Текст книги "Не отказывай себе в удовольствии (ЛП)"

Автор книги: Джорджия Кейтс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

– Мы принадлежим друг другу, Персик. Надеюсь, ты знаешь это.

Она обвивает ноги вокруг меня и сжимает.

– Трахни меня, Бо. Жестко. Пожалуйста. Это то, что мне нужно.

Я встаю на колени и обхватываю ее бедра.

– Я сделаю все, о чем ты просишь, Персик.

Удерживая ее на месте, я жестко вонзаюсь. Я делаю это несколько раз, каждое погружение заставляет ее громко стонать.

– Это то, чего ты хочешь?

– Сильнее!

Я хватаю ее за лодыжки и кладу их себе на плечи.

– Тебе нравится так глубоко?

– Да.

Она хочет интенсивнее – она получит это.

Я держу ее за бедра, опускаюсь глубоко и сильно. Я чувствую себя фантастически, но так трахаться изнурительно, поэтому я опускаю ее ноги вниз и продолжаю двигаться из/в нее. Я не остановлюсь, потому что устал. Я остановлюсь, когда закончу. Она крепко держит меня, наши тела прижаты друг к другу. Сердце к сердцу. Боже, я влюблен в эту женщину. Она нужна мне в моей жизни навсегда. Интересно, она когда-нибудь поймет, как много меня принадлежит ей. Я веду поцелуи до ее шеи, пока не достигаю ее уха.

– Я так влюблен в тебя, Персик.

Я замедляю толчки, потому что хочу, чтобы это продолжалось вечно. Я беру ее руки, и мы плотно сплетаем пальцы над ее головой.

Она – все для меня. И я никогда не позволю ей уйти снова.

Она открывает глаза и смотрит на меня, когда я двигаюсь над ней.

Я делаю несколько последних толчков, прежде чем кончить. Она обнимает мою спину ногами, мы прижаты друг к другу. Я стону, прижимаясь к ней в последний раз перед кульминацией.

Я задыхаюсь от удовольствия, когда выхожу их нее. Я опустошен. И доволен. Я переворачиваюсь на спину и кладу Персика на свою грудь. У меня до сих пор бешено бьется сердце, когда я целую ее в макушку и крепко держу. Вот, где я хочу быть. Рядом с Анной Джеймс Беннетт. А не быть зажатым между двумя женщинами.

– Ты никогда не узнаешь, как мне жаль, что ты ускользнула из моих пальцев. Но этого больше не повторится, потому что я никогда не позволю тебе уйти. Никогда. Я не позволю нашей истории закончиться, – это последнее, что я говорю, прежде чем погружаюсь в сны, в которых Анна Джеймс принадлежит мне.

Я просыпаюсь от звука смыва в туалете. Поверить не могу, что заснул. Но я всегда это делал в обнимку с Анной Джеймс. Она успокаивает мое тело и душу.

Она выходит из ванной одетая, отчего мое сердце сжимается.

– Пожалуйста, не уходи, останься со мной.

– Не могу, у меня есть дело, о котором я должна позаботиться.

Она исчезает за дверью по пути в гостиную. Я встаю, тянусь за трусами, надеваю их и иду за ней.

– У тебя еще есть достаточно времени, чтобы собрать вещи!

Она ищет что-то? Трусики?

– Они под диваном.

Она надевает свои черные кружевные трусики. Совсем недавно я снимал их…

Подхожу к Персику и обнимаю ее сзади.

– Я еще не закончил с тобой.

– Я не могу остаться, Бо.

– Собирайся и возвращайся, чтобы мы могли провести ночь вместе.

– Я не могу этого сделать.

Я не приму ответа «нет».

– Ты можешь и сделаешь!

– Ты не понимаешь!

Она прижимает свои ладони к моим щекам.

– Кое-кто ждет меня. Мне нужно будет объяснить, где я была.

Ладно. У нее есть кто-то. У меня двое. Мы можем отбросить их.

– Прекрасно. Избавься от него!

– Я не могу от него избавиться! У меня есть обязательства.

– Что это? Ты замужем или что?

Пожалуйста, скажи, что нет…

Она громко вздыхает.

– Я помолвлена.

Не то, что я хотел услышать. Этого не может быть. Я только что получил еще один шанс в жизни с Анной Джеймс, а она его у меня отбирает.

– Черт, нет! Ты не можешь выйти замуж за кого-то другого!

Она опускает голову.

– Я трахалась с тобой. О, Боже, это ужасно.

