушетку, встала и оглянулась на Владимира. Мужчина почувствовал мой взгляд, посмотрел на меня и кивнул на документы, добавляя:
– В таких вопросах лучше не торопиться, Ярослава. Вы пока занимайтесь своим пациентом, а я ещё посижу. Думаю, к окончанию составлю приемлемый черновик.
Мышцы в любом случае стоило размять, так что приступила, делая привычные движения, а сама всё это время думала, как мне обо всём рассказать Борису. И так, чтобы не испортить с ним отношения.
Очнулась от тихого стона и поняла, что это Стужев блаженствует внизу. Я слишком увлеклась, да и спина была хороша. Перешла на шею и так разозлилась на эту ситуацию и на то, что выбирать мне придётся из того, что и не хочется. Решила показать, что лечение будет не таким, как кажется этому блаженствующему коту.
Осторожно поменяла положение его головы, решив начать с шеи. Так будет очень наглядно, да и мышца там была забита, я чувствовала эти точки и спазмированные участки мышц, желающие распрямиться, расслабиться. Да и ослабшие мышцы уже нащупала. Так что понимала, где находятся сами триггеры.
Наклонила голову ближе и тихо сказала:
– Я сейчас покажу, как будет проходить само лечение. На шее будет больнее, чем в большинстве мест. Терпите, Стужев.
В ответ он пробормотал довольным голосом:
– Никита. Яся, мы же договорились.
Он всё ещё не отошёл от разогрева мышц. Стужев, конечно, был уверен, что я соглашусь, и договор будет подписан. У меня создалось впечатление, что он слишком много обо мне знал. Знал и понимал. И слишком был уверен в себе.
Я перешла к шее, ещё раз ощупывая в нужных местах. Я уже обнаружила ослабшие мышцы, понимая, что иду верным путём. Диагностировать по самим триггерным точкам – жуткий непрофессионализм, поэтому искала действительную причину.
Решила всё же не рисковать и поработать просто мануальщиком. На шее была сложная зона, мышцы тонкие, при надавливании и разглаживании больно будет сильно. А как ещё убрать триггер? Банально разгладить точку.
Чудовище опять расслабилось. Я наклонилась ближе и в ухо выдохнула:
– Сейчас будет немного больно. Терпи, Никита, и не дёргайся.
Стон сквозь зубы, и хмурый взгляд после начала показательного выступления пролили мёд на моё сердце. Но через пять минут, когда Стужев попривык, он огорошил меня новостью:
– На выходных важное мероприятие, надо сходить. Благотворительность среди своих, тех, кто как-то касается строительства. Организует хороший человек и мой знакомый, Смолянов. Отличный мужик, хочу пойти, тем более я немало вложил в его новый проект. Мне нужна спутница на уровне, Яся. В субботу, вечером, будь готова.
Я замерла, не веря в то, что услышала, с надеждой уточнила:
– Смолянов? Анатолий? – А сама про себя молилась: "только бы не он".
Надежды разрушились, когда я услышала ответ:
– Он, да. А вы знакомы?
Знакомы ли мы были? О, да, ещё как!
Как же не хотелось вспоминать прошлое, но картинки замелькали перед глазами, а я продолжила работу, полностью уйдя в себя. Руки двигались, но я оказалась далеко отсюда, в своём прошлом.
Я вспомнила тот самый вечер, когда Матвей первый раз показал своё истинное лицо и поднял на меня руку, а я чётко сказала ему, что это был первый и последний раз. И прощу я один раз. И плевать мне было, что он был нетрезв и не разобрался в ситуации.
Именно тогда, я думаю, он и понял, что я не буду беззащитной марионеткой и начал поглядывать в поиске другой, но это были только мои предположения уже после всего, что между нами произошло.
Мы были на корпоративной встрече, где обычно собирались все денежные мешки города, прекрасно проводили время, хвастаясь своими достижениями, жёнами или любовницами, и цацками, надетыми на них.
Матвей и меня тогда уговорил одеться так, пояснив, что так принято и нас ещё не раз будут приглашать на подобные встречи. Так что нужно было привыкать. Выглядеть, словно сверкающая ёлка я не любила, но что поделать, если своим видом я показывала положение любимого мужа.
Вот там всё и случилось. Я вышла, чтобы подышать свежим воздухом. Помещение снимали в усадьбе Барышникова, и мне она очень понравилась, вот только балкон там был один, хоть и большой, над главным входом. Там помещалось достаточно много народа, и гул от разговоров стоял почти такой же, как внутри.
