Текст книги "Игра влюбленных"

Автор книги: Джудит Мэлори

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

9

Люси пошевелилась, перевернулась на живот и открыла глаза. Было уже утро. Сквозь жалюзи в комнату пробивались робкие лучи света. Девушка улыбнулась и снова перевернулась, тотчас почувствовав, как руки Денвера зашевелились в ответ.

Он продолжал спать, крепко обнимая жену. Выбираться из его объятий ох как не хотелось, но Люси понимала, что если она хочет прийти на встречу с Лизой вовремя, то ей необходимо сейчас же подниматься. Она не любила опаздывать и не любила, когда опаздывают другие.

Люси, стараясь не разбудить Денвера, осторожно сняла с себя его руки. Но как только она попыталась сесть на кровати, то тотчас услышала:

– Ты куда это собралась, милая женушка?

Денвер продолжал лежать с закрытыми глазами, но теперь его губы улыбались.

– Ах ты притворщик! – шутливо возмутилась Люси и легонько шлепнула его по груди. Он тотчас поймал ее руку и потянул на себя. С легким криком Люси упала ему на грудь, не удержав равновесия.

– Кто притворщик? Я притворщик?

– Конечно! Ну, не я же!

Он засмеялся, легко приподнял жену, и теперь она полностью лежала на нем.

– Ай, что ты делаешь?..

– Пытаюсь не выпустить жену из постели!

Он одним неуловимым движением перекатился на кровати, и Люси оказалась под ним. Ее руки он вытянул над головой, поймав ее в некий плен. Она задохнулась, почувствовав его тяжесть на себе.

Денвер по-прежнему был обнажен… А ее тело прикрывала легкая комбинация…

– Полная капитуляция? – хрипло поинтересовался он для собственной уверенности.

Она попыталась все свести к шутке.

– Конечно, полная капитуляция! Попробуй тут одолей, когда тебя превышают и в росте, и в массе…

В глазах Денвера промелькнула тень, он точно ожидал услышать иной ответ.

– Я говорил тебе, что ты потрясающе выглядишь по утрам? – хрипло спросил он.

Ее сердце учащенно забилось, но уже не от шутливой игры.

– Нет, не говорил…

– Ты прекрасна… Особенно после ночи любви… – И он приблизил свое лицо, но прежде чем поцеловать ее, нежно обвел языком контур ее трепещущих губ. – Нет, женушка, с тобой нельзя… Ты готова меня сутками не выпускать из постели! А позволь тебе напомнить, я – человек больной! Так что марш отсюда!

– Это я-то удерживаю тебя…

– А кто ж еще!

Он лениво откинулся на подушку и положил руки за голову. Мышцы на руках заиграли, и Люси невольно залюбовалась ими.

Прежде чем соскочить с кровати, она легонько щелкнула его по носу и бросила не без иронии:

– Хвастун.

– Ты сегодня куда-то собираешься с утра? – снова поинтересовался Денвер, продолжая безмятежно лежать.

Она кивнула.

– Да, мы договорились с Лизой вместе пообедать. Сегодня в одиннадцать. Надеюсь, ты не против?

– Я уже тебе говорил, что буду только рад, если вы подружитесь. – Он прищурил глаза. – Передай от меня привет!

Стоя под ласковыми теплыми струями душа, Люси задумалась. Ей с каждым днем все труднее становилось сдерживать свои чувства и не говорить Денверу о своей любви. Она боялась его реакции. Но между тем она знала, что не сможет жить с человеком, который не отвечает на ее чувство. Она попала в ловушку, из которой пока не находила выхода.

Она не могла целую вечность находиться в ванной комнате и, покончив с утреннем туалетом, в одном нижнем белье прошла в спальню. Денвер по-прежнему находился в кровати, даже не изменил положения.

Брови были нахмурены.

– Что случилось? Почему ты такой хмурый?

– Нам следует поговорить, – внезапно сказал он, и от того, как он это сказал, по спине Люси пробежал холодок. – Но не сейчас, а когда ты вернешься.