Помолвлена – не замужем. Еще не слишком поздно.

– Ты можешь бросить его, и мы будем вместе.

Она качает головой.

– Это намного сложнее, чем ты думаешь.

– Ты по закону ничем не связана с этим клоуном, насколько сложным это может быть?

– Очень сложным, – она скрещивает руки. – И я знаю, что ты вовлечен в полигамные отношения втроем! И довольно длительное время.

Бам! Тонна кирпичей только что приземлилась на меня.

Есть только один способ, откуда она могла узнать, но я хочу услышать это от нее.

– Как ты узнала об этом?

– Я приезжала в Бакхед. Я видела тебя с ними.

Она приезжала ко мне?

– Зачем ты приезжала? – я хочу услышать, как она скажет это. – Пожалуйста, скажи.

– Мне нужно было поговорить с тобой.

О нас?

– Но ты передумала, когда увидела нас?

Блядь, блядь, блядь!!!

– Конечно. Я знала, что для нас больше нет шанса.

Она огорчена, когда говорит это. Я должен удержать ее.

Она пытается отвернуться, но я хватаю ее за руки.

– Это неправда!

– Что из моих слов является неправдой? Что у тебя нет секса втроем или то, что у нас нет шанса?

Она думала, что я солгал ей. Предал ее.

– Я закончу свои отношения сейчас же. Они уйдут прежде, чем я вернусь домой.

Она качает головой.

– Это не сработает.

Я не понимаю, почему она никак не желает покончить с этим. Нам будет прекрасно вместе.

– Мы никогда не узнаем, если не попытаемся. И я отчаянно этого хочу.

– У тебя не было отношений один на один. Откуда ты знаешь, что тебе будет достаточно меня?

– Лучшие девять дней моей жизни были проведены с единственной женщиной, которая заполняла меня всего.

Это факт.

– Я всегда буду ждать подвоха, что ты захочешь большего. Слишком многое стоит на кону.

Я должен изменить ее мнение.

Я подхожу к Анне Джеймс, обнимаю ее, глажу ее длинные светлые волосы.

– Что я должен сказать, чтобы ты поняла, что я хочу быть только с тобой и дала нам шанс?

Я чувствую, как она качает головой на моей груди.

– Я не могу рисковать.

Я делаю шаг назад, кладу ладони на ее лицо.

– Я хочу тебя. Я хочу нас.

Она отталкивает меня.

– Но как долго это будет длится? До тех пор, пока ты не решишь, что хочешь ввести еще одну женщину в нашу жизнь? Нашу кровать?

Я хватаю ее за плечи.

– Проклятье, Персик! Я не знаю другого способа, чтобы сказать тебе это. Я не нуждаюсь в другой женщине, кроме тебя!

– Я не хочу проходить через это, – она закрывает глаза и убирает мои руки от себя. – Будь ты проклят! Я наконец нашла того, с кем-то хочу быть вместе. Почему ты должен был объявиться и все разрушить?

Она может и не поняла, но она только что призналась в своих искренних чувствах.

– Ты любишь меня. В противном случае, я бы не мог разрушить что-либо.

У меня уже есть ответ, который мне нужен.

– Мне нужно идти. Он будет спрашивать, где я.

Она пытается пройти, но я преграждаю ей путь.

– И это все? Ты была со мной, а теперь возвращаешься к нему с моих запахом повсюду?

– Вот именно, точно! Так же, как ты был со мной, и вернешься к своей паре домой, и будешь делать вид, что ничего не произошло, пока тебя не было в городе.

– Трахает ли он тебя также, как я? Неужели он заставляет тебя так же сильно кричать?

Она смотрит на меня. Тишина.

– Похоже, что нет. Вот, почему ты хотела этого жестко и грязно. Ты сказала, что тебе это было нужно, и держу пари от него ты этого не получала.

– Верность. Уважение. Безопасность. Это то, что он дает мне.

– Ты остановилась на правде и красоте, – я не забыл слова, которые она использовала, потому что они были сильны.

У нее нет ответа на это.

Я следую за ней к двери.

– Пожалуйста, не делай этого, Персик. Умоляю.

Она делает шаг вперед, обнимает мое лицо и нежно целует.

– У меня всегда будет часть тебя.

– Должно быть, ты имеешь ввиду мое сердце. Потому что оно всегда будет принадлежать только тебе.

Она не отвечает. Выходит за дверь и из моей жизни.

И это разбивает мое чертово сердце. Снова.