Именно поэтому я спустилась вниз, во внутренний двор, увидев в окно, когда шла из дамской комнаты, что внутренний дворик был очень романтично подсвечен.
Красивые дорожки украшали кусты и небольшие деревья, а внутри почти никого не было. Я не удивилась, так как все потихоньку подтягивались к главному залу. Там скоро должен был начаться привычный для подобных встреч благотворительный аукцион.
Помню, как первый раз спросила Матвея об этих самых аукционах:
– Почему эти мероприятия так похожи? И зачем все эти аукционы? Ты и так переводишь деньги на благотворительность. Да ты и сам говорил, что многие так делают. Зачем ещё и выпячивать это?
Матвей тогда улыбнулся и ответил наставительно:
– Моя благотворительность никому не интересна, Ярослава, а на подобных событиях обязательно будут репортёры, их и приглашают, кормят, поят и приплачивают отдельно. Они же покажут общественностьи, что собрались мы не ради отдыха и это не обычная тусовка. Нет, мы же не отдыхать туда едем, мы на благотворительный вечер с тобой собираемся, чтобы помочь самым незащищённым. Ведь мы богаты и обязаны делиться, не так ли?
Я кивнула понимающе, хотя мне было что сказать на подобное лицемерие, но всё же проворчала:
– Ага, именно поэтому ты надеваешь на меня все эти жутко дорогие блестяшки, да?
Матвей тогда рассмеялся и пообещал, что он ещё и другие купит, непременно.
Я шла по дорожке, вдыхая свежий воздух и наслаждаясь относительной тишиной. Гул из открытых окон не мешал мне наслаждаться поздним вечером, когда нетрезвый, знакомый голос отвлёк меня.
Остановилась, с удивлением смотря на Анатолия Смолянова, который не так давно проходил у меня курс лечения. Он пришёл по рекомендации, за него просили проверенные люди. Он был моложе моих постоянников, ему было чуть за сорок, да и внешне он был просто богатырь. Неудачный слалом на известном всем курорте во Франции.
Он вроде и вылечился, а колено ныло, портя настроение и мешая работать. Он поднял знакомства и таким образом вышел на меня.
Я улыбнулась больше для приличия, вспоминая, что Смолянов полгода назад развёлся и к концу наших встреч настойчиво приглашал то в ресторан, то поплавать на его катере, то на прогулку на лошадях. Я неизменно отказывала, ссылаясь на отношения. На что он упорно отвечал:
– Пока кольца нет и штампа в паспорте, девушка свободна. И зачем тебе этот щегол, знаю я Ветрова, какой из него муж? Ему ещё погулять бы, а я, вот, уже нагулялся. Серьёзных отношений ищу. И чтобы жена не скучала в браке, а имела какое хобби там или интерес. Вон, как у тебя.
Тогда я сумела ускользнуть от внимания мужчины, а после мы поженились с Матвеем и какое-то время мало ходили на подобные мероприятия, увлечённые друг другом и общим бытом.
Трезвым Анатолий всегда вёл себя в рамках приличия, но сейчас он слишком открыто обрадовался нашей встрече и бесцеремонно взял меня за руки, нацеловывая их, вроде как приветствуя:
– О, кого я вижу! Свет очей моих. Значит, не ошибся. А то возвращался в зал, – Смолянов бесцеремонно взял меня под руку и повёл по дорожке, – а тут в окошко мелькнула знакомая фигура. Ну как не подойти и не восхититься? Ярослава, вы всё так же прекрасны. Давно не виделись, но я рад, искренне рад встрече.
Мы шли по дорожке, я попыталась отнять у Смолянова руку, но он словно не замечал моих трепыханий, и, захватив опять в своей большой ладони мою, с чувством начал целовать, бормоча что-то себе под нос.
Я попыталась высвободить руку, дёргая её, когда меня резко развернули, спиной прислонили к небольшой ограде и начали бесцеремонно целовать.
Я разлепила губы, желая высказать наглецу всё, что думаю, и вцепилась в его волосы, сильно потянув. Но этот слон будто и не замечал моих трепыханий. Его язык нагло и бесцеремонно проник в мой рот, я даже растерялась от такого натиска.
И вдруг почувствовала себя свободной. Выдохнула с облегчением, встретилась с бешеным взглядом Матвея, и замерла.