Она постаралась улыбнуться.

– Я согласна. Только, прошу, не сиди все это время за компьютером, договорились?

– Ладно, беги уж…

Лиза уже ждала ее. Завидев девушку в дверях кафе, она помахала ей рукой.

– Привет. Ты давно меня ждешь?

– Да нет, минут пять. Как добралась? Без проблем? Что новенького у Денвера? Капризничать перестал?

– Перестал. – Губы Люси дрогнули в улыбке, но на сердце было неспокойно. – Родные стены помогают, он быстро приходит в себя. Подозреваю, что, как только я вышла за порог, он тотчас засел за компьютер или принялся названивать своим компаньонам и товарищам по бизнесу, про адвокатов я вообще молчу.

– Мужчины такие… Мой Эдвард тоже не может жить без работы. Клиенты, суды, снова клиенты… Иногда я даже начинаю ревновать его!

Подошла молоденькая официантка, и они сделали заказ.

– А вы с Эдвардом давно женаты? – немного спустя спросила Люси.

– Почти семь лет. А до этого встречались несколько лет.

Плавно их разговор перешел на детей. И Люси, смущаясь, поинтересовалась, почему Лиза с Эдвардом до сих пор не имеют детей.

– Я не могу иметь детей, – призналась Лиза и опустила голову, но потом резко подняла ее. – А Эдвард не хочет усыновлять. Говорит, что если Бог не дал своих, то приемных ему не надо.

От неприкрытой горечи и жестокости Люси поежилась. Ей стало не по себе.

– Извини, Лиза, я и предположить не могла…

– Когда я впервые услышала о своем диагнозе, то сначала не поверила, убеждала и себя, и врачей, что они ошиблись, что перепутали анализы. У меня никогда не было проблем со здоровьем… Я обратилась в другую клинику, но там подтвердили диагноз. Мне казалось, что у меня помутится рассудок… Если бы не Эдвард… Я знала, как сильно он хотел иметь детей, какой для него это был удар, но он никогда не упрекнул меня ни в чем. Я даже, глупая, предлагала развестись, но о разводе он и слышать не хотел. – Тут она смущенно улыбнулась. – Мы любим друг друга.

– Ты лечилась?

Она кивнула.

– Да. Где только не была… Израиль, Швейцария… Все одно. Последние два года перестала что-либо предпринимать, не имеет смысла. Диагноз окончательный.

– Это… страшно, – медленно проговорила Люси, пораженная признанием Лизы. – Каждая женщина в душе боится услышать, что она не сможет стать матерью.

– Да. Поэтому мне немного больно и завидно, когда я остаюсь с детьми Алекса и Джудит. Они такие славные. Озорные. Но, впрочем, как и все малыши. А вы когда с Денвером нас осчастливите? Или пока не планируете?

Люси смутилась, на ее щеках заиграл легкий румянец.

– Мы не предохраняемся, и поэтому я надеюсь, что в самом скором времени. Я люблю детей, и мне хочется иметь большую семью. Но признаюсь честно, ужасно боюсь беременности.

– Почему?

– Наверное, предрассудки. Первой беременности боятся многие женщины. Когда еще не знаешь, чего ждать…

– Ну, по этому поводу не переживай. – Лиза улыбнулась, хотя ее глаза по-прежнему продолжали оставаться печальными. – Мы с Джудит тебе поможем. А Джудит даст самые обстоятельные и подробные рекомендации…

За окнами кафе постепенно начало темнеть, и девушки посмотрели в сторону улицы.

– По-моему, собирается дождь, посмотри, какие тучи идут, – предположила Лиза.

– Да, пожалуй. Как думаешь, до дома успеем добраться, прежде чем начнется светопреставление?

Та пожала плечами.

– Не знаю. Но попробовать стоит.

Девушки выбежали из кафе, весело смеясь. На улице наблюдалось значительное оживление, прохожие спешили поскорее укрыться в помещениях или добраться до своих машин. Небо на глазах становилось темнее, огромные тучи стремительно надвигались.