Глава 14

Бо Эмерсон

Я ложусь спать, но спать совсем не хочется. Каждый раз, закрывая глаза, я вижу Анну Джеймс, слышу ее голос, как она говорит, что мы не будем вместе. Она неправа. Мы принадлежим друг другу. Похоть. Интрига. Экстаз. Любовь. Все это произошло именно в таком порядке. Персик села за мой стол в ресторане, и тут же мой член пришел в полную боевую готовность. Хватило одного лишь взгляда, чтобы понять, что я хочу согнуть ее и бесконечно трахать. Я хотел заняться с ней сексом лишь раз, но всё полетело к чертям собачьим. Я провел время с этим персиком из Джорджии и начал фантазировать о ней в ее тонком белом платье с гордо вздернутыми просвечивающими сосками. Ванильная. Гребаная ванильная девушка на курорте гедонизма. Судьба сыграла со мной злую шутку. Мы всегда хотим того, чего не можем иметь или не должны. Я знал, что мне никогда не быть с ней, но она такая опьяняющая. Чертово увлечение. Я просто хотел дышать тем же воздухом, что и она. Потому что, когда я с ней, единственное место, где я хочу быть – еще ближе. В первую же ночь я проболтался, что планировал взять с собой в могилу.

Всё, что ей нужно было сделать, это пригрозить, что она уйдет. И бац! Я увлекся ей настолько сильно. Она сказала мне, что единственный способ, чтобы она осталась, это начать ходить по воде. И я нашел этот способ. Вот как я жаждал ее компании. Я почти испортил первую ночь, когда попросил её выбрать мне кого-нибудь, чтобы трахнуть. Она не уловила смысла, и я сделал то, чего не делал уже много лет. Начал флиртовать. Тогда я почувствовал себя подростком, а не тридцатипятилетним мужчиной. Но мне понравилось. Благодаря ей я сделал что-то еще, чего не делал раньше. Смешно. Это тоже может быть захватывающим. Я был настолько полон гнева и обиды. Анна Джеймс Беннетт. Звук ее имени, единственное, что может успокоить моих демонов. Я нашел в ней друга, и этого было бы достаточно, если бы это было все, что она готова дать мне.

Я хотел ее слишком сильно, чтобы сдаться. Такое ощущение, будто я снова начал дышать. В тот день мы пошли на рынок, и она дала мне кролика, которого купила для Эш. Именно тогда я заглянул ей в сердце. И черт! Это было прекрасное сердце. Милое, заботливое, любящее. Вот тогда я понял, что хочу быть с ней даже спустя девять оговоренных дней. Я не хочу существовать без этого сердца. Странная, мощная сила охватила меня, сомкнулась вокруг моего сердца, тела и души.

Прошлой ночью она рассказала мне о своих страхах. Я понимаю её беспокойство по поводу того, будто ее одной мне будет недостаточно. Я заслужил это. Но есть очевидные вещи, которых она не видит. Я не просил секса втроем. Это не сделает меня счастливым. Вот Эрин делало. Я должен был ей объяснить. Блядь. Что касается Фиби с Зоуи, то они никогда ничего для меня не значили. Ошибка. Способ забыть женщину, которую любил и потерял. Способ удовлетворить свои мужские потребности.

Смогу ли я избежать последствия той ошибки?

Я обнимаю подушку, на которой лежал Персик три часа назад. Я чувствую ее пьянящий запах. Если бы Карл не подставил меня, пытаясь оказаться между ее ног, мы были бы вместе. Она бы не оставила меня и не сказала, что вернулась к своему бывшему. А я бы не начал встречаться с Фиби и Зоуи. Наличие этих распутниц в моей жизни разрушило то, что могло бы быть у нас с Персиком. Но не более того.

Она приезжала в Бакхед, чтобы поговорить. Еще была надежда. Какого черта я был с Фиби и Зоуи? Дерьмо. Будучи с ними я испортил все. Я беру телефон с зарядки и звоню Фиби.

– Привет, детка – вопит она.

Сейчас три утра, но я слышу голоса на заднем плане. Вероятно, они устроили вечеринку в моем доме, громя все вокруг и выпивая весь алкоголь, что я купил.

– Включи динамик, чтобы я мог говорить с тобой и с Зоуи.

– Иди сюда, Зоуи! Бо на телефоне, и он хочет поговорить с нами.

– Привееет, Бо! – невнятно кричит Зоуи. Абсолютно пьяная.

– Вы обе слышите меня?