Глава 26
Матвей перевёл взгляд на взревевшего что-то возмущённое Смолянова. Мужчина вполне резво поднялся с земли, куда его опрокинул Матвей, и они оба, забыв о том, где они находились, принялись доказывать что-то друг другу.
Понятно, что более молодой и с детства увлекающийся борьбой Матвей быстро выбил из пьяного Смолянова дурь и, крепко взяв меня за руку чуть выше локтя, молча потащил за собой. Причём явно на выход.
Я растерянно спросила:
– Мы уходим?
На что получила злое, короткое:
– Да!
Матвей был зол. Он испугал меня той вспышкой гнева, но на то мужчины отличались от женщин, что не всегда могли справиться со своим гневом. Мы шли к машине, я дала и ему, и себе время успокоиться. А когда мы сели в машину, я села сзади, не желая садиться рядом.
Матвей так и не успокоился. Движения были резкими, за руль он вцепился так, что пальцы побелели. Поэтому я молчала, ловя на себе взгляды в зеркало.
В машине муж устроил мне настоящий допрос.
Дома я сразу же направилась в одну из гостевых спален, предупредив:
– Нам обоим следует успокоиться, утром всё покажется в другом свете. Матвей, сегодня я буду спать в отдельной спальне.
Муж схватил меня за предплечье, останавливая, зло зашипел:
– Значит, вот как это называется? Можно пообниматься с каким-то мужиком, а потом выставить себя самой невинностью? Ты пойдёшь спать туда, куда я скажу!
Я не выдержала, ответила так же резко:
– Послушай, Матвей, я тебе не вещь, и хватит на меня орать. Я же объяснила тебе всё, причём подробно. Я не давала повода и пыталась его от себя отцепить. И я не виновата, что мужчины почти всегда сильнее женщин, а Смолянов тот ещё боров, ещё и пьяный. Всё, давай поговорим утром, я устала и не хочу ссориться.
Злое, угрожающее в ответ:
– Вот, значит, как. Ты, значит, сбежала куда-то, обнималась с каким-то мужиком, а я теперь ещё и виноват? А ты, значит, сама невинность?
И я не выдержала, ответила резко:
– Мы недавно женаты, Матвей, и ещё не ужились, я понимаю. Между нами чувства, искренние, сильные. Мы же любим друг друга, я тебе доверяю, так как люблю. Но и ты доверяй мне, ведь на этом и строится семья. – Я распалялась дальше, вспомнив всё то, чем была недовольна в наших отношениях: – Но! Ты переходишь границы, Матвей, ты подозреваешь меня во всех грехах, толком не разобравшись. А что будет дальше, когда наша семейная жизнь продолжится? Я не твоя собственность, я не позволю менять мою жизнь в угоду твоих капризов. А это капризы, Матвей, ты хочешь, чтобы я делала то, что хочешь ты. А я не буду, ты понимаешь? У меня есть своё собственное мнение, свои желания, своя профессиональная жизнь. Нам… Мне нужно подумать о нас. В одиночестве. Сегодня я буду спать одна.
Да, мне не стоило нагнетать в тот момент. Да, я должна была быть мудрее и не провоцировать. Но меньше всего я думала, что в ответ получу оплеуху, от которой улечу на пол, не удержавшись на каблуках.
Я оперлась на руку, прижав ладонь к горящей щеке, и с ужасом смотрела на него. Он всё ещё не успокоился, стоял надо мной, раздувал ноздри, тяжело дышал, сжимал и разжимал кулаки. Сейчас это был не мой любимый человек, он превратился в другого, незнакомого мне. Сейчас я видела перед собой страшного незнакомца. И да, я боялась его. Сидела на полу и молчала, не желая провоцировать его дальше.
Вдруг всё изменилось. Он успокоился в один миг, мышцы лица расслабились, он даже протянул руку и спокойно сказал:
– Ладно, нам и правда стоит завтра поговорить. Согласен, я вспылил, этого больше не повторится.
Я смотрела на протянутую руку, на его спокойное лицо и понимала, что именно сейчас мой муж раскрылся, показывая свою суть.
А не повторится это ещё раз, в жизни мы ещё не раз столкнёмся интересами. Я посмотрела на руку, покачала головой и ответила:
– Хорошо, Матвей, мы завтра поговорим, когда оба успокоимся. Я сама встану, не нужно мне помогать. Ты поднял на меня руку, это было неприемлемо, такого я не потерплю. Это был первый и последний раз, я правильно поняла тебя?