– Еще увидимся! – крикнула Лиза, стараясь перекричать поднимающийся шум ветра, прежде чем шмыгнуть в «бентли».

– Непременно!

Люси любила водить автомобиль и делала это с удовольствием, но сейчас ей хотелось поскорее добраться до дома. Она начала опасаться, что не справится с управлением. «Мерседес» несколько раз ощутимо тряхнуло, и Люси не на шутку испугалась!

Не хватало еще, чтобы и она попала в аварию!

Она приказала себе успокоиться. С ней ничего не случится, она благополучно доберется до дома.

Эти слова она твердила точно заклинание всю дорогу. Шумный, резкий, сплошной дождь не заставил себя долго ждать. Крупные капли забарабанили по крыше автомобиля, видимость резко ухудшилась. Постоянно раздавались сигналы проезжих автомобилей, фары на встречной полосе ослепляли.

Когда наконец Люси увидела знакомые очертания дома, то ей показалось, что она сейчас расплачется от облегчения. Она заехала в подземный гараж и как раз выбиралась из машины, когда услышала грозный вопрос:

– Где, черт побери, тебя носило?

Денвер, опираясь на стену, стоял в каких-то пяти-семи метрах от нее, и его злое лицо не предвещало ничего хорошего.

Люси била мелкая дрожь. Она была неслыханно рада видеть Денвера.

– Я обедала с твоей сестрой…

– Лиза минут двадцать назад звонила из дома и интересовалась, нормально ли ты добралась?! Что я должен был думать? Ты не могла позвонить и просто сказать, что в дороге?

– А как ты думаешь, могла или нет? – Внезапно Люси стало обидно. Почему он на нее кричит и не позволит все рассказать самой и объяснить? – Конечно, нет, бестолочь ты этакая! Связь не работает!

Она сделала попытку пройти мимо, но он схватил ее за локоть.

– Постой-ка…

Люси остановилась и впилась в него взглядом. Ее била мелкая дрожь, но теперь уже от злости. В глубине души она понимала, что Денвер волновался, переживал за нее, его гнев можно понять. Только все равно его грубый тон задел ее. Поэтому и вела она себя не совсем адекватно.

– Я не желаю здесь разговаривать! – бросила она и нахмурилась. – И отпусти руку, ты делаешь мне больно.

Его глаза потемнели.

– Как ты разговариваешь…

– Как и ты!

Внезапно Люси почувствовала себя ужасно, бесконечно уставшей. Да сколько можно препираться? Она спешила домой, к Денверу, он переволновался, сорвался, не удержался… Так стоит ли придавать ссоре столь большое значение?

Рука Денвера сжалась еще сильнее, и Люси поморщилась, жалобно пискнув. Денвер тотчас пришел в себя и быстро разжал пальцы.

– Я сделал тебе больно, прости, – глухо произнес он. Его гнев тоже поутих за какие-то доли секунды. – Я погорячился, ты права, мне не следовало на тебя кричать. Пойдем в дом, ты, наверное, замерзла…

– Пойдем. Ты отдыхал?

Его губы скривились в страдальческой усмешке, но он все же ответил:

– Да отдыхал, отдыхал… Попробуй я не прилечь отдохнуть, Нанси бы нажаловалась тебе, а ты – матушке… Да вы бы мне потом просто житья не дали.

– Вот это ты верно подметил! – Напряжение начинало спадать.

Денвер был по-прежнему бледен; пока они поднимались в дом, он несколько раз поморщился от боли, ребра давали о себе знать.

Оказавшись в доме, Люси решила переодеться и поднялась в спальню.

Она выбрала простой однотонный бежевый сарафан и собралась его надевать, обернулась и увидела, что в спальне стоит Денвер.

Она едва заметно вздрогнула. Он двигался неслышно, она и не подозревала, что он поднялся следом.