– Да! – кричат они в унисон.

– Хорошо. Я хочу, чтобы вы обе и все ваше дерьмо исчезли из моей квартиры, к тому времени, когда я вернусь в понедельник. Неделю вы поживете в отеле. Этого будет достаточно, чтобы подыскать квартиру.

Слышу какое-то дребезжание. Похоже, Фиби выключила динамик.

– Я не понимаю… – говорит она.

– Единственное, что ты должна понять, это то, что ты и Зоиу должны уйти. Нашей тройке пришел конец.

– Как скажешь, Бо.

Я завершаю вызов. Рад, что ни одна из них не пыталась уговорить меня изменить свое решение. Не то, чтобы я ожидал этого от них. Я чувствую себя хорошо. Завершение моих с Фиби и Зоуи отношений является первым правильным шагом на пути к завоеванию Персика. Мне нужно составить план. И у меня мало времени. Персик сказала, что хочет чего-то красивого и верного. Это то, что я должен ей дать.

Я взволнован тем, куда это приведет. Настолько, что у меня зашкаливает адреналин. Чтобы сжечь часть этой энергии, мне нужна пробежка. Я уже и забыл каково это, но я чувствую себя достаточно хорошо. В течение часа я чередую бег с ходьбой, мечтая при этом, какой хорошей будет наша жизнь с Персиком, когда мы наконец будем вместе.

Впервые за год я так воодушевлен. Я вхожу в отель и вижу Персика в лобби. Я стоит спиной ко мне, но я точно знаю, что это она, узнаю ее длинные светлые локоны. Ни у кого нет таких красивых волос, как у нее. Среди чемоданов она в одиночестве сидит на диване. Я должен увидеть ее прежде, чем она снова уйдет.

Я покончил с Фиби и Зоуи. И хочу сказать Персику, что сделал это для нее, потому что люблю её, и буду делать всё, что потребуется.

– Анна Джеймс, – зову я ее.

Она поворачивается на звук своего имени. Ее глаза становятся огромными, когда она видит меня. Так же, как и мои, когда я вижу, что у нее на коленях сидит ребенок.

– Бо…

Я остолбенел. У нее есть ребенок?

Считаю в уме, загибая пальцы. Мы были вместе в июле прошлого года. Если бы она забеременела, то она, вероятно, родила бы в марте, может быть в апреле. Сейчас сентябрь. Этому ребенку должно быть примерно месяцев пять, чтобы быть моим. Не стоит спешить с выводами. Этот ребенок может быть и от ее жениха. Возможно, именно это осложнение она и имела ввиду.

– Ты не упомянула о ребенке.

– Я не знала, как.

Красивый мальчик сидит такой большой на коленях.

– Сколько ему лет?

– Извини, Бо.

– Извинить за что?

Ребенок брыкается и крутится на коленях, его крошечные кулачки потирают орехового цвета глаза, обрамленные темными, густыми ресницами. Мои глаза. Вот дерьмо.

– Он мой, не так ли?

Ее взгляд устремляется к двери лифта и обратно.

– Пожалуйста, не делай этого здесь и сейчас. Пожалуйста.

– Ты не ответила. Он от меня?

Она кивает.

– Да.

– Как?

Я имею ввиду,… я знаю, как это получается, но как?

– Думаю, это случилось в ночь кетчупа и шоколада. Мы не использовали презерватив.

Ох. Это объясняет, почему тогда она сказала, что у нас уже был секс без презерватива. Он тому доказательство.

– Я приняла таблетки утром, когда поняла, что мы сделали, – она пожимает плечами и качает головой. – Не сработало.

Столько эмоций проходит через меня в одно мгновение…

Счастье. Любовь. Гнев.

– Ты скрывала его от меня, – опять же, выбор сделали за меня.

– Мне очень жаль, Бо. Но у нас самолет, машина может приехать в любую минуту.

– Плевать на рейс. Полетишь на другом.

Она продолжает смотреть на эти чертовы двери лифта.

– Ты высматриваешь его, не так ли?

– Он поднялся в комнату, но должен вот-вот вернуться.

К черту его!

– Я хочу подержать своего сына.

Она нервничает, оглядываясь по сторонам, как пойманный вор. Меня это не беспокоит. Мне всё равно, если ее жених выйдет из лифта и увидит нас вместе. По правде говоря, это будет мне только на руку. Поскорее бы отделаться от него.

– Персик. Разве бы ты не хотела подержать его, если бы кто-то удерживал его от тебя всю его жизнь?