Я старалась говорить спокойно, размеренно, хотя внутри я всё ещё боялась этого сильного незнакомца, который стоял, нависая, и пугал меня.
Это был не мой муж. Не Матвей. Нет, взгляд этого человека, и то, что я видела в их глубине, – всё это было мне незнакомо. Сердце замирало от одного его взгляда, а щека ныла, пульсировала, напоминая, что он мог и продолжить.
Неожиданная мысль испугала ещё больше. А что, если чудовище, что сидело внутри моего мужа, не остановится так быстро? Или я всё это надумала, а муж просто сорвался?
Мне нужно было остаться одной, подумать.
На мои слова Матвей хмуро кивнул. Посмотрел на меня несколько секунд, развернулся и сам пошёл в гостевую комнату, на пороге кинув:
– Ложись спать в нашу спальню, я сам посплю в гостевой.
Довольно долго я была уверена, что это не повторится, но после того, первого случая, я была более внимательна, ведь уже знала, каким мог быть мой муж.
И да, Матвей убеждал и почти убедил, что это действительно было в первый и последний раз. Я почти поверила. Почти. Пока это снова не повторилось. Позже, через несколько месяцев, я уже и забыла, на что мой муж был способен.
Нас пригласили в гости его родители. Они жили загородом и у отца Матвея, Владимира Анатольевича, был день рождения. Приглашённых было много: родня, друзья и партнёры по бизнесу. И там, совершенно неожиданно для меня, Матвей опять показал свою суть.
Опять ревность, теперь к одному из партнёров по бизнесу отца. И… разборки дома. После этого у нас и произошёл раскол в отношениях. Я уехала к себе, какое-то время жила одна и даже подала документы на развод. Но…
Матвей опять убедил меня, я опять поверила. Он убеждал меня долго, и он действительно изменился, став более сдержанным. Позже я поняла, почему он изменился.
Позже, сильно позже, Влад нарыл доказательства измены Матвея, долгой измены. Оказалось, что муж кувыркался с моей помощницей за моей спиной почти полгода. Тогда я набралась силы и поговорила с Аней. И то, что я узнала от неё, меня шокировало, испугало и отвернуло от этого чудовища полностью.
Глава 27
Да, я думала позвонить Ане, но она оказалась первой. Звонок для меня оказался неожиданным, но я взяла трубку, ведь у меня самой были к ней вопросы.
Голос у моей бывшей помощницы был тихим и полным раскаяния:
– Ярослава Львовна, да я и сама не поняла, как всё получилось. Я и не собиралась ничего такого, но Матвей, он такой… Он просто меня запутал, я не хотела на самом деле у вас за спиной. Да и в дом к вам было стрёмно ехать.
Ага, конечно, так я этой девице и поверила.
Я к тому времени и сама убежала от этого тирана, ещё и изменщика, но любопытство сыграло свою роль, и я спросила Аню:
– Ты чего звонишь, Аня? Я уволилась, работать на прежнем месте я больше не буду. У тебя теперь богатый любовник, новые возможности, чего звонишь?
Мой тон полностью скрывал обиду, а она была, это я уже поняла. Я и сама подумывала позвонить Ане, я хотела понять кое-что для себя. Но… Задала совершенно не тот вопрос. И получила раздражённый ответ:
– А я не нужна ему больше. Сказал, что наигрался. Козёл! Обещал мне столько, а сам… – В сердцах воскликнула она.
Я припомнила кое-что и ответила ей:
– Так ты же месяц назад серьгами бриллиантовыми хвасталась. Там камни большие, дорогущие серьги. Говорила, ухажёр подарил. Да, ещё же кольцо какое-то было, тоже дорогое. И вещи брендовые ты начала носить. Так что, получается, не только обещания были, да, Аня?
Девица замолчала, а после тихо пробормотала в трубку:
– Да не стоит оно того, честно говоря. Меня ваш муж иногда пугал, и эти его странные предпочтения…
– В смысле. Что за предпочтения, Аня?
Девушка замялась, но ответила:
– Ну, те самые, которые он в постели практиковал. Вы и сами знаете.
Я аккуратно ответила:
– Нет, не знаю. Что за предпочтения, Аня?
На свой настойчивый вопрос я получила предложение:
– А вы попросите на своей прежней работе написать мне хорошую характеристику? Тогда я вам всё расскажу.