И на ней только нижнее белье…

Как и следовало ожидать, его взгляд жадно впился в ее трепещущую грудь, скользнул ниже… Она почувствовала, как у нее пересыхает во рту.

Но он молчал.

Так же молча он прошел к столику и что-то взял в руки. Воспользовавшись случаем, Люси быстро натянула сарафан. Сначала она подумал, что он продолжает на нее сердиться, потом пришла к выводу, что нет, он сам первым протянул оливковую ветвь. Здесь было иное.

– Что ты рассматриваешь? – Она старалась говорить беззаботным тоном, точно в ее душе не было смятения.

– Рисунки, – коротко бросил он. – Ты упрямая… И где же ты обнаружила эти зарисовки?

Только после этих слов Люси догадалась, что Денвер рассматривает рисунки цыганки Милы. Из-за последних событий и аварии Денвера, его госпитализации она даже ни разу не вспомнила о них. Честно говоря, она думала, что оставила их в мастерской.

Да, точно, она не приносила их в дом.

Тогда кто?

Неужели Денвер?

– Я не могла устоять, – призналась Люси и встала рядом с мужем. Он повел плечами, точно не ждал ее приближения. Это неприятно удивило Люси, но она тотчас упрекнула себя в излишней эмоциональности и больном воображении. – История цыганки и русского князя не давала мне покоя…

– И ты, конечно, разгадала их тайну? – не без сарказма спросил Денвер.

Люси отрицательно покачала головой и тоже взяла один из набросков Милы. Как раз тот самый, где она с князем…

– Нет, я и не ставила перед собой подобной цели. Хотя и не отказалась бы, например, обнаружить ее дневник, мне почему-то кажется, что Мила вела дневник…

– Мила?

– Да, это имя цыганки. Смотри, я обнаружила эту надпись здесь… и здесь… Она подписывала свои работы этим именем.

– Точно… Интересно. – Денвер завертел работы под разными углами. – Как думаешь, написано по-русски?

– По всей видимости. Посмотри, какие они здесь красивые и счастливые. – Люси протянула ему свой набросок, и их пальцы соприкоснулись. Губы Денвера чуть дрогнули в улыбке, глаза смягчились.

Но Люси не покидало смятение.

Что с ним?

Денвер долго всматривался в пожелтевшие и выгоревшие от времени линии карандаша. На его лице не дрогнул ни один мускул, лишь иногда глаза прищуривались.

– Красивые времена, красивые отношения и не менее красивый разрыв, – наконец выговорил он и поднял голову. – А ты обратила внимание, что сейчас, когда мы о них разговариваем, за окнами разыгрывается нешуточный ураган?

– Как-то об этом не подумала. – Люси посмотрела в окно. Ветви деревьев царапали стекла, те жалобно постанывали, гулкий шум проникал в комнаты, сгущая краски. В спальне становилось все темнее, и Люси потянулась к бра, ей не хватало света.

Рука Денвера остановила ее на полпути.

– Не надо, прошу, не зажигай. Мне нравится полумрак.

Люси больше не могла терпеть неизвестность. Те сомнения, что закрались в ее душу утром, не давали покоя, она вся была на нервах. И сейчас, глядя на Денвера, она убедилась в своих подозрениях.

– Денвер, что происходит? – охрипшим от волнения голосом поинтересовалась она.

– А как ты думаешь, черт побери? – бросил Денвер яростно и внезапно швырнул рисунок на пол, а сам сделал стремительный шаг к Люси, схватил ее за плечи, развернул к себе и впился взглядом в ее испуганные глаза.

Ей стало страшно.

Как и много недель назад… тогда, на пустынном пляже…

– Я…

– Конечно, ты сейчас скажешь, что ничего не понимаешь! Что удивлена моим поведением! – перебил он ее.

– Да, скажу, и буду права…

– А если я скажу тебе, что удивлен, и не меньше твоего? Что я сам ничего не понимаю? Что я смотрю на тебя и вижу…

Он замолчал, но не собирался никуда ее отпускать, его руки по-прежнему крепко держали ее плечи.