Она на мгновение задумывается, а затем дает его мне.

– На минутку.

Минуту. Блядь.

Я беру его на руки и смотрю на него.

– У него мои глаза.

– У него все твое, Бо. За исключением подбородка.

Она права. Жаль, что у меня нет с собой своей детской фотографии, чтобы показать ей. Мы как две капли воды.

Он хватает своей крошечной ручкой мой большой палец и подносит его ко рту.

– Эй, малыш. Я твой папа.

Я обнимаю его и целую в макушку. Кожа мягкая. И он так хорошо пахнет. Напоминает мне Эшлин, когда она была чуть меньше.

– Как его зовут?

– Дай мне его обратно, – она уже тянется к нему.

– Брось, Персик. Всего лишь десять секунд, а ты уже хочешь забрать его от меня.

Я дрстаю телефон из шорт.

– Я хочу фото.

Она не берет телефон.

– Я заслуживаю фото!

Она прикусывает губу.

– Хорошо. Только быстро.

– Посмотри на маму! – Анна Джеймс улыбается, когда делает фотографии.

– Нашел!

Опрятный придурок появляется с моей стороны, держа соску вверх.

– Она была под столом.

Я отворачиваюсь. Один взгляд на него, и он меня уже бесит.

Она так и не сказала мне имя нашего сына.

– Как его зовут, Персик?

– Кларк, как моего отца, и Борегард, как его отца. Но мы называем его Кларк.

Мое сердце тает. Поверить не могу, что она назвала сына в мою честь. Но его фамилия должна быть Эмерсон. И будет.

Я щекочу его подбородок, заставляя его улыбаться. Эшлин всегда любила это.

– Великое имя, маленький парень!

– Я хотел назвать его Кларк Престон, но она настояла на Кларке Борегард, – хихикает он, когда говорит про имя моего сына. Мое имя.

Этот придурок имеет куда больше значения в жизни моего сына, чем я. Я в бешенстве. Ненавижу этого осла. Я хочу убрать его из жизни нашего сына. И Анны Джеймс. И я сделаю это.

Я протягиваю руку этому недоумку, но не для дружественного жеста. Я хочу, чтобы он знал, с кем имеет дело.

– Я Борегард Эмерсон. Отец Кларка Борегарда.

Впервые я представляюсь таким именем.

Он переводит взгляд с меня на Персика и обратно, явно смущенный этим. Но возможно, пораскинув мозгами, он поймет, с кем она была прошлой ночью, когда исчезла на несколько часов.

– Престон Митчелл, жених Анны, – он пытается играть круто, но его покерфейс лицо – дерьмо! Ублюдок боится. И правильно. Я заберу обратно то, что принадлежит мне.

Анна Джеймс тянется к Кларку.

– Мы должны идти.

Я перестаю держать Кларка. И это меня убивает. Я не хочу отпускать его. Он сильно держится за мой большой палец, так что Персику приходится разорвать его хватку.

– До свидания, дружок! Скоро увидимся!

Я нагибаюсь для объятий, пока Престон поднимает чемоданы.

Я шепчу на ухо Персику:

– У нас есть незаконченное дело.

Она смотрит на меня широко раскрытыми глазами.

– Мы должны поговорить об этом. О нем. И решить, как быть дальше.

– У меня будет напряженная неделя, но я позвоню, чтобы мы могли договориться о встрече.

Ни при каких обстоятельствах я не был готов к тому, что она уйдет от меня прошлой ночью, но наблюдать за тем, как любимая женщина и наш сын исчезают за дверью с другим мужчиной – это жестоко. Еле сдерживая себя, я стою на месте, чтобы не последовать за ними. Вернувшись в номер, я падаю на кровать и смотрю в потолок с удивлением. Я крайне зол на Анну Джеймс за то, что она скрывала от меня нашего ребенка. Но гнев быстро сменяется восторгом.

Я достаю телефон и смотрю на фото, где я держу маленького Кларка. Теперь я понимаю смысл посвящения в книге, в котором она благодарила меня за дар, который я подарил ей. Она говорила о Кларке. И надпись в книге. «Я вижу твое лицо каждый день». Имелось ввиду то, как мы похожи с сыном. Он и вправду красивый. Так, будет ли место для меня в ее жизни? Я любил ее прежде, чем узнал о сыне, и теперь он все меняет. Ставки выросли вдвое. Ошибки были сделаны из-за недоразумения. Но Кларк не ошибка.