– Ты поэтому звонишь? – Всё оказалось до банальности просто. Значит, когда я уволилась, у Ани начались проблемы? Или она не хотела со мной работать? Я уволилась, ничто не мешало ей продолжать. – Я ушла из центра, Аня, работай там же.
– А никто не хочет со мной работать, Ярослава Львовна.
Да уж, Аня поменялась в последние месяцы, стала более заносчивой, что ли. Опаздывать начала, хвасталась дорогими вещами, ещё и украшениями. Я понимала сотрудников, и, честно говоря, рекомендации давать не хотела.
Да и зачем мне было знать про бывшего? Меньше знаешь, крепче спишь.
– Аня, я тебе рекомендации дать не смогу, прости. Ты действительно стала хуже работать, а обманывать я никого не буду. И ты знаешь, мне неинтересно уже про Матвея. Он – мой прошлое.
– Ах вот вы как! А я хотела по-хорошему. А знаете что, я и так вам всё расскажу, даже если вы не хотите слушать. Муж ваш тот ещё извращенец. Он и связывание любил, и вторую девушку к нам приглашал. И знаете, за что те дорогущие серьги подарил? Он меня без моего разрешения связал и делал ужасные вещи. А потом сказал, что это вы его довели, он потерял контроль, вот он на мне и оторвался. Но я не дура, я с него стрясла…
На этом моменте я прекратила разговор, отрубив звонок, и поставила девушку в чёрный список. Посидела, переваривая услышанное, понимая, что Аня сама выбрала путь в жизни, ещё и хвасталась тем, что продавала себя. Неужели она не понимала, что творила с собой?
И всё равно, быстро, одним щелчком пальцев или желанием, я забыть о муже я не могла, пришлось постараться вытравить память о нём и о его предательстве. Именно поэтому я переехала на год в другую страну, переосмысливая свою жизнь.
Вернулась я, когда Матвей сам уехал из России. Я же спокойно приехала в Москву, нашла хорошее место работы и успокоилась. Как оказалось в моей жизни это было временное затишье.
Я дорабатывала последние дни в центре, думая о месяце отпуска и почему-то о чёртовом Стужеве.
Вчера я написала длинное сообщение и попросила Влада переслать его своему бывшему мужу. Узнавать его номер телефона я не желала, как и давать свой, а Влад и сам согласился.
В сообщении я напомнила Ветрову, что именно произошло между нами и как мы расстались, и попросила не беспокоить. А ещё я написала, что в отношениях и встречаться даже по-дружески, как он предложил Владу, не желала. Да, я написала грубо и прямо, но по-другому не хотела.
Никита Стужев нужен был мне для подстраховки. Я достаточно хорошо знала Матвея Ветрова, и некая блажь вполне могла возникнуть в его голове.
В дальнейшем оказалось, что подстраховка была не лишней.
Моя помощница уже собралась домой, попрощалась и вышла из кабинета, но заглянула ко мне опять, с порога заметив:
– К вам только что на консультацию записались и уже оплатили. Ярослава, вы примите? Лена ему сказала, что ваш рабочий день заканчивается через полчаса. Вот только мне же задерживаться нельзя, сына просили раньше забрать. Вы же помните, я вам говорила.
Я махнула рукой, отпуская её. Уж с консультацией я и одна справлюсь. Поэтому я сидела и вбивала в компьютер то, что не успела за день. Мне предстоял длительный отпуск, и нужно было всё доделать. Осталось два дня и я поеду в шикарный коттедж Стужева.
Я уже размечталась о бассейне у дома своего временного пациента, услышала звук открывающейся двери, взглянула на дверь. И застыла в шоке.
Вот этого я точно не ожидала.
– Я вижу, ты всё такая же красивая и, словно спящая красавица, недостижима.
Я вздрогнула от этих слов. Матвей иногда называл меня спящей красавицей, особенно в начале наших отношений. Обещал разбудить своей любовью и закрыть от невзгод. Ага, как же. Закрыть то закрыл, а от себя забыл.
Не сдержалась, ответила:
– А ты не беспокойся за меня, у меня теперь другой принц, он и будет теперь меня защищать от невзгод.
Он как бритвой резанул, посмотрев остро, зло, желваки заходили. Он сдержался, но взгляд его меня покоробил. Матвей изменился, взгляд стал более жёстким, непримиримым.