Но она и не хотела вырываться из столь сладостных объятий.

К тому же женским чутьем, интуицией она почувствовала, что с Денвером что-то происходит. И это что-то связано с ней.

С их браком.

– Что ты видишь? – тихо, почти не слышно прошептала она. Если бы он стоял на шаг дальше, то ничего не услышал бы.

Губы его чуть дернулись, а потом сжались, превратившись в жесткую линию. Полумрак в комнате не позволил ей заглянуть ему в глаза.

– Вижу перед собой женщину, – так же тихо ответил он, но по ее телу побежали мурашки, холодок коснулся груди. – Прекрасную женщину. Добрую, милую, отзывчивую. Женщину, способную свести с ума, дарящую наслаждение и самую сильную боль…

Она вздрогнула.

– Боль?

– Молчи, прошу тебя, молчи… В тебе точно соединились две крайности: порок и невинность. И в нашу брачную ночь, когда ты пришла ко мне, нежная и трепещущая, когда позволила себя любить, когда я почувствовал, что ты только моя, я понял, что пропал… Пропал раз и навсегда… – Тут он невольно усмехнулся. – Хотя нет, вру. Я пропал в тот момент, когда зашел в офис Стивена и увидел твою фотографию на его рабочем столе. Именно тогда у меня в голове промелькнула мысль, что я увидел отражение девушки, которую хотел бы видеть рядом с собой всю оставшуюся жизнь… Девушка-сказка, девушка-мечта… Мираж…

У Люси закружилась голова. В груди что-то защемило.

Она не могла поверить в происходящее.

И все же ей хотелось, больше всего на свете хотелось, чтобы Денвер продолжал говорить…

– И я сделал все возможное, чтобы увидеть эту девушку, пусть даже издалека… Люси, не смотри на меня так испуганно, я не сошел с ума… Хотя нет, именно сошел, сошел раз и навсегда… От любви к тебе… От желания видеть тебя рядом с собой… От возможности называть тебя своей…

Люси задохнулась, ей стало трудно дышать, на глазах выступили слезы.

– Господи, Денвер…

Как она молилась и не переставала надеяться, что однажды, несмотря на все жизненные неурядицы, она услышит эти слова! И скажет о своей любви.

Он прижал указательный палец к ее губам.

– Я знаю, и когда я делал тебе предложение, и много раз позже я говорил, что не верю в любовь. Наверное, тем самым я пытался защититься от твоей нежности, от твоего обаяния, от желания любить тебя… Твое согласие выйти за меня замуж превратилось в осуществление моих самых заветных желаний. И одновременно это стало кошмаром. Я редко чего боюсь в этой жизни, но тогда я опасался, что не смогу показать, как сильно я тебя люблю. И как сильно я надеюсь, что ты полюбишь меня. А что получилось на деле? Я постоянно устраивал тебе скандалы. Причем на пустом месте.

– Нет! – с жаром воскликнула Люси. Она была больше не в состоянии молча выслушивать признания Денвера. – Все было совсем не так! Я сама во многом виновата! Когда погиб Стивен, именно ты вытащил меня из отчаяния, в которое я медленно погружалась. А проблема с кредиторами?

– Все это пустяки. – Теперь Денвер как-то совсем застенчиво, по-мальчишески, улыбнулся. – На самом деле я вел себя как отъявленный негодяй. Ты не представляешь себе, как я обрадовался, когда узнал, что Стивен наделал столько долгов. Да, да, не удивляйся. Потому что я сразу подумал, что наш брак – прекрасное решение всему: и моим мытарствам, непонятным чувствам, что ты вызывала во мне, и твоим проблемам. Так что можно сказать, что я воспользовался твоей беззащитностью. Но все это ничто по сравнению с тем, что я испытал, когда ты вбежала в мою палату. Именно тогда, увидев твой встревоженный взгляд, у меня появилась надежда, что ты, возможно, ко мне испытываешь больше, чем простую привязанность или благодарность.