Прошли самые длинные семь дней в моей жизни, и наблюдать за тем, как моя девушка и сын уходят из отеля просто невыносимо. Но сегодня я увижу их. Один. Я счастлив, но нервы и волнение сражаются между собой за доминирование. Прямо сейчас, нервы побеждают. Она хочет поговорить о Кларке. Конечно, я тоже этого хочу. Решений масса, но помимо всего прочего я хочу обсудить наши с ней отношения. Персик встречает меня у двери. Она вежлива, но сдержана. Держу пари Престон находится здесь.

– Милый дом.

– Благодарю. Долго искал?

– Неа, навигатор привел меня сюда.

Я следую за ней через холл в гостиную. Я – агент по недвижимости и оцениваю дом каждого, не важно, есть у меня на то полномочия или нет. На первый взгляд складывается такое впечатление, будто кто-то присматривает за домом, кроме нее. Книга по всей видимости имела успех, поскольку дом не из дешевых.

– Хочешь что-нибудь выпить?

– Нет, спасибо.

Я наблюдаю за тем, как Кларк лежит на одеяле на полу.

– У нас было время упражнений.

Я присаживаюсь рядом.

– Эй, малыш. Как дела?

– Капризничает, – слышу я голос из другой комнаты.

Проклятье. Этот недоумок здесь, что рушит все мои планы. Я думал, мы будем одни.

Я не виню его. Если бы моя невеста была горяча и сексуальна, и пришел бы ее бывший – я бы ни за что не оставил их одних. У меня статус – отец ребенка. Он, вероятно, хочет убедиться, что этого не повторится.

– Спасибо, что позволила мне увидеться с ним сегодня.

– Это будет короткий визит. У Анны планы! – мудак снова кричит из другой комнаты.

Он хочет, чтобы я знал, что он подслушивает.

Что-то полосатое, коричнево-золотое трется около меня.

– Что это? Ребенок леопарда?

Персик смеется.

– Это Кермит. Он Бенгалец.

– Что-то типа тигра?

– Нет, как одомашненная кошка.

Я поднимаю Кларка с пола и прислоняю к своей груди. – Кажется, он подрос с того момента, как я видел его неделю назад.

– Он находится на стадии бурного роста. На этой неделе нужно купить ему новую одежду, потому что он вырос из всего того, что у нас есть.

– Это у него от меня. Я всегда был большой для своего возраста.

– Пфф, – комментирует этот мудак из другой комнаты.

– Когда он родился?

– Девятого апреля. Ему только что исполнилось пять месяцев.

Не может быть.

– Ты должно быть шутишь, Персик.

– Нет.

Конечно же, она не могла знать, ведь мы никогда не говорили об этом.

– Кларк родился в мой день рождения.

Ее глаза загораются, и она расплывается в улыбке.

– Здорово. Он должен был родиться на три дня раньше, мне уже хотели делать кесарево сечение. И наконец в полночь он родился, на твое день рождения. Поверить не могу.

Самый лучший подарок. Даже, если меня там не было.

– Видимо, он ждал, чтобы родится в один день со своим отцом.

Чем больше я узнаю его, тем больше я понимаю, как он похож на меня.

Слышу внезапный грохот из соседней комнаты. Престон появляется из неоткуда.

– Мне нужно идти на работу. Проводишь меня до двери?

– Конечно.

Используя руку Кларка, я махаю Мистеру Жениху.

– Увидимся позже, Престон.

Жаль, что тебе придется оставить меня здесь наедине с Персиком.

– Мы учим его называть меня папой, не Престоном.

ЧтоБлядьЗаДерьмо! Мой сын не будет называть какого-то постороннего человека отцом.

Персик идет к двери с этим мудаком. Не могу разобрать, о чем они говорят, но должно быть он, блядь, поцеловал её, потому что она возвращается с слегка раскрасневшимися губами.

Я здесь, чтобы поговорить о воспитании ребенка, поэтом первое, что стоит на повестке дня, так это то, чему они учат Кларка.

– Ты должна знать, что нехорошо для моего сына, называть кого-то еще папой.

– Престон был в жизни Кларка с тех пор, как он появился на свет, ты же появился на прошлой неделе.

– Потому что ты не оставила мне гребанного выбора!

Я понимаю, что повысил голос, и смотрю на Кларка. Маленький приятель крепко спит. Быстро же.

Я встаю с пола.

– Он готов. Где детская?

Ему всего пять месяцев, но я не хочу, чтобы он был в комнате, пока мы будем разговаривать, в случае, если страсти накалятся.