Люси, уже не сдерживая своих эмоций, замотала головой.

– Нет, нет! Денвер, а я боялась, что ты увидишь в моих глазах любовь и не поймешь.

Он вздрогнул, его рука, ласкающая ее, замерла.

– Люси…

– Да. – Она растерянно пожала плечами, до сих пор еще не осознавая до конца, что происходит. – Я думала, что тебе не нужна моя любовь, что тебя полностью устраивают те отношения, что сложились между нами.

Тут уже не сдержался он и, стремительно притянув ее к себе, принялся покрывать лицо жены поцелуями.

– Скажи, скажи, прошу, еще раз…

– Я люблю тебя, Денвер, люблю…

– Люси, моя Люси…

Она с наслаждением ловила каждую нотку в его голосе, каждое прикосновение его жадных трепещущих губ и рук. Его большое тело дрожало от вырвавшихся на свободу чувств.

– И ты не передумаешь? – срывающимся голосом поинтересовался он, приподнимая ее за ягодицы и усаживая на столик.

– А ты разве мне позволишь?

– Ни за что! Ни за что… Я люблю тебя, жена.

Еще один рисунок таинственной цыганки мягко спланировал на пол, но влюбленные не обратили на это внимания.

Они заново открывали для себя мир друг друга.

Эпилог

– Как ты себя чувствуешь?

– Замечательно.

– Точно?

– Точно.

– Не устала? Ничего не болит?

Люси остановилась, прищурила глаза и состроила рожицу мужу, который стоял рядом.

– Нет, Денвер, я чувствую себя хорошо и, поверь, нисколько не устала. Будь уверен, как только что-то будет не так… Ой, смотри, я что-то не припомню такого рисунка! – Люси, не сдерживая эмоций, указала рукой в сторону наскального чертежа. – Я хочу рассмотреть его поближе.

И не дожидаясь ответа, она потянула за собой Денвера. Он, ворча себе под нос, послушно пошел следом, внимательно следя за тем, чтобы Люси не оступилась на скользких камнях.

– Меня, конечно, Алекс предупреждал, что беременные женщины капризны и несносны, но чтоб до такой степени…

– Ты что-то сказал, милый?

– Я спросил, что именно привлекло твое внимание?

– Ты только посмотри, какие четкие линии…

Денвер скривил губы, но Люси этого не заметила. Она была полностью поглощена исследованием наскального рисунка, и Денвер расслабился. Он с любовью окинул взглядом ее располневшую, округлившуюся фигуру и почувствовал, как знакомая теплота разливается по телу.

Кто бы мог подумать, что все так изменится…

Прошло чуть больше полугода с тех пор, как они объяснились, как в их семье воцарился покой. Денвер и не подозревал, что столько времени можно проводить дома, с любимой женщиной, наслаждаясь ее обществом.

А еще он сделал для себя открытие, что нет ничего прекраснее, чем любить, дарить любовь и чувствовать, что тебя любят. Даже София заметила, какие перемены с ним произошли. О, конечно, Денвер всеми силами отшучивался и отнекивался, но мать только покачивала головой и хитро улыбалась. Она-то знала, что теперь может быть спокойна за Денвера. Казалось, он уже не может быть еще счастливее, но ошибался. Когда Люси прижалась к нему и, ноготком вырисовывая на его груди хаотичные линии, робко прошептала:

– Денвер, я беременна. Пять недель… – в его душе что-то всколыхнулось, в первое мгновение он растерялся, чего с ним давненько не бывало, а потом он молча прижал к себе Люси и с благодарностью поцеловал ее в голову. Он понимал, что она ждет от него слов восторга, но в тот момент он был не в состоянии что-либо сказать.

Естественно, известию о том, что Люси беременна, обрадовались все. Сама же она пыталась поймать взгляд Лизы, как та отнесется к этой новости, не почувствует ли она боль. Но нет, Лиза улыбнулась, и в ее улыбке было что-то заговорщическое.