Она указывает на дверь.

– Вторая слева.

Я несу его в комнату и кладу в кроватку. Он мгновенно засовывает свой большой палец в рот. В детстве я тоже любил это делать. Возвращаюсь в гостиную и сажусь на диван рядом с Персиком.

– Престон живет здесь? – мысль о том, сколько времени он тратит, чтобы провести с моим сыном, тогда как я был лишен этого, раздражает меня.

– Нет.

– Но он часто бывает здесь?

– Да.

Это означает, что он остается здесь с Кларком в то время, когда я иду к черту.

– Ты знаешь, я не был в его жизни, потому что ты держала его вдали от меня. Ты представить себе не можешь, какого это чувствовать, что ты пропустил первые пять месяцев жизни своего ребенка, а какой-то посторонний человек всё жто время был рядом с ним. Это больно, Персик. Почему ты так поступила со мной?

Я рассказал ей, как чувствовал себя, когда Эрин не дала мне выбора. Я понятия не имею, как она могла сделать тоже самое.

– Я не собиралась причинять тебе боль, но какой матерью я бы была, если бы втянула ребенка в это?

– Что ты имеешь ввиду?

– Твой образ жизни. Полиамурность. Ребенку не стоит видеть такое. Я не хочу, чтобы Кларк рос вокруг этого. Полиамурная жизнь может быть и не идеальная для воспитания ребенка, но она не имела права решать за меня, могу я знать о ребенке или нет.

– Он и мой тоже. Ты не имела права скрывать его от меня.

– Я защищала его. Вот, что должна делать хорошая мать!

Я понимаю, что она говорит.

– Ты защищала его? Думаешь, я никчемный отец?

– Я так не думаю. Уверена, ты был бы отличным отцом. Но я считаю, что полигамная жизнь непригодна для моего ребенка.

Я перебиваю ее, чтобы исправить.

– Нашего ребенка.

– Да, наш ребенок будет расти, видеть, как ты живешь, и задавать вопросы. Я не хочу объяснять ему, почему папа спит с двумя подругами.

Я люблю своего сына, и один из самых больших подарков, который я могу дать ему, это любить его маму. Что я и делаю. Искренне.

– Они ушли. Обе. Я покончил с ними ради вас с Кларком.

– До тех пор, пока не придут следующие.

– Больше никого не будет. Но я надеюсь на одну. Тебя, Персик.

Она молчит. Означает ли это, что она думает, что это закончилось? Или придумает причину и прогонит меня. Не могу сказать.

– Эрин хотела этого, не я. А девушек ты видела…они ничего не значили для меня, я встретил их в клубе. Это была сделка. Я так сильно скучал по тебе, что не мог двигаться дальше в отношениях с одной женщиной. Мне было всё равно, потому что ты завладела моим сердцем. Я покончил с полиотношениями. Навсегда.

– Не стоит давать обещаний, которых не сможешь сдержать.

Я думал об этом всю неделю. Здесь нет никакой путаницы.

– Я выбираю жизнь, где есть ты и Кларк.

– Кларк – наш сын. Я его мать, но это не значит, что мы пара.

– Думаю, мы сможем что-нибудь придумать. Персик, нам невероятно хорошо вместе. Ты знаешь это. Я хочу чтобы мы воспитывали сына вместе.

– Нам было хорошо на протяжении девяти дней на Ямайке. Любой человек может быть другим в отпуске, без обязательств. Но это реальная жизнь. Абсолютно другой сценарий. Мы понятия не имеет, сможем ли бы терпеть друг друга в этой среде.

– И я хочу узнать это.

– Я помолвлена с Престоном.

Это поправимо.

– Ты можешь все отменить.

– Я провела с тобой всего лишь восемь дней. Престон был со мной намного дольше.

– Намного дольше? Так вы начали встречаться, пока ты была беременна моим ребенком?

Я блядь, ошеломлен! Поверить не могу, что она там быстро забыла меня и смогла двигаться дальше, будто меня никогда и не было. Неужели наша неделя, проведенная вместе, значила так мало?

– Нет, мы с Престоном были друзьями, когда я была беременна. Я даже не рассматривала его в качестве жениха. Мы не встречались до рождения Кларка.

– И ты уже помолвлена? – слишком быстро.

– Он сделал мне предложение две недели назад. Знаю, это должно быть звучит, будто это случилось слишком быстро, но до этого мы были очень близкими друзьями.