За ужином Лиза шепнула:

– А у меня тоже потрясающая новость. Эдвард согласен усыновить ребенка, но чтобы это была непременно девочка. Тс-с… Только ты никому не говори, пока это бо-ольшой секрет. Даже мама не знает. Договорились?

– Господи, конечно…

Люси была искренне рада за Лизу.

Беременность она переносила легко, несмотря на предрассудки, не покидавшие ее. Но вскоре она поняла, что ее страхи не обоснованны. Денвер был постоянно рядом, она чувствовала его поддержку.

Но однажды все-таки не удержалась и призналась о своих страхах Денверу. И результатом того разговора стала поездка в Монте-Карло. Денвер предложил немного развеяться, и они решили снова побывать в тех местах, где впервые встретились.

Только теперь Люси была преисполнена решимости посмотреть все то, чего была лишена в прошлую поездку. И начали они с пещеры.

Денвер посмотрел на жену, которая стояла практически вплотную к скале и, прищурив глаза, пыталась разобрать очертания рисунка.

Следующим пунктом их путешествия был пляж, где они решили устроить пикник.

Оставив автомобиль в сторонке, они спустились к прибрежному пляжу и разместились подальше от вездесущих туристов, которые беспрестанно сновали по берегу.

– Ты не хочешь вернуться в отель и прилечь отдохнуть? – снова пристал с вопросами Денвер. – Мы можем перенести пикник, например, на завтра:

– Нет, ни к чему. В номере будет душно, а здесь прекрасно…

Она улыбнулась, наблюдая за приготовлениями Денвера. Тот расстелил пледы и теперь вынимал из корзины продукты.

– Иди сюда, сейчас я тебя буду кормить. – Денвер поудобнее устроился и жестом пригласил Люси к себе в колыбель колен. Что она с удовольствием и сделала.

Прильнув к мужу спиной, она приглушенно засмеялась, когда почувствовала его дыхание на своем затылке.

– Ты же кормить меня собрался, – шутливо заворчала она и не без злого умысла поерзала бедрами.

– А ну тихо, егоза… Покормишь тут тебя, бесстыдница. – Он потянулся за долькой манго и нарочно медленно отправил ее в рот жене. – За тобой глаз да глаз нужен.

– Это ты о чем, милый? – тщательно пережевывая фрукт, игриво спросила она и снова как бы невзначай задела его бедрами, только на этот раз посильнее. И не без удовольствия отметила, как Денвер замер.

– Так… ты будешь есть или собираешься и дальше безобразничать?

– А ты как думаешь?

Она повернулась к нему, и тотчас руки мужа захватили ее лицо в столь долгожданный плен. Их глаза встретились, и она заметила, как они у него потемнели.

Она знала – от желания.

И от любви.

От того, что она просто рядом.

Губы Денвера медленно растянулись в лукавой улыбке соблазнителя.

– Думаю, ты, жена, испытываешь голод, но другого рода…

Она засмущалась и уткнулась лицом ему в плечо. До сих пор при упоминании об интимной стороне супружества она продолжала испытывать робость.

– Ничего подобного! Это, кажется, вы, мистер Денвер, как-то себя неуютно чувствуете, а я…

Он засмеялся и осторожно повалил ее на себя.

– Я сегодня говорил тебе о своей любви?

Она наморщила лобик.

– Дай-ка подумать… У-у… Нет, по-моему, нет…

– Так говорю… Говорю… Говорю…

Она, продолжая смеяться, перевернулась на спину и легла рядом на плед.

– Денвер, послушай, я тут знаешь о чем подумала?

– О чем?

– Ты ведь мне так и не показал свои шотландские владения…

– Наши, любимая, наши. И поверь, я их покажу тебе с превеликим удовольствием!

Через три месяца на свет появилась маленькая Элоиза Стоун. Люси чувствовала себя хорошо, а когда она взяла на руки дочь, то не могла сдержать радостные слезы материнства.

Лиза и София не были удивлены, когда через полгода Денвер сообщил, что в скором времени станет отцом вторично.