Такое ощущение, будто она знает его лучше, чем меня.

– Ты любишь его? – спрашиваю я, заранее зная, что ее ответ убьет меня.

– Конечно, люблю. Я выхожу за него замуж!

Нет. Если я что-нибудь сделаю с ним.

– Скажи мне одну вещь. О чем ты думаешь и фантазируешь перед тем, как засыпаешь?

Она смотрит на свои руки на коленях и молчит. Она даже не может посмотреть мне в глаза.

– Не стоит отвечать. Я уже знаю.

Ее грудь вздымается, учащается дыхание, рот слегка приоткрыт.

– Ты думаешь о нас прямо сейчас.

– Я, нет! – она покраснела.

Это выдает ее каждый раз.

– Держу пари, ты воображаешь себя стоя на коленях, а я сзади вхожу в тебя. Скажи мне, Персик. Я трахаю твою киску или задницу?

– Остановись, Бо!

– Уверен, ты сейчас вся мокрая.

То, что я не прикоснулся к ней и не подтвердил это, не значит, что я не знаю правды.

Она покусывает нижнюю губу, закрывает глаза и качает головой.

– Нет!

Кларк спит и, вероятно, не проснется в ближайшее время. Я собираюсь действовать. Пододвигаюсь ближе. Провожу пальцем по ее губам, представляя, как они опускаются на мои. Я целую ее шею под мочкой уха. Она позволяет мне это, но я не буду слишком жестким. Мне нужно, чтобы она увидела, что она этого хочет. Нас. Я ласкаю ее бедро, перемещая ногу медленно вверх.

– Скажи мне, чего ты хочешь? Ты знаешь, я дам тебе все, что попросишь.

Она снова качает головой.

– Я буду не лучше Дрейка, если позволю тебе продолжить. Я не могу этого сделать.

– А я думаю можешь. На самом деле, мы оба это знаем.

Моя рука на середине ее бедра. Поднимается выше.

– Ты хочешь, чтобы я прикоснулся к тебе?

– Мы не должны этого делать. Это неправильно.

Она опускает голову на спинку дивана и закрывает лицо руками.

– Дерьмо! Мы не должны были делать этого! Мы должны были поговорить о воспитании ребенка.

– Мы поговорим. Позже.

Это правильно. Детка. Сжимай и разжимай бедра.

Не потому, что ты сдерживаешь меня. Я знаю, что ты делаешь.

Я посасываю мочку ее уха.

– Скажи мне, чего ты хочешь?

Она перестает извиваться и хватает мое лицо руками. Ее глаза смотрят прямо на меня.

– Дотронься до меня. Оближи меня. Трахни меня. Все вышесказанное.

Я притягиваю свои губы к ее.

– Я люблю…так жадно…ты..

Я перемещаю руку к ее промежности и глажу через шорты.

– Боже, Бо. Это очень– очень неправильно!

– Давай представим, что это не так, – потому что я чувствую, что это правильно для меня.

Я не хочу, чтобы она думала. Только чувствовала.

Я кладу руку ей на бедро и скольжу вверх к передней части шорт. Мои пальцы находят ее щель.

– Я угадал, ты определенно думаешь о нас.

Я вожу пальцем по ее клитору, но моя рука плотно прижата к ее шортами. Нетак уж удобно для ласки, поэтому я убираю руку и дергаю за кнопку на ее шортах, расстегивая их. Тяну молнию вниз и кладу руку на ее трусики. Так гораздо лучше.

Она обхватывает мою руку вокруг запястья.

– Заставь меня кончить, Бо! Мне это так нужно!

– Я позабочусь о тебе, детка. Я всегда так делаю.

Это может убить меня, но я должен знать.

– Он трахал тебя также, как я?

Пожалуйста, скажи нет…

Она хватает мою голову и притягивает к себе так, что наши лбы соприкасаются.

– Нет.

Она отпускает меня и протягивает руку над головой, хватаясь за спинку дивана. Она подталкивает свои бедра вверх.

– О, мой Бог! Прямо там, Бо! Не останавливайся.

Это мое. Она моя. Я владею ее оргазмами. Не он.

Анна Джеймс всегда была невероятно отзывчива на мои прикосновения.

– Ты любишь, когда я так ласкаю тебя, не так ли?

Я откидываюсь назад. Я должен увидеть, что происходит с ней.

– Да! – ее глаза плотно закрыты, она покусывает нижнюю губу, а голова качается из стороны в сторону. Она тяжело дышит